Прода от 22.09.2025, 22:33
Иеронима Пацци считала себя женщиной исключительной красоты и незаурядного ума. В действительности она была хитра и коварна, словно Люцифер и обладала непомерной алчностью.
Иеронима всегда завидовала людям, отмеченным дарами фортуны. По мнению донны Пацци, судьба была крайне несправедлива к ней. Её супруг был очень жестоким человеком. Причём он любил издеваться над теми, кто был намного слабее него. В кругу флорентийской знати Дженнаро Пацци слыл мягким и уступчивым человеком.
Вначале он издевался над юной супругой, но когда Иеронима огрела мужа хлыстом, он переключился на простолюдинок, которые не могли ответить тем же. Сын Иеронимы, Пьетро, хлебнув сполна унижений от молодых людей своего круга, сделался нервным, замкнутым и пошёл по стопам отца. Чтобы и без того дурная слава сына не множилась, Иеронима сама подбирала и приводила к нему жертвы. В этом ей помогала верная роду Пацци настоятельница монастыря Санта-Лючия. Если бы правда раскрылась, то преступницам не помогло бы даже заступничество Джакопо Пацци. Хотя Иеронима не была уверена, что свёкор стал бы вступаться за нелюбимого внука. Флоренция была городом, где физическое совершенство и внешнюю красоту ценили превыше прочих качеств. А уродливый, нелюдимый и жестокий Пьетро был позором рода Пацци. Зато Иерониму Джакопо уважал, их объединяла хитрость и страсть к стяжательству. Иногда женщине казалось, что её свёкор знает о её мелких грешках, но закрывает на них свои старческие глаза. Польза, которую извлекал Джакопо из её советов, стоила того, чтобы он мирился с распутством невестки.
Но даже Джакопо не подозревал, что его внук увлекался составлением ядов. Свои снадобья Пьетро пробовал на неугодных слугах. Животных он не желал мучить. Его собаки были единственными существами, дарившими свою любовь отверженному отпрыску Пацци. Поначалу Пьетро решил травить своих надоевших подружек, но практичная Иеронима воспротивилась. Она перепродавала девушек известной своднице Пиппе и имела от этого неплохой доход.
Не раз Пьетро предлагал матери отравить Франческо Бельтрами. Но Иеронима всякий раз отказывалась. Дело было отнюдь не в родственной любви. Суеверная, как все флорентийцы, Иеронима помнила предсказание, полученное в ранней юности, гласившее, что если она воспользуется ядом, то вскоре сама погибнет страшной смертью. Все окружающие побаивались Пьетро, многие считали его скотоложцем и алхимиком. Правду же знали немногие.
После ранней смерти нелюбимого супруга Иеронима решила выйти замуж. Её выбор пал на знатного и красивого юношу. Стефано восхищался зрелой красотой вдовы Пацци, пел канцоны и читал стихи Петрарки. Тогда Иеронима вновь поверила в свою счастливую звезду. Избранник её сердца был не только молод и красив, но и весьма состоятелен. Но Стефано нравился не только Иерониме. Благородная Корнелия Донати также обратила свои взоры к юноше. Она не только обольстила Стефано, но и поведала ему об истинном характере и некоторых подлых поступках Иеронимы. После этого Иеронима с трудом преодолела искушение отравить соперницу. Но донна Пацци не оставляла оскорбления без наказания. Позже она стала любовницей мужа Корнелии. Аугусто Донати отличался не только непомерным сластолюбием, но и длинным языком. Благодаря его болтливости Иеронима многое знала о сопернице и строила планы возмездия. А вот возможность отомстить Стефано представилась довольно скоро. Благодаря подкупленной служанке Иеронима узнала о связи Стефано с племянницей Джакопо Пацци. Юная Джулия была в положении и собиралась бежать со Стефано. Иеронима тут же поведала обо всём Джакопо Пацци. Дальнейшие события развоворачивались стремительно. Разгневанный Джакопо, планирующий выдать племянницу за богатого старика, сурово расправился с беременной девушкой.
Видя неподдельное горе Стефано, Иеронима сожалела только о том, что не может никому рассказать о своей мести.
В дальнейшем Иеронима утешалась с болтливым Аугусто и молчаливыми слугами. Но в последнее время она с невероятным изумлением заметила, что внебрачная дочь её кузена как-то по-особому поглядывает на неё. То дотронется своими тоненькими пальчиками до пухлой руки Иеронимы, то во время случайной встречи похвалит прекрасный цвет лица и чудесную фигуру донны Иеронимы.
Не то что эта Корнелия, которая утверждает, что у Иеронимы жёлтая кожа, на себя бы лучше посмотрела в зеркало. А при последней встрече Фьора преподнесла Иерониме в подарок сиреневое шёлковое покрывало.
В очередной раз Иеронима про себя посетовала на несправедливость судьбы. Почему Фьора не родилась мужчиной, тогда бы Иеронима стала бы обладательницей всего состояния Бельтрами. Иерониму весьма возмутило, что Франческо сам подобрал мужей её согрешившим служанкам и лично выплатил приданое, а она так рассчитывала на эти деньги.
Чтобы отвлечься от грустных мыслей, она назначила свидание Аугусто. После бурных альковных утех любовник, как всегда, разговорился. Но в этот раз его откровения привели Иерониму в негодование. Оказывается, противная Корнелия и Фьора стали любовницами. Донна Пацци не сомневалась, что это акт мести, направленный против её персоны. И теперь дорогие подарки будут преподнесены её сопернице. А Корнелия-то какова! Заметила внимание Фьоры к Иерониме и решила переманить юную прелестницу к себе. Но Иеронима не доставит ей этой радости. В этот момент Иеронима приняла твёрдое решение ответить на страсть дочери кузена, а там, кто знает, может удастся уговорить Фьору стать женой её дражайшего Пьетро. Мальчику как раз пора обзаводиться семьёй, а состояние Франческо давно манило его алчную кузину. Убаюканная несбыточными мечтами, Иеронима заснула на плече любовника.
Прода от 25.09.2025, 11:39
Пьетро Пацци был невероятно удивлён, когда в поместье Монтуги пожаловал его грозный дедушка. Но горбун был просто поражён, узнав причину, по которой Джакопо Пацци удостоил внука своим посещением.
— Итак, — начал с порога глава рода Пацци, — у тебя всё по-прежнему. Собаки, алхимия, полное уединение от мира с его горестями и радостями.
Пьетро промолчал, он мог бы сказать дедушке, что несмотря на его благородное происхождение, судьба отсыпала ему ничтожно малое количество радости и счастья. Строго говоря, даже в раннем детстве Пьетро не знал безмятежного счастья. Сверстники глумились над хромым горбуном, девушки брезговали его ухаживаниями и избегали его общества. Его считали сыном Дьявола. Если бы Пьетро был сыном простого горожанина, то не исключено, что он закончил бы свою жизнь на костре. Иеронима не проявляла ненависти к сыну, хотя Пьетро не мог со всей уверенностью сказать, что любим матерью. Единственным человеком неравнодушным к горбуну была его кормилица и воспитательница Джованна. Она была добросердечной, чувствительной и очень болтливой женщиной. Джованна была искренне возмущена распутством Иеронимы. К шашням слуг Джованна относилась вполне снисходительно.
— Где это видано, чтобы благородная дама так роняла свою честь? Я ещё могла бы понять, если бы она выбрала себе ровню. Она не пропускает никого из челяди. Стыд и срам. Лучше бы больше внимания уделяла сыну.
Вскоре по городу поползли слухи, что вдова Пацци не только распутна, но и не очень разборчива в возлюбленных. Через неделю Джованну задушили. Её рот забили землёй, чтобы другим было неповадно пачкать честь клана Пацци. Но другие кумушки и служанки втихомолку перемывали кости Иерониме. На громогласное осуждение никто не отваживался, помня как крут на расправу неистовый Джакопо. После убийства кормилицы зло окончательно воцарилось в чёрной душе Пьетро. Он увлёкся составлением ядов. Первой жертвой стал придурковатый и нахальный сын кузнеца из соседнего поместья. Парень доказывал свою удаль дружкам тем, что кидал камни в Пьетро. Миндальное печенье, преподнесённое верной служанкой Иеронимы заставило наглеца умолкнуть навеки. Следующей жертвой оказалась бойкая крестьянка Мафальда, отвергшая ухаживания Пьетро. Сын Иеронимы мечтал когда-нибудь угостить своими ядами ненавистного дедушку. Но Иеронима, имеющая влияние на сына отговорила его от мести. И теперь история со слухами и сплетнями повторялась. И снова Пьетро рисковал потерять единственное дорогое существо. И вновь угроза исходила от Джакопо Пацци. Пьетро зло сжимал кулаки, слушая гневные обличения старца. С каким бы удовольствием он сжал тощую старческую шею и свернул бы её с такой же лёгкостью, как умелый кухарь расправляется с цыплёнком. Но нельзя. Пока нельзя.
— Если бы я обладал богатством и расточительностью Франческо Бельтрами, то непременно преподнёс бы твоей матери книгу с баснями Эзопа. Подумать только, этот олух не вылезает из книжной лавки Веспасиано Бистиччи. А сам не уследил за своей бесценной принцессой Фьорой. Ха! Эта бесстыжая девка развратней самой Мессалины. Но её вкусы весьма своеобразные и разнообразные. Куртизанки, натурщицы, банщицы, горожанки, крестьянки и даже благородные дамы. Что же, это очень хорошо, сказал я себе. По крайней мере, у Франческо Бельтрами не будет ни зятя, ни внуков. Кто решится связать свою судьбу с такой особой? Но в последнее время, — тут голос старика зазвенел от гнева, — до меня доходят возмутительные сплетни. Кумушки, нищие и горожане на весь лад, точно редкостное лакомство смакуют очередную новость. Известно ли тебе, какова самая популярная сплетня во Флоренции?
— Нет, дедушка, — ответил Пьетро.
— Ну, разумеется. Не собаки же доложат нашему затворнику и славе рода Пацци эту потрясающую новость, — сардонически произнёс старец. — Твоя мать, подобно ворону из басни Эзопа, купилась на лесть этой маленькой интриганки Бельтрами. Она одаривает твою мать побрякушками, как любовник, ублажающую его наложницу. Я был гораздо лучшего мнения об уме и сообразительности Иеронимы. Неприятно разочаровываться в близких людях.
По спине Пьетро пробежал холодок. Он слишком хорошо знал, что бывает с людьми, разочаровавшими Джакопо Пацци. Обычно им оставалось жить считанные дни.
— Дедушка, не выносите поспешных суждений. Молва зачастую бывает несправедлива. Моя мать — честная женщина. Она ведёт добродетельную жизнь и весьма набожна.
Пьетро был взволнован, половина его лица дёргалась в нервном тике. Дедушка смотрел на внука со смесью брезгливости и презрения.
— Набожна, говоришь? Я знаю причину её религиозности. Она подбирает в монастыре наложниц для твоего сераля. Да, я знаю о твоих пристрастиях насиловать невинных девушек. Но не это меня волнует. О дурных делах не следует говорить. И если я упомянул об этом, то лишь потому, что хочу дать тебе понять, что от меня не скрывается ни единая безделица из жизни моих близких. Я в курсе похождений твоей матушки. Но какое значение имеет несколько телодвижений моей невестки? И какая разница где и с кем она предаётся пороку? До недавнего времени Иеронима соблюдала осторожность, а я закрывал глаза на её мелкие грешки.
Даже Пьетро был поражён цинизмом главы семьи.
— Но что же изменилось теперь?
— Очень многое. Теперь на всех перекрёстках треплют имя нашей семьи. И знаешь, что самое ужасное? Иерониму осуждают больше, чем эту. — Тут Джакопо грязно выругался. — Её приравняли к публичной девке, дарящей свои милости за золото.
— Насколько я знаю вы, дедушка неравнодушны к золоту.
— Верно, но я не желаю становиться посмешищем из-за пары побрякушек, подаренных моей невестке. Сегодня на все лады склоняют жадную и распутную Иерониму. Не исключено, что завтра толпа назовёт меня жалким престарелым шутом, не сумевшим навести порядок в собственном доме.
— Дедушка, я даю слово, что поговорю с Фьорой. Она всегда была любезна со мной.
— И ты всерьёз полагаешь, что из любезности эта капризная девица откажется от новой игрушки? Я планировал убрать Франческо с нашего пути и написать донос на его дочь. Тогда бы возможно состояние Бельтрами стало нашим. Теперь я вынужден отказаться от этого плана. Но разговор не будет лишним. Хотя зло уже совершилось, можно будет попытаться спасти остатки чести. Если эта порочная связь прекратится, толпа найдёт о чём ещё поговорить. Но я сомневаюсь, что твой разговор будет иметь нужный результат. Я же со своей стороны обещаю поговорить с Франческо. Но не вздумай скандалить. Я знаю твой нрав, что-то в тебе есть от волчонка, готового укусить кормящую руку. Может, поэтому ты испытываешь нездоровую привязанность к псам, — тут старик разразился отвратительным хохотом.
Прода от 25.09.2025, 11:43
Самой популярной темой флорентийских сплетен за последнюю неделю была резко вспыхнувшая любовь между Иеронимой Пацци и Фьорой Бельтрами.
Особую пикантность слухам придавало то обстоятельство, что ранее родственницы не могли терпеть друг друга. Вездесущие кумушки перемывали кости двум любовницам. Заводилой среди них была воспитательница Кьяры, толстая Коломба. По её мнению, алчная Иеронима давно охотилась за деньгами кузена. Ради золота Франческо беспринципная кузина не побрезговала пробраться в постель к его дочери.
Коломба намекала, что неспроста Иеронима посещает монастырь Святой Лючии. Возможно, ловкая развратница, набросив покрывало благочестия, вершит там свои грязные делишки. Болтают, что некоторые прекрасные девушки исчезли из святой обители. Не причастна ли к их исчезновению донна Пацци?
Никто не догадывался, что Леонарда тщательно проинструктировала подругу, обещав при первой возможности поведать результаты заговора Фьоры и её сердечных подружек. Коломба гордилась своей новой ролью. Теперь она ощущала себя могущественной заговорщицей, готовой вбить первые гвозди в крышку гроба ненавистной семейки Пацци.
План сплетен и полунамёков был составлен, когда Леонарда и Коломба лакомились засахаренными сливами.
В данный момент обеспокоенная Фьора и Леонарда склонились над Хатун. Лицо татарочки было бледным, как полотно.
— Она потеряла ребёнка, но будет жить, и вероятность зачать новое дитя достаточно высокая. Хотя, я не Господь бог, — задумчиво проговорила высокая статная женщина с каштановыми косами и большими светло-карими глазами.
Это была повитуха Антония. После того, как она спасла Фьору после выкидыша, между ними установились довольно дружеские отношения.
Как-то Фьора привела Антонию к Елене. Но в данном случае вердикт был не очень утешительным.
— Скорее всего, она останется бесплодна. Руки бы поотрывать этой Кателле. Чудо, что она вообще осталась жива и не утратила вкус к плотской любви.
В отношении Хатун ничто не предвещало трагедии. Она не падала, не таскала тяжести, не бегала. Но этим утром она почувствовала сильную боль. Плод не удалось спасти.
— Может, это к лучшему, — высказала своё мнение Леонарда, — мне известны несколько несчастных женщин, родивших детей от насильников и соблазнителей, оставивших их. Большинство матерей переносят злость и обиду на неповинного младенца. Я никогда не говорила, Фьоретта, но твоя кормилица Жанетт родила ребёнка от солдафона, который её изнасиловал.
— Какой ужас, — воскликнула Фьора, — нет конца злодействам, преступлениям и порокам мужчин. А что сталось с младенцем?
— К счастью, он умер.
В этот момент в дверь постучали. На пороге оказалась перепуганная служанка.
