Лишь Смерть — его судьба, но Небо в знак прощанья
Дарует трёх друзей, готовых умереть!
Книга упала на пол, и номинальный повелитель Дрантарии, древний, но не старый, блюститель Престола, отец наследника и сын повелителя, Тайный основатель ордена Хаоса и Великий дракон, впервые, за последние сто лет, обрёл свою Цель! Он знал, как уничтожить Отца, как убить сына, и как, наконец, обрести Свой трон!
Петля судьбы захлестнула Империю, Мир замер в ожидании...
Удел стихии — непрерывное движение и изменение.
Сопротивляться бесполезно.
(Из лекций на факультете Воздушных.
Академия Авельрадум).
— Вот где это видано, чтоб природа подчинялась его срокам и отчетам?! — декан Земельного факультета шла и ругалась достаточно громко, чтобы слышали не только адепты, но и сам ректор, руководящий подготовкой к юбилею академии где-то неподалёку. Её пухлые руки еле виднелись из-под сонма браслетов контуров-накопителей, которые она взволнованно теребила, пытаясь сохранять спокойный и уверенный вид.
— Госпожа Ремли, но ведь надо показать факультет во всей красе! Пусть гости вспоминают с восхищением, как самые невиданные цветы распустились в наших коридорах, невзирая на сезон, как нежные плюмерии переплетаются в эмблеме факультета! А о вас будут рассказывать, как о самом талантливом и успешном декане. — Секретарь всегда умела уговорить строптивую начальницу делать свою работу, но сегодня это определённо не получалось.
— Думаешь, они будут говорить обо мне?! Как бы ни так! Ты слышала о скандале среди воздушных? Наш факультет покрыт грязью, совсем не полезной в данном случае! — один из браслетов, который теребила декан Ремли, наконец, подчинился и рассыпался бусинками-семенами по короткой светло-зелёной траве коридора.
Из аудитории, больше похожей на сад под стеклянной крышей, вышла рыжая девица в зелёном форменном платье и, сдувая прядь волос, упрямо лезшую на нос, поклонившись, попыталась собрать просыпанное. Брови декана тихо и очень угрожающе поползли вверх! Взмах пухлой руки, и все красные бусинки проросли каким-то очень редкими, и явно ядовитыми, цветками кровавого цвета. Неуместность новорожденного растения госпожу Ремли волновала меньше всего. Женщина проследовала дальше, громко топая каблуками, несмотря на отсутствие звонкой опоры под ногами.
Девушка, как обычно, пожала плечами — вечное недовольство декана давно было притчей во смоковницах и её ничуть не удивило, мало ли поводов перед мероприятием. Сама, не выспавшись, уже была на своём участке.
— Злобствует? — участливо поинтересовалась Альрис у секретаря.
— Декан очень недовольна вами, адептка Трамирани, что ж вы так, а? — секретарша — добрая всеобщая мамочка глядела встревожено и грустно, — Уже была у ректора? Такой щекотливый вопрос. Такой вопрос…
Где-то в начале коридора раздавалось ожидаемое громкое жужжание. Чёрно-золотистое насекомое с бордовыми крылышками на секунду запуталось в цветочной гирлянде, которую выносили из аудитории две юные адептки, но потом снова восстановило курс и… Звонко впечаталось прямо в рыжую макушку. Адептка помянула переопылённую традесканцию, потирая ушибленную голову. Шершень — любимая почта ректора, рассыпался золотой пылью прямо по волосам и прогудел: «Альрис Трамирани, явитесь к ректору сейчас же».
— Угу. Щаз. — под укоризненным взглядом Альрис развернулась на месте и бодренько пошлёпала в сторону ректора. Своих проблем хватает, ещё старик опять озадачит каким-нибудь ответственным делом.
Административный корпус, где располагался кабинет ректора, находился прямо посередине, разделяя четыре квадрата стихий. Круглая белая башня сегодня была оплетена белыми и голубыми цветами намариллиса. Чуть сгустившееся сумерками небо озарялось белыми шарами-фонариками — это воздушный факультет постарался. Рядом с корпусом огненных раздавались нестройные хлопки тренировочных салютов. А к водяным сбегались самые младшие адепты, прихватив шапки и тёплую одежду — там была настоящая ледяная горка.
— Уже отмечаешь, а про друзей забыла?! — мужская рука высунулась прямо из гущи куста и сграбастала Альрис в своё укрытие. Раф был, как всегда, непринуждённым и улыбчивым, что раздражало всех окружающих и радовало его ещё больше.
— Какое там. Мне к ректору… Вызов был. — Проворчала Альрис, отряхивая золотистые блёстки с головы.
— Я бы не советовала, — прошипела Вайри, высунув голову из куста и прислушиваясь к далёким шагам, — Утром были люди из дворца — требовали тебя, чтоб сопроводить к драконам. Ректор развел руками и сказал, что в личное время за адепток не отвечает и не в курсе, где ты. Потом приходили из дома воздушных, долго скандалили сиплыми спокойными голосами. Сказали, что задета честь клана, что мы обязаны тебя предоставить жениху, что тебе запрещено женихом носить кольцо Авельрадума, требовали отчисления. Потом стайки любопытных преподавателей приходили, по пять раз переспрашивали и громко возмущались. Потом пришла ваш декан, ревниво хлопнула дверью, и всех смело, как веником!
— Какой замшелой репы происходит?! — спросила ошарашенная Альрис, вспоминая ночную историю в клане Воздушных. — Я ничего страшного не сделала. Меня отпустили.
— Ты выходишь замуж! — подмигнул Раф.
— Нет, не выхожу. За кого бы? — возмутилась Трамирани, полагая, что вчерашние приключения позади.
— Если воздушного вышибли из клана не за свадьбу, а дракон тоже не являлся, то всё слегка сложнее, чем я думала, — пробормотала Вайри, — Одно точно могу сказать: тебя отчислили ещё утром — приказ висит за углом на стене. И просто так тебя ректор из кабинета не выпустит. А значит, там и делать нечего.
— Отчислили? Вот корень репейный! — рыжая голова быстро соображала об открывшихся перспективах, — И куда же теперь?
— Для начала, надо обмозговать это всё подальше от людей императора. — Сказал Раф, одной рукой поднимая зелёный походный мешок, а второй приобнимая бывшую коллегу. Вайри, злобно пыхтя, подхватила оба оставленных на траве мешка и поплелась следом, отчаянно делая вид, что ей очень тяжело. Коварной представительнице эль-тов никто не поверил. Компании необходимо было, как можно скорее, убраться из столицы.
Небольшая калитка чёрного хода в каменном заборе академии появилась перед глазами как-то слишком быстро. Альрис ещё раз оглянулась назад, взглядом прощаясь со своим вторым домом, где она проучилась четыре цекона и хотела дотянуть ещё два… Ну и василёк с ними!
А в это время к калитке с горки огненного корпуса несся на немыслимой скорости огромный пламенный шар и не успевал разминуться с беглецами…
В столице все спали. Ночная стража вяло обходила улицы дозором. Это был тот самый предрассветный момент, который называют цеконом воров... Только те, у кого нечиста совесть, и есть долг перед законом, бродят по улицам в это время. Да ещё, может, неверный муж, удирающий из окна чужой спальни.
Высокий черноволосый мужчина, настороженно озираясь, крался вдоль крепостной стены внутреннего города. Если бы кто-то сейчас выглянул на улицу, то гаснущий свет фонарей необычайно рельефно и чётко обрисовал бы каждую мелочь. Некогда смуглое лицо беглеца сделалось пепельным, а тёмная шевелюра жила своей собственной змеиной сущностью. Чёрный плащ с кровавым подбоем завершал картину самой смерти, идущей в конце ночи по своим суровым делам! Но человек был не так уверен в себе, как хотел думать.
Наконец-то, он нашёл то, что искал. Калитка. Выход во внешний город, гигантскую клоаку, в которой можно родиться и умереть, так ни разу и не увидев леса и гор. Место, где можно спрятаться любому и навеки похоронить всё, что угодно.
Его не обманули. За пределами действительно ждали. Два коня и припасы на первое время. Стихийный транспорт легко бы отследили, поэтому пришлось довольствоваться лошадьми. Миг. Гладкий, звякнувший золотом мешочек перекочевал из руки в руку. Ему передали поводья, и только отдалённый топот копыт о древние камни мостовой отметил место старого лаза.
Солнце медленно и лениво поднималось над горами. Золотистые его лучи уже ярко вырывались в ущелье и разливались расплавленным золотом по вершинам и огромной чаше долины, вместившей в себя город-порт — столицу Великой Империи. Он удалялся от власти, страха и своей смерти. Впереди было зыбкое нечто. В голове странная потусторонняя фраза загадочного помощника. Позади ужас инициированного молодого дракона и давящая воля Владыки. Где-то там, в своём уютном доме, наверняка, тихо спит юная рыжая летунья, которую он хотел бы назвать своей… Но тогда смерть настигнет их обоих. И надо просто уйти. Уйти, оставив свою драгоценную находку и шанс на спасение. Оставить жить. Оставить тому воздушному — уж он-то должен её защитить...
Драконар удалялся от дворца всё дальше, никем не замеченный и погружённый в свои безрадостные мысли. Но пора было сделать остановку. Наконец, бегущее от копыт время замедлилось, дважды сменённая лошадь хромала, да и наездник нуждался в отдыхе. Погони не ощущалось. Столица осталась позади. И у кромки ущелья раскинулся городок, в котором наследнику предстояло найти свой новый путь подальше от всего привычного… И дождаться рокового дня.
Случайности — самые удивительные
неслучайные игры судьбы.
(Из скрижлей дома Огня).
Приграничье, несмотря на близость столицы, всего-то цепеллин, да два выпитых тэнго воздуха, не отличалось разнообразием заведений. А купцы всегда умели быть бережливыми, предпочитая гружёные конные караваны ненадёжным летучкам и дешёвый трактир дорогой ресторации. Лошади везли медленно и не жаловались, но тоже требовали отдыха и ухода.
Перекрестье считалось пунктом сбора караванов. Учитывая горы и близкую границу, городок слыл местом диковатым и загадочным. Чем ближе к хребту, тем меньше наблюдалось воображения у местного населения! Додуматься назвать это старое село гордым именем «Оплот» могли только дикари! Поэтому все дружно звали «городок» Перекрестьем... Шесть постоялых дворов, да пяток магазинчиков, затмевающих воображение кособокими вывесками на единственной выложенной булыжником центральной улице!
Огромная империя вольготно простиралась на запад и восток, с юга захватывая океан и кусок соседнего материка, с множеством густонаселённых островов. Север, с его горами, в шапках мёртвых снегов, да каменными тропами, считался диким и непроходимым краем. Там, в далёком далеке, за Льдистыми скалами лежала неизведанная страна, будто в пику стихийникам, наделённая залежами инертного мифрила, столь же нужного и ценного для создания конкуров, сколь и недоступного.
Тени становились гуще и длиннее: близился вечер. Посетители наперебой заглядывали в двери, мечтая о холодной пенной влаге и уже практически ощущая горьковатый привкус на языке. Подобрав пухлый живот, за длинную полированную стойку бара втиснулся сам хозяин. Вечерами в самом большом, а значит — лучшем заведении города собирались караванщики. Здесь заключались сделки, сюда же приходили, чтобы выпить за успех дальнего пути или, чтобы вдоволь набраться в спокойных пределах уже после пройденного перевала. Граница была рядом. Но сама гостиница и трактир принадлежали Великой Дрантарии, в которой гарантировались порядок и закон для всех.
Сейчас, в длинные и жаркие дни солнцестояния, по вечерам в «Старого Козла» заглядывал чуть ли не каждый житель, не считая приезжих. Посетителей было хоть отбавляй. Почти все, хоть раз, да рассматривали деревянную яркую вывеску и, смеясь, тыкали пальцем, да желали друг дружке тоже уползти отсюда на рогах.
Гостиница в этот вечер также была забита до отказа. Поэтому, мрачный черноволосый всадник, презрительно бросивший конюху поводья двух усталых животных и серебряную монетку, вызвал не радость обладания недельным заработком, а скорее глухое раздражение от наглости столичного богача.
Между тем, высокий брюнет легко спрыгнул с крупа и, не подумав даже отвязать своё имущество, достаточно грубо стал пробираться сквозь толпу. За каждым столом кто-то сидел. Абсолютно все лишние стулья были в проходах. Те, кому не хватало места, стоя, разговаривали приглушёнными голосами. На импровизированной сцене, размером и качеством напоминающей ящик из-под «славного» Сивашского Варлоо, терзал гитарные струны заезжий горлодрал... Выбравшись, наконец, из толчеи, Рандар добрался до стойки.
— Чего Вам, дружище? — вежливо спросил хозяин-толстяк.
Путник неожиданно вздрогнул, вернувшись в реальность из своих тревожных дум. Наследник редко видел вокруг себя такое число фамильярно раззявленных ртов и наглых рож. С трудом подавив желание порвать ещё одного наглеца, ощупывающего то ли его карман, то ли натёртую седлом задницу, дракон пинком отправил недотепу лбом в ближайший стол. «Дерево» встретилось с деревом, озаряя нежданную встречу брызгами стекла и пойла. Сидевшие за столом почётные гости мигом протрезвели и собрались возместить свой ущерб горячей кровью, да выпивкой за счёт наглеца!
Глаза драконара на миг сверкнули золотом истинной сути, но Рандар отлично помнил, что ему, взявшему силы взаймы, запрещено применять что-то, крепче кулака. Да и не для того он инкогнито покинул дворец, чтобы так глупо обнаружить себя!
Пьяницы, отвлечённые непонятным блеском во взгляде незнакомого хлыща, не растерялись… И начали окружать. Дракон, ухмыляясь, смотрел, как грузные фигуры медленно отрезают его от остальных посетителей. Драка закончилась практически мгновенно. Нападавшие отделались парой синяков… Но, орущему громче всех, вору-извращенцу, неумело попёршему на наследника с легасом, Рандар сломал руку. На всякий случай. Серебристое лезвие наполовину воткнулось в потолочную балку.
Рандар брезгливо кинул в мерзкую тушу трактирного хозяина монетку и, разжав бледные, словно сведённые судорогой, губы, отрывисто бросил: «Воды. И еду. Самую простую. Подать в мою чистую комнату. Быстро!».
Последнее слово перешло в слабо сдерживаемый рык. Длинные нервные пальцы наследника в полутьме зала блеснули случайной чешуйкой. Но заметившие, не сговариваясь, решили, что это просто кольцо.
Весь вид посетителя настолько контрастировал с окружавшей хозяина действительностью… А золотая монета так приятно согревала ладонь толстяка, что он сознательно заглушил профессиональную интуицию и решил ничему не удивляться. И нос не совать. Трактирщик сглотнул и выдал путнику ключ от единственно свободной комнаты, предназначенной для вестников короны...
Поднимаясь по скрипящей лестнице, Рандар уже просто не мог сдержать в себе свое раздражение, растущее вместе с силой внутри! Оно выплеснулось на ни в чём не повинную дверь. Ключ, по странному своему желанию, сразу не вошедший в паз замка, был выброшен, а дверь выбита кулаком!
За ночь никто так и не решился обчистить явно не пустые карманы беспечного постояльца с распахнутой дверью. Все старались, как можно тише, пройти мимо. Только наемник, ничуть не стесняясь своей шаркающей хромоты, подошёл и положил у порога жёлтый листок с единственной фразой. Наёмник точно знал, что этот боец услышит даже самые тихие шаги, и что он в их караване позарез нужен… Ну, хотя бы пусть на время заменит того, кому руку сломал!
Дарует трёх друзей, готовых умереть!
Книга упала на пол, и номинальный повелитель Дрантарии, древний, но не старый, блюститель Престола, отец наследника и сын повелителя, Тайный основатель ордена Хаоса и Великий дракон, впервые, за последние сто лет, обрёл свою Цель! Он знал, как уничтожить Отца, как убить сына, и как, наконец, обрести Свой трон!
Петля судьбы захлестнула Империю, Мир замер в ожидании...
Прода от 12.08.2019, 10:23 За моим плечом. Глава 5
Удел стихии — непрерывное движение и изменение.
Сопротивляться бесполезно.
(Из лекций на факультете Воздушных.
Академия Авельрадум).
— Вот где это видано, чтоб природа подчинялась его срокам и отчетам?! — декан Земельного факультета шла и ругалась достаточно громко, чтобы слышали не только адепты, но и сам ректор, руководящий подготовкой к юбилею академии где-то неподалёку. Её пухлые руки еле виднелись из-под сонма браслетов контуров-накопителей, которые она взволнованно теребила, пытаясь сохранять спокойный и уверенный вид.
— Госпожа Ремли, но ведь надо показать факультет во всей красе! Пусть гости вспоминают с восхищением, как самые невиданные цветы распустились в наших коридорах, невзирая на сезон, как нежные плюмерии переплетаются в эмблеме факультета! А о вас будут рассказывать, как о самом талантливом и успешном декане. — Секретарь всегда умела уговорить строптивую начальницу делать свою работу, но сегодня это определённо не получалось.
— Думаешь, они будут говорить обо мне?! Как бы ни так! Ты слышала о скандале среди воздушных? Наш факультет покрыт грязью, совсем не полезной в данном случае! — один из браслетов, который теребила декан Ремли, наконец, подчинился и рассыпался бусинками-семенами по короткой светло-зелёной траве коридора.
Из аудитории, больше похожей на сад под стеклянной крышей, вышла рыжая девица в зелёном форменном платье и, сдувая прядь волос, упрямо лезшую на нос, поклонившись, попыталась собрать просыпанное. Брови декана тихо и очень угрожающе поползли вверх! Взмах пухлой руки, и все красные бусинки проросли каким-то очень редкими, и явно ядовитыми, цветками кровавого цвета. Неуместность новорожденного растения госпожу Ремли волновала меньше всего. Женщина проследовала дальше, громко топая каблуками, несмотря на отсутствие звонкой опоры под ногами.
Девушка, как обычно, пожала плечами — вечное недовольство декана давно было притчей во смоковницах и её ничуть не удивило, мало ли поводов перед мероприятием. Сама, не выспавшись, уже была на своём участке.
— Злобствует? — участливо поинтересовалась Альрис у секретаря.
— Декан очень недовольна вами, адептка Трамирани, что ж вы так, а? — секретарша — добрая всеобщая мамочка глядела встревожено и грустно, — Уже была у ректора? Такой щекотливый вопрос. Такой вопрос…
Где-то в начале коридора раздавалось ожидаемое громкое жужжание. Чёрно-золотистое насекомое с бордовыми крылышками на секунду запуталось в цветочной гирлянде, которую выносили из аудитории две юные адептки, но потом снова восстановило курс и… Звонко впечаталось прямо в рыжую макушку. Адептка помянула переопылённую традесканцию, потирая ушибленную голову. Шершень — любимая почта ректора, рассыпался золотой пылью прямо по волосам и прогудел: «Альрис Трамирани, явитесь к ректору сейчас же».
— Угу. Щаз. — под укоризненным взглядом Альрис развернулась на месте и бодренько пошлёпала в сторону ректора. Своих проблем хватает, ещё старик опять озадачит каким-нибудь ответственным делом.
Административный корпус, где располагался кабинет ректора, находился прямо посередине, разделяя четыре квадрата стихий. Круглая белая башня сегодня была оплетена белыми и голубыми цветами намариллиса. Чуть сгустившееся сумерками небо озарялось белыми шарами-фонариками — это воздушный факультет постарался. Рядом с корпусом огненных раздавались нестройные хлопки тренировочных салютов. А к водяным сбегались самые младшие адепты, прихватив шапки и тёплую одежду — там была настоящая ледяная горка.
— Уже отмечаешь, а про друзей забыла?! — мужская рука высунулась прямо из гущи куста и сграбастала Альрис в своё укрытие. Раф был, как всегда, непринуждённым и улыбчивым, что раздражало всех окружающих и радовало его ещё больше.
— Какое там. Мне к ректору… Вызов был. — Проворчала Альрис, отряхивая золотистые блёстки с головы.
— Я бы не советовала, — прошипела Вайри, высунув голову из куста и прислушиваясь к далёким шагам, — Утром были люди из дворца — требовали тебя, чтоб сопроводить к драконам. Ректор развел руками и сказал, что в личное время за адепток не отвечает и не в курсе, где ты. Потом приходили из дома воздушных, долго скандалили сиплыми спокойными голосами. Сказали, что задета честь клана, что мы обязаны тебя предоставить жениху, что тебе запрещено женихом носить кольцо Авельрадума, требовали отчисления. Потом стайки любопытных преподавателей приходили, по пять раз переспрашивали и громко возмущались. Потом пришла ваш декан, ревниво хлопнула дверью, и всех смело, как веником!
— Какой замшелой репы происходит?! — спросила ошарашенная Альрис, вспоминая ночную историю в клане Воздушных. — Я ничего страшного не сделала. Меня отпустили.
— Ты выходишь замуж! — подмигнул Раф.
— Нет, не выхожу. За кого бы? — возмутилась Трамирани, полагая, что вчерашние приключения позади.
— Если воздушного вышибли из клана не за свадьбу, а дракон тоже не являлся, то всё слегка сложнее, чем я думала, — пробормотала Вайри, — Одно точно могу сказать: тебя отчислили ещё утром — приказ висит за углом на стене. И просто так тебя ректор из кабинета не выпустит. А значит, там и делать нечего.
— Отчислили? Вот корень репейный! — рыжая голова быстро соображала об открывшихся перспективах, — И куда же теперь?
— Для начала, надо обмозговать это всё подальше от людей императора. — Сказал Раф, одной рукой поднимая зелёный походный мешок, а второй приобнимая бывшую коллегу. Вайри, злобно пыхтя, подхватила оба оставленных на траве мешка и поплелась следом, отчаянно делая вид, что ей очень тяжело. Коварной представительнице эль-тов никто не поверил. Компании необходимо было, как можно скорее, убраться из столицы.
Небольшая калитка чёрного хода в каменном заборе академии появилась перед глазами как-то слишком быстро. Альрис ещё раз оглянулась назад, взглядом прощаясь со своим вторым домом, где она проучилась четыре цекона и хотела дотянуть ещё два… Ну и василёк с ними!
А в это время к калитке с горки огненного корпуса несся на немыслимой скорости огромный пламенный шар и не успевал разминуться с беглецами…
***
В столице все спали. Ночная стража вяло обходила улицы дозором. Это был тот самый предрассветный момент, который называют цеконом воров... Только те, у кого нечиста совесть, и есть долг перед законом, бродят по улицам в это время. Да ещё, может, неверный муж, удирающий из окна чужой спальни.
Высокий черноволосый мужчина, настороженно озираясь, крался вдоль крепостной стены внутреннего города. Если бы кто-то сейчас выглянул на улицу, то гаснущий свет фонарей необычайно рельефно и чётко обрисовал бы каждую мелочь. Некогда смуглое лицо беглеца сделалось пепельным, а тёмная шевелюра жила своей собственной змеиной сущностью. Чёрный плащ с кровавым подбоем завершал картину самой смерти, идущей в конце ночи по своим суровым делам! Но человек был не так уверен в себе, как хотел думать.
Наконец-то, он нашёл то, что искал. Калитка. Выход во внешний город, гигантскую клоаку, в которой можно родиться и умереть, так ни разу и не увидев леса и гор. Место, где можно спрятаться любому и навеки похоронить всё, что угодно.
Его не обманули. За пределами действительно ждали. Два коня и припасы на первое время. Стихийный транспорт легко бы отследили, поэтому пришлось довольствоваться лошадьми. Миг. Гладкий, звякнувший золотом мешочек перекочевал из руки в руку. Ему передали поводья, и только отдалённый топот копыт о древние камни мостовой отметил место старого лаза.
Солнце медленно и лениво поднималось над горами. Золотистые его лучи уже ярко вырывались в ущелье и разливались расплавленным золотом по вершинам и огромной чаше долины, вместившей в себя город-порт — столицу Великой Империи. Он удалялся от власти, страха и своей смерти. Впереди было зыбкое нечто. В голове странная потусторонняя фраза загадочного помощника. Позади ужас инициированного молодого дракона и давящая воля Владыки. Где-то там, в своём уютном доме, наверняка, тихо спит юная рыжая летунья, которую он хотел бы назвать своей… Но тогда смерть настигнет их обоих. И надо просто уйти. Уйти, оставив свою драгоценную находку и шанс на спасение. Оставить жить. Оставить тому воздушному — уж он-то должен её защитить...
Драконар удалялся от дворца всё дальше, никем не замеченный и погружённый в свои безрадостные мысли. Но пора было сделать остановку. Наконец, бегущее от копыт время замедлилось, дважды сменённая лошадь хромала, да и наездник нуждался в отдыхе. Погони не ощущалось. Столица осталась позади. И у кромки ущелья раскинулся городок, в котором наследнику предстояло найти свой новый путь подальше от всего привычного… И дождаться рокового дня.
Прода от 12.08.2019, 10:24 За моим плечом. Глава 6
Случайности — самые удивительные
неслучайные игры судьбы.
(Из скрижлей дома Огня).
Приграничье, несмотря на близость столицы, всего-то цепеллин, да два выпитых тэнго воздуха, не отличалось разнообразием заведений. А купцы всегда умели быть бережливыми, предпочитая гружёные конные караваны ненадёжным летучкам и дешёвый трактир дорогой ресторации. Лошади везли медленно и не жаловались, но тоже требовали отдыха и ухода.
Перекрестье считалось пунктом сбора караванов. Учитывая горы и близкую границу, городок слыл местом диковатым и загадочным. Чем ближе к хребту, тем меньше наблюдалось воображения у местного населения! Додуматься назвать это старое село гордым именем «Оплот» могли только дикари! Поэтому все дружно звали «городок» Перекрестьем... Шесть постоялых дворов, да пяток магазинчиков, затмевающих воображение кособокими вывесками на единственной выложенной булыжником центральной улице!
Огромная империя вольготно простиралась на запад и восток, с юга захватывая океан и кусок соседнего материка, с множеством густонаселённых островов. Север, с его горами, в шапках мёртвых снегов, да каменными тропами, считался диким и непроходимым краем. Там, в далёком далеке, за Льдистыми скалами лежала неизведанная страна, будто в пику стихийникам, наделённая залежами инертного мифрила, столь же нужного и ценного для создания конкуров, сколь и недоступного.
Тени становились гуще и длиннее: близился вечер. Посетители наперебой заглядывали в двери, мечтая о холодной пенной влаге и уже практически ощущая горьковатый привкус на языке. Подобрав пухлый живот, за длинную полированную стойку бара втиснулся сам хозяин. Вечерами в самом большом, а значит — лучшем заведении города собирались караванщики. Здесь заключались сделки, сюда же приходили, чтобы выпить за успех дальнего пути или, чтобы вдоволь набраться в спокойных пределах уже после пройденного перевала. Граница была рядом. Но сама гостиница и трактир принадлежали Великой Дрантарии, в которой гарантировались порядок и закон для всех.
Сейчас, в длинные и жаркие дни солнцестояния, по вечерам в «Старого Козла» заглядывал чуть ли не каждый житель, не считая приезжих. Посетителей было хоть отбавляй. Почти все, хоть раз, да рассматривали деревянную яркую вывеску и, смеясь, тыкали пальцем, да желали друг дружке тоже уползти отсюда на рогах.
Гостиница в этот вечер также была забита до отказа. Поэтому, мрачный черноволосый всадник, презрительно бросивший конюху поводья двух усталых животных и серебряную монетку, вызвал не радость обладания недельным заработком, а скорее глухое раздражение от наглости столичного богача.
Между тем, высокий брюнет легко спрыгнул с крупа и, не подумав даже отвязать своё имущество, достаточно грубо стал пробираться сквозь толпу. За каждым столом кто-то сидел. Абсолютно все лишние стулья были в проходах. Те, кому не хватало места, стоя, разговаривали приглушёнными голосами. На импровизированной сцене, размером и качеством напоминающей ящик из-под «славного» Сивашского Варлоо, терзал гитарные струны заезжий горлодрал... Выбравшись, наконец, из толчеи, Рандар добрался до стойки.
— Чего Вам, дружище? — вежливо спросил хозяин-толстяк.
Путник неожиданно вздрогнул, вернувшись в реальность из своих тревожных дум. Наследник редко видел вокруг себя такое число фамильярно раззявленных ртов и наглых рож. С трудом подавив желание порвать ещё одного наглеца, ощупывающего то ли его карман, то ли натёртую седлом задницу, дракон пинком отправил недотепу лбом в ближайший стол. «Дерево» встретилось с деревом, озаряя нежданную встречу брызгами стекла и пойла. Сидевшие за столом почётные гости мигом протрезвели и собрались возместить свой ущерб горячей кровью, да выпивкой за счёт наглеца!
Глаза драконара на миг сверкнули золотом истинной сути, но Рандар отлично помнил, что ему, взявшему силы взаймы, запрещено применять что-то, крепче кулака. Да и не для того он инкогнито покинул дворец, чтобы так глупо обнаружить себя!
Пьяницы, отвлечённые непонятным блеском во взгляде незнакомого хлыща, не растерялись… И начали окружать. Дракон, ухмыляясь, смотрел, как грузные фигуры медленно отрезают его от остальных посетителей. Драка закончилась практически мгновенно. Нападавшие отделались парой синяков… Но, орущему громче всех, вору-извращенцу, неумело попёршему на наследника с легасом, Рандар сломал руку. На всякий случай. Серебристое лезвие наполовину воткнулось в потолочную балку.
Рандар брезгливо кинул в мерзкую тушу трактирного хозяина монетку и, разжав бледные, словно сведённые судорогой, губы, отрывисто бросил: «Воды. И еду. Самую простую. Подать в мою чистую комнату. Быстро!».
Последнее слово перешло в слабо сдерживаемый рык. Длинные нервные пальцы наследника в полутьме зала блеснули случайной чешуйкой. Но заметившие, не сговариваясь, решили, что это просто кольцо.
Весь вид посетителя настолько контрастировал с окружавшей хозяина действительностью… А золотая монета так приятно согревала ладонь толстяка, что он сознательно заглушил профессиональную интуицию и решил ничему не удивляться. И нос не совать. Трактирщик сглотнул и выдал путнику ключ от единственно свободной комнаты, предназначенной для вестников короны...
Поднимаясь по скрипящей лестнице, Рандар уже просто не мог сдержать в себе свое раздражение, растущее вместе с силой внутри! Оно выплеснулось на ни в чём не повинную дверь. Ключ, по странному своему желанию, сразу не вошедший в паз замка, был выброшен, а дверь выбита кулаком!
За ночь никто так и не решился обчистить явно не пустые карманы беспечного постояльца с распахнутой дверью. Все старались, как можно тише, пройти мимо. Только наемник, ничуть не стесняясь своей шаркающей хромоты, подошёл и положил у порога жёлтый листок с единственной фразой. Наёмник точно знал, что этот боец услышит даже самые тихие шаги, и что он в их караване позарез нужен… Ну, хотя бы пусть на время заменит того, кому руку сломал!
