Они столько готовились к этому поединку. Да я и сама была бы не прочь поучаствовать, прости меня Матильда за слова эти! Но беда в том, что я не подхожу под его типаж! А вам повезло. Вы смазливые, стройные, такие, каких он очень любит…
Матильда перебила говорливую женщину, обратившись к Кате:
– А ты что скажешь?
– Я согласна, – опустив глаза, озвучила свой ответ девушка.
Другого выбора сейчас не было, нужно было как-то выживать, авось случится чудо. Возможно, за ней придёт Гжельский. Ей хотелось в это верить.
– Замечательно, – сказала Матильда. – Значит, будет два полуфинала и финал. Только как быть с человеком, она же не сможет использовать цершер…
Женщина с тесаком рассмеялась:
– Дадим ей палку какую-нибудь!
– Нет, – сказала Матильда. – Ты отдашь ей свой тесак.
– Но, – женщина-альнелон перестала смеяться, – этот тесак мне очень дорог, это моё легендарное оружие…
Матильда была непреклонна:
– Заберёшь его обратно, когда она погибнет. Уверена, она даже не успеет им хоть как-то воспользоваться. В полуфиналах неподготовленные претендентки будут биться с подготовленными. А теперь накормите их, отмойте хорошенько, сделайте сногсшибательный макияж, причёски. И нарядите их так, как он любит. А я должна проконтролировать подготовку к банкету. Гарака, ты будешь за старшую.
– Поняла, – сказала женщина с тесаком.
С одной стороны, ей было жалко даже на недолгое время расставаться со своим оружием, а с другой стороны, ей выпала такая честь не просто находиться в этом доме, но и участвовать в подготовке претенденток. А ведь ещё с утра она была хоть одной из лучших, но всё-таки разбойницей. Пыль дорог, холодные ночи под открытым небом, набеги в официальные края грисов или альнелонов. А теперь она в тепле, скоро будет сытный пир и, возможно, новые поручения от самой Матильды!
– Гарака, – обратилась к ней одна из приближенных к Матильде. – Если ты сейчас главная, то надо торопиться. Вдруг Дарин не захочет долго пировать и сразу перейдёт к зрелищам.
Гарака, налюбовавшись собой в зеркале, расположенном у входа в комнату, приказала:
– Так давай, начинай! И поживее!
* * *
Оливия ела большой бутерброд с вареньем вприхлёбку с ароматным сладким чаем. Аркадий Иванович сидел рядом и жалел об отсутствии мобильного телефона – те два бестолковых гриса отняли его у мужчины. Другого телефона у него здесь не было.
К удивлению Иваныча, они переместились в его секретный загородный дом без использования цершеров. Оливия просто расспросила его о том месте, где бы он хотел оказаться, а потом хлопнула в ладоши, и всё завертелось, закрутилось и…
… и вот, они уже здесь, в глухой деревне, где мужчина купил небольшой дом совсем недавно, буквально на днях, чтобы иметь про запас тихое место, где можно будет спрятаться в случае опасности. Здесь же он хранил крупную наличную сумму.
Пока он извлекал из тайника свои денежные средства, Оливия нашла в холодильнике батон четырёхдневной давности и варенье. Иваныч вскипятил чайник. Без телефонной связи в этих краях было плохо, так же, как и без машины. Но у него была эта чудная девчонка, которая могла перемещаться в пространстве без каких-либо денежных вложений и транспортных средств. Он даже умилялся, наблюдая за тем, как она жадно кусает и быстро жуёт хлеб с покупным вареньем. Мужчина почти не помнил таких чувств к собственным детям. Видимо, действительно с возрастом становишься сентиментальнее.
– Пока ты меня ничем не удивил, – сказала Оливия. – Варенье я ела и раньше!
– Всему своё время, – улыбнулся Иваныч.
Он много думал о том, как поступить дальше и не пришёл к каким-либо хорошим выводам. Но отпускать девчонку на волю было не выгодно.
– Что так смотришь на меня? – спросила Оливия, закончив с бутербродом. – У тебя холодильник пустой, а я не наелась!
– Я сейчас схожу в магазин и куплю много еды, – сказал Иваныч, памятуя о том, что в этот день единственный на округу торговый ларёк легко мог быть закрыт. – Только спросить у тебя хочу про одну услугу. Можем ли мы ещё один маленький разочек переместиться в одно место, где я храню все свои деньги, чтобы их быстро забрать и вернуться обратно? А то вдруг тех денег, что у меня с собой, не хватит на покупки…
– Ты мне врёшь! – воскликнула Оливия, после чего залпом допила чай.
– Не совсем так, – напрягся Иваныч.
– Для еды не нужно много денег!
– Пойми, я просто хочу исполнить своё обещание удивить тебя. И порадовать. А без денег в нашем мире радоваться невозможно.
– Глупый мир! – сказала Оливия. – Ладно, давай, говори, куда тебе нужно…
– Подожди, я только рюкзаки и сумки приготовлю, я быстро…
* * *
Олег Рубинович Гжельский сидел за столом в своей лаборатории. Напротив него лежал на кушетке Руслан Стахов, и было видно, что он боится.
– Есть большая вероятность, что Катя уже мертва, – сказал Гжельский. – И всё это может быть напрасным. Но, не буду таить, этот эксперимент кажется мне любопытным. Поэтому научный интерес в этом тоже присутствует. Но последнее слово за тобой.
– Это похоже на плохое кино, – сказал Стахов. – Неужели одного укола будет достаточно, и я превращусь в коллекционера голов?
– Это будет не один укол, а целая процедура, – пояснил Гжельский. – Видишь ли, у этого существа был очень странный организм, в котором протекали не менее странные процессы. Стремительно протекали, такой быстрой химии я ещё не видел. Поэтому эффект должен быть молниеносным. Быстрее, чем с бешенством, в разы…
– Док, ну ты сравнил! – невесело усмехнулся Руслан.
– Извини, но процесс замещения очень похож, – сказал Гжельский. – Но вся беда в том, что я не знаю, каким ты станешь. В такого же здоровяка ты точно не превратишься, но может быть возобновиться связь в твоей нервной системе и вернётся чувствительность ног…
– Другое дело! – Руслану стало немного веселее.
– Может быть, – продолжил Гжельский, – тебя начнёт тянуть… э, коллекционировать головы. Но. Самое важное. У этого существа был нереальное чутьё на то, чтобы выследить свою жертву, как бы она не запутала следы. Только так мы сможем найти Катю в чужом мире. И если в твоём организме пойдут какие-нибудь отрицательные, разрушающие процессы, то я тебе сделаю несколько инъекций, которые остановят развитие этих процессов. И потом я приложу все усилия, чтобы излечить тебя. Я обещаю.
– Давай быстрее, – поторопил Руслан после недолгой паузы. – Только внуши мне отсутствие сомнений и страха. И давай уже начинай эту процедуру, мы теряем время.
Гжельский тут же поставил ему две капельницы с мутными растворами, потом сделал инъекцию в область позвоночника. Потом сделал внутривенный укол.
– Док, – сказал Руслан. – А когда я найду Катю, я не захочу снять с неё кожу, съесть её внутренности и повесить себе на шею её голову?
– Не знаю, – честно сказал Гжельский, а потом применил силу своего внушения. – Но тебя мой ответ не беспокоит. Тебе важно её найти. Мы будем всегда рядом и постараемся не допустить беды…
– А много вас будет со мной, в чужом мире?
– В Резервный мир отправимся вместе с тобой только я и Лера. В том мире мой гипноз не работает, поэтому я не уверен, что остальные смогут чётко исполнять мои приказы.
– Как мало у тебя тех, кто тебе доверяет, – с трудом сказал Стахов.
Его мысли стали тяжелее, стали совершенно по-другому конструировать мыслительный процесс.
Олег Рубинович вытащил из кармана найденный вчера в ящике стола начальника овощной базы серебряный цершер и вручил его лежащему под капельницами мужчине.
– Доверие слишком хрупкая вещь, – сказал Гжельский. – Изучи эту штуку. Ты чувствуешь как-то её силу? Понимаешь, для чего она предназначена?
– Чую, – сказал Руслан. Ему стало очень сложно правильно формировать речь. – Выйди ко мне. Тот, кто трогал…
– Быстро пошёл процесс, – сказал Гжельский, отобрав магический шар у Руслана. – Ты должен понять суть этой вещи, чтобы переместиться туда…
– Выйти ко мне? – спросил Руслан. – Выйди?
– Нет, – немного запаниковал Гжельский, увидев, как дёрнулась нога Стахова. – Ты не должен охотиться на меня. Ты не должен охотиться на Леру. Ты должен найти…
– Выйти? – сказал Стахов и вскочил на свои худые босые ноги.
– Что ты чувствуешь, расскажи? – попросил с использованием Силы Гжельский.
– Выйти! – вновь сказал Руслан.
Его взгляд потерял осмысленность. Одним движением руки он выдернул капельницы, а другим он оттолкнул Гжельского в сторону так, что тот перекувыркнулся через собственный стол.
Пока он поднимался на ноги, Руслан уже нёсся со всех своих босых ног по пустому коридору второго этажа пансионата.
– Лера! – крикнул Гжельский в рацию. – Заводи машину, мы должны не упустить из вида Стахова, он только что от меня сбежал…
* * *
Гарака оценила новые наряды девушек. Они были потрясающе очаровательными, сексуальными. Жаль, ей такая одежда не подошла бы из-за плотной комплекции.
– Ну, не стесняемся, – сказала Гарака, хлопнув Катю по почти голой ягодице. – Держите себя раскрепощено. И, возможно, если будете проигрывать, то Дарин пожалеет вас и остановит бой. Правда, такого не было ещё…
– Нам придётся драться насмерть? – спросила Катя, ей было неуютно не только от того, что она полуголая, а ещё и из-за туфель на высоком и широком каблуке.
– Да, – ответила на вопрос Гарака. – У каждой претендентки будет по два ледяных цершера, ну а у тебя, человеченка, будет мой тесак. Смотри, не поцарапай его. Бой поначалу будет похож на игру в снежки. Не у тебя, человеченка, конечно. Попадание ледяным цершером в человека почти не смертельно, если не в голову. Но на некоторое время место попадания морозится и становится хрупким. Неудачное движение или удар по такому месту в близком бою уже может служить серьёзной травмой, которая легко приводит к ампутации или гибели. Или к тому и другому. Помню, одной девчушке в лоб таким цершером зарядили, а потом ногой голову снесли, как хрустальную вазу…
– Матильда тоже участвовала в таком бою? – спросила Меренея, рассматривая себя в зеркало.
Подчинённые Матильды сделали ей красивую укладку волос, локоны так и струились по плечам мягким шёлком. Она не знала, что такую причёску можно сделать в Резервном мире. На ней было чёрное кружевное платье с телесными вставками, больше похожее на изящное нижнее бельё. У платья были длинные рукава, а лёгкий кружевной подол присутствовал только сзади – красоту её ног почти ничего не закрывало. Хорошо, что ей выдали менее откровенные трусики, чем у Кати, но у неё хотя бы было какое-то подобие юбки в виде нескольких коротких шёлковых лент. Основной цвет одежды Кати тоже был чёрным. У них у обоих были неудобные туфли с высокими каблуками.
Гарака с удовольствием ответила на вопрос Меренеи:
– Матильда, да, конечно, участвовала! Её бой был великолепным! Она билась с такой валькирией, ой, ваще! Она смогла увернуться от обоих ледяных цершеров, потом бросила сопернице в ноги свои! Потом раздробила её окорочка и придушила подругу ногой! Я тогда первый раз на день рождения Дарина попала. Ещё совсем мелкой была. Эх, время летит! И после такого великолепного боя Матильда оказалась самой успешной женой Дарина!
– Почему они развелись? – спросила Меренея.
– Надоела, – сказала Гарака. – Но лет шесть они спали в одной комнате. Потом Дарин предложил ей остаться в качестве местной ведьмы. Это лучшая судьба!
– Что случилось с остальными жёнами? – задала новый вопрос Меренея.
– Ну, – Гарака начала вспоминать. – Первую он придушил через год, вторую застрелил почти сразу же, третью просто отпустил, четвёртую продал, пятую избил до смерти, как и седьмую. Матильда была шестой. Стоп, или пятой? Не упомню…
– Что будет с Адамом? – этот вопрос Меренея уже задавала, но ей совсем не нравился ответ.
И Гарака озвучила новую версию его судьбы:
– Если сегодня победишь, то пока Дарин будет от тебя без ума, сможешь повлиять на него. Может, он даст твоему Адаму приемлемую работу или вообще отпустит. Так что, дерись хорошо. А ты дерись плохо, не царапай мой тесак!
Последняя фраза Гараки была адресована Кате. Но та ничего не ответила.
Пришла Матильда. Девушки ей очень понравились. Она принесла маски.
– Наденьте это, – велела Матильда, протянув девушкам мелкосетчатые материи. – Дарин не должен видеть ваших лиц до того, как вы выиграете или погибните.
Девушки послушались, надев на себя маски. Теперь их лица нельзя было рассмотреть даже вблизи, но сетчатая ткань стала немного ограничивать обзор.
– Ох, какие красотки, – восхитилась Матильда. – Какие ножки! Ладно, пойдёмте. Сегодня пир не будет долгим, Дарин уже достаточно выпил и поел…
* * *
– Ты почему в шапке и медицинской маске? – спросила Оливия у Аркадия Ивановича, когда они оказались в просторном помещении, в котором ровными рядами лежали свежие пачки денежных купюр. – Ты что, того?
– Тише, – попросил Иваныч, быстро начиная набивать сумки и рюкзаки пачками денег. – Можешь мне помочь?
– Нет, – сказала Оливия. – Я так мало в твоём мире, а мне уже скучно.
– Ничего! – заверил её жадный спутник, как можно скорее сгребая деньги. – Скоро будет очень весело!
– Может, – сказала Оливия, – я пока погуляю снаружи этой коробки без окон и дверей…
– Нет, побереги, пожалуйста, силы. Я скоро. Одна минута.
– Да, силы очень быстро расходуются, когда между мирами путешествуешь. Долго потом в себя придти не можешь. Грустишь, болеешь. В голове нет никаких хороших мыслей. Бедный Оливер, он когда часто ходит по делам в другие миры наверное чувствует себя ещё хуже…
Когда сумки и два рюкзака стали почти неприподъёмными, Иваныч прервал размышления девчонки:
– А теперь давай обратно!
На что Оливия предложила:
– Может, обратно пешком?
– Как пешком? – Иваныч чуть не выронил сумки. – Нельзя пешком, отсюда пешком не уйти. Это территория банка, блин!
– А у меня силы закончились…
– Да ты… да чтоб ты… как так?!
Иванычу стало плохо.
– Как так? – передразнила девчонка. – Кончились силы и всё тут.
– Мы не можем здесь оставаться! – голос мужчины дрогнул.
– Ладно, я пошутила, – сказала Оливия, пнув ногой вывалившуюся из сумки Иваныча пачку денег. – Есть ещё немножечко сил. Видел бы ты своё лицо!
Она хлопнула в ладоши, и они вернулись к Аркадию Ивановичу на дачу.
– Ты так не шути! – попросил мужчина девчонку, глубоко дыша, чтобы успокоить нервы.
* * *
– Сегодня у нас небывалое зрелище, особое событие! – огласила своим звонким голосом округу ведущая торжества, блондинка, одетая в пошлый, откровенный костюм, больше похожий на нижнее бельё.
Практически в таком же откровенном одеянии Меренея и Катя, спрятанные от толпы за импровизированной деревянной кулисой, пытались понять, что же они тут делают.
– Вот, – поведала девчонкам Гарака. – Ведёт мероприятие девятая жена Дарина, Эйрана. Тоже хорошо тут устроилась. Не Матильда, конечно, но тоже не бедствует. Но, Матильда, это редкий талант…
Катя ничего на это не ответила. В голове был какой-то сумбур. Уровень стресса уже опустился, на плечи давила усталость, а белую кожу ног неудобно сжимали лямки туфлей, закрывая ободранные колени.
Матильда перебила говорливую женщину, обратившись к Кате:
– А ты что скажешь?
– Я согласна, – опустив глаза, озвучила свой ответ девушка.
Другого выбора сейчас не было, нужно было как-то выживать, авось случится чудо. Возможно, за ней придёт Гжельский. Ей хотелось в это верить.
– Замечательно, – сказала Матильда. – Значит, будет два полуфинала и финал. Только как быть с человеком, она же не сможет использовать цершер…
Женщина с тесаком рассмеялась:
– Дадим ей палку какую-нибудь!
– Нет, – сказала Матильда. – Ты отдашь ей свой тесак.
– Но, – женщина-альнелон перестала смеяться, – этот тесак мне очень дорог, это моё легендарное оружие…
Матильда была непреклонна:
– Заберёшь его обратно, когда она погибнет. Уверена, она даже не успеет им хоть как-то воспользоваться. В полуфиналах неподготовленные претендентки будут биться с подготовленными. А теперь накормите их, отмойте хорошенько, сделайте сногсшибательный макияж, причёски. И нарядите их так, как он любит. А я должна проконтролировать подготовку к банкету. Гарака, ты будешь за старшую.
– Поняла, – сказала женщина с тесаком.
С одной стороны, ей было жалко даже на недолгое время расставаться со своим оружием, а с другой стороны, ей выпала такая честь не просто находиться в этом доме, но и участвовать в подготовке претенденток. А ведь ещё с утра она была хоть одной из лучших, но всё-таки разбойницей. Пыль дорог, холодные ночи под открытым небом, набеги в официальные края грисов или альнелонов. А теперь она в тепле, скоро будет сытный пир и, возможно, новые поручения от самой Матильды!
– Гарака, – обратилась к ней одна из приближенных к Матильде. – Если ты сейчас главная, то надо торопиться. Вдруг Дарин не захочет долго пировать и сразу перейдёт к зрелищам.
Гарака, налюбовавшись собой в зеркале, расположенном у входа в комнату, приказала:
– Так давай, начинай! И поживее!
* * *
Оливия ела большой бутерброд с вареньем вприхлёбку с ароматным сладким чаем. Аркадий Иванович сидел рядом и жалел об отсутствии мобильного телефона – те два бестолковых гриса отняли его у мужчины. Другого телефона у него здесь не было.
К удивлению Иваныча, они переместились в его секретный загородный дом без использования цершеров. Оливия просто расспросила его о том месте, где бы он хотел оказаться, а потом хлопнула в ладоши, и всё завертелось, закрутилось и…
… и вот, они уже здесь, в глухой деревне, где мужчина купил небольшой дом совсем недавно, буквально на днях, чтобы иметь про запас тихое место, где можно будет спрятаться в случае опасности. Здесь же он хранил крупную наличную сумму.
Пока он извлекал из тайника свои денежные средства, Оливия нашла в холодильнике батон четырёхдневной давности и варенье. Иваныч вскипятил чайник. Без телефонной связи в этих краях было плохо, так же, как и без машины. Но у него была эта чудная девчонка, которая могла перемещаться в пространстве без каких-либо денежных вложений и транспортных средств. Он даже умилялся, наблюдая за тем, как она жадно кусает и быстро жуёт хлеб с покупным вареньем. Мужчина почти не помнил таких чувств к собственным детям. Видимо, действительно с возрастом становишься сентиментальнее.
– Пока ты меня ничем не удивил, – сказала Оливия. – Варенье я ела и раньше!
– Всему своё время, – улыбнулся Иваныч.
Он много думал о том, как поступить дальше и не пришёл к каким-либо хорошим выводам. Но отпускать девчонку на волю было не выгодно.
– Что так смотришь на меня? – спросила Оливия, закончив с бутербродом. – У тебя холодильник пустой, а я не наелась!
– Я сейчас схожу в магазин и куплю много еды, – сказал Иваныч, памятуя о том, что в этот день единственный на округу торговый ларёк легко мог быть закрыт. – Только спросить у тебя хочу про одну услугу. Можем ли мы ещё один маленький разочек переместиться в одно место, где я храню все свои деньги, чтобы их быстро забрать и вернуться обратно? А то вдруг тех денег, что у меня с собой, не хватит на покупки…
– Ты мне врёшь! – воскликнула Оливия, после чего залпом допила чай.
– Не совсем так, – напрягся Иваныч.
– Для еды не нужно много денег!
– Пойми, я просто хочу исполнить своё обещание удивить тебя. И порадовать. А без денег в нашем мире радоваться невозможно.
– Глупый мир! – сказала Оливия. – Ладно, давай, говори, куда тебе нужно…
– Подожди, я только рюкзаки и сумки приготовлю, я быстро…
* * *
Олег Рубинович Гжельский сидел за столом в своей лаборатории. Напротив него лежал на кушетке Руслан Стахов, и было видно, что он боится.
– Есть большая вероятность, что Катя уже мертва, – сказал Гжельский. – И всё это может быть напрасным. Но, не буду таить, этот эксперимент кажется мне любопытным. Поэтому научный интерес в этом тоже присутствует. Но последнее слово за тобой.
– Это похоже на плохое кино, – сказал Стахов. – Неужели одного укола будет достаточно, и я превращусь в коллекционера голов?
– Это будет не один укол, а целая процедура, – пояснил Гжельский. – Видишь ли, у этого существа был очень странный организм, в котором протекали не менее странные процессы. Стремительно протекали, такой быстрой химии я ещё не видел. Поэтому эффект должен быть молниеносным. Быстрее, чем с бешенством, в разы…
– Док, ну ты сравнил! – невесело усмехнулся Руслан.
– Извини, но процесс замещения очень похож, – сказал Гжельский. – Но вся беда в том, что я не знаю, каким ты станешь. В такого же здоровяка ты точно не превратишься, но может быть возобновиться связь в твоей нервной системе и вернётся чувствительность ног…
– Другое дело! – Руслану стало немного веселее.
– Может быть, – продолжил Гжельский, – тебя начнёт тянуть… э, коллекционировать головы. Но. Самое важное. У этого существа был нереальное чутьё на то, чтобы выследить свою жертву, как бы она не запутала следы. Только так мы сможем найти Катю в чужом мире. И если в твоём организме пойдут какие-нибудь отрицательные, разрушающие процессы, то я тебе сделаю несколько инъекций, которые остановят развитие этих процессов. И потом я приложу все усилия, чтобы излечить тебя. Я обещаю.
– Давай быстрее, – поторопил Руслан после недолгой паузы. – Только внуши мне отсутствие сомнений и страха. И давай уже начинай эту процедуру, мы теряем время.
Гжельский тут же поставил ему две капельницы с мутными растворами, потом сделал инъекцию в область позвоночника. Потом сделал внутривенный укол.
– Док, – сказал Руслан. – А когда я найду Катю, я не захочу снять с неё кожу, съесть её внутренности и повесить себе на шею её голову?
– Не знаю, – честно сказал Гжельский, а потом применил силу своего внушения. – Но тебя мой ответ не беспокоит. Тебе важно её найти. Мы будем всегда рядом и постараемся не допустить беды…
– А много вас будет со мной, в чужом мире?
– В Резервный мир отправимся вместе с тобой только я и Лера. В том мире мой гипноз не работает, поэтому я не уверен, что остальные смогут чётко исполнять мои приказы.
– Как мало у тебя тех, кто тебе доверяет, – с трудом сказал Стахов.
Его мысли стали тяжелее, стали совершенно по-другому конструировать мыслительный процесс.
Олег Рубинович вытащил из кармана найденный вчера в ящике стола начальника овощной базы серебряный цершер и вручил его лежащему под капельницами мужчине.
– Доверие слишком хрупкая вещь, – сказал Гжельский. – Изучи эту штуку. Ты чувствуешь как-то её силу? Понимаешь, для чего она предназначена?
– Чую, – сказал Руслан. Ему стало очень сложно правильно формировать речь. – Выйди ко мне. Тот, кто трогал…
– Быстро пошёл процесс, – сказал Гжельский, отобрав магический шар у Руслана. – Ты должен понять суть этой вещи, чтобы переместиться туда…
– Выйти ко мне? – спросил Руслан. – Выйди?
– Нет, – немного запаниковал Гжельский, увидев, как дёрнулась нога Стахова. – Ты не должен охотиться на меня. Ты не должен охотиться на Леру. Ты должен найти…
– Выйти? – сказал Стахов и вскочил на свои худые босые ноги.
– Что ты чувствуешь, расскажи? – попросил с использованием Силы Гжельский.
– Выйти! – вновь сказал Руслан.
Его взгляд потерял осмысленность. Одним движением руки он выдернул капельницы, а другим он оттолкнул Гжельского в сторону так, что тот перекувыркнулся через собственный стол.
Пока он поднимался на ноги, Руслан уже нёсся со всех своих босых ног по пустому коридору второго этажа пансионата.
– Лера! – крикнул Гжельский в рацию. – Заводи машину, мы должны не упустить из вида Стахова, он только что от меня сбежал…
* * *
Гарака оценила новые наряды девушек. Они были потрясающе очаровательными, сексуальными. Жаль, ей такая одежда не подошла бы из-за плотной комплекции.
– Ну, не стесняемся, – сказала Гарака, хлопнув Катю по почти голой ягодице. – Держите себя раскрепощено. И, возможно, если будете проигрывать, то Дарин пожалеет вас и остановит бой. Правда, такого не было ещё…
– Нам придётся драться насмерть? – спросила Катя, ей было неуютно не только от того, что она полуголая, а ещё и из-за туфель на высоком и широком каблуке.
– Да, – ответила на вопрос Гарака. – У каждой претендентки будет по два ледяных цершера, ну а у тебя, человеченка, будет мой тесак. Смотри, не поцарапай его. Бой поначалу будет похож на игру в снежки. Не у тебя, человеченка, конечно. Попадание ледяным цершером в человека почти не смертельно, если не в голову. Но на некоторое время место попадания морозится и становится хрупким. Неудачное движение или удар по такому месту в близком бою уже может служить серьёзной травмой, которая легко приводит к ампутации или гибели. Или к тому и другому. Помню, одной девчушке в лоб таким цершером зарядили, а потом ногой голову снесли, как хрустальную вазу…
– Матильда тоже участвовала в таком бою? – спросила Меренея, рассматривая себя в зеркало.
Подчинённые Матильды сделали ей красивую укладку волос, локоны так и струились по плечам мягким шёлком. Она не знала, что такую причёску можно сделать в Резервном мире. На ней было чёрное кружевное платье с телесными вставками, больше похожее на изящное нижнее бельё. У платья были длинные рукава, а лёгкий кружевной подол присутствовал только сзади – красоту её ног почти ничего не закрывало. Хорошо, что ей выдали менее откровенные трусики, чем у Кати, но у неё хотя бы было какое-то подобие юбки в виде нескольких коротких шёлковых лент. Основной цвет одежды Кати тоже был чёрным. У них у обоих были неудобные туфли с высокими каблуками.
Гарака с удовольствием ответила на вопрос Меренеи:
– Матильда, да, конечно, участвовала! Её бой был великолепным! Она билась с такой валькирией, ой, ваще! Она смогла увернуться от обоих ледяных цершеров, потом бросила сопернице в ноги свои! Потом раздробила её окорочка и придушила подругу ногой! Я тогда первый раз на день рождения Дарина попала. Ещё совсем мелкой была. Эх, время летит! И после такого великолепного боя Матильда оказалась самой успешной женой Дарина!
– Почему они развелись? – спросила Меренея.
– Надоела, – сказала Гарака. – Но лет шесть они спали в одной комнате. Потом Дарин предложил ей остаться в качестве местной ведьмы. Это лучшая судьба!
– Что случилось с остальными жёнами? – задала новый вопрос Меренея.
– Ну, – Гарака начала вспоминать. – Первую он придушил через год, вторую застрелил почти сразу же, третью просто отпустил, четвёртую продал, пятую избил до смерти, как и седьмую. Матильда была шестой. Стоп, или пятой? Не упомню…
– Что будет с Адамом? – этот вопрос Меренея уже задавала, но ей совсем не нравился ответ.
И Гарака озвучила новую версию его судьбы:
– Если сегодня победишь, то пока Дарин будет от тебя без ума, сможешь повлиять на него. Может, он даст твоему Адаму приемлемую работу или вообще отпустит. Так что, дерись хорошо. А ты дерись плохо, не царапай мой тесак!
Последняя фраза Гараки была адресована Кате. Но та ничего не ответила.
Пришла Матильда. Девушки ей очень понравились. Она принесла маски.
– Наденьте это, – велела Матильда, протянув девушкам мелкосетчатые материи. – Дарин не должен видеть ваших лиц до того, как вы выиграете или погибните.
Девушки послушались, надев на себя маски. Теперь их лица нельзя было рассмотреть даже вблизи, но сетчатая ткань стала немного ограничивать обзор.
– Ох, какие красотки, – восхитилась Матильда. – Какие ножки! Ладно, пойдёмте. Сегодня пир не будет долгим, Дарин уже достаточно выпил и поел…
* * *
– Ты почему в шапке и медицинской маске? – спросила Оливия у Аркадия Ивановича, когда они оказались в просторном помещении, в котором ровными рядами лежали свежие пачки денежных купюр. – Ты что, того?
– Тише, – попросил Иваныч, быстро начиная набивать сумки и рюкзаки пачками денег. – Можешь мне помочь?
– Нет, – сказала Оливия. – Я так мало в твоём мире, а мне уже скучно.
– Ничего! – заверил её жадный спутник, как можно скорее сгребая деньги. – Скоро будет очень весело!
– Может, – сказала Оливия, – я пока погуляю снаружи этой коробки без окон и дверей…
– Нет, побереги, пожалуйста, силы. Я скоро. Одна минута.
– Да, силы очень быстро расходуются, когда между мирами путешествуешь. Долго потом в себя придти не можешь. Грустишь, болеешь. В голове нет никаких хороших мыслей. Бедный Оливер, он когда часто ходит по делам в другие миры наверное чувствует себя ещё хуже…
Когда сумки и два рюкзака стали почти неприподъёмными, Иваныч прервал размышления девчонки:
– А теперь давай обратно!
На что Оливия предложила:
– Может, обратно пешком?
– Как пешком? – Иваныч чуть не выронил сумки. – Нельзя пешком, отсюда пешком не уйти. Это территория банка, блин!
– А у меня силы закончились…
– Да ты… да чтоб ты… как так?!
Иванычу стало плохо.
– Как так? – передразнила девчонка. – Кончились силы и всё тут.
– Мы не можем здесь оставаться! – голос мужчины дрогнул.
– Ладно, я пошутила, – сказала Оливия, пнув ногой вывалившуюся из сумки Иваныча пачку денег. – Есть ещё немножечко сил. Видел бы ты своё лицо!
Она хлопнула в ладоши, и они вернулись к Аркадию Ивановичу на дачу.
– Ты так не шути! – попросил мужчина девчонку, глубоко дыша, чтобы успокоить нервы.
* * *
– Сегодня у нас небывалое зрелище, особое событие! – огласила своим звонким голосом округу ведущая торжества, блондинка, одетая в пошлый, откровенный костюм, больше похожий на нижнее бельё.
Практически в таком же откровенном одеянии Меренея и Катя, спрятанные от толпы за импровизированной деревянной кулисой, пытались понять, что же они тут делают.
– Вот, – поведала девчонкам Гарака. – Ведёт мероприятие девятая жена Дарина, Эйрана. Тоже хорошо тут устроилась. Не Матильда, конечно, но тоже не бедствует. Но, Матильда, это редкий талант…
Катя ничего на это не ответила. В голове был какой-то сумбур. Уровень стресса уже опустился, на плечи давила усталость, а белую кожу ног неудобно сжимали лямки туфлей, закрывая ободранные колени.
