В чём только душа держалась! Однако пока держалась, хотя девушка и сама чувствовала, что постепенно слабеет, не успевая за ночь восстанавливаться после каторжной работы. Да и настроение с каждым днём становилось всё более унылым. Возбуждение от первых дней пребывания в новом мире уже прошло, оставив после себя лишь беспросветное уныние и отсутствие всякой надежды на будущее.
Дни текли монотонно, безрадостно и однообразно, за исключением сегодняшнего. Сегодня всё пошло наперекосяк. И теперь она чувствовала, что умирает. Прямо здесь, на дороге! Боль разрывала её на миллиарды кусочков и с каждой минутой становилась всё нестерпимее. Вынырнув из небытия лишь на мгновение, Ксения тут же сгибалась от нового приступа боли, понимая, что долго не выдержит, что конец уже близок. Она уже сама молила всех известных богов забрать её жизнь, чтобы прекратить страдания, как внезапно что-то изменилось. Чьи-то сильные руки подхватили её и прижали к твёрдой груди, а низкий приятный голос зашептал на ухо непонятные слова, поначалу не желавшие складываться в предложения, доступные её пониманию. А потом она сквозь боль уловила их смысл:
- Отдай! Не держи в себе магию! Отпусти её, тебе сразу станет легче!
- Как? – прошептала непослушными губами.
- Просто представь, что ты её выпускаешь из себя, выдыхая.
- Не могу. Больно!
- Можешь! Дыши!
- Ммм…
- Дыши, я сказал, упрямая девчонка! – и её хорошенько встряхнули.
Ксения закашлялась и не просто выдохнула, а вытолкнула из себя порцию воздуха, представляя, что она выпускает эту самую магию. Какая она и откуда взялась? Девушка была не в состоянии думать об этом, просто ритмично дышала под команду своего спасителя:
- Вдох-выдох! Вдох-выдох!
И постепенно ей становилось лучше, боль уходила, а темнота перед глазами рассеивалась. Окончательно в чувства её привели крики и ругань охранников, требующих, подняться и идти вслед за остальными. Колонна пленников уже прошла, оставив после себя облачко пыли, в котором барахтались Ксения и пытавшийся удержать её высокородный. Тот, кто буравил Ксению взглядом всего несколько минут назад, теперь сидел в пыли, держа её на руках и прикрывая своим телом от ударов охранников.
Засиживаться долго Ксении не дали. Об этом позаботились и охранники, и высокородный. Они все чего-то от неё ожидали или требовали, а она никак не могла понять, чего именно. Голова всё ещё кружилась, перед глазами плыли разноцветные круги, а голоса доносились как через толстый слой ваты. Чтобы хоть что-то разобрать, ей приходилось сильно напрягать слух, а всё происходящее вокруг казалось кадрами замедленного кинофильма.
- Кто ты и что со мной сделал? – прошептала Ксения обескровленными губами и попыталась ослабевшими руками оттолкнуть высокородного. – Что тебе нужно от меня? – Её тело всё ещё дрожало.
- Вижу, тебе уже гораздо лучше. – Незнакомец поджал губы, поднялся и, не обращая внимания на окрики и удары охранников, потянул Ксению за руку. – Вставай, иначе охрана забьёт тебя палками, а мне ты нужна живой.
Ксюша, которой и вправду стало немного легче, ухватилась за руку высокородного и постаралась подняться с пыльной дороги. Охранники свирепствовали, и терять последнюю опору в лице незнакомца ей не очень-то хотелось. О том, что он сейчас сказал, она подумает потом. Для чего нужна? Что это значит? Потом! Всё потом!
Обессиленная Ксения уныло поплелась за незнакомцем, совсем не обращая внимания на то, что её рука так и осталась в его руке. После пережитого ей было страшно оставаться наедине со своими ощущениями, чувствами, мыслями. Сегодня внутри неё что-то поменялось: как будто в одночасье она обнулилась, выгорела, опустошилась до дна, но одновременно с этим чёрно-белый мир вдруг стал цветным, взорвавшись такими яркими красками, что смотреть было больно. Это странно волновало и пугало, Ксения не знала, что со всем этим делать.
Вдвоём с высокородным они быстро догнали колонну пленников и влились в неё, смешавшись с толпой. В ней все казались одинаковыми: серые робы, серые лица, серая кожа, даже ногти и белки глаз – серые. Лабиринты Кай-Ше каждый день по капле отбирали у пленников жизнь, превращая их в серых, бездушных марионеток. Как страшно ей стать такой же! Лучше уж умереть во цвете лет.
Несмотря на случившееся, с каждым шагом у Ксюши прибавлялись силы, чувствовала она себя всё лучше и лучше. Несколько окрепнув, она решилась воспротивиться назойливости незнакомца и освободиться от его нежданного покровительства. Попыталась выдернуть свою ладошку из его руки, но ничего не вышло.
- Иди спокойно, привыкай, теперь я всегда буду рядом.
- Почему? Зачем? – потрясённо выдохнула она.
- Так нужно!
- Кому? – не унималась девушка.
- Тебе… Мне… Нам.
- Да что происходит? Ты можешь объяснить? – Она снова потянула руку на себя. Он не отпустил, лишь крепче сжал её пальчики.
- Объясню, но не тут. Слишком много лишних ушей. Знаешь площадку за крайним бараком, где встречаются влюблённые парочки? Приходи туда сегодня после ужина. Там мы не вызовем подозрений и сможем спокойно поговорить.
Ксения напряглась, не в силах разгадать его намерения.
- Да не бойся! Не укушу! И пальцем не трону. – Мимолётный взгляд в её сторону. – Если только сама не захочешь.
Тут уж Ксюша не выдержала, фыркнула, с силой выдернула свою руку из цепкого захвата высокородного и с удовольствием ткнула ему локтем в бок.
- Извини, я такая неловкая! – приторно-сладким голосом пробормотала она.
Он даже не сморщился, лишь снова бросил на неё мимолётный нечитаемый взгляд.
- Придётся серьёзно заняться развитием твоей ловкости, – властно произнёс он, а по рукам Ксении побежали мурашки. От страха. Слух уже полностью восстановился, и она с ужасом узнала знакомые нотки в голосе высокородного. Он один из тех двоих, чей разговор она подслушала сегодня утром. Всё! Они нашли её, и теперь ей несдобровать!
Ксюша похолодела и, понурив голову, побрела за высокородным. Благо бараки были уже недалеко.
- Где твой? - вглядываясь в серые приземистые и чуть покосившиеся строения, пробормотал незнакомец. Ксюша хотела соврать, но, немного пораскинув мозгами, поняла: ври — не ври, тут все на виду, он всё равно её найдёт, и будет ещё хуже. Поёжившись от неприятных мыслей, всё же ткнула пальцем в свой барак. Да, невоспитанно! Да, её не этому мама учила! Наоборот, всегда говорила, что тыкать пальцами некрасиво, но разговаривать с настырным провожатым не хотелось совсем.
- Понял, - коротко ответил он и не забыл напомнить. - Жду тебя после ужина в условленном месте.
Ксюша в ответ промычала что-то нечленораздельное и поспешила скрыться в стенах своего убогого жилища. Но спасения в нём она искала напрасно. Как только хлипкая дощатая дверь захлопнулась за её спиной, Ксюша поняла, что торопилась зря, покоя здесь ей не будет: все обитательницы барака специально поджидали её возвращения, застыв кто где с выражением презрения на лице. Айна, грубая, мужеподобная девица, попавшая на Фейган с одной из отсталых, варварских планет системы Виссея, выразила всеобщее негодование по поводу Ксюшиного поведения. Она кругами ходила вокруг девушки, то и дело больно цепляя её плечом и кривясь от брезгливости:
- Так ты теперь якшаешься с высокородными? И давно стала их подстилкой?
Слова ударили Ксению больнее хлыста и очередного тычка, которым её наградила Айна. И она вскипела:
- Тебе какое дело? Завидно стало, что на тебя никто не обращает внимания? Вместо того чтобы подглядывать за другими, занимайся лучше своей жизнью! – Ксения повернулась, чтобы пойти к своему месту, но получила такой удар в спину, что не удержалась и упала на колени. Многострадальные колени, не раз ушибленные за сегодняшний день, обдало волной боли, и из глаз Ксении покатились крупные, как горох, слёзы.
- Бей её! - закричала Айна, и несколько девиц, отмерев, бросились вместе с ней на Ксению. Девушка сначала пыталась обороняться, но силы явно были неравны. Через несколько минут, получив чем-то тяжёлым по затылку, Ксюша скользнула в спасительное забытьё, потеряв сознание. Она уже не слышала крика своих соседок, не участвовавших в драке:
- Сумасшедшие, вы её убили! Теперь нас всех накажут! Охрана! На помощь! Спасите!
Не видела она, как в барак ворвались несколько охранников. Резво растащили дерущихся товарок, скрутив руки особо агрессивным, отправили их в карцер, быстро разогнали зевак, праздно глазеющих на драку, равнодушно подняли с пола избитое бесчувственное тело Ксении и небрежно опустили его на грубо сколоченный топчан, на котором она всегда спала. Не знала она и о том, что высокородный прождал её в условленном месте два часа, опоздал на вечернюю поверку и тоже загремел в карцер, где провёл следующие три дня.
Среди пленников лабиринтов Кай-Ше драки и потасовки случались всё чаще, поэтому имперский совет при правителе Фейгана Эмере V постановил: вместо изоляции в наказание заставлять их вдвое больше работать.
В качестве карцера для провинившихся стали использовать особо опасные уединённые штольни, где условия работы были невыносимыми. Из-за нехватки воздуха в них трудно дышалось, а от постоянно слышимого низкочастотного гула в душе зрела паника, хотелось заползти в укромный уголок и затаиться до окончания наказания. Однако план выработки кристаллов, который определяли для каждого в зависимости от тяжести проступка, никто не отменял. Приходилось, превозмогая себя, работать, чтобы уложиться в срок. Если наказанный не успевал выполнить план за первые трое суток изоляции, его оставляли ещё на трое суток. Мало кому удавалось без тяжёлых последствий для психики выдержать увеличенный срок наказания. Об этом знали все, поэтому старались уложиться в срок, и одно лишь упоминание о карцере наводило панику и ужас на пленников лабиринтов Кай-Ше.
Наказанные питались только водой и полусырым, липнувшим к рукам и зубам хлебом, спали там же, где и работали. Нужду справляли где придётся. И смотрели друг на друга волком, потому что зачастую участникам конфликта приходилось работать бок о бок. И не всегда совместный труд приводил к примирению сторон. Чаще случалось, что пленники бесследно пропадали в штольнях, и их розыском никто не занимался. В общем, в карцере выживал сильнейши или, скорее, хитрейший.
Вот в таких нечеловеческих условиях пришлось отбывать наказание за неявку на поверку высокородному. Его аристократическая натура бунтовала против окружающих его арестантов и убогой, гнетущей обстановки, поэтому он старался держаться особняком и ни с кем не разговаривал. Спать укладывался в сторонке, спрятавшись подальше от основной массы пленников. Его вынужденное отшельничество внезапно дало самые неожиданные результаты: на второй день пребывания в карцере он услышал занятный разговор, на который поначалу не обратил никакого внимания. Насторожиться его заставило знакомое имя, произнесённое злобным шёпотом:
- Я буду не я, если не отомщу этой маленькой дряни – Ксе-ни-и-и-и. – Женский голос глумливо протянул имя «бледной немочи», которое Тай узнал от нужных людей за пять минут до запланированной встречи. И такого имени больше не было ни у кого в лабиринтах Кай-Ше.
– Из-за неё я попала в эту вонючую дыру, - продолжала истекать желчью женщина. – Пусть поживёт ещё пару дней, пока не вернусь в барак. Придушу её во сне! Если только она не сдохнет, пока я тут вкалываю. Всё-таки здорово мы её вчера приложили, может, и не очухается. Ишь, какая цаца выискалась! Нечего якшаться с высокородными! Да и вообще, она давно меня бесит одним своим видом, поделом ей!
Тай замер и ещё тщательнее прислушался, настолько увлёк его подслушанный разговор. Ошибки быть не могло, речь идёт о ней, о той самой Ксении. Он осторожно выглянул из-за большого камня, возле которого расположился на ночлег, и увидел двух массивных дам неопределённого возраста. Они укладывались спать с другой стороны облюбованного им валуна и при этом обсуждали драку, за которую попали в карцер. Тай даже замер от неожиданности: «бледная немочь» его и только его! Никто не смеет тронуть её и пальцем, а уж тем более лишить жизни, сорвав тем самым все его далеко идущие планы.
Притаившись в двух шагах от не в меру разговорчивых подруг, Тай напряжённо ждал, когда же они, наконец, замолчат и уснут. Он уже выслушал все подробности вчерашней драки, понял, почему девчонка не пришла на встречу, и успел придумать план по устранению этих потенциально опасных особ. Что же, они сами подписали себе смертный приговор! Жалеть их он не собирался…
Утром среди заключённых карцера разнеслась весть, что ночью на одном из участков случился обвал, насмерть придавив двух пленниц, двух закадычных подруг Айну и Миси, попавших сюда из-за драки, учинённой ими в бараке.
Никто особо не горевал об их кончине, каждый втайне облегчённо вздохнул, что беда случилась не с ним. Карцер собрал свою кровавую дань, оставшееся время можно было работать спокойно. Таково было местное поверье: раз в три дня карцеру требовалась жертва. И только Тай знал, что к этой жертве подземелье не имеет никакого отношения.
Через три дня к вечеру Тайрон вышел из карцера, полностью выполнив норму. В бараке его ожидал Рэдкоф с нерадостным известием: девчонка до сих пор не пришла в себя. Охранники уже поговаривали о том, чтобы избавиться от неё как от ненужного балласта, ждали лишь распоряжения главного смотрителя лабиринтов. Задержка вышла из-за того, что он был срочно вызван во дворец Эмера V.
Но эта задержка была на руку двум высокородным. Тай поручил Рэду взять из тайника немного кристаллов и через проверенного человека снова связаться с магом, чтобы он попытался спасти Ксению.
Посредника тоже ожидало солидное вознаграждение, поэтому к магу он отправился в тот же вечер и заручился клятвой на крови, что тот сделает всё возможное, чтобы помочь девчонке. Теперь Таю оставалось только ждать, и это оказалось самым трудным!
На следующий день никаких изменений не произошло, и на следующий – тоже. Тай уже начал терять надежду, как от мага прибыл посыльный с тщательно упакованной коробкой и письмом. Как только Тай взял присланные ему вещи, посыльный на глазах рассыпался, превратившись в стайку легкокрылых бабочек. Бабочки сделали прощальный круг над головой Тайрона и, поднявшись к верхним сводам лабиринтов, исчезли из вида.
Тай начал с посылки, хотя письмо буквально обжигало пальцы, с каждой минутой нагреваясь всё больше. Неаккуратно вскрытая коробка отлетела в сторону, а в руках мужчины оказалась тщательно укупоренная склянка с какой-то жидкостью. Раствор в ней переливался всеми цветами радуги, а в глубине его иногда даже вспыхивали золотистые искорки. Казалось, что жидкость живёт своей, одной ей понятной жизнью.
Долго любоваться переливающимся раствором не получилось, бумага уже чуть ли не пылала. Ещё немного - и, казалось, она вспыхнет. Поэтому не без сожаления Тай отставил флакон и принялся за письмо. Дочитав его, он выругался вполголоса, скомкал листок и со злостью отшвырнул его в сторону. Кажется, ему не оставили выбора!
Дни текли монотонно, безрадостно и однообразно, за исключением сегодняшнего. Сегодня всё пошло наперекосяк. И теперь она чувствовала, что умирает. Прямо здесь, на дороге! Боль разрывала её на миллиарды кусочков и с каждой минутой становилась всё нестерпимее. Вынырнув из небытия лишь на мгновение, Ксения тут же сгибалась от нового приступа боли, понимая, что долго не выдержит, что конец уже близок. Она уже сама молила всех известных богов забрать её жизнь, чтобы прекратить страдания, как внезапно что-то изменилось. Чьи-то сильные руки подхватили её и прижали к твёрдой груди, а низкий приятный голос зашептал на ухо непонятные слова, поначалу не желавшие складываться в предложения, доступные её пониманию. А потом она сквозь боль уловила их смысл:
- Отдай! Не держи в себе магию! Отпусти её, тебе сразу станет легче!
- Как? – прошептала непослушными губами.
- Просто представь, что ты её выпускаешь из себя, выдыхая.
- Не могу. Больно!
- Можешь! Дыши!
- Ммм…
- Дыши, я сказал, упрямая девчонка! – и её хорошенько встряхнули.
Ксения закашлялась и не просто выдохнула, а вытолкнула из себя порцию воздуха, представляя, что она выпускает эту самую магию. Какая она и откуда взялась? Девушка была не в состоянии думать об этом, просто ритмично дышала под команду своего спасителя:
- Вдох-выдох! Вдох-выдох!
И постепенно ей становилось лучше, боль уходила, а темнота перед глазами рассеивалась. Окончательно в чувства её привели крики и ругань охранников, требующих, подняться и идти вслед за остальными. Колонна пленников уже прошла, оставив после себя облачко пыли, в котором барахтались Ксения и пытавшийся удержать её высокородный. Тот, кто буравил Ксению взглядом всего несколько минут назад, теперь сидел в пыли, держа её на руках и прикрывая своим телом от ударов охранников.
Глава 6. Губительные стрелы зависти
Засиживаться долго Ксении не дали. Об этом позаботились и охранники, и высокородный. Они все чего-то от неё ожидали или требовали, а она никак не могла понять, чего именно. Голова всё ещё кружилась, перед глазами плыли разноцветные круги, а голоса доносились как через толстый слой ваты. Чтобы хоть что-то разобрать, ей приходилось сильно напрягать слух, а всё происходящее вокруг казалось кадрами замедленного кинофильма.
- Кто ты и что со мной сделал? – прошептала Ксения обескровленными губами и попыталась ослабевшими руками оттолкнуть высокородного. – Что тебе нужно от меня? – Её тело всё ещё дрожало.
- Вижу, тебе уже гораздо лучше. – Незнакомец поджал губы, поднялся и, не обращая внимания на окрики и удары охранников, потянул Ксению за руку. – Вставай, иначе охрана забьёт тебя палками, а мне ты нужна живой.
Ксюша, которой и вправду стало немного легче, ухватилась за руку высокородного и постаралась подняться с пыльной дороги. Охранники свирепствовали, и терять последнюю опору в лице незнакомца ей не очень-то хотелось. О том, что он сейчас сказал, она подумает потом. Для чего нужна? Что это значит? Потом! Всё потом!
Обессиленная Ксения уныло поплелась за незнакомцем, совсем не обращая внимания на то, что её рука так и осталась в его руке. После пережитого ей было страшно оставаться наедине со своими ощущениями, чувствами, мыслями. Сегодня внутри неё что-то поменялось: как будто в одночасье она обнулилась, выгорела, опустошилась до дна, но одновременно с этим чёрно-белый мир вдруг стал цветным, взорвавшись такими яркими красками, что смотреть было больно. Это странно волновало и пугало, Ксения не знала, что со всем этим делать.
Вдвоём с высокородным они быстро догнали колонну пленников и влились в неё, смешавшись с толпой. В ней все казались одинаковыми: серые робы, серые лица, серая кожа, даже ногти и белки глаз – серые. Лабиринты Кай-Ше каждый день по капле отбирали у пленников жизнь, превращая их в серых, бездушных марионеток. Как страшно ей стать такой же! Лучше уж умереть во цвете лет.
Несмотря на случившееся, с каждым шагом у Ксюши прибавлялись силы, чувствовала она себя всё лучше и лучше. Несколько окрепнув, она решилась воспротивиться назойливости незнакомца и освободиться от его нежданного покровительства. Попыталась выдернуть свою ладошку из его руки, но ничего не вышло.
- Иди спокойно, привыкай, теперь я всегда буду рядом.
- Почему? Зачем? – потрясённо выдохнула она.
- Так нужно!
- Кому? – не унималась девушка.
- Тебе… Мне… Нам.
- Да что происходит? Ты можешь объяснить? – Она снова потянула руку на себя. Он не отпустил, лишь крепче сжал её пальчики.
- Объясню, но не тут. Слишком много лишних ушей. Знаешь площадку за крайним бараком, где встречаются влюблённые парочки? Приходи туда сегодня после ужина. Там мы не вызовем подозрений и сможем спокойно поговорить.
Ксения напряглась, не в силах разгадать его намерения.
- Да не бойся! Не укушу! И пальцем не трону. – Мимолётный взгляд в её сторону. – Если только сама не захочешь.
Тут уж Ксюша не выдержала, фыркнула, с силой выдернула свою руку из цепкого захвата высокородного и с удовольствием ткнула ему локтем в бок.
- Извини, я такая неловкая! – приторно-сладким голосом пробормотала она.
Он даже не сморщился, лишь снова бросил на неё мимолётный нечитаемый взгляд.
- Придётся серьёзно заняться развитием твоей ловкости, – властно произнёс он, а по рукам Ксении побежали мурашки. От страха. Слух уже полностью восстановился, и она с ужасом узнала знакомые нотки в голосе высокородного. Он один из тех двоих, чей разговор она подслушала сегодня утром. Всё! Они нашли её, и теперь ей несдобровать!
Ксюша похолодела и, понурив голову, побрела за высокородным. Благо бараки были уже недалеко.
- Где твой? - вглядываясь в серые приземистые и чуть покосившиеся строения, пробормотал незнакомец. Ксюша хотела соврать, но, немного пораскинув мозгами, поняла: ври — не ври, тут все на виду, он всё равно её найдёт, и будет ещё хуже. Поёжившись от неприятных мыслей, всё же ткнула пальцем в свой барак. Да, невоспитанно! Да, её не этому мама учила! Наоборот, всегда говорила, что тыкать пальцами некрасиво, но разговаривать с настырным провожатым не хотелось совсем.
- Понял, - коротко ответил он и не забыл напомнить. - Жду тебя после ужина в условленном месте.
Ксюша в ответ промычала что-то нечленораздельное и поспешила скрыться в стенах своего убогого жилища. Но спасения в нём она искала напрасно. Как только хлипкая дощатая дверь захлопнулась за её спиной, Ксюша поняла, что торопилась зря, покоя здесь ей не будет: все обитательницы барака специально поджидали её возвращения, застыв кто где с выражением презрения на лице. Айна, грубая, мужеподобная девица, попавшая на Фейган с одной из отсталых, варварских планет системы Виссея, выразила всеобщее негодование по поводу Ксюшиного поведения. Она кругами ходила вокруг девушки, то и дело больно цепляя её плечом и кривясь от брезгливости:
- Так ты теперь якшаешься с высокородными? И давно стала их подстилкой?
Слова ударили Ксению больнее хлыста и очередного тычка, которым её наградила Айна. И она вскипела:
- Тебе какое дело? Завидно стало, что на тебя никто не обращает внимания? Вместо того чтобы подглядывать за другими, занимайся лучше своей жизнью! – Ксения повернулась, чтобы пойти к своему месту, но получила такой удар в спину, что не удержалась и упала на колени. Многострадальные колени, не раз ушибленные за сегодняшний день, обдало волной боли, и из глаз Ксении покатились крупные, как горох, слёзы.
- Бей её! - закричала Айна, и несколько девиц, отмерев, бросились вместе с ней на Ксению. Девушка сначала пыталась обороняться, но силы явно были неравны. Через несколько минут, получив чем-то тяжёлым по затылку, Ксюша скользнула в спасительное забытьё, потеряв сознание. Она уже не слышала крика своих соседок, не участвовавших в драке:
- Сумасшедшие, вы её убили! Теперь нас всех накажут! Охрана! На помощь! Спасите!
Не видела она, как в барак ворвались несколько охранников. Резво растащили дерущихся товарок, скрутив руки особо агрессивным, отправили их в карцер, быстро разогнали зевак, праздно глазеющих на драку, равнодушно подняли с пола избитое бесчувственное тело Ксении и небрежно опустили его на грубо сколоченный топчан, на котором она всегда спала. Не знала она и о том, что высокородный прождал её в условленном месте два часа, опоздал на вечернюю поверку и тоже загремел в карцер, где провёл следующие три дня.
Глава 7. Тщательно организованная случайность
Среди пленников лабиринтов Кай-Ше драки и потасовки случались всё чаще, поэтому имперский совет при правителе Фейгана Эмере V постановил: вместо изоляции в наказание заставлять их вдвое больше работать.
В качестве карцера для провинившихся стали использовать особо опасные уединённые штольни, где условия работы были невыносимыми. Из-за нехватки воздуха в них трудно дышалось, а от постоянно слышимого низкочастотного гула в душе зрела паника, хотелось заползти в укромный уголок и затаиться до окончания наказания. Однако план выработки кристаллов, который определяли для каждого в зависимости от тяжести проступка, никто не отменял. Приходилось, превозмогая себя, работать, чтобы уложиться в срок. Если наказанный не успевал выполнить план за первые трое суток изоляции, его оставляли ещё на трое суток. Мало кому удавалось без тяжёлых последствий для психики выдержать увеличенный срок наказания. Об этом знали все, поэтому старались уложиться в срок, и одно лишь упоминание о карцере наводило панику и ужас на пленников лабиринтов Кай-Ше.
Наказанные питались только водой и полусырым, липнувшим к рукам и зубам хлебом, спали там же, где и работали. Нужду справляли где придётся. И смотрели друг на друга волком, потому что зачастую участникам конфликта приходилось работать бок о бок. И не всегда совместный труд приводил к примирению сторон. Чаще случалось, что пленники бесследно пропадали в штольнях, и их розыском никто не занимался. В общем, в карцере выживал сильнейши или, скорее, хитрейший.
Вот в таких нечеловеческих условиях пришлось отбывать наказание за неявку на поверку высокородному. Его аристократическая натура бунтовала против окружающих его арестантов и убогой, гнетущей обстановки, поэтому он старался держаться особняком и ни с кем не разговаривал. Спать укладывался в сторонке, спрятавшись подальше от основной массы пленников. Его вынужденное отшельничество внезапно дало самые неожиданные результаты: на второй день пребывания в карцере он услышал занятный разговор, на который поначалу не обратил никакого внимания. Насторожиться его заставило знакомое имя, произнесённое злобным шёпотом:
- Я буду не я, если не отомщу этой маленькой дряни – Ксе-ни-и-и-и. – Женский голос глумливо протянул имя «бледной немочи», которое Тай узнал от нужных людей за пять минут до запланированной встречи. И такого имени больше не было ни у кого в лабиринтах Кай-Ше.
– Из-за неё я попала в эту вонючую дыру, - продолжала истекать желчью женщина. – Пусть поживёт ещё пару дней, пока не вернусь в барак. Придушу её во сне! Если только она не сдохнет, пока я тут вкалываю. Всё-таки здорово мы её вчера приложили, может, и не очухается. Ишь, какая цаца выискалась! Нечего якшаться с высокородными! Да и вообще, она давно меня бесит одним своим видом, поделом ей!
Тай замер и ещё тщательнее прислушался, настолько увлёк его подслушанный разговор. Ошибки быть не могло, речь идёт о ней, о той самой Ксении. Он осторожно выглянул из-за большого камня, возле которого расположился на ночлег, и увидел двух массивных дам неопределённого возраста. Они укладывались спать с другой стороны облюбованного им валуна и при этом обсуждали драку, за которую попали в карцер. Тай даже замер от неожиданности: «бледная немочь» его и только его! Никто не смеет тронуть её и пальцем, а уж тем более лишить жизни, сорвав тем самым все его далеко идущие планы.
Притаившись в двух шагах от не в меру разговорчивых подруг, Тай напряжённо ждал, когда же они, наконец, замолчат и уснут. Он уже выслушал все подробности вчерашней драки, понял, почему девчонка не пришла на встречу, и успел придумать план по устранению этих потенциально опасных особ. Что же, они сами подписали себе смертный приговор! Жалеть их он не собирался…
Утром среди заключённых карцера разнеслась весть, что ночью на одном из участков случился обвал, насмерть придавив двух пленниц, двух закадычных подруг Айну и Миси, попавших сюда из-за драки, учинённой ими в бараке.
Никто особо не горевал об их кончине, каждый втайне облегчённо вздохнул, что беда случилась не с ним. Карцер собрал свою кровавую дань, оставшееся время можно было работать спокойно. Таково было местное поверье: раз в три дня карцеру требовалась жертва. И только Тай знал, что к этой жертве подземелье не имеет никакого отношения.
Через три дня к вечеру Тайрон вышел из карцера, полностью выполнив норму. В бараке его ожидал Рэдкоф с нерадостным известием: девчонка до сих пор не пришла в себя. Охранники уже поговаривали о том, чтобы избавиться от неё как от ненужного балласта, ждали лишь распоряжения главного смотрителя лабиринтов. Задержка вышла из-за того, что он был срочно вызван во дворец Эмера V.
Но эта задержка была на руку двум высокородным. Тай поручил Рэду взять из тайника немного кристаллов и через проверенного человека снова связаться с магом, чтобы он попытался спасти Ксению.
Посредника тоже ожидало солидное вознаграждение, поэтому к магу он отправился в тот же вечер и заручился клятвой на крови, что тот сделает всё возможное, чтобы помочь девчонке. Теперь Таю оставалось только ждать, и это оказалось самым трудным!
На следующий день никаких изменений не произошло, и на следующий – тоже. Тай уже начал терять надежду, как от мага прибыл посыльный с тщательно упакованной коробкой и письмом. Как только Тай взял присланные ему вещи, посыльный на глазах рассыпался, превратившись в стайку легкокрылых бабочек. Бабочки сделали прощальный круг над головой Тайрона и, поднявшись к верхним сводам лабиринтов, исчезли из вида.
Тай начал с посылки, хотя письмо буквально обжигало пальцы, с каждой минутой нагреваясь всё больше. Неаккуратно вскрытая коробка отлетела в сторону, а в руках мужчины оказалась тщательно укупоренная склянка с какой-то жидкостью. Раствор в ней переливался всеми цветами радуги, а в глубине его иногда даже вспыхивали золотистые искорки. Казалось, что жидкость живёт своей, одной ей понятной жизнью.
Долго любоваться переливающимся раствором не получилось, бумага уже чуть ли не пылала. Ещё немного - и, казалось, она вспыхнет. Поэтому не без сожаления Тай отставил флакон и принялся за письмо. Дочитав его, он выругался вполголоса, скомкал листок и со злостью отшвырнул его в сторону. Кажется, ему не оставили выбора!
