– Ошибаешься, – в комнату вошёл Влад и стрельнул в Кабира, тот упал, на моё светлое платье брызнула его кровь.
– Ты нам целый год должна, никуда ты от нас не денешься, – сказал Влад. – Может тебя убить? Типа несчастный случай! А? – он навёл на меня оружие.
Я резко обернулась и схватила со стола пистолет Кабира, Влад стрельнул и попал мне в левую руку. Я аккуратно поднялась из-за стола и поранила ему пулей ногу, он упал и выронил пистолет. К нам прибежали ещё несколько человек из русской разведки. Пистолет выпал из моих рук.
Осень медленно наступала. Я взяла книгу с полки с простым названием "Осень" и начала читать.
"Очень зрелищно выглядят и прозрачные, как хрусталь, реки и озера, берега которых становятся неузнаваемыми благодаря волшебно преобразившимся деревьям. В древние времена богатые придворные в сопровождении музыкантов очень любили любоваться багряными листьями момидзи, лениво рассекая гладь озер и рек на лодках. При этом самые одаренные из них, вдохновленные осенней красотой, сочиняли стихи-экспромты.
Во время сезона любования осенней листвой почти все храмы проводят на своих территориях ярмарки. Угощают всех желающих целебным чаем из трав и проводят мастер классы, по созданию икебан из листьев.
Всё это великолепие и буйство красок зависит от различных видов деревьев, произрастающих на территории Страны Восходящего Солнца".
Моё чтение прервал стук в дверь, Таро вошёл ко мне.
– Привет, – улыбнулся он.
– Привет, – я немного обрадовалась.
– Погуляем? Погода шикарная.
В его глазах я увидела, тот огонёк, который находился глубоко в его душе.
Мне кажется, что у каждого человека он есть, а если вы его не видите, то этот человек просто не любит вас и не дорожит вами. Рассуждать на эту тему можно вечно, но моё время слишком дорого, чтобы тратить его в ненужные мысли.
Мне очень хотелось наслаждаться вместе с Таро этой прекрасной осенней погодой.
Несколько минут мы прогуливались тихо. Издалека был чуть слышен ручей. Ветра почти не ощущалось, небо было ярко-голубое с редкими облаками. Деревья стояли ещё зелёные, от цветов приятно пахло в саду, я подняла голову и посмотрела на Таро.
– Врачи сказали, что я больше не буду ходить, – сказала я.
– Нет, это не так, есть 10% и мы сможем.
– Прошло время, когда надо было надеяться в лучшее, их прогнозы не утешают меня. За столько времени здесь я не чувствую своих ног. Иногда мне хочется совершить суицид, – я закрыла глаза ладонями.
– Так нельзя! Ты чего? У нас есть шанс и мы должны его попробовать, – Таро сел ко мне.
– Тебе хочется возиться всю жизнь с инвалидом? Я всегда буду помехой!
– Нет!
– Да! Я не хочу, чтобы ты был со мной из-за жалости! Иди и найди себе другую женщину!
– Что делать, если я хочу только тебя?!
– Ты врёшь! Ты любишь прошлую меня, когда тебе было хорошо со мной в постели, сейчас я не могу! Понимаешь?! Мне противно ощущать себя, тем, кем я стала! Мне больно!
– Не правда, я люблю тебя!
– Нет! Ты врёшь, я ничто для тебя, ты устал от меня! Разве ты хочешь всю жизнь возить меня в этом гребенном кресле?! Твои родственники, друзья, знакомые, сотрудники, все они, будут смеяться над тобой! Из-за меня! Во всём виновата я! Лучше смерть, чем такая никчёмная жизнь! Я ненавижу себя, своё тело! Всю себя! Ты слышишь?! – из моих глаз потекли горячие слёзы.
– Почему ты так думаешь? Кто тебе так сказал?
– Я больше никогда не хочу тебя видеть, я ненавижу тебя и себя! Уйди, прошу. Не смотри на мои мучения.
– Ты действительно злишься на меня? – спросил Таро и в его глазах блеснули слёзы.
– Хочется закрыться от всего мира, чтобы никто не видел моей полной опустошенности и отсутствия интереса ко всему.
– Когда теряется вкус к жизни – приходит внутренняя пустота. Прости.
– Иллюзии, из которых были сотканы мои мечты, больше не помогут. Пустота всегда и везде остается пустотой. Я долго была погружена в нее, заставляла себя как-то в ней освоиться и, в конце концов, оказалась в той же пустоте, с которой нужно свыкнуться. Уходи, Таро, и больше никогда не возвращайся, – ответила я.
– Если я буду таким же, как ты, то наши пустоты соединяться, и мы будем любить друг друга, как раньше, – ответил он.
– На что ты намекаешь? – я подняла бровь.
– Я стану, таким, как ты, – твёрдо сказал Таро и достал из кармана пистолет.
– Что ты хочешь сделать?
– Инвалидом я не стану, так что буду стрелять в голову, – он отошёл от меня.
– Откуда у тебя оружие?!
– Я исчезну навсегда, как ты хочешь, Нацуко. Просто знай, что я всегда люблю тебя. "Бояться надо не смерти, а пустой жизни". Как писал, Бертольт Брехт, – Таро подставил пистолет к своей голове. – Пока.
Он нажал на курок, вместе со щелчком я внезапно встала на ноги. Сделав три шага к нему, я упала на землю. Таро подбежал ко мне и начал сильно обнимать и что-то неразборчиво говорил.
– Нацуко? Всё хорошо? Ты меня слышишь?
– Да, – я кивнула ему и крепко сжала его плечи. – Ты же не куда не уйдёшь? Правда? Ты будешь со мной? – всхлипывая говорила я.
– Я от тебя никуда не уйду.
– Поцелуй меня, мне без тебя не справиться, – я уткнулась в его шею. Запах знакомых духов проник ко мне во внутрь, и я ощутила тепло в ногах.
Все доктора были в шоке от того, что случилось. Через пять дней я самостоятельно начала ходить. Я переехала к Таро.
В квартире было всё так же, но более пусто и уныло. После ужина я приняла душ и села рядом с Таро, он закрыл свой ноутбук и повернулся ко мне. Я поцеловала его, Таро начал снимать с меня футболку, как вдруг моё тело и руки стали трястись.
– Что случилось? – испуганно посмотрел на меня Таро.
– Ничего. Давай продолжим, – ответила я и сняла с него рубашку с галстуком.
Таро завис надо мной и целовал мою шею, когда он был готов, я внезапно крикнула.
– Стой!
– Что-то не так?
– Да.
– Ты вся холодная. Давай температуру, измерим, – он встал с кровати, надел брюки и начал искать термометр. – Вот держи, – протянул мне свою руку.
– Спасибо, – я села на кровать, облокотившись на две белые подушки с изображением сакуры в горах.
Тридцать секунд прошли, и я достала термометр.
– Сколько? – спросил Таро.
– 38,9.
– Ого, – он подошёл ко мне и пощупал мой лоб. – Как огонь. Я принесу аптечку, – Таро быстро пошёл на кухню.
Я сидела и смотрела на цифры, которые показывал электронный градусник. Моё тело постепенно охватывало холодом и сильной дрожью, губы начали дрожать, я прикрыла рот рукой, пытаясь остановить это, но ничего не получилось. Меня начало тошнить, после рвоты, желудок стал ныть и сильно болеть. Я выпила все, что мне дал Таро, но это не помогало. Желудок ещё сильнее разболелся, а температура не снижалась.
К утру я заснула. В обед Таро не было дома, дойдя до ванной, я приняла душ.
По моим ногам потекла ярко-красная кровь. Это были месячные.
"Странно. Этот период должен был начаться на 7 дней позже"– подумала я и заглянула в свой женский календарь.
Смыв всю кровь, я надела чистое белье.
Ни прокладок, ни тампонов у Таро в квартире не было. Мне пришлось идти в магазин. Надев плотные серые трусы с надписью на резинки "good joke",я вышла из квартиры, лифт не работал. Немного посмотрев на дверь лифта, я подумала о надписи на моём нижнем белье. Эта мысль меня немного рассмешила, но в, то, же время огорчила.
Я почувствовала боль внизу живота на десятом этаже, мне было трудно возвращаться домой и пить обезболивающее, поэтому я решила идти вниз.
Боль была терпимой, но на пятом этаже, мою правую ногу словно чем – то прострелили, и я упала с третьего порожка. Немного полежав и отдышавшись, я встала и вышла на улицу. Погода стояла жаркая, ветер слегка протискивался среди домов.
Я зашла в магазин и купила, все, что мне нужно. Продавец упаковал мои вещи в чёрный пакет, я оплатила наличными.
Придя домой, я включила радио, играла песня "back number". Не самая моя любимая песня, но этот исполнитель нравился мне своим неповторимым тембром и голосом. В его песнях всегда можно найти свой смысл. Многие люди не слушают музыку со словами, потому что они ранят их души и давят на прошлое. А мне как то всё равно, я перестала переживать за прошлое и каждый раз напоминаю себе, что все эти обстоятельства сделали меня сильнее и мудрее. Прошлое-это урок, который даёт опыт, а опыт стоит очень дорого, и иногда мы платим за него потерей близких нам людей, и плохими поступками.
**воспоминания**
После этого инцидента, меня тут же доставили в Россию, К начальству.
Я сидела напротив двух мужчин в строгих чёрных костюмах. Один был японец из Японского посольства, второй-русский.
Японец смотрел на меня очень долго, на его правом пальце не было кольца, хотя ему уже примерно лет 40-45. Его пиджак был идеально выглажен, галстук строго висел посередине. Рубашка плотно прилегала к телу. Да и впрочем, весь костюм сидел на нём очень хорошо, как будто шили на заказ под его параметры.
Японец сидел на стуле напряженно. Русский немного раскачивался на стуле, его костюм был мятый, словно он спал в нём на дороге. Пиджак свисал с плеч, и это делало его неуклюжим. Галстука не было, две верхние пуговицы пиджака
расстёгнуты и виднелась золотая цепь с крестом. Глаза были красные и мутные, у японца чистые и чёткие. Нос у русского был длинный и высокая переносица, брови росли сами по себе, волосы небрежно уложены. Он походил на злого американца из какого-нибудь детектива.
Наконец нашу тишину прервал японец.
– Хиросэ - сан. Как вы себя чувствуете?
– Спасибо. Я в порядке, – я слегка поклонилась ему со стула.
– Я Степан Николаевич, – протянул мне руку русский.
– Нацуко Хиросэ, – ответила я и угнулась от его руки.
– Хорошо. Ну, что, господин Сибата, с делом Хиросэ, Вы, знакомы. Что прикажете делать? Возвращать её на Родину? Если "Да", то нужно восстановить её гражданство.
– Гражданство, это не проблема, – твёрдо ответил гос-н Сибата. – Возвращайте её в Японию, я даю своё согласие.
– Допустим, но госпожа Хиросэ, должна ещё год работать на нас.
– И что? С новым паспортом, она другая личность.
– Но…
– И Вам, Степан сан, она не принадлежит.
– Хорошо, но что, же делать с её делом?
– Вы сами знаете, не мне Вас учить, – Сибата - сан встал со стула, поклонился и подозвал меня к себе.
– До свидания, – крикнул русский нам вслед.
Мы с господином Сибата вышли на улицу, в России было очень холодно, небо своим прозрачным видом поразило меня, слегка виделась луна.
– Как планируете начать новую жизнь в Японии, Цудзи - сан? – спросил Сибата - сан и медленно закурил сигарету.
– Цудзи - сан? – смутилась я.
– Это Ваше новое имя. Юрико Цудзи. Спустя полгода, Вы, можете вернуть себе имя, обратившись ко мне в главное отделение Японии. Держите визитку, – он протянул мне её.
– Спасибо большое, – поклонилась я.
– Вы не ответили на мой вопрос.
– Найду жилье, работу и всё.
– Без приключений?
– Да. Вы правы, за эти годы мне много досталось, что хватит до конца моих дней.
– Ты ведь умная девушка, зачем убежала от Русских? – сменил тон Сибата - сан.
– Мне было больно находиться среди них, я хотела вернуться на Родину.
– Ты вляпалась по полной, я могу представить, как эти годы ты скиталась, да ещё попадала в ненормальные ситуации.
– Извините.
– Вообще, это моя вина, не нужно было, – Сибата - сан резко замолчал.
– Что Вы хотите сказать?
– Я играл в карты с сотрудниками из России. Они давно хотели забрать тебя, но я тянул время, пока не проиграл.
– Вы делали ставку на живого человека?
– Я пытался отыграться, но проиграл 4 раза.
– Как так можно, я посмотрела на него.
– Прости, я виноват. Живи, как можешь, если тебе будет нужна помощь, моя визитка у тебя, – Сибата - сана потушил сигарету и посмотрел на меня. – Это твой паспорт и ещё некоторые документы, – он протянул мне синею папку. – До свидания.
–До свидания, – я поклонилась и взяла папку.
Я крутила в руках визитку Сибата - сана и смотрела на часы. Собравшись с силами, я доехала до его места работы.
На входе у меня потребовали визитку, после чего пропустили. Секретарь записал меня на 14:30.
Зайдя в кабинет, с Сибата - саном стоял ещё один мужчина.
– Здравствуй, Хиросэ - сан, садись, Исихара - сан уже уходит, – сказал господин Сибата.
Я села на мягкий кожаный диван в углу.
Когда господин Исихара выходил из кабинета, то окинул меня чересчур ядовитым и злым взглядом, у меня после него немного закружилась голова.
– Ты по поводу паспорта и восстановления прежнего имени? – спросил Сибата - сан.
– Да. Всё верно.
– Хорошо, – он позвонил кому-то. – Завтра тебе на почту доставят паспорт, адрес вышлют в письме. Скажи, где ты сейчас живёшь?
– Сибуя.
– И всё?
– Я не помню адрес, это квартира моего.
– Ладно. Говори номер телефона.
– +81 162 22 1271
– Спасибо, – Сибата - сан быстро записал мой номер. – Ты живёшь не одна?
– Нет, – я помотала головой.
– Рад за тебя.
– Спасибо.
– Сейчас где-нибудь работаешь?
– Нет. Ищу снова.
– Понятно. Может быть чай?
– Да. Спасибо.
– Знаешь. Каждый день себя виню, что сделал тогда.
– Не стоит.
– Да нет, стоит. Играть чужой жизнью может только один Бог. Извини.
– Я Вас никогда не винила.
– Но всё же,– Сибата - сан сделал небольшой глоток зелёного чая.
Я начала вставать, поклонилась и нечаянно увидела знакомое фото. На нём был Рэй.
– Извините, а кто это?
– Наш сотрудник Рэйдэн Хига, он работает в одной команде с г-ном Исихарой. Исихара - сан сам попросил его у меня в мае этого года.
– Понятно.
– Ты его где-то видела?
– Нет. До свидания. Ещё раз спасибо.
Я поклонилась и вышла из кабинета, в этот момент я думала о Рэе и г-не Исихара. "Получается, Исихара нанял, Рэя, чтобы убить меня? Но зачем? Как же всё запутанно!" – думала я. Так задумалась, и возле метро какой-то мальчик схватил мою сумку и побежал.
Я рванула за ним. Парень бежал несколько кварталов, я догнала его и отняла свою сумку.
– Зачем ты это сделал? А? Чего молчишь, хулиган?
– Я не хулиган.
– А кто же? Добрый принц? Только принцы сумки белым днём не воруют, – я схватила его крепко за руку.
– Мне деньги нужны.
– У меня их в сумки нет, – я вытряхнула все, что было в ней. – Видишь? Ключи, помада, зеркало, жвачка, фантики, ручка, бумажник. Всё! Денег нет! Чего замолчал Робин Гуд?
– У меня папа больной.
– Правда?
– Да. У него киста.
– Можешь показать мне своего отца?
– Да.
Он повёл меня страшными улицами к себе домой. Мальчика звали Хиро Ногути.
Все двери в домах были в ужасном состоянии, из окна соседнего дома, с третьего этажа, курил какой-то парень, к нему подошла обнажённая женщина, и они начали целоваться. От такого меня чуть не стошнило. Воздух был пропитан дымом и какой-то наркотической травой, туман стоял по кварталу, ветра не было, и дым медленно въедался в стены обшарпанных домов. На земле разбросаны шприцы от уколов героина.
Бычки от сигарет небрежно растоптаны. Осколки от бутылок торчали, и на некоторых виднелась кровь. Мы долго шли до дома Ногути. Открыв дверь, я ощутила запах лекарств, и в моём горле появился ком. Я с трудом сглотнула слюну и вошла в квартиру. В комнате играло радио, классика, наверное. На кровати лежал худой мужчина лет 56, он тяжело дышал и его дыхание, было настолько трудным, что я думала, он сейчас умрёт.
– Ты нам целый год должна, никуда ты от нас не денешься, – сказал Влад. – Может тебя убить? Типа несчастный случай! А? – он навёл на меня оружие.
Я резко обернулась и схватила со стола пистолет Кабира, Влад стрельнул и попал мне в левую руку. Я аккуратно поднялась из-за стола и поранила ему пулей ногу, он упал и выронил пистолет. К нам прибежали ещё несколько человек из русской разведки. Пистолет выпал из моих рук.
****
Осень медленно наступала. Я взяла книгу с полки с простым названием "Осень" и начала читать.
"Очень зрелищно выглядят и прозрачные, как хрусталь, реки и озера, берега которых становятся неузнаваемыми благодаря волшебно преобразившимся деревьям. В древние времена богатые придворные в сопровождении музыкантов очень любили любоваться багряными листьями момидзи, лениво рассекая гладь озер и рек на лодках. При этом самые одаренные из них, вдохновленные осенней красотой, сочиняли стихи-экспромты.
Во время сезона любования осенней листвой почти все храмы проводят на своих территориях ярмарки. Угощают всех желающих целебным чаем из трав и проводят мастер классы, по созданию икебан из листьев.
Всё это великолепие и буйство красок зависит от различных видов деревьев, произрастающих на территории Страны Восходящего Солнца".
Моё чтение прервал стук в дверь, Таро вошёл ко мне.
– Привет, – улыбнулся он.
– Привет, – я немного обрадовалась.
– Погуляем? Погода шикарная.
В его глазах я увидела, тот огонёк, который находился глубоко в его душе.
Мне кажется, что у каждого человека он есть, а если вы его не видите, то этот человек просто не любит вас и не дорожит вами. Рассуждать на эту тему можно вечно, но моё время слишком дорого, чтобы тратить его в ненужные мысли.
Мне очень хотелось наслаждаться вместе с Таро этой прекрасной осенней погодой.
Несколько минут мы прогуливались тихо. Издалека был чуть слышен ручей. Ветра почти не ощущалось, небо было ярко-голубое с редкими облаками. Деревья стояли ещё зелёные, от цветов приятно пахло в саду, я подняла голову и посмотрела на Таро.
– Врачи сказали, что я больше не буду ходить, – сказала я.
– Нет, это не так, есть 10% и мы сможем.
– Прошло время, когда надо было надеяться в лучшее, их прогнозы не утешают меня. За столько времени здесь я не чувствую своих ног. Иногда мне хочется совершить суицид, – я закрыла глаза ладонями.
– Так нельзя! Ты чего? У нас есть шанс и мы должны его попробовать, – Таро сел ко мне.
– Тебе хочется возиться всю жизнь с инвалидом? Я всегда буду помехой!
– Нет!
– Да! Я не хочу, чтобы ты был со мной из-за жалости! Иди и найди себе другую женщину!
– Что делать, если я хочу только тебя?!
– Ты врёшь! Ты любишь прошлую меня, когда тебе было хорошо со мной в постели, сейчас я не могу! Понимаешь?! Мне противно ощущать себя, тем, кем я стала! Мне больно!
– Не правда, я люблю тебя!
– Нет! Ты врёшь, я ничто для тебя, ты устал от меня! Разве ты хочешь всю жизнь возить меня в этом гребенном кресле?! Твои родственники, друзья, знакомые, сотрудники, все они, будут смеяться над тобой! Из-за меня! Во всём виновата я! Лучше смерть, чем такая никчёмная жизнь! Я ненавижу себя, своё тело! Всю себя! Ты слышишь?! – из моих глаз потекли горячие слёзы.
– Почему ты так думаешь? Кто тебе так сказал?
– Я больше никогда не хочу тебя видеть, я ненавижу тебя и себя! Уйди, прошу. Не смотри на мои мучения.
– Ты действительно злишься на меня? – спросил Таро и в его глазах блеснули слёзы.
– Хочется закрыться от всего мира, чтобы никто не видел моей полной опустошенности и отсутствия интереса ко всему.
– Когда теряется вкус к жизни – приходит внутренняя пустота. Прости.
– Иллюзии, из которых были сотканы мои мечты, больше не помогут. Пустота всегда и везде остается пустотой. Я долго была погружена в нее, заставляла себя как-то в ней освоиться и, в конце концов, оказалась в той же пустоте, с которой нужно свыкнуться. Уходи, Таро, и больше никогда не возвращайся, – ответила я.
– Если я буду таким же, как ты, то наши пустоты соединяться, и мы будем любить друг друга, как раньше, – ответил он.
– На что ты намекаешь? – я подняла бровь.
– Я стану, таким, как ты, – твёрдо сказал Таро и достал из кармана пистолет.
– Что ты хочешь сделать?
– Инвалидом я не стану, так что буду стрелять в голову, – он отошёл от меня.
– Откуда у тебя оружие?!
– Я исчезну навсегда, как ты хочешь, Нацуко. Просто знай, что я всегда люблю тебя. "Бояться надо не смерти, а пустой жизни". Как писал, Бертольт Брехт, – Таро подставил пистолет к своей голове. – Пока.
Он нажал на курок, вместе со щелчком я внезапно встала на ноги. Сделав три шага к нему, я упала на землю. Таро подбежал ко мне и начал сильно обнимать и что-то неразборчиво говорил.
Глава 9
– Нацуко? Всё хорошо? Ты меня слышишь?
– Да, – я кивнула ему и крепко сжала его плечи. – Ты же не куда не уйдёшь? Правда? Ты будешь со мной? – всхлипывая говорила я.
– Я от тебя никуда не уйду.
– Поцелуй меня, мне без тебя не справиться, – я уткнулась в его шею. Запах знакомых духов проник ко мне во внутрь, и я ощутила тепло в ногах.
Все доктора были в шоке от того, что случилось. Через пять дней я самостоятельно начала ходить. Я переехала к Таро.
В квартире было всё так же, но более пусто и уныло. После ужина я приняла душ и села рядом с Таро, он закрыл свой ноутбук и повернулся ко мне. Я поцеловала его, Таро начал снимать с меня футболку, как вдруг моё тело и руки стали трястись.
– Что случилось? – испуганно посмотрел на меня Таро.
– Ничего. Давай продолжим, – ответила я и сняла с него рубашку с галстуком.
Таро завис надо мной и целовал мою шею, когда он был готов, я внезапно крикнула.
– Стой!
– Что-то не так?
– Да.
– Ты вся холодная. Давай температуру, измерим, – он встал с кровати, надел брюки и начал искать термометр. – Вот держи, – протянул мне свою руку.
– Спасибо, – я села на кровать, облокотившись на две белые подушки с изображением сакуры в горах.
Тридцать секунд прошли, и я достала термометр.
– Сколько? – спросил Таро.
– 38,9.
– Ого, – он подошёл ко мне и пощупал мой лоб. – Как огонь. Я принесу аптечку, – Таро быстро пошёл на кухню.
Я сидела и смотрела на цифры, которые показывал электронный градусник. Моё тело постепенно охватывало холодом и сильной дрожью, губы начали дрожать, я прикрыла рот рукой, пытаясь остановить это, но ничего не получилось. Меня начало тошнить, после рвоты, желудок стал ныть и сильно болеть. Я выпила все, что мне дал Таро, но это не помогало. Желудок ещё сильнее разболелся, а температура не снижалась.
К утру я заснула. В обед Таро не было дома, дойдя до ванной, я приняла душ.
По моим ногам потекла ярко-красная кровь. Это были месячные.
"Странно. Этот период должен был начаться на 7 дней позже"– подумала я и заглянула в свой женский календарь.
Смыв всю кровь, я надела чистое белье.
Ни прокладок, ни тампонов у Таро в квартире не было. Мне пришлось идти в магазин. Надев плотные серые трусы с надписью на резинки "good joke",я вышла из квартиры, лифт не работал. Немного посмотрев на дверь лифта, я подумала о надписи на моём нижнем белье. Эта мысль меня немного рассмешила, но в, то, же время огорчила.
Я почувствовала боль внизу живота на десятом этаже, мне было трудно возвращаться домой и пить обезболивающее, поэтому я решила идти вниз.
Боль была терпимой, но на пятом этаже, мою правую ногу словно чем – то прострелили, и я упала с третьего порожка. Немного полежав и отдышавшись, я встала и вышла на улицу. Погода стояла жаркая, ветер слегка протискивался среди домов.
Я зашла в магазин и купила, все, что мне нужно. Продавец упаковал мои вещи в чёрный пакет, я оплатила наличными.
Придя домой, я включила радио, играла песня "back number". Не самая моя любимая песня, но этот исполнитель нравился мне своим неповторимым тембром и голосом. В его песнях всегда можно найти свой смысл. Многие люди не слушают музыку со словами, потому что они ранят их души и давят на прошлое. А мне как то всё равно, я перестала переживать за прошлое и каждый раз напоминаю себе, что все эти обстоятельства сделали меня сильнее и мудрее. Прошлое-это урок, который даёт опыт, а опыт стоит очень дорого, и иногда мы платим за него потерей близких нам людей, и плохими поступками.
**воспоминания**
После этого инцидента, меня тут же доставили в Россию, К начальству.
Я сидела напротив двух мужчин в строгих чёрных костюмах. Один был японец из Японского посольства, второй-русский.
Японец смотрел на меня очень долго, на его правом пальце не было кольца, хотя ему уже примерно лет 40-45. Его пиджак был идеально выглажен, галстук строго висел посередине. Рубашка плотно прилегала к телу. Да и впрочем, весь костюм сидел на нём очень хорошо, как будто шили на заказ под его параметры.
Японец сидел на стуле напряженно. Русский немного раскачивался на стуле, его костюм был мятый, словно он спал в нём на дороге. Пиджак свисал с плеч, и это делало его неуклюжим. Галстука не было, две верхние пуговицы пиджака
расстёгнуты и виднелась золотая цепь с крестом. Глаза были красные и мутные, у японца чистые и чёткие. Нос у русского был длинный и высокая переносица, брови росли сами по себе, волосы небрежно уложены. Он походил на злого американца из какого-нибудь детектива.
Наконец нашу тишину прервал японец.
– Хиросэ - сан. Как вы себя чувствуете?
– Спасибо. Я в порядке, – я слегка поклонилась ему со стула.
– Я Степан Николаевич, – протянул мне руку русский.
– Нацуко Хиросэ, – ответила я и угнулась от его руки.
– Хорошо. Ну, что, господин Сибата, с делом Хиросэ, Вы, знакомы. Что прикажете делать? Возвращать её на Родину? Если "Да", то нужно восстановить её гражданство.
– Гражданство, это не проблема, – твёрдо ответил гос-н Сибата. – Возвращайте её в Японию, я даю своё согласие.
– Допустим, но госпожа Хиросэ, должна ещё год работать на нас.
– И что? С новым паспортом, она другая личность.
– Но…
– И Вам, Степан сан, она не принадлежит.
– Хорошо, но что, же делать с её делом?
– Вы сами знаете, не мне Вас учить, – Сибата - сан встал со стула, поклонился и подозвал меня к себе.
– До свидания, – крикнул русский нам вслед.
Мы с господином Сибата вышли на улицу, в России было очень холодно, небо своим прозрачным видом поразило меня, слегка виделась луна.
– Как планируете начать новую жизнь в Японии, Цудзи - сан? – спросил Сибата - сан и медленно закурил сигарету.
– Цудзи - сан? – смутилась я.
– Это Ваше новое имя. Юрико Цудзи. Спустя полгода, Вы, можете вернуть себе имя, обратившись ко мне в главное отделение Японии. Держите визитку, – он протянул мне её.
– Спасибо большое, – поклонилась я.
– Вы не ответили на мой вопрос.
– Найду жилье, работу и всё.
– Без приключений?
– Да. Вы правы, за эти годы мне много досталось, что хватит до конца моих дней.
– Ты ведь умная девушка, зачем убежала от Русских? – сменил тон Сибата - сан.
– Мне было больно находиться среди них, я хотела вернуться на Родину.
– Ты вляпалась по полной, я могу представить, как эти годы ты скиталась, да ещё попадала в ненормальные ситуации.
– Извините.
– Вообще, это моя вина, не нужно было, – Сибата - сан резко замолчал.
– Что Вы хотите сказать?
– Я играл в карты с сотрудниками из России. Они давно хотели забрать тебя, но я тянул время, пока не проиграл.
– Вы делали ставку на живого человека?
– Я пытался отыграться, но проиграл 4 раза.
– Как так можно, я посмотрела на него.
– Прости, я виноват. Живи, как можешь, если тебе будет нужна помощь, моя визитка у тебя, – Сибата - сана потушил сигарету и посмотрел на меня. – Это твой паспорт и ещё некоторые документы, – он протянул мне синею папку. – До свидания.
–До свидания, – я поклонилась и взяла папку.
****
Я крутила в руках визитку Сибата - сана и смотрела на часы. Собравшись с силами, я доехала до его места работы.
На входе у меня потребовали визитку, после чего пропустили. Секретарь записал меня на 14:30.
Зайдя в кабинет, с Сибата - саном стоял ещё один мужчина.
– Здравствуй, Хиросэ - сан, садись, Исихара - сан уже уходит, – сказал господин Сибата.
Я села на мягкий кожаный диван в углу.
Когда господин Исихара выходил из кабинета, то окинул меня чересчур ядовитым и злым взглядом, у меня после него немного закружилась голова.
– Ты по поводу паспорта и восстановления прежнего имени? – спросил Сибата - сан.
– Да. Всё верно.
– Хорошо, – он позвонил кому-то. – Завтра тебе на почту доставят паспорт, адрес вышлют в письме. Скажи, где ты сейчас живёшь?
– Сибуя.
– И всё?
– Я не помню адрес, это квартира моего.
– Ладно. Говори номер телефона.
– +81 162 22 1271
– Спасибо, – Сибата - сан быстро записал мой номер. – Ты живёшь не одна?
– Нет, – я помотала головой.
– Рад за тебя.
– Спасибо.
– Сейчас где-нибудь работаешь?
– Нет. Ищу снова.
– Понятно. Может быть чай?
– Да. Спасибо.
– Знаешь. Каждый день себя виню, что сделал тогда.
– Не стоит.
– Да нет, стоит. Играть чужой жизнью может только один Бог. Извини.
– Я Вас никогда не винила.
– Но всё же,– Сибата - сан сделал небольшой глоток зелёного чая.
Я начала вставать, поклонилась и нечаянно увидела знакомое фото. На нём был Рэй.
– Извините, а кто это?
– Наш сотрудник Рэйдэн Хига, он работает в одной команде с г-ном Исихарой. Исихара - сан сам попросил его у меня в мае этого года.
– Понятно.
– Ты его где-то видела?
– Нет. До свидания. Ещё раз спасибо.
Я поклонилась и вышла из кабинета, в этот момент я думала о Рэе и г-не Исихара. "Получается, Исихара нанял, Рэя, чтобы убить меня? Но зачем? Как же всё запутанно!" – думала я. Так задумалась, и возле метро какой-то мальчик схватил мою сумку и побежал.
Глава 10
Я рванула за ним. Парень бежал несколько кварталов, я догнала его и отняла свою сумку.
– Зачем ты это сделал? А? Чего молчишь, хулиган?
– Я не хулиган.
– А кто же? Добрый принц? Только принцы сумки белым днём не воруют, – я схватила его крепко за руку.
– Мне деньги нужны.
– У меня их в сумки нет, – я вытряхнула все, что было в ней. – Видишь? Ключи, помада, зеркало, жвачка, фантики, ручка, бумажник. Всё! Денег нет! Чего замолчал Робин Гуд?
– У меня папа больной.
– Правда?
– Да. У него киста.
– Можешь показать мне своего отца?
– Да.
Он повёл меня страшными улицами к себе домой. Мальчика звали Хиро Ногути.
Все двери в домах были в ужасном состоянии, из окна соседнего дома, с третьего этажа, курил какой-то парень, к нему подошла обнажённая женщина, и они начали целоваться. От такого меня чуть не стошнило. Воздух был пропитан дымом и какой-то наркотической травой, туман стоял по кварталу, ветра не было, и дым медленно въедался в стены обшарпанных домов. На земле разбросаны шприцы от уколов героина.
Бычки от сигарет небрежно растоптаны. Осколки от бутылок торчали, и на некоторых виднелась кровь. Мы долго шли до дома Ногути. Открыв дверь, я ощутила запах лекарств, и в моём горле появился ком. Я с трудом сглотнула слюну и вошла в квартиру. В комнате играло радио, классика, наверное. На кровати лежал худой мужчина лет 56, он тяжело дышал и его дыхание, было настолько трудным, что я думала, он сейчас умрёт.
