– Да очень просто! – нервозно задёргал ногой адвокат. – Суд и средства массовой информации всегда идут рука об руку. Если весть о свекрови и романе Вашего мужа с юристом попадёт в народ, суд поддержит негодование людей и более сговорчиво примет Вашу сторону. Всего один слух и победа в нашем кармане!
– Мы начнём с Пехотинца, а дальше видно будет! – переполненная сомнений, ответила я, на что он недовольно качнул головой и зажевал придуманную в голове жвачку.
Я опустила голову, в которой было много противоречивых мыслей. Солидный адвокат майора мне однозначно нравился больше, чем этот самовлюбленный молодой человек. Тот внушал доверие и ссылался на законные действия, а этот парень полагался на скандал, который должен был помочь в суде. Возможно, он был прав и, если бы не моё беспокойство о муже, публичная огласка могла бы нам помочь, но я не могла поступить так с супругом, который не раз выручал меня из беды, и с которым я работала в одном учреждении. Мы расстались, но я осталась преданной ему и я по–прежнему его боялась. Подставить саму себя под удар казалось мне бессмысленным и глупым.
Заметив мою неуверенность, министр попросил адвоката выйти из кабинета.
– Принцесса, тебе не нравится мой человек?
– Он очень молодой и слишком театральный.
– Я бы не посоветовал плохого адвоката. Его направленность – экономические преступления, а театральность – его стиль. Посмотри на всё это иначе! Его амбиции не позволяют проигрывать дела! Он сделает всё, чтобы ты выиграла суд.
– Он хочет сделать больше, чем надо!
В тот момент, лейтенант, я ясно осознала, что осталась одна, и что ответственность за каждое решение несла сама. Сказать, что мне не было страшно, значит соврать. Я привыкла к тому, что майор, опытный и взрослый, прокладывал мне путь и, несмотря на все свои капризы, я делала шаг по этому пути, не сильно волнуясь за последствия. Я знала, что супруг всё решит и исправит. Он был моей страховкой в случае провала; стеной, за которую можно было спрятаться. Теперь она рухнула, и я должна была ступать в неизвестность сама.
– Ты мне не доверяешь, дорогая? – обнял меня за плечи министр.
– Доверяю, просто адвокат майора предлагал всё сделать иначе.
– На то он и был майорский, чтобы блюсти его интересы, а не твои. Твоему мужу было важно, чтобы фамилия его семьи осталась чистой, и ради этого он был готов на всё. Твой проигрыш в суде для него ничего бы не значил по сравнению с сохранённой репутацией. Но это его мать засадила тебя в тюрьму, и их семья в ответе за те мучения, что ты перенесла. Вы расстались, и ты ему больше ничего не должна. Так ты хочешь выиграть дело и восстановить справедливость?
– Хочу! – подняла я голову, считая своим правом отомстить неприятелям. – Но, только не оглашая мотивов свекрови и майора–юриста. Пусть это останется в зале суда! Для начала пусть твой адвокат займётся Пехотинцем, вот я и посмотрю, насколько он хорош в своём деле!
– Договорились! – чиновник пригласил адвоката войти, и я подписала бумаги на возбуждение дела против своих неприятелей.
Придя домой, я завернулась в плед с головой и, как когда–то в армии, спряталась в нём от невзгод в своей жизни.
«Что с тобой, девочка?», – коснулась моей спины бывшая начальница.
Я рассказала ей обо всём, что тревожило сердце: о встрече с адвокатом, о его предложениях, о Пехотинце, огласке, моих сомнениях, министре.
– Не стоит тебе всё это затевать с адвокатом, в котором сомневаешься. Душа всегда знает ответ! Если она твердит тебе «нет», то не следует сопротивляться.
– Но мне пришлось согласиться на него, ибо другого у меня больше нет.
– Ты уже выиграла дело, доказав, что была нарушена презумпция невиновности. Ты на свободе и очищена от клейма заключённой! Ты ничего не потеряешь, не обратившись в суд, кроме собственной навязчивой идеи отомстить. Этот юный адвокат неуправляем, амбициозен и тщеславен, исходя из твоих же слов. Он пойдёт на всё, чтобы выиграть суд и сделать из этого шоу! И если будет надо, договорится с журналистами за твоей спиной! Что ты тогда будешь делать?
– Я надеюсь победить без репортёров. Для начала мы попробуем пойти на сделку с Пехотинцем.
– Ты совершаешь ошибку, из–за которой рискуешь потерять поддержку майора.
– Я не предам его, хотя это его мамаша упекла меня в колонию, где он меня бросил.
– Он же тебя и вытащил оттуда, когда узнал про бесчинства начальника тюрьмы.
– Муж сделал это, потому что я потеряла ребенка.
– Я не уверена, что это так, но дело твоё во что верить! Только прошу тебя съехать с моей квартиры до понедельника. Я не хочу оказаться в эпицентре конфликтов и злобы, вызванной оплошностями этого адвоката. Мы договаривались о том, что ты не будешь мстить, живя в моём доме, поэтому не обижайся на меня!
– Но мне некуда идти до получки!
– Прости, моя хорошая, но ты сделала выбор, и это не просьба, а приказ, который ты должна исполнить.
Глава 57. Обновления
– Здравствуй! – сказала я министру ранним утром понедельника, стоя на пороге его дома под моросящим дождем.
– Доброе утро! – удивленно ответил он, оглядывая меня с головы до ног. – В этот раз ты без корзинки с булками. Что–то случилось?
– Я звонила тебе все выходные, но так и не дождалась ответа. Мне пришлось поспешно покинуть квартиру инструктора–кинолога из–за суда, который предстоит. Она не хочет, чтобы журналисты или мои неприятели крутились у её дома, пытаясь насолить мне или залезть в личную жизнь. И я подумала, что могла бы пожить у тебя до зарплаты, – склонив голову, спросила я.
– Принцесса, это не самый лучший выход из ситуации, почти шепотом пробормотал чиновник, загородив собой вход в особняк. – Ты же помнишь, что у меня есть дочь...
– Но мы неплохо ладим, и это ненадолго.
– Я понимаю, но она может неправильно это воспринять.
– Мы с тобой не встречаемся, министр. Мне просто нужно где–то ночевать, и я по–дружески прошу приюта.
– Послушай, подожди у моей машины, – взял он меня за плечи. – Я быстро соберусь и мы поговорим!
«Папа, ты где? Мы с мамой завтракать хотим!», – раздался голос девочки из коридора.
– Вот оно что! Ты не один! – почувствовала я себя наивной дурой, всё как и прежде наступающей на одни и те же грабли.
– Да нет же! Мне пора! Прошу, дождись меня у автомобиля, – поспешно ответил мне чиновник и закрыл входную дверь, пока его дочка не обнаружила нежеланную гостью на пороге.
Ждать у машины я не собиралась. Мне было понятно, что мужчина занят семьёй. Семьёй, а я была любовницей, – тайной и скрываемой им от дочери с женой. Выходит, любовь ко мне была не настолько сильна, чтобы он отказался от надежды сойтись с бывшей супругой.
Уставшая от всех переживаний, я ощущала пустоту. Не боль, не грусть, а просто пустоту в измотанной душе и ноющем сердце. Я села за руль и направилась в центр кинологии, ведь больше мне было некуда идти.
Ступив в коридор учреждения, я поплелась к столовой, желая выпить чашку кофе с печеньем, и заглушить ту пустоту, что неким образом перемешалась с чувством голода. У входа в столовую я встретилась с майором, вошедшим через заднюю дверь центра.
– Что ты тут делаешь так рано? Твоя смена начинается после полудня, – заметил он мне строгим голосом. – Ключи вернуть пришла?
– Я оставила тебе ключи от дома ещё давно.
– От рабочей машины!
– Ты разрешил мне ездить на ней, а теперь отбираешь? Я думала хотя бы в ней заночевать, – на грани срыва воскликнула я.
– Тебе что, негде жить? – нахмурившись, спросил супруг.
– Мне можно оставить себе автомобиль ещё ненадолго? – проигнорировала я вопрос.
– Рабочим автопарком я более не занимаюсь. С этим вопросом к новому начальнику центра, только, насколько мне известно, любовник закрепил за тобой министерское авто, вот я и подумал, что рабочая машина центра тебе больше не нужна. Не хочешь – не возвращай ключи!
– Министерский автомобиль? – мои глаза расширились вдвое.
– Слушай, вы сами разбирайтесь, чем он расплачивается за любовь с тобой, – прошёл супруг мимо меня по коридору.
– Майор, можно мне в центре пожить до зарплаты? – крикнула я ему в спину, в последней надежде найти хоть какое–то пристанище. Ничего не поняв про машину, я решила, что то была какая–то ошибка и не стала делать на этом акцент.
Муж развернулся и снова подошел ко мне:
– Не думал увидеть тебя такой жалкой при самом министре МВД! – сняв ключ от своего кабинета со связки, он протянул мне его. – Наверное, авто из министерства есть максимум того, что он решил тебе дать!
– Спасибо за ключ, – ответила я, почувствовав себя ничтожной попрошайкой.
Расставшись с супругом, я зашла в столовую и налила себе кофе. Ничего не понимая и в конец запутавшись, я откусила печенье и взглянула вдаль, в окно, за которым стоял туман, такой же, как в моей голове.
Перекусив, я отправилась к собакам, решив занять себя работой. Примерно через час в здание центра зашёл старший кинолог вместе с мужчиной чуть старше меня, а уже минут через сорок они оба вышли к тренировочной площадке.
– Это твой новый начальник! С сегодняшнего дня он будет трудиться в этом Содоме и Гоморре вместо меня, – сказал мне кинолог.
– А Вы куда денетесь?
– Меня перевели в таможню, – торжественно ответил он.
– Кто перевёл?
– Министр МВД. Считай, что повысил! Работать там куда престижнее, чем в этом центре.
– И за какие заслуги? – удивилась я тому, что чиновник вместо выговора, перевёл его в другое учреждение.
– В министерстве знают о моих профессиональных способностях, которые слишком ценны для того, чтобы тратить их в этом месте разврата и беззакония.
– Как интересно Вы заговорили! Помнится, Вы и здесь служить были рады, когда мой муж Вас пригласил.
– На это я тебе уже ответил: я был доволен до того момента, как майор стал нарушать рабочие устои и до того как ты стала прогибаться под министром, превращая серьёзное учреждение кинологии в бордель.
– Позвольте! – вмешался новый кинолог. – Дело, конечно, не моё, но не пристало к даме в таком тоне обращаться!
– Ты посмотри, у тебя защитник появился! – язвительно захихикал старший кинолог. – Да будет тебе известно, что эта дама ещё та вертихвостка!
– Не думаю, что Вас или меня это касается!
– Вы ещё к работе приступить не успели, а уже иерархию нарушаете!
– Не замечаю нарушений! Вы больше не работаете в центре кинологии, и здесь ради того, чтобы передать мне дела.
– Ну, я их передал, так что приятно оставаться! – презренно бросил нам бывший старший кинолог и покинул тренировочное поле.
– Простите за этот непозволительный тон! – сказал мне молодой мужчина.
– Вы что, не верите сплетням, новый старший кинолог?
– Я человек военный, служил кинологом в погранвойсках, и мне всё равно, что болтают. Мне надо содержать семью, и я готов работать в любой среде. Ко мне грязь не липнет! Ещё у меня есть новорождённая дочь, и я бы не хотел, чтобы однажды к ней кто–то обращался так по–хамски.
– А Вы приятно выделяетесь из всех, кто здесь работает! Приступим к тренировке?
– Конечно, – смущённо ответил мужчина.
Тем днём мы занимались социализацией собак, наблюдая их взаимодействие друг с другом, а также тренируя на сотрудничество в поиске запрещённых веществ и в задержание преступника.
Работать с новым старшим кинологом было одним удовольствием. Он был и строгим, и весёлым, и поощряющим, и порицающим питомцев. Ко мне он относился с уважением и с дружеской заботой, которой мне так не хватало:
– Осторожно, не стойте меж двух собак с защитным рукавом! Они сшибут Вас ненароком!
– Это уже не в первый раз! – смутившись, сказала я.
– Давайте я сам! Не хочу, чтобы Вы пострадали! – ступил он с тренировочной манжетой вместо меня.
Забывшая про свои невзгоды, я улыбалась и занималась собаками, как вдруг на тренировочном поле появился министр. Вспомнив угрозы в сторону чиновника, я подняла глаза на окно кабинета мужа, но, не увидев в нём его силуэта, немного расслабилась.
– Нам нужно поговорить, – сказал министр.
– Я сейчас работаю, – ответила я, обиженная на него.
«11.45! Мне на перекур пора!», – деликатно покинул нас старший кинолог.
– Как тебе новый работник центра? – спросил чиновник, улыбаясь.
– По нраву, только зачем ты бывшего в таможню перевёл? Я думала, его ждёт строгий выговор с заметкой в дело о травле сотрудницы, а он вышел сухим из воды.
– Принцесса, к чему нам конфликты? Он отличный эксперт в кинологии, так для чего портить карьеру человеку, когда раздор можно решить полюбовно? Я отправил его трудиться в другом учреждении, чтобы вы не мозолили глаза друг другу.
– А к моему супругу ты не так благосклонен, хотя и он отличный специалист, но замарать его имя тебе как раз плюнуть!
– Ты с ним разводишься, майор тебе бывший супруг.
– А твоя жена тебе бывшая?
– Мы с ней давно уже не семья, но иногда проводим время вместе с дочкой.
– Не нужно ничего объяснять, я и без слов всё поняла! Было глупо обращаться к тебе за помощью!
– Это не так! Пойми, что моя дочь по–прежнему страдает от развода родителей. В новой школе она не может найти себе друзей, да и очень скучает по маме. Девочка – подросток, не знающая тонкостей жизни, и для неё наше решение расстаться стало ударом под дых. Все дни она проводит в своей комнате. Вот мы с бывшей женой и решили проводить хотя бы выходные вместе с ребёнком. У нас есть загородный дом, куда мы и отправились в субботу. Поэтому ты не смогла дозвониться до меня.
Внезапно за спиной чиновника, я углядела мужа, спустившегося на тренировочное поле и идущего к нам быстрым шагом. Я не успела и слова сказать, как он поравнялся с министром и ударил его кулаком в лицо. Тот рухнул на землю в промокшую от дождя траву.
– Вы что, с ума сошли? – вскочил чиновник, отряхивая свой костюм и прикрывая разбитую скулу льняным платком.
– Это Вам за то, что с женами чужими спите, а ночевать на улице бросаете!
– Да как вы смеете, майор! Я же министр МВД!
– Не Вы ли утверждали, что не пристало людям личное с работой путать? Так вот по работе я обязан сотрудничать с Вами. А вот на личном, я по–мужски разобраться хочу! Или Вы трус, который жалобу строчить пойдёт? Давайте, покажите моей супруге своё истинное лживое лицо!
– Майор, я прошу тебя, не надо! – встряла я в разговор.
– Не вмешивайся! – отодвинул меня супруг.
– Я не буду с Вами драться! – отступил на пару шагов министр. – Мы посреди серьёзного учреждения, а не на ринге, и бить Вас я не хочу.
– Почему же? Пьяному Вы мне в морду дали!
– Вы жену свою избить хотели!
Майор повторно ударил чиновника, но в этот раз по переносице:
– Это, чтобы вы помнили, министр, что в чужую семью неприлично лезть, и разбивать её нельзя! Это подло – юной девке голову морочить автомобилями из министерства и сладкими речами о счастливой жизни! У неё было всё необходимое для счастья, пока не появились Вы!
Зажав разбитый нос рукой, министр, корчась, попытался встать с земли, да только не сумел.
