Перед обедом в покои вернулась Викки.
— Мы только что имели обстоятельный разговор с герцогом. — прямо начала она. — Он официально попросил твоей руки. Я уже отправила письмо Томасу с известием. Родителям напишешь сама. В целом все прошло хорошо.
Однако по внешнему виду сестры я поняла, что все прошло отнюдь не так гладко, как она хотела.
— Знаешь, он сказал, что хочет поторопиться со свадьбой. И что обвенчаетесь вы в Шотландии…
Я удивленно вскинула брови. Мы еще не обсуждали детали свадьбы и я не знала, как реагировать на подобное решение. Но немного подумав, решила, что мне в общем-то все равно где и когда венчаться. И, если он принял такое решение, то так тому и быть.
— Я не против, — пожала я плечами, чем вызвала изумленный возглас сестры.
— Но как же приемы по случаю помолвки? — воскликнула она, — Пышная свадьба?..
— Мне все это не нужно, — спокойно пояснила я, — Думаю, ему тоже.
— С ним все понятно, но с тобой… Какая девушка не мечтает о красивой свадьбе? — Викки всплеснула руками. — Неужели тебе совсем этого не хочется?
— Нет. — твердо ответила я. Это была правда. Больше всего мне хотелось просто быть рядом с возлюбленным и чтобы ничего не могло нас разлучить.
— Что ж… будь по твоему, — растеряно протянула сестра. — Пусть лучше такая свадьба, чем вообще никакая. Но будь готова, что после объявления о помолвке тебе придется отбиваться от сотни желающих получить приглашение на свадьбу. Многие думали, что герцог никогда не женится, после того случая…
Викки замолчала, сообразив, что сболтнула лишнего, но мне этого было достаточно, чтобы ухватиться за возможность наконец-то узнать, что же произошло более двадцати лет назад.
— Расскажи мне, пожалуйста, про Ману. Я же вижу, что ты знаешь. — тихо попросила я.
Сестра посмотрела на меня с горьким выражением.
— Я бы предпочла сама ничего об этом не знать, — со странным сочувствием в голосе проговорила она. — Но тебе все равно кто-нибудь об этом расскажет, поэтому лучше ты узнаешь от меня. Помнишь леди Тойнби? Мы видели ее на приеме на прошлой неделе?
Я быстро кивнула.
— Она рассказала мне, что тогда произошло. И знаешь… Это чертовщина какая-то!
Викки нервно заходила по комнате. Я затаила дыхание, боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть желание сестры поделиться со мной тайной.
— Этой истории более двадцати двух лет. — наконец начала сестра, — Герцог тогда был еще очень юн. Он прослыл большим любителем театра. И на одном из выступлений повстречал актрису из Индии. Она была старше его почти на десять лет, но это не помешало им начать роман. Об их паре говора вся столица. Родители герцога были категорически против, но он стоял на своем. Сначала девушка переехала к нему в городской дом, а потом начала появляться и в родовом поместье. Говорят, он хотел жениться на ней. Как же ее звали?..
— Ману, — подсказала я разом осипшим голосом.
— Точно. Ману. Когда произошла трагедия, они были здесь. В спальне герцога. Она выпала из окна.
Я сглотнула, чувствуя, что это еще не все.
— Но самое странное не это. — Викки посмотрела на меня со смесью восторга и ужаса, — В соседнем крыле в это же время врач герцога принимал роды у нашей матери.
Сестра сделала паузу, давая мне возможность осмыслить услышанное.
— Роуз, ты родилась здесь в то же время, когда погибла Ману!
— Оказалось, что мама в это время гостила у своей тетушки в Лондоне, откуда должна была в скором времени отправиться домой, чтобы успеть к Рождеству и подготовиться в родам в домашней обстановке. Однако незадолго до отъезда она получила приглашение в Дортау и по каким-то причинам решила принять его, несмотря на свое деликатное положение. В дороге ее сильно растрясло и прибыв в поместье она почувствовала сильные боли, которые оказались схватками. Стало очевидно, что отправлять ее обратно в город нельзя и придется принимать роды здесь. Срочно был вызван семейный врач Маубери, роженицу проводили в уединенное крыло, чтобы не смущать ее, и оставили на попечение тетушки и горничных. Спустя десять часов болезненных схваток на свет родилась младшая дочь семьи де Брукков, которую позже нарекут Розалиндой. О том, что в эту же ночь произошла ужасная трагедия, моя мать узнала только на следующий день. Но восприняла эту новость отрешенно – роды дались нелегко и она все еще восстанавливала силы. На похороны она так же не пошла, считая это сугубо личным делом семьи Маубери. Сразу после похорон Ману Энтони закрыл свой городской дом и уехал за границу, никому не сообщив, куда. Его отъезд был больше похож на бегство, что породило множество слухов. Большинство склонилось к версии, что актриса покончила с собой.
— А почему она покончила с собой? — спросила я, прервав рассказ сестры.
— Никто не знает. То ли она ждала ребенка, то ли старый герцог пообещал лишить сына наследства, если тот женится против его воли. Это все, что я знаю.
— Спасибо, что рассказала, — искренне сказала я, обдумывая, что мне с этим делать.
— История, конечно, странная, но постарайся не забивать себе этим голову. Все же это произошло давно… — Викки попыталась произнесли это беззаботным тоном, и у нее это почти получилось, — Сейчас имеет значение только ваше совместное будущее с герцогом.
Я машинально кивнула.
— Спустишься к обеду? Герцог принести тебе свои извинения – ему пришлось отлучиться по делам ненадолго. Но он обещал вернуться к чаю.
Я вежливо отказалась, честно признавшись, что хочу еще немного побыть одна. Викки на это понятливо кивнула и, пообещав прислать горничную с обедом прямо сюда, оставила меня наедине со своими мыслями.
— Невероятно! — с этой мыслю я прошлась из угла в угол. — Просто невероятно!
Хотелось немедленно что-то сделать — крикнуть во все горло или пробежать марафон.
Быстро одевшись, я решила выйти из комнаты. Что-то словно подгоняло меня. Не знаю, что именно это было: любопытство или что-то иное, но уже через десять минут я смело поднималась по лестнице, ведущей в хозяйские покои. Не сразу я поняла, что ноги ведут меня именно в ту роковую комнату, где и произошла эта трагедия. Не знаю, откуда появилась эта уверенность, но я точно знала, куда нужно идти. Остановившись перед нужной дверью, я медленно толкнула ее и вошла в старую спальню Энтони, которую он занимал до того, как стал герцогом Маубери. Мебель в комнате была накрыта чехлами, а окна занавешены плотными шторами. Помещение производило впечатление давно заброшенного. Вероятно здесь давно никто не бывал.
Я медленно прошлась по комнате и распахнула шторы, впуская солнечный свет. Это простое действие преобразило помещение — солнце подсветило дубовые панели, тканные обои и камин, облицованный мрамором. Ничего здесь не напоминало о трагедии двадцатилетней давности.
Меня снова поняло к окнам. Я начала распахивать шторы, пока не наткнулась на балконную дверь. Не в силах сопротивляться року, я повернула ручку, и в этот же самый миг на меня обрушилось видение.
Я увидела красивую девушку в элегантном синем платье, которая легкой походкой вошла в комнату и тут же обняла Энтони со спины. …Я обняла его со спины.
— Какой сюрприз, — сказал он.
— Ты рад? — спросила я.
— Ты знаешь, что да! — Его голос звучал искренне. — У нас с тобой есть целый вечер. Только ты и я — и больше никого.
Все еще прижимая меня к себе, он взял мою руку и прижался к ладони.
— Я люблю тебя, — проговорил он.
— А я тебя! И у меня есть еще один сюрприз, — сказала я. — Увидела его случайно в ювелирной лавке и не смогла пройти мимо.
Я вынула из кармана обсидиановую статуэтку черного льва и протянула Энтони.
— По-моему, очень похоже.
— И правда, похож. Ты – чудо! — герцог сильнее сжал меня в объятиях. — Но. боюсь, этому льву пока придется побыть у тебя, чтобы напоминать обо мне, пока я буду в отъезде.
— О чем ты говоришь? Ты уезжаешь? — с тревогой спросила я.
— Я сегодня получил письмо от премьер-министра. Они назначают меня в посольскую миссию в Россию.
— И долго тебя не будет? — Мой голос дрожал.
— По крайней мере пять месяцев, — ответил он. — Возможно, дольше. Любимая моя! Не смотри на меня так. Если бы ты только знала, в какое отчаяние привело меня это известие!
— Это же почти полгода! — возглас отражал только сотую долю той муки, которая рвала мне сердце. — Я не вынесу этого! Я не смогу прожить без тебя эти месяцы. Возьми меня с собой!
— Если бы это было возможно, — проговорил он.
Герцог попытался обнять меня, но я оттолкнула его:
— Не трогай до меня! — закричала я. — У меня уже такое чувство, будто мы расстались! Это всё интриги твоего отца! Он не хочет, чтобы мы были вместе! Я… Я… не смогу жить без тебя. Я покончу с собой.
Последнее я произнесла с совсем шепотом, но Энтони услышал.
— Не смей так говорить! Никогда, слышишь, никогда не произноси этого, даже когда вздумаешь поддразнить меня. Если хочешь, я останусь, и ты прекрасно знаешь об этом. — он отстранился, — Я иду к отцу, обсудить детали поездки. Буду ждать тебя за ужином.
Как только за ним захлопнулась дверь, я разжала руку и взглянула на фигурку черного льва. Нет, я не буду препятствовать карьере Энтони. Эта поездка слишком важна. Пока его не будет займу себя работой. Глупо сейчас ссориться, нам осталось не так много времени вместе, лучше провести их с пользой и насладиться обществом друг друга на полгода вперед. Меня вдруг осенило: надо спрятать фигурку где-нибудь в комнате и помириться во время ее поисков.
Я огляделась. Нет, в самой комнате слишком очевидно, может… Я задумчиво перевела взгляд на балконную дверь. Сквозь стекло я увидела небольшой зазор между стеной и балюстрадой. Если перегнуться через перила, то можно спрятать фигурку там. Распахнув дверь, я вышла в морозный воздух и, скользя, добралась до нужно места. Встав на цыпочки и держась одной рукой за парапет, я положила туда льва. Отлично. Едва я выпрямилась, вернулся Энтони. Я решила отвлечь его и села на холодные перила.
— Слезай, — резко проговорил он. — Застудишься. Или чего лучше – упадешь.
— Ну и что? — ответила я, заставив свой голос звучать печально. — Разве это будет иметь какое-то значение?
— Ману, зайди в комнату.
Я скорбно покачала головой.
— Нет! — отрезала я, заставив свои губы скривиться в недовольной гримасе.
— Вот же упрямая! — воскликнул он и направился ко мне.
Решив, что пора заканчивать с этой глупой сценой, я оттолкнулась от перил, намереваясь спрыгнуть на террасу. Но не рассчитала силу и неожиданно стала заваливаться назад. Все мое тело напряглось как струна, я сделала конвульсивное движение в попытке восстановить равновесие. Я почувствовала, что переваливаюсь через парапет. Короткое падение и в следующий миг я очнулась лежа на полу около балконной двери. Мое сердце бешено стучало. Я подняла голову: кроме меня никого не было в пустой комнате.
Что только что со мной произошло?
Я медленно поднялась на подкашивающихся ногах и оперлась на балконную раму, ища поддержки. Мгновение я удивленно разглядывала её, вспомнив, что всего секунду назад она была открыта и я прошла через нее.
— Неужели это правда? — не веря в то, что это происходит со мной, спросила я у пустоты.
Проверить это можно было только одним способом. Дождавшись, когда ноги перестанут дрожать, я повернула ручку двери и осторожно переступила порог террасы. Еще шаг и я оказалась около парапета. В отличие от Ману мне не нужно было перегибаться через перила, достаточно было протянуть вытянутую руку. Трясущимися пальцами я стала шарить по выемке внезапно наткнулась на какой-то твердый предмет, покрытый толстым слоем паутины. Я аккуратно потянула его вытаскивая на свет из небытия. Это была фигурка черного льва. Ключ к нашему с Энтони покою и счастью.
— Роуз? Уйди с этого проклятого балкона! Что ты вообще здесь делаешь!?
Герцог в пару шагов преодолел комнату и появился прямо передо мной. Он с силой сжал мои плечи.
— Никогда! Слышишь, никогда не ходи на этот балкон!
Я раскрыла ладонь, показывая ему свою находку.
— Это же… Но как!?
— Нам надо о многом поговорить, — мягко ответила я, прижимаясь щекой в груди любимого мужчины, — Но в одном я точно уверена: мы будем счастливы.
Конец.
— Мы только что имели обстоятельный разговор с герцогом. — прямо начала она. — Он официально попросил твоей руки. Я уже отправила письмо Томасу с известием. Родителям напишешь сама. В целом все прошло хорошо.
Однако по внешнему виду сестры я поняла, что все прошло отнюдь не так гладко, как она хотела.
— Знаешь, он сказал, что хочет поторопиться со свадьбой. И что обвенчаетесь вы в Шотландии…
Я удивленно вскинула брови. Мы еще не обсуждали детали свадьбы и я не знала, как реагировать на подобное решение. Но немного подумав, решила, что мне в общем-то все равно где и когда венчаться. И, если он принял такое решение, то так тому и быть.
— Я не против, — пожала я плечами, чем вызвала изумленный возглас сестры.
— Но как же приемы по случаю помолвки? — воскликнула она, — Пышная свадьба?..
— Мне все это не нужно, — спокойно пояснила я, — Думаю, ему тоже.
— С ним все понятно, но с тобой… Какая девушка не мечтает о красивой свадьбе? — Викки всплеснула руками. — Неужели тебе совсем этого не хочется?
— Нет. — твердо ответила я. Это была правда. Больше всего мне хотелось просто быть рядом с возлюбленным и чтобы ничего не могло нас разлучить.
— Что ж… будь по твоему, — растеряно протянула сестра. — Пусть лучше такая свадьба, чем вообще никакая. Но будь готова, что после объявления о помолвке тебе придется отбиваться от сотни желающих получить приглашение на свадьбу. Многие думали, что герцог никогда не женится, после того случая…
Викки замолчала, сообразив, что сболтнула лишнего, но мне этого было достаточно, чтобы ухватиться за возможность наконец-то узнать, что же произошло более двадцати лет назад.
— Расскажи мне, пожалуйста, про Ману. Я же вижу, что ты знаешь. — тихо попросила я.
Сестра посмотрела на меня с горьким выражением.
— Я бы предпочла сама ничего об этом не знать, — со странным сочувствием в голосе проговорила она. — Но тебе все равно кто-нибудь об этом расскажет, поэтому лучше ты узнаешь от меня. Помнишь леди Тойнби? Мы видели ее на приеме на прошлой неделе?
Я быстро кивнула.
— Она рассказала мне, что тогда произошло. И знаешь… Это чертовщина какая-то!
Викки нервно заходила по комнате. Я затаила дыхание, боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть желание сестры поделиться со мной тайной.
— Этой истории более двадцати двух лет. — наконец начала сестра, — Герцог тогда был еще очень юн. Он прослыл большим любителем театра. И на одном из выступлений повстречал актрису из Индии. Она была старше его почти на десять лет, но это не помешало им начать роман. Об их паре говора вся столица. Родители герцога были категорически против, но он стоял на своем. Сначала девушка переехала к нему в городской дом, а потом начала появляться и в родовом поместье. Говорят, он хотел жениться на ней. Как же ее звали?..
— Ману, — подсказала я разом осипшим голосом.
— Точно. Ману. Когда произошла трагедия, они были здесь. В спальне герцога. Она выпала из окна.
Я сглотнула, чувствуя, что это еще не все.
— Но самое странное не это. — Викки посмотрела на меня со смесью восторга и ужаса, — В соседнем крыле в это же время врач герцога принимал роды у нашей матери.
Сестра сделала паузу, давая мне возможность осмыслить услышанное.
— Роуз, ты родилась здесь в то же время, когда погибла Ману!
Глава 17.
— Оказалось, что мама в это время гостила у своей тетушки в Лондоне, откуда должна была в скором времени отправиться домой, чтобы успеть к Рождеству и подготовиться в родам в домашней обстановке. Однако незадолго до отъезда она получила приглашение в Дортау и по каким-то причинам решила принять его, несмотря на свое деликатное положение. В дороге ее сильно растрясло и прибыв в поместье она почувствовала сильные боли, которые оказались схватками. Стало очевидно, что отправлять ее обратно в город нельзя и придется принимать роды здесь. Срочно был вызван семейный врач Маубери, роженицу проводили в уединенное крыло, чтобы не смущать ее, и оставили на попечение тетушки и горничных. Спустя десять часов болезненных схваток на свет родилась младшая дочь семьи де Брукков, которую позже нарекут Розалиндой. О том, что в эту же ночь произошла ужасная трагедия, моя мать узнала только на следующий день. Но восприняла эту новость отрешенно – роды дались нелегко и она все еще восстанавливала силы. На похороны она так же не пошла, считая это сугубо личным делом семьи Маубери. Сразу после похорон Ману Энтони закрыл свой городской дом и уехал за границу, никому не сообщив, куда. Его отъезд был больше похож на бегство, что породило множество слухов. Большинство склонилось к версии, что актриса покончила с собой.
— А почему она покончила с собой? — спросила я, прервав рассказ сестры.
— Никто не знает. То ли она ждала ребенка, то ли старый герцог пообещал лишить сына наследства, если тот женится против его воли. Это все, что я знаю.
— Спасибо, что рассказала, — искренне сказала я, обдумывая, что мне с этим делать.
— История, конечно, странная, но постарайся не забивать себе этим голову. Все же это произошло давно… — Викки попыталась произнесли это беззаботным тоном, и у нее это почти получилось, — Сейчас имеет значение только ваше совместное будущее с герцогом.
Я машинально кивнула.
— Спустишься к обеду? Герцог принести тебе свои извинения – ему пришлось отлучиться по делам ненадолго. Но он обещал вернуться к чаю.
Я вежливо отказалась, честно признавшись, что хочу еще немного побыть одна. Викки на это понятливо кивнула и, пообещав прислать горничную с обедом прямо сюда, оставила меня наедине со своими мыслями.
— Невероятно! — с этой мыслю я прошлась из угла в угол. — Просто невероятно!
Хотелось немедленно что-то сделать — крикнуть во все горло или пробежать марафон.
Быстро одевшись, я решила выйти из комнаты. Что-то словно подгоняло меня. Не знаю, что именно это было: любопытство или что-то иное, но уже через десять минут я смело поднималась по лестнице, ведущей в хозяйские покои. Не сразу я поняла, что ноги ведут меня именно в ту роковую комнату, где и произошла эта трагедия. Не знаю, откуда появилась эта уверенность, но я точно знала, куда нужно идти. Остановившись перед нужной дверью, я медленно толкнула ее и вошла в старую спальню Энтони, которую он занимал до того, как стал герцогом Маубери. Мебель в комнате была накрыта чехлами, а окна занавешены плотными шторами. Помещение производило впечатление давно заброшенного. Вероятно здесь давно никто не бывал.
Я медленно прошлась по комнате и распахнула шторы, впуская солнечный свет. Это простое действие преобразило помещение — солнце подсветило дубовые панели, тканные обои и камин, облицованный мрамором. Ничего здесь не напоминало о трагедии двадцатилетней давности.
Меня снова поняло к окнам. Я начала распахивать шторы, пока не наткнулась на балконную дверь. Не в силах сопротивляться року, я повернула ручку, и в этот же самый миг на меня обрушилось видение.
Я увидела красивую девушку в элегантном синем платье, которая легкой походкой вошла в комнату и тут же обняла Энтони со спины. …Я обняла его со спины.
— Какой сюрприз, — сказал он.
— Ты рад? — спросила я.
— Ты знаешь, что да! — Его голос звучал искренне. — У нас с тобой есть целый вечер. Только ты и я — и больше никого.
Все еще прижимая меня к себе, он взял мою руку и прижался к ладони.
— Я люблю тебя, — проговорил он.
— А я тебя! И у меня есть еще один сюрприз, — сказала я. — Увидела его случайно в ювелирной лавке и не смогла пройти мимо.
Я вынула из кармана обсидиановую статуэтку черного льва и протянула Энтони.
— По-моему, очень похоже.
— И правда, похож. Ты – чудо! — герцог сильнее сжал меня в объятиях. — Но. боюсь, этому льву пока придется побыть у тебя, чтобы напоминать обо мне, пока я буду в отъезде.
— О чем ты говоришь? Ты уезжаешь? — с тревогой спросила я.
— Я сегодня получил письмо от премьер-министра. Они назначают меня в посольскую миссию в Россию.
— И долго тебя не будет? — Мой голос дрожал.
— По крайней мере пять месяцев, — ответил он. — Возможно, дольше. Любимая моя! Не смотри на меня так. Если бы ты только знала, в какое отчаяние привело меня это известие!
— Это же почти полгода! — возглас отражал только сотую долю той муки, которая рвала мне сердце. — Я не вынесу этого! Я не смогу прожить без тебя эти месяцы. Возьми меня с собой!
— Если бы это было возможно, — проговорил он.
Герцог попытался обнять меня, но я оттолкнула его:
— Не трогай до меня! — закричала я. — У меня уже такое чувство, будто мы расстались! Это всё интриги твоего отца! Он не хочет, чтобы мы были вместе! Я… Я… не смогу жить без тебя. Я покончу с собой.
Последнее я произнесла с совсем шепотом, но Энтони услышал.
— Не смей так говорить! Никогда, слышишь, никогда не произноси этого, даже когда вздумаешь поддразнить меня. Если хочешь, я останусь, и ты прекрасно знаешь об этом. — он отстранился, — Я иду к отцу, обсудить детали поездки. Буду ждать тебя за ужином.
Как только за ним захлопнулась дверь, я разжала руку и взглянула на фигурку черного льва. Нет, я не буду препятствовать карьере Энтони. Эта поездка слишком важна. Пока его не будет займу себя работой. Глупо сейчас ссориться, нам осталось не так много времени вместе, лучше провести их с пользой и насладиться обществом друг друга на полгода вперед. Меня вдруг осенило: надо спрятать фигурку где-нибудь в комнате и помириться во время ее поисков.
Я огляделась. Нет, в самой комнате слишком очевидно, может… Я задумчиво перевела взгляд на балконную дверь. Сквозь стекло я увидела небольшой зазор между стеной и балюстрадой. Если перегнуться через перила, то можно спрятать фигурку там. Распахнув дверь, я вышла в морозный воздух и, скользя, добралась до нужно места. Встав на цыпочки и держась одной рукой за парапет, я положила туда льва. Отлично. Едва я выпрямилась, вернулся Энтони. Я решила отвлечь его и села на холодные перила.
— Слезай, — резко проговорил он. — Застудишься. Или чего лучше – упадешь.
— Ну и что? — ответила я, заставив свой голос звучать печально. — Разве это будет иметь какое-то значение?
— Ману, зайди в комнату.
Я скорбно покачала головой.
— Нет! — отрезала я, заставив свои губы скривиться в недовольной гримасе.
— Вот же упрямая! — воскликнул он и направился ко мне.
Решив, что пора заканчивать с этой глупой сценой, я оттолкнулась от перил, намереваясь спрыгнуть на террасу. Но не рассчитала силу и неожиданно стала заваливаться назад. Все мое тело напряглось как струна, я сделала конвульсивное движение в попытке восстановить равновесие. Я почувствовала, что переваливаюсь через парапет. Короткое падение и в следующий миг я очнулась лежа на полу около балконной двери. Мое сердце бешено стучало. Я подняла голову: кроме меня никого не было в пустой комнате.
Что только что со мной произошло?
Я медленно поднялась на подкашивающихся ногах и оперлась на балконную раму, ища поддержки. Мгновение я удивленно разглядывала её, вспомнив, что всего секунду назад она была открыта и я прошла через нее.
— Неужели это правда? — не веря в то, что это происходит со мной, спросила я у пустоты.
Проверить это можно было только одним способом. Дождавшись, когда ноги перестанут дрожать, я повернула ручку двери и осторожно переступила порог террасы. Еще шаг и я оказалась около парапета. В отличие от Ману мне не нужно было перегибаться через перила, достаточно было протянуть вытянутую руку. Трясущимися пальцами я стала шарить по выемке внезапно наткнулась на какой-то твердый предмет, покрытый толстым слоем паутины. Я аккуратно потянула его вытаскивая на свет из небытия. Это была фигурка черного льва. Ключ к нашему с Энтони покою и счастью.
— Роуз? Уйди с этого проклятого балкона! Что ты вообще здесь делаешь!?
Герцог в пару шагов преодолел комнату и появился прямо передо мной. Он с силой сжал мои плечи.
— Никогда! Слышишь, никогда не ходи на этот балкон!
Я раскрыла ладонь, показывая ему свою находку.
— Это же… Но как!?
— Нам надо о многом поговорить, — мягко ответила я, прижимаясь щекой в груди любимого мужчины, — Но в одном я точно уверена: мы будем счастливы.
Конец.
