Он хотел вернуть своё графское прошлое, и готов был для этого стерпеть выходки даже десятка таких баронесс. Она научила его терпению и молчанию, а сейчас ещё и той мудрости, где говорится о недоверии к улыбке от судьбы, удачи и правителя.
Чего бы это вдруг ей поить его дорогим и хорошим вином? Она не любит его, и никогда этого не скрывала, зачем же сейчас она это делает? Чего она хочет? Услуга за услугу? Чего потом она попросит от него? Шпионить за графом? Возить письма любовнику? Обеспечивать ей с ним тайные встречи на стороне?
- Чего вы хотите?- Он удивил её своим вопросом.- Вы думаете, я поверю, что вы вызвали меня сюда почти среди ночи, чтобы угостить вином? Вы надеетесь, я в это поверю? Такого не бывает, если в этом нет подвоха. Но он есть, я его чувствую. В чём он? Что вы придумали нового, чтобы обидеть меня?- Он огляделся по сторонам, будто искал зрителей этого розыгрыша.- И перед кем?
- Обидеть – вас? Вы так это называете? Я обижаю вас? Обижаю перед кем-нибудь?
- А разве нет? Что плохого я вам сделал? Разве я обидел вас или оскорбил? Чем? Моя вина только в том, что я выиграл на турнире вашего пасынка! Это был честный поединок! И почему вам вдруг мстить мне за него, если вы только не...- но во время осёкся и примолк, бессильно замотав головой.
- Договаривайте,- она медленно сказала, отделяя слоги друг от друга.
- Что? Что ваш муж подозревал вас в связи со своим сыном, и поэтому барон выгнал его, потому лишил наследства, потому жаждет убить его своими руками? Это мне договорить?
Баронесса отшатнулась, как от огня.
- Откуда вы это взяли?- прошептала чуть слышно.
- Догадался.
- Это даже не он вам рассказал?
- Нет!
Ания подошла и села за стол, чувствуя, что ноги не удержат её после всего услышанного. «Догадался!» О чём он? Неужели всё так очевидно, что она зря пытается всё скрыть? Этот человек появился здесь совсем недавно, и он заявляет, что обо всём догадался? Не может быть! Кто-то разболтал ему, наверное! Он – лжец! Он залгался со всех сторон, он лжёт всем и всюду! Иначе, почему он не пьёт из этого проклятого кубка?
- Кто вы такой?- прошептала сиплым голосом, сама-то узнать его не могла.- Откуда вы здесь появились? Вы – лжец! Вы лжёте всем. Всюду лезете не в свои дела, обо всех всё знаете, догадываетесь тут... А сами... Никто здесь не знает, кто вы, откуда, кто ваши родители, где вы родились, где воспитывались. Ничего! Вы только пользуетесь хорошим расположением всех здесь: барона, слуг его, горничных, оруженосцев и пажей. Но меня вы не проведёте! Я знаю, что всё не так просто. Вы здесь не просто так! Кто вы? На кого вы шпионите? Что вы здесь делаете? Что скрываете?
Эрвин слушал её и про себя удивлялся её проницательности. Откуда она это знает? Может быть, это всё её беременность виновата? Она сделала её мнительной и подозрительной?
Вряд ли здесь всему виной только поражение её любовника на турнире, она невзлюбила Эрвина с первого взгляда. Она всеми силами показывает это. И с чего это вдруг она предложила ему вина? Показалась ему приветливой и нормальной в начале разговора, а сейчас проявилась истинной.
- Что в этом вине?- спросил он вдруг неожиданно, и Ания с досады ударила ладонью по столешнице, освобождённой ею от бумаг.
- Что вы всё заладили – «вино-вино»? Нет там никакого яда! Хотите, я сама его выпью?- Подхватила кубок со стола за высокую резную ножку, поднесла к лицу, но выпить не успела: заговорил Эрвин:
- Я просто служу вашему мужу, я дал ему клятву, и я не причиню вреда ни ему, ни вам. Поверьте мне. У меня нет никакого желания или стремления делать вам плохо. И я не собираюсь докладывать барону о наших разговорах про вашего пасынка. Меня это не касается. Делайте, что хотите, мне всё равно. Я ни на кого не шпионю.- Ания медленно вернула кубок на стол, не сводя взгляда прищуренных глаз с лица сквайра, прошептала:
- Никто ничего не знает о вас...
- В моём прошлом нет ничего, чем можно было бы гордиться. Я надеюсь на будущее и связываю его с вашим супругом. И всё.
- Опять ложь.- Вырвалось у неё невольно.
- Как хотите...- Пожал плечами.
Ания вздохнула и снова заговорила:
- Знаете, почему я предложила вам вина?- Эрвин перевёл на неё взгляд, и баронесса продолжила:- Дело не в вине, нет там никакого яда, дело в кубке... Это кубок барона, он ему очень дорог, он его бережёт... Это кубок правды. Из него может выпить только тот, у кого нет лжи за душой. А вы так и не сделали ни глотка.
Брови молодого оруженосца медленно поднимались вверх в безмерном удивлении.
- Я и так знала, что вы не так просты, как всем здесь кажетесь, а сейчас в этом ещё больше убедилась. Кто вы и зачем здесь? И что вы скрываете?
Он молчал, приводя мысли в порядок. О чём она? Что за бред? Кубок как кубок... Какая правда?
- Вы сами-то пили из него?- спросил вдруг вопросом на вопрос.
- Конечно. Барон любит проверять им своих людей из окружения. Думаю, вы видите его не в последний раз.
Эрвин громко усмехнулся и передёрнул плечами раздражённо.
- И что теперь? Получается, я вам лгу, так? И что вы будете делать? Начнёте меня пытать? Это же бред! Кто это придумал? Кубок правды...- Опять усмехнулся.- Ну, извините, миледи, если бы я знал, во что всё это обернётся, я бы не пришёл при всём уважении к вам. Какой-то балаган, ей-богу... Вы уж меня извините, конечно, но я пойду. Доброй ночи вам.
Развернулся и пошёл к двери.
- Вы даже не попробуете из него?- Остановила она его своим резким вопросом. Эрвин обернулся к ней.- Если вы такой честный – угоститесь вином, оно хорошее, не пожалеете. От вас не убудет.
- Извините. Спокойной ночи, миледи.- Двинулся дальше через пространство комнаты.
- Вот вы и признаётесь этим в своей лжи!
Эрвин остановился, словно натолкнулся на невидимую стену и обернулся к баронессе.
- Сами пейте своё вино из вашего драгоценного кубка.
- И выпью! Что вы думаете? Думаете, не смогу?
Но оруженосец барона только громко усмехнулся и вышел за дверь, оставив жену господина одну. Ания была уже на ногах и держала этот злополучный кубок в руке.
«И выпью! Конечно, выпью! Что мне помешает? Что он там себе возомнил? Думает, сам честный, а я нет? Сам заврался весь и, узнав про кубок, решил тут же убраться! Вот ты и выдал себя! Я знала! Я всегда знала! Ты – лживый, бесчестный интриган... Появился здесь незнамо как и откуда. Да я вывела тебя на чистую воду... И сказать-то тебе нечего! И сбежал ты тут же!»
Она, думая так, поднесла кубок к губам, и в этот момент в открытом окне сверкнула молния, грянул гром, да такой неожиданно громкий и резкий, такой близкий, что всё осветилось вокруг, как днём. Ания дёрнулась всем телом, и вино из кубка плеснулось ей на подбородок и платье, холодно потекло по шее за ворот.
Нет! Не может этого быть!
Всердцах она, потрясённая случившимся, выплеснула оставшееся вино на пол и следующим движением хотела бросить и кубок об пол, но в последний момент сумела пересилить себя и поднесла кубок к лицу, рассматривая его новым взглядом.
«Из него может выпить только тот, у кого нет лжи за душой»,- вспомнила свои же слова.
Нет! Да нет же, нет!
Проклятый кубок!
Всё это правда!
Она никогда толком и не верила-то в него. Всё казалось ей сумасшествием, безумием, как бегал барон с его волшебной силой. Она поверила-то сейчас не кубку этому, а тому, как этот Эрвин сбежал поспешно, не желая сталкиваться с вопросами, с правдой. Он своим поведением больше сказал, чем тем, что так и не смог выпить из кубка, что не прикоснулся к нему.
А теперь получается, что это, в самом деле, кубок правды! И выпить из него может только тот, кто не лжёт!
Она сама теперь лгунья, она обманывает своего мужа, она носит под сердцем дитя, подаренного ей греховной связью. Как может она сама обвинять хоть кого-то во лжи и в обмане, если сама ничуть не лучше?
Ания вспомнила себя, как в прошлый раз она простодушно и честно пила из него, когда барон Элвуд привёз её из монастыря. Она, несмотря ни на что, оставалась верной мужу, хотя общалась с пасынком тайно и даже пару раз целовалась с ним. Выходит, в душе она была честной с бароном, и эти поцелуи и встречи, и тайная любовь – не были обманом?
А сейчас? Неужели ей больше никогда в жизни не выпить из этого кубка? И если вдруг барон захочет испытать её снова, она проявит свою ложь?
Как он там говорил когда-то? Он проверял свою первую жену, мать Орвила, много раз, и она так и не смогла выпить из него ни разу! Почему? Она и в правду изменяла ему, что ли? И его подозрения и недоверие к сыну – правда?
Нет! Не может этого быть!
Орвил – его сын, они похожи! И барон зря стравил со света его мать! Орвил всегда верил и верит до сих пор, что мать его – благочестивая верующая женщина без греха за душой.
Почему тогда? Почему так получается?
«Грешница. Обманщица. Лгунья. Предательница...»- стучало в мозгу с каждым ударом сердца.
Но левая рука сама собой легла на живот, там, где был её ребёнок. За окном снова грянул гром, но на этот раз Ания не вздрогнула. Ну и пусть! Пусть! У неё есть, для кого жить и зачем. У неё есть те, кого она любит.
Когда барон Элвуд вернулся от своего сеньора, он явился к жене справиться о её здоровье.
Ания с утра чувствовала себя уставшей и не вставала, нежась под одеялом. Увидев мужа, поняла, что совсем не соскучилась по нему и была бы рада, если бы он остался где-то там ещё не на один день.
Барон спрашивал её, а Ания знала, что всё это только забота о ребёнке, о долгожданном наследнике. Наконец, она сама перевела разговор на ту тему, что была важна ей самой.
- Ваш новый оруженосец... вы не взяли его с собой...
- А что у вас с ним? Опять мир не берёт?- Усмешка тронула тонкие губы барона. Ания никогда и не скрывала своего отношения к слуге мужа.
- Когда вы уберёте его отсюда?
- Когда смогу выделить ему землю.
- Дайте ему часть из моих земель! Умоляю, уберите его отсюда!- Ания, порываясь, села на постели, впилась пальцами в одеяло.- Пожалуйста!
Барон молчал, глядя ей в лицо. Потом спросил:
- Что это так?
- Он не нравится мне. Он что-то скрывает. У меня предчувствие, нельзя ждать от него добра. Уберите его, прошу вас. Уберите подальше от себя, от меня... Дайте ему мои земли, только уберите его...
Барон усмехнулся на её отчаянную просьбу.
- Я знаю из-за чего это. Потому что он выиграл ЕГО на турнире, да? Отсюда это всё.- Согласно кивал головой, вспоминая события летнего турнира. Впрочем, он никогда о них и не забывал.
- Причём тут это?- Ания фыркнула, передёргивая плечами. Сдёрнула одеяло и спустила ноги с кровати, набросила на плечи халат, запахнула его резкими движениями, показывая этим своё раздражение.
Взгляд барона невольно скользнул по фигуре жены, задерживаясь на животе. Он, конечно же, ждал, когда проявятся, наконец-то, следы её положения, но в свободных складках одежды беременности было ещё не видно.
- Вы ведь даже не знаете, кто он и откуда? Кто его родители? Из каких он земель? Вы очарованы им, словно попали под действие ведьмака. Очнитесь! Что происходит?- Она развела руками в тщетности желания доказать хоть что-то. При словах о колдовстве лицо барона вытянулось.
- Что ты сама в этом понимаешь?- спросил сухо.
- Здесь что-то нечисто. Мне не нравится этот человек. Прошу вас, милорд, не отмахивайтесь от моих слов, хоть один раз в жизни поверьте мне.
Барон усмехнулся, дёрнув головой, и седые волосы качнулись слева и справа от лица. Всё бесполезно! Ания видела это, он никогда не сделает так, как она просит.
- Нет, я знал, что беременность лишает женщин ума, но это вообще – ни в какие ворота! Ты вообще стала дура дурой...
- Милорд, пожалуйста...- Ания стиснула кулаки от досады, от обиды за его слова, ведь она-то точно знала, что права, была уверена во лжи этого оруженосца.
Но барон резко выбросил раскрытую ладонь, останавливая речь жены.
- Хватит! Прекрати это! Ты – моя жена! Давай мне сыновей, но не давай советы! Понятно?
Ания отступила назад, закусывая нижнюю губу, сделала ещё два шага и села на кровать.
- Ты поняла меня? Ания?
Она кивнула, но не ответила, и барон ушёл, приняв её ответ таким.
«Ну, хорошо, пусть будет так, как ты хочешь. Я буду молчать. Я больше ни слова не скажу. Мне всё равно. Я даже замечать его не буду, пусть, что хочет, то и делает. Мне всё равно. Кто бы он ни был, что бы он ни делал – я буду молчать. Я больше ни слова никому. Наплевать! Пусть он хоть демон в человечьем обличье, да хоть кто! Мне-то что? Не хочешь меня слушать, пусть будет по-твоему. И если когда-нибудь правда откроется, пусть она ударит тебя побольнее. Тогда ты поймёшь, что женщина тоже может оказаться права, а совсем не быть дура дурой... Сам ты дурак, старый дурак! Ничего не видишь дальше собственного носа! Будто тебя и правда околдовал кто-нибудь! Ну да и пусть! Пусть всё будет так, как будет! Ты сам так захотел, пусть так и будет. А я вообще перестану замечать его. Мне всё равно!»
* * * * *
Постепенно дни складывались в недели, недели – в месяцы, наступила зима. Жизнь в замке текла медленно и размеренно, до весны никто никуда не спешил, не готовился к войне, не летали беспрестанно гонцы с письмами и сообщениями. Всё шло своим чередом.
Зима выдалась снежная и тёплая. Весь двор замка засыпало снегом, его расчистили и сложили сугробами у стен зданий и построек, оставив узкие тропинки. Иногда Ания, закутавшись в длинный плащ с опушкой, выходила во двор замка подышать чистым воздухом и побыть на солнце. Прогуливалась по тропинкам, наблюдала за слугами и служанками, подолгу думала, разминая в пальцах холодный комочек снега.
Она вспоминала зиму прошлого года, всего лишь год прошёл, а сколько всего случилось! Переживала те события, ту ярость барона Элвуда, когда он изгнал своего сына, когда он заставлял Анию покончить с собой, когда обвинял её в измене. Подобного страха она не испытывала ни разу в жизни. И сама себе удивлялась, как она смогла всё это пережить? Как не впала в отчаяние? Как не поддалась барону и, в самом деле, не выбросилась из окна или не повесилась от страха, безысходности и боли? Что помогло ей тогда выжить и не сойти с ума?
Любовь? Страх за любимого человека? Вера? Осознание своей невиновности?
Тогда, в те дни, единственными её грехами были лишь поцелуи и прикосновения рук, можно ли было за это наказывать её как за измену? А сейчас?
Сейчас всё изменилось. Прошёл год, и в эти дни Ания приняла бы любые обвинения в измене и согласилась бы с ними, потому что под сердцем жил плод этой измены. И если бы сейчас барон начал кидать ей в лицо обвинения и требования, Ания бы молча приняла их и выдержала бы с улыбкой. И была бы рада, если бы барон отправил её в любой монастырь, даже самый захудалый. Там бы она родила своего ребёнка и жила бы рядом с ним счастливой и спокойной жизнью.
Здесь же она чувствовала угрозу и давление от барона. Знала, что ребёнок во многом спасает её. Но страх, что когда-нибудь правда откроется, не давал покоя. Она боялась сказать лишнее слово, боялась радоваться своему положению, боялась хоть жестом, хоть взглядом выдать себя и свою тайну, даже вызвать подозрение. Всеми силами старалась не заболеть, чтобы даже в болезном бреду не промолвить и слова об отце своего ребёнка.
Чего бы это вдруг ей поить его дорогим и хорошим вином? Она не любит его, и никогда этого не скрывала, зачем же сейчас она это делает? Чего она хочет? Услуга за услугу? Чего потом она попросит от него? Шпионить за графом? Возить письма любовнику? Обеспечивать ей с ним тайные встречи на стороне?
- Чего вы хотите?- Он удивил её своим вопросом.- Вы думаете, я поверю, что вы вызвали меня сюда почти среди ночи, чтобы угостить вином? Вы надеетесь, я в это поверю? Такого не бывает, если в этом нет подвоха. Но он есть, я его чувствую. В чём он? Что вы придумали нового, чтобы обидеть меня?- Он огляделся по сторонам, будто искал зрителей этого розыгрыша.- И перед кем?
- Обидеть – вас? Вы так это называете? Я обижаю вас? Обижаю перед кем-нибудь?
- А разве нет? Что плохого я вам сделал? Разве я обидел вас или оскорбил? Чем? Моя вина только в том, что я выиграл на турнире вашего пасынка! Это был честный поединок! И почему вам вдруг мстить мне за него, если вы только не...- но во время осёкся и примолк, бессильно замотав головой.
- Договаривайте,- она медленно сказала, отделяя слоги друг от друга.
- Что? Что ваш муж подозревал вас в связи со своим сыном, и поэтому барон выгнал его, потому лишил наследства, потому жаждет убить его своими руками? Это мне договорить?
Баронесса отшатнулась, как от огня.
- Откуда вы это взяли?- прошептала чуть слышно.
- Догадался.
- Это даже не он вам рассказал?
- Нет!
Ания подошла и села за стол, чувствуя, что ноги не удержат её после всего услышанного. «Догадался!» О чём он? Неужели всё так очевидно, что она зря пытается всё скрыть? Этот человек появился здесь совсем недавно, и он заявляет, что обо всём догадался? Не может быть! Кто-то разболтал ему, наверное! Он – лжец! Он залгался со всех сторон, он лжёт всем и всюду! Иначе, почему он не пьёт из этого проклятого кубка?
- Кто вы такой?- прошептала сиплым голосом, сама-то узнать его не могла.- Откуда вы здесь появились? Вы – лжец! Вы лжёте всем. Всюду лезете не в свои дела, обо всех всё знаете, догадываетесь тут... А сами... Никто здесь не знает, кто вы, откуда, кто ваши родители, где вы родились, где воспитывались. Ничего! Вы только пользуетесь хорошим расположением всех здесь: барона, слуг его, горничных, оруженосцев и пажей. Но меня вы не проведёте! Я знаю, что всё не так просто. Вы здесь не просто так! Кто вы? На кого вы шпионите? Что вы здесь делаете? Что скрываете?
Эрвин слушал её и про себя удивлялся её проницательности. Откуда она это знает? Может быть, это всё её беременность виновата? Она сделала её мнительной и подозрительной?
Вряд ли здесь всему виной только поражение её любовника на турнире, она невзлюбила Эрвина с первого взгляда. Она всеми силами показывает это. И с чего это вдруг она предложила ему вина? Показалась ему приветливой и нормальной в начале разговора, а сейчас проявилась истинной.
- Что в этом вине?- спросил он вдруг неожиданно, и Ания с досады ударила ладонью по столешнице, освобождённой ею от бумаг.
- Что вы всё заладили – «вино-вино»? Нет там никакого яда! Хотите, я сама его выпью?- Подхватила кубок со стола за высокую резную ножку, поднесла к лицу, но выпить не успела: заговорил Эрвин:
- Я просто служу вашему мужу, я дал ему клятву, и я не причиню вреда ни ему, ни вам. Поверьте мне. У меня нет никакого желания или стремления делать вам плохо. И я не собираюсь докладывать барону о наших разговорах про вашего пасынка. Меня это не касается. Делайте, что хотите, мне всё равно. Я ни на кого не шпионю.- Ания медленно вернула кубок на стол, не сводя взгляда прищуренных глаз с лица сквайра, прошептала:
- Никто ничего не знает о вас...
- В моём прошлом нет ничего, чем можно было бы гордиться. Я надеюсь на будущее и связываю его с вашим супругом. И всё.
- Опять ложь.- Вырвалось у неё невольно.
- Как хотите...- Пожал плечами.
Ания вздохнула и снова заговорила:
- Знаете, почему я предложила вам вина?- Эрвин перевёл на неё взгляд, и баронесса продолжила:- Дело не в вине, нет там никакого яда, дело в кубке... Это кубок барона, он ему очень дорог, он его бережёт... Это кубок правды. Из него может выпить только тот, у кого нет лжи за душой. А вы так и не сделали ни глотка.
Брови молодого оруженосца медленно поднимались вверх в безмерном удивлении.
- Я и так знала, что вы не так просты, как всем здесь кажетесь, а сейчас в этом ещё больше убедилась. Кто вы и зачем здесь? И что вы скрываете?
Он молчал, приводя мысли в порядок. О чём она? Что за бред? Кубок как кубок... Какая правда?
- Вы сами-то пили из него?- спросил вдруг вопросом на вопрос.
- Конечно. Барон любит проверять им своих людей из окружения. Думаю, вы видите его не в последний раз.
Эрвин громко усмехнулся и передёрнул плечами раздражённо.
- И что теперь? Получается, я вам лгу, так? И что вы будете делать? Начнёте меня пытать? Это же бред! Кто это придумал? Кубок правды...- Опять усмехнулся.- Ну, извините, миледи, если бы я знал, во что всё это обернётся, я бы не пришёл при всём уважении к вам. Какой-то балаган, ей-богу... Вы уж меня извините, конечно, но я пойду. Доброй ночи вам.
Развернулся и пошёл к двери.
- Вы даже не попробуете из него?- Остановила она его своим резким вопросом. Эрвин обернулся к ней.- Если вы такой честный – угоститесь вином, оно хорошее, не пожалеете. От вас не убудет.
- Извините. Спокойной ночи, миледи.- Двинулся дальше через пространство комнаты.
- Вот вы и признаётесь этим в своей лжи!
Эрвин остановился, словно натолкнулся на невидимую стену и обернулся к баронессе.
- Сами пейте своё вино из вашего драгоценного кубка.
- И выпью! Что вы думаете? Думаете, не смогу?
Но оруженосец барона только громко усмехнулся и вышел за дверь, оставив жену господина одну. Ания была уже на ногах и держала этот злополучный кубок в руке.
«И выпью! Конечно, выпью! Что мне помешает? Что он там себе возомнил? Думает, сам честный, а я нет? Сам заврался весь и, узнав про кубок, решил тут же убраться! Вот ты и выдал себя! Я знала! Я всегда знала! Ты – лживый, бесчестный интриган... Появился здесь незнамо как и откуда. Да я вывела тебя на чистую воду... И сказать-то тебе нечего! И сбежал ты тут же!»
Она, думая так, поднесла кубок к губам, и в этот момент в открытом окне сверкнула молния, грянул гром, да такой неожиданно громкий и резкий, такой близкий, что всё осветилось вокруг, как днём. Ания дёрнулась всем телом, и вино из кубка плеснулось ей на подбородок и платье, холодно потекло по шее за ворот.
Нет! Не может этого быть!
Всердцах она, потрясённая случившимся, выплеснула оставшееся вино на пол и следующим движением хотела бросить и кубок об пол, но в последний момент сумела пересилить себя и поднесла кубок к лицу, рассматривая его новым взглядом.
«Из него может выпить только тот, у кого нет лжи за душой»,- вспомнила свои же слова.
Нет! Да нет же, нет!
Проклятый кубок!
Всё это правда!
Она никогда толком и не верила-то в него. Всё казалось ей сумасшествием, безумием, как бегал барон с его волшебной силой. Она поверила-то сейчас не кубку этому, а тому, как этот Эрвин сбежал поспешно, не желая сталкиваться с вопросами, с правдой. Он своим поведением больше сказал, чем тем, что так и не смог выпить из кубка, что не прикоснулся к нему.
А теперь получается, что это, в самом деле, кубок правды! И выпить из него может только тот, кто не лжёт!
Она сама теперь лгунья, она обманывает своего мужа, она носит под сердцем дитя, подаренного ей греховной связью. Как может она сама обвинять хоть кого-то во лжи и в обмане, если сама ничуть не лучше?
Ания вспомнила себя, как в прошлый раз она простодушно и честно пила из него, когда барон Элвуд привёз её из монастыря. Она, несмотря ни на что, оставалась верной мужу, хотя общалась с пасынком тайно и даже пару раз целовалась с ним. Выходит, в душе она была честной с бароном, и эти поцелуи и встречи, и тайная любовь – не были обманом?
А сейчас? Неужели ей больше никогда в жизни не выпить из этого кубка? И если вдруг барон захочет испытать её снова, она проявит свою ложь?
Как он там говорил когда-то? Он проверял свою первую жену, мать Орвила, много раз, и она так и не смогла выпить из него ни разу! Почему? Она и в правду изменяла ему, что ли? И его подозрения и недоверие к сыну – правда?
Нет! Не может этого быть!
Орвил – его сын, они похожи! И барон зря стравил со света его мать! Орвил всегда верил и верит до сих пор, что мать его – благочестивая верующая женщина без греха за душой.
Почему тогда? Почему так получается?
«Грешница. Обманщица. Лгунья. Предательница...»- стучало в мозгу с каждым ударом сердца.
Но левая рука сама собой легла на живот, там, где был её ребёнок. За окном снова грянул гром, но на этот раз Ания не вздрогнула. Ну и пусть! Пусть! У неё есть, для кого жить и зачем. У неё есть те, кого она любит.
Прода от 14.11.2019, 11:53
Глава 26
Когда барон Элвуд вернулся от своего сеньора, он явился к жене справиться о её здоровье.
Ания с утра чувствовала себя уставшей и не вставала, нежась под одеялом. Увидев мужа, поняла, что совсем не соскучилась по нему и была бы рада, если бы он остался где-то там ещё не на один день.
Барон спрашивал её, а Ания знала, что всё это только забота о ребёнке, о долгожданном наследнике. Наконец, она сама перевела разговор на ту тему, что была важна ей самой.
- Ваш новый оруженосец... вы не взяли его с собой...
- А что у вас с ним? Опять мир не берёт?- Усмешка тронула тонкие губы барона. Ания никогда и не скрывала своего отношения к слуге мужа.
- Когда вы уберёте его отсюда?
- Когда смогу выделить ему землю.
- Дайте ему часть из моих земель! Умоляю, уберите его отсюда!- Ания, порываясь, села на постели, впилась пальцами в одеяло.- Пожалуйста!
Барон молчал, глядя ей в лицо. Потом спросил:
- Что это так?
- Он не нравится мне. Он что-то скрывает. У меня предчувствие, нельзя ждать от него добра. Уберите его, прошу вас. Уберите подальше от себя, от меня... Дайте ему мои земли, только уберите его...
Барон усмехнулся на её отчаянную просьбу.
- Я знаю из-за чего это. Потому что он выиграл ЕГО на турнире, да? Отсюда это всё.- Согласно кивал головой, вспоминая события летнего турнира. Впрочем, он никогда о них и не забывал.
- Причём тут это?- Ания фыркнула, передёргивая плечами. Сдёрнула одеяло и спустила ноги с кровати, набросила на плечи халат, запахнула его резкими движениями, показывая этим своё раздражение.
Взгляд барона невольно скользнул по фигуре жены, задерживаясь на животе. Он, конечно же, ждал, когда проявятся, наконец-то, следы её положения, но в свободных складках одежды беременности было ещё не видно.
- Вы ведь даже не знаете, кто он и откуда? Кто его родители? Из каких он земель? Вы очарованы им, словно попали под действие ведьмака. Очнитесь! Что происходит?- Она развела руками в тщетности желания доказать хоть что-то. При словах о колдовстве лицо барона вытянулось.
- Что ты сама в этом понимаешь?- спросил сухо.
- Здесь что-то нечисто. Мне не нравится этот человек. Прошу вас, милорд, не отмахивайтесь от моих слов, хоть один раз в жизни поверьте мне.
Барон усмехнулся, дёрнув головой, и седые волосы качнулись слева и справа от лица. Всё бесполезно! Ания видела это, он никогда не сделает так, как она просит.
- Нет, я знал, что беременность лишает женщин ума, но это вообще – ни в какие ворота! Ты вообще стала дура дурой...
- Милорд, пожалуйста...- Ания стиснула кулаки от досады, от обиды за его слова, ведь она-то точно знала, что права, была уверена во лжи этого оруженосца.
Но барон резко выбросил раскрытую ладонь, останавливая речь жены.
- Хватит! Прекрати это! Ты – моя жена! Давай мне сыновей, но не давай советы! Понятно?
Ания отступила назад, закусывая нижнюю губу, сделала ещё два шага и села на кровать.
- Ты поняла меня? Ания?
Она кивнула, но не ответила, и барон ушёл, приняв её ответ таким.
«Ну, хорошо, пусть будет так, как ты хочешь. Я буду молчать. Я больше ни слова не скажу. Мне всё равно. Я даже замечать его не буду, пусть, что хочет, то и делает. Мне всё равно. Кто бы он ни был, что бы он ни делал – я буду молчать. Я больше ни слова никому. Наплевать! Пусть он хоть демон в человечьем обличье, да хоть кто! Мне-то что? Не хочешь меня слушать, пусть будет по-твоему. И если когда-нибудь правда откроется, пусть она ударит тебя побольнее. Тогда ты поймёшь, что женщина тоже может оказаться права, а совсем не быть дура дурой... Сам ты дурак, старый дурак! Ничего не видишь дальше собственного носа! Будто тебя и правда околдовал кто-нибудь! Ну да и пусть! Пусть всё будет так, как будет! Ты сам так захотел, пусть так и будет. А я вообще перестану замечать его. Мне всё равно!»
* * * * *
Постепенно дни складывались в недели, недели – в месяцы, наступила зима. Жизнь в замке текла медленно и размеренно, до весны никто никуда не спешил, не готовился к войне, не летали беспрестанно гонцы с письмами и сообщениями. Всё шло своим чередом.
Зима выдалась снежная и тёплая. Весь двор замка засыпало снегом, его расчистили и сложили сугробами у стен зданий и построек, оставив узкие тропинки. Иногда Ания, закутавшись в длинный плащ с опушкой, выходила во двор замка подышать чистым воздухом и побыть на солнце. Прогуливалась по тропинкам, наблюдала за слугами и служанками, подолгу думала, разминая в пальцах холодный комочек снега.
Она вспоминала зиму прошлого года, всего лишь год прошёл, а сколько всего случилось! Переживала те события, ту ярость барона Элвуда, когда он изгнал своего сына, когда он заставлял Анию покончить с собой, когда обвинял её в измене. Подобного страха она не испытывала ни разу в жизни. И сама себе удивлялась, как она смогла всё это пережить? Как не впала в отчаяние? Как не поддалась барону и, в самом деле, не выбросилась из окна или не повесилась от страха, безысходности и боли? Что помогло ей тогда выжить и не сойти с ума?
Любовь? Страх за любимого человека? Вера? Осознание своей невиновности?
Тогда, в те дни, единственными её грехами были лишь поцелуи и прикосновения рук, можно ли было за это наказывать её как за измену? А сейчас?
Сейчас всё изменилось. Прошёл год, и в эти дни Ания приняла бы любые обвинения в измене и согласилась бы с ними, потому что под сердцем жил плод этой измены. И если бы сейчас барон начал кидать ей в лицо обвинения и требования, Ания бы молча приняла их и выдержала бы с улыбкой. И была бы рада, если бы барон отправил её в любой монастырь, даже самый захудалый. Там бы она родила своего ребёнка и жила бы рядом с ним счастливой и спокойной жизнью.
Здесь же она чувствовала угрозу и давление от барона. Знала, что ребёнок во многом спасает её. Но страх, что когда-нибудь правда откроется, не давал покоя. Она боялась сказать лишнее слово, боялась радоваться своему положению, боялась хоть жестом, хоть взглядом выдать себя и свою тайну, даже вызвать подозрение. Всеми силами старалась не заболеть, чтобы даже в болезном бреду не промолвить и слова об отце своего ребёнка.
