И вот тела погибших безмолвно отправились в бесконечное странствие по бескрайним просторам космоса. Возможно, они даже вылетят за пределы галактики, затерявшись среди звезд.
Словно метеориты, которые продолжают свой бесконечный путь до тех пор, пока не столкнутся с планетой. В этот момент они либо погибнут сами и унесут за собой все живое, либо закружатся в танце с планетой, захваченные ее гравитацией. Откуда же берутся метеориты и что придает им их первоначальную энергию?
Рон решил навестить Горо после операции. Это был не просто дружеский визит — он надеялся вновь увидеть ту девушку, которая не выходила у него из головы. Его терзал легкий стыд за то, что он использует беду друга в своих интересах, но мысли о ней были сильнее.
Аки Горо был рад видеть Рона. Он познакомил нового друга со своей женой Марией. Рон решил не мешать супругам и оставил их наедине. Выходя из палаты он снова увидел девушку из бара, и сделав глубокий вдох, выдавил из себя нелепую фразу:
«Я помню что вы не пьете, может тогда выпьем кофе?»
Как ни странно, но это сработало, и вот уже у барной стойки медленно потягивали свои коктейли София и Коля. В воздухе витал аромат свежемолотого кофе и нотки дорогого алкоголя.
— Как жаль, что на наш корабль нельзя было взять питомцев, — с легкой грустью произнесла София, глядя в свой бокал.
— А ты больше любишь кошек или собак? Или, может, хомячков или попугайчиков? — с любопытством спросил Коля.
— Мне больше нравятся собаки. Говорят, раньше существовало намного больше пород, чем сейчас. Не все виды смогли пережить радиацию, и остались только самые устойчивые, — задумчиво ответила София, словно погружаясь в воспоминания о чем-то далеком и безвозвратно утраченном.
— А я больше люблю кошек. У меня была кошка на Земле, но пришлось оставить ее перед взлетом, — произнес Коля, на мгновение задумавшись о чем-то своем. — Наш корабль можно сравнить с ковчегом, на котором должны были быть собраны все виды животных для новой планеты, — добавил он, переводя взгляд на Софию. — Может быть, кошки и собаки все-таки есть на борту?
— Думаю, да, это вполне возможно, — кивнула София.
— А как же слоны или жирафы? Куда их дели? И кто ухаживал за ними все восемьдесят лет, пока мы были в стазисе? — с интересом спросил Коля.
София рассмеялась, но в ее смехе чувствовалась легкая грусть:
— Их заморозили в оплодотворенных яйцеклетках. На новой планете их разморозят и с помощью аппаратуры ускорят рост и развитие здоровой популяции.
— Оплодотворенные яйцеклетки? А почему нельзя было поступить так же с людьми? Зачем отправлять восемьдесят тысяч человек, если можно загрузить небольшой чемоданчик клеток? — удивленно спросил Коля.
София задумалась, словно пытаясь найти ответ на этот вопрос:
— Ого, я об этом даже не думала. Может быть, посчитали, что это не гуманно, — ответила она наконец. — Хотя кто знает, какие еще решения приняли те, кто планировал этот полет.
Они весь вечер просидели за разговорами, и, кажется, Рону удалось растопить ледяное сердце Софии.
На следующие сутки, как только рабочий день подошел к концу, Коля снова отправился навестить Аки Горо. Когда он вошел в палату, где лежал Горо, там появился человек в плаще, который объявил о своем намерении провести ритуал исцеления. Он заявил, что для этого потребуется лишь небольшая жертва — капля крови.
«Сумасшедший» — подумал Коля, и холодок пробежал по его спине.
Внезапный шум включенных громкоговорителей, словно кто-то поднес микрофон прямо к колонке, заставил Рона непроизвольно повернуть голову в сторону одного из них.
«Говорит исполняющий обязанности капитана старпом Бенджамин Ирвин. На территории корабля «Пилигрим-1» вводится карантин, в связи с обнаружением неизвестной болезни. Не оказывайте сопротивление военным, выполняющим патрулирование корабля и выполняйте все их требования. Не покидайте свою карантинную зону и соблюдайте спокойствие.»
Колонки еще не успели выключиться, а в палату медицинского отсека уже завалились трое военных с квадратными, как кирпич, лицами и лазерными бластерами наперевес. «В кого они тут собрались стрелять?»
Военные, заметив человека в черном плаще с капюшоном, немедленно вывели его из палаты. Рону показалось, что они подозревают его в чем-то недобром.
В палату на каталке привезли знаменитого Филиппа МакСукура, наследника великого ученого Томаса МакСукура, изобретателя лазерного мушкета и предтечи всего лазерного оружия.
Одни восхищались научными свершениями Томаса, другие же обвиняли его в создании оружия, развязавшего третью мировую войну, подобно тому, как Роберта Оппенгеймера осуждали за изобретение ядерной бомбы.
В далеком две тысячи шестьдесят четвертом году, когда технологии начали стремительно развиваться, а человечество стояло на пороге новой эры, ученый Том МакСукур совершил прорыв, который изменил мир навсегда. Он разработал лазерный мушкет — оружие, способное поразить цель с невероятной точностью и скоростью.
Том МакСукур провел годы в лаборатории, экспериментируя с лазерами и изучая их уникальные свойства. Он понимал, что изучение лазера как феномена может стать ключом к миру и безопасности. Но он также не мог не осознавать, что мощь лазера способна обернуться и против человечества, причинив непоправимый вред. Поэтому он стремился создать нечто, что будет служить только добру. Однако, как часто бывает, за этими благородными намерениями скрывалась горькая правда. В глубине души Томас понимал, что создает нечто невероятно опасное — возможно, самое разрушительное оружие на планете.
И вот, после многих лет исследований и разработок, Том МакСукур представил миру свой лазерный мушкет. Это было оружие, способное стрелять лазерными лучами на расстояние в несколько километров, поражая цель с точностью до миллиметра. Мушкет был легким и удобным в использовании, что делало его идеальным для военных и правоохранительных органов.
Лазерный мушкет Тома МакСукура быстро стал популярным во всем мире. Он использовался в военных конфликтах, для защиты правопорядка и даже в спортивных соревнованиях. Но не все были рады появлению этого оружия. Некоторые считали, что оно может привести к новым войнам и конфликтам.
Спустя пятьдесят лет после создания лазерного мушкета, в две тысячи сто четырнадцатом году ученые продолжили работу над созданием более мощного и эффективного оружия, взяв за основу идею Тома МакСукура о лазерном мушкете. Результатом их усилий стало усовершенствование технологии мушкета, что привело к началу массовой разработки лазерного оружия.
Так появился лазерный бластер — оружие, способное поражать цели на расстоянии в десятки километров. Бластер был оснащен системой наведения, которая позволяла точно поражать цель даже в условиях плохой видимости.
Это событие стало отправной точкой для гонки вооружений, когда различные страны и организации начали активно разрабатывать и совершенствовать свои образцы лазерного оружия. Лазерные пушки, лазерные винтовки, лазерные гранаты — все это стало новым словом в военном деле.
Как бы ни относились к Томасу, он был человеком, который стоял на вершине, в тени которого жил его потомок, Филипп, чья жизнь была наполнена яркими красками, но лишена глубины и смысла. Он безрассудно тратил состояние, накопленное семьей, не задумываясь о будущем. Его популярность росла благодаря регулярным появлениям на телевидении, где он был в центре внимания и вызывал восхищение у зрителей. Но за этим внешним блеском скрывалась пустота, и его дни пролетали как мгновения, не оставляя следа в истории.
Филипп МакСукур лежал в медотсеке под пристальным наблюдением. Судя по всему, на него было совершено нападение, у него был проломлен череп.
София подозвала Колю и попросила помочь ей перенести Филиппа с каталки на койку.
— На счет три! Раз, два… взяли — резким и уверенным движением пострадавший был перенесен на свою медицинскую койку.
После долгого осмотра София с досадой покачала головой.
— Не могу подключить его к аппаратуре — проговорила она, в третий раз поправляя считывающий ободок на голове Филиппа, который теперь плотно прилегал к его лбу.
Этот тонкий металлический ободок был призван установить дистанционную связь с нейрочипом, вживленным в его мозг, и передать жизненно важные медицинские показатели пострадавшего на экран. Но все ее усилия оказались напрасны.
Его таймстрим также отказывался получать с чипа данные здоровья.
— Похоже, его нейрочип поврежден от удара, — произнесла она едва слышно, словно разговаривая сама с собой.
Люди, стремясь к единству и простоте, не раз пытались создать универсальные языки и письменности. Они изобретали искусственные языки, такие как Общеславянский, Эсперанто или Ортатюрк — язык для всех народов Пангеи Тюркский каганат.
Но со временем необходимость в изучении языков отпала. Нейрочипы, вживляемые в мозг, стали настоящими переводчиками, интерпретируя любую иностранную речь в понятные мозгу импульсы. Искусственный интеллект не только владеет всеми языками мира, но и способен мгновенно осваивать новые, подобно тому, как можно загрузить на флешку новый язык и сразу начать его понимать.
Нейрочипы открывают перед нами двери к древним языкам, позволяя читать и понимать даже иероглифы майя и египетские письмена. Изначально созданный как нейроинтерфейс «мозг-компьютер», передающий информацию прямо на таймстрим или планшет, нейрочип стал вторым мозгом, встроенным в голову человека.
Косметически незаметный и с биосовместимой оболочкой, нейроимплантат выдерживает физиологические условия, во много раз более суровые, чем те, что существуют в организме человека.
Проблема от неработающего нейрочипа заключается не в том, что люди перестают понимать друг друга — это лишь одна из сложностей. Основная проблема связана с тем, что механические импланты и кибернетизация управляются с помощью нейрочипа.
У МакСукура возникла проблема: его механическое сердце перестало функционировать из-за отключенного нейрочипа. Врачи экстренно подключили его к аппарату искусственного кровообращения, чтобы сохранить ему жизнь. Однако пока не будет проведена замена или ремонт нейрочипа, МакСукур тут задержится надолго.
Соседний медицинский блок был взят под охрану военными. Ходили слухи, что там лежит сам капитан. Вероятно, поэтому сейчас по радиосвязи говорил старпом.
В голове Рона словно вспыхнули бенгальские огни: мысли и догадки метались, сталкивались и переплетались. Всех заперли по палатам, и никто не знал, что происходит на корабле. Приходилось подчиняться военным, а капитана заменил старпом.
«Кажется, это переворот!» — подумал Рон, и его глаза вдруг расширились, как будто эту мысль произнес кто-то другой. — «Старпом Ирвин вместе с военными захватили власть. Что же нам теперь делать?».
Рон подошел к военному, который стоял на выходе из больничного корпуса, и решил сначала аккуратно разузнать обстановку, не выпаливая все свои ужасные догадки сразу. Военный молча ткнул пальцем то ли в сторону Рона, то ли в сторону медицинских коек, безмолвно говоря о том, что его беспокоить по пустякам не стоит.
Указывая пальцем на Рона, он непроизвольно оттопырил мизинец. Этот жест казался странным, словно он тыкал в собеседника знаком «козы». Мизинец у него был поврежден давным-давно, и он уже не замечал, что тот не работает должным образом.
В Поднебесной, сотни лет назад, в землях, которые раньше были известны как древняя Япония, жили рыцари-самураи. В случае неповиновения им отрубали мизинцы. Без этих пальцев невозможно было правильно держать катану — главный меч самурая. Это было равносильно смертному приговору, ведь без умения владеть катаной самурая легко могли повергнуть в бою.
Военный что-то говорил, но Рон уже не слышал его. В голове начался сильнейший шум, как от похмелья, и резко начало темнеть в глазах. Сине-зеленые круги перед глазами перекрывали весь обзор. Стало катастрофически тяжело дышать. Стены вокруг поплыли, и Рон упал на пол прямо перед военным.
— ??,????? ?????— Аки Горо говорил взволнованно, но Рон не понимал, что тот пытался ему сказать. Затем Горо обратился к Софии и она быстро подбежала к Рону.
— Что? Я не понимаю… — вполголоса проговорил Рон. Он сделал на четвереньках пару небольших шагов и попытался встать, но у него это не вышло.
— ??? ????????. ??? ?? ?? ?? ???????. — сказала София, поднимая его с пола.
— Я вас не понимаю. — прокричал Рон, будто громкость голоса добавит понимания его фразам.
Воздух стал совсем тяжелым. Рон чувствовал, как его легкие горят, а грудь словно сжимает невидимая рука. Паника накатывала волнами, захлестывая его с головой. Он пытался вдохнуть, но воздух ускользал, оставляя лишь болезненную пустоту.
— Я не могу дышать, — прошептал Рон, и его голос прозвучал хрипло, почти умоляюще.
Острая нехватка кислорода разрывала его сознание на части. Перед глазами мелькали странные образы, то расплывчатые, то четкие, словно тени из другого мира. Галлюцинации накатывали одна за другой, заставляя его сердце биться все быстрее.
Затем была темнота и долгий и пронзительный гул в ушах. Возможно он даже отключился на некоторое время.
Когда Рон очнулся, он уже лежал в больничной койке, подключенный к искусственной вентиляции легких.
Осмотревшись вокруг, Рон понял, что до сих пор не понимает разговоров окружающих. Словно его нейрочип перестал функционировать. А если это так, то и проблемы с воздухом понятны. У Рона был кибернетический имплант легкого, управляемый этим чипом.
Искусственное легкое он пересадил много лет назад на Земле в Неон-Сити. Городе, где неоновые вывески и реклама скрывают нелегальную деятельность. Рак левого легкого четвертой стадии, который его поразил, уже не оставлял шансов на излечение. Несмотря на все попытки спасти его, даже наука двадцать третьего века оказалась бессильна. Там, среди мрачных закоулков нелегального рынка и загадочных личностей, он встретил человека, предложившего ему искусственное легкое.
После удаления опухоли и легкого начался долгий путь реабилитации и лучевой терапии. Это было странно: он получил рак из-за радиации, и вылечили его тоже радиацией.
Посмотрев на свой таймстрим Рон не смог разобрать ни слова.
«Что тут написано? Это ведь даже не язык! Набор палочек, треугольников и кружков. Я раньше и подумать не мог, что без какого-то куска... чипа, размером со спичечную головку, я откачусь в каменный век».
Словно метеориты, которые продолжают свой бесконечный путь до тех пор, пока не столкнутся с планетой. В этот момент они либо погибнут сами и унесут за собой все живое, либо закружатся в танце с планетой, захваченные ее гравитацией. Откуда же берутся метеориты и что придает им их первоначальную энергию?
Рон решил навестить Горо после операции. Это был не просто дружеский визит — он надеялся вновь увидеть ту девушку, которая не выходила у него из головы. Его терзал легкий стыд за то, что он использует беду друга в своих интересах, но мысли о ней были сильнее.
Аки Горо был рад видеть Рона. Он познакомил нового друга со своей женой Марией. Рон решил не мешать супругам и оставил их наедине. Выходя из палаты он снова увидел девушку из бара, и сделав глубокий вдох, выдавил из себя нелепую фразу:
«Я помню что вы не пьете, может тогда выпьем кофе?»
Как ни странно, но это сработало, и вот уже у барной стойки медленно потягивали свои коктейли София и Коля. В воздухе витал аромат свежемолотого кофе и нотки дорогого алкоголя.
— Как жаль, что на наш корабль нельзя было взять питомцев, — с легкой грустью произнесла София, глядя в свой бокал.
— А ты больше любишь кошек или собак? Или, может, хомячков или попугайчиков? — с любопытством спросил Коля.
— Мне больше нравятся собаки. Говорят, раньше существовало намного больше пород, чем сейчас. Не все виды смогли пережить радиацию, и остались только самые устойчивые, — задумчиво ответила София, словно погружаясь в воспоминания о чем-то далеком и безвозвратно утраченном.
— А я больше люблю кошек. У меня была кошка на Земле, но пришлось оставить ее перед взлетом, — произнес Коля, на мгновение задумавшись о чем-то своем. — Наш корабль можно сравнить с ковчегом, на котором должны были быть собраны все виды животных для новой планеты, — добавил он, переводя взгляд на Софию. — Может быть, кошки и собаки все-таки есть на борту?
— Думаю, да, это вполне возможно, — кивнула София.
— А как же слоны или жирафы? Куда их дели? И кто ухаживал за ними все восемьдесят лет, пока мы были в стазисе? — с интересом спросил Коля.
София рассмеялась, но в ее смехе чувствовалась легкая грусть:
— Их заморозили в оплодотворенных яйцеклетках. На новой планете их разморозят и с помощью аппаратуры ускорят рост и развитие здоровой популяции.
— Оплодотворенные яйцеклетки? А почему нельзя было поступить так же с людьми? Зачем отправлять восемьдесят тысяч человек, если можно загрузить небольшой чемоданчик клеток? — удивленно спросил Коля.
София задумалась, словно пытаясь найти ответ на этот вопрос:
— Ого, я об этом даже не думала. Может быть, посчитали, что это не гуманно, — ответила она наконец. — Хотя кто знает, какие еще решения приняли те, кто планировал этот полет.
Они весь вечер просидели за разговорами, и, кажется, Рону удалось растопить ледяное сердце Софии.
На следующие сутки, как только рабочий день подошел к концу, Коля снова отправился навестить Аки Горо. Когда он вошел в палату, где лежал Горо, там появился человек в плаще, который объявил о своем намерении провести ритуал исцеления. Он заявил, что для этого потребуется лишь небольшая жертва — капля крови.
«Сумасшедший» — подумал Коля, и холодок пробежал по его спине.
Внезапный шум включенных громкоговорителей, словно кто-то поднес микрофон прямо к колонке, заставил Рона непроизвольно повернуть голову в сторону одного из них.
«Говорит исполняющий обязанности капитана старпом Бенджамин Ирвин. На территории корабля «Пилигрим-1» вводится карантин, в связи с обнаружением неизвестной болезни. Не оказывайте сопротивление военным, выполняющим патрулирование корабля и выполняйте все их требования. Не покидайте свою карантинную зону и соблюдайте спокойствие.»
Колонки еще не успели выключиться, а в палату медицинского отсека уже завалились трое военных с квадратными, как кирпич, лицами и лазерными бластерами наперевес. «В кого они тут собрались стрелять?»
Военные, заметив человека в черном плаще с капюшоном, немедленно вывели его из палаты. Рону показалось, что они подозревают его в чем-то недобром.
В палату на каталке привезли знаменитого Филиппа МакСукура, наследника великого ученого Томаса МакСукура, изобретателя лазерного мушкета и предтечи всего лазерного оружия.
Одни восхищались научными свершениями Томаса, другие же обвиняли его в создании оружия, развязавшего третью мировую войну, подобно тому, как Роберта Оппенгеймера осуждали за изобретение ядерной бомбы.
В далеком две тысячи шестьдесят четвертом году, когда технологии начали стремительно развиваться, а человечество стояло на пороге новой эры, ученый Том МакСукур совершил прорыв, который изменил мир навсегда. Он разработал лазерный мушкет — оружие, способное поразить цель с невероятной точностью и скоростью.
Том МакСукур провел годы в лаборатории, экспериментируя с лазерами и изучая их уникальные свойства. Он понимал, что изучение лазера как феномена может стать ключом к миру и безопасности. Но он также не мог не осознавать, что мощь лазера способна обернуться и против человечества, причинив непоправимый вред. Поэтому он стремился создать нечто, что будет служить только добру. Однако, как часто бывает, за этими благородными намерениями скрывалась горькая правда. В глубине души Томас понимал, что создает нечто невероятно опасное — возможно, самое разрушительное оружие на планете.
И вот, после многих лет исследований и разработок, Том МакСукур представил миру свой лазерный мушкет. Это было оружие, способное стрелять лазерными лучами на расстояние в несколько километров, поражая цель с точностью до миллиметра. Мушкет был легким и удобным в использовании, что делало его идеальным для военных и правоохранительных органов.
Лазерный мушкет Тома МакСукура быстро стал популярным во всем мире. Он использовался в военных конфликтах, для защиты правопорядка и даже в спортивных соревнованиях. Но не все были рады появлению этого оружия. Некоторые считали, что оно может привести к новым войнам и конфликтам.
Спустя пятьдесят лет после создания лазерного мушкета, в две тысячи сто четырнадцатом году ученые продолжили работу над созданием более мощного и эффективного оружия, взяв за основу идею Тома МакСукура о лазерном мушкете. Результатом их усилий стало усовершенствование технологии мушкета, что привело к началу массовой разработки лазерного оружия.
Так появился лазерный бластер — оружие, способное поражать цели на расстоянии в десятки километров. Бластер был оснащен системой наведения, которая позволяла точно поражать цель даже в условиях плохой видимости.
Это событие стало отправной точкой для гонки вооружений, когда различные страны и организации начали активно разрабатывать и совершенствовать свои образцы лазерного оружия. Лазерные пушки, лазерные винтовки, лазерные гранаты — все это стало новым словом в военном деле.
Как бы ни относились к Томасу, он был человеком, который стоял на вершине, в тени которого жил его потомок, Филипп, чья жизнь была наполнена яркими красками, но лишена глубины и смысла. Он безрассудно тратил состояние, накопленное семьей, не задумываясь о будущем. Его популярность росла благодаря регулярным появлениям на телевидении, где он был в центре внимания и вызывал восхищение у зрителей. Но за этим внешним блеском скрывалась пустота, и его дни пролетали как мгновения, не оставляя следа в истории.
Филипп МакСукур лежал в медотсеке под пристальным наблюдением. Судя по всему, на него было совершено нападение, у него был проломлен череп.
София подозвала Колю и попросила помочь ей перенести Филиппа с каталки на койку.
— На счет три! Раз, два… взяли — резким и уверенным движением пострадавший был перенесен на свою медицинскую койку.
После долгого осмотра София с досадой покачала головой.
— Не могу подключить его к аппаратуре — проговорила она, в третий раз поправляя считывающий ободок на голове Филиппа, который теперь плотно прилегал к его лбу.
Этот тонкий металлический ободок был призван установить дистанционную связь с нейрочипом, вживленным в его мозг, и передать жизненно важные медицинские показатели пострадавшего на экран. Но все ее усилия оказались напрасны.
Его таймстрим также отказывался получать с чипа данные здоровья.
— Похоже, его нейрочип поврежден от удара, — произнесла она едва слышно, словно разговаривая сама с собой.
Люди, стремясь к единству и простоте, не раз пытались создать универсальные языки и письменности. Они изобретали искусственные языки, такие как Общеславянский, Эсперанто или Ортатюрк — язык для всех народов Пангеи Тюркский каганат.
Но со временем необходимость в изучении языков отпала. Нейрочипы, вживляемые в мозг, стали настоящими переводчиками, интерпретируя любую иностранную речь в понятные мозгу импульсы. Искусственный интеллект не только владеет всеми языками мира, но и способен мгновенно осваивать новые, подобно тому, как можно загрузить на флешку новый язык и сразу начать его понимать.
Нейрочипы открывают перед нами двери к древним языкам, позволяя читать и понимать даже иероглифы майя и египетские письмена. Изначально созданный как нейроинтерфейс «мозг-компьютер», передающий информацию прямо на таймстрим или планшет, нейрочип стал вторым мозгом, встроенным в голову человека.
Косметически незаметный и с биосовместимой оболочкой, нейроимплантат выдерживает физиологические условия, во много раз более суровые, чем те, что существуют в организме человека.
Проблема от неработающего нейрочипа заключается не в том, что люди перестают понимать друг друга — это лишь одна из сложностей. Основная проблема связана с тем, что механические импланты и кибернетизация управляются с помощью нейрочипа.
У МакСукура возникла проблема: его механическое сердце перестало функционировать из-за отключенного нейрочипа. Врачи экстренно подключили его к аппарату искусственного кровообращения, чтобы сохранить ему жизнь. Однако пока не будет проведена замена или ремонт нейрочипа, МакСукур тут задержится надолго.
Соседний медицинский блок был взят под охрану военными. Ходили слухи, что там лежит сам капитан. Вероятно, поэтому сейчас по радиосвязи говорил старпом.
В голове Рона словно вспыхнули бенгальские огни: мысли и догадки метались, сталкивались и переплетались. Всех заперли по палатам, и никто не знал, что происходит на корабле. Приходилось подчиняться военным, а капитана заменил старпом.
«Кажется, это переворот!» — подумал Рон, и его глаза вдруг расширились, как будто эту мысль произнес кто-то другой. — «Старпом Ирвин вместе с военными захватили власть. Что же нам теперь делать?».
Рон подошел к военному, который стоял на выходе из больничного корпуса, и решил сначала аккуратно разузнать обстановку, не выпаливая все свои ужасные догадки сразу. Военный молча ткнул пальцем то ли в сторону Рона, то ли в сторону медицинских коек, безмолвно говоря о том, что его беспокоить по пустякам не стоит.
Указывая пальцем на Рона, он непроизвольно оттопырил мизинец. Этот жест казался странным, словно он тыкал в собеседника знаком «козы». Мизинец у него был поврежден давным-давно, и он уже не замечал, что тот не работает должным образом.
В Поднебесной, сотни лет назад, в землях, которые раньше были известны как древняя Япония, жили рыцари-самураи. В случае неповиновения им отрубали мизинцы. Без этих пальцев невозможно было правильно держать катану — главный меч самурая. Это было равносильно смертному приговору, ведь без умения владеть катаной самурая легко могли повергнуть в бою.
Военный что-то говорил, но Рон уже не слышал его. В голове начался сильнейший шум, как от похмелья, и резко начало темнеть в глазах. Сине-зеленые круги перед глазами перекрывали весь обзор. Стало катастрофически тяжело дышать. Стены вокруг поплыли, и Рон упал на пол прямо перед военным.
— ??,????? ?????— Аки Горо говорил взволнованно, но Рон не понимал, что тот пытался ему сказать. Затем Горо обратился к Софии и она быстро подбежала к Рону.
— Что? Я не понимаю… — вполголоса проговорил Рон. Он сделал на четвереньках пару небольших шагов и попытался встать, но у него это не вышло.
— ??? ????????. ??? ?? ?? ?? ???????. — сказала София, поднимая его с пола.
— Я вас не понимаю. — прокричал Рон, будто громкость голоса добавит понимания его фразам.
Воздух стал совсем тяжелым. Рон чувствовал, как его легкие горят, а грудь словно сжимает невидимая рука. Паника накатывала волнами, захлестывая его с головой. Он пытался вдохнуть, но воздух ускользал, оставляя лишь болезненную пустоту.
— Я не могу дышать, — прошептал Рон, и его голос прозвучал хрипло, почти умоляюще.
Острая нехватка кислорода разрывала его сознание на части. Перед глазами мелькали странные образы, то расплывчатые, то четкие, словно тени из другого мира. Галлюцинации накатывали одна за другой, заставляя его сердце биться все быстрее.
Затем была темнота и долгий и пронзительный гул в ушах. Возможно он даже отключился на некоторое время.
Когда Рон очнулся, он уже лежал в больничной койке, подключенный к искусственной вентиляции легких.
Осмотревшись вокруг, Рон понял, что до сих пор не понимает разговоров окружающих. Словно его нейрочип перестал функционировать. А если это так, то и проблемы с воздухом понятны. У Рона был кибернетический имплант легкого, управляемый этим чипом.
Искусственное легкое он пересадил много лет назад на Земле в Неон-Сити. Городе, где неоновые вывески и реклама скрывают нелегальную деятельность. Рак левого легкого четвертой стадии, который его поразил, уже не оставлял шансов на излечение. Несмотря на все попытки спасти его, даже наука двадцать третьего века оказалась бессильна. Там, среди мрачных закоулков нелегального рынка и загадочных личностей, он встретил человека, предложившего ему искусственное легкое.
После удаления опухоли и легкого начался долгий путь реабилитации и лучевой терапии. Это было странно: он получил рак из-за радиации, и вылечили его тоже радиацией.
Посмотрев на свой таймстрим Рон не смог разобрать ни слова.
«Что тут написано? Это ведь даже не язык! Набор палочек, треугольников и кружков. Я раньше и подумать не мог, что без какого-то куска... чипа, размером со спичечную головку, я откачусь в каменный век».
