Глава 1
Это уже его двадцатая спецоперация, можно сказать, юбилейная. Четыре дня назад их группу из шести человек доставили окольными путями в эту страну на севере африканского континента. Завтра ранним утром они сделают своё дело и, как обычно, выйдут в точку сбора, где их заберёт лёгкий катер для того, чтобы пересечь морскую границу двух государств и высадить парней в безопасном месте. А дальше сухопутным путём они под видом аборигенов доберутся до советского посольства, откуда их переправят домой. Загорелые длинноволосые бородатые парни, они вполне походили на местных молодых мужчин.
Как обычно к операции готовились несколько месяцев. На одной из баз у Чёрного моря была построена точная копия прибрежной части дворца, хозяина которого и предстояло завтра отправить к праотцам. На этом своеобразном полигоне, очень близком к реальному театру боевых действий, группа по несколько раз в день отрабатывала самые разные варианты проникновения в этот очень хорошо охраняемый объект. Наконец командир доложил куда-то наверх, что группа готова, и вот уже они находятся в секретном месте, откуда завтра под водой направятся к большому дворцу, в котором проживает объект этой боевой операции.
Перед важными активными действиями Михаил обычно спал не более двух часов, да и то, как правило, засыпал лишь под утро. Вот и сейчас он просто лежал с закрытыми глазами и снова вспоминал свою, пока ещё недолгую жизнь. Вырос Миша в детском доме, родителей не помнил и никогда не пытался узнать своё происхождение. Гораздо позже, будучи старшеклассником, он узнал общепринятое мнение о том, что жизнь в детдоме - это самое плохое, что может быть в жизни у ребёнка. Но он с этим мнением никогда не соглашался - приют, в котором Миша вырос, мальчик считал своим настоящим родным домом.
Иногда сюда приезжали мужчины и женщины. Он, как и все дети, знал, что эти люди хотят взять для усыновления или удочерения мальчика или девочку. Каждый ребёнок надеялся, что взрослые выберут именно его, все дети старались, чтобы эти дяди и тёти обратили на них внимание. Но Миша избегал «смотрин», делал всё, чтобы не оказаться на виду этих гостей, часто уходил из здания детдома подальше вглубь территории и отсиживался там до того момента, когда эти важные посетители покинут их приют.
Он любил многочисленных братьев и сестёр, воспитателей и учителей - всех считал своей большой семьёй. И его тоже все любили! Он рос послушным и неконфликтным мальчиком. Когда он учился в младших классах, все заметили странную особенность Миши – он легко мирил и разнимал тех, кто ссорился или дрался между собой. Поэтому к нему часто обращались сверстники и старшеклассники с просьбой, чтобы Миша помирил между собой враждующих мальчишек или девчонок. Как это у него получалось, он и сам не мог объяснить, но когда он подходил к ругающимся или дерущимся братьям или сёстрам, конфликт как-то сам собой прекращался. Симпатичный мальчик смотрел на них добрыми тёмно-синими глазами, иногда просто накрывал своими ладонями руки ссорящихся и, как правило, те прекращали перебранку и расходились в стороны.
По окончании десятого класса Миша поступил в техникум связи, который находился всего в двух километрах от родного приюта. Но до своего совершеннолетия он продолжал жить в детском доме. Когда студенту-отличнику исполнилось 18 лет, ему дали место в общежитии при техникуме. Помимо учёбы, молодой человек начал работать на городской АТС (АТС – автоматическая телефонная станция). Несмотря на то, что трудился он на полставки, зарплаты и повышенной стипендии ему хватало и на жизнь, и на маленькие подарки своим братишкам и сестрёнкам из младших групп детдома, которых Михаил навещал каждое воскресенье.
Будучи воспитанником детского дома, а впоследствии студентом техникума, он был завсегдатаем библиотек и перечитал много книг. Любил приключенческие и исторические романы, книги о путешествиях, детективы, фантастику. Перечитал лучшие творения Конан Дойля, Александра Дюма, Жюля Верна, Джека Лондона, Мориса Дрюона, Ги де Мопассана, Герберта Уэллса, Станислава Лема, Александра Казанцева, Алексея Толстого, Александра Беляева, Аркадия и Бориса Стругацких и многих других.
Довольно часто в свободное время вокруг него собирались ученики младших классов, и Миша рассказывал им интересные эпизоды из полюбившихся ему книг о пришельцах и кладоискателях, о мушкетёрах и Шерлоке Холмсе, о летающем Ариэле и человеке-амфибии. У парня была очень хорошая память, поэтому его рассказы получались красочными и захватывающими, и дети слушали его с широко открытыми глазами, погружаясь в миры, созданные гениальными авторами. Иногда к ним присоединялись и Мишины сверстники, и даже ребята и девчата из старших классов. Рассказывая об узнике замка Иф, он, конечно же, не мог себе представить, что, подобно Дантесу, проведёт в страшном каменном мешке долгие годы забвения…
Была у парня и своя личная жизнь, и даже любовные отношения. Уже во время учёбы в техникуме после одной из тренировок по плаванию он, как всегда, направлялся из бассейна в общежитие и, пройдя всего пару сотен метров по аллее, увидел, что его подзывает к себе молодая симпатичная женщина, сидевшая на скамейке. Михаил подошёл и поздоровался, женщина назвалась Наташей и предложила ему присесть рядом. Юноша сел, поставил спортивную сумку возле скамейки и тоже представился. А дальше у них получился очень занятный разговор.
Наташа рассказала, что довольно часто отдыхает на этой аллее и давно уже приметила этого симпатичного стройного молодого человека. И вот только сейчас решилась заговорить с ним на очень щекотливую тему – попросту женщина предложила Михаилу стать её любовником. Надо сказать, что юношу уже не раз пытались склонить к близости старшеклассницы из детдома и девушки из техникума, но он всегда тактично ускользал из «объятий», понимая, что связь с несовершеннолетними чревата серьёзными последствиями, а каждая его сокурсница по техникуму хотела бы, чтобы Миша именно её в итоге повёл под венец.
Конечно же, ему было интересно всё, что касается интимных отношений между мужчиной и женщиной, и в своих тайных мечтах он представлял себе, что его любовницей будет опытная женщина. Поэтому Михаил сразу же согласился на предложение Наташи, но при этом он поведал ей, что, во-первых, живёт в общежитии в комнате с двумя сокурсниками и вряд ли сможет привести туда даму, а, во-вторых, юноша честно признался в том, что как любовник, он не имеет никакого опыта. Молодая женщина засмеялась, взяла его за руку и сказала, чтобы Миша не переживал по этому поводу. Она тоже честно поведал парню про свой опыт интимных отношений, а этого опыта у неё имелось в избытке, поскольку она была, как бы это сказать тактично, девушкой не самого тяжелого поведения. Но зато у неё имелось достаточно денег, и она смогла купить себе прекрасную двухкомнатную кооперативную квартиру, так что вопрос с местом встреч для любовных утех был решён сам собой.
Два-три раза в неделю Наташа приглашала юношу к себе, и во время первых свиданий она терпеливо и с удовольствием объясняла и показывала Михаилу все премудрости этого увлекательного дела. При общении с чистым и ещё не испорченным жизнью парнем молодая женщина отдыхала таким способом от своих, не всегда обходительных и приятных клиентов, и получала при этом не только сексуальное, но и моральное удовлетворение. Надо сказать, что и в этой науке студент проявлял ум, смекалку, настойчивость, всё схватывал налету, и в скором времени Наташа сказала Мише, что он очень милый, добрый, ласковый и заботливый молодой мужчина и его всегда будут любить женщины…
По окончании техникума Михаил получил диплом с отличием, а дальше в его планах была служба в Советской Армии в войсках связи. Но, как часто бывает в нашей жизни, произошла встреча, которая кардинальным образом изменила прожекты молодого техника-связиста. Когда он стоял на пороге родного техникума с дипломом в руках, его увидел проезжающий на военном УАЗике старший брат сокурсника Михаила. Офицер служил в спецназе и знал многое об этом молодом человеке. Майор дал команду водителю остановиться и подозвал дипломированного техника-связиста к себе. После десятиминутного разговора вопрос о предстоящей службе был решён – Михаил Зубровин будет служить не связистом в войсках связи, а боевым пловцом в спецназе Военно-Морского Флота. Если быть точнее, то в противодиверсионных силах и средствах - боевом подразделением специального назначения Военно-Морского Флота СССР, занимающимся наземными и морскими операциями в тылу противника.
Несколько месяцев после окончания техникума Михаил продолжал трудиться на городской АТС, но теперь уже на полную ставку. Руководство выделило ему комнату в общежитии, так что в жизни молодого человека мало что изменилось до самого призыва в армию. Продолжались встречи с Наташей, по выходным он навещал детишек в детдоме, и, конечно же, Михаил не пропускал ни одной тренировки в бассейне. А осенью его призвали в армию. Младшие сёстры и братья расплакались, когда он пришёл попрощаться с ними. Рыдала и Наташа. Она почему-то считала, что больше никогда не увидится со своим добрым и ласковым любовником. Молодой человек, как мог, утешал женщину и обещал писать ей письма.
Михаил Зубровин уже знал, что станет спецназовцем, причём его служба будет связана с подводным плаванием и меткой стрельбой. Как и большинство призывников, первые три месяца он провёл на курсе молодого бойца. При этом каких-либо трудностей Михаил не испытывал. Ежедневные кроссы, полоса препятствий, занятия на турнике и брусьях – всё это не вызывало у него никаких затруднений и давалось легко, сказывались ежедневные тренировки в бассейне.
А после курса молодого бойца и принятия присяги его направили в специальную часть в городе Кронштадте, где он продолжил тренировки по подводному плаванию, но кроме того его натаскивали всему, что может пригодиться в его будущей профессии. Программа обучения включала в себя водолазную, воздушно-десантную, навигационно-топографическую, горную специальную, морскую, физическую подготовку, минно-подрывное дело, рукопашный бой, радиодело, умение выживать в условиях различных театров военных действий, и многое другое, без чего не обойтись представителю его профессии в современной войне.
В течение нескольких месяцев физические и психологические нагрузки доводились до предельных. Подобная строгость понятна и принята во всех странах, она проистекает из сложности тех задач, которые стоят перед боевыми пловцами. При их выполнении требуется точный расчет, отличная физическая подготовка, преданность своему делу и вера в тех, кто идет рядом с тобой. Его тёмно-синие глаза, редко встречающиеся в природе, были не только красивы, но и очень зорки. А вместе с остальными требованиями, предъявляемыми к снайперу, такими, как повышенная внимательность, терпеливость, аккуратность, строгая самодисциплина, хладнокровие и многое другое из него получился прекрасно подготовленный и в совершенстве владеющий своим оружием профессиональный стрелок.
Через год службы старшина первой статьи Зубровин был направлен в школу мичманов, ничем особым этот период времени не запомнился, за исключением одного забавного эпизода. В комнате бытового обслуживания казармы, где отдыхали будущие мичманы, наряду с уставными плакатами о нормах обеспечения военнослужащих вещевым имуществом, правилам ношения военной формы одежды, рекомендаций по подгонке и мелкому ремонту, уходу за одеждой и обувью, порядку проведения утренних осмотров, висела большая цветная фотография кота. Судя по внешнему виду, этот зверь прошёл все тяготы и лишения кошачьей жизни – на носу шрам, одно ухо наполовину оторвано, наглый взгляд жёлтых тигровых глаз не предвещает сопернику ничего хорошего, в общем, настоящий бойцовский кот, уверенно идущий по жизни. А ниже этой фотографии была такая надпись: «Я старый солдат и не знаю слов любви…, но скоро март, мадам!». Кота прозвали Корсаром.
Командиры тоже привыкли к некоторому вольному толкованию Корабельного устава вообще и главы, регламентирующей размещение военнослужащих, в частности, поэтому давно уже не обращали внимания на этот «неуставной плакат». Тем не менее, они требовали, чтобы перед приездом очередной комиссии, бойцы прятали портрет кота Корсара от глаз высокого начальства. В тот раз то ли адмирал приехал неожиданно, то ли он приехал по плану, но что-то не сработало в цепочке команд, однако факт остаётся фактом – фотографию с котом убрать не успели. А как раз в этот день дежурным по роте был старшина первой статьи Михаил Зубровин.
И вот заходит высокая комиссия в казарму, дежурный подаёт команду «Смирно» и рапортует адмиралу, что, дескать, происшествий не случилось, а личный состав роты находится на занятиях. Начальство походило по казарме, придраться не к чему – всё чисто и аккуратно, к тому же тихо, потому что, как доложил Зубровин, все бойцы находятся в учебных классах на занятиях. И вот адмирал решил зайти в комнату бытового обслуживания. Командир роты открывает перед ним дверь, высокая комиссия проходит в названную комнату следом за своим начальством. Здесь тоже чистота и порядок, всё блестит и сияет. И вдруг, адмирал обращает внимание на цветную фотографию кота.
Командир полка вытаращил глаза и гневно смотрит на командира батальона, тот в свою очередь, из-за спины показывает кулак командиру роты. Капитан-лейтенант, понимая, что большую звезду капитана третьего ранга на погоны он, по всей видимости, теперь не скоро получит, поэтому показывает из-за спины адмирала дежурному по роте жест, обозначающий, что тому скоро перережут горло. Адмирал внимательно изучил фотографию кота, прочитал надпись под плакатом, ухмыльнулся и обратился к командиру полка:
- А как кличут этого отмеченного многими битвами бойца?
- Корсаром, товарищ вице-адмирал! - отрапортовал капитан первого ранга.
- Да, кличка соответствует типажу, - адмирал ещё раз посмотрел на кота, потрогал шрам на своей щеке и спросил дежурного по роте. - А что, боец, у тебя уже есть шрамы?
- Никак нет, товарищ вице-адмирал! Но я надеюсь, что скоро будут! – отрапортовал старшина первой статьи Михаил Зубровин.
Начальник высокой комиссии подошёл к Михаилу, с интересом посмотрел на него и, повернувшись к другим офицерам, сказал:
- С такими воинами нам никакой враг не страшен. Молодец, боец! Правильно тебя воспитали мать и отец!
- Я в детском доме вырос, товарищ вице-адмирал, - чётко ответил Зубровин и добавил. - Воспитала меня Родина – мать моя.
Возникла неловкая пауза, но адмирал, глядя на старшину первой статьи, опять улыбнулся и произнёс:
- Правильно говоришь, товарищ боец! Но чтобы не было двоякого понимания твоих слов, следующий раз отвечай так: «Моей матерью является Родина, она меня и воспитала».
- Слушаюсь, товарищ вице-адмирал! – снова отчеканил Зубровин.
Адмирал похлопал его по плечу, внимательно посмотрел в глаза Михаила и, обращаясь ко всем присутствующим, тихо произнёс:
- Таких тёмно-синих глаз я ни разу в своей жизни не видел.
Командир полка тут же доложил адмиралу, что эти глаза не только самые тёмно-синие, но и самые меткие - старшина первой статьи Зубровин является лучшим снайпером в полку.
