Глава первая
Сквозь плотно сжатые веки пробивается свет. Неужели я все-таки умерла?
Той холодной одинокой ночью на безлюдном перекрестке моя жизнь оборвалась. Должна ли я подводить итоги? Проводить черту? Совершила ли я больше добра, чем зла? Успела ли помочь тем, кому было тяжелее и больнее, чем мне? Сердце сжалось, а глаза защипало. А это значит… Что я все-таки жива…
Пальцы онемели, глубоко вдохнув морозный воздух, я открыла глаза. Это был снег. Он покрывал плотном слоем все мое тело, забивался в нос и рот, под спиной ощущалось что-то жесткое. Повернув голову, вижу что-то черное, словно обуглившиеся доски. Что же происходит? Где я?
Чтобы выбраться из этого снежного кокона, начинаю активно работать руками и ногами, свет с каждой секундой все ярче и отчетливее, проступают очертания неба. И вот последний рывок, я наконец выбираюсь наружу и откашливаюсь. Тело бьет дрожь, вижу свои посиневшие руки и черные локоны… Черные? Это так поражает меня, что я тут же прихожу в себя и отряхиваюсь. Нет-нет! Это какой-то сон? Или кома? Ведь в жизни у меня светло-русые волосы крашеные в платиновый блонд. А эти пряди темные словно смоль, и длинные, доходящие чуть ли не до середины бедра! Бред! Видение.
Чтобы прогнать пугающую реальность, спешу вновь опуститься на снег и зажмурить глаза.
— Это сон, Элая, просто сон… Тебя скорее всего сбила машина на том перекрестке, и ты сейчас в больнице. Надо немного подождать…Все хорошо.
Свернувшись в комочек, дыханием пытаюсь согреть оледеневшие пальцы. Почему же так холодно? Когда же я очнусь?
Время тянулось мучительно медленно, но как бы сильно я ни щипала себя, не била по щекам, странное видение не уходило. Я все еще сижу на белом снегу, а вокруг… Украдкой поднимаю тяжелую голову и различаю вдали огни небольшого города. Странным показались мне дома, и крыши с трубами, из которых валил черный дым, и высокая крепкая стена, я где-то видела подобный пейзаж. На старинных картинах, описывающих быт людей в Средние века. Кругом покатые холмы, покрытые снегом, и русло замершей реки, покрытой мерцающим льдом.
Увиденное настолько поразило меня, что я позабыла обо всем, в том числе и о своих попытках вернуться в понятную мне реальность. Как бы я ни пыталась отрицать, но все вокруг было настоящим. Пушистый снег, голые стволы деревьев. Прилетевшие две совы, которые пучили на меня свои желтые глаза-блюдца, с нескрываемым любопытством разглядывая странного вида девушку с длинными черными волосами и в одном белом балахоне до пят. Последнее обстоятельство являлось наиболее удручающим, так как этот самый балахон был выполнен из тонкой грубой материи, совершенно не защищавшей от холода.
Стуча зубами и дрожа, как жалкий осиновый лист, я пошла на огни. Быть может, в том сказочном городе живут сказочные люди, которые не откажут мне в помощи, а заодно и объяснят, куда я попала.
Так, проваливаясь по колено в снег, я спустилась с того места, где была, и взглянула назад. Похоже, что я лежала на каком-то возвышении, похожем на курган. Стараясь не поддаваться глупым мыслям, продолжаю идти к городу. Мне надо теперь перейти деревянный резной мост через реку. С другой стороны моста доносятся веселые крики и детский смех. Сквозь вечерний сумрак глаза различают фигурки мальчиков и девочек, катающихся на санках с горки. Нежные щечки раскраснелись от мороза, шапки съехали набекрень. Хотела помахать им, но руки так окоченели, что не слушались, так же и голос, который просто не хотел слушаться.
Покашляв, я решила сначала попросить ребятню отвести меня к теплой печки или очагу или батарее… В общем, что найдется в этом странном городе готического вида.
Подхожу ближе к мосту и вижу, что по бокам стоят резные фигуры волков, выше человеческого роста. На какой-то миг мне показалось, что от них шла едва уловимая вибрация, но решив, что лучше не доверять своим ощущениям, я ступила на мост, и тут произошло что-то столь немыслимое и странное, что мое сознание не успевало за событиями. Глазницы волков засветились, из разинутых пастей раздалось грозное рычание, огласившее округу. Казалось, от этого рычания разверзнется земля и падут звезды. От ужаса повалилась на землю и зажала уши.
- Сюда! Скорее! – вдалеке послышались встревоженные голоса.
В миг умолк детский смех, вместо него нарастал гул, а у меня внутри расползался странный жар.
- Нечисть! У моста! Готовь костры!
Кое-как справившись с дрожащими ногами, наконец поднялась и увидела, что с той стороны реки уже собралась нешуточная толпа людей. Они и в правду были все одеты странно. Ни современных пуховиков с уггами, ни джинс с дубленками. Вместо этого большинство носили громадные шубы, похожие на медвежьи, подхваченные широкими поясами, у некоторых у шеи воротники застегивались на фибулы, головы женщин покрывали шерстяные платки, мужчины же были и вовсе простоволосыми, что, учитывая трескучий мороз, говорило о крепком здоровье.
- Вурдалак, руку даю на отсеченье! – крикнул кто-то. – Этих тварей уже гнали от Чермесса, они сюда прибежали!
- Прочь темных тварей! Прочь!
От этого клича внутри меня все сжалось. Я не понимала, что вызвало подобное поведение людей. Совершенно сбитая с толку, пытаюсь вновь ступить на мост. Но едва моя босая ступня касается заледеневших досок, как снова волки оживают, их пасти двигаются и из нутра вырывается рычание. И новая волна отбрасывает меня обратно на снег.
- О великие боги! Прорываются! – донеслись с той стороны встревоженные крики.
Слышится топот ботинок о мост, и вот прямо на меня движется толпа мужчин, с зажженными палками и факелами.
- О светлейшие боги, - останавливается самый первый из них, смотря на меня испуганно и потрясенно, - это не вурдалак.
- Уводите детей! Скорее! Это ведьма! – завопили остальные, едва выйдя из оцепенения.
- Нечисть! Ведьма!
Сердце мое ухало в ушах, телу было и жарко, и бесконечно холодно в одно время. Где-то в глубине я стала понимать, что ведьма и нечисть – это я. И именно на меня вышли эти бравые мужи.
Несколько мужичков с вилами угрожающе шагнули ко мне, остальные последовали их примеру.
- Эту ведьму надо сжечь, пока она не утащила наших детей! – раздалось со всех сторон. – Хватай ее, братцы!
Толпа колыхнулась и повалила в мою сторону. Еще секунду назад мне казалось, что я не смогу пошевелить даже пальцем, настолько уставшей и замершей себя чувствовала. Но страх придал моему телу столько силы, что я, не помня себя от ужаса, пустилась прочь, в сторону черного леса.
Мужики, хоть и были крепкими, но очень грузными, и снег на полях то и дело тормозил их продвижение. Я же не бежала, а словно летела.
- Хватай! Не дай уйти! – то и дело доносилось за спиной.
Лес легко пустил беглянку и сразу сомкнул свои корявые руки-ветви, укрывая меня от погони.
- Гури! Стой! Не ходи туда! – кричал кто-то.
- Я поймаю ее! Эту тварь! – отвечал мой преследователь, единственный из толпы горожан, кого не испугал мрачный сумрак.
Я бежала и бежала, не разбирая дороги. В груди было так больно, словно она вот-вот разорвется. Наконец силы покинули меня. Прислонившись лбом к стволу, ели, я с трудом пыталась отдышаться. В какой-то момент, подняв глаза, увидела, что вверху на ветке мерцает огонек, присмотревшись, понимаю, что это горел маленький фонарик, не понятно каким образом там очутившийся. Подул ветер, фонарик чуть закачался, и тут же рядом на соседнем дереве вспыхнул еще один огонек. Повинуясь какому-то внутреннему голосу, иду на это мерцание.
- Стоять! Ведьма! – раздается позади.
Замираю и оборачиваюсь.
Там стоит мужчина из того города, в руках зажжённый факел и длинный нож. Грудь колыхается, изо рта валит пар, все лицо красное и в крупных каплях пота.
Я пячусь спиной. Что мне противопоставить против такого здоровяка? Голова кружится, волосы прилипли к губам.
- Больше ты не будешь пугать наших жен и детей, - надвигается мужчина.
- Но я вовсе не… - пытаюсь начать.
- Молчать! – рявкнул он и его лицо перекосило от ярости. – Ни звука не позволю тебе издать, не дам меня зачаровать! Знаю ваши уловки!
Краем глаза замечаю какое-то движение в зарослях за его спиной, а затем две красные точки проступают сквозь сумрак. Это были глаза.
- Подожди! Сзади! – кричу в последний момент.
Но было поздно. Черная тварь выскочила мгновенно и, едва мужчина смог понять, что происходит, впилась ему в шею. Красные брызги хлынули на снег, и комок подкатывает к горлу.
- Нет…- шепчу из последних сил. – Прочь…
Но из зарослей выскакивает еще две такие же твари и впиваются в несчастную жертву.
В голове туман, руки трясутся, хватаю упавший из рук мужчины на снег факел, к счастью, он не успел потухнуть.
- Прочь! – надвигаюсь на мерзких тварей и тычу огнем прямо в их морды.
С трудом оторвавшись от своего пиршества, твари замерли и оскалили пасти, полные кривых желтых клыков.
- Убирайтесь! Ну! – подаюсь вперед и втыкаю факел прямо в глаз первой твари.
На весь лес раздается скуление и рев, но две остальные уже обходят меня сзади, готовясь напасть со спины.
- Прочь! – кричу и машу огнем по кругу. Хватаю ветку с земли и поджигаю. Теперь у меня две руки, и я намного опаснее.
Пячусь спиной в сторону огоньков, уже целый ряд их тускло мерцал в ветвях.
Твари и не думали отступать. Угрожающе пригнув уродливые морды и разинув слюнявые пасти, они надвигались, стараясь застать меня врасплох. От напряжения меня трясет, ноги так и хотят пустить бегом, но это невозможно, так как едва я повернусь спиной, так тут же эти твари вопьются в мою шею. Поэтому выход только один – продолжать идти на огоньки спиной вперед.
Твари были странными на вид, словно уродливые скелеты, покрытые трупной разлагающейся кожей, только теперь поняла, что у них не было глаз, а пустые глазницы горели мрачным инфернальным красным светом.
- Прочь…- шепчу пересохшими губами, продолжая держать зажженные факел и ветку так, чтобы твари не могли обойти.
Чуть поворачиваю голову, и вижу, что за спиной выросла высокая непроходимая стена из колючего кустарника. Значит тупик? Сердце бухает в ребра и тут же падает. Глухое рычание нарастает. Это твари почуяли мой страх и скорую их победу.
До последнего иду спиной, пока между лопаток не втыкаются в кожу шипы.
Первая тварь, с окровавленной мордой и подпаленным глазом, изогнулась и прыгнула. Страшные клыки сомкнулись на запястье, и факел упал на снег, в этот раз потухнув, следом кинулась вторая тварь, теперь уже второе запястье оказалось в тисках. Стон вырвался из груди, и я упала на снег.
Третья тварь уже готовилась к прыжку, она целилась в шею, как вдруг над головой раздалось громкое:
- Уфф! Уфф!
Две огромные совы показалась поверх колючих зарослей, в клюве одной из них качался фонарь, по типу тех, что висел на ветках.
Твари явно растерялись и расслабили хватку.
Совы носились низко-низко, угрожающе растопырив когти. Твари пытались прыгнуть, чтобы ухватить птиц за крылья, но промахивались, вместо этого получив довольно болезненно когтями по мордам.
Тем временем сова с фонарем в клюве опустилась возле меня, рука невольно потянулась к ручке фонаря. Едва мои пальцы коснулись ее, как заросли за спиной пришли в движение и расступились, образовав длинную аллею. Недолго думая, я бросилась в этот проход, держа окровавленной рукой фонарь перед собой. Едва пропустив меня, кустарники тотчас сомкнулись за спиной, переплелись ветвями и снова превратились в непроходимую стену.
Я уже ничему не удивлялась. Внутри меня с каждой секундой крепла надежда, что спасение близко. Скуление тварей осталось далеко позади, и я продолжала идти аллей, две совы кружили над головой, гостеприимно ухая.
И вот высокие шпили старинного темного замка проступили сквозь сумрак и туман. Здесь не было зимы, не было холода. Заросший парк утопал в розах и пионах, в высоких фонтанах журчала вода. Подул ветер, и сохшие листья понеслись прочь с дорожек. Что было это за место? Кто его хозяин?
Поднявшись по старинным широким ступеням, я подошла к высокой двери с изображением необыкновенной птицы.
Взяв металлическое кольцо, осторожно постучала. Звук разлетелся по пустым комнатам, мрачным галереям, дошел до темных башен и замер.
Подождав минуту и поняв, что никто мне не откроет, я потянула кольцо. Дверь со скрипом поддалась и тяжело отворилась ровно настолько, чтобы пропустить только меня.
Глубоко вдохнув, я вошла внутрь.
Глава вторая
Длинная темная галерея встретила меня безмолвием. Широкая парадная лестница, застеленная дорогим красным ковром, тонула в полумраке. Долго я блуждала по этому странному пустому замку, в котором жили лишь тени, да звук моих шагов. Поражало еще и то, что несмотря на то, что место выглядело абсолютно пустым, залы и парадные комнаты стояли в идеальном порядке, словно хозяева его покинули буквально пару часов назад.
Устав ходить, я опустилась в одно из кресел с высокой резной спинкой из темного дерева.
Что мне было делать непонятно. Что в таких случаях делают героини в фильмах и романах? Пытаясь вспомнить мировую литературу и кинематограф одновременно, ощущаю неприятные спазмы в животе. Правильно! Они ищут, чем-нибудь покрепиться. Я стала присматриваться к темным углам, не прячутся ли случайно там говорящие подсвечники и часы, не обнаружив ни того, ни другого, грустно вздыхаю и понимаю, что еду мне придется искать самой. Поднимаюсь, и тут только понимаю, что моя белая туника вся пропиталась кровью с прокушенных запястий.
- А для начала хорошо бы перевязать раны, - хмуро бормочу под нос.
Оторвала подол своего жалкого одеяния и наскоро замотала места укуса. Лучше, чем ничего. Но все же надо попробовать отыскать тут еду, одежду и бинты. На антисептики я даже не рассчитывала.
Еще поплутав из залы в залу, осмотрев все галереи с портретами дам и кавалеров в старинных одеждах, я решила подняться на второй этаж.
Тусклый свет фонаря с трудом справлялся со все более сгущающимся мраком кругом. Комнаты на втором этаже представляли собой бесконечный ряд шикарно обставленных спален и приемных, библиотек и оружейных. Все так же неизменно пустых и мрачных. Грустно вздохнув, хотела уже возвращаться вниз и искать кухню или кладовую, как тут заметила, как из-под самой дальней двери пробивается свет. Холодок пробежал по спине, но, вспомнив трех жутких тварей, которых не пропустили заросли, я решила довериться этому замку. Как бы не звучало дико, но мне все больше казалось, что он защищает меня.
Судорожно сглотнув, обхватываю рукоять фонаря и иду по коридору на свет. Толкаю потемневшую от времени дверь. Передо мной винтовая лестница на башню. Осторожно поднимаюсь по узким каменным ступеням наверх. Картина, открывшаяся моим глазам, поразила своим уютом. Эта была чистая комнатка, пол застелен мягким пушистым ковром, в углу пылал камин, отчего здесь было очень тепло и сухо. Высокие стеллажи ломились от книг в золоченных переплетах, а в углу стояло – и вот тут я действительно удивилась, потому что там находилось веретено. Самая настоящая прялка с колесом, веретеном, приводными струнами и педалью для вращения колеса. Наличие этого старинного приспособления для прядения пряжи заставило меня замереть. Прялка была необычна еще и тем, что снизу-доверху была расписана каким-то таинственными символами и знаками, среди которых преобладало изображение все той же птицы, которую я видела на дверях замка.
