- У человека не может быть… этого. – Стрелок показал на руку и грудь Майкла, которые виднелись через рванную рубашку. Грудь покрывали те же пластины, что и руку.
- Я!.. не знаю… - Сказав это, Майкл оскорблённо посмотрел в сторону. За несколько недель жизни с таким дефектом, он так и не понял, что это всё обозначало, и, не имел никакой возможности опровергнуть или подтвердить полную безопасность всех этих изменений. Если бы его начали в чём-то обвинять, то у него не было бы шанса доказать обратное. В добавок, для Майкла стало полным удивлением то, что и грудь была подвержена этим переменам, чего он вовсе не замечал.
- Не знаешь? – Даже уличив в Майкле жертву, которая сама ничего не знает и боится своей судьбы, Стрелок всё равно нервничал и оставался в стороне.
- Когда и как это началось? – неожиданно продолжил он. Голос всё ещё был холоден, словно за шлемом, что всегда прятал лицо Стрелка, пробудился другой человек.
- Не знаю… может… когда на нас напали в церкви. У меня тогда появилась сильная рана на руке, которая позже стала быстро заживать. Что со мной?
- Похоже, что во время близкого контакта с демоном, его ДНК вступило в контакт с тобой, и началась мутация.
- Нет! Я человек, и всегда им буду! – Майклу не понравилось предположение Стрелка, но он всё же поверил в него, так, как и сам – хоть и нехотя – догадывался обо всём.
Пылкое обсуждение между ними прекратилось тогда, когда Мария резко перескочила через Майкла и вцепилась в его недавно раненную руку. Она резко подняла её и начала рассматривать, и все увидели, что она также видоизменилась, и даже исцелилась. Теперь в ней не наблюдалось никаких ран, только чёрная, чешуйчатая здоровая рука.
- Похоже, что это произошло из-за стресса, - тихо проговорил про себя Стрелок, примечая причину изменений в Майкле. - Если ты всё ещё человек, то позволь мне избавить тебя от участи превращения в демона!
- Я человек! и навсегда им останусь! – пылко ответил Майкл, - а если ты нападёшь, то я буду защищаться. Обещаю.
Разговор между ними становился всё жарче и жарче, с минуты на минуту могла начаться драка, из которой вышел бы только один победитель. Никто не рисковал сделать первый шаг. Майкл и Стрелок пытались заглушить растущий конфликт переговорами, пока на то была возможность.
- А что, если это доберётся до твоей головы? – поинтересовался Стрелок, намекая на туманные последствия трансформации. – Если из-за этого ты перестанешь быть собой?
- Я не верю в это, и буду бороться до конца.
«Ты только усложняешь задачу…» - подумал про себя Стрелок, так и не решаясь проговорить это вслух.
- Если я буду использовать это в своих целях, то смогу истребить так много демонов, насколько у меня хватит сил.
- Такой путь ты себе выбрал? сражаться до конца?! – Стрелок говорил так, словно сам не верил в решимость Майкла, считая её чем-то вроде детской фантазии.
- Да! Пусть запомнят человечество на всю жизнь.
- В этом нет смысла…
- В этом нет смысла для тебя!
От этих слов, Стрелка словно поразила молния. Он резко вздрогнул и удивлённо посмотрел на Майкла через безэмоциональную маску. Противоречивые мысли и эмоции в нём наконец-то сдались, и он перестал возражать.
Стрелок уже не пытался что-нибудь сказать, он стоял как статуя, не реагируя даже на то, что с ним продолжали говорить. Осознав бесполезность слов, Майк поднялся наверх в жилище Стрелка и начал собираться.
Через пару минут они снова поравнялись внизу, и Стрелок остановил мужчину. Он полностью осмотрел его и признал, что очередной раз проиграл и остаётся один.
- А что с ней? – спросил он, указывая на Марию.
- Она уйдёт со мной.
Стрелок промолчал, словно взвешивая шансы.
- Ты убьёшь её, - сказал он через пару секунд.
Майкл окинул взглядом помещение, вспоминая чуть меньшую разруху, когда он вернулся; он представил, что станет с Марией, если она останется здесь дальше. Он вообразил эти ужасные и грустные картины, и только подогревал решимость, что ему следует раз и навсегда забрать девушку с собой, не только ради её спасения, но и для собственного.
- Нет… Это ты убьёшь её.
Майкл пошел в сторону пролома в стене, Мария без какого-либо вопроса или уточнения пошла за ним. Она не сказала ни слова, даже толика сомнений не зародилось в её голове. Ей стало привычно то, что её судьбой распоряжались другие люди, и она была благодарна им, потому что именно из-за них, она всё ещё была жива и здорова. Стрелок так и не извинился перед ней за то, что ударил – она и сама не нуждалась в таких извинениях, ибо понимала, насколько это было случайно и мелочно.
- Когда-нибудь ты обратишься и утратишь свою хвалённую человечность! и тогда, тогда я буду держать тебя на прицеле! – прокричал Стрелок след уходящему другу.
Майкл остановился и озлобленно посмотрел на Стрелка через плечо. Тот даже оступился, ощущая, как что-то грозное проснулось внутри «приятеля». Майкл достал из внутреннего кармана куртки свёрнутую в трубочку книгу и кинул в сторону Стрелка.
- Тебе следует научиться быть более человечным! – прокричал он вслед улетающей книги.
Уходящая пара даже не обернулась ни на Стрелка, ни на завод. Все они расстались так же быстро и неожиданно, как и встретились друг с другом.
Майкл вышел на заросшее травой шоссе. Он отправился уже по знакомому направлению, туда, откуда пришел вместе с Марией. Ему хотелось оставить воспоминания о родном городе, и том ужасе, что происходил так далеко позади. Но это было невозможно. Мария следовала рядом с ним и мало прислушивалась к тому, что говорил ей Майкл, оставляя все мысли и идеи ему одному, а сама покорно следовала рядом. Смутно ей доводилось припоминать о том, что у её друга был какой-то важный и необходимый план; она замечала, как сейчас Майкл спокоен и не настроен сломя голову мчать на всех порах вдаль, а был полностью умиротворён. Когда же он уходил, и его не было много дней, она тихо тосковала о нём, желая скорой встречи. Если же в эти моменты разлуки Майкл выполнил свою задачу, то так тому и быть, Мария просто молча радовалась за него.
Майкл действительно не имел какого-то четкого виденья того, что ему следует делать. Впервые за долгий период жизни он ощущал какую-то лёгкую свободу, в то же время, это чувство раскрепощённости создавало за собой уйму незнакомых и странно сковывающих ощущений. Возникала мысль, что любое действие подвластно ему, и не несёт за собой никаких последствий, параллельно этому рос страх того, что перед глазами исчезали все границы дозволенного и возможного, а в след за этим, и страх совершить ошибку.
Оставаться на открытом пространстве и жить в постоянном странствии были не самыми лучшими вариантами, – им обоим нужно было найти прибежище… дом. Последним приятным местом Майкл вспоминал маленькую деревню, полностью проросшую травой. В ней он жил вместе с Марией несколько дней, и ни секунды не сомневался в том, что вокруг него безопасно и умиротворённо. Это была идиллия, самое нежное и приятное место… но оно было уничтожено. Майкл невзначай улыбнулся, вспоминая жизнь в ванной маленького дома, как он спал на мягкой и душистой подстилке из цветов, но сразу же вспомнился накинувшийся ужас, когда он осознал, что там он с Марией находился словно в могиле, которая вот-вот могла обрушится на головы.
Никаких других убежищ они не находили, пользуясь в основном только мягкой травой и чистым небом над головой. Однако, существовало одно место, особо глубоко засевшее в голове и сердце. Это была та самая церковь, в которой он познал самый страшный кошмар всей жизни, где он нашел себе как друга, так и врага. Это было настолько отвратительное и приятное место, что даже за всю жизнь Майкл не смог бы сформулировать точное описание и отношение к этому зданию и его злосчастному подземному тоннелю. Однако, там он изменился, туда он вошел каким-то наивным и слабым путником, а вышел спасителем. Здание церкви было ему знакомо, его запасы, стены и помещения. Это было идеальное место, где можно было бы остаться на очень долгий срок, и при необходимости прибегать к посещению жилых домов, чтобы пополнять запасы пищи. Конечно, безопасность этого места была поставлена под вопрос, и Майкл не хотел бы пережить очередное нападение, когда он итак чудом остался в живых. Но всё же туша огромного убитого монстра придавала больше страха не со стороны того, кто стал причиной этой смерти, а тем, кто мог повторить эту незавидную судьбу.
Уже несколько часов Майкл шел бок о бок с Марией и не сказал ей ни слова. Он смотрел куда-то под ноги, полностью пустыми и безжизненными глазами, даже не обращая внимания на то, что не раз запинался по пути. Мария внимательно смотрела в глаза друга, гадая, о чём именно он думал. Она прекрасно понимала, что он не здесь, и не хотела его тревожить.
В какой-то момент мужчина остановился и, посмотрев в лицо Марии, улыбнулся. Она ответила ему взаимной улыбкой. Всё было хорошо.
Майкл выстроил в своей голове не то, что необходимый к исполнению план, а так, слабое желание, которое было не особо-то и нужно. Торопиться им было некуда, поэтому Майкл мог побродить с Марией кругами, чтобы отдохнуть и расслабиться. Можно было посетить какой-нибудь минеральный источник или крупную лесную рощу. Майкл не видел сильного требования в том, чтобы найти определённое место и жить там, пока не случиться что-то громкое, необычное, то, что заставит обратить на себя внимание.
Когда же за последнее время Майклу удалось пережить множество удач и неприятностей, он всё же пришел к мысли, что ему безразличен смысл жизни и всё вокруг, лишь бы рядом находилась Мария. Даже перспектива того, что они будут жить вдвоём, уже не нервировала его.
Они шли по знакомому шоссе, иногда переходя через поля и леса в совершенно другие и незнакомые места, выискивая что-нибудь красивое и необычное. Прикидывая в голове карту местности, Майкл даже надумал посетить несколько крупных и небольших городов. Там он смог бы посмотреть, как сильно изменяется то, что осталось на этой земле от человека, и Мария бы нашла в этом занятии плюс, засыпая в прохладные ночи на мягких и тёплых кроватях.
Когда они оба проходили через самые разные встречающиеся в природе виды, то стало заметно, как Мария начала оживляться. На лице её стал выступать здоровый румянец, а глаза блестели от удивления и лёгкого трепета, когда виды действительно захватывали дух.
- Как жалко, что мы больше никогда не увидим такие превосходные виды, - проговорила девушка, когда стояла над рекой на скальном выступе. Майкл в этот момент смотрел в сторону запада и прикидывал идею посетить один довольно крупный город, в надежде найти что-нибудь интересное.
- Не думай об этом. Этот вид навсегда останется в наших воспоминаниях, и мы сможем посещать его тогда, когда захочется. – Майкл обернулся к девушке, чтобы утешить её, и та лишь невинно улыбнулась в ответ. Однако взгляд её был до боли печальным.
Майкл уже не знал, чем именно он может помочь Марии, чтобы та тосковала меньше, и по возможности приободрилась. Он и в себе уже не первый день ощущал какую-то черноту и тоску, но Мария волновал его больше всего. Едва-едва ему удавалось лишь на секунду замечать живой блеск в её глазах и то, как она сияла от радости и возбуждения, но это продолжалось недолго, и только тогда, когда девушка была чем-то сильно увлечена. Он размышлял о том, что постепенно их жизнь склониться к какому-то скучному и ужасно нудному быту, который отчасти будет бесполезен и ни капли не долговечен. Когда-нибудь они полностью позабудут о радостях жизни, проживая каждый день в тяжёлом труде, чтобы просто существовать дальше. Даже перспективы возможных прожитых лет были каким-то туманными, так как Майкл всё чаще и чаще ощущал растущую в воздухе угрозу, которая почему-то была то слишком близко, то очень далеко.
Ближе к ночи они оба оказались на территории города, и даже находились в вполне просторном и приятном на вид районе, где можно было благополучно переночевать. Особого требования к домам не было, но первый в который они вошли оказался почти что разрушенным изнутри. Вся мебель и прочие удобства были уничтожены, разорваны на маленькие куски и раскинуты по самым разным углам. Обои ободраны и исцарапаны, в стенах были маленькие, но многочисленные дыры, вся мебель, на изготовление которое пускали кожу, превратилась в мусор. Этот дом выглядел так, словно внутри него был неутомимый ураган, неспособный насытиться. Таким же оказался и второй дом, и третий.
Все жилые здания внешне выглядели более-менее опрятно, даже ухоженно, но они хранили в себе сплошной беспорядок.
Посещая один дом за другим, Майкл внимательно прислушивался к окружающей тишине, которая казалась чересчур враждебной. Если раньше он мог заметить какой-нибудь слабо заметный шорох или движение, то сейчас всё было окончательно мертво. Складывалось ощущение, что даже самые последние и незначительные живые создания на территории города исчезли. Нет ни жуков, ни птиц, ни каких-либо других животных… Никого. Этот город – а возможно, и все остальные – превратился в огромное кладбище, чьи могильные надгробья-небоскрёбы возвышались до небес.
- Мы устали, и нам ничего не остаётся, кроме как остаться здесь, - проговорил Майкл. – Но не волнуйся, это только на время. Может быть здесь ещё что-то осталось, но я уже начинаю сильно сомневаться.
Майкл всё сильнее и сильнее ощущал растущее в нём недоверие к городу, к его серым зданиям и гробовой тишине. Но всё же неумолимая, и в то же время почти что призрачная надежда не позволяла ему так быстро прекратить странствия. Он будет рад даже маленькой жестяной банке, в которой ещё могла сохраниться еда. Больше же хотелось посетить какую-нибудь художественную галерею или музей. Вид многолетних изобретений и нарисованных картин мог вновь вдохновить его и Марию. Серость и скука уже начинали давить на сознание; он постепенно ощущал уныние и подавленность. Эта общая слабость странно резонировала с физической немощью, будто скука действительно могла убить, а вслед за ним и его спутницу. Боялся ли он напрасно или нет, но он продолжал верить в эту закономерность, постоянно замечая тоскливое и безразличное лицо Марии. Когда ещё несколько дней назад она радостно улыбалась, он ощущал те же приятные эмоции внутри себя, но сейчас эта девушка медленно увядала.
Выбор был сделан: они вместе остановились в одном из этих мёртвых домов. Оставшиеся обивки диванов, кроватей и кресел были мягкими, и это было единственное ложе, на которое можно было прилечь и отдохнуть. Находясь среди тишины и смрада, оба гостя уснули.
В течении следующего утра и всего дня, обездоленная пара пыталась гулять по городу, чтобы хоть чем-то себя занять, надеясь найти что-нибудь удивительное и интересное. Пытаясь пользоваться выцветшими указателями и сгнившими картами, Майкл и Мария только ходили кругами, всё чаще и чаще уходя куда-то в тупики. Иногда попадались здания, вполне пригожие для того, чтобы посчитать их за какие-нибудь музеи или галереи, но они были или совершенно опустошенными, или в них и вовсе не было возможности войти. Так, день уже приближался к завершению, и общее состояния заставляло желать лучшего. Проведя в тоске, без какого-либо увлечения и увеселения, сил не оставалось даже на банальные мысли о безопасном ночлеге.
- Я!.. не знаю… - Сказав это, Майкл оскорблённо посмотрел в сторону. За несколько недель жизни с таким дефектом, он так и не понял, что это всё обозначало, и, не имел никакой возможности опровергнуть или подтвердить полную безопасность всех этих изменений. Если бы его начали в чём-то обвинять, то у него не было бы шанса доказать обратное. В добавок, для Майкла стало полным удивлением то, что и грудь была подвержена этим переменам, чего он вовсе не замечал.
- Не знаешь? – Даже уличив в Майкле жертву, которая сама ничего не знает и боится своей судьбы, Стрелок всё равно нервничал и оставался в стороне.
- Когда и как это началось? – неожиданно продолжил он. Голос всё ещё был холоден, словно за шлемом, что всегда прятал лицо Стрелка, пробудился другой человек.
- Не знаю… может… когда на нас напали в церкви. У меня тогда появилась сильная рана на руке, которая позже стала быстро заживать. Что со мной?
- Похоже, что во время близкого контакта с демоном, его ДНК вступило в контакт с тобой, и началась мутация.
- Нет! Я человек, и всегда им буду! – Майклу не понравилось предположение Стрелка, но он всё же поверил в него, так, как и сам – хоть и нехотя – догадывался обо всём.
Пылкое обсуждение между ними прекратилось тогда, когда Мария резко перескочила через Майкла и вцепилась в его недавно раненную руку. Она резко подняла её и начала рассматривать, и все увидели, что она также видоизменилась, и даже исцелилась. Теперь в ней не наблюдалось никаких ран, только чёрная, чешуйчатая здоровая рука.
- Похоже, что это произошло из-за стресса, - тихо проговорил про себя Стрелок, примечая причину изменений в Майкле. - Если ты всё ещё человек, то позволь мне избавить тебя от участи превращения в демона!
- Я человек! и навсегда им останусь! – пылко ответил Майкл, - а если ты нападёшь, то я буду защищаться. Обещаю.
Разговор между ними становился всё жарче и жарче, с минуты на минуту могла начаться драка, из которой вышел бы только один победитель. Никто не рисковал сделать первый шаг. Майкл и Стрелок пытались заглушить растущий конфликт переговорами, пока на то была возможность.
- А что, если это доберётся до твоей головы? – поинтересовался Стрелок, намекая на туманные последствия трансформации. – Если из-за этого ты перестанешь быть собой?
- Я не верю в это, и буду бороться до конца.
«Ты только усложняешь задачу…» - подумал про себя Стрелок, так и не решаясь проговорить это вслух.
- Если я буду использовать это в своих целях, то смогу истребить так много демонов, насколько у меня хватит сил.
- Такой путь ты себе выбрал? сражаться до конца?! – Стрелок говорил так, словно сам не верил в решимость Майкла, считая её чем-то вроде детской фантазии.
- Да! Пусть запомнят человечество на всю жизнь.
- В этом нет смысла…
- В этом нет смысла для тебя!
От этих слов, Стрелка словно поразила молния. Он резко вздрогнул и удивлённо посмотрел на Майкла через безэмоциональную маску. Противоречивые мысли и эмоции в нём наконец-то сдались, и он перестал возражать.
Стрелок уже не пытался что-нибудь сказать, он стоял как статуя, не реагируя даже на то, что с ним продолжали говорить. Осознав бесполезность слов, Майк поднялся наверх в жилище Стрелка и начал собираться.
Через пару минут они снова поравнялись внизу, и Стрелок остановил мужчину. Он полностью осмотрел его и признал, что очередной раз проиграл и остаётся один.
- А что с ней? – спросил он, указывая на Марию.
- Она уйдёт со мной.
Стрелок промолчал, словно взвешивая шансы.
- Ты убьёшь её, - сказал он через пару секунд.
Майкл окинул взглядом помещение, вспоминая чуть меньшую разруху, когда он вернулся; он представил, что станет с Марией, если она останется здесь дальше. Он вообразил эти ужасные и грустные картины, и только подогревал решимость, что ему следует раз и навсегда забрать девушку с собой, не только ради её спасения, но и для собственного.
- Нет… Это ты убьёшь её.
Майкл пошел в сторону пролома в стене, Мария без какого-либо вопроса или уточнения пошла за ним. Она не сказала ни слова, даже толика сомнений не зародилось в её голове. Ей стало привычно то, что её судьбой распоряжались другие люди, и она была благодарна им, потому что именно из-за них, она всё ещё была жива и здорова. Стрелок так и не извинился перед ней за то, что ударил – она и сама не нуждалась в таких извинениях, ибо понимала, насколько это было случайно и мелочно.
- Когда-нибудь ты обратишься и утратишь свою хвалённую человечность! и тогда, тогда я буду держать тебя на прицеле! – прокричал Стрелок след уходящему другу.
Майкл остановился и озлобленно посмотрел на Стрелка через плечо. Тот даже оступился, ощущая, как что-то грозное проснулось внутри «приятеля». Майкл достал из внутреннего кармана куртки свёрнутую в трубочку книгу и кинул в сторону Стрелка.
- Тебе следует научиться быть более человечным! – прокричал он вслед улетающей книги.
Уходящая пара даже не обернулась ни на Стрелка, ни на завод. Все они расстались так же быстро и неожиданно, как и встретились друг с другом.
Глава 14. Шепот Дуилгримма
Майкл вышел на заросшее травой шоссе. Он отправился уже по знакомому направлению, туда, откуда пришел вместе с Марией. Ему хотелось оставить воспоминания о родном городе, и том ужасе, что происходил так далеко позади. Но это было невозможно. Мария следовала рядом с ним и мало прислушивалась к тому, что говорил ей Майкл, оставляя все мысли и идеи ему одному, а сама покорно следовала рядом. Смутно ей доводилось припоминать о том, что у её друга был какой-то важный и необходимый план; она замечала, как сейчас Майкл спокоен и не настроен сломя голову мчать на всех порах вдаль, а был полностью умиротворён. Когда же он уходил, и его не было много дней, она тихо тосковала о нём, желая скорой встречи. Если же в эти моменты разлуки Майкл выполнил свою задачу, то так тому и быть, Мария просто молча радовалась за него.
Майкл действительно не имел какого-то четкого виденья того, что ему следует делать. Впервые за долгий период жизни он ощущал какую-то лёгкую свободу, в то же время, это чувство раскрепощённости создавало за собой уйму незнакомых и странно сковывающих ощущений. Возникала мысль, что любое действие подвластно ему, и не несёт за собой никаких последствий, параллельно этому рос страх того, что перед глазами исчезали все границы дозволенного и возможного, а в след за этим, и страх совершить ошибку.
Оставаться на открытом пространстве и жить в постоянном странствии были не самыми лучшими вариантами, – им обоим нужно было найти прибежище… дом. Последним приятным местом Майкл вспоминал маленькую деревню, полностью проросшую травой. В ней он жил вместе с Марией несколько дней, и ни секунды не сомневался в том, что вокруг него безопасно и умиротворённо. Это была идиллия, самое нежное и приятное место… но оно было уничтожено. Майкл невзначай улыбнулся, вспоминая жизнь в ванной маленького дома, как он спал на мягкой и душистой подстилке из цветов, но сразу же вспомнился накинувшийся ужас, когда он осознал, что там он с Марией находился словно в могиле, которая вот-вот могла обрушится на головы.
Никаких других убежищ они не находили, пользуясь в основном только мягкой травой и чистым небом над головой. Однако, существовало одно место, особо глубоко засевшее в голове и сердце. Это была та самая церковь, в которой он познал самый страшный кошмар всей жизни, где он нашел себе как друга, так и врага. Это было настолько отвратительное и приятное место, что даже за всю жизнь Майкл не смог бы сформулировать точное описание и отношение к этому зданию и его злосчастному подземному тоннелю. Однако, там он изменился, туда он вошел каким-то наивным и слабым путником, а вышел спасителем. Здание церкви было ему знакомо, его запасы, стены и помещения. Это было идеальное место, где можно было бы остаться на очень долгий срок, и при необходимости прибегать к посещению жилых домов, чтобы пополнять запасы пищи. Конечно, безопасность этого места была поставлена под вопрос, и Майкл не хотел бы пережить очередное нападение, когда он итак чудом остался в живых. Но всё же туша огромного убитого монстра придавала больше страха не со стороны того, кто стал причиной этой смерти, а тем, кто мог повторить эту незавидную судьбу.
Уже несколько часов Майкл шел бок о бок с Марией и не сказал ей ни слова. Он смотрел куда-то под ноги, полностью пустыми и безжизненными глазами, даже не обращая внимания на то, что не раз запинался по пути. Мария внимательно смотрела в глаза друга, гадая, о чём именно он думал. Она прекрасно понимала, что он не здесь, и не хотела его тревожить.
В какой-то момент мужчина остановился и, посмотрев в лицо Марии, улыбнулся. Она ответила ему взаимной улыбкой. Всё было хорошо.
Майкл выстроил в своей голове не то, что необходимый к исполнению план, а так, слабое желание, которое было не особо-то и нужно. Торопиться им было некуда, поэтому Майкл мог побродить с Марией кругами, чтобы отдохнуть и расслабиться. Можно было посетить какой-нибудь минеральный источник или крупную лесную рощу. Майкл не видел сильного требования в том, чтобы найти определённое место и жить там, пока не случиться что-то громкое, необычное, то, что заставит обратить на себя внимание.
Когда же за последнее время Майклу удалось пережить множество удач и неприятностей, он всё же пришел к мысли, что ему безразличен смысл жизни и всё вокруг, лишь бы рядом находилась Мария. Даже перспектива того, что они будут жить вдвоём, уже не нервировала его.
Они шли по знакомому шоссе, иногда переходя через поля и леса в совершенно другие и незнакомые места, выискивая что-нибудь красивое и необычное. Прикидывая в голове карту местности, Майкл даже надумал посетить несколько крупных и небольших городов. Там он смог бы посмотреть, как сильно изменяется то, что осталось на этой земле от человека, и Мария бы нашла в этом занятии плюс, засыпая в прохладные ночи на мягких и тёплых кроватях.
Когда они оба проходили через самые разные встречающиеся в природе виды, то стало заметно, как Мария начала оживляться. На лице её стал выступать здоровый румянец, а глаза блестели от удивления и лёгкого трепета, когда виды действительно захватывали дух.
- Как жалко, что мы больше никогда не увидим такие превосходные виды, - проговорила девушка, когда стояла над рекой на скальном выступе. Майкл в этот момент смотрел в сторону запада и прикидывал идею посетить один довольно крупный город, в надежде найти что-нибудь интересное.
- Не думай об этом. Этот вид навсегда останется в наших воспоминаниях, и мы сможем посещать его тогда, когда захочется. – Майкл обернулся к девушке, чтобы утешить её, и та лишь невинно улыбнулась в ответ. Однако взгляд её был до боли печальным.
Майкл уже не знал, чем именно он может помочь Марии, чтобы та тосковала меньше, и по возможности приободрилась. Он и в себе уже не первый день ощущал какую-то черноту и тоску, но Мария волновал его больше всего. Едва-едва ему удавалось лишь на секунду замечать живой блеск в её глазах и то, как она сияла от радости и возбуждения, но это продолжалось недолго, и только тогда, когда девушка была чем-то сильно увлечена. Он размышлял о том, что постепенно их жизнь склониться к какому-то скучному и ужасно нудному быту, который отчасти будет бесполезен и ни капли не долговечен. Когда-нибудь они полностью позабудут о радостях жизни, проживая каждый день в тяжёлом труде, чтобы просто существовать дальше. Даже перспективы возможных прожитых лет были каким-то туманными, так как Майкл всё чаще и чаще ощущал растущую в воздухе угрозу, которая почему-то была то слишком близко, то очень далеко.
Ближе к ночи они оба оказались на территории города, и даже находились в вполне просторном и приятном на вид районе, где можно было благополучно переночевать. Особого требования к домам не было, но первый в который они вошли оказался почти что разрушенным изнутри. Вся мебель и прочие удобства были уничтожены, разорваны на маленькие куски и раскинуты по самым разным углам. Обои ободраны и исцарапаны, в стенах были маленькие, но многочисленные дыры, вся мебель, на изготовление которое пускали кожу, превратилась в мусор. Этот дом выглядел так, словно внутри него был неутомимый ураган, неспособный насытиться. Таким же оказался и второй дом, и третий.
Все жилые здания внешне выглядели более-менее опрятно, даже ухоженно, но они хранили в себе сплошной беспорядок.
Посещая один дом за другим, Майкл внимательно прислушивался к окружающей тишине, которая казалась чересчур враждебной. Если раньше он мог заметить какой-нибудь слабо заметный шорох или движение, то сейчас всё было окончательно мертво. Складывалось ощущение, что даже самые последние и незначительные живые создания на территории города исчезли. Нет ни жуков, ни птиц, ни каких-либо других животных… Никого. Этот город – а возможно, и все остальные – превратился в огромное кладбище, чьи могильные надгробья-небоскрёбы возвышались до небес.
- Мы устали, и нам ничего не остаётся, кроме как остаться здесь, - проговорил Майкл. – Но не волнуйся, это только на время. Может быть здесь ещё что-то осталось, но я уже начинаю сильно сомневаться.
Майкл всё сильнее и сильнее ощущал растущее в нём недоверие к городу, к его серым зданиям и гробовой тишине. Но всё же неумолимая, и в то же время почти что призрачная надежда не позволяла ему так быстро прекратить странствия. Он будет рад даже маленькой жестяной банке, в которой ещё могла сохраниться еда. Больше же хотелось посетить какую-нибудь художественную галерею или музей. Вид многолетних изобретений и нарисованных картин мог вновь вдохновить его и Марию. Серость и скука уже начинали давить на сознание; он постепенно ощущал уныние и подавленность. Эта общая слабость странно резонировала с физической немощью, будто скука действительно могла убить, а вслед за ним и его спутницу. Боялся ли он напрасно или нет, но он продолжал верить в эту закономерность, постоянно замечая тоскливое и безразличное лицо Марии. Когда ещё несколько дней назад она радостно улыбалась, он ощущал те же приятные эмоции внутри себя, но сейчас эта девушка медленно увядала.
Выбор был сделан: они вместе остановились в одном из этих мёртвых домов. Оставшиеся обивки диванов, кроватей и кресел были мягкими, и это было единственное ложе, на которое можно было прилечь и отдохнуть. Находясь среди тишины и смрада, оба гостя уснули.
В течении следующего утра и всего дня, обездоленная пара пыталась гулять по городу, чтобы хоть чем-то себя занять, надеясь найти что-нибудь удивительное и интересное. Пытаясь пользоваться выцветшими указателями и сгнившими картами, Майкл и Мария только ходили кругами, всё чаще и чаще уходя куда-то в тупики. Иногда попадались здания, вполне пригожие для того, чтобы посчитать их за какие-нибудь музеи или галереи, но они были или совершенно опустошенными, или в них и вовсе не было возможности войти. Так, день уже приближался к завершению, и общее состояния заставляло желать лучшего. Проведя в тоске, без какого-либо увлечения и увеселения, сил не оставалось даже на банальные мысли о безопасном ночлеге.
