Прода от 11.10.2025, 07:50
Приём, который мне оказала Алоиза в этот раз, был довольно тёплым. Ну ещё бы! Ведь теперь я считалась избавительницей Флёр-де-Лис от похотливого церковника. Поскольку я решила говорить одну только правду, то поведаю как на исповеди, что меня порадовало, насколько подурнела Флёр-де-Лис. Когда Эсмеральда впервые оказалась в этом доме, то мадам де Гонделорье испытывала обиду не за себя, а за дочь. Как же «прекрасный кузен» Феб посмел обратить внимание на бродяжку, когда является женихом такой совершенной лилии. Феб не мог запомнить имя Эсмеральды. Он называл её словом Симиляр, то есть похожая. Боюсь представить, сколько у него было таких «симиляр». А Эсмеральда называла Клода «тот другой». Потому что он являлся для неё чужаком, которого она не понимала. Как по мне, не очень приятно получать такие прозвища от любимого человека. Для Феба его благородная невеста была золотой лилией, а Эсмеральда обычным цветком, растущим на мостовой. Его можно сорвать ради забавы или растоптать по невнимательности. А вот для архидьякона в мире не существовало других людей, кроме Эсмеральды. Она была для него лилией, которую он пытался с мясом вырвать из почвы своего сердца. Но после этих садовых работ сердце влюблённого стало сплошной кровавой раной. Как-то он сравнил её со звёздой, которую он не может достать, как бы ни старался. А потом понял, что отдать золотую звезду в костлявые руки смерти — далеко не лучшее решение его проблем. В общем, как говорит та же Леонарда, одинаковых людей не бывает.
У цветка лилии были заплаканные глаза да и лицо осунулось. Кожа потускнела, губы поражали своей бледностью. Перезрелая девица даже не сочла нужным накрасить губы кармином и нарумянить щёки. Видно, что её точило глубокое горе. Но после вчерашних речей Эсмеральды я не могла испытывать сочувствие к её сопернице. Да, я неоднократно ревновала Филиппа, но мне бы не пришло в голову заставлять его наблюдать за повешением дочки тюремщика, с которой он некогда спал. Хотя заставишь его, как же? Филипп совершал ошибки, но он жил своим умом, а не подделывался под жену и тёщу. Я, изображая обеспокоенность, спросила:
— Надеюсь, что опасность миновала?
— В некотором роде, — грустно подтвердила Флёр-де-Лис. — Мне теперь известно, что тот, кто предал одну женщину, предаст и другую. Я до сих пор не могу поверить в низость Феба, но… — тут она разрыдалась.
Алоиза принялась утешать дочь, а потом приступила к рассказу. Вчера у них должно было состояться одно из празднеств, которое предшествовало свадьбе. Опасения опасениями, но разрывать помолвку дочери Алоиза пока не спешила, рассудив, что если мы с ней ошибаемся по поводу Феба, то позора не оберёшься. Она, как и в большинстве случаев, обманывалась. Феб выглядел таким красивым, нарядным и влюблённым, что сердце почтенной вдовы почти оттаяло. Безусловно, у неё не было сомнений в похотливых намерениях архидьякона, ведь, по мнению любящей матери, ни одна девушка в Париже не отличалась такой красотой как Флёр-де-Лис. Доблестный кавалер поцеловал изящную белую руку своей невесты и наговорил ей массу любезностей. Флёр-де-Лис почти простила его измену. Алоиза с обычным умилением смотрела на счастье и слушала нежное воркование влюблённых. Подруги Флёр-де-Лис и ещё несколько знатных девиц и благородных кавалеров стали свидетелями незабываемого зрелища. В разгар праздника появился архидьякон. Мадам Алоиза едва не за сердце схватилась. Сбывались её самые страшные кошмары. Вид у Фролло был мрачный, а запавшие глаза светились, как уголья. Я полагаю, что причиной являлась ненависть к сопернику, но Алоиза истолковала появление священника по-своему. Самые худшие кошмары несчастной матери грозили обратиться явью. А потом Клод выразил желание поговорить со счастливым женихом с глазу на глаз. Алоиза выждала некоторое время и осторожно направилась за теми, кого полагала заговорщиками. Никогда в жизни пожилая дворянка не была так разгневана. Она услышала только обрывки фраз, но сделала определённые выводы.
" — Разве мало эта девушка вынесла по вашей вине? — вопрошал Клод. Глупая Алоиза, разумеется, отнесла эти слова на счёт Флёр-де-Лис. Ведь её девочка так страдала из-за холодности и ветрености женишка. Я же подумала, что так Клод мог бы обратиться прежде всего к себе. Но я уже достаточно хорошо знала этого человека, дабы понять, что этого не будет.
— Ну, допустим, — как-то вяло согласился Феб.
Представляю реакцию шевалье. Небось решил, что призрак Эсмеральды ему с пьяных глаз померещился.
— Вы и так едва не погубили её. Думаю, что солидная денежная компенсация заставит вас обратить внимание на иных женщин.
— Деньги, — сразу оживился Феб, — это прекрасно. Я всегда рад оказать услугу достойному человеку. Можете не переживать.
Тут у Алоизы лопнуло терпение. Она притворила дверь и словно фурия набросилась на Клода. Её ногти безжалостно расцарапали ненавистное лицо. Ибо никого эта достойная дама не презирала и не ненавидела как этого похотливого мужчину, покусившегося на Флёр-де-Лис. Алоиза мгновенно утратила весь лоск и воспитанность. Этого ей показалось мало. Она награждала опешившего гостя полновесными пощёчинами. Каждая из них сопровождалась ругательствами и проклятиями. На шум сбежались поражённые гости, не ожидающие, что праздник превратится в самую настоящую битву.
— Грязный развратник! Чудовище! Седой волк, решивший унести белую овечку. Поганый пёс! Презренный ублюдок!
При последних словах Клод побледнел и оторвал от себя любящую мать.
— Пошли всё вон! Не видите, что госпожа де Гонделорье немного не в себе. Эта женщина одержима бесами.
Я ахнула. Ведь с Клода сталось бы сдать прыткую женщину инквизиции. Но так он поступал только с любимой женщиной. Угроза монаха успокоила Алоизу. Она почти ровно распрощалась с гостями. Но когда разочарованные гости разошлись, то последовал второй акт пьесы. Клод холодно спросил высокородную драчунью:
— Что помутило ваш разум, благородная дама? Ваше счастье, что я добр сегодня, как Иосиф по отношению к своим братьям. Думаю, что вы знаете, что бывает с теми, кто выступает против церкви.
Умная женщина бы промолчала, но Алоиза снова взвилась:
— Это кто тут приказывает в моём доме? Колдун, еретик, прелюбодей и распутник. Да я дойду до самого епископа.
— И что, интересно, вы ему скажете? — то, что архидьякон не выказывал признаков страха, оскорбило мадам де Гонделорье ещё больше.
— Я скажу правду.
— Какую правду? Всё же видно, что ваша прабабушка была дочерью торговца, ибо вы повели себя сегодня, как мещанка. И это французская аристократка?
— Я не дам вам сделать из моей дочери такую же распутницу как ваша мать, — заявила Алоиза».
— А зачем вы стали оскорблять мать преподобного Фролло? — заинтересовалась я.
— Ах, вы же ничего не знаете? — сказала Алоиза и наклонилась к моему уху, будто кто-то мог нас подслушать. Лучше бы она вела себя более сдержанно при гостях. Хотя разве не этого я добивалась? — Говорят, что он незаконный сын очень знатного аристократа. Почему, думаете родители решили, что старший сын должен стать священником? Он ублюдок.
О, да у нас с Кдодом есть общая черта. Правда, он ублюдок скорее не по рождению, а по поступкам. Но я никогда не назову его ублюдком, потому что испытала подобное на своей шкуре.
" — Матушка, — поморщилась Флёр-де-Лис, обладающая отменным слухом. — Мне за вас стыдно. Что за выражения. Алоиза стушевалась, но через некоторое время продолжила уже громче».
— Там была какая-то драматичная история. Ну сами понимаете. Такие истории, заметьте, случаются только с непорядочными людьми. Вроде его матушка по молодости оступилась, хоть и родилась дворянкой. Но род её любовника был значительно древнее и знатнее. Да и отец любовника оказался не в восторге. Мать Клода бесприданница, к тому же, не блистала поколениями благородных предков. Хотя сам этот дедушка женился на не очень знатной женщине. Но некоторые люди на свои проступки смотрят по-другому.
Думаю, что неизвестный дедушка Клода нашёл бы общий язык с Пьером де Бревай. Вот не зря Леонарда говорит в таких случаях, дурная наследственность передаётся и через поколение.
— Так вот, — продолжала разрумянившаяся Алоиза. Воспоминания о былых временах всегда делали её необычайно словоохотливой. — Дальний кузен моего мужа учился в коллеже Торши вместе с этим повесой. По словам Жерара, этот у… незаконнорожденный всегда был очень странным. Угрюмый, молчаливый, серьёзный, учиться очень любил. Это школяр-то? И тихий-претихий, замечу. Над такими ровесники обычно глумятся. Но не на того напали. Вначале он молчал, при этом вид, по словам Жерара, имел самый важный. Но однажды один школяр что-то сказал про его мать, так он так сильно избил его, что несчастный чуть не отдал Богу душу. А у преподавателей этот заумный ребёнок ходил в любимчиках. Поэтому его наказали нестрого.
Это зря! Хотя ребёнок был не совсем виноват, что набросился на того, кто оскорбил его мать. Я бы поступила почти так же. Но наказания бы не повредили Клоду. Вот и приходится мне заниматься перевоспитанием этого важного человека, раз родители и преподаватели ему в детстве розог недодали. Хотя может его и наказывали физически, только толку-то? М-да. Занимательная история. От такого тихого ребёнка никто не ожидал отпора. Он и сейчас был таким. Важный, мрачный, сдержанный с виду, но как что-нибудь сотворит, всем впору за голову хвататься. Про недавние события Алоиза повествовала более ровно.
Но реакция Клода на ублюдка в наши дни была уже не такой бурной как в юности. Он посоветовал Алоизе прочитать несколько молитв, чтобы избавиться от гневливости, тщеславия и злоречивости, а заодно прекратить собирать сплетни, поскольку это качество не красит женщину благородного происхождения. Алоиза закричала, что ославит Клода так, что он не высунет своего длинного носа даже на Соборную площадь. Когда архидьякон услышал в чём его обвиняют, то очень долго хохотал. Алоиза напугалась этого ледянящего душу хохота. К счастью, у неё хватило ума не называть моё имя.
— Если будете упорствовать в своём заблуждении, то насмешите весь город. Я впервые в жизни понимаю, почему ваш зять ходит по борделям и пьёт, как сапожник. От такой жизни, кто угодно в загул ударится. Не вздумайте повторять эту ерунду.
А потом Алоиза напустилась на Феба. Тот попытался объяснить, как обстояло дело, но не слишком преуспел. Мне вспомнились строчки Эзопа: «Лжецам не верят, даже когда они говорят правду».
Алоиза подобно героям басни, решила, что Феб её обманывает, хотя в кое-то веки он решил сказать правду. Но моя ложь пришлась больше по вкусу Алоизе. Людям вообще свойственно верить в неправду. И чем пестрее выдумка, чем охотнее в неё верят. Налаженная жизнь храброго шевалье рушилась, как песчаный замок, воздвигнутый малыми ребятами на берегу моря. Феб решил сыграть роль раскаявшегося вертопраха. Но, как говорят наши недобрые соседи, англичане, остриженую овцу не острижешь дважды. Он совершенно честно признался в своей интрижке с «Симиляр» и просил снисхождения. Оправдания Феба со стороны звучали смешно и неправдоподобно. Хочешь, чтобы не поверили — скажи правду.
" — У мужчин есть определённые потребности. Я слишком уважаю тебя Флёр-де-Лис, чтобы предложить тебе подобное. А уличные девки для этого созданы, чтобы облегчать страдания таких славных парней, как я. Это как тренировка. Как игра в мяч, как упражнения с мечом, как добрая пирушка. Это не имеет никакого отношения к любви. Я даже не спал с этой девкой. Ты прекрасна, благородна, чиста и невинна. Но после нашей свадьбы всё изменится. Женатому человеку проститутки ни к чему».
Тут архидьякон не выдержал. Я этому не изумилась. Я только удивилась, что он раньше не вспылил. Хотя братец Клод умел себя держать в руках. Временами. Терпение-то у него было. Только это не касалось Эсмеральды.
" — Думай, что говоришь. Сия девица является женой моего брата. Если бы я был военным, то вбил бы за это оскорбление шпагу тебе в глотку».
Думаю, что Феб уже успел немного принять на грудь. Праздник, всё же. Хотя это было недальновидно с его стороны. Я не умею читать в людских сердцах, как в манускрипте, но думаю, что он почти ненавидел Эсмеральду. Сначала он чуть не расстался с жизнью, а теперь приданое уплывало с быстротой дерева в паводок. Феб здо заметил:
" — Жеан ещё тот чудак и оригинал. Он подражает мне, но не думал, что он будет подбирать из-под меня девок. Вот Флёр-де-Лис — настоящий ангел. Она прекрасна, как героиня рыцарских романов и обладает всеми качествами, которые я хочу видеть в супруге. Не то что дикарка, которая… Думаю, что Жеан сошёл с ума, если решил взять её после того, как Симиляр побывала в тюрьме. Я не первый день живу на свете. Знаю, что могут сделать с такими тоненькими и очаровательными колдуньями. Жениться на блуднице, которую каждый валял, как хотел».
Думаю, вы догадались, что случилось дальше. Феб нашёл, что сказать. Он думал, что пренебрежительные высказывания о сопернице наполнят сердце Флёр-де-Лис радостью. Но Алоиза, услышав восхваление дочерней прелести, подумала, что Феб похож на барышника, который хочет подороже продать кобылу. Воистину человеческая глупость безразмерна, как океан. Я бы давно догадалась, в чём дело.
Слова Феба по вполне понятной причине привели брата Жеана в неистовство. Не помня себя, он со всей дури влепил пощёчину капитану. Флёр-де-Лис вскрикнула и едва не лишилась чувств. Она знала архидьякона с детства и никогда не думала, что этот серьёзный, строгий и сдержанный священник может ударить человека. Феб ещё пытался держать себя в руках. Я прекрасно понимала чувства негодяя. Он идёт на свидание с девушкой, но вместо удовольствия получает удар кинжалом. Потом решает вернуться к невесте, но в этот же день видит, как несостоявшуюся любовницу везут на казнь. Потом ссора с невестой. И в этот же день он имел счастье насладиться моим представлением. Клянусь графской короной, что Феб с того дня ни с кем не спал. И тут он узнаёт, что Эсмеральда жива, а значит это ему привиделось спьяну. Значит можно снова пить, куролесить, задирать подолы доступным девкам. К тому же, он получил солидный куш. Но тут жестокая судьба нанесла Фебу очередной удар. Что значит ничтожная сумма денег в сравнении с сорванной свадьбой? Да ещё его и обвинили в том, чего он не делал. Фебу и в голову бы не пришла мысль стать за деньги рогоносцем. Вот делиться случайными подружками с Жеаном и прочими друзьями — иное дело. Это вполне совместимо с честью дворянина. Феб вытер кровь с лица и надменно бросил:
" — Нет, Жеан говорил, что его брат полоумный. Но я думал, что он знатно преувеличивает. Оказалось, что он недоговорил. Только безумец может дать пощёчину дворянину из-за потаскушки».
И тут началось такое…
— Знаете, графиня, во времена Карла Седьмого такого просто не могло произойти. Турнир, поединок, дуэль, схватка — это так завораживающе, захватывающе и волнительно. Но когда два дворянина схватились, словно подвыпившие плебеи — это выглядит так ужасно, неестественно и вульгарно.
У Феба было больше воинской выучки, но зачастую в драке побеждает тот, кто злее. Они били друг другу по лицу кулаками, вызвав вопль благородных дам, не привыкших к такому зрелищу.
