– Здравствуй, ты меня понимаешь?
– Да, а почему я не должна тебя понимать? – знаю, невежливо отвечать вопросом на вопрос, но, проснувшись непонятно где, думаю, мне простительно.
– Мы обязательно поговорим об этом, да только сначала тебе нужно прогуляться с твоей овчаркой, – почему мне показалось, что слово «овчарка» прозвучало инородно? – А затем покормим твою собаку и сядем завтракать. Как только ты покушаешь, я тебе всё расскажу, но только после приёма пищи, тебе надо хорошо питаться, – после этой тирады с кусочком морали в конце, передо мной распахнули дверь, которая вела в длинный коридор, выходящий в конце на поляну. На поляну?! Какую поляну? Ничего себе помещеньице!
Спокойно, Аня, вот просто спокойно выгуливаем Глашку, кормим, кормимся, тьфу ты, кушаем и всё выясняем! Истерить будем потом!
Глафирья была в восторге, она с удовольствием бегала по шикарному парку, я же ходила по дорожкам и приглядывалась – подстриженный кустарник, аккуратные тропинки. Трава, которая покрывала всё вокруг, кроме тропочек, напоминала газонную, но была выше, производила впечатление шикарного ковра под ногами. Почему-то захотелось разуться и побегать босиком. Это желание и вернуло меня на грешную землю, а как же Глашка в туалет сходит? В смысле сходить-то она сходит, но её…э-э-э…отходы жизнедеятельности на этой шикарной травушке-муравушке будут смотреться, как-бы так культурно сказать – не эстетично. Наверное, надо сказать этому брюнетистому красавцу, чтобы дал совочек, пакетик и показал место, где они оные отходы убирают, мусорку, по простому говоря. Хотела, но не успела, моя собачурочка освоилась и решила – чего тянуть? В туалет-то хочется…
И вот здесь я наблюдала то, о чём постоянно мечтала, гуляя с ней дома в парке, прикапывая её собачьи «радости», эта самая трава облепила инородное нечто, потом земля мягко чавкнула, проглатывая этот облепленный зелёной массой комок и всё. То есть спустя несколько томительных (для меня, разумеется) мгновений, снова передо мной зелёная полянка, чистенькая, только травку так красиво волнами лёгкий ветерок колышет. Мама дорогая! Это ж трясина какая-то, а я ещё погулять хотела, ага, босиком. По спине прокатились мурашки. Тревожный колокольчик в голове зазвенел, но я пока была в адекватном состоянии. Подумаешь, проснулась, бог знает где! Так всё прилично и культурно. Мало ли, что травка оказалась трясиной! Так мою ж Глафирью-то не скушала. Я спокойна!
– Анна, завтрак уже готов, – меня нагнал на аллейке мой давешний сосед по постели. – Если вы уже справились, – он кивнул головой на полянку, – то я приглашаю вас и вашу овчарку на завтрак.
– Да, справились, – я согласно кивнула головой, позвала Глашку, и мы пошли вслед за моим провожатым.
Нас проводили в уютную комнату с овальным столом, на котором был накрыт завтрак на двоих. На полу в углу стояла на подставке красивая тарелка, в которой находились мясо, какие-то овощи, это я так, навскидку определила, ясно же, что для собаки.
– Глаш, иди сюда, ешь, – скомандовала я, позвав овчарку, немного переживая, как она будет есть в незнакомом месте. Но ничего, как говорится, «аж за ушами трещит» – с таким удовольствием она наминала. Прекрасно, значит, и мне можно перейти к трапезе.
Возле стола меня ждал мой спутник. Он вежливо отодвинул для меня стул, приглашая сесть, затем придвинул его, я молча ждала приглашения к началу приёма пищи. Отчего-то мне было не по себе. В принципе-то понятно, проснулась непонятно где, непонятно с кем и вообще…
– Прошу, что вы предпочитаете? Мясо? Рыбу? Овощи? – вежливо стал спрашивать брюнет, а я напряглась. А фиг его знает, что я предпочитаю, я у себя не привередливая, с нашими зарплатами не пошикуешь.
– Спасибо, можно я сама за собой поухаживаю? – я решила брать всё в свои руки, лучше я положу по чуть-чуть и попробую, чем либо останусь голодной, либо покажусь невежливой свинкой, навалившей полную тарелку еды и всё оставившей на ней.
– Пожалуйста, – согласился мой визави.
И мы приступили к еде, как к трапезе. Да, ёлки-палки, я знаю, как в руках держать нож и вилку, но зачем мне здесь положили ещё их штук, знаете ли, несколько? На фиг! Будем есть аккуратно и то, что знаем, а потом разбираться с ситуацией.
Блин, походу «на фиг» будет моим любимым выражением, лишь бы вслух не вырвалось. Но всё рано или поздно кончается, наш церемонный завтрак – тоже. Глафирья вон уже всё скушала и спокойно лежала возле тарелки, поверьте, назвать миской такое произведение мастеров-стеклодувов язык не поворачивается. Я сложила вилку и нож на тарелку, не помню, что там уже и как должно означать, что я закончила процесс приёма пищи, но чистая посуда и сложенные предметы явно должны были сигнализировать окружающим о моём насыщении.
– Прошу, – визави встал из-за стола, снова культурно отодвинул стул, я вышла, стул поставили на место. – Пройдёмте в гостиную.
С этими словами он пошёл открывать дверь, я за ним, одновременно крутя головой, но никого не увидела, ни слуг, которые по моему разумению должны были быть в таком доме, ни других обитателей. Пусто, я и он.
Да уж, идеальные условия разговора, шикарная, снова другого слова не подберёшь, комната с креслами, диваном, журнальным столиком с поставленными на него фруктами, изящным кувшином с тонким горлом и парой фужеров на высоких ножках. Столик стоял между креслами, явно приглашая присесть и пообщаться.
Что ж сядем, пообщаемся, вот только ты, дружочек, первый начинай, а я послушаю.
– Я знаю, вас зовут Анна Безуглая, землянка, двадцати четырёх лет от роду по местному летоисчислению. Работали в банке счетоводом, поправьте меня, если я ошибся, – начал мужчина.
– Пока всё правильно, только не счетоводом – экономистом, – согласно кивнула я головой. – И почему работала?
– Я отвечу на все ваши вопросы по порядку. Разрешите представиться, Кларенс из рода Киренсов, старший сын князя Даренса, наследник чёрного клана. Это мою жизнь вы спасли весьма экзотическим способом, точнее, проведением запрещённого ритуала на крови, но не мне вас упрекать. Так что с этого момента я обращаюсь к вам на «ты», – с последними словами парень улыбнулся так озорно и открыто, что моё лицо против воли посетила улыбка.
– А где находится ваше княжество? – культурно поинтересовалась я.
– Я попросил, Анна, давайте «на ты»! Меня можешь называть как угодно – Рен, Ренси. Кларенсом тоже можно, но это слишком официально, – отрывая виноградинку с хитрой улыбкой, сказал мой визави.
– Хорошо, так где находится твоё княжество? – с вопроса я не сбилась.
– Здесь, вот оно, – обвёл вокруг себя рукой Рен, – третья планета нашей солнечной системы, Ортена, населена ортами и людьми. Материк один, окружён океаном и множеством островов, поделен на два княжества, чёрное и белое. Мы, Киренсы – князья чёрного, Уренсы – князья белого, люди живут везде. Позднее, если захочешь, я познакомлю тебя с кодексами – уголовным, гражданским, правовым. Вся законодательная база на всех планетах приблизительно одинакова, Ортена не составляет исключения. Деление княжества происходит по цвету волос населяющих их ортов, мы – брюнеты, они блондины, или русые. На первый взгляд мелочь, но наш цвет волос сигнализирует о цвете магии, которой мы владеем, условно, разумеется, но есть разделы, которые доступны только нам или им. К примеру, некромантия, магия крови – доступны только нам, целительство в разделе «воскрешение» – прерогатива исключительно белых, порталы могут свободно строить только чёрные, белые – с амулетами или другими подручными средствами.
– Ты сказал, что люди живут везде? – из всей информации я вычленила именно этот момент. Я – человек, мне надо будет как-то определяться, короче, видно будет, но уточнить я обязана, хотя бы для собственного спокойствия.
– Люди, это такая раса, которая живёт во всех мирах и звёздных системах, правда, бывают исключения, например, наша связка планет. Люди обитают только на Ортене. На твоей родной Земле, к своему удивлению, я обнаружил только людей, странный случай. Просматривая информацию о вашей культуре и технических достижениях, я был поражён, насколько схожими путями развиваются наши цивилизации. Только у вас чисто технические решения, а у нас техномагические. Прости, я нагружаю тебя слишком многим потоком информации, – повинился брюнет.
– Ты считаешь, слишком многим потоком информации? – отстранённо проговорила я. «Спокойно! Я абсолютно адекватна!» – эта мантра начала звенеть у меня в голове сигнальным звоночком.
– Да, я должен тебе для начала рассказать совсем другое, секундочку, я сейчас, – с этими словами он быстро поднялся и вышел. Я автоматически взяла в руки персик, ням, вкусно, а к вину никто так и не притронулся. Ещё бы, за такими-то разговорами.
Я ела персик, пытаясь мысленно уложить информацию в голову, в смысле – осознать факт существования жизни в других мирах в целом и на другой планете в частности.
Я абсолютно не помнила себя на какой-нибудь летающей тарелке, и зелёных человечков также вокруг не наблюдалось. Вот классный байк имелся, мужчина, не классический красавец по земным меркам, но о-о-очень даже ничего – в наличии, а этих, зеленокожих, с огромными глазами и субтильным телосложением (тронь – рассыплется) не замечалось. Непорядок! Либо у меня с мозгами, либо с инопланетянами. Надо разобраться. «И чего это я такая спокойная? Мантра подействовала. О! Пришёл, будем слушать дальше», – мои мысленные рассуждения на тему «почему меня обделили зеленью» закончились, я воззрилась на этого Кларенса, кажись, и приготовилась дальше слушать.
– Кое-что освежил в памяти, – улыбнулся мужчина.
Хм, может, стоит определиться, кто передо мной – мужчина или парень, хотя в моём понимании это синонимы, но всё же. В принципе, а можно ли назвать, к примеру, двадцатипятилетнего мужчину парнем? А тридцатилетнего? А раз так, будет и парнем, и мужчиной! Я просто самой себе порадовалась – нашла решение дилеммы!
«Мама дорогая, что за чушь лезет в голову?» – я ужаснулась самой себе, но в глубине души понимала, что это защитная реакция моего организма, чтобы не скатиться в шоковое состояние, в истерику от полученных и получаемых новостей, а пытаться сбрасывать состояние напряжения в такие вот мелочи земных определений.
– Так вот, сейчас главное – это о нас. Вследствие покушения на мою жизнь я непонятным образом, реально непонятно сбитым порталом, оказался вместе с преследователями на вашей планете. Меня бы добили, если бы не твоя собака, – он с нежностью (с нежностью?!) посмотрел на мирно лежащую в углу Глафирью. – Она сбила с концентрации держателя телепорта, он не успел сделать контрольные выстрелы, а я уничтожил убийц в процессе перехода. Ты же спасла меня, – он посмотрел на меня с огромной (?!) нежностью. – Спасла тогда, когда я ни на что не надеялся. Меня не могло спасти даже чудо на родной планете, никто бы не решился на забытый ритуал на крови, да ещё без гарантии выживания, – голос парня звучал взволновано, мне – так даже слегка неудобно стало, вот не припоминаю я за собой никаких героических деяний.
– Прости, – я таки сочла нужным прояснить ситуацию, вдруг повезёт, и меня вернут, поскольку не верилось в то, настолько мне серьёзно обязаны, – о каком таинственном ритуале ты говоришь?
– Лекарь в белом халате, который проводил операцию, он брал анализы, я считал его эмоциональный фон, он хотел провести ритуал, только не знал, успеет ли он найти добровольную жертву, – пояснил Кларенс.
Я зависла на несколько секунд – вот оно! Мне недаром казалось странным и удивительным, что проводилось прямое переливание крови, это в наше продвинутое время не практикуется. Дальше: странно, что рычаг каталки повернулся, в результате я получила дозу чужой крови, и лишь после моего настоятельного замечания каталку вернули в прежнее положение, причём врач это делал лично, не подпуская к нам медсестру. Вопрос, а сколько крови можно переливать? И сколько её взяли у меня? И откуда у этого хирурга мой телефон, почему он с такой настойчивостью дозвонился ко мне лично?
Вот только ритуалом переливание крови назвать нельзя, скорее, он хотел провести незаконный эксперимент с нестандартным пациентом, к тому же, если допустить, что Рен – оригинальный вид «зелёного человечка с НЛО», то действия врача понятны. Мне непонятно только, с чьей подачи приходится отдуваться мне? Хотя последний вопрос уже чисто риторический…
– Я бы хотела уточнить. Действие, которое ты называешь ритуалом – это обычное переливание крови, в смысле – не совсем обычное, а прямое, что сейчас у нас в больницах не практикуется, но, видимо, тебя действительно было без этого не спасти. Так что ничего особого я не сделала, просто поделилась кровью, потому как жалко тебя стало, такой молодой, а умираешь, – путано попыталась я объяснить свои действия, но, судя по следующим словам парня, успеха я не имела.
– Ты так считаешь? Хорошо, давай по порядку. Твоё действие было добровольным?
– Да.
– Моё согласие уж тем более было, я умирал, а жить хотелось, равновесие посчитало это добровольным. Мы обменялись кровью?
– Да, – я была вынуждена признать сей факт.
– На грани жизни и смерти?
– Нет! – моё возмущение было искренним.
– Да, – с видимым удовольствием не согласился со мной брюнет. – Ты отдала мне слишком много крови и жизненной энергии, если бы я не остановил этот поток, ты бы умерла в течение месяца, а то и раньше. У тебя банально жизненных сил не осталось, поверь, – и такое убеждение прозвучало в его словах, что мне реально стало жутко от такой констатации перечисленных действий. – Так что мы с тобой добровольно обменялись кровью на грани жизни и смерти, разделив между собой одну судьбу на двоих, точнее, троих, но это будет дальше видно.
– Это ты сейчас подводишь итоги нашего разговора? – с надеждой спросила я.
– Нет, это я рассказываю тебе о нашем свершившемся браке, как следствии забытого чёрного ритуала. Кстати, он поэтому и забыт, а возможно, и под запретом, что всё на грани жизни и смерти. Даже давным-давно он был очень редко проводимым, потому что его следствием был брак – магический, нерасторжимый, с делением судьбы пополам, слиянием душ, энергий. Короче, мы с тобой сейчас одно неделимое целое, понимаешь? – с нежной улыбкой брюнетистый инопланетянин смотрел на меня, а я…
А мне хотелось заорать, расплакаться, взвыть волком (или не знаю, кто там громче воет). Говорили же мне – доброта наказуема! Но кто мог предположить, что моя доброта будет наказана пожизненно, без амнистии и срока наказания? Разве я могла предположить, что мне уготована такая судьба – выйти замуж за инопланетного брюнета, разъезжающего на байке (вместо НЛО), не имеющего зелёного цвета кожи (заменитель – прекрасный загар на всё тело), обаятельного, и (чего уж там!), обладающего офигительно классной фигурой. Но это, скорее, минус, фиг кто мне будет верность хранить с такими внешними данными, и сам не захочет, так соблазнят местные дамочки.
– А вы не расстроены фактом вашей скоропалительной женитьбы?
– Ничуть! Я, конечно, не предполагал, что женюсь в семьдесят лет, для ортов это ещё очень рано, но всё имеет свои преимущества, я получил в жёны очаровательнейшую девушку и избавился от домогательств кандидаток в невесты…
– Да, а почему я не должна тебя понимать? – знаю, невежливо отвечать вопросом на вопрос, но, проснувшись непонятно где, думаю, мне простительно.
– Мы обязательно поговорим об этом, да только сначала тебе нужно прогуляться с твоей овчаркой, – почему мне показалось, что слово «овчарка» прозвучало инородно? – А затем покормим твою собаку и сядем завтракать. Как только ты покушаешь, я тебе всё расскажу, но только после приёма пищи, тебе надо хорошо питаться, – после этой тирады с кусочком морали в конце, передо мной распахнули дверь, которая вела в длинный коридор, выходящий в конце на поляну. На поляну?! Какую поляну? Ничего себе помещеньице!
Спокойно, Аня, вот просто спокойно выгуливаем Глашку, кормим, кормимся, тьфу ты, кушаем и всё выясняем! Истерить будем потом!
Глафирья была в восторге, она с удовольствием бегала по шикарному парку, я же ходила по дорожкам и приглядывалась – подстриженный кустарник, аккуратные тропинки. Трава, которая покрывала всё вокруг, кроме тропочек, напоминала газонную, но была выше, производила впечатление шикарного ковра под ногами. Почему-то захотелось разуться и побегать босиком. Это желание и вернуло меня на грешную землю, а как же Глашка в туалет сходит? В смысле сходить-то она сходит, но её…э-э-э…отходы жизнедеятельности на этой шикарной травушке-муравушке будут смотреться, как-бы так культурно сказать – не эстетично. Наверное, надо сказать этому брюнетистому красавцу, чтобы дал совочек, пакетик и показал место, где они оные отходы убирают, мусорку, по простому говоря. Хотела, но не успела, моя собачурочка освоилась и решила – чего тянуть? В туалет-то хочется…
И вот здесь я наблюдала то, о чём постоянно мечтала, гуляя с ней дома в парке, прикапывая её собачьи «радости», эта самая трава облепила инородное нечто, потом земля мягко чавкнула, проглатывая этот облепленный зелёной массой комок и всё. То есть спустя несколько томительных (для меня, разумеется) мгновений, снова передо мной зелёная полянка, чистенькая, только травку так красиво волнами лёгкий ветерок колышет. Мама дорогая! Это ж трясина какая-то, а я ещё погулять хотела, ага, босиком. По спине прокатились мурашки. Тревожный колокольчик в голове зазвенел, но я пока была в адекватном состоянии. Подумаешь, проснулась, бог знает где! Так всё прилично и культурно. Мало ли, что травка оказалась трясиной! Так мою ж Глафирью-то не скушала. Я спокойна!
– Анна, завтрак уже готов, – меня нагнал на аллейке мой давешний сосед по постели. – Если вы уже справились, – он кивнул головой на полянку, – то я приглашаю вас и вашу овчарку на завтрак.
– Да, справились, – я согласно кивнула головой, позвала Глашку, и мы пошли вслед за моим провожатым.
Нас проводили в уютную комнату с овальным столом, на котором был накрыт завтрак на двоих. На полу в углу стояла на подставке красивая тарелка, в которой находились мясо, какие-то овощи, это я так, навскидку определила, ясно же, что для собаки.
– Глаш, иди сюда, ешь, – скомандовала я, позвав овчарку, немного переживая, как она будет есть в незнакомом месте. Но ничего, как говорится, «аж за ушами трещит» – с таким удовольствием она наминала. Прекрасно, значит, и мне можно перейти к трапезе.
Возле стола меня ждал мой спутник. Он вежливо отодвинул для меня стул, приглашая сесть, затем придвинул его, я молча ждала приглашения к началу приёма пищи. Отчего-то мне было не по себе. В принципе-то понятно, проснулась непонятно где, непонятно с кем и вообще…
– Прошу, что вы предпочитаете? Мясо? Рыбу? Овощи? – вежливо стал спрашивать брюнет, а я напряглась. А фиг его знает, что я предпочитаю, я у себя не привередливая, с нашими зарплатами не пошикуешь.
– Спасибо, можно я сама за собой поухаживаю? – я решила брать всё в свои руки, лучше я положу по чуть-чуть и попробую, чем либо останусь голодной, либо покажусь невежливой свинкой, навалившей полную тарелку еды и всё оставившей на ней.
– Пожалуйста, – согласился мой визави.
И мы приступили к еде, как к трапезе. Да, ёлки-палки, я знаю, как в руках держать нож и вилку, но зачем мне здесь положили ещё их штук, знаете ли, несколько? На фиг! Будем есть аккуратно и то, что знаем, а потом разбираться с ситуацией.
Блин, походу «на фиг» будет моим любимым выражением, лишь бы вслух не вырвалось. Но всё рано или поздно кончается, наш церемонный завтрак – тоже. Глафирья вон уже всё скушала и спокойно лежала возле тарелки, поверьте, назвать миской такое произведение мастеров-стеклодувов язык не поворачивается. Я сложила вилку и нож на тарелку, не помню, что там уже и как должно означать, что я закончила процесс приёма пищи, но чистая посуда и сложенные предметы явно должны были сигнализировать окружающим о моём насыщении.
– Прошу, – визави встал из-за стола, снова культурно отодвинул стул, я вышла, стул поставили на место. – Пройдёмте в гостиную.
С этими словами он пошёл открывать дверь, я за ним, одновременно крутя головой, но никого не увидела, ни слуг, которые по моему разумению должны были быть в таком доме, ни других обитателей. Пусто, я и он.
Да уж, идеальные условия разговора, шикарная, снова другого слова не подберёшь, комната с креслами, диваном, журнальным столиком с поставленными на него фруктами, изящным кувшином с тонким горлом и парой фужеров на высоких ножках. Столик стоял между креслами, явно приглашая присесть и пообщаться.
Что ж сядем, пообщаемся, вот только ты, дружочек, первый начинай, а я послушаю.
– Я знаю, вас зовут Анна Безуглая, землянка, двадцати четырёх лет от роду по местному летоисчислению. Работали в банке счетоводом, поправьте меня, если я ошибся, – начал мужчина.
– Пока всё правильно, только не счетоводом – экономистом, – согласно кивнула я головой. – И почему работала?
– Я отвечу на все ваши вопросы по порядку. Разрешите представиться, Кларенс из рода Киренсов, старший сын князя Даренса, наследник чёрного клана. Это мою жизнь вы спасли весьма экзотическим способом, точнее, проведением запрещённого ритуала на крови, но не мне вас упрекать. Так что с этого момента я обращаюсь к вам на «ты», – с последними словами парень улыбнулся так озорно и открыто, что моё лицо против воли посетила улыбка.
– А где находится ваше княжество? – культурно поинтересовалась я.
– Я попросил, Анна, давайте «на ты»! Меня можешь называть как угодно – Рен, Ренси. Кларенсом тоже можно, но это слишком официально, – отрывая виноградинку с хитрой улыбкой, сказал мой визави.
– Хорошо, так где находится твоё княжество? – с вопроса я не сбилась.
– Здесь, вот оно, – обвёл вокруг себя рукой Рен, – третья планета нашей солнечной системы, Ортена, населена ортами и людьми. Материк один, окружён океаном и множеством островов, поделен на два княжества, чёрное и белое. Мы, Киренсы – князья чёрного, Уренсы – князья белого, люди живут везде. Позднее, если захочешь, я познакомлю тебя с кодексами – уголовным, гражданским, правовым. Вся законодательная база на всех планетах приблизительно одинакова, Ортена не составляет исключения. Деление княжества происходит по цвету волос населяющих их ортов, мы – брюнеты, они блондины, или русые. На первый взгляд мелочь, но наш цвет волос сигнализирует о цвете магии, которой мы владеем, условно, разумеется, но есть разделы, которые доступны только нам или им. К примеру, некромантия, магия крови – доступны только нам, целительство в разделе «воскрешение» – прерогатива исключительно белых, порталы могут свободно строить только чёрные, белые – с амулетами или другими подручными средствами.
– Ты сказал, что люди живут везде? – из всей информации я вычленила именно этот момент. Я – человек, мне надо будет как-то определяться, короче, видно будет, но уточнить я обязана, хотя бы для собственного спокойствия.
– Люди, это такая раса, которая живёт во всех мирах и звёздных системах, правда, бывают исключения, например, наша связка планет. Люди обитают только на Ортене. На твоей родной Земле, к своему удивлению, я обнаружил только людей, странный случай. Просматривая информацию о вашей культуре и технических достижениях, я был поражён, насколько схожими путями развиваются наши цивилизации. Только у вас чисто технические решения, а у нас техномагические. Прости, я нагружаю тебя слишком многим потоком информации, – повинился брюнет.
– Ты считаешь, слишком многим потоком информации? – отстранённо проговорила я. «Спокойно! Я абсолютно адекватна!» – эта мантра начала звенеть у меня в голове сигнальным звоночком.
– Да, я должен тебе для начала рассказать совсем другое, секундочку, я сейчас, – с этими словами он быстро поднялся и вышел. Я автоматически взяла в руки персик, ням, вкусно, а к вину никто так и не притронулся. Ещё бы, за такими-то разговорами.
Я ела персик, пытаясь мысленно уложить информацию в голову, в смысле – осознать факт существования жизни в других мирах в целом и на другой планете в частности.
Я абсолютно не помнила себя на какой-нибудь летающей тарелке, и зелёных человечков также вокруг не наблюдалось. Вот классный байк имелся, мужчина, не классический красавец по земным меркам, но о-о-очень даже ничего – в наличии, а этих, зеленокожих, с огромными глазами и субтильным телосложением (тронь – рассыплется) не замечалось. Непорядок! Либо у меня с мозгами, либо с инопланетянами. Надо разобраться. «И чего это я такая спокойная? Мантра подействовала. О! Пришёл, будем слушать дальше», – мои мысленные рассуждения на тему «почему меня обделили зеленью» закончились, я воззрилась на этого Кларенса, кажись, и приготовилась дальше слушать.
– Кое-что освежил в памяти, – улыбнулся мужчина.
Хм, может, стоит определиться, кто передо мной – мужчина или парень, хотя в моём понимании это синонимы, но всё же. В принципе, а можно ли назвать, к примеру, двадцатипятилетнего мужчину парнем? А тридцатилетнего? А раз так, будет и парнем, и мужчиной! Я просто самой себе порадовалась – нашла решение дилеммы!
«Мама дорогая, что за чушь лезет в голову?» – я ужаснулась самой себе, но в глубине души понимала, что это защитная реакция моего организма, чтобы не скатиться в шоковое состояние, в истерику от полученных и получаемых новостей, а пытаться сбрасывать состояние напряжения в такие вот мелочи земных определений.
– Так вот, сейчас главное – это о нас. Вследствие покушения на мою жизнь я непонятным образом, реально непонятно сбитым порталом, оказался вместе с преследователями на вашей планете. Меня бы добили, если бы не твоя собака, – он с нежностью (с нежностью?!) посмотрел на мирно лежащую в углу Глафирью. – Она сбила с концентрации держателя телепорта, он не успел сделать контрольные выстрелы, а я уничтожил убийц в процессе перехода. Ты же спасла меня, – он посмотрел на меня с огромной (?!) нежностью. – Спасла тогда, когда я ни на что не надеялся. Меня не могло спасти даже чудо на родной планете, никто бы не решился на забытый ритуал на крови, да ещё без гарантии выживания, – голос парня звучал взволновано, мне – так даже слегка неудобно стало, вот не припоминаю я за собой никаких героических деяний.
– Прости, – я таки сочла нужным прояснить ситуацию, вдруг повезёт, и меня вернут, поскольку не верилось в то, настолько мне серьёзно обязаны, – о каком таинственном ритуале ты говоришь?
– Лекарь в белом халате, который проводил операцию, он брал анализы, я считал его эмоциональный фон, он хотел провести ритуал, только не знал, успеет ли он найти добровольную жертву, – пояснил Кларенс.
Я зависла на несколько секунд – вот оно! Мне недаром казалось странным и удивительным, что проводилось прямое переливание крови, это в наше продвинутое время не практикуется. Дальше: странно, что рычаг каталки повернулся, в результате я получила дозу чужой крови, и лишь после моего настоятельного замечания каталку вернули в прежнее положение, причём врач это делал лично, не подпуская к нам медсестру. Вопрос, а сколько крови можно переливать? И сколько её взяли у меня? И откуда у этого хирурга мой телефон, почему он с такой настойчивостью дозвонился ко мне лично?
Вот только ритуалом переливание крови назвать нельзя, скорее, он хотел провести незаконный эксперимент с нестандартным пациентом, к тому же, если допустить, что Рен – оригинальный вид «зелёного человечка с НЛО», то действия врача понятны. Мне непонятно только, с чьей подачи приходится отдуваться мне? Хотя последний вопрос уже чисто риторический…
– Я бы хотела уточнить. Действие, которое ты называешь ритуалом – это обычное переливание крови, в смысле – не совсем обычное, а прямое, что сейчас у нас в больницах не практикуется, но, видимо, тебя действительно было без этого не спасти. Так что ничего особого я не сделала, просто поделилась кровью, потому как жалко тебя стало, такой молодой, а умираешь, – путано попыталась я объяснить свои действия, но, судя по следующим словам парня, успеха я не имела.
– Ты так считаешь? Хорошо, давай по порядку. Твоё действие было добровольным?
– Да.
– Моё согласие уж тем более было, я умирал, а жить хотелось, равновесие посчитало это добровольным. Мы обменялись кровью?
– Да, – я была вынуждена признать сей факт.
– На грани жизни и смерти?
– Нет! – моё возмущение было искренним.
– Да, – с видимым удовольствием не согласился со мной брюнет. – Ты отдала мне слишком много крови и жизненной энергии, если бы я не остановил этот поток, ты бы умерла в течение месяца, а то и раньше. У тебя банально жизненных сил не осталось, поверь, – и такое убеждение прозвучало в его словах, что мне реально стало жутко от такой констатации перечисленных действий. – Так что мы с тобой добровольно обменялись кровью на грани жизни и смерти, разделив между собой одну судьбу на двоих, точнее, троих, но это будет дальше видно.
– Это ты сейчас подводишь итоги нашего разговора? – с надеждой спросила я.
– Нет, это я рассказываю тебе о нашем свершившемся браке, как следствии забытого чёрного ритуала. Кстати, он поэтому и забыт, а возможно, и под запретом, что всё на грани жизни и смерти. Даже давным-давно он был очень редко проводимым, потому что его следствием был брак – магический, нерасторжимый, с делением судьбы пополам, слиянием душ, энергий. Короче, мы с тобой сейчас одно неделимое целое, понимаешь? – с нежной улыбкой брюнетистый инопланетянин смотрел на меня, а я…
А мне хотелось заорать, расплакаться, взвыть волком (или не знаю, кто там громче воет). Говорили же мне – доброта наказуема! Но кто мог предположить, что моя доброта будет наказана пожизненно, без амнистии и срока наказания? Разве я могла предположить, что мне уготована такая судьба – выйти замуж за инопланетного брюнета, разъезжающего на байке (вместо НЛО), не имеющего зелёного цвета кожи (заменитель – прекрасный загар на всё тело), обаятельного, и (чего уж там!), обладающего офигительно классной фигурой. Но это, скорее, минус, фиг кто мне будет верность хранить с такими внешними данными, и сам не захочет, так соблазнят местные дамочки.
– А вы не расстроены фактом вашей скоропалительной женитьбы?
– Ничуть! Я, конечно, не предполагал, что женюсь в семьдесят лет, для ортов это ещё очень рано, но всё имеет свои преимущества, я получил в жёны очаровательнейшую девушку и избавился от домогательств кандидаток в невесты…
