- Да пошли вы, - рыкнул сквозь зубы трибун. Что ему этот Филимер? Низложен? Ему какое дело, он не желает разговаривать с бандитами.
Рулевой заскрипел зубами, заорал переводчику.
У того подбородок затрясся.
- Триарх, отвечайте…Убьют нас! Они спрашивают, где Филимер? Где его искать?
Гай Аврелий повернул покрасневшее лицо к своему соседу.
- Трибун, ты знаешь, где прячется Филимер?
Закрыл глаза Кай, только об одном думая, как бы не нашли золотого Колаиса. Герострата не поймали, значит, он надежно спрятался. Хитрый лис!
- Валент, ты улетишь под трибунал! - орал сам не свой Гай Аврелий. – Ты покрываешь преступника! Где Филимер?
- С позволения сказать, вы – недоумки! – улыбнулся Кай Валент, стиснув зубы. Услышав, что переводчик перевел готам, как «не знаю», трибун латиклавия понял: его будут бить..
Услышав лай рулевого, переводчик побелел, как на смертном одре и уставился на Кая Валента с неподдельным ужасом.
Переводчика огрели по затылку, чтобы не молчал. Заикаясь, тот перевел:
- Трирема «Орел» принадлежит…сыну низложенного короля Филимера.
Глаза Кая Валента вспыхнули яростью, вот сейчас он им ответит, идиотам.
- Какому сыну? Трирема моя! Я – сын Мария Алкивиада, легата-пропретора. Недоумки!
Услышав перевод, рулевой расхохотался, и схватились за животы его оголтелые матросы, сгрудившиеся за спиной своего начальника.
Челюсть Гая Аврелия отвисла. Он смотрел на трибуна латиклавия, едва не вывернув шею, - ведь смотреть сбоку неудобно.
- Ты что-нибудь понимаешь, Кай?
(продолжение следует)
Прода от 28.06.2025, 12:34
Глава 3. Я - их король, меня избрали...
Кай Валент сглотнул спазму волнения.
Вспомнил, как часто отец смеялся, упоминая имя короля Филимера, дескать, он в его власти, то, что ему прикажет, то и сделает, он ему друг, причем, лучший друг. И, действительно, готы, подчиняясь Филимеру, не нарушали мирный договор, только Риму приходилось постоянно отстегивать им контрибуцию, уменьшать налоги в провинциях, где жили готы-федераты…
Рулевой ткнул кулаком в грудь Каю Валенту, сказал, неожиданно на сарматском языке - откуда он узнал, что его пленник понимает этот язык?
- Ты – его сын! – и снизу кулаком ударил в подбородок трибуна. Кай Валент предвидел такой удар, заранее стиснул зубы, чтобы язык не поранить, но все равно – белая эмаль зубов окрасилась кровью. Глядя в самые зрачки гота, презрительно сплюнул окровавленную слюну.
- Что он сказал? Что сказал? – допытывался Гай Аврелий, не понимавший ни сарматский, ни готский языки.
- Сказал, первым на рее вздернет тебя! – не выдержав, Кай Валент расхохотался. Дожился! Он – сын готского короля! Филимера! Интересно, чтобы сказал отец? Заговор? Или обычная дворцовая сплетня?
На него, хохочущего, смотрели с явным желанием растерзать.
- Псы готские! - обронил сквозь зубы Кай Валент. И с тоской подумал об Элин…Где она? Выехала из Рима вместе с отцом, Винитаром? Возможно ее везет торговый корабль…Только сойдутся ли их морские пути?
Кай Валент посмотрел на море. Где они?
Вдали, в синей дымке, громадина длинных гор. Берег. Там Греция? Или Фракия?
Неожиданно Кай Валент обнаружил - трирема стоит, не слышно волынщика, гребцы застопорили весла…
Готы развалились на палубе, жрут припасы римлян, за глоток вина бьют друг другу морды; вина оказалось мало.
Рулевой стоял у края палубы, глядя на берег. Явно, ждут кого-то.
Закинув голову к мачте, Кай Валент едва сдерживал стон, рука разболелась не на шутку.
Гай Аврелий жалобно мямлил:
- Такую стратегию завалили…А в Херсонесе меня ждут..соратники…В Риме ждут…Моей правой рукой был Марк Фабий…Мой лучший друг…А ты его зарезал…Всё рухнуло…Эй, ты, прорицатель Калхас, какого мне сказал, что я – будущий император?
Превозмогая боль, Кай засмеялся:
- Тебе приснилось, легат? Когда я тебе говорил такое ?
- Когда? Когда Тита убил…Что он тебе сделал? Дурак был, да, а ты ему: «Кай Валент тебе должен?» …получи! Швырнул в него кошельком и …кинжалом в сонную артерию…
Кай Валент покосился на легата.
- Ты перегрелся на солнце, Аврелий! Я Домиция не убивал. Он сбежал вместе с тобой.
- А ты догнал нас! Еще лицо до глаз закрыл черной тканью. Сказал мне: «Я не могу оставить римский народ без его триумфатора!» Твои слова? Твои, Валент!
- Ты меня с кем-то перепутал, Аврелий. Я за вами не гнался… сонную артерию перерезать могу, да… ничего больше.
- Я пьяный был, да? Твои глаза, твой голос. Фигура твоя…А, когда ты успел переодеться в черное?
Кай Валент смотрел на своего офицера, как на Сократа, который приказал высоко подвесить себя в корзине – образ такой из комедии Аристофана, - якобы, я всезнающий, до меня вам не дотянуться, все знаю, а вы…неучи.
- Отстал бы ты, любитель буффонады!
Гай Аврелий замолчал, уставясь на море.
Рулевой закричал своим людям, - Кай Валент понял, - «Нас наградят! Это от Кробита! На щиты подняли Редгара, наместника нового короля! С нами Один!», - готы простирали руки в сторону берега, радостные; прыгали, потрясая оружием.
Оттуда летела под парусом в бело-красную полоску кубара, легкое судно варваров. Ветер им был попутный.
Переводчик, воспользовавшись, что о нем забыли, подбежал к пленникам.
- Нам каюк, Аврелий! Готы говорят, нового короля подняли на щиты. То от них судно…Сейчас нас зарежут…
Он вцепился в веревочные путы на груди Кая Валента, заговорив с затаенной злобой:
- Трибун, если ты не признаешься, они тебя кверху ногами привяжут на вороне и будут окунать в море…пока язык не развяжешь…Так они говорят, а нас сразу убьют.
- Не понял, Кай, чего они от тебя хотят?
Переводчик, оглянувшись на готов, прошептал своему офицеру:
- Трибун латиклавия – сын Филимера! Он не признается…Легат, мы военные люди, но лучше погибнуть в бою, чем сдохнуть блохастой собакой за этого гота!
Лицо Гая Аврелия вытянулось.
- Кай Валент – гот?!
Трибун, услышав очередной бред Гая Аврелия, изобразил драконовскую улыбку.
- А ты не знал, легат? Я не простой гот. Я – сын Филимера! Меня избрали! Я – их король!
- Ты, рехнулся? Какой король?
- Всея Сарматии! – расхохотался Кай Валент.
Он лихорадочно соображал, почему его назвали сыном Филимера? Может с кем-то перепутали? Доказывать им, что ты не гот, гордый Кай Валент не собирался. Пусть будет, что будет, и пошли все они… на все десять сторон!
Вскоре кубара, свернув парус, ударилась крутым бортом о борт «Орла».
На палубу триремы один за другим взмыли десятка три воинов в черных одеждах, вооруженные мечами, дротиками, небольшими щитами. Среди них выделялся молодой главарь в красном плаще, с раскрытой на груди, как у скифов, рубахе. Прямые космы белых волос падали на плечи. Лицо скуластое, жестокое, и взгляд волчий.
К нему сразу подбежал рулевой, сгибаясь в поклоне, рукой указывая на пленников и что-то бурно доказывая.
Не обращая внимание на него, и на его команду, замершую в поклонах, каменным шагом подошел к мачте.
Переводчик стоял не жив, не мертв.
Когда вновь прибывшие готы окружили мачту с привязанными пленниками, Аврелий шумно выдохнул.
- Прощай, Кай Валент…Было очень приятно проехаться с таким королем, от которого - толку, тьфу, - он сплюнул, - О всемогущий Марс, прощай моя стратегия!
Кай Валент, следивший за «волком», - так обозвал про себя готского вожака, - спокойно встретил его прищуренный, воистину, звериный взгляд.
Главарь перевел глаза на Гая Аврелия.
- Кто ты? Имя, звание? - спросил на латыни.
- Гай Аврелий Луций… Легат Августа Первого Италийского и Одиннадцатого Клавдиева легионов! – ответил тот, как на плацу.
«Волк» презрительно сплюнул ему под ноги, и обратил прямой, в упор, взгляд на Кая Валента.
- Тебя как зовут?
- Представься первым! – холодно ответил ему трибун. Он всегда полагал, если попался, как муха в сети паука, так лучше умереть без писка. И вдруг… заметил в вырезе черной рубахи «волка», на его худой шее золотую гривну с раскрытыми крыльями. Точная копия той гривны, что была оберегом Каю с его малых лет, только гривна варвара без драгоценных камешков.
И не просто удивился, растерялся. Как это понимать? Кто этот гот, откуда у него образок крыльев Золотого Колаиса?
«Волк», перехватив взгляд пленника, а его глаза расширились, полыхнув синей молнией, - отступил на шаг назад. Вдруг сказал на сарматском языке.
- Я – тервинг Редгар, номарх. Ты?
- Марий Кай Валент, трибун латиклавия Первого Италийского легиона, – трибун задрал упрямый подбородок, одарив «волка» презрительной усмешкой.
Гай Аврелий вскрикнул, увидев, как гот выхватил из ножен острый кинжал, занес его над трибуном…- тот улыбался…
Прода от 29.06.2025, 10:06
Глава 4.Гордись: готы тебя любят!
Гай Аврелий вскрикнул, увидев, как гот выхватил из ножен острый кинжал, занес его над трибуном…- тот улыбался…
- и одним махом срезал с него путы, сорвав их остатки с ног.
Освобожденный от веревок трибун подумал, сейчас его поволокут на ворона, но случилось вообще неподдающееся никакой логике, - у Гая Аврелия глаза полезли на лоб.
Тервинг Редгар рухнул на колено перед Каем Валентом, склонив гордую шею, белые пряди волос упали ему на лицо. Тот час вокруг них опустились на одно колено остальные готы, пригнув спины.
На вдох-выдох воцарилась гробовая тишина, только чайки кричали, витая над кораблями.
В первый момент Каю Валенту показалось, он спит и ему снится сущая галиматья: он стоит у мачты своего корабля, а вокруг – коленопреклоненные готы, человек пол сотни. Жуть!
Редгар выпрямился. Отступив от Кая Валента шага на два, по сарматски, -«Откуда волк знает, что я понимаю этот язык?!» - приказал рулевому выстроить свою команду из двадцати пяти человек на краю палубы. За каждым из них встал воин Редгара.
Люди рулевого повесили головы, и рулевому стало понятно: где-то он совершил ошибку, не допонял, и сейчас поплатится за нее.
«Волк», глядя на Кая Валента почтительно, произнес:
- Они тебя оскорбили, мой господин! Твоего тела коснулись путы пленника! – и выкрикнул. - Именем Антира, короля тервингов и герулов, наказать преступников бескровной казнью! С нами Один!
За считанные минуты всем людям рулевого, включая его самого, сзади стоявшие готы Редгара свернули шеи, ломая позвонки. Вышвырнули тела в море. Над морем прокатилось громовое:
- С нами Один!
Воздел очи горе Гай Аврелий, совершенно сбитый с толку.
Кай Валент молчал, никак не отреагировав на лютую казнь своих обидчиков. Бескровная, как подчеркнул голосом номарх Редгар, а всё равно казнь. Именем Антира, короля готов, шакала в человеческом обличье…
Редгар протянул меч Каю, который отобрали люди рулевого.
- Я имею полномочия и приказ сопроводить «Орел» в Понт. В Херсонес. Я – твоя команда, благородный Кай Валент.
Трибун только бросил взгляд на своего легата, как тервинг тотчас срезал путы и с него. Легату вернули его оружие.
Кай Валент обессилено сполз на палубу, только сейчас сообразив, что прошел краем пропасти. Опаленный мозг сверлили слова Редгара: «Именем…короля готов…Именем Антира…О маны…Тот шакал, о ком отец не однажды упоминал…Исчадие ада…Именем Антира, короля готов, Кая Валента освободили, а это как понимать?»
Новый рулевой, а им стал Редгар, отдал приказ разойтись кораблям. Часть готов, перегрузив мешки с пищей и водой на трирему, попрыгали на свою кубару; она отчалила.
Трирема ожила. Готы Редгара проявили себя, как профессиональная команда моряков.
******
Гай Аврелий сидел рядом с трибуном.
- Валент, я понял, у них новый король?..Антир…Но я не понял, каким боком ты до них? Чего они тебе кланяются? Ты, что, на самом деле, гот?
Отвечать не осталось сил: Кая Валента охватил озноб, правая рука пылала огнем.
Гай Аврелий рассуждал, не обращая внимания на состояние своего подчиненного.
- Антир…Это не готское имя…Сарматское, точно…Что у них там произошло? Слава богам, хоть отстали…Ничего не пойму…Эй, трибун, ты со страху, что ли?
Увидев, как трибун завалился набок, Гай Аврелий схватил его за правый локоть, помочь подняться, а Кай Валент, взвыв от боли, потерял сознание. Закатив рукав его туники, легат присвистнул: повязка на предплечье, кожа руки горячая.
- Где тебя угораздило, Валент? Мы же тебя пальцем не задели…Ты дрался с нами уже раненый?
Над ними стоял Редгар. Опустившись на колени, прощупал больную руку трибуна, «залаял», обращаясь к своим воинам, а сам, осторожно провел острием кинжала по повязке.
Кай очнулся. Хотел убрать руку, но гот задержал её.
- Я знаю, как лечить раны! Я осмотрю…
- Меня еще готы не лечили, - простонал трибун. Но подчинился, когда Гай Аврелий заорал ему, это - приказ лежать спокойно.
Готы Редгара притащили ведро морской воды и белую ткань, - где только достали?
Редгар горстями лил воду на повязку, чтобы она отмокла, - снять её. Кай Валент смотрел в сторону, вспоминая, как Элин спасала ему руку, и не было так больно, как сейчас…О, Элин, неужели попала в рану инфекция? Как такое могло случиться? Твои муравьи, или твоя мазь тому виной?
Когда повязку осторожно отлепили от раны, Кай Валент закатил глаза, дожился! Там жуткое нагноение.
Редгар приказал своим людям обездвижить трибуна, держать цепко, особенно за ноги, промыл свой клинок в морской воде. Коротким сильным движением острия кинжала, не дав опомниться раненому, вскрыл гнойный мешок, и выдавил гной нажатием пальцев. Кай Валент умылся испариной, но сразу почувствовал облегчение. Редгар промывал рану от гноя, исподлобья наблюдая за своим пациентом. Когда стал бинтовать рану, заговорил, опять же, на сарматском:
- Я сразу присягнул на верность королю Антиру. Я его наместник. Мой отец - жрец Кробит…Я Посвященный…Но меня не ставили в известность, зачем я должен охранять тебя…То был приказ короля. Мне только назвали твое имя «Кай Валент», и название триремы «Орел». Сказали…убить всех, кто хоть пальцем дотронется к тебе….У тебя божественный сан, так мне сказали….
- Какое мне дело, какой сан, кто приказал, - прошептал трибун, - кто у вас король…Филимер или Антир…
- Филимер преступник! – заявил гот. – Он нарушил отчую клятву…Он выдавал себя за римлянина…
«Ну, и к бесу вас, - подумал Кай Валент. – Лярвы..»
- Мне отец рассказывал…на Боспоре есть врач от бога…мертвого подымет на ноги…Тебе бы к нему…Ант Тиберий…
- Кто-о-о?! – заорал сам не свой Кай Валент; взвился на ноги, выдернув из рук гота край повязки, которую он не успел закрепить. Припечатал за грудки Редгара к мачте, вонзив ему в самый мозг безумство своего пронзительного взгляда.
