– Это мой папа. Ему нужна операция, иначе он умрёт, врач сказал, что ему осталось 60-70 дней.
– Сколько стоит операция?
– 40.000$,-вздохнул Хиро.
– Он давно болеет?
– Ему хуже стало этой весной.
– А где твоя мама?
– Её похитили бандиты и продали в рабство.
– Ты один в семье?
– Нет. Два старших брата, их тоже убили, а сестра умерла от передозировки.
– У тебя есть, что покушать?
– Нет.
– Скажи, какие лекарства нужны твоему отцу?
Я зашла в ближайшую аптеку, оказалось, что эти препараты можно купить только по рецепту от врача. Я решила купить более сильные обезболивающие.
В магазине купила много продуктов.
Еле-еле донесла все продукты до квартиры Хиро.
– Зачем же так много?! – удивился мальчик.
– Собирайся, вам с отцом нужно переехать в другую квартиру, – сказала я.
Хиро собрал свои и отцова вещи.
– Это всё, – он подошёл к двери.
– А отец?
– Сейчас, – Хиро побежал к нему в комнату и вывел отца.
– Это та добрая женщина, которая предлагает нам свою помощь? – просипел его отец.
– Да, – Хиро посадил отца в такси, и мы поехали в их новую квартиру, которую я для них сняла.
По дороге мы заехали в больницу, и я выписала нужные препараты для его отца.
Позже узнала, сколько денег нужно на операцию. Эти средства были у меня в Корее на счёте моего настоящего имени. Получив новый паспорт, я попыталась снять эти деньги, но мне не удалось. Тогда я решилась ехать в Пусан.
Мы гуляли с Хиро по парку.
– Тебе сколько лет? – спросила я.
– 17.
– Ты в школу ходишь?
– Нет. Бросил.
– Почему?
– За отцом нужно ухаживать.
– Тебе тяжело?
– Сначала было, потом прошло.
– Ты о чём мечтаешь?
– Я? Чтобы папа был здоров, мама нашлась. Хочу поступить в экономический колледж.
– У тебя есть способности к математике?
– Да. Когда наша семья жила в нормальном районе, я ходил в школу. Побеждал на олимпиадах, спортом занимался, любил мангу рисовать, много читал, а потом. У нас отняли квартиру за долги, и мы переехали в тот ужасный район.
Этим разговором, Хиро напомнил мне Таро в наши подростковые годы. Таро тоже имел тягу к математике и занимался спортом.
Я проводила Хиро до нового дома и пошла к себе. Вечер был тихий, город словно уснул. Шум машин был мало слышен, я шла по тротуару и вспоминала песню, которая играла по радио на днях.
На несколько минут я ощутила приятное чувство внутри себя.
Придя домой, Таро уже ждал меня на кухне с книгой в руках.
– Я дома! – крикнула я.
– Иди быстрее, ужин совсем остыл.
– Уже бегу.
Я помыла руки и села за стол.
– Где ты была? – спросил Таро.
Закончив, я выпила стакан воды и рассказала Таро о Хиро и его отце.
– Ты мог бы помочь ему со школой?
– Хорошо.
– И если тебе не трудно, подтяни его по математике, он много упустил.
– Конечно. В эти выходные. Ладно?
– Угу. Я в Пусан лечу на этих выходных.
– Зачем?
– Мне нужно закрыть счёт в банке.
– Понятно.
– Я быстро, – я села к Таро на колени.
– Я уверен, – он провёл своей рукой по моим волосам и поцеловались.
На следующий день я уже была в Пусане.
В банке возникли небольшие проблемы с переводом такой крупной суммы в Токио на мой счёт в токийском банке.
Мне пришлось пройти тест на удостоверение личности, собрать несколько справок, написать и подписать
кучу бумаг.
Только после это деньги отправились в Японию.
Иногда в моей голове мелькала мысль, о том, чтобы найти Чон Со, но я решила не думать об этом и сходила в кафе. Выпив чашку зелёного чая, я вызвала такси и поехала в аэропорт.
Я много раз вспоминала о Чон Со, о наших днях вместе, о её помощи для меня.
Добрые люди существуют, но их трудно распознать, среди лживых масок. Остаётся только ждать и надеяться.
По прибытию в Токио, я решила навестить Фумико. Добравшись до её дома, я постучала в дверь, но она была открыта, войдя в квартиру, снова стоял, тот, же дым от сигарет. Я прошла дальше и увидела Фумико задушенной на кровати. От неожиданности я закрыла рот рукой. Сзади ко мне кто-то приближался. Это был Исихара - сан.
– Ну, здравствуй, Хиросэ. Ты уже ходишь?
– Это, Вы, сделали?
– Нет. Это мои руки.
– Вы такой мерзкий тип.
– Благодаря твоему отцу.
– Что вы имеете ввиду?
– Я тоже его убил.
– Зачем?!
– От него столько проблем, как от тебя.
– Вы убили моего отца?
– Это был несчастный случай.
Мы сели на кухне за стол.
–С твоим отцом мы были друзьями, у нас было много общего. Но твой отец играл нечестно, позже он достиг всего, а я нет.
Именно твой отец забрал у меня твою мать, а он знал, что мне она нравится, я ненавидел его, но не говорил ему. И потом в удобный момент отомстил ему, мне пришлось выжить вас с матерью из Осаки, чтобы вы никогда сюда не вернулись, но ты! Ты! Зачем ты поехала в Токио?! После того, как я это узнал, у меня от злости заболели нервы. Я стал жить в том мире, где мне удастся уничтожить тебя.
Именно я предложил господину Сибата поставить в картах на тебя. На некоторое время я избавился от тебя, но ты опять вернулась и сегодня ты исчезнешь навсегда. Ты больше никогда не помешаешь мне. Твоя смерть сделает меня счастливым.
Я повернулась спиной к нему и взяла нож со стола.
– Повернись!
– Заткнись, – я резко повернулась и воткнула ему нож, в руку.
– Дарасинай!
– Больно?! А я жила в этом насилии семь лет. Если кто и должен ненавидеть в этой истории, то это я.
– Тебе не жаль лучшего друга твоего отца?! – Исихара вынул нож и сжал руку в кулак.
– Мне не больно смотреть, как другие мучаются. Меня никто не жалел, когда я выла от боли. Все бежали сквозь меня.
– Ты сволочь.
– И всё?! Ваш словарный запас казался мне более широким.
– Молчи, тикусё, – крикнул Исихара и сильно ударил меня по лицу.
Я упала на пол, из носа и губы пошла кровь.
Он схватил меня и связал мои руки.
– Сегодня ты точно закончишь свою никчёмную жизнь, – с хрипотцой в голосе сказал Исихара.
Он поставил меня на подоконник и развязал мои руки.
– Прыгай, сволочь!
– Нет!
Я вцепилась в раму, а Исихара начал бить мне в спину кожаным ремнем, чтобы я сорвалась. Когда он понял, что этого мало, затащил меня обратно в квартиру и начал бить по лицу с такой силой, что я стала захлёбываться кровью. Мои глаза начали закрываться, и Исихара облил меня ледяной водой, и снова поставил на подоконник.
В последний момент моя рука соскользнула, в этом смутном состоянии я схватилась за пожарную лестницу, которая находилась рядом с окном. На кухню забежал Хиро и ударил Исихару битой по голове. Он помог забраться мне в квартиру.
– Нужно вызвать полицию, – сказал парень.
– Это и есть полиция, – ответила я, вытирая кровь с подбородка.
– В смысле?
– Быстрее пошли от сюда.
Я взяла Хиро за руку, и мы со скоростью света выбежали из квартиры.
– Кто это был? – спросил Хиро.
– Мой давний враг. Ты здесь откуда?
– Я увидел тебя возле кафе, но ты пошла в другую сторону. Я пошёл за тобой. И вовремя спас тебя.
– Мы уже на ты?
– Извините.
– Да ничего страшного.
Дома я вытерла и обработала свои раны. Таро пришёл с работы и, кажется, ничего не заметил.
Утром к нам пришла полиция, и меня арестовали, как подозреваемого преступника в смерти Фумико.
Меня посадили в следственный изолятор. В нём было очень сыро, пар шёл изо рта. Я села на железную кровать и пропустила всю боль и холод, через себя. Поджав ноги, я думала о Таро. Пару часов и мои руки стали ледяные, я не чувствовала кончики пальцев. Встав с места, я подошла к двери, ключ повернулся и зашёл Исихара.
– Ждала?
Я сделала несколько шагов назад.
– Я всё равно от тебя избавлюсь. На данный момент ты в моих руках, как марионетка.
Исихара подошёл ко мне и взял за плечи.
– Ну что? Чего ты молчишь?
– Гореть, Вам, в аду, – тихо сказала я.
– Ещё посмотрим, кому там гореть.
– Как же хорошо, что моя мама выбрала не Вас, – я плюнула ему на пиджак.
– Тварь! – крикнул Исихара, и ударил меня по лицу.
– Вы мучаетесь до сих пор и мне так приятно на это смотреть.
– Заткнись, стерва!
Исихара снова ударил меня, я сползла по стенки вниз.
– Я не заткнусь, пока я жива.
– Онорэ!
После этих слов я получила тяжёлые удар по почкам. Изо рта пошла кровь. Исихара вышел из изолятора. От боли из моих глаз потекли горячие слёзы. Мне никогда не было так больно морально.
Я легла на спину и вдыхала сырой запах. Перед моими глазами всё плыло, я сжала правый кулак и тяжело откашлялась.
На следующее утро ко мне пришёл Таро.
– Привет, Нацуко. Как ты? – он подошёл и обнял меня.
– Привет. Хорошо. А ты?
– У меня всё тоже нормально. Почему у тебя разбита губа и рубашка в крови?
– Я упала.
– Упала? – Таро удивился.
– Да.
– Тебя кормили?
– Нет.
– Почему тебя посадили в такую убогую камеру? К тебе кто-то ещё приходил вчера?
– Нет.
– Ты уверена?
– Да.
– Я приду к тебе завтра. Хорошо?
– Конечно.
– Не болей, пока, – Таро поцеловал меня и ушёл.
После прихода Таро, меня поместили в другую комнату. Она была уютней, чем предыдущая. Не было сырого запаха, лежали матрацы, на столе стояла железная чашка и кружка.
Сначала я не заметила, но потом увидела небольшое окно. Когда был закат, лучи солнца падали в камеру. Я подставила руку под солнечный свет, и мои пальцы снова почувствовали эти тёплые моменты, которых я не замечала на свободе.
Свобода – это взгляд в лицо собственному страху. Когда люди говорят: “Я ограничен, я страдаю, я несчастен”, то они это делают безо всяких затруднений. Попробуй заключить их в камеру, то они быстро поменяют своё мнение. Нет ничего лучшего, чем ходить и наслаждаться свободой, а не смотреть и мечтать о ней за решёткой. В городе закат красив по-своему. Солнце медленно опускается к горизонту. Оно уже не такое обжигающее и слепящее, как днем, а мягко пригревает теплыми вечерними лучами. Природа замирает. Диск солнца окрашивается в ярко-оранжевый цвет и становится тем больше, чем ближе опускается к земле. Теперь солнце подсвечивает облака на небе снизу, и они приобретают легкий розоватый оттенок. Когда солнце касается нижним краем кромки горизонта, начинаются вечерние сумерки. Если на небе много облаков, они расцвечены всевозможными красками заката – от ярко-желтой до приглушенно фиолетовой. На другом крае неба проступает блеклый серпик луны. Большое оранжевое солнце прощально пылает, медленно скрываясь из вида. Сначала, кажется, что оно движется очень медленно, пробегая лучами по ветвям деревьев и окнам домов, а потом резко ныряет за горизонт. Земля погружается в сумерки. А в небе еще некоторое время блеклое зарево в том месте, где спряталось солнце. Быстро темнеет, и в небе загораются первые звезды. Наступает ночь…
«Свобода означает ответственность. Вот почему большинство людей боится ее».
"Верно, подмечено", – подумала я.
**Jouhou Honbu**
Я быстро поднялся по порожкам в офис, где работал Исихара - сан и зашёл в его кабинет.
– Здравствуйте, Исихара - сан, – я поклонился.
– Здравствуй, Рэйдэн. Что-то случилось?
– Да. Я хочу вести дело Хиросэ.
– Это невозможно.
– Почему?
– Или ты хочешь посадить её?
– С чего, Вы, взяли?
– Так значит, ты хочешь, чтобы преступник разгуливал по Токио?
– Но Хиросэ не преступница. Вы сами это прекрасно знаете.
– Ты с ума сходишь?
– Нет. Я просто хочу помочь.
– Да? И зачем же?
– Она ни в чём не виновата.
– Хига, ты хочешь окончательно запутать меня?
– Нет. Я же сказал.
– Я тоже уже сказал, нет.
– Подождите. Послушайте меня.
– Только не говори, что ты в неё влюбился?! – засмеялся Исихара - сан.
– Это личное.
– А, ну теперь всё ясно. Из-за какой-то девки, хочешь бросить всё?!
– Но она, же не виновата. Почему, Вы, так жестоки с ней?
– Пошёл вон! – Исихара встал из-за стола.
– Если я уйду отсюда, то больше работника в Jouhou Honbu, Рэйдэна Хига, у Вас не будет.
– Ты мне угрожаешь, щенок? – Исихара неприятно прищурился.
– Я требую справедливости!
– Её не существует!
– Вы ошибаетесь!
– Я никогда не ошибался!
– Все ошибаются, даже роботы!
– Ты пал в моих глазах, Рэйдэн.
– Вы в моих давно пали.
– Ты решил бросить меня и разрушить наш план?
– У нас никогда не было общего плана.
Я пошёл к двери.
– Она не выберет тебя, – сказал Исихара.
– В этом, Вы, тоже не ошибаетесь?
– Любовь можно только заслужить, силой ты никого не заставишь быть с тобой вместе.
– До свидания.
– Если ты сделаешь этот безумный шаг, то ты навсегда потеряешь свой авторитет в нашей компании.
– Мне нечего терять.
Я хлопнул дверью и направился к Сибата - сану, чтобы попросить дело Нацуко.
Меня разбудил стук в дверь. Я открыла глаза, напротив меня сидел Рэй.
– Я тебя разбудил?
– Нет.
– Как ты?
– Как видишь. Ещё жива.
– Прости.
– Нет.
– Почему?
– У нас разные пути и они не должны пересекаться.
– Ты больше не любишь меня?
– Я никогда тебя не любила, я всегда представляла вместо тебя Таро. Когда ты целовал меня, обнимал, говорил, я видела в тебе Таро. Я никогда не замечала настоящего тебя.
– Это больно.
– Мне тоже.
– Это же я виноват. Верно?
– Ты, наконец, это понял?
– Я хочу вытащить тебя отсюда.
– Чтобы убить?
– Нет.
– Ты работаешь на людей, которые хотят убить меня.
– Я больше не работаю на них.
–Я тебе не верю.
–Пожалуйста, дай мне ещё один шанс. Когда я сделал это с тобой, я был не властен над собой, прости, Нацуко. Прости. Влюбись в меня, можешь видеть во мне кого угодно, но пожалуйста, будь со мной. Пожалуйста, молю тебя, я привык к тебе. Молю, Нацуко.
Рэй встал на колени и начал целовать мои руки.
– Нет!
– Умоляю.
– Нет! Уходи!
– Но я так хочу быть с тобой, Таро не достоин тебя, я лучше его. Поверь мне.
– Я ведь не люблю тебя.
– Влюбись. Что ты хочешь? Денег? Нежности? Понимания? Секса? Уюта? Я всё тебе дам, в два, в три раза больше. Только останься со мной. Нацуко, услышь меня ты единственный человек, которого я люблю так сильно, не убивай меня.
– Уходи, – я отбросила его руки от своих.
– Не хочешь меня? Чего тогда ты хочешь?
Рэй встал с колен и схватил меня за руки.
– Мне больно, отпусти!
– Хочешь, займёмся любовью прямо здесь, представь, что я Таро.
Он прижал меня грудью к стене и начал раздевать.
– Мне больно! Отпусти!
– Хочешь, я всё сделаю?! Только попроси.
– Пусти меня! – я повернулась и ударила его по щеке.
– Не хочешь, – Рэй повесил голову и постучал в дверь. – Открой!
– Не приходи сюда больше.
– Ты всё равно будешь со мной!
– Нет!
– Мы ещё посмотрим. Открывай!
Рэй ушёл, дверь закрылась. В камере стоял запах его духов и нашего разговора. Как бы мне не хотелось вспоминать этот диалог, он всё равно настигал меня и от этого мои головные боли становились всё хуже и хуже.
В один момент мне действительно стало страшно. Вдруг дело отдадут Рэю, А не Таро.
Нежный звук упавшей слезы на стол. Капля за каплей, они не хотят останавливаться, как бы я не старалась. Мой взгляд устремлен в самое сердце этого мира, полного отвратительной несправедливости и жестокости. И я стою на краю, охваченная ураганом эмоций, в полном безумии, не в силах удержать стон, слетевший с моих губ. Опрокинув голову, я выпускаю накопившееся негодование и горечь в пронзительный, хриплый крик, прорезающий тишину и несущий единственный вечный вопрос, ответ на который искали, и будут искать, до меня и после, перед началом и после конца, всегда на протяжении человеческой жизни. «Почему?»
– Сколько стоит операция?
– 40.000$,-вздохнул Хиро.
– Он давно болеет?
– Ему хуже стало этой весной.
– А где твоя мама?
– Её похитили бандиты и продали в рабство.
– Ты один в семье?
– Нет. Два старших брата, их тоже убили, а сестра умерла от передозировки.
– У тебя есть, что покушать?
– Нет.
– Скажи, какие лекарства нужны твоему отцу?
Я зашла в ближайшую аптеку, оказалось, что эти препараты можно купить только по рецепту от врача. Я решила купить более сильные обезболивающие.
В магазине купила много продуктов.
Еле-еле донесла все продукты до квартиры Хиро.
– Зачем же так много?! – удивился мальчик.
– Собирайся, вам с отцом нужно переехать в другую квартиру, – сказала я.
Хиро собрал свои и отцова вещи.
– Это всё, – он подошёл к двери.
– А отец?
– Сейчас, – Хиро побежал к нему в комнату и вывел отца.
– Это та добрая женщина, которая предлагает нам свою помощь? – просипел его отец.
– Да, – Хиро посадил отца в такси, и мы поехали в их новую квартиру, которую я для них сняла.
По дороге мы заехали в больницу, и я выписала нужные препараты для его отца.
Позже узнала, сколько денег нужно на операцию. Эти средства были у меня в Корее на счёте моего настоящего имени. Получив новый паспорт, я попыталась снять эти деньги, но мне не удалось. Тогда я решилась ехать в Пусан.
Мы гуляли с Хиро по парку.
– Тебе сколько лет? – спросила я.
– 17.
– Ты в школу ходишь?
– Нет. Бросил.
– Почему?
– За отцом нужно ухаживать.
– Тебе тяжело?
– Сначала было, потом прошло.
– Ты о чём мечтаешь?
– Я? Чтобы папа был здоров, мама нашлась. Хочу поступить в экономический колледж.
– У тебя есть способности к математике?
– Да. Когда наша семья жила в нормальном районе, я ходил в школу. Побеждал на олимпиадах, спортом занимался, любил мангу рисовать, много читал, а потом. У нас отняли квартиру за долги, и мы переехали в тот ужасный район.
Этим разговором, Хиро напомнил мне Таро в наши подростковые годы. Таро тоже имел тягу к математике и занимался спортом.
Я проводила Хиро до нового дома и пошла к себе. Вечер был тихий, город словно уснул. Шум машин был мало слышен, я шла по тротуару и вспоминала песню, которая играла по радио на днях.
На несколько минут я ощутила приятное чувство внутри себя.
Придя домой, Таро уже ждал меня на кухне с книгой в руках.
– Я дома! – крикнула я.
– Иди быстрее, ужин совсем остыл.
– Уже бегу.
Я помыла руки и села за стол.
– Где ты была? – спросил Таро.
Закончив, я выпила стакан воды и рассказала Таро о Хиро и его отце.
– Ты мог бы помочь ему со школой?
– Хорошо.
– И если тебе не трудно, подтяни его по математике, он много упустил.
– Конечно. В эти выходные. Ладно?
– Угу. Я в Пусан лечу на этих выходных.
– Зачем?
– Мне нужно закрыть счёт в банке.
– Понятно.
– Я быстро, – я села к Таро на колени.
– Я уверен, – он провёл своей рукой по моим волосам и поцеловались.
На следующий день я уже была в Пусане.
В банке возникли небольшие проблемы с переводом такой крупной суммы в Токио на мой счёт в токийском банке.
Мне пришлось пройти тест на удостоверение личности, собрать несколько справок, написать и подписать
кучу бумаг.
Только после это деньги отправились в Японию.
Иногда в моей голове мелькала мысль, о том, чтобы найти Чон Со, но я решила не думать об этом и сходила в кафе. Выпив чашку зелёного чая, я вызвала такси и поехала в аэропорт.
Я много раз вспоминала о Чон Со, о наших днях вместе, о её помощи для меня.
Добрые люди существуют, но их трудно распознать, среди лживых масок. Остаётся только ждать и надеяться.
По прибытию в Токио, я решила навестить Фумико. Добравшись до её дома, я постучала в дверь, но она была открыта, войдя в квартиру, снова стоял, тот, же дым от сигарет. Я прошла дальше и увидела Фумико задушенной на кровати. От неожиданности я закрыла рот рукой. Сзади ко мне кто-то приближался. Это был Исихара - сан.
– Ну, здравствуй, Хиросэ. Ты уже ходишь?
– Это, Вы, сделали?
– Нет. Это мои руки.
– Вы такой мерзкий тип.
– Благодаря твоему отцу.
– Что вы имеете ввиду?
– Я тоже его убил.
– Зачем?!
– От него столько проблем, как от тебя.
– Вы убили моего отца?
– Это был несчастный случай.
Мы сели на кухне за стол.
–С твоим отцом мы были друзьями, у нас было много общего. Но твой отец играл нечестно, позже он достиг всего, а я нет.
Именно твой отец забрал у меня твою мать, а он знал, что мне она нравится, я ненавидел его, но не говорил ему. И потом в удобный момент отомстил ему, мне пришлось выжить вас с матерью из Осаки, чтобы вы никогда сюда не вернулись, но ты! Ты! Зачем ты поехала в Токио?! После того, как я это узнал, у меня от злости заболели нервы. Я стал жить в том мире, где мне удастся уничтожить тебя.
Именно я предложил господину Сибата поставить в картах на тебя. На некоторое время я избавился от тебя, но ты опять вернулась и сегодня ты исчезнешь навсегда. Ты больше никогда не помешаешь мне. Твоя смерть сделает меня счастливым.
Я повернулась спиной к нему и взяла нож со стола.
– Повернись!
– Заткнись, – я резко повернулась и воткнула ему нож, в руку.
– Дарасинай!
– Больно?! А я жила в этом насилии семь лет. Если кто и должен ненавидеть в этой истории, то это я.
– Тебе не жаль лучшего друга твоего отца?! – Исихара вынул нож и сжал руку в кулак.
– Мне не больно смотреть, как другие мучаются. Меня никто не жалел, когда я выла от боли. Все бежали сквозь меня.
– Ты сволочь.
– И всё?! Ваш словарный запас казался мне более широким.
– Молчи, тикусё, – крикнул Исихара и сильно ударил меня по лицу.
Я упала на пол, из носа и губы пошла кровь.
Он схватил меня и связал мои руки.
– Сегодня ты точно закончишь свою никчёмную жизнь, – с хрипотцой в голосе сказал Исихара.
Он поставил меня на подоконник и развязал мои руки.
– Прыгай, сволочь!
– Нет!
Я вцепилась в раму, а Исихара начал бить мне в спину кожаным ремнем, чтобы я сорвалась. Когда он понял, что этого мало, затащил меня обратно в квартиру и начал бить по лицу с такой силой, что я стала захлёбываться кровью. Мои глаза начали закрываться, и Исихара облил меня ледяной водой, и снова поставил на подоконник.
В последний момент моя рука соскользнула, в этом смутном состоянии я схватилась за пожарную лестницу, которая находилась рядом с окном. На кухню забежал Хиро и ударил Исихару битой по голове. Он помог забраться мне в квартиру.
– Нужно вызвать полицию, – сказал парень.
– Это и есть полиция, – ответила я, вытирая кровь с подбородка.
– В смысле?
– Быстрее пошли от сюда.
Я взяла Хиро за руку, и мы со скоростью света выбежали из квартиры.
– Кто это был? – спросил Хиро.
– Мой давний враг. Ты здесь откуда?
– Я увидел тебя возле кафе, но ты пошла в другую сторону. Я пошёл за тобой. И вовремя спас тебя.
– Мы уже на ты?
– Извините.
– Да ничего страшного.
Дома я вытерла и обработала свои раны. Таро пришёл с работы и, кажется, ничего не заметил.
Глава 11
Утром к нам пришла полиция, и меня арестовали, как подозреваемого преступника в смерти Фумико.
Меня посадили в следственный изолятор. В нём было очень сыро, пар шёл изо рта. Я села на железную кровать и пропустила всю боль и холод, через себя. Поджав ноги, я думала о Таро. Пару часов и мои руки стали ледяные, я не чувствовала кончики пальцев. Встав с места, я подошла к двери, ключ повернулся и зашёл Исихара.
– Ждала?
Я сделала несколько шагов назад.
– Я всё равно от тебя избавлюсь. На данный момент ты в моих руках, как марионетка.
Исихара подошёл ко мне и взял за плечи.
– Ну что? Чего ты молчишь?
– Гореть, Вам, в аду, – тихо сказала я.
– Ещё посмотрим, кому там гореть.
– Как же хорошо, что моя мама выбрала не Вас, – я плюнула ему на пиджак.
– Тварь! – крикнул Исихара, и ударил меня по лицу.
– Вы мучаетесь до сих пор и мне так приятно на это смотреть.
– Заткнись, стерва!
Исихара снова ударил меня, я сползла по стенки вниз.
– Я не заткнусь, пока я жива.
– Онорэ!
После этих слов я получила тяжёлые удар по почкам. Изо рта пошла кровь. Исихара вышел из изолятора. От боли из моих глаз потекли горячие слёзы. Мне никогда не было так больно морально.
Я легла на спину и вдыхала сырой запах. Перед моими глазами всё плыло, я сжала правый кулак и тяжело откашлялась.
На следующее утро ко мне пришёл Таро.
– Привет, Нацуко. Как ты? – он подошёл и обнял меня.
– Привет. Хорошо. А ты?
– У меня всё тоже нормально. Почему у тебя разбита губа и рубашка в крови?
– Я упала.
– Упала? – Таро удивился.
– Да.
– Тебя кормили?
– Нет.
– Почему тебя посадили в такую убогую камеру? К тебе кто-то ещё приходил вчера?
– Нет.
– Ты уверена?
– Да.
– Я приду к тебе завтра. Хорошо?
– Конечно.
– Не болей, пока, – Таро поцеловал меня и ушёл.
После прихода Таро, меня поместили в другую комнату. Она была уютней, чем предыдущая. Не было сырого запаха, лежали матрацы, на столе стояла железная чашка и кружка.
Сначала я не заметила, но потом увидела небольшое окно. Когда был закат, лучи солнца падали в камеру. Я подставила руку под солнечный свет, и мои пальцы снова почувствовали эти тёплые моменты, которых я не замечала на свободе.
Свобода – это взгляд в лицо собственному страху. Когда люди говорят: “Я ограничен, я страдаю, я несчастен”, то они это делают безо всяких затруднений. Попробуй заключить их в камеру, то они быстро поменяют своё мнение. Нет ничего лучшего, чем ходить и наслаждаться свободой, а не смотреть и мечтать о ней за решёткой. В городе закат красив по-своему. Солнце медленно опускается к горизонту. Оно уже не такое обжигающее и слепящее, как днем, а мягко пригревает теплыми вечерними лучами. Природа замирает. Диск солнца окрашивается в ярко-оранжевый цвет и становится тем больше, чем ближе опускается к земле. Теперь солнце подсвечивает облака на небе снизу, и они приобретают легкий розоватый оттенок. Когда солнце касается нижним краем кромки горизонта, начинаются вечерние сумерки. Если на небе много облаков, они расцвечены всевозможными красками заката – от ярко-желтой до приглушенно фиолетовой. На другом крае неба проступает блеклый серпик луны. Большое оранжевое солнце прощально пылает, медленно скрываясь из вида. Сначала, кажется, что оно движется очень медленно, пробегая лучами по ветвям деревьев и окнам домов, а потом резко ныряет за горизонт. Земля погружается в сумерки. А в небе еще некоторое время блеклое зарево в том месте, где спряталось солнце. Быстро темнеет, и в небе загораются первые звезды. Наступает ночь…
«Свобода означает ответственность. Вот почему большинство людей боится ее».
"Верно, подмечено", – подумала я.
**Jouhou Honbu**
Я быстро поднялся по порожкам в офис, где работал Исихара - сан и зашёл в его кабинет.
– Здравствуйте, Исихара - сан, – я поклонился.
– Здравствуй, Рэйдэн. Что-то случилось?
– Да. Я хочу вести дело Хиросэ.
– Это невозможно.
– Почему?
– Или ты хочешь посадить её?
– С чего, Вы, взяли?
– Так значит, ты хочешь, чтобы преступник разгуливал по Токио?
– Но Хиросэ не преступница. Вы сами это прекрасно знаете.
– Ты с ума сходишь?
– Нет. Я просто хочу помочь.
– Да? И зачем же?
– Она ни в чём не виновата.
– Хига, ты хочешь окончательно запутать меня?
– Нет. Я же сказал.
– Я тоже уже сказал, нет.
– Подождите. Послушайте меня.
– Только не говори, что ты в неё влюбился?! – засмеялся Исихара - сан.
– Это личное.
– А, ну теперь всё ясно. Из-за какой-то девки, хочешь бросить всё?!
– Но она, же не виновата. Почему, Вы, так жестоки с ней?
– Пошёл вон! – Исихара встал из-за стола.
– Если я уйду отсюда, то больше работника в Jouhou Honbu, Рэйдэна Хига, у Вас не будет.
– Ты мне угрожаешь, щенок? – Исихара неприятно прищурился.
– Я требую справедливости!
– Её не существует!
– Вы ошибаетесь!
– Я никогда не ошибался!
– Все ошибаются, даже роботы!
– Ты пал в моих глазах, Рэйдэн.
– Вы в моих давно пали.
– Ты решил бросить меня и разрушить наш план?
– У нас никогда не было общего плана.
Я пошёл к двери.
– Она не выберет тебя, – сказал Исихара.
– В этом, Вы, тоже не ошибаетесь?
– Любовь можно только заслужить, силой ты никого не заставишь быть с тобой вместе.
– До свидания.
– Если ты сделаешь этот безумный шаг, то ты навсегда потеряешь свой авторитет в нашей компании.
– Мне нечего терять.
Я хлопнул дверью и направился к Сибата - сану, чтобы попросить дело Нацуко.
****
Меня разбудил стук в дверь. Я открыла глаза, напротив меня сидел Рэй.
– Я тебя разбудил?
– Нет.
– Как ты?
– Как видишь. Ещё жива.
– Прости.
– Нет.
– Почему?
– У нас разные пути и они не должны пересекаться.
– Ты больше не любишь меня?
– Я никогда тебя не любила, я всегда представляла вместо тебя Таро. Когда ты целовал меня, обнимал, говорил, я видела в тебе Таро. Я никогда не замечала настоящего тебя.
– Это больно.
– Мне тоже.
– Это же я виноват. Верно?
– Ты, наконец, это понял?
– Я хочу вытащить тебя отсюда.
– Чтобы убить?
– Нет.
– Ты работаешь на людей, которые хотят убить меня.
– Я больше не работаю на них.
–Я тебе не верю.
–Пожалуйста, дай мне ещё один шанс. Когда я сделал это с тобой, я был не властен над собой, прости, Нацуко. Прости. Влюбись в меня, можешь видеть во мне кого угодно, но пожалуйста, будь со мной. Пожалуйста, молю тебя, я привык к тебе. Молю, Нацуко.
Рэй встал на колени и начал целовать мои руки.
– Нет!
– Умоляю.
– Нет! Уходи!
– Но я так хочу быть с тобой, Таро не достоин тебя, я лучше его. Поверь мне.
– Я ведь не люблю тебя.
– Влюбись. Что ты хочешь? Денег? Нежности? Понимания? Секса? Уюта? Я всё тебе дам, в два, в три раза больше. Только останься со мной. Нацуко, услышь меня ты единственный человек, которого я люблю так сильно, не убивай меня.
– Уходи, – я отбросила его руки от своих.
– Не хочешь меня? Чего тогда ты хочешь?
Рэй встал с колен и схватил меня за руки.
– Мне больно, отпусти!
– Хочешь, займёмся любовью прямо здесь, представь, что я Таро.
Он прижал меня грудью к стене и начал раздевать.
– Мне больно! Отпусти!
– Хочешь, я всё сделаю?! Только попроси.
– Пусти меня! – я повернулась и ударила его по щеке.
– Не хочешь, – Рэй повесил голову и постучал в дверь. – Открой!
– Не приходи сюда больше.
– Ты всё равно будешь со мной!
– Нет!
– Мы ещё посмотрим. Открывай!
Рэй ушёл, дверь закрылась. В камере стоял запах его духов и нашего разговора. Как бы мне не хотелось вспоминать этот диалог, он всё равно настигал меня и от этого мои головные боли становились всё хуже и хуже.
В один момент мне действительно стало страшно. Вдруг дело отдадут Рэю, А не Таро.
Нежный звук упавшей слезы на стол. Капля за каплей, они не хотят останавливаться, как бы я не старалась. Мой взгляд устремлен в самое сердце этого мира, полного отвратительной несправедливости и жестокости. И я стою на краю, охваченная ураганом эмоций, в полном безумии, не в силах удержать стон, слетевший с моих губ. Опрокинув голову, я выпускаю накопившееся негодование и горечь в пронзительный, хриплый крик, прорезающий тишину и несущий единственный вечный вопрос, ответ на который искали, и будут искать, до меня и после, перед началом и после конца, всегда на протяжении человеческой жизни. «Почему?»
