- Как зачем? Пусть общаются между собой, они даже спорят иногда.
- Где ты видишь здесь спор? Они сидят, смотрят друг на друга, и молчат, что та рыба.
- Ну не скажи, не скажи. Посмотри внимательнее на происходящее.
В это время Глеб бросил быстрый взгляд на художника, тот сразу поднялся с табуретки, чтобы принести ему стакан воды.
- Увидел - воскликнул доктор Артур? - Случайность, не думаю, я же говорю они молча общаются между собой.
- Почему вон тот рыжий, рукой по воздуху ровно водит? - спросил Зимин показывая мизинцем на Кусакина, который выводил кренделя в воздухе.
- Это он опилки со стола сметает, чтобы колбасу нарезать. Зимин тревожно посмотрел на доктора Артура. Заметив его взгляд, главврач взял своего друга за плечи и отвёл его от окна.
- Понимаешь какое тут дело, коллега, есть некоторые аспекты в поведении головного мозга, которые не внушают нам доверия. Поясню мою мысль. И тут профессор пустился в такие дебри науки, от которых Зимин почувствовал себя очень неудобно и в тоже время восхищался знаниями друга в этой малоизученной области науки.
Тем временем псевдостоляры, как ни в чём не бывало продолжали беседовать.
- Ну раз уж о философии заговорили, то Платон был импотентом - заявил вдруг композитор Маликов, который нанёс телесные повреждения дирижёру
местному симфонического оркестра во время концерта. Маликов сидел с женой в первых рядах и ему показалось, что у дирижёра полностью отсутствует чувство ритма и он стал его обзывать выкрикивая оскорбления. Вскоре между ними завязалась словесная перепалка, Маликов вскочил на сцену и стал лупить последнего. Их разняли. Так композитор оказался в обезьяннике, но и там он не успокоился, выкрикивал, что он Моцарт и обязательно набьёт морду Сальери, когда его выпустят на свободу. Под утро за ним приехали санитары и отвезли в психушку.
- С чего это вдруг, с какого перепугу, Платон стал неполноценным?
- А, что нормальный человек смог бы придумать платоническую любовь?
- Послушайте, где баба Валя, заколебали Вы своей философией, весь пол в опилках, надо бы подмести.
- Подметай раз надо, только дай человеку высказаться. Маликов ты хоть раз в жизни Платона читал, или только тексты к песням вроде «Не волнуйтесь, тётя». - На, что Маликов надул губы и отвернулся в сторону.
- Ладно парни не задерживайте тару, разливай вино композитор. А я вот слышал, что Моцарт страдал расстройством аутистического спектра.
- Чем, чем страдал? - изумлённо переспросил Кусакин
- Аутистом он был.
- Известный факт, в его письмах заметно наличие эхолалии, повторение чужих фраз, слов или частей слов.
- Все гениальные люди с приветом, вроде нас
- Не смешно
- Кстати, однажды Диоген решил заняться онанизмом прямо на улице и один прохожий обозвал его за это собакой, знаете что он сделал?
- Написал ему на ногу? - быстро ответил Глеб
- Ты знал об этом?
- Нет, просто я где-то читал о скверном характере Диогена и предположил, на что он способен.
- В своё время картина Курбе « Происхождение мира» не выставлялась на показ 120 лет. Вдумайтесь только в эти цифры - задумчиво произнёс Хлыщев - а щас, удиви кого нибудь вагиной.
- Вас послушать, самые что ни на есть нормальные люди, хоть и живёте в дурдоме - с улыбкой заметил Глеб
- Эх когда же нас выпишут отсюда? - занудно затянул Кусакин
- Ты, что хочешь стать таким как все? Суки! Пустите! Кто-то орал с надрывом по коридору влево. Пустите! Отпустите гады!
- Опять кого то привязывают к кровати в надзорке. - прислушиваясь произнес вслух Глеб.
- Похоже на это. Голос знакомый, Космос, что ли? Вчера он всем рассказывал, что слышит голос Гагарина, который зовёт его во Вселенную.
- Так это он ночью окно поломал в туалете?
- Да пытался, благо был в пальто, только голову немного порезал стеклом.
- А почему в пальто?
- Так в стратосфере -110*, замёрзнуть боялся.
- Ага, а космический шлем забыл надеть
- Пойдука я на него посмотрю, не чужой же человек - сказал Глеб выходя в коридор в направлении крика. Когда он подошёл к палате 7, то увидел сидящего рядом с больным доктора Синичкина, который положив ногу на ногу, сложив вдвое журнал, решал на коленке кроссворд.
- Имя первого создателя спутника Земли из семи букв.-
- Слышишь долбень, кто создал первый искусственный спутник Земли ?
- Комаров.
- Сам ты Комаров, стюардесса несчастная! Королёв, Сергей Павлович. От слова стюардесса Космос заскрежетал зубами и задвигался всем телом на кровати, пытаясь вылезти из смирительной рубашки.
Сергей Лифанов, высокий, со впалой грудью по прозвищу Космос родился в семье рабочих. Казалось, что если ему засунуть два пальца в ноздри, он обязательно задохнётся, даже с открытым ртом. Его отец был непьющим и хорошим специалистом, за что ценили на работе. Жена также не отставала от супруга, работала в городской библиотеке, пользовалась уважением среди коллег и читателей города, на хорошем счету у начальства. Маленький Серёжа рос в доброй и порядочной семье, как все дети его возраста мечтал стать космонавтом. Только вот мечта о космосе у многих детей пропадает с возрастом, у Сергея она переросла в болезненную мечту. Он ложился спать и представлял себе как выходит в открытый космос, машет рукой в камеру миллионам телезрителей, и вся страна с восторгом смотрит на него, его фотография, улыбающегося из скафандра на первых страницах мировой прессы. Так он и засыпал, с мечтой в голове. Мать видя увлечение сына, завалила его книжками про космонавтику с библиотеки, отец после каждой получки покупал разного рода конструкторы, самолёты, ракеты. Всё бы хорошо, но Сергею не давалась математика, потом алгебра с геометрией, физика. Родители всячески хотели помочь ему, нанимали на последние деньги репетиторов, но всё попусту. Он еле дотянул до десятого класса и пошёл в армию. После службы устроился работать бортпроводником на пассажирском самолёте выполняющим внутренние рейсы. Там же, во время полётов познакомился со стюардессой Надей. У неё было спокойное, чуть кругловатое лицо с карими глазами, вздёрнутый носик и маленький припухлый рот. Говорила она медленно и имела простоватый вид. Они вместе бегали по магазинам в разных городах куда приземлялся их самолёт, пили кофе в барах на террасе, ели мороженое в центре города. Он ей рассказывал про космос, а она его внимательно слушала, никогда не перебивала. Между молодыми людьми быстро завязалась дружба с переходом в служебный роман. Дело пахло женитьбой.
За три дня до помолвки, сразу после посадки самолёта в аэропорту их родного города, Сергея ждала мать в зале ожидания, они должны были вместе поехать в центр города, купить обручальное кольцо Наде. Мать с сыном почти садились в такси, как он вспомнил, что оставил барсетку в шкафчике бара самолёта, там лежало Надина кольцо, чтобы правильно подобрать размер. Поэтому он сломя голову бросился назад в самолёт, пока его не откатили на стоянку. Трап стоял у раскрытой двери, вокруг никого не было. Сергей быстро вошёл в бортовой отсек, пройдя через салон, где после после полёта пахло потом, людьми, кожаными чемоданами, чьей то блевотиной. Он нашёл барсетку, и собирался уже выходить как его привлекли странные звуки из кабины самолёта. Сергей приоткрыл слегка дверь и от увиденного его всего передёрнуло. Командир воздушного судна Игнатов, спустив штаны, запрокинув голову сидел на кресле пилота, на нём равномерно приседая и вставая, вскрикивая двигалась Надя. Её спокойное лицо, стало нервным, пухлые губы превратились в напряжённые ниточки уголками вниз, на выпуклом лбу блестели капельки пота между прилипших к голове волос. Оба были так увлечены соитием, что даже не заметили приоткрывшуюся дверь и Сергея.
После увиденного он на следующий же день уволился с работы, никаких объяснений с Надей и буквально через месяц выпил бутылку с уксусом. Его еле откачали. В следующий раз он пытался повесится, тоже неудачно. Врачи посоветовали родителям положить его в психоневрологический диспансер, под присмотр, так как он становился опасным.
Под вечер когда почти весь обслуживающий персонал разошёлся по домам, в больнице остался дежурить главврач Синичкин. Начал он свой обход с надзорки, в которой лежал, весь исколотый Серёга Космос. Крадясь, на цыпочках он подошёл к спящему пациенту, наклонился и тихо спросил:
- Как дела стюардесса? - глупо смеясь, мотая головой. - Хорош, гусь а? - Обращаясь к рядом стоящей пожилой санитарке Мане, которая собиралась в этом году уйти на пенсию. Потом он задрал санитарке халат, так чтобы Космонавт увидел её промежность и мерзко рассмеялся.
- Манька дала бы ему?
- А чё не дать, если человек хороший.
- Да ладно тебе - немного удивлённый ответом, уводя её за руку к себе в кабинет, на старый диван. После их ухода наступила долгожданная тишина, время от времени разрываемая скрежетом зубов Космоса.
- Привет Серёга, это я Хлыщев - зашептал Космосу в уху художник отдавая галитозом.- Ненавижу докторов, они нас не лечат, они нас только унижают, калечат. Я всё слышал. Я знаю тебе очень больно сейчас, ты хочешь к маме на Марс - развязывая рукава смирительной рубашки, потерпи немного, ломая пальцы об узлы. В коридоре послышался скрип открытой двери, смех, звонкий шлепок по филейной части.
- Ну давай, до завтра
- Может останешься как прошлый раз, моя кошечка
- Не могу синичка, мне ещё мужика моего кормить после смены.
- Как знаешь, ну а я ещё разок обойду моих клиентов.
Художник как нашкодивший кот выскользнул из палаты и притаился за колонной в коридоре. Тем временем Синичкин насвистывая Хабанеру из Кармен, вышел из кабинета, что свидетельствовало о хорошем расположении духа и прямиком, минуя все двери зашёл в палату Космоса.
- Чем занимаемся друг сердешный? Пациент Лифанов может тебе кроссворд принести на тему космонавтики? Смотри молчит, неразговорчивый какой сегодня, эй ты там живой?
Хлыщев стоя за колонной беззвучно засмеялся, держась за живот.
- Слышь пень, свалил отсюда, пока я тебе грунтовку на рожу не навёл. Рядом стоял Глеб и грозно смотрел на художника. Приглашение на исчезновение было безропотно принято, Хлыщев смешно подпрыгивая побежал к себе в палату. Его место занял Глеб с молотком в левой руке и молча наблюдал за происходящим.
Синичкин наклонился над лицом Лифанова, словно хотел убедиться жив он или нет. Из под одеяла выскочила рука, схватила доктора за кадык, силой потянула на себя.
- Оказывается, как всё просто, горло, хрип, смерть негодяя, нет так не годится, я против.
Глеб вбежал в палату, пытаясь оторвать руки Космоса от докторского горла. Не тут то было. Посиневшие от напряжения, длинные пальцы пианиста вонзились рядом с кадыком по обе стороны, Глеб их еле отодрал. Доктор размахивающий руками словно лунатик грохнулся на пол, кашляя и задыхаясь пополз от кровати долой. Переместившись на безопасное расстояние, он прислонился виском к стенке и тяжело дышал. Курочкин пытался завязывать рукава на спине. Лифанов извивался словно змея, скрежетал зубами как ржавые петли на воротах деревенского коровника, отбиваясь одной рукой, вторую Глеб сумел поймать и удерживал. Короткий удар кулаком в лоб, наконец успокоил бывшего стюарда, он обмяк словно мешок, замолк.
Доктор Артур Синичкин сидел на полу, неестественно выкинув одну ногу, пытался восстановить дыхание. Глеб дал ему стакан воды из под крана, он жадно выпил до дна. После чего минут пять продолжал хватать воздух губами словно карп на берегу. Немного отдышавшись, придя в себя Синичкин показывая пальцем на Космоса сказал:
- Он только, что чуть не убил меня.
- Не отрицаю - плотно затягивая узлы на спине, Космоса
- В следующий раз я тебе горло перегрызу - захрипел очнувшийся пациент, которого всего трясло, словно только принесли с мороза.
- Следующего раза не будет, завтра ты у меня будешь как огурчик, триста кубов аминазина тебя быстро успокоят - прохрипел доктор, покачиваясь как маятник вышел из палаты, продолжая держаться за горло.
- Они правда меня будут колоть завтра? - очнувшись, изумлённо спросил Космос.
- Да вряд ли, доктор пошутил - пытался успокоить больного Глеб
- Я же ничего плохого не сделал - с ужасом в глазах шептал горе космонавт, время от времени сверкая глазами в которых то появлялись, то гасли злобные огоньки.
- Конечно не сделал - продолжал успокаивать перевозбудившегося душевно больного Глеб.
После этого инцидента главврач Синичкин на целую неделю вышел из строя, в больнице на радость пациентам, не появлялся. Заменил главного доктор Зимин. После случившегося между Космосом и Синичкиным, на Глеба все смотрели как на героя. Даже санитарка Маня в процедурной, после укола в мягкое место, звонко хлопнула его по попе и пошутила:
- Ах вот она какая жопа героя.
В понедельник доктор всё таки появился. Он шёл по коридору диспансера под ручку с коллегой доктором Зиминым, живо беседуя:
- Повезло тебе Артур на этот раз, не бережёшь себя, рискуешь
- Ради науки я готов на всё, на всё коллега, это моя сущность, нет прости судьба, мой крест - потирая рукой голубовато-жёлтые разводы на горле.
- Хорошо хоть этот больной рядом оказался, говорят в туалет шёл по нужде
- Я плохо верю в случайности, а тем более со странными типами выдающими себя за душевнобольных
- Вчера я посмотрел историю его болезни, так из любопытства, интересный экземпляр
- Да, и ты заметил, что-то там не так. Не поймешь, что у него на уме, что он вытащит из кармана для тебя, деньги на водку или нож. Зимин прикурил сигаретку от бычка, который ему любезно протянул Синичкин, жадно затянулся, показывая пальцем на идущего по коридору Глеба.
- А вот и он, лёгок на помине. Поравнявшись рядом с ними, не здоровываясь, Глеб спокойно, словно ничего не произошло между ними, посмотрел в глаза Курочкину и мысленно спросил
- Как здоровье док?
- Нормально так - равнодушно ответил доктор Курочкин. Как ты догадался, что я владею искусством читать мысли на расстоянии?
- Так же как и ты, когда наблюдал за нами.
- Ты спас мне жизнь
- Не отрицаю - могло быть и хуже
- Как я могу тебя отблагодарить?
- Могу дать денег, сгоняй за водкой - сказал Глеб засовывая руку в карман штанов
- Я вам не мешаю - спросил доктор Зимин с улыбкой - а то стоите молчите
- Да, да конечно - не сводя своего взгляда с плотника, пробормотал Курочкин
- Ну ладно тогда я пошёл - пожимая плечами
- Да, да конечно - повторил док. Зимин развернулся и пошёл дальше по коридору в направлении палаты космонавта, где дежурная санитарка кормила его с ложечки.
- Послушай Глеб, пойдём ко мне в кабинет, коньячку хорошего выпьем, посидим поговорим, мне кажется нам есть, что поведать друг другу - по-дружески похлопывая по плечу
- Я не против - ухмыльнулся Курочкин.
В кабинете главврача пахло кожей и свежей побелкой. На стеллаже в виде лестницы красовалась китайская ваза из тонкого фарфора с эротическим сюжетом. Вешалка с плащом, тапочки, небольшой винный шкаф замаскированный пёстрой скатертью с ажурной вышивкой.
Глеб, сел на диван и заметил на столе отрытый перочинный нож среди вскрытых писем. Его глаза мгновенно заблестели.
- И всё таки Курочкин, почему Вы спасли мне жизнь? - вытаскивая из шкафа марочную бутылку армянского коньяка Наири и два низких бокала. - Только не говорите мне, что сделали это из гуманных соображений или ещё какую нибудь пошлость в этом роде.
- Где ты видишь здесь спор? Они сидят, смотрят друг на друга, и молчат, что та рыба.
- Ну не скажи, не скажи. Посмотри внимательнее на происходящее.
В это время Глеб бросил быстрый взгляд на художника, тот сразу поднялся с табуретки, чтобы принести ему стакан воды.
- Увидел - воскликнул доктор Артур? - Случайность, не думаю, я же говорю они молча общаются между собой.
- Почему вон тот рыжий, рукой по воздуху ровно водит? - спросил Зимин показывая мизинцем на Кусакина, который выводил кренделя в воздухе.
- Это он опилки со стола сметает, чтобы колбасу нарезать. Зимин тревожно посмотрел на доктора Артура. Заметив его взгляд, главврач взял своего друга за плечи и отвёл его от окна.
- Понимаешь какое тут дело, коллега, есть некоторые аспекты в поведении головного мозга, которые не внушают нам доверия. Поясню мою мысль. И тут профессор пустился в такие дебри науки, от которых Зимин почувствовал себя очень неудобно и в тоже время восхищался знаниями друга в этой малоизученной области науки.
Тем временем псевдостоляры, как ни в чём не бывало продолжали беседовать.
- Ну раз уж о философии заговорили, то Платон был импотентом - заявил вдруг композитор Маликов, который нанёс телесные повреждения дирижёру
местному симфонического оркестра во время концерта. Маликов сидел с женой в первых рядах и ему показалось, что у дирижёра полностью отсутствует чувство ритма и он стал его обзывать выкрикивая оскорбления. Вскоре между ними завязалась словесная перепалка, Маликов вскочил на сцену и стал лупить последнего. Их разняли. Так композитор оказался в обезьяннике, но и там он не успокоился, выкрикивал, что он Моцарт и обязательно набьёт морду Сальери, когда его выпустят на свободу. Под утро за ним приехали санитары и отвезли в психушку.
- С чего это вдруг, с какого перепугу, Платон стал неполноценным?
- А, что нормальный человек смог бы придумать платоническую любовь?
- Послушайте, где баба Валя, заколебали Вы своей философией, весь пол в опилках, надо бы подмести.
- Подметай раз надо, только дай человеку высказаться. Маликов ты хоть раз в жизни Платона читал, или только тексты к песням вроде «Не волнуйтесь, тётя». - На, что Маликов надул губы и отвернулся в сторону.
- Ладно парни не задерживайте тару, разливай вино композитор. А я вот слышал, что Моцарт страдал расстройством аутистического спектра.
- Чем, чем страдал? - изумлённо переспросил Кусакин
- Аутистом он был.
- Известный факт, в его письмах заметно наличие эхолалии, повторение чужих фраз, слов или частей слов.
- Все гениальные люди с приветом, вроде нас
- Не смешно
- Кстати, однажды Диоген решил заняться онанизмом прямо на улице и один прохожий обозвал его за это собакой, знаете что он сделал?
- Написал ему на ногу? - быстро ответил Глеб
- Ты знал об этом?
- Нет, просто я где-то читал о скверном характере Диогена и предположил, на что он способен.
- В своё время картина Курбе « Происхождение мира» не выставлялась на показ 120 лет. Вдумайтесь только в эти цифры - задумчиво произнёс Хлыщев - а щас, удиви кого нибудь вагиной.
- Вас послушать, самые что ни на есть нормальные люди, хоть и живёте в дурдоме - с улыбкой заметил Глеб
- Эх когда же нас выпишут отсюда? - занудно затянул Кусакин
- Ты, что хочешь стать таким как все? Суки! Пустите! Кто-то орал с надрывом по коридору влево. Пустите! Отпустите гады!
- Опять кого то привязывают к кровати в надзорке. - прислушиваясь произнес вслух Глеб.
- Похоже на это. Голос знакомый, Космос, что ли? Вчера он всем рассказывал, что слышит голос Гагарина, который зовёт его во Вселенную.
- Так это он ночью окно поломал в туалете?
- Да пытался, благо был в пальто, только голову немного порезал стеклом.
- А почему в пальто?
- Так в стратосфере -110*, замёрзнуть боялся.
- Ага, а космический шлем забыл надеть
- Пойдука я на него посмотрю, не чужой же человек - сказал Глеб выходя в коридор в направлении крика. Когда он подошёл к палате 7, то увидел сидящего рядом с больным доктора Синичкина, который положив ногу на ногу, сложив вдвое журнал, решал на коленке кроссворд.
- Имя первого создателя спутника Земли из семи букв.-
- Слышишь долбень, кто создал первый искусственный спутник Земли ?
- Комаров.
- Сам ты Комаров, стюардесса несчастная! Королёв, Сергей Павлович. От слова стюардесса Космос заскрежетал зубами и задвигался всем телом на кровати, пытаясь вылезти из смирительной рубашки.
Сергей Лифанов, высокий, со впалой грудью по прозвищу Космос родился в семье рабочих. Казалось, что если ему засунуть два пальца в ноздри, он обязательно задохнётся, даже с открытым ртом. Его отец был непьющим и хорошим специалистом, за что ценили на работе. Жена также не отставала от супруга, работала в городской библиотеке, пользовалась уважением среди коллег и читателей города, на хорошем счету у начальства. Маленький Серёжа рос в доброй и порядочной семье, как все дети его возраста мечтал стать космонавтом. Только вот мечта о космосе у многих детей пропадает с возрастом, у Сергея она переросла в болезненную мечту. Он ложился спать и представлял себе как выходит в открытый космос, машет рукой в камеру миллионам телезрителей, и вся страна с восторгом смотрит на него, его фотография, улыбающегося из скафандра на первых страницах мировой прессы. Так он и засыпал, с мечтой в голове. Мать видя увлечение сына, завалила его книжками про космонавтику с библиотеки, отец после каждой получки покупал разного рода конструкторы, самолёты, ракеты. Всё бы хорошо, но Сергею не давалась математика, потом алгебра с геометрией, физика. Родители всячески хотели помочь ему, нанимали на последние деньги репетиторов, но всё попусту. Он еле дотянул до десятого класса и пошёл в армию. После службы устроился работать бортпроводником на пассажирском самолёте выполняющим внутренние рейсы. Там же, во время полётов познакомился со стюардессой Надей. У неё было спокойное, чуть кругловатое лицо с карими глазами, вздёрнутый носик и маленький припухлый рот. Говорила она медленно и имела простоватый вид. Они вместе бегали по магазинам в разных городах куда приземлялся их самолёт, пили кофе в барах на террасе, ели мороженое в центре города. Он ей рассказывал про космос, а она его внимательно слушала, никогда не перебивала. Между молодыми людьми быстро завязалась дружба с переходом в служебный роман. Дело пахло женитьбой.
За три дня до помолвки, сразу после посадки самолёта в аэропорту их родного города, Сергея ждала мать в зале ожидания, они должны были вместе поехать в центр города, купить обручальное кольцо Наде. Мать с сыном почти садились в такси, как он вспомнил, что оставил барсетку в шкафчике бара самолёта, там лежало Надина кольцо, чтобы правильно подобрать размер. Поэтому он сломя голову бросился назад в самолёт, пока его не откатили на стоянку. Трап стоял у раскрытой двери, вокруг никого не было. Сергей быстро вошёл в бортовой отсек, пройдя через салон, где после после полёта пахло потом, людьми, кожаными чемоданами, чьей то блевотиной. Он нашёл барсетку, и собирался уже выходить как его привлекли странные звуки из кабины самолёта. Сергей приоткрыл слегка дверь и от увиденного его всего передёрнуло. Командир воздушного судна Игнатов, спустив штаны, запрокинув голову сидел на кресле пилота, на нём равномерно приседая и вставая, вскрикивая двигалась Надя. Её спокойное лицо, стало нервным, пухлые губы превратились в напряжённые ниточки уголками вниз, на выпуклом лбу блестели капельки пота между прилипших к голове волос. Оба были так увлечены соитием, что даже не заметили приоткрывшуюся дверь и Сергея.
После увиденного он на следующий же день уволился с работы, никаких объяснений с Надей и буквально через месяц выпил бутылку с уксусом. Его еле откачали. В следующий раз он пытался повесится, тоже неудачно. Врачи посоветовали родителям положить его в психоневрологический диспансер, под присмотр, так как он становился опасным.
Под вечер когда почти весь обслуживающий персонал разошёлся по домам, в больнице остался дежурить главврач Синичкин. Начал он свой обход с надзорки, в которой лежал, весь исколотый Серёга Космос. Крадясь, на цыпочках он подошёл к спящему пациенту, наклонился и тихо спросил:
- Как дела стюардесса? - глупо смеясь, мотая головой. - Хорош, гусь а? - Обращаясь к рядом стоящей пожилой санитарке Мане, которая собиралась в этом году уйти на пенсию. Потом он задрал санитарке халат, так чтобы Космонавт увидел её промежность и мерзко рассмеялся.
- Манька дала бы ему?
- А чё не дать, если человек хороший.
- Да ладно тебе - немного удивлённый ответом, уводя её за руку к себе в кабинет, на старый диван. После их ухода наступила долгожданная тишина, время от времени разрываемая скрежетом зубов Космоса.
- Привет Серёга, это я Хлыщев - зашептал Космосу в уху художник отдавая галитозом.- Ненавижу докторов, они нас не лечат, они нас только унижают, калечат. Я всё слышал. Я знаю тебе очень больно сейчас, ты хочешь к маме на Марс - развязывая рукава смирительной рубашки, потерпи немного, ломая пальцы об узлы. В коридоре послышался скрип открытой двери, смех, звонкий шлепок по филейной части.
- Ну давай, до завтра
- Может останешься как прошлый раз, моя кошечка
- Не могу синичка, мне ещё мужика моего кормить после смены.
- Как знаешь, ну а я ещё разок обойду моих клиентов.
Художник как нашкодивший кот выскользнул из палаты и притаился за колонной в коридоре. Тем временем Синичкин насвистывая Хабанеру из Кармен, вышел из кабинета, что свидетельствовало о хорошем расположении духа и прямиком, минуя все двери зашёл в палату Космоса.
- Чем занимаемся друг сердешный? Пациент Лифанов может тебе кроссворд принести на тему космонавтики? Смотри молчит, неразговорчивый какой сегодня, эй ты там живой?
Хлыщев стоя за колонной беззвучно засмеялся, держась за живот.
- Слышь пень, свалил отсюда, пока я тебе грунтовку на рожу не навёл. Рядом стоял Глеб и грозно смотрел на художника. Приглашение на исчезновение было безропотно принято, Хлыщев смешно подпрыгивая побежал к себе в палату. Его место занял Глеб с молотком в левой руке и молча наблюдал за происходящим.
Синичкин наклонился над лицом Лифанова, словно хотел убедиться жив он или нет. Из под одеяла выскочила рука, схватила доктора за кадык, силой потянула на себя.
- Оказывается, как всё просто, горло, хрип, смерть негодяя, нет так не годится, я против.
Глеб вбежал в палату, пытаясь оторвать руки Космоса от докторского горла. Не тут то было. Посиневшие от напряжения, длинные пальцы пианиста вонзились рядом с кадыком по обе стороны, Глеб их еле отодрал. Доктор размахивающий руками словно лунатик грохнулся на пол, кашляя и задыхаясь пополз от кровати долой. Переместившись на безопасное расстояние, он прислонился виском к стенке и тяжело дышал. Курочкин пытался завязывать рукава на спине. Лифанов извивался словно змея, скрежетал зубами как ржавые петли на воротах деревенского коровника, отбиваясь одной рукой, вторую Глеб сумел поймать и удерживал. Короткий удар кулаком в лоб, наконец успокоил бывшего стюарда, он обмяк словно мешок, замолк.
Доктор Артур Синичкин сидел на полу, неестественно выкинув одну ногу, пытался восстановить дыхание. Глеб дал ему стакан воды из под крана, он жадно выпил до дна. После чего минут пять продолжал хватать воздух губами словно карп на берегу. Немного отдышавшись, придя в себя Синичкин показывая пальцем на Космоса сказал:
- Он только, что чуть не убил меня.
- Не отрицаю - плотно затягивая узлы на спине, Космоса
- В следующий раз я тебе горло перегрызу - захрипел очнувшийся пациент, которого всего трясло, словно только принесли с мороза.
- Следующего раза не будет, завтра ты у меня будешь как огурчик, триста кубов аминазина тебя быстро успокоят - прохрипел доктор, покачиваясь как маятник вышел из палаты, продолжая держаться за горло.
- Они правда меня будут колоть завтра? - очнувшись, изумлённо спросил Космос.
- Да вряд ли, доктор пошутил - пытался успокоить больного Глеб
- Я же ничего плохого не сделал - с ужасом в глазах шептал горе космонавт, время от времени сверкая глазами в которых то появлялись, то гасли злобные огоньки.
- Конечно не сделал - продолжал успокаивать перевозбудившегося душевно больного Глеб.
После этого инцидента главврач Синичкин на целую неделю вышел из строя, в больнице на радость пациентам, не появлялся. Заменил главного доктор Зимин. После случившегося между Космосом и Синичкиным, на Глеба все смотрели как на героя. Даже санитарка Маня в процедурной, после укола в мягкое место, звонко хлопнула его по попе и пошутила:
- Ах вот она какая жопа героя.
В понедельник доктор всё таки появился. Он шёл по коридору диспансера под ручку с коллегой доктором Зиминым, живо беседуя:
- Повезло тебе Артур на этот раз, не бережёшь себя, рискуешь
- Ради науки я готов на всё, на всё коллега, это моя сущность, нет прости судьба, мой крест - потирая рукой голубовато-жёлтые разводы на горле.
- Хорошо хоть этот больной рядом оказался, говорят в туалет шёл по нужде
- Я плохо верю в случайности, а тем более со странными типами выдающими себя за душевнобольных
- Вчера я посмотрел историю его болезни, так из любопытства, интересный экземпляр
- Да, и ты заметил, что-то там не так. Не поймешь, что у него на уме, что он вытащит из кармана для тебя, деньги на водку или нож. Зимин прикурил сигаретку от бычка, который ему любезно протянул Синичкин, жадно затянулся, показывая пальцем на идущего по коридору Глеба.
- А вот и он, лёгок на помине. Поравнявшись рядом с ними, не здоровываясь, Глеб спокойно, словно ничего не произошло между ними, посмотрел в глаза Курочкину и мысленно спросил
- Как здоровье док?
- Нормально так - равнодушно ответил доктор Курочкин. Как ты догадался, что я владею искусством читать мысли на расстоянии?
- Так же как и ты, когда наблюдал за нами.
- Ты спас мне жизнь
- Не отрицаю - могло быть и хуже
- Как я могу тебя отблагодарить?
- Могу дать денег, сгоняй за водкой - сказал Глеб засовывая руку в карман штанов
- Я вам не мешаю - спросил доктор Зимин с улыбкой - а то стоите молчите
- Да, да конечно - не сводя своего взгляда с плотника, пробормотал Курочкин
- Ну ладно тогда я пошёл - пожимая плечами
- Да, да конечно - повторил док. Зимин развернулся и пошёл дальше по коридору в направлении палаты космонавта, где дежурная санитарка кормила его с ложечки.
- Послушай Глеб, пойдём ко мне в кабинет, коньячку хорошего выпьем, посидим поговорим, мне кажется нам есть, что поведать друг другу - по-дружески похлопывая по плечу
- Я не против - ухмыльнулся Курочкин.
В кабинете главврача пахло кожей и свежей побелкой. На стеллаже в виде лестницы красовалась китайская ваза из тонкого фарфора с эротическим сюжетом. Вешалка с плащом, тапочки, небольшой винный шкаф замаскированный пёстрой скатертью с ажурной вышивкой.
Глеб, сел на диван и заметил на столе отрытый перочинный нож среди вскрытых писем. Его глаза мгновенно заблестели.
- И всё таки Курочкин, почему Вы спасли мне жизнь? - вытаскивая из шкафа марочную бутылку армянского коньяка Наири и два низких бокала. - Только не говорите мне, что сделали это из гуманных соображений или ещё какую нибудь пошлость в этом роде.
