И обратился я, и видел под солнцем…
не проворным достается успешный бег,
не храбрым – победа…
и не у разумных богатство…
но время и случай для всех их.
(Книга Экклезиаст 9 глава 11стих)
10 октября, 16.30
– Ты умеешь считать до пяти? – Тихий хрипловатый голос прозвучал сзади.
– Да… – спокойно ответил Везунчик, по крайней мере, хотел создать иллюзию спокойствия. На самом деле внутри все клокотало от страха, он понимал, чем сейчас завершится история. Невыносимо трудно дышать ровно, словно тебе на грудь бросили булыжник. Воздуха не хватает, еще мгновение и ты как рыба, выброшенная на берег, начнешь хватать воздух.
Когда ты молод, ведешь беспечную жизнь, такой вопрос, о конце жизни, остро не встает. Но сейчас все не так. Както подругому. Страх разрывал душу в клочья, просто в мелкие клочья, как газету, которую не хочется дочитывать. Неужели это последние мысли, последние вздохи. Может это просто сон? Страшный сон, который окутал сознание, еще миг, ты откроешь глаза и жизнь продолжиться как прежде. Но голос, неприятный, скрипучий, возвращает в реальность.
– Тогда, надеюсь, понял, что игра окончена? Если веришь в Бога, молись.– Незнакомец ткнул револьвером между лопаток, словно заранее прочитал мысли.– Забудь об удаче, все в руках человека. Сплелась цепочка из логики и умения владеть собой: телом, чувствами, эмоциями, всем сразу, прочно сплелась и захлестнулась на твоей шее. Где же твоя хваленая удача? Что, помогла? Дам еще один бесплатный совет: попробуй меня попросить.
Вот оно, спасение! Только попросить! Но Везунчик молчал и этим наверняка злил его. Он молчал не изза безразличия к тому, что произойдет. Ему не все равно, убьют его или оставят в живых. Хотя, что его жизнь? Никчемна и пуста. Да и кто в целом свете вспомнит о нем? Мама? Давно умерла, а отец? Он бросил их когда тот был малышом. И как не напрягался, не смог вспомнить лица. Может быть, это логичное завершение жизни Везунчика. И все же! Он готов рыдать и, ползая на коленях молить о пощаде, но…Только не перед этим человеком. Гордость. Глупая гордость. Страшная гордость, она сделала его непреклонной стеной молчания.
– Хорошо, значит, ты этого хочешь, что же, прощай, Везунчик…
9 октября, полдень
Официант элегантно склонился над столиком, поприветствовал посетителя, попутно предлагая меню. Как и положено, натянув дежурную улыбку, стал расхваливать их кафебар. Подчеркнув, что шеф повар, по его словам, сегодня просто в ударе. Человек в сером плаще с ухмылкой выслушал его и, сняв шляпу, чтото бросил в ответ. Затем, откинувшись на стуле и закрыв глаза, стал ждать заказа.
– Слушай, ты его раньше не видел? – Опершись о стойку бара, спросил Везунчик у бармена.
– Нет, он, наверняка, приезжий.
– С чего такой вывод? Ты знаешь всех в городе? – Ехидно сморщился Везунчик. Они любили с барменом поиграть в детективов, строя предположения о посетителях, и Визунчик удивлялся, что бармен с завидным постоянством выигрывал.
– Смотри, лицо усталое, небритое, плащ мятый и грязный, у меня глаз наметан.
– Может, человек хорошо отметил выходные?
– Ладно, открою секрет. Видишь на столе шляпу? У ее полы бумажка? Так это билет. К тому же, я попросил официанта посмотреть эту бумажку, и дать знак, если это билет. Вот и весь секрет дружище! – Развел тот руками.
– Ну, ты хитрец! Тогда скажи, тебе в нем ничего не кажется странным, какимто старомодным что ли. Плащ, еще эта ковбойская шляпа, такое носят только идиоты. – Везунчик посмотрел в сторону незнакомца, а тот, открыв глаза, поймал его взгляд и улыбнулся.
– Дался он тебе! Кто как хочет, так и одевается. Вот скажи мне, ты следишь за модой? – Везунчик отрицательно покачал головой. – Официант, видел, как одевается? Отвратительно! Вот я, смотри, всегда одет с иголочки. Но, даже я не слежу за модой, на нее всем наплевать. Так что друг мой, не бери в голову. – Бармен налил в бокал вина, после чего, немного помедлив, спросил:
– Ты сегодня играть будешь?
– Конечно, – почти машинально бросил Везунчик, так как голова занята мыслями о незнакомце. Даже не понятно почему. Может фильмов о ковбоях пересмотрел. Но создавалось ощущение, что тот посетитель специально взял такой образ для себя. Наверняка, он хочет привлечь внимание. Зачем? Странный, странный человек.
– Ну, тогда мне там делать нечего, – вернул Везунчика в беседу бармен.
– Это почему?
– Я тебе отвечу, – прищурив маленькие глазки и приблизив гладкое лицо, начал тот, – туда придет один человек, – он почесал подбородок. – Придет человек, – увидев напряжённый взгляд собеседника, выпалил:
– Которому больше всех везет в игре, поэтому, когда он выпьет вино, я налью ему еще.
– Брось, – махнул рукой Везунчик, – ты меня разыгрываешь, иногда и я проигрываю.
– Странно, странно, чтото не помню такого случая. – Они оба засмеялись. Затем еще пара шуток. Уточнили, где будет игра, и после бармен отвлекся на другого посетителя.
Везунчик, допив вино, перевел взгляд на незнакомца: в нем присутствовало нечто таинственное, это и делало его личность притягательной. В голове гудело: странный, странный человек. Только того посетителя уже не было в баре, а на столике, за которым он сидел, лежала шляпа.
9 октября, вечер
Скрипнула дверь, и в подъезд вошел человек. Немного постоял, осматриваясь, и стал подниматься по лестнице. Шаги уверенные, и в то же время покошачьи мягкие, почти невесомые. Он остановился на третьем этаже, поправляя плащ, как до его слуха долетел снизу скрип: ктото вошел, а может, не ктото, а тот, кто нужен.
Везунчик резво вбежал на второй этаж, и, подойдя к старой деревянной двери, осторожно постучал. Он знал, что за этим обшарпанным, давно утратившим свой номер входом, жил Хромой. Именно в его квартире и происходили встречи для игр на интерес. Он жил один, и сам предложил собираться у него, да и к тому же всегда имел кругленькую сумму с выигравших.
– Кто там? – спросили с другой стороны.
– Хирург, занимающийся исключительно Хромыми.
– А, это ты, шутник, – послышались звуки открывающегося замка, и в проеме приоткрытой двери показался невысокий и лысый человек. Его толстоватые губы растянулись в улыбке. Он скупо окинул взглядом пришедшего Везунчика.
– Что за дурацкая шляпа у тебя на башке? Ты в ковбои записался?
– Да так…– Он хотел еще чтото сказать, но дрожь, пробежавшая с головы до ног, помешала: сзади на плечо тяжелой хваткой легла рука.
– Это моя шляпа, не так ли?– прозвучал хрипловатый голос, словно его обладатель имел болезнь горла.
– Везунчик, медленно обернувшись, увидел мужчину лет сорока. В глаза бросался загорелый цвет кожи и широкий шрам чуть ниже подбородка.
– Ну что, пройдемте, я не прочь сыграть. Если быть откровенным до конца, ради этого я и пришел сюда.
Везунчик никогда за словом в карман не лез, но этот взгляд бесконечно голубых глаз, как гипноз, заставлял столбенеть, к тому же он четко чувствовал его железную хватку на плече, да еще странная аура тайны, витавшая вокруг незнакомца, заставляли молчать. Без сомнения, это тот самый человек, что сидел сегодня утром в баре. И вместо какихлибо изречений Везунчик виновато снял шляпу и вернул владельцу.
– Ты случаем не мент? – недоверчиво спросил Хромой, покосившись на длинный серый плащ.
– Какая разница, мне нужна только игра, но для полного спокойствия отвечу: я не мент.
– Извини, но на твоем лбу нет ни одной надписи, так что проваливай.
– Слушай, лысый, я хочу поиграть…
– Да бросьте вы ссориться, – наконец ожил и вмешался в разговор Везунчик, он еще раз посмотрел на незнакомца, а затем умоляюще на приятеля, – ну если человек так хочет, пускай играет. Я за него поручусь.
– Деньги есть? – Спросил хозяин квартиры и, увидев положительный кивок в ответ, жестом пригласил их вовнутрь.
Пройдя по узкому коридору, они попали в большую комнату, где уже находилось человек пять. Посредине стоял прямоугольный стол, и прямо над ним висела люстра. Везунчик выбрал подходящий момент и, взяв незнакомца под локоть, отвел в сторону.
– Думаю, я не все вернул, на столе под шляпой оставалось еще кое что…
– Ааа, сюрприз,– теперь он твой.
– Но мне не нужно…
– Хорошо, потом поговорим об этом. – Отрезал незнакомец, - Только не забудь, все вопросы после игры.
10 октября, 4.00
– Я пас.
– Тоже.
– Ставлю десять сверху, – прохрипел незнакомец.
Везунчик растерянно взвесил карты:
– Что же, соглашусь, вскрываемся.
– Фулл хаус, три туза и две семерки.
– Отличная карта, очень сильная, только у меня стрит флеш до дамы. Ой, опять не повезло, какая жалость.
Незнакомец сжал кулаки, но это не осталось незамеченным для хозяина, и он, чтобы хоть както разрядить обстановку, подвел черту:
– Все, это была последняя игра, жду всех вечером, – затем устало смахнул карты в корзину, где уже находилась не одна колода.
Квартира незаметно опустела, оставался только Везунчик, который, собрав деньги, отсчитывал положенный процент Хромому. Рассчитавшись, он быстро сбежал по лестнице и, выскочив из подъезда, осмотрелся по сторонам. Взгляд остановился, когда выхватил из фонарного полумрака силуэт, который искал:
– Эй, подождите, вы обещали кое что объяснить и, кстати, как вас зовут?
Незнакомец остановился и, когда тот поравнялся с ним, спокойно ответил:
– Имя не обязательно, это лишний груз. Тебе оно нужно?
– Понимаю, обидно так много проиграть, но что же поделать? У человека своя судьба, самое главное, удача, вот еето у меня больше, чем у других. Не переживайте, еще отыграетесь.
– Заткнись, щенок, что ты понимаешь. Удача! Проигрыш! Да дело не в деньгах, – Везунчик хотел возразить, но, как и в первый раз, оцепенел. Он ненавидел себя в этот момент, потому что забыл про язык.
– Когда я был молод, может, чуть постарше тебя, тоже жил в этом городе,– он немного помолчал, засунув руки в карманы плаща, – и был грех, любил поиграть в карты. Однажды познакомился с человеком, который имел то же самое пристрастие и, как оказалось, никогда не прочь сделать игру. Он мне много говорил о судьбе и удаче и что везение бывает у всех, но он чуть ли не избранник. – Незнакомец вновь прервался и, тяжело вздохнув, посмотрел в небо. Везунчик слушал, не смея перебить даже молчание. Он вздрогнул, когда тот вновь заговорил.
– Решил убедиться в этом сам. Он привел меня в местечко наподобие того, откуда мы сейчас вышли. Там я поиграл партию, другую и хотел уйти, но мне не дали этого сделать. Начал, так действуй до конца, и удача наверняка придет. В общем, к утру у меня не стало квартиры. Решил обратиться в милицию, да где там, ребята оказались не промах, притащили меня в подвал и стали пытать. Помню, их было трое, а я как слабак… Главный выстрелил в ногу, чтобы я не убежал, другой стал душить шарфом, а третий, наверное псих, увлекся и проткнул мне шею ножом. Увидев, к чему идет дело, они бросили меня там подыхать как собаку. Но просчитались, я зажал рану на шее шарфом и с пулей в ноге доковылял до больницы.
Везунчик чувствовал нутром: этого странного человека терзает прошлое, воспоминания причиняют боль, вроде уже затряслась губа, а глаза наполнили слезы, еще мгновение, – и незнакомец разрыдается. Это только показалось, он продолжал все тем же хрипловатым и твердым голосом:
– Видишь, тот парень оказался мошенником, простой картежник с маленькой группкой, чтобы обманывать людей, простаков. Тогда мне стало ясно: удача – выдумка, и судьбу делает сам человек, никто свыше этим не занимается. Я многому научился за эти годы и вернулся с одной целью – наказать моих обидчиков, только тот, кто стрелял в меня, сдох. Так же несправедливо! Но тут я встретил тебя, такого же самовлюбленного уродца, который лопочет об удаче. Но ее нет! Меня не проведешь! Ты всего лишь картежный мошенник!
– Нет, поверьте, мне действительно везет…
– Довольно слов, думаешь, я проиграл изза того, что удача не на моей стороне? И тебе просто повезло?
– Да.
– Наивный мальчик. Запомни: голова,– вот что делает игру, и конечно это мощный инструмент, – незнакомец вытащил руки из карманов, – поверь, просто я не играл понастоящему. Ты слышал о «механиках»?
– Ну, допустим. Катала, что ли?
– Катала, катала. «Механик» мне ближе, это не просто шулер с набором приемчиков или колодой кропленых карт. «Механик», своего рода сценарист и режиссёр игры, которую он затеял. Он не всегда выигрывает, а тот, кто выигрывает, с его подачи даже не знает, что является актером в чужой игральной пьесе. Я все просчитал, оделся, так что бы мое появление заинтриговало тебя, и оставил шляпу, а под ней коечто еще. Любопытство! Ты взял мой подарок – револьвер. Заметь, ты не заявил, не выбросил, а взял. А я так и думал. Видишь, каждый твой шаг просчитан заранее. Я знал, что проиграю, знал, что ты нагонишь меня в надежде получить объяснения по поводу револьвера, и все исполнилось не по велению судьбы, а по моей милости. Вот мы один на один и есть предложение сыграть понастоящему.
Везунчик некоторое время колебался, взвешивая ситуацию. Но, в конце концов, задета его честь:
– Хорошо, вон там стоит моя машина, а недалеко есть киоск, который работает круглосуточно, там и купим карты.
10 октября, 06.05
– Ты неплохо устроился. – Незнакомец прошелся по комнате и сел в кресло, возле которого стоял журнальный столик.
– Не жалуюсь, две комнаты, зато свои.
– И это все на выигранные деньги?
– Конечно, другими путями заработать трудно. Принести выпить?
– Не откажусь, и будет прекрасно, если это вино.
Везунчик, открыв бар и доставая бутылку за бутылкой, изучал их содержимое. Наконец остановившись, взял одну и, пройдя через комнату, плюхнулся в соседнее кресло.
– Выбор не богат, осталось только «Киндзмараули».
– Сойдет.
Затем, пока наливались бокалы, Везунчик взвешивал, как все пройдет. Вино оказалось слегка терпким и кисловатым. Незнакомец, отпив, не спеша отставил бокал и достал колоду.
– Ну что же, начнем, считаю честным, если сдавать будешь ты.
– Идет, – без лишних возражений согласился Везунчик.
Карты плавно ложились друг на друга, сплетая внутри свой узор. Да, в этот момент для них это именно узор. У каждого своя вера: либо в везение, либо в себя. Она придавала сил и росла в груди каменной стеной. Поистине велико сознание правоты, оно сметает в прах все чувства, и даже спешащий на выручку разум, вооруженный логикой и здравым смыслом, надолго остается погребенным под обломками вспыльчивости и ярости. Довольно! Пора делать игру, она расставит все по своим местам и скажет, кто прав.
Везунчик хотел взять карты, но сильная рука остановила его, обхватив за кисть. Он даже не попытался вырваться, вовремя вспомнив тяжесть хватки на своем плече, чтобы не оказаться в глупом положении в первую очередь по отношению к себе. Ведь только дернись, этот странный человек обнаружил бы его слабость, а это ужаснее всего. Поэтому он как можно спокойнее спросил:
– Чтото не так?
– Извини. Я хочу предложить новшество, но, если ты сомневаешься или боишься, можешь отказаться.
– Согласен, – бросил Везунчик, но не был уверен в своих словах. Хочет ли он этого? Тем более в голосе незнакомца появились зловещие оттенки. А может это всего лишь страх.
