Ученые и пифагорейцы? Возможно ли подобное? Можно ли, и стоит ли подобному верить? Хотя после всего того, что Тео тут видел и слышал, это была не самая удивительная информация.
Тео неожиданно поймал себя сейчас на мысли, что как бы все это ни было удивительно и увлекательно, ему все же не хватало общения и каких-то действий, событий. Он существо социальное, и отсутствие общения и событий создавало у него в уме уныние. Он и не догадывался, какое увлекательное событие ему готовят грядущие пара дней. Жизнь всегда полна сюрпризов. Но иногда они случаются самые неожиданные.
Самое красивое – всегда недоступно.
Льюис Кэрролл
Есть такое настроение: «утро добрым не бывает». Было непонятно, что именно сегодня пошло не так, – может, погода менялась на пасмурную, может, ночная птица так кричала, что Тео плохо и беспокойно спал, может быть, еще что-то другое, но Тео сегодня проснулся в хмуром настроении, да и весь день начался как-то наперекосяк. Сегодня, впервые за все время, на улице было хмуро. Небо затянуло серыми облаками, и, вероятно, дело могло идти к дождю. Конечно, с одной стороны, серая погода давала время отдохнуть от знойного солнца, но с другой – эта серая и ненастная погода и настроение у людей вызывала соответствующее. Даже непонятно, что лучше.
Молодой ученик сидел в пещере и по заданию Учителя занимался освоением практики визуализации предметов в уме. Дело шло туго, если не сказать, что пока совсем никак не шло. Он пытался закрыть глаза и представить в уме белую букву альфа. Сама по себе буква уже была видна, но никак не задерживалась в уме больше, чем на несколько секунд. Тео себя и успокаивал, и ругал, и нервничал, но результат по-прежнему был один и тот же – он закрывал глаза, и чуть было корявое подобие белой буквы альфа появлялась на темном фоне, в его уме, тут же набегали мысли, как тараканы, которые прыгали и перескакивали друг на друга так, что альфа тут же испарялась. Снаружи послышались знакомые шаги, и Тео с облегчением подумал, что, наконец-то, его мучение временно прекратится. Работа, которая совсем никак не выходит, быстро превращается в нудную. А ничего так не радует в нудной работе, как ощущение скорого перерыва.
В пещере показалась высокая и статная фигура Учителя.
– Как твои дела, мой дорогой Ученик?
– Все еще никак не заводится.
– Что не заводится? – удивленно переспросил Учитель, внимательно посмотрев на Тео.
– Да это выражение такое. Чтобы самолет уверенно взлетел, он должен хорошо разогнаться, а у меня пока даже двигатель не может завестись. Не то что начать двигаться.
– Понятно. Ну, это все дело практики, конечно. Вот что, я хочу поговорить с тобой о другом – более приземленном и житейском. Сегодня я узнал, что в нашем порту заболел человек, который принимает импортные грузы и отправляет экспортные. Это человек, который умеет считать, читать и писать. У тебя, вроде, с этим проблем нет, ты же умеешь читать, писать и считать, не так ли? Поэтому я хочу тебе предложить выйти на работу на неделю-другую, пока их таможенный служащий не выздоровеет и не вернется на работу. Что скажешь?
– Да без проблем. Читать, писать и считать меня еще в глубоком детстве научили, так что, думаю, справлюсь. А может, мне вообще тут карьеру сделать на таможенной службе, а? Буду самым гениальным таможенником во всей Древней Греции!
– Если можешь быть последним среди орлов, то не стремись быть первым среди галок.
– Интересное высказывание, глубоко сказано, – с задумчивой ухмылкой сказал Тео.
– Итак, завтра после утренней медитации иди в порт и скажи им, что ты пришел устроиться на работу.
– Хорошо, я вас понял. А документы какие-то мне понадобятся?
– Это же Самос. У нас люди привыкли доверять друг другу.
– Это они у вас с нашими в карты не играли! – засмеялся Тео. – Иначе давно бы перестали!
– Что ты хочешь этим сказать? – недоуменно посмотрел на него Пифагор.
– Ничего, извините, просто шутка, – замахал руками Тео. – Я вас понял, шеф! Завтра все сделаю.
На следующий день…
К исходу следующего утра, после обязательного созерцания восхода солнца и купания, Тео занялся сосредоточением на кончике носа. Бодрящая прохлада утреннего моря согнала прочь всю сонливость. Погода сегодняшним утром была тихой и спокойной, и ничто не отвлекало молодого ученика и не мешало ему постигать новые вершины практики сосредоточения. Такое правильное сосредоточение дает эффект оздоровления и придает энергию организму. За эти дни ему уже удавалось сосредоточить внимание на определенной точке своего тела, и сейчас он уже без труда навел фокус на нужную точку и удерживал его там в течение нескольких минут, а затем, когда тот пропадал, наводил туда фокус внимания снова. Тео, конечно, не чувствовал никаких чудесных изменений в своем теле, но он понимал, что такие методы работают не сразу, а требуют времени, и действуют они не резко, а мягко, зато должным образом.
Недавно, к примеру, у него случилось что-то похожее на конъюнктивит – глаза были покрасневшими и довольно сильно пекли, но сосредоточение на кончике носа, а затем на горбинке носа в течение 15-20 минут в день вылечило болезнь за три дня. Было ли это совпадением, или следствием лечебной медитации, или результатом здорового образа жизни и ежедневного купания в море – не ясно. Но повод доверять этой древней технике появился. Затем Тео снова попытался визуализировать в уме эту, уже доставшую его, белую букву альфа. Прогресс, конечно, был. Наверное. Тео себя убеждал, что прогресс точно есть, но сам он его пока не замечал. И вот когда все обязательные упражнения были окончены, он оделся в чистую одежду и пошел на работу, как на праздник. Нужно заметить, что надеть чистую одежду было для Тео вовсе не исключением. Пифагор придавал большое значение и большую важность чистоте всего, что окружает человека, включая одежду, а также ее цвету, предпочитая белый.
Тео, конечно, до сих пор не был уверен, чем местная элегантная одежда отличается от обычной одежды простолюдинов, кроме своей чистоты, поэтому на его настроение и образ мысли она никакого влияния пока не имела. Хотя, нет, наверное, все-таки имела – он теперь потихоньку и незаметно, но действительно становился похожим на древнего грека. Мысль о работе, хоть и кратковременной, его воодушевляла. Нет, он, конечно, понимал всю важность своего обучения, своей высокой цели – это всё понятно. Но ведь, человек – существо социальное. И Тео чувствовал настоятельную потребность в общении с кем-то еще, кроме учителя, и хотел видеть что-то еще, кроме пещеры. Находясь постоянно в пещере и видя внешний мир, в основном, через ее окно, он себя чувствовал в чем-то похожим на домохозяйку – вроде постоянно занимаешься нужным делом и иногда выбираешься из своей берлоги. Но иногда хочется просто лезть на стены от недостатка общения. И вот теперь оно будет! Морской порт! И местные, и приезжие, все со своими историями – это точно должно быть интересно, да и будет что вспомнить!
Тео вспомнил, какая шутка была у них с друзьями в университете. На вопрос, почему пошли учить компьютерные науки и программирование, они неизменно отвечали: «Потому что мы не хотим больше работать – мы хотим больше зарабатывать!» И вот сейчас, в порту, все вокруг него будут заниматься тяжелым физическим трудом, а он будет смотреть на них с важным видом и благодаря своему образованию и здесь снова он станет не больше работать, но больше зарабатывать! С такими духоподъемными мыслями молодой человек дошел до ворот порта, который был окружен деревянным частоколом, с широкими воротами для проезда грузовых и пассажирских повозок и колесниц. Сам порт выглядел довольно скромно. Тео помнил огромный Пирей с множеством пирсов, причальных стенок для разгрузки судов, кранов, рейдом с десятками судов, ожидающих разгрузки. Тут все было значительно проще и скромнее.
Тео с безразличной улыбкой сказал охранникам, что молодой человек хочет устроиться в порт на оформление грузов, на место их заболевшего учетчика, и один из охранников, одобрительно кивнув, взялся проводить Тео к начальнику порта, как какого-то важного гостя. Тео представлял себе начальника порта невысоким, толстеньким и почему-то очень высокомерным. Но в реальности все вышло немного наоборот. Это был поджарый мужчина средних лет, невысокий. Звали его Агатон. Он все время улыбался и весь светился обаянием и дружелюбием.
Тео сказал Агатону, что он слышал, будто в порту заболел тот, кто принимает и отправляет грузы, а также считает и назначает таможенные сборы. Агатон поинтересовался, хорошо ли Тео умеет считать, читать и писать, откуда он родом, из какой семьи. Тео рассказал, что его зовут Алкей, родом он из Афин, из простой семьи. Тео понятия не имел, какая была семья у Алкея, поэтому решил рассказать о своей. Он пояснил, что мама его учит детей, а отца он не помнит, ибо тот давно их оставил, и он даже знает, жив тот или нет. Агатон подозрительно посмотрел на Тео:
– Мама учит детей? Из простой семьи? Ну-ну…
Но так как сейчас у него работа в порту остановилась и выбора особо не было, он решил взять Тео на неделю-другую. Тео вручили свитки с таможенными пошлинами на импорт и на экспорт. В порту были свои «таможенные эксперты» и «таможенные инспекторы», поэтому страхи Тео о том, что он не имеет никакого представления о том, что есть что, как называются различные местные материалы, не оправдались. Тут были специально обученные люди, которые осматривали и инспектировали прибывающие грузы, а потом говорили Тео, какой груз и в каком количестве прибывал. И так же – об убывающих грузах. Тео же, в свою очередь, должен был найти необходимое наименование в свитках, посчитать пошлину, получить ее, положить в соответствующий сундук, занести приход в «журнал», а также выписать необходимый документ о внесении пошлины и разрешение на убытие из Самоса. Для каждого документа существовал свой шаблон, поэтому, по сути, Тео просто должен был переписывать постоянно одни и те же формы, заполняя их необходимой информацией.
«Господи, сюда бы хоть какой-нибудь старенький компьютер с принтером! Как же они могут без этого жить? Непонятно…» – с грустной улыбкой думал Тео. Для него все это было чем-то совершенно новым, экзотическим и поэтому еще не успело надоесть. Тео с азартом и энтузиазмом принялся осваивать ремесло древнего таможенника, что с его образованием прошло чуть быстрее, чем мгновенно. Агатон был счастлив и весь сиял – работа порта снова запустилась на полную скорость, и все шестеренки этого механизма вновь зашевелились привычным рутинным шумом. Работа закипела вовсю.
Вечером Тео пришел домой в празднично-уставшем настроении, с торжественным лицом.
– Ну как первый день работы? – поинтересовался у него Пифагор.
– Как праздник для лошади.
– А это как?
– Это когда голова в цветах, а спина в сильном поту! – с довольным видом пошутил Тео. – Так у нас говорят про празднично-уставшее состояние.
– Ну, замечательно! Я очень рад. Так, может быть, действительно останешься у нас и станешь главным таможенником?
– Если я могу быть последним среди орлов, то не стоит стремиться стать первым среди галок, ведь так? – широко и хитро улыбаясь, парировал Тео.
– Хорошо учишься. Спасибо, – сказал, улыбаясь, Учитель. – Ладно, давай ужинать.
На нижней террасе уже потрескивал привычный камин. Ужин прошел спокойно, и Тео не терпелось вытянуться на своем ложе, ставшем таким родным, и поскорее закрыть глаза.
Беда нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь.
На следующий день Тео уже чувствовал себя в порту как заправский таможенник. Казалось, будто он работал тут довольно давно. По роду профессии, системное мышление у Тео было хорошо развито, поэтому работу свою он делал быстро, точно и аккуратно. Агатон не мог нарадоваться на свое случайное новое приобретение. Он решил, что когда заболевший работник выздоровеет и захочет вернуться на работу, то если Тео и дальше продолжит показывать себя с лучшей стороны, Агатон предложит новой звезде таможни Самоса остаться тут работать и дальше, и даже увеличит ему жалование, а заболевшего сотрудника куда-нибудь переведет на другое место.
Тео вкусно пообедал в ближайшей таверне и возвращался с обеда с важным выражением лица, полным собственной значимости. Наверное, он даже испытал ощущение мимолетного счастья. Даже на его родной работе, в своем времени, он не выделялся среди всех так, как тут, и не был там таким выдающимся и незаменимым, каким его видели здесь. «Хоть Учитель и говорит, что орлом быть лучше, чем галкой, но все же немного побыть лучшей среди галок – чертовски приятно! Так почему бы себя немного не побаловать?» – думал Тео, хотя в глубине души, он знал, что себя можно убедить в чем угодно и оправдать для себя можно все что угодно. «Да, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад…»
Тут, увлеченный такими приятными мыслями, Тео заметил, что проходит мимо ящиков с привлекательными амфорами – вероятно, с каким-то дорогущим вином, выложенным на открытом пространстве и прикрытым тентом от солнца, то ли в ожидании погрузки, то ли, наоборот, разгрузили и ждут, пока их заберет получатель. Груз был привезен до прихода Тео на работу, и деталей об этих амфорах он не знал.
«Ну как же может таможенник пройти мимо хорошего вина? – весело подумал Тео. – А если потом начнут грузить и недосчитаются бутылок? Но, ведь, амфору вполне могли и разбить? К примеру, кто-то случайно мог чем-то задеть и разбить бутылку – обычное ведь, житейское дело». И в голове новоиспеченного сотрудника таможни созрел нехитрый план – он возьмет бутылку из ящика, выпьет ее за здоровье всех присутствующих, но немного оставит. Потом польет место этой амфоры вином, разобьет бутылку и поставит ее, разбитую, обратно. И никому и в голову не придет ничего другого, кроме как то, что несчастную бутылку вина кто-то разбил по неосторожности, и вот же сама бутылка – она здесь, никуда не пропала, и ее не украли, и вот вино из этой самой бутылки. Хозяин на одну бутылку не обеднеет, а Тео все-таки попробует настоящего хорошего вина из древней Греции! Когда еще представится такая возможность, если вообще когда-нибудь представится? Да и вообще, нужно ловить момент – Учителя рядом нет, и некого стесняться или опасаться.
Мужчина сказал – мужчина сделал. Вино было, по местным меркам, явно из дорогих и хороших. Но на Тео оно впечатления не произвело. По сравнению с теми винами, к которым он привык, это было даже не средненьким, а откровенно ужасным. Да и, к тому же, довольно крепким. «Ну, отрицательный опыт – тоже опыт», – подумал Тео и пошел в направлении места своей работы. Выпитая на три четверти амфора была разбита и поставлена обратно в ящик, на свое место, которое было перед этим обильно полито оставшейся четвертью содержимого амфоры.
Время близилось к концу работы. Тео был доволен – работа совсем простая, вокруг тебя столько разных товаров, которые могут случайно, по неизвестной никому причине, пропасть в порту и пригодиться ему в его новой жизни! Вот вино, к примеру, уже пригодилось. На территории порта показалась группа вооруженных людей, которые куда-то быстро шли. «Надо же, я еще не наблюдал тут вооруженную охрану.
Тео неожиданно поймал себя сейчас на мысли, что как бы все это ни было удивительно и увлекательно, ему все же не хватало общения и каких-то действий, событий. Он существо социальное, и отсутствие общения и событий создавало у него в уме уныние. Он и не догадывался, какое увлекательное событие ему готовят грядущие пара дней. Жизнь всегда полна сюрпризов. Но иногда они случаются самые неожиданные.
Глава 23. На работу, как на праздник.
Самое красивое – всегда недоступно.
Льюис Кэрролл
Есть такое настроение: «утро добрым не бывает». Было непонятно, что именно сегодня пошло не так, – может, погода менялась на пасмурную, может, ночная птица так кричала, что Тео плохо и беспокойно спал, может быть, еще что-то другое, но Тео сегодня проснулся в хмуром настроении, да и весь день начался как-то наперекосяк. Сегодня, впервые за все время, на улице было хмуро. Небо затянуло серыми облаками, и, вероятно, дело могло идти к дождю. Конечно, с одной стороны, серая погода давала время отдохнуть от знойного солнца, но с другой – эта серая и ненастная погода и настроение у людей вызывала соответствующее. Даже непонятно, что лучше.
Молодой ученик сидел в пещере и по заданию Учителя занимался освоением практики визуализации предметов в уме. Дело шло туго, если не сказать, что пока совсем никак не шло. Он пытался закрыть глаза и представить в уме белую букву альфа. Сама по себе буква уже была видна, но никак не задерживалась в уме больше, чем на несколько секунд. Тео себя и успокаивал, и ругал, и нервничал, но результат по-прежнему был один и тот же – он закрывал глаза, и чуть было корявое подобие белой буквы альфа появлялась на темном фоне, в его уме, тут же набегали мысли, как тараканы, которые прыгали и перескакивали друг на друга так, что альфа тут же испарялась. Снаружи послышались знакомые шаги, и Тео с облегчением подумал, что, наконец-то, его мучение временно прекратится. Работа, которая совсем никак не выходит, быстро превращается в нудную. А ничего так не радует в нудной работе, как ощущение скорого перерыва.
В пещере показалась высокая и статная фигура Учителя.
– Как твои дела, мой дорогой Ученик?
– Все еще никак не заводится.
– Что не заводится? – удивленно переспросил Учитель, внимательно посмотрев на Тео.
– Да это выражение такое. Чтобы самолет уверенно взлетел, он должен хорошо разогнаться, а у меня пока даже двигатель не может завестись. Не то что начать двигаться.
– Понятно. Ну, это все дело практики, конечно. Вот что, я хочу поговорить с тобой о другом – более приземленном и житейском. Сегодня я узнал, что в нашем порту заболел человек, который принимает импортные грузы и отправляет экспортные. Это человек, который умеет считать, читать и писать. У тебя, вроде, с этим проблем нет, ты же умеешь читать, писать и считать, не так ли? Поэтому я хочу тебе предложить выйти на работу на неделю-другую, пока их таможенный служащий не выздоровеет и не вернется на работу. Что скажешь?
– Да без проблем. Читать, писать и считать меня еще в глубоком детстве научили, так что, думаю, справлюсь. А может, мне вообще тут карьеру сделать на таможенной службе, а? Буду самым гениальным таможенником во всей Древней Греции!
– Если можешь быть последним среди орлов, то не стремись быть первым среди галок.
– Интересное высказывание, глубоко сказано, – с задумчивой ухмылкой сказал Тео.
– Итак, завтра после утренней медитации иди в порт и скажи им, что ты пришел устроиться на работу.
– Хорошо, я вас понял. А документы какие-то мне понадобятся?
– Это же Самос. У нас люди привыкли доверять друг другу.
– Это они у вас с нашими в карты не играли! – засмеялся Тео. – Иначе давно бы перестали!
– Что ты хочешь этим сказать? – недоуменно посмотрел на него Пифагор.
– Ничего, извините, просто шутка, – замахал руками Тео. – Я вас понял, шеф! Завтра все сделаю.
На следующий день…
К исходу следующего утра, после обязательного созерцания восхода солнца и купания, Тео занялся сосредоточением на кончике носа. Бодрящая прохлада утреннего моря согнала прочь всю сонливость. Погода сегодняшним утром была тихой и спокойной, и ничто не отвлекало молодого ученика и не мешало ему постигать новые вершины практики сосредоточения. Такое правильное сосредоточение дает эффект оздоровления и придает энергию организму. За эти дни ему уже удавалось сосредоточить внимание на определенной точке своего тела, и сейчас он уже без труда навел фокус на нужную точку и удерживал его там в течение нескольких минут, а затем, когда тот пропадал, наводил туда фокус внимания снова. Тео, конечно, не чувствовал никаких чудесных изменений в своем теле, но он понимал, что такие методы работают не сразу, а требуют времени, и действуют они не резко, а мягко, зато должным образом.
Недавно, к примеру, у него случилось что-то похожее на конъюнктивит – глаза были покрасневшими и довольно сильно пекли, но сосредоточение на кончике носа, а затем на горбинке носа в течение 15-20 минут в день вылечило болезнь за три дня. Было ли это совпадением, или следствием лечебной медитации, или результатом здорового образа жизни и ежедневного купания в море – не ясно. Но повод доверять этой древней технике появился. Затем Тео снова попытался визуализировать в уме эту, уже доставшую его, белую букву альфа. Прогресс, конечно, был. Наверное. Тео себя убеждал, что прогресс точно есть, но сам он его пока не замечал. И вот когда все обязательные упражнения были окончены, он оделся в чистую одежду и пошел на работу, как на праздник. Нужно заметить, что надеть чистую одежду было для Тео вовсе не исключением. Пифагор придавал большое значение и большую важность чистоте всего, что окружает человека, включая одежду, а также ее цвету, предпочитая белый.
Тео, конечно, до сих пор не был уверен, чем местная элегантная одежда отличается от обычной одежды простолюдинов, кроме своей чистоты, поэтому на его настроение и образ мысли она никакого влияния пока не имела. Хотя, нет, наверное, все-таки имела – он теперь потихоньку и незаметно, но действительно становился похожим на древнего грека. Мысль о работе, хоть и кратковременной, его воодушевляла. Нет, он, конечно, понимал всю важность своего обучения, своей высокой цели – это всё понятно. Но ведь, человек – существо социальное. И Тео чувствовал настоятельную потребность в общении с кем-то еще, кроме учителя, и хотел видеть что-то еще, кроме пещеры. Находясь постоянно в пещере и видя внешний мир, в основном, через ее окно, он себя чувствовал в чем-то похожим на домохозяйку – вроде постоянно занимаешься нужным делом и иногда выбираешься из своей берлоги. Но иногда хочется просто лезть на стены от недостатка общения. И вот теперь оно будет! Морской порт! И местные, и приезжие, все со своими историями – это точно должно быть интересно, да и будет что вспомнить!
Тео вспомнил, какая шутка была у них с друзьями в университете. На вопрос, почему пошли учить компьютерные науки и программирование, они неизменно отвечали: «Потому что мы не хотим больше работать – мы хотим больше зарабатывать!» И вот сейчас, в порту, все вокруг него будут заниматься тяжелым физическим трудом, а он будет смотреть на них с важным видом и благодаря своему образованию и здесь снова он станет не больше работать, но больше зарабатывать! С такими духоподъемными мыслями молодой человек дошел до ворот порта, который был окружен деревянным частоколом, с широкими воротами для проезда грузовых и пассажирских повозок и колесниц. Сам порт выглядел довольно скромно. Тео помнил огромный Пирей с множеством пирсов, причальных стенок для разгрузки судов, кранов, рейдом с десятками судов, ожидающих разгрузки. Тут все было значительно проще и скромнее.
Тео с безразличной улыбкой сказал охранникам, что молодой человек хочет устроиться в порт на оформление грузов, на место их заболевшего учетчика, и один из охранников, одобрительно кивнув, взялся проводить Тео к начальнику порта, как какого-то важного гостя. Тео представлял себе начальника порта невысоким, толстеньким и почему-то очень высокомерным. Но в реальности все вышло немного наоборот. Это был поджарый мужчина средних лет, невысокий. Звали его Агатон. Он все время улыбался и весь светился обаянием и дружелюбием.
Тео сказал Агатону, что он слышал, будто в порту заболел тот, кто принимает и отправляет грузы, а также считает и назначает таможенные сборы. Агатон поинтересовался, хорошо ли Тео умеет считать, читать и писать, откуда он родом, из какой семьи. Тео рассказал, что его зовут Алкей, родом он из Афин, из простой семьи. Тео понятия не имел, какая была семья у Алкея, поэтому решил рассказать о своей. Он пояснил, что мама его учит детей, а отца он не помнит, ибо тот давно их оставил, и он даже знает, жив тот или нет. Агатон подозрительно посмотрел на Тео:
– Мама учит детей? Из простой семьи? Ну-ну…
Но так как сейчас у него работа в порту остановилась и выбора особо не было, он решил взять Тео на неделю-другую. Тео вручили свитки с таможенными пошлинами на импорт и на экспорт. В порту были свои «таможенные эксперты» и «таможенные инспекторы», поэтому страхи Тео о том, что он не имеет никакого представления о том, что есть что, как называются различные местные материалы, не оправдались. Тут были специально обученные люди, которые осматривали и инспектировали прибывающие грузы, а потом говорили Тео, какой груз и в каком количестве прибывал. И так же – об убывающих грузах. Тео же, в свою очередь, должен был найти необходимое наименование в свитках, посчитать пошлину, получить ее, положить в соответствующий сундук, занести приход в «журнал», а также выписать необходимый документ о внесении пошлины и разрешение на убытие из Самоса. Для каждого документа существовал свой шаблон, поэтому, по сути, Тео просто должен был переписывать постоянно одни и те же формы, заполняя их необходимой информацией.
«Господи, сюда бы хоть какой-нибудь старенький компьютер с принтером! Как же они могут без этого жить? Непонятно…» – с грустной улыбкой думал Тео. Для него все это было чем-то совершенно новым, экзотическим и поэтому еще не успело надоесть. Тео с азартом и энтузиазмом принялся осваивать ремесло древнего таможенника, что с его образованием прошло чуть быстрее, чем мгновенно. Агатон был счастлив и весь сиял – работа порта снова запустилась на полную скорость, и все шестеренки этого механизма вновь зашевелились привычным рутинным шумом. Работа закипела вовсю.
Вечером Тео пришел домой в празднично-уставшем настроении, с торжественным лицом.
– Ну как первый день работы? – поинтересовался у него Пифагор.
– Как праздник для лошади.
– А это как?
– Это когда голова в цветах, а спина в сильном поту! – с довольным видом пошутил Тео. – Так у нас говорят про празднично-уставшее состояние.
– Ну, замечательно! Я очень рад. Так, может быть, действительно останешься у нас и станешь главным таможенником?
– Если я могу быть последним среди орлов, то не стоит стремиться стать первым среди галок, ведь так? – широко и хитро улыбаясь, парировал Тео.
– Хорошо учишься. Спасибо, – сказал, улыбаясь, Учитель. – Ладно, давай ужинать.
На нижней террасе уже потрескивал привычный камин. Ужин прошел спокойно, и Тео не терпелось вытянуться на своем ложе, ставшем таким родным, и поскорее закрыть глаза.
Беда нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь.
На следующий день Тео уже чувствовал себя в порту как заправский таможенник. Казалось, будто он работал тут довольно давно. По роду профессии, системное мышление у Тео было хорошо развито, поэтому работу свою он делал быстро, точно и аккуратно. Агатон не мог нарадоваться на свое случайное новое приобретение. Он решил, что когда заболевший работник выздоровеет и захочет вернуться на работу, то если Тео и дальше продолжит показывать себя с лучшей стороны, Агатон предложит новой звезде таможни Самоса остаться тут работать и дальше, и даже увеличит ему жалование, а заболевшего сотрудника куда-нибудь переведет на другое место.
Тео вкусно пообедал в ближайшей таверне и возвращался с обеда с важным выражением лица, полным собственной значимости. Наверное, он даже испытал ощущение мимолетного счастья. Даже на его родной работе, в своем времени, он не выделялся среди всех так, как тут, и не был там таким выдающимся и незаменимым, каким его видели здесь. «Хоть Учитель и говорит, что орлом быть лучше, чем галкой, но все же немного побыть лучшей среди галок – чертовски приятно! Так почему бы себя немного не побаловать?» – думал Тео, хотя в глубине души, он знал, что себя можно убедить в чем угодно и оправдать для себя можно все что угодно. «Да, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад…»
Тут, увлеченный такими приятными мыслями, Тео заметил, что проходит мимо ящиков с привлекательными амфорами – вероятно, с каким-то дорогущим вином, выложенным на открытом пространстве и прикрытым тентом от солнца, то ли в ожидании погрузки, то ли, наоборот, разгрузили и ждут, пока их заберет получатель. Груз был привезен до прихода Тео на работу, и деталей об этих амфорах он не знал.
«Ну как же может таможенник пройти мимо хорошего вина? – весело подумал Тео. – А если потом начнут грузить и недосчитаются бутылок? Но, ведь, амфору вполне могли и разбить? К примеру, кто-то случайно мог чем-то задеть и разбить бутылку – обычное ведь, житейское дело». И в голове новоиспеченного сотрудника таможни созрел нехитрый план – он возьмет бутылку из ящика, выпьет ее за здоровье всех присутствующих, но немного оставит. Потом польет место этой амфоры вином, разобьет бутылку и поставит ее, разбитую, обратно. И никому и в голову не придет ничего другого, кроме как то, что несчастную бутылку вина кто-то разбил по неосторожности, и вот же сама бутылка – она здесь, никуда не пропала, и ее не украли, и вот вино из этой самой бутылки. Хозяин на одну бутылку не обеднеет, а Тео все-таки попробует настоящего хорошего вина из древней Греции! Когда еще представится такая возможность, если вообще когда-нибудь представится? Да и вообще, нужно ловить момент – Учителя рядом нет, и некого стесняться или опасаться.
Мужчина сказал – мужчина сделал. Вино было, по местным меркам, явно из дорогих и хороших. Но на Тео оно впечатления не произвело. По сравнению с теми винами, к которым он привык, это было даже не средненьким, а откровенно ужасным. Да и, к тому же, довольно крепким. «Ну, отрицательный опыт – тоже опыт», – подумал Тео и пошел в направлении места своей работы. Выпитая на три четверти амфора была разбита и поставлена обратно в ящик, на свое место, которое было перед этим обильно полито оставшейся четвертью содержимого амфоры.
Время близилось к концу работы. Тео был доволен – работа совсем простая, вокруг тебя столько разных товаров, которые могут случайно, по неизвестной никому причине, пропасть в порту и пригодиться ему в его новой жизни! Вот вино, к примеру, уже пригодилось. На территории порта показалась группа вооруженных людей, которые куда-то быстро шли. «Надо же, я еще не наблюдал тут вооруженную охрану.
