- Чего не надо?
- Ничего не надо! - Женя была готова кричать. Кричать непонятно от чего. То ли от нахлынувшего ужаса, то ли от его одуряющего желания. Мартин молча тянул её к себе и Женя буквально чувствовала, что у Мартина окончательно сорвало стоп-кран. Он тянул к её себе с нетерпеливой ласковой настойчивостью, содрогаясь телом и одуревая от собственных фантазий. В какой-то момент она столкнулась взглядом с его затуманенными глазами цвета молочного шоколада и поняла, что он от неё просто так не отстанет.
- Уйди, - Женя вывернулась и с силой толкнула Мартина в грудь. Расслабился, разомлел. Удар вышел довольно сильным. Пожалуй, обиделся.
- Извини. Прошу тебя не надо. Уйди.
- Е*ать меня в ухо, - Мартин встал. Отряхнул джинсы, - твоё поведение заставляет задуматься.
Он развернулся и быстро зашагал обратно к поляне.
- Господи, за, что мне всё это? - машинально пробормотала Женя.
От невнятных и хаотичных угрызений совести её оторвал почти истерический крик Мартина. Женя вздрогнула и почти машинально побежала в сторону их места отдыха.
В первый миг она ничего не поняла. Пиво, удочки, Эрик с гитарой. Всё бы ничего, но Мартин носился по хорошо утрамбованной площадке истошно вопя и размахивая, каким-то странным предметом, напоминающим то ли тряпку, то ли большой пучок водорослей.
- Придурок. Остановись! Дай посмотрю. От озера поспешно прибежал Ольгерд.
- Ты, что крючок в руку засадил?
Только сейчас Женя заметила, что вся правая рука Мартина в крови, да и вокруг всё основательно забрызгано.
- Сука, - голосил Мартин, - она меня укусила.
- Да не прыгай ты. Друзья столпились вокруг пострадавшего.
- По башке бей! - вопил Мартин, - да, не меня, идиот!
- Что случилось? Как ты сумел? - Тонька уже волок из машины автомобильную аптечку, - ты зачем в ведро со щукой полез?
- Я хотел посмотреть, какие у неё зубы, - без тени смущения, признался великовозрастный придурок, - а она меня тяпнула.
- Господи, дайте, что ли нож, - Ольгерд засуетился вокруг пострадавшего, - ничего себе вцепилась. Не разжать.
- Ложкой попробуй, - Тонька принёс со столика несколько столовых приборов, - ну, всё, Марти, если щука бешеная ты попал.
- Щуки бешеные не бывают, - со знанием дела отмахнулся Ольгерд, - это только животные бешенством болеют.
- Ничего подобного, - заспорил Тонька, - ещё как болеют, - и радостно пояснил, - теперь тебе будут делать сорок уколов в живот.
Женя смотрела на компанию жизнерадостных идиотов и не знала смеяться ей или плакать.
- На, забинтовывай, - и Мартин подсунул Жене свою пострадавшую конечность с самым победоносным видом, - только хорошенько!
7 глава.
Женя толкнула уже знакомую дверь и очутилась в душном полусумраке репетиционной базы. Порывистый ветер гнал волны дождя и от этого тепло репетиционной точки показалось особенно уютным.
Мартин позвонил ей сегодня утром и сообщил, что она должна срочно явиться пред его светлыми очами для получения какой-то жизненно важной информации. На самом деле у неё родилось подозрение, что этому клоуну просто хотелось встретиться, а изложить свою просьбу адекватным манером помешал приступ мифической скромности.
Небольшая балюстрада располагалась чуть выше всей репетиционной точки и несколько мгновений Женя рассматривала помещение, полускрытая небольшим железным барьерчиком. В студии было пусто и Женя испытала досаду пополам с разочарованием. Когда необходимо поделиться важной информацией так себя не ведут. Мартина очень хотелось назвать говнюком, так-как он вытащил её в единственный полноценный выходной и только врождённая деликатность не позволила обматерить приятеля вслух.
Женя спустилась вниз. Почти всю средину комнаты занимала огромная ударная установка. И, как это Тонька разбирается во всех этих барабанах, тарелках, кронштейнах и прочих причудливых штуках, назначение которых совершенно непонятно. Женя машинально постучала кончиками пальцев по краю барабана и невольно вздрогнула. Над инструментом был закреплён микрофон и по всему помещению разнёсся густой и тяжёлый звук. Женя проворно отскочила прочь и тут же рассмеялась.
Пока хозяев нет можно безнаказанно рассмотреть всё, что ее заинтересовало, сохраняя при этом умное лицо и не задавая глупых вопросов.
Женя обошла студию по периметру. Душевая. Туалет. Чисто и вполне прилично. Даже, как-то немного по-женски. Мыло душистое и полотенце пушистое... Интересно парни убирают сами или порядок поддерживают заботливые наёмные руки?
Чайник в кухонном уголке был тёплый, значит были совсем недавно. А пустая пачка из-под сигарет говорила о том, что её приятели скорее всего вышли в ближайший магазин. Женя провела ладонью по столешнице и сняла с полки фотографию в простой деревянной рамке.
Забавно,но её представления о новых знакомых не так уж верны. Похоже, что вместе они давно. На фотографии обычные мальчишки. Ещё совсем маленькие. Не больше двенадцати тринадцати лет. И ещё одноклассники.
Ольгерд пока без ирокеза, но уже сверлит объектив надменным взглядом избалованный рок-звезды, капризно оттопырив нижнюю губу. Тони совсем ребенок, в смешной футболке с Микки Маусом. А Мартин непривычно серьёзный. Авторитетно солидный и кажется немного напуганный. Рельефные губы сжаты в нитку, а руки, что лежат на коленях, напряжённо стиснуты в кулаки. Опознать можно только по густым кудрям. Лицо совсем чужое. Да и манера держаться кажется крайне непривычной.
Женя поставила фотографию на место.
Стойка с гитарами её заинтересовала по скольку по стольку. Женя осторожно вытащила из гнезда самый первый инструмент и зачем-то взвесила в руках. А она оказывается довольно тяжёлая, вызывающая ядовито зелёная гитара, принадлежащая Ольгерду. Даже странно, как он умудряется скакать с ней по сцене, да ещё попадать в микрофон. Женя поддержала гитару в руках, затем воровато оглянулась на дверь и осторожно перекинула ремень через плечо. Как же она подключается? Кажется Ольгерд вставлял штекер в большой чёрный ящик, который ребята называли комбиком. Ну, всё правильно. Шнур подошёл идеально.
Первый звук оказался настолько пронзительным, что Женя мучительно поморщилась. На какой-то момент, от этого визгливого всхлипа, она даже потеряла слух. Подумать только, неужели ЭТИ вопли, кто-то слушает добровольно.
Женя старательно наморщила лоб, пытаясь вспомнить, самые примитивные аккорды. Её дядя большой любитель блатных песен и незатейливых городских романсов, однажды показал, как играть в " Траве сидел кузнечик". Женя робко пощипала гитару, пытаясь вспомнить какие лады надо зажимать и за какие струны дёргать. Вышло мучительно и пискляво. С огромными перерывами и неуверенно-робко. Впрочем, происходящее её вдохновило и она повторила снова. На этот раз более уверенно. А вот играть было больно. Пальцы почти сразу засаднило от соприкосновения со струнами и Женя поискала глазами медиатор. Она видела, как этой крошечной штучкой играет Мартин, но ощущение живого прикосновения сразу потерялось и Женя вернула плектр на место.
Теперь понятно почему у её приятелей такие грубые и жёсткие руки. Это ж сколько лет надо играть, что бы нажить такие твёрдые бесчувственные мозоли?
Женя снова проиграла простенькую мелодию и увлекшись не услышала, как на балюстраде хлопнула дверь.
- А говорила, что играть не умеет? - хихикнул Мартин.
- Эй, ты! Раз*ебайка, - завопил Ольгерд, - а ну, поставила гитару на место.
Женя испуганно отпрянула, не зная, что последует за гневным воплем. Она невольно сжалась в комок и почувствовала, как сердце моментально ухнуло в пятки. Она отпрянула к стене и уставилась на парней расширенными от ужаса глазами.
- Тихо. Ты чего так испугалась? - Мартин примирительно выставил ладони вперёд, - ну, же, сестричка!
После совместного отдыха на озере, между Мартином и Женей установилась своеобразная игра. Полушутливые отношения, где Мартин разыгрывал роль заботливого старшего брата, а Женя послушно внимала его наставлениям. На самом деле, она действительно была искренне рада, что прилепилась к более сильному. Будучи по жизни человеком ведомым, она относилась к этим игривым хлопотам более, чем серьёзно, тогда как Мартин всего лишь играл роль. Иногда Жене казалось, что при всей своей нарочитой открытости, Мартин редко бывает откровенен и за нравом расп*здяя и балагура скрывается чувствительная и проницательная натура.
- Не сердись на Ольгерда. Просто инструмент для музыканта это очень важно. Порой гитару выбирают тщательнее, чем девушку. Можно?
И Мартин вопросительно посмотрел на друга. Ольгерд проворчал, что-то недоброе, но утвердительно кивнул головой.
Мартин забрал у Жени гитару, присел на край дивана и пристроив инструмент на колено, тщательно подкрутил колки.
Мелодия, которую он сыграл, была вовсе не пронзительной и не грубой, как Мартин играл прежде. Жене услышалось в песне, что-то не просто грустное. Скорее смущенное. Как будто человек испытывал неловкость за своё благополучное равнодушие. Завуалированное и пристыженное чувство досады на самого себя.
- Это классика? - тихо поинтересовалась Женя, когда Мартин закончил играть и вернул гитару притихшему Ольгерду.
- Классика, - передразнил он и с видом оскорблённой добродетели, понес гитару на место, - тоже мне знаток!
- Считай, что уже классика, - Мартин встал, - Фил Коллинз . Ещё один день в раю.
- Мне показалось, это, какое серьёзное произведение.
- Серьёзней не бывает, - Мартин хмыкнул, встал и начал разбирать принесённые покупки.
- Кстати,я хотел поговорить на счёт твоей фотосессии. Она произвела впечатление. Почему бы тебе не попробовать развивать себя в этом направлении? Это всяко лучше, чем таскаться с коробом по улицам.
- Перестань. Это просто была маленькая благодарность.Ерунда.Ничего стоящего.
- Благодарность? - переспросил Мартин и многозначительно осклабился. Женя почувствовала, как он сжал её руку, - хм, я бы принял её в другой форме...
Женя вдруг почувствовала, что у неё защипало глаза. Стал бы Игорь так заботиться о её карьерных потугах. Скорее наоборот. Со стороны Мартина просто дежурная похвала, но на пути к нормальной жизни для неё важен даже самый крошечный шаг. А получается, что она постоянно сравнивает Мартина и Игоря между собой и выводы почему-то не в пользу последнего. И порой у неё такое ощущение,что весь этот побег был затеян ни с целью скрыться от домашнего тирана,а доказать ему,что ты чего-то стоишь.
- Лучше расскажи, как у тебя дела? - Женя поспешно переменила тему.
- Прикинь мы едем на фестиваль.
- Да, ты, что? Вас всё-таки утвердили?
- Ага, - Мартин переложил продукты в холодильник и с шумом встряхнул пакет, - я разве тебе не рассказывал?
Его бородатая физиономия сияла такой неподдельной радостью, что Женя невольно заулыбалась в ответ. На самом деле, вместе с радостью за близкого человека она ощутила целую гамму чувств, которые были далеки от позитивных.
Она откровенно завидовала. Жадно и ревностно, проклиная свою судьбу и мучительно стесняясь нынешней работы.
- Пока не рассказывал.
При Игоре её журналистские амбиции трусливо помалкивали, но сейчас Женя испытала такую досаду и разочарование, что почувствовала, как предательски защипало глаза.
- Конечно малая сцена и всего двадцать минут, но надо же с чего-то начинать. Я уже убегался утрясать всякие формальности.
- Поздравляю! Это очень значимый шаг в вашей карьере.
Женя не смогла сдержать огорчения и её слова прозвучали более, чем кисло.
Несмотря на ликование, что выпирало со всех сторон, Мартин заметил Женино состояние и великодушно пояснил:
- Между прочим, это благодаря твоей фотосессии. Когда на радио Ураган проводили отбор участников, обратили внимание именно на фотки. Решили, что мы будем смотреться на сцене импозантно.
- Здорово. Только радио Ураган звучит, как-то странно. Как будто название метеорологической службы.
- Ничего подобного. Самое подходящее название для Рок-радиостанции. Там, кстати, мой босс работает.
- Это тот который владелец бара?
- Ага.
Мартин ловко откромсал от хлеба пару ровных кусков и начал тщательно намазывать их маслом.
- Сейчас сделаю наделаю национальных бутербродов. Пробовала, когда-нибудь? Ржаной хлеб, тонкий слой масла, ломтик копчёной салаки и веточка укропа.
- Ты так вкусно расказываешь. У меня даже слюнки потекли. А это не слишком жирно копчёная салака и сливочное масло в одном бутерброде?
- В самый раз. Именно в масле весь секрет, сестричка. Сладко-сливочное и очень тонким слоем. Открывай рот. Ну, как?
Как давно за ней не ухаживали. Она давно отвыкла от ощущения, что о ней тоже можно заботиться. Делать милые приятные пустячки или просто интересоваться её желаниями.
Словно в противовес этому моменту она неожиданно вспомнила, как однажды потратила весь свой аванс на продукты, что бы порадовать Игоря.
В тот год Женя ещё работала.
Многие моменты казались ей пустяками, но между ними уже начинались первые стычки. Игорь начал по каждому поводу заказывать истерики. Однажды он встретил Женю с пакетом из магазина. Хлеб, спагетти, сыр, колбаса, немного винограда и сливочное масло. Женя до сих пор помнила, что злополучное масло стоило ровно сто рублей. Игорь тщательно пересмотрел чек и начал трясти им возле её лица:
"Это что такое? Что такое я тебя спрашиваю? 100 рублей? Ты что жена олигарха? И этот виноград, кого ты им собралась кормить? На эти 100 рублей можно было сосисок по акции купить! Совсем не экономишь! Я, по-твоему, Рокфеллер?"
Женя молчала, а Игорь распалялся всё больше.
Затем пошли обзывательства с жестокими незаслуженными оскорблениями. Что бы не слушать Женя решила уйти с кухни. И это раззадорило Игоря еще больше. Он схватил Женю и надавал пощечин. Она отшатнулась, ударилась о стену и расплакалась.Игорь решил поднять жену за футболку, одним рывком, порвал ее, и тогда сделал это за волосы. Женя кричала и просила отпустить, но Игорь уже вошел во вкус. Было очень страшно. Она начала задыхаться, Игорь отпустил, Женя побежала из кухни прочь, а следом полетело злополучное сливочное масло.
"Чтоб ты им подавилась, тварь! " Крикнул он в след.
Пролетев мимо и ударившись о стену, масло шматом скатилось вниз, оставив мокрый отпечаток.
Воспоминание пролетело дайджестом. Женя вскинула голову, пытаясь сообразить, о чем сейчас говорит Мартин.
Словно в ответ на её немой вопрос, он воровато под столом нащупал её руку и осторожно сжал в своей. Ей снова стало нестерпимо жарко и тревожно. Но не удушливой влюблённой волной, а мрачно и нехорошо в предчувствии грязного продолжения.
- Ты, как прошлую смену отработал? Голос Тоньки ворвался в её сознание, как отрезвляющий глоток холодной воды.
- Да, ничего, - Мартин пожал плечом, - нормально. Приходит ко мне под вечер мужик. Ну, такой лет 40-50. Садится за стойку и говорит:
— Эй, бармен, мне 200 грамм водки!
Я наливаю, мужик залпом выпивает и минут через десять:
— Эй, бармен, мне 200 грамм коньяку!
Я ему коньяк и все повторяется. Потом пошли текила, ром, виски. У меня уже глаза на лоб полезли, а он все пьёт и пьёт.Ну, я и спрашиваю:
— Послушайте, вы так много пьете и такие крепкие напитки. Может, у вас случилось что?
Тут мужик хлопает очередной бокал и говорит:
— Представь себе: мне сегодня исполнилось 50, и я первый раз в жизни узнал, что такое минет...
- Ничего не надо! - Женя была готова кричать. Кричать непонятно от чего. То ли от нахлынувшего ужаса, то ли от его одуряющего желания. Мартин молча тянул её к себе и Женя буквально чувствовала, что у Мартина окончательно сорвало стоп-кран. Он тянул к её себе с нетерпеливой ласковой настойчивостью, содрогаясь телом и одуревая от собственных фантазий. В какой-то момент она столкнулась взглядом с его затуманенными глазами цвета молочного шоколада и поняла, что он от неё просто так не отстанет.
- Уйди, - Женя вывернулась и с силой толкнула Мартина в грудь. Расслабился, разомлел. Удар вышел довольно сильным. Пожалуй, обиделся.
- Извини. Прошу тебя не надо. Уйди.
- Е*ать меня в ухо, - Мартин встал. Отряхнул джинсы, - твоё поведение заставляет задуматься.
Он развернулся и быстро зашагал обратно к поляне.
- Господи, за, что мне всё это? - машинально пробормотала Женя.
От невнятных и хаотичных угрызений совести её оторвал почти истерический крик Мартина. Женя вздрогнула и почти машинально побежала в сторону их места отдыха.
В первый миг она ничего не поняла. Пиво, удочки, Эрик с гитарой. Всё бы ничего, но Мартин носился по хорошо утрамбованной площадке истошно вопя и размахивая, каким-то странным предметом, напоминающим то ли тряпку, то ли большой пучок водорослей.
- Придурок. Остановись! Дай посмотрю. От озера поспешно прибежал Ольгерд.
- Ты, что крючок в руку засадил?
Только сейчас Женя заметила, что вся правая рука Мартина в крови, да и вокруг всё основательно забрызгано.
- Сука, - голосил Мартин, - она меня укусила.
- Да не прыгай ты. Друзья столпились вокруг пострадавшего.
- По башке бей! - вопил Мартин, - да, не меня, идиот!
- Что случилось? Как ты сумел? - Тонька уже волок из машины автомобильную аптечку, - ты зачем в ведро со щукой полез?
- Я хотел посмотреть, какие у неё зубы, - без тени смущения, признался великовозрастный придурок, - а она меня тяпнула.
- Господи, дайте, что ли нож, - Ольгерд засуетился вокруг пострадавшего, - ничего себе вцепилась. Не разжать.
- Ложкой попробуй, - Тонька принёс со столика несколько столовых приборов, - ну, всё, Марти, если щука бешеная ты попал.
- Щуки бешеные не бывают, - со знанием дела отмахнулся Ольгерд, - это только животные бешенством болеют.
- Ничего подобного, - заспорил Тонька, - ещё как болеют, - и радостно пояснил, - теперь тебе будут делать сорок уколов в живот.
Женя смотрела на компанию жизнерадостных идиотов и не знала смеяться ей или плакать.
- На, забинтовывай, - и Мартин подсунул Жене свою пострадавшую конечность с самым победоносным видом, - только хорошенько!
7 глава.
Женя толкнула уже знакомую дверь и очутилась в душном полусумраке репетиционной базы. Порывистый ветер гнал волны дождя и от этого тепло репетиционной точки показалось особенно уютным.
Мартин позвонил ей сегодня утром и сообщил, что она должна срочно явиться пред его светлыми очами для получения какой-то жизненно важной информации. На самом деле у неё родилось подозрение, что этому клоуну просто хотелось встретиться, а изложить свою просьбу адекватным манером помешал приступ мифической скромности.
Небольшая балюстрада располагалась чуть выше всей репетиционной точки и несколько мгновений Женя рассматривала помещение, полускрытая небольшим железным барьерчиком. В студии было пусто и Женя испытала досаду пополам с разочарованием. Когда необходимо поделиться важной информацией так себя не ведут. Мартина очень хотелось назвать говнюком, так-как он вытащил её в единственный полноценный выходной и только врождённая деликатность не позволила обматерить приятеля вслух.
Женя спустилась вниз. Почти всю средину комнаты занимала огромная ударная установка. И, как это Тонька разбирается во всех этих барабанах, тарелках, кронштейнах и прочих причудливых штуках, назначение которых совершенно непонятно. Женя машинально постучала кончиками пальцев по краю барабана и невольно вздрогнула. Над инструментом был закреплён микрофон и по всему помещению разнёсся густой и тяжёлый звук. Женя проворно отскочила прочь и тут же рассмеялась.
Пока хозяев нет можно безнаказанно рассмотреть всё, что ее заинтересовало, сохраняя при этом умное лицо и не задавая глупых вопросов.
Женя обошла студию по периметру. Душевая. Туалет. Чисто и вполне прилично. Даже, как-то немного по-женски. Мыло душистое и полотенце пушистое... Интересно парни убирают сами или порядок поддерживают заботливые наёмные руки?
Чайник в кухонном уголке был тёплый, значит были совсем недавно. А пустая пачка из-под сигарет говорила о том, что её приятели скорее всего вышли в ближайший магазин. Женя провела ладонью по столешнице и сняла с полки фотографию в простой деревянной рамке.
Забавно,но её представления о новых знакомых не так уж верны. Похоже, что вместе они давно. На фотографии обычные мальчишки. Ещё совсем маленькие. Не больше двенадцати тринадцати лет. И ещё одноклассники.
Ольгерд пока без ирокеза, но уже сверлит объектив надменным взглядом избалованный рок-звезды, капризно оттопырив нижнюю губу. Тони совсем ребенок, в смешной футболке с Микки Маусом. А Мартин непривычно серьёзный. Авторитетно солидный и кажется немного напуганный. Рельефные губы сжаты в нитку, а руки, что лежат на коленях, напряжённо стиснуты в кулаки. Опознать можно только по густым кудрям. Лицо совсем чужое. Да и манера держаться кажется крайне непривычной.
Женя поставила фотографию на место.
Стойка с гитарами её заинтересовала по скольку по стольку. Женя осторожно вытащила из гнезда самый первый инструмент и зачем-то взвесила в руках. А она оказывается довольно тяжёлая, вызывающая ядовито зелёная гитара, принадлежащая Ольгерду. Даже странно, как он умудряется скакать с ней по сцене, да ещё попадать в микрофон. Женя поддержала гитару в руках, затем воровато оглянулась на дверь и осторожно перекинула ремень через плечо. Как же она подключается? Кажется Ольгерд вставлял штекер в большой чёрный ящик, который ребята называли комбиком. Ну, всё правильно. Шнур подошёл идеально.
Первый звук оказался настолько пронзительным, что Женя мучительно поморщилась. На какой-то момент, от этого визгливого всхлипа, она даже потеряла слух. Подумать только, неужели ЭТИ вопли, кто-то слушает добровольно.
Женя старательно наморщила лоб, пытаясь вспомнить, самые примитивные аккорды. Её дядя большой любитель блатных песен и незатейливых городских романсов, однажды показал, как играть в " Траве сидел кузнечик". Женя робко пощипала гитару, пытаясь вспомнить какие лады надо зажимать и за какие струны дёргать. Вышло мучительно и пискляво. С огромными перерывами и неуверенно-робко. Впрочем, происходящее её вдохновило и она повторила снова. На этот раз более уверенно. А вот играть было больно. Пальцы почти сразу засаднило от соприкосновения со струнами и Женя поискала глазами медиатор. Она видела, как этой крошечной штучкой играет Мартин, но ощущение живого прикосновения сразу потерялось и Женя вернула плектр на место.
Теперь понятно почему у её приятелей такие грубые и жёсткие руки. Это ж сколько лет надо играть, что бы нажить такие твёрдые бесчувственные мозоли?
Женя снова проиграла простенькую мелодию и увлекшись не услышала, как на балюстраде хлопнула дверь.
- А говорила, что играть не умеет? - хихикнул Мартин.
- Эй, ты! Раз*ебайка, - завопил Ольгерд, - а ну, поставила гитару на место.
Женя испуганно отпрянула, не зная, что последует за гневным воплем. Она невольно сжалась в комок и почувствовала, как сердце моментально ухнуло в пятки. Она отпрянула к стене и уставилась на парней расширенными от ужаса глазами.
- Тихо. Ты чего так испугалась? - Мартин примирительно выставил ладони вперёд, - ну, же, сестричка!
После совместного отдыха на озере, между Мартином и Женей установилась своеобразная игра. Полушутливые отношения, где Мартин разыгрывал роль заботливого старшего брата, а Женя послушно внимала его наставлениям. На самом деле, она действительно была искренне рада, что прилепилась к более сильному. Будучи по жизни человеком ведомым, она относилась к этим игривым хлопотам более, чем серьёзно, тогда как Мартин всего лишь играл роль. Иногда Жене казалось, что при всей своей нарочитой открытости, Мартин редко бывает откровенен и за нравом расп*здяя и балагура скрывается чувствительная и проницательная натура.
- Не сердись на Ольгерда. Просто инструмент для музыканта это очень важно. Порой гитару выбирают тщательнее, чем девушку. Можно?
И Мартин вопросительно посмотрел на друга. Ольгерд проворчал, что-то недоброе, но утвердительно кивнул головой.
Мартин забрал у Жени гитару, присел на край дивана и пристроив инструмент на колено, тщательно подкрутил колки.
Мелодия, которую он сыграл, была вовсе не пронзительной и не грубой, как Мартин играл прежде. Жене услышалось в песне, что-то не просто грустное. Скорее смущенное. Как будто человек испытывал неловкость за своё благополучное равнодушие. Завуалированное и пристыженное чувство досады на самого себя.
- Это классика? - тихо поинтересовалась Женя, когда Мартин закончил играть и вернул гитару притихшему Ольгерду.
- Классика, - передразнил он и с видом оскорблённой добродетели, понес гитару на место, - тоже мне знаток!
- Считай, что уже классика, - Мартин встал, - Фил Коллинз . Ещё один день в раю.
- Мне показалось, это, какое серьёзное произведение.
- Серьёзней не бывает, - Мартин хмыкнул, встал и начал разбирать принесённые покупки.
- Кстати,я хотел поговорить на счёт твоей фотосессии. Она произвела впечатление. Почему бы тебе не попробовать развивать себя в этом направлении? Это всяко лучше, чем таскаться с коробом по улицам.
- Перестань. Это просто была маленькая благодарность.Ерунда.Ничего стоящего.
- Благодарность? - переспросил Мартин и многозначительно осклабился. Женя почувствовала, как он сжал её руку, - хм, я бы принял её в другой форме...
Женя вдруг почувствовала, что у неё защипало глаза. Стал бы Игорь так заботиться о её карьерных потугах. Скорее наоборот. Со стороны Мартина просто дежурная похвала, но на пути к нормальной жизни для неё важен даже самый крошечный шаг. А получается, что она постоянно сравнивает Мартина и Игоря между собой и выводы почему-то не в пользу последнего. И порой у неё такое ощущение,что весь этот побег был затеян ни с целью скрыться от домашнего тирана,а доказать ему,что ты чего-то стоишь.
- Лучше расскажи, как у тебя дела? - Женя поспешно переменила тему.
- Прикинь мы едем на фестиваль.
- Да, ты, что? Вас всё-таки утвердили?
- Ага, - Мартин переложил продукты в холодильник и с шумом встряхнул пакет, - я разве тебе не рассказывал?
Его бородатая физиономия сияла такой неподдельной радостью, что Женя невольно заулыбалась в ответ. На самом деле, вместе с радостью за близкого человека она ощутила целую гамму чувств, которые были далеки от позитивных.
Она откровенно завидовала. Жадно и ревностно, проклиная свою судьбу и мучительно стесняясь нынешней работы.
- Пока не рассказывал.
При Игоре её журналистские амбиции трусливо помалкивали, но сейчас Женя испытала такую досаду и разочарование, что почувствовала, как предательски защипало глаза.
- Конечно малая сцена и всего двадцать минут, но надо же с чего-то начинать. Я уже убегался утрясать всякие формальности.
- Поздравляю! Это очень значимый шаг в вашей карьере.
Женя не смогла сдержать огорчения и её слова прозвучали более, чем кисло.
Несмотря на ликование, что выпирало со всех сторон, Мартин заметил Женино состояние и великодушно пояснил:
- Между прочим, это благодаря твоей фотосессии. Когда на радио Ураган проводили отбор участников, обратили внимание именно на фотки. Решили, что мы будем смотреться на сцене импозантно.
- Здорово. Только радио Ураган звучит, как-то странно. Как будто название метеорологической службы.
- Ничего подобного. Самое подходящее название для Рок-радиостанции. Там, кстати, мой босс работает.
- Это тот который владелец бара?
- Ага.
Мартин ловко откромсал от хлеба пару ровных кусков и начал тщательно намазывать их маслом.
- Сейчас сделаю наделаю национальных бутербродов. Пробовала, когда-нибудь? Ржаной хлеб, тонкий слой масла, ломтик копчёной салаки и веточка укропа.
- Ты так вкусно расказываешь. У меня даже слюнки потекли. А это не слишком жирно копчёная салака и сливочное масло в одном бутерброде?
- В самый раз. Именно в масле весь секрет, сестричка. Сладко-сливочное и очень тонким слоем. Открывай рот. Ну, как?
Как давно за ней не ухаживали. Она давно отвыкла от ощущения, что о ней тоже можно заботиться. Делать милые приятные пустячки или просто интересоваться её желаниями.
Словно в противовес этому моменту она неожиданно вспомнила, как однажды потратила весь свой аванс на продукты, что бы порадовать Игоря.
В тот год Женя ещё работала.
Многие моменты казались ей пустяками, но между ними уже начинались первые стычки. Игорь начал по каждому поводу заказывать истерики. Однажды он встретил Женю с пакетом из магазина. Хлеб, спагетти, сыр, колбаса, немного винограда и сливочное масло. Женя до сих пор помнила, что злополучное масло стоило ровно сто рублей. Игорь тщательно пересмотрел чек и начал трясти им возле её лица:
"Это что такое? Что такое я тебя спрашиваю? 100 рублей? Ты что жена олигарха? И этот виноград, кого ты им собралась кормить? На эти 100 рублей можно было сосисок по акции купить! Совсем не экономишь! Я, по-твоему, Рокфеллер?"
Женя молчала, а Игорь распалялся всё больше.
Затем пошли обзывательства с жестокими незаслуженными оскорблениями. Что бы не слушать Женя решила уйти с кухни. И это раззадорило Игоря еще больше. Он схватил Женю и надавал пощечин. Она отшатнулась, ударилась о стену и расплакалась.Игорь решил поднять жену за футболку, одним рывком, порвал ее, и тогда сделал это за волосы. Женя кричала и просила отпустить, но Игорь уже вошел во вкус. Было очень страшно. Она начала задыхаться, Игорь отпустил, Женя побежала из кухни прочь, а следом полетело злополучное сливочное масло.
"Чтоб ты им подавилась, тварь! " Крикнул он в след.
Пролетев мимо и ударившись о стену, масло шматом скатилось вниз, оставив мокрый отпечаток.
Воспоминание пролетело дайджестом. Женя вскинула голову, пытаясь сообразить, о чем сейчас говорит Мартин.
Словно в ответ на её немой вопрос, он воровато под столом нащупал её руку и осторожно сжал в своей. Ей снова стало нестерпимо жарко и тревожно. Но не удушливой влюблённой волной, а мрачно и нехорошо в предчувствии грязного продолжения.
- Ты, как прошлую смену отработал? Голос Тоньки ворвался в её сознание, как отрезвляющий глоток холодной воды.
- Да, ничего, - Мартин пожал плечом, - нормально. Приходит ко мне под вечер мужик. Ну, такой лет 40-50. Садится за стойку и говорит:
— Эй, бармен, мне 200 грамм водки!
Я наливаю, мужик залпом выпивает и минут через десять:
— Эй, бармен, мне 200 грамм коньяку!
Я ему коньяк и все повторяется. Потом пошли текила, ром, виски. У меня уже глаза на лоб полезли, а он все пьёт и пьёт.Ну, я и спрашиваю:
— Послушайте, вы так много пьете и такие крепкие напитки. Может, у вас случилось что?
Тут мужик хлопает очередной бокал и говорит:
— Представь себе: мне сегодня исполнилось 50, и я первый раз в жизни узнал, что такое минет...
