ГЛАВА 1. ТАКАЯ СЛАДКАЯ МЕСТЬ
17 столетие Светлых Времен
Лучезарные земли, окрестности крепости Кард
…его на время спрятал Сумеречный лес. Раскрыл свои зеленые шелестящие объятия, чтобы укрыть в яме под одним из вековых дубов. Накануне был сильный ураган. Ветер буквально выдрал дерево, обнажая корявые толстые корни. Прижавшись к теплой сырой земле, мальчишка зажал рот ладошками, затаил дыхание. Он старался не дышать, чтобы не чувствовать этого чудовищного запаха - в воздухе пахло болью и смертью. Ни с чем несравнимый смрад: горящее мясо и промасленные поленья… Отчаянно силясь сдержаться, он все же всхлипнул и мгновенно затих, испугавшись самого себя. Он не знал, как бороться со свалившимся на него ужасом. Прожив совсем не долго, мальчишка свято верил, что ему еще очень не скоро придется стать самостоятельным. Мать всегда опекала его, защищала и наставляла. Сегодня ему исполнилось шесть. В качестве подарка жестокая судьба преподнесла малышу мамины крики и жаркое пламя, которое заключило ее в свои объятия.
Вот почему он сидел сейчас не на ее коленях перед камином, а в темной яме. Дрожащий, испуганный и отныне никому не нужный… Вот почему он сжался в комочек боли и отчаяния, когда ветви над ямой зашевелились. Ожидая услышать победоносные крики и лай собак, он не дождался ни того, ни другого и осторожно поднял голову. Глаза щипало и жгло, они слезились от едкого дыма, но это не помешало увидеть Ее - удивительно красивую, так похожую на его мать.
Когда их взгляды встретились, незнакомка провела языком по дрогнувшим губам и отвернулась.
- Пожалуйста, - всхлипнул мальчишка и снова зажал нижнюю часть лица ладошкой, когда ветер донес лай собак. – Пожалуйста, не убивай меня.
- Что ты, малыш? - ее голос был таким ласковым, что он был готов пойти за ней, когда женщина протянула ему руку. – Пойдем со мной.
- Я останусь здесь, - все же покачал головой, понимая, что его нашла обычная чаровница. – А ты уходи, пожалуйста. Они скоро придут сюда, и если увидят тебя рядом со мной, тоже сожгут на костре. Уходи, пожалуйста.
- Ты видел казнь Маливии дель Варгос?
- Уходи, - при упоминании имени матери из его глаз хлынули крупные слезы, что жгли щеки. – Я не хочу, чтобы тебя тоже убили. Вокруг меня все умирают. Уходи…
- Пойдем со мной. Я смогу тебя защитить. Идем же, малыш, - опираясь одной рукой на ствол поваленного дуба, чаровница наклонилась и силой вытащила его из ямы.
Брыкаясь и захлебываясь слезами, мальчишка все еще надеялся вырваться и убежать. Обезумевший от боли потери, замерзший, сломленный волей незнакомки все же сдался, когда она прижала его к груди. Уткнувшись носом ей в плечо, он не помнил, сколько чаровница бежала по лесу. Какое-то время он замечал вспышки пламени факелов, когда она сворачивала слишком близко к окраинам. Ветер доносил голоса тех ужасных, жестоких людей, которые убили его мать. В такие мгновения Винсент закрывал глаза и прятал лицо на груди той, что уносила его все дальше и дальше. Он намеренно скрывал взгляд, чтобы больше никто не увидел ослепительного зеленоватого огня, который не должен был там пылать…
Шестое столетие Тёмных времен
Лучезарные земли, крепость Кард
…сегодня этот взгляд по-прежнему горел и был живым. Не изменилось ничего, кроме его цвета. За долгие века из глаз исчезла подаренная матерью магия. Ее заменила куда более разрушительная и могущественная сила, которая клубилась черно-красным мраком Мертвых чар. Чар, которые жили далеко от Лучезарных земель. Опасная магия, которая из беспомощного ребенка превратила его в сильнейшего и опаснейшего из ныне живущих – этерна. Магия, которой не следовало находиться на территории Лучезарных земель, но она все равно пришла сюда в лице сына Маливии дель Варгос. Этот вечер напомнил ему о том, что случилось так давно, что он уже и не помнил точной даты.
Сегодня Винсент снова оказался тут, во владениях ненавистных ему смертных денров, но уже по собственной воле. Эта ночь была одной из многих. Такая же, как все предыдущие, когда в крепости загорались огни последнего Дозора. Такая же… или нет.
- Больше я не стану прятать глаз, - тихо проговорил Винсент, стоя на крепостной стене. – Я уже давно не боюсь людей.
Налетевший на этерна порыв ветра закинул ему на голову широкий кроваво-алый плащ. Сбросив его, он дернул широким плечом. Проведя ладонью по вьющимся темным волосам, коварно улыбнулся. Он ждал этого момента много лет. Вынашивая план мести, наслаждаясь агонией каждого из денров Лучезарных земель, Винсент извел всех представителей рода де Кард. Он жил только ради этого мгновения – когда не останется никого из них.
Теперь, после смерти короля без короны - так называли в народе Камиля де Карда, память об этой семье выветрится из истории навсегда. Пройдет еще сотня лет и не останется тех, кто будет помнить о нем.
Еще раз оглядев погруженный во Мрак замок, этерн смело повернулся спиной ко всему, что осталось от смертных. Спрыгнув со стены, направился в сторону дороги. Пройдя сотни три метров, этерн остановился под большим раскидистым деревом. Прислушавшись, вдруг понял, что Лучезарные земли погрузились в странную, звенящую тишину, которую нарушал только лишь свист пронзительного ветра. Эта ночь была особенно холодной и какой-то необычно тёмной. На затянутом белесо-черными тучами небе не было ни единой звезды. Луна еще не народилась, не оправилась от последнего полнолуния. Вероятно, от того опустившаяся на мир Синих сумерек мгла и казалась такой непроглядной и всеохватывающей. На сотни миль вокруг не видно ни зги. В этот час, когда полночь давно прошла, а утро еще наступит не скоро, округа была тихой и пустынной. Почти пустынной…
По накатанной дороге во весь опор неслись три всадника. Внезапно один из коней всхрапнул и стал, как вкопанный, отказываясь продолжать путь. Его хозяин вылетел из седла и, описав дугу над головой животного, упал на дорогу. Спустя несколько минут, кряхтя и ругаясь непечатными словами, мужчина поднялся на ноги и похлопал животное по крутой шее, успокаивая. Всадник настороженно огляделся по сторонам. В его прозрачно-серых глазах Винсент не увидел и тени страха – только осторожность. Отряхнувшись, он вскочил в седло и умчался прочь, оставив после себя только облачко пыли.
Ветер еще пару раз бросился на толстое дерево, пригибая к земле ветви, а затем улетел вслед за ночными путниками. Придерживая капюшон одной рукой, сын Маливии вышел из своего укрытия, глядя вслед полуночникам. Обведя округу горящим красноватым огнем взглядом, улыбнулся своим мыслям. Вдохнув прохладу ночи полной грудью, он почувствовал нечто вроде облегчения.
Необходимость в дыхании давно исчерпала себя. Осталась только привычка. Тьма, что с каждым днем все сильнее сгущалась над Лучезарными землями – вот что питало его по-настоящему. Огромная сила власти над всем живым оставила позади все принципы и ценности. Уже очень давно Винсента не заботило то, что смертные называли душой. Особое чутье подсказывало, что если ему и придется когда-нибудь расстаться с бесконечно долгой жизнью, то душа – последнее, что может послужить спасением. Он привык полагаться только на себя.
В эти моменты Винсент и вовсе не думал ни о чем подобном. Все его мысли занимало лишь одно – жажда. Визит в крепость Кард лишь раззадорил его, разжег аппетит. Он все еще ощущал вкус крови Лусс де Кард, которая так отважно защищала свою семью. Пожалуй, именно ее этерн мог бы пожалеть, будь способен на подобное. Было в этой девочке нечто такое, что выделяло ее из безликой серой толпы. Впрочем, он как раз понимал, что именно. Эта маленькая женщина с рождения была особенной – она была предназначена крэмвиллу. Редкий дар, но почти бесполезный. Ее он не защитил, а вот ему мог доставить определенные проблемы. И Винсент уже слышал поступь этих проблем. Осторожную, почти бесшумную…
Оглянувшись, этерн заметил в плотном мраке силуэт в светлом плаще. Прищурив глаза, он замер на месте. Выждав какое-то время, начал медленно двигаться вправо, описывая круг довольно большого диаметра. Завершив его, слегка сузил и повторил маневр. Повторяя свои действия, приблизился почти на расстояние вытянутой руки, намеренно сохраняя тишину.
Винсент знал, что сейчас висит в воздухе – напряжение и безграничный ужас. Он умел пользоваться своими силами так, что у противника стыла кровь в жилах. Бой заканчивался, даже не начавшись – так было всегда, но не сегодня. Стоило ему подойти ближе, как глаза светловолосого незнакомца вспыхнули пронзительным сиреневатым светом. Правая скула обзавелась рисунком аналогичного цвета, что убегал под ворот белой рубашки, выдавая в нем того, кого Винсент хотел встретить меньше всего.
- Довольно игр, Винсент! – проговорил белокурый крэмвилл, на котором все еще сохранялся запах покойной Лусс де Кард.
- Я не хочу с тобой сражаться, - тихо ответил этерн, обнаруживая свое присутствие.
- Ты разорил крепость Кард, - констатировал факт собеседник сына покойной Маливии дель Варгос. – Я знаю, чем заканчиваются твои набеги.
- Именно поэтому я не хочу с тобой драться.
- Ты… - метка на лице крэмвилла засияла еще ярче.
- Жаль, - кивнул Винсент. – Твоей девочке не повезло родиться не под той фамилией. Ничего личного, саблезубый. Ты же советник денра, верно? Я видел тебя в крепости.
- Верно, - крэмвилл опустил голову, глядя на него из-под густых бровей. Тяжелый, лишенный всяческих чувств взгляд, не предвещающий ничего хорошего. – Тебе же известно, что такое месть. Убью! – и кинулся на него.
С легкостью отразив нападение, Винсент с силой толкнул соперника. Не сумев совладать с ударной волной, тот полетел на влажную землю. Валявшаяся неподалеку коряга оставила на скуле саблезубого глубокую ссадину. В воздухе повис густой, насыщенный аромат крови. Этерн почти кожей почувствовал панику, что на доли секунды посетила сознание крэмвилла. Ее сменил гнев, а потом удивление. Поднявшись на ноги, советник денра повернулся к нему и шумно выдохнул. Глаза его вспыхнули темным огнем ненависти и непримиримым желанием убить. Винсент почти осязал ту жаркую неприязнь, что дрожала в воздухе, нагревая холодную осеннюю ночь.
В следующий момент блондин исчез со своего места и... этерна отбросил назад мощный удар в грудь. Отлетев на пару метров, Винсент ударился спиной о ствол ближайшего дерева. Мелкие кусочки коры осыпались вслед за ним и безжизненно остались лежать у ног взбешенного крэмвилла, который уже уперся коленом ему в грудь. Попытавшись скинуть его, Винсент вынужден был признать, что нападение застало его врасплох. Он силился подняться, но справиться с соперником было не так уж просто.
Изловчившись, этерн применил прием, против которого не выстоял бы никто. Он вонзил зубы в руку соперника, заставив того взвыть от боли. Укус такого Темного, как Винсент, не выдержал бы даже матерый крэмвилл, не говоря уже о Марвисе. Вскочив на ноги после того, как советник де Карда отпустил его, Винсент указал на него пальцем.
- Я предупреждал тебя, долл Лерм! Теперь не ищи виноватых, если придется подохнуть.
- Думаешь, меня это расстроит? – поинтересовался тот, зажимая дымящуюся темным дымком чар рану на руке. – Ты отнял у меня самое дорогое. Смерть станет избавлением, но тебя я за собой утащу.
- Не в этот раз, - отрицательно качнул головой этерн. – Мне жаль твою женщину, долл. Правда, жаль, - и метнулся во Тьму, не желая продолжать битву.
Слегка наклонившись вперед, советник де Карда прижал к животу поврежденную руку. Рухнув на колени, он бессильно зарычал, вонзая пальцы в рыхлую землю. Дрожа от боли и бешенства, Марвис Лерм не сдержал злой, скупой, мужской слезы, что потекла по его щеке, смешиваясь с кровью. Ему не нужно было визуальное подтверждение того, что Лусс больше нет в живых – он чувствовал это. Чувствовал всеми фибрами души, и это ощущение сводило с ума. Не помня себя, долл Лерм поднялся на ноги и, шатаясь, направился в сторону крепости.
ГЛАВА 2. УМЕРЕТЬ, ЧТОБЫ ВЫЖИТЬ
Крепость Кард, погруженная в горьковатое послевкусие произошедшей трагедии, казалось, слилась с предутренним серовато-черным мраком, так и не решив окончательно: впасть во тьму или продолжать верить в свет. Потухшие факелы больше не освещали просторные залы, позволяя ночи задерживаться в самых темных углах.
Близилось утро. Сегодня оно имело солоноватый привкус крови. Жизнь словно покинула это место, оставив после себя только звенящую, точно натянутая струна, гулкую тишину да десятки потемневших бездыханных тел.
Силясь вырваться из когтей одурманивающей слабости, Камиль де Кард отчаянно цеплялся за ощущение того, что не один среди всего этого кошмара. Уверенность в последнем крепла все сильнее, поскольку кто-то тряс его за плечи. Это причиняло адскую боль, что буквально разрывала шею, вонзаясь сотнями тонких игл в мозг. Именно эта боль отрезвила денра.
– Очнитесь! – потребовал смутно знакомый мужской голос, а затем его тряхнули так, что у Камиля клацнули зубы. – Придите же в себя, черт бы вас разодрал!
Приложив нечеловеческое усилие, денр разлепил веки и взглянул на того, кто в этот момент беспощадно хлестал его по щекам.
Увидев, что действия дали результат, высокий брюнет выпрямился и, уперев руки в бока, воззрился на Камиля, прищурив светлые глаза. Гладко зачесанные назад волосы, собранные на затылке в хвост, темно-синий сюртук, отделанный золотым теснением, простые черные брюки и высокие сапоги, в каких обычно ездят на лошади.
– Доэр Данвир… – прохрипел де Кард, пытаясь подняться.
Какое-то время понаблюдав за тщетными попытками денра принять вертикальное положение, Маркус Данвир наклонился и ухватил его за локоть. Только с помощью жениха покойной Кармелии Камиль сумел встать на ноги. Добравшись до кресла, что стояло в нескольких шагах, денр рухнул в него, чувствуя, что проделанный путь лишил его остатка сил. Дыхание вырывалось со свистом, а каждый вдох обжигал легкие, словно туда заливали каленое железо. Во рту пересохло, мучительная жажда терзала с неимоверной силой. Переведя взгляд воспаленных глаз на стол, денр увидел кувшин с вином.
Словно прочитав его мысли, Маркус налил в кубок густую темно-бордовую жидкость и протянул де Карду. Дождавшись, пока тот выпьет, спросил:
– Что произошло?
– Этерн, – ответил Камиль, разглядывая выпачканные в крови пальцы. Поморщившись, он потрогал рану на шее, края которой продолжали пениться и шипеть.
– Дайте, я взгляну, – бесцеремонно заломив вбок голову денра, доэр Данвир взял со стола свечу и поднес ближе, чтобы осмотреть укус.
Камиль дернулся, когда пламя оказалось слишком близко. Ему показалось, что Маркус обжег его, хотя тот и держался на расстоянии исключающем подобный исход действий. Протянув доэру недопитый кубок с вином, чтобы хоть как-то продезинфицировать рану, де Кард закусил нижнюю губу в ожидании обжигающей боли, которая не заставила себя долго ждать. Когда Данвир выплеснул содержимое посуды на укус, денр не сдержал возгласа и выругался. Острая боль, раздирающая в клочья нервные окончания, прокатилась по всему телу, заставив задохнуться.
– Проклятие! – выдохнул Камиль, отдышавшись.
– Сомневаюсь, что это поможет, – Маркус выглядел расстроенным. – Пойду, осмотрюсь.
Оглядевшись вокруг, доэр Данвир тяжело вздохнул, оценивая масштабы трагедии.
