-Неужели он и вправду настолько страшен?
-Его Золотая Искра, как и та, которой Уиллекроми создал солнце, может без следа поглотить любую силу миру. Но в тот раз...В тот раз он порвал мне глотку, разбросал всех моих союзников, даже отца, Кортя и Джефф, а потом и Дорана с Арконнор одной только грубой силой. Он был быстрее света, сильнее кого-либо...И ты еще не видела его глаз.
Лилика невольно вспомнила о Дилион, про которую недавно говорил Совенрар. О том, что именно Лилика была носителем ее крови, пусть и совсем не понимала, как такое возможно. Никто не знал, что произошло с Дилион после того, как Вильфеоренама напал на Поместье Бога Людей, в котором, будучи ослабленным в бою, самого Ниса, Верховного Властителя людей, вместе с той самой душой Дилион поглотил Клинок Власти Доран. Это было множество столетий назад, и она только сейчас вспоминала, что была рождена тогда же, минимум три столетия назад. Даже для нее тогда это звучало невероятно, и она с трудом себя в этом убеждала.
-Что ты планируешь делать дальше? - вдруг спросила Самума Ширава.
-Моя цель впереди. Она видит меня даже оттуда... - смотрел он далеко в сторону шумного моря, скорее всего на один из кораблей северной армии.
-Вы про Муссон? - поняла Лилика.
-Да...Ее пираты атакуют Земли Марконнор на севере. Мы сможем отрезать им путь по морю, и им придется выйти на сушу.
-Там же...Великая Коса? - вспомнила Лилика название ближайшей, самой большой в мире песчаной косы.
-Я встречу их там. Моя задача - уничтожить ее, и ее флот.
-П-постой! Неужели ты готов пойти на это? Вы же с ней... - испуганно повернулась к нему Ширава.
-Она просто предатель, как и Алиакиф. Это всегда было нашим делом, только нас троих. И теперь пора раз и навсегда с этим покончить. - махнул рукой Самум.
-А Даллахан? Он, ведь, человек. Как вы приняли его в свои ряды? - не понимала Лилика.
-Он лишь временный союзник. Он взял на себя задачу уничтожить все, что находится там. - указал ровно в сторону лагеря Рыцарей Последнего Часа Самум.
-Разве он не собирается вести ваши центральные войска? - удивилась Лилика.
-Он отказался. Сказал, что не собирается вести войска имтердов, и у него только один план на Эпоху Хаоса. Он хочет убить тех, кто некогда посмел назвать его другом. Кажется, он так сказал. И Хемирнир попросил Совенрара его оставить, а центральный фронт доверить другому человеку. Альберту. - цыкнул он.
"Кто некогда назвал его другом?" - снова печально окинула город под горой почти сочувствующим взглядом Лилика. Как Арнэль нацелился убить его, так и он нацелился убить Арнэля. И он не остановится на этом. Когда, и если падет Арнэль и его армия...меч Даллахана доберется и до Вали, в самый Ренбир. Под угрозой будет весь город.
-Все еще болит? - вдруг Ширава обратила внимание на то, как Самум, чуть пошатнувшись, снова взялся рукой за разбитую голову. Возможно, правда, виной тому была и не рана, а общий упадок сил, который он вызвала.
-Никогда не рассчитывал получить по голове от твоей дочери. Твои отпрыски всегда брали лучшие качества от родителей. Я был мало знаком с Унзаром, но знаю о его твердости и мужестве. Этот человек был так же предан своей расе, как и я своей. И когда я увидел такие маленькие напуганные глазки и маленькое тельце, я даже не подумал, насколько ты окажешься сильна, дочь Ширавы. - повернулся он уже к Лилике, будто одобрительно кивнув ей головой.
-И вправду, она...Вся в него... - в так и не удавшейся попытке улыбнуться только еще сильнее погрустнела Ширава.
Лишь теперь слабый ветерок вернулся с Моря Орги, обдувая их, стоявших в тишине совсем рядом с обрывом, у лестницы. Он колыхал их волосы так же, как последние слова Ширавы будто колыхнули тему, от которой и сама она так старалась тогда уйти. Которую боялась затронуть, думая, что не сможет ничего рассказать, потеряв силы на полуслове. Самум тоже понимал это, и поэтому лишь молча, прикрыв глаза, развернулся, и, ничего не говоря, отправился обратно к Храму.
-Пожалуйста, не дай себя убить. Найди свой путь, и слушай только свое сердце. Только так мы все сможем выжить, и увидимся вновь. - тихо проговорила Ширава, так и не повернувшись в его сторону.
На секунду и он остановился, будто желая что-то ответить. Но в этом уже не было надобности. Она и так знала, что он всегда вернется живым, и будет защищать ее, как он делал это пытался делать это всегда. Пускай даже в последней Эпохе ему придется уничтожить часть собственной души. Тогда он уже думал только об этом.
-Ты готова, Лилика? Это... может быть тяжело принять. – вздохнула Ширава, все ниже опуская голову.
-Я справлюсь со всем, если это больше не будет ложью. - повернулась к ней Лилика, будто сверкнув отраженным от полных решимости глаз солнечным светом. И без этого, ее глаза блестели достаточно ярко, чтобы Ширава ощутила их свет на себе, и наконец решилась повернуться, чтобы посмотреть в них.
-Это правда. Я очень любила Унзара тогда, ведь он дал мне силы перешагнуть через все беды, которые мне подарил Совенрар. Из-за Великого Спуска я потеряла детей и возлюбленного, у меня остались лишь они – Унзар и Мерсер. Мы с Унзаром любили друг друга, и я чувствовала, что он очень похож на меня. Он искренне желал мира и процветания для своей расы, он не хотел войн и разрушений. Пусть он и был воплощением Ниса, он во многом отличался от него. Он был настоящим мечтателем, и как только люди перестали скорбеть об ушедших Думе и Корте, он предложил создать город, в котором люди снова будут по-настоящему счастливы. Когда ушли войны, это было именно то, чего он хотел – счастье и мир были его любовью, и он не жалел себя, чтобы их создать. Дела оставшейся расы людей легли теперь на плечи Мерсера. Он был растерян и подавлен, он не ожидал такого груза ответственности. Я часто подбадривала его, и он стал правда отличным владыкой, пусть и управлял расой он не сам, а через своих товарищей. Я жила в Поместье Бога Людей не зная печали, и была очень счастлива. Потому я никогда не забывала тот день, когда, после тяжелых родов, очнулась с тобой на руках в том жутком зале, и увидела перед собой его. – голос Ширавы стал более напряженным, и она зло прищурила глаза. - Это чудовище, что раз за разом забирало у меня все, что было мне дорого. Я никак не могла прийти в себя, и думала, что это просто ночной кошмар, от которого я вот-вот должна была проснуться. Он уложил нас с тобой в гроб из Синего Пламени, и погрузил нас в сон, сказав Уиллекроми, что однажды еще вернется за нами. Это то, что он сделал.
-Я общалась с Унзаром в Ренбире, но он никогда не говорил об этом...
-Пока мы были в том гробу и нас окружало Синее Пламя, из-за нашей с Совенраром связи я должна была чувствовать то же, что и он, и наоборот. Но я была в глубоком сне, поэтому ничего не чувствовала, и Синее Пламя мгновенно восстанавливало меня. Пока это продолжалось, Совенрар обладал нескончаемой силой, он был неуязвим. Бесконечное Синее Пламя Совенрара и Пурпурное Пламя Хемирнира против королевства людей. 400 лет – для тех, кто сражался с ними, это удивительный, даже шокирующий подвиг. Но их враги были непобедимы с самого начала.
-Постой. – вдруг осенило Лилику. – Разве ваша связь…
-Не волнуйся, он не знает, о чем мы говорим, и не может читать мои мысли. Но знаешь, может быть, от этой связи однажды и был толк. – вдруг как-то веселее усмехнулась она.
-Толк? - не понимала Лилика, почему вдруг лицо матери, после всей этой печали, так резко изменилось.
-Когда я рожала, он наверняка познал, какого быть матерью! – все еще чуть нервно, как могла, засмеялась она.
-Мама! – чуть надулась Лилика, будто шокированная тем, как просто о чем-то столь ужасном та смогла пошутить, совсем перевернув атмосферу сердечной беседы.
-Прости...Я п-правда так давно хотела вот так просто с тобой пообщаться. Вместе посмеяться за кружечкой чая, обсудить что-нибудь насущное и веселое. Чтобы уже забыть про все эти беды, и никогда к ним не возвращаться… - уже грустнее, все так же стараясь улыбаться, опустила руки она.
-Так...что было дальше? - все-таки, также полностью понимая чувства матери, хотела узнать побольше Лилика.
-Когда я проснулась после всего этого, нас с тобой из того гроба достал Мерсер. Это было лет 20 назад, и он пришел просить помощи у Уиллекроми. Тогда в мир вернулся Корть, Немира Кацера вдруг забеременела Тарготом, и им передали меч Тоги. Я была очень слаба, и Мерсер помог мне встать на ноги. Мы долго обсуждали дела мира, но я очень беспокоилась за тебя. С самого момента моего пробуждения ты не просыпалась, а твои глаза и волосы постепенно менялись, будто ты теряла силы. Унзар довольно скоро узнал обо всем и навестил меня, но…он был уже другим, совсем не таким, как тогда. Он казался будто уставшим, потерянным. Я уже не видела в его глазах такого счастья и добра, они были будто затуманены дымом войны, которая вот-вот готова вспыхнуть. Даже мое появление не вернуло ему уже затухшего тепла.
Теперь она повернулась к городу, снова бросив беглый взгляд в сторону возвышенности, на которой раньше и стояло поместье рода Кацер, прародительницей которого она и была. Это было чуть левее, за деревьями, и от него уже давно не осталось никаких следов.
-Время шло, родился Таргот, и через некоторое время Немира родила сначала Френтоса, потом Соккона. И в день, когда родился Соккон, ты вдруг впервые за то время открыла глазки и улыбнулась. Будто именно его рождение пробудило тебя от дурного сна, которым морил тебя Совенрар.
Лишь услышав это, Лилика мгновенно залилась румянцем, никак не сдержав улыбки.
-Через пару лет, когда мы убедились, что с тобой теперь все в порядке, нам вдруг пришло что-то вроде приказа от создателя Плана Дорана. Как раз по нему нас тобой пришлось разлучить, и я принесла тебя в то имение к Немире и Джоджи, чтобы они приняли тебя, как свою дочь. Мне нельзя было видеться с тобой, и я не знала, что дальше должно было произойти по Плану Дорана. Я могла рискнуть…но так и не решилась показаться вам.
-Но ты приходила в наше имение вместе с Дядей Римро. - уже веселее, стараясь успокоить маму, покачав пальцем напомнила ей Лилика.
-Хехе. Мерсер просил меня не следить за вами, но я слишком вас полюбила, и не могла удержаться.
-Это выглядело достаточно жутко. – усмехнулась Лилика.
-Конечно, тебе многого стоило бояться. Вдруг за тобой следил какой-нибудь отвергнутый ухажер? Наверняка же было много желающий на такую красоту. – вдруг и без предупреждения обняла и начала щекотать Лилику Ширава.
-Неееет, это не правда, у меня плохие формы и я маленькая. – смеялась она.
-Не ври родной матери! – так же смеялась Ширава.
Так они простояли еще с десяток секунд, весело почти подпрыгивая на месте, играясь уже как настоящие мать и дочь, в итоге так и закончив общение в крепких объятиях. Теперь они чувствовали друг друга совершенно иначе, им было очень тепло снаружи и на сердце, их глаза искрились счастьем, и по щекам уже вот-вот готовы были побежать сладкие от счастья слезы. Даже воздух вокруг них, кажется, стал теперь теплее и ласковее, а внизу совсем затихли люди. Это и было мгновение, которого они заслуживали после долгой разлуки, и было это то счастье, которое так искала уже покалеченная судьбой Ширава. Она медленно отошла от дочери, переводя дыхание, сразу принявшись маленькими ручками вытирать уже пробежавшие по мягким горячим щекам дочери. Они обе теперь делали это с большой любовью, вглядываясь в глаза друг друга, и зная, что им уже давно пора прощаться, чтобы не упустить возможности найти Соккона. Но они просто не могли так просто расстаться.
-Ты очень красивая, смелая и сильная, доченька. Ты справишься, и обязательно найдешь Соккона. Я верю в это! - гладила дочь по голове, проводя теплой рукой по волосам, синим, как и когда-то у нее самой, Ширава. - Когда это случится, я очень хочу вновь увидеть вас всех вместе, в Поместье Бога Людей, с Бетоуэтом, Имперой и Лироем. Я знаю, Таргот обязательно их найдет. Это...просто моя мечта!
-Да, мам. Мы обязательно найдем всех Кацер, и соберем их вместе. Наша семья очень сложная, но в одном я уверена - нас никому не под силу разделить! И вместе нам точно никто не страшен. - лучезарно улыбаясь всеми своими маленькими белоснежными зубками смеялась Лилика.
Теперь и Ширава в последний раз кивнула ей головой, чуть отходя назад, к обрыву. Едва заставляя собственные ноги в очередной раз хоть на шаг отдалиться от любимой дочери, повернувшись теперь в сторону Леса Ренбира, она приложила руки к груди, будто стараясь унять в нем так уже расчирикавшееся от счастья сердце. Ее рыжие волосы волнами развевались на только теперь поднявшемся ветру, и глаза ее все больше застилали полные не то счастья, не то горечи новой разлуки, слезы. Лилика смотрела ей в спину, не снимая с лица улыбки, совсем уже не замечая, сколь холодны от ветра становятся все еще стекающие по ее щекам слезы. Она никогда не думала, что такое возможно. Не думала, что у нее, на самом деле, всегда было целых две матери. И обе они...были прекрасны.
Пыль разлетелась по каменному полу, и за спиной Ширавы распахнулись крылья. Все еще пораженная и восхищенная, Лилика даже шагнула в ее сторону, когда та, оттолкнувшаяся одной ногой от края обрыва, быстро пропала за ним, затем взвившись ввысь, широко размахивая крыльями. Грациозными движениями, будто самая настоящая, прекрасная и гордая птица, она стрелой промчалась над уже пустой возвышенностью с выжженной три года назад землей, и, едва не касаясь крыльями верхушек деревьев Леса Ренбира, быстро скрылась из поля зрения девочки. Чуть опустив голову теперь, думая лишь об одном, за чем она и пришла на эту гору, она развернулась, вернувшись обратно за своими вещами к воротам Храма, и, найдя их там и набросив рюкзак теперь только на правое плечо, почти в припрыжку, весело встречая даже уже неприятно охлаждавший ее ветерок, подбежала к лестнице. Боль от разрубленного левого плеча, от помощи Самума, уже совсем пропала, и позитивные мысли слишком грели ее, чтобы окружающий холод стал для нее проблемой. Ее внутренняя сила почти иссякла после схватки с Самумом, но она даже не чувствовала, что ей ее не хватает. Она была полна сил настолько, насколько это было возможно, и так, на всякий случай, как раньше присев для этого на ступеньках, перевязала раненое плечо разрубленной тканью платья, и отправилась дальше, вниз, к порту Кацеры. Ее цель теперь была снова абсолютно ясна, и рвение в ней только возросло. Она уже совсем не желала терять темпа.
Лишь у одного из кораблей в порту был флаг, изображавший диковинную синюю птицу из дальних земель, и именно это судно стало новой целью Лилики. На нем были люди, которые наверняка помогут ей добраться туда, куда она как раз должна была попасть – в порт Лафен. Тем более, что у этих самопровозглашенных пиратов и так еще был должок перед братом, которого она как раз искала.
Уже заходящее солнце как раз напоминало Лилике о необходимости как можно быстрее добраться до корабля пиратов. При полном свете проплывать мимо флота Муссон будет наверняка опасно, тем более если та тоже знает страшную правду о принадлежности девушки к роду Кацер, с которым та никогда не дружила.
-Его Золотая Искра, как и та, которой Уиллекроми создал солнце, может без следа поглотить любую силу миру. Но в тот раз...В тот раз он порвал мне глотку, разбросал всех моих союзников, даже отца, Кортя и Джефф, а потом и Дорана с Арконнор одной только грубой силой. Он был быстрее света, сильнее кого-либо...И ты еще не видела его глаз.
Лилика невольно вспомнила о Дилион, про которую недавно говорил Совенрар. О том, что именно Лилика была носителем ее крови, пусть и совсем не понимала, как такое возможно. Никто не знал, что произошло с Дилион после того, как Вильфеоренама напал на Поместье Бога Людей, в котором, будучи ослабленным в бою, самого Ниса, Верховного Властителя людей, вместе с той самой душой Дилион поглотил Клинок Власти Доран. Это было множество столетий назад, и она только сейчас вспоминала, что была рождена тогда же, минимум три столетия назад. Даже для нее тогда это звучало невероятно, и она с трудом себя в этом убеждала.
-Что ты планируешь делать дальше? - вдруг спросила Самума Ширава.
-Моя цель впереди. Она видит меня даже оттуда... - смотрел он далеко в сторону шумного моря, скорее всего на один из кораблей северной армии.
-Вы про Муссон? - поняла Лилика.
-Да...Ее пираты атакуют Земли Марконнор на севере. Мы сможем отрезать им путь по морю, и им придется выйти на сушу.
-Там же...Великая Коса? - вспомнила Лилика название ближайшей, самой большой в мире песчаной косы.
-Я встречу их там. Моя задача - уничтожить ее, и ее флот.
-П-постой! Неужели ты готов пойти на это? Вы же с ней... - испуганно повернулась к нему Ширава.
-Она просто предатель, как и Алиакиф. Это всегда было нашим делом, только нас троих. И теперь пора раз и навсегда с этим покончить. - махнул рукой Самум.
-А Даллахан? Он, ведь, человек. Как вы приняли его в свои ряды? - не понимала Лилика.
-Он лишь временный союзник. Он взял на себя задачу уничтожить все, что находится там. - указал ровно в сторону лагеря Рыцарей Последнего Часа Самум.
-Разве он не собирается вести ваши центральные войска? - удивилась Лилика.
-Он отказался. Сказал, что не собирается вести войска имтердов, и у него только один план на Эпоху Хаоса. Он хочет убить тех, кто некогда посмел назвать его другом. Кажется, он так сказал. И Хемирнир попросил Совенрара его оставить, а центральный фронт доверить другому человеку. Альберту. - цыкнул он.
"Кто некогда назвал его другом?" - снова печально окинула город под горой почти сочувствующим взглядом Лилика. Как Арнэль нацелился убить его, так и он нацелился убить Арнэля. И он не остановится на этом. Когда, и если падет Арнэль и его армия...меч Даллахана доберется и до Вали, в самый Ренбир. Под угрозой будет весь город.
-Все еще болит? - вдруг Ширава обратила внимание на то, как Самум, чуть пошатнувшись, снова взялся рукой за разбитую голову. Возможно, правда, виной тому была и не рана, а общий упадок сил, который он вызвала.
-Никогда не рассчитывал получить по голове от твоей дочери. Твои отпрыски всегда брали лучшие качества от родителей. Я был мало знаком с Унзаром, но знаю о его твердости и мужестве. Этот человек был так же предан своей расе, как и я своей. И когда я увидел такие маленькие напуганные глазки и маленькое тельце, я даже не подумал, насколько ты окажешься сильна, дочь Ширавы. - повернулся он уже к Лилике, будто одобрительно кивнув ей головой.
-И вправду, она...Вся в него... - в так и не удавшейся попытке улыбнуться только еще сильнее погрустнела Ширава.
Лишь теперь слабый ветерок вернулся с Моря Орги, обдувая их, стоявших в тишине совсем рядом с обрывом, у лестницы. Он колыхал их волосы так же, как последние слова Ширавы будто колыхнули тему, от которой и сама она так старалась тогда уйти. Которую боялась затронуть, думая, что не сможет ничего рассказать, потеряв силы на полуслове. Самум тоже понимал это, и поэтому лишь молча, прикрыв глаза, развернулся, и, ничего не говоря, отправился обратно к Храму.
-Пожалуйста, не дай себя убить. Найди свой путь, и слушай только свое сердце. Только так мы все сможем выжить, и увидимся вновь. - тихо проговорила Ширава, так и не повернувшись в его сторону.
На секунду и он остановился, будто желая что-то ответить. Но в этом уже не было надобности. Она и так знала, что он всегда вернется живым, и будет защищать ее, как он делал это пытался делать это всегда. Пускай даже в последней Эпохе ему придется уничтожить часть собственной души. Тогда он уже думал только об этом.
-Ты готова, Лилика? Это... может быть тяжело принять. – вздохнула Ширава, все ниже опуская голову.
-Я справлюсь со всем, если это больше не будет ложью. - повернулась к ней Лилика, будто сверкнув отраженным от полных решимости глаз солнечным светом. И без этого, ее глаза блестели достаточно ярко, чтобы Ширава ощутила их свет на себе, и наконец решилась повернуться, чтобы посмотреть в них.
-Это правда. Я очень любила Унзара тогда, ведь он дал мне силы перешагнуть через все беды, которые мне подарил Совенрар. Из-за Великого Спуска я потеряла детей и возлюбленного, у меня остались лишь они – Унзар и Мерсер. Мы с Унзаром любили друг друга, и я чувствовала, что он очень похож на меня. Он искренне желал мира и процветания для своей расы, он не хотел войн и разрушений. Пусть он и был воплощением Ниса, он во многом отличался от него. Он был настоящим мечтателем, и как только люди перестали скорбеть об ушедших Думе и Корте, он предложил создать город, в котором люди снова будут по-настоящему счастливы. Когда ушли войны, это было именно то, чего он хотел – счастье и мир были его любовью, и он не жалел себя, чтобы их создать. Дела оставшейся расы людей легли теперь на плечи Мерсера. Он был растерян и подавлен, он не ожидал такого груза ответственности. Я часто подбадривала его, и он стал правда отличным владыкой, пусть и управлял расой он не сам, а через своих товарищей. Я жила в Поместье Бога Людей не зная печали, и была очень счастлива. Потому я никогда не забывала тот день, когда, после тяжелых родов, очнулась с тобой на руках в том жутком зале, и увидела перед собой его. – голос Ширавы стал более напряженным, и она зло прищурила глаза. - Это чудовище, что раз за разом забирало у меня все, что было мне дорого. Я никак не могла прийти в себя, и думала, что это просто ночной кошмар, от которого я вот-вот должна была проснуться. Он уложил нас с тобой в гроб из Синего Пламени, и погрузил нас в сон, сказав Уиллекроми, что однажды еще вернется за нами. Это то, что он сделал.
-Я общалась с Унзаром в Ренбире, но он никогда не говорил об этом...
-Пока мы были в том гробу и нас окружало Синее Пламя, из-за нашей с Совенраром связи я должна была чувствовать то же, что и он, и наоборот. Но я была в глубоком сне, поэтому ничего не чувствовала, и Синее Пламя мгновенно восстанавливало меня. Пока это продолжалось, Совенрар обладал нескончаемой силой, он был неуязвим. Бесконечное Синее Пламя Совенрара и Пурпурное Пламя Хемирнира против королевства людей. 400 лет – для тех, кто сражался с ними, это удивительный, даже шокирующий подвиг. Но их враги были непобедимы с самого начала.
-Постой. – вдруг осенило Лилику. – Разве ваша связь…
-Не волнуйся, он не знает, о чем мы говорим, и не может читать мои мысли. Но знаешь, может быть, от этой связи однажды и был толк. – вдруг как-то веселее усмехнулась она.
-Толк? - не понимала Лилика, почему вдруг лицо матери, после всей этой печали, так резко изменилось.
-Когда я рожала, он наверняка познал, какого быть матерью! – все еще чуть нервно, как могла, засмеялась она.
-Мама! – чуть надулась Лилика, будто шокированная тем, как просто о чем-то столь ужасном та смогла пошутить, совсем перевернув атмосферу сердечной беседы.
-Прости...Я п-правда так давно хотела вот так просто с тобой пообщаться. Вместе посмеяться за кружечкой чая, обсудить что-нибудь насущное и веселое. Чтобы уже забыть про все эти беды, и никогда к ним не возвращаться… - уже грустнее, все так же стараясь улыбаться, опустила руки она.
-Так...что было дальше? - все-таки, также полностью понимая чувства матери, хотела узнать побольше Лилика.
-Когда я проснулась после всего этого, нас с тобой из того гроба достал Мерсер. Это было лет 20 назад, и он пришел просить помощи у Уиллекроми. Тогда в мир вернулся Корть, Немира Кацера вдруг забеременела Тарготом, и им передали меч Тоги. Я была очень слаба, и Мерсер помог мне встать на ноги. Мы долго обсуждали дела мира, но я очень беспокоилась за тебя. С самого момента моего пробуждения ты не просыпалась, а твои глаза и волосы постепенно менялись, будто ты теряла силы. Унзар довольно скоро узнал обо всем и навестил меня, но…он был уже другим, совсем не таким, как тогда. Он казался будто уставшим, потерянным. Я уже не видела в его глазах такого счастья и добра, они были будто затуманены дымом войны, которая вот-вот готова вспыхнуть. Даже мое появление не вернуло ему уже затухшего тепла.
Теперь она повернулась к городу, снова бросив беглый взгляд в сторону возвышенности, на которой раньше и стояло поместье рода Кацер, прародительницей которого она и была. Это было чуть левее, за деревьями, и от него уже давно не осталось никаких следов.
-Время шло, родился Таргот, и через некоторое время Немира родила сначала Френтоса, потом Соккона. И в день, когда родился Соккон, ты вдруг впервые за то время открыла глазки и улыбнулась. Будто именно его рождение пробудило тебя от дурного сна, которым морил тебя Совенрар.
Лишь услышав это, Лилика мгновенно залилась румянцем, никак не сдержав улыбки.
-Через пару лет, когда мы убедились, что с тобой теперь все в порядке, нам вдруг пришло что-то вроде приказа от создателя Плана Дорана. Как раз по нему нас тобой пришлось разлучить, и я принесла тебя в то имение к Немире и Джоджи, чтобы они приняли тебя, как свою дочь. Мне нельзя было видеться с тобой, и я не знала, что дальше должно было произойти по Плану Дорана. Я могла рискнуть…но так и не решилась показаться вам.
-Но ты приходила в наше имение вместе с Дядей Римро. - уже веселее, стараясь успокоить маму, покачав пальцем напомнила ей Лилика.
-Хехе. Мерсер просил меня не следить за вами, но я слишком вас полюбила, и не могла удержаться.
-Это выглядело достаточно жутко. – усмехнулась Лилика.
-Конечно, тебе многого стоило бояться. Вдруг за тобой следил какой-нибудь отвергнутый ухажер? Наверняка же было много желающий на такую красоту. – вдруг и без предупреждения обняла и начала щекотать Лилику Ширава.
-Неееет, это не правда, у меня плохие формы и я маленькая. – смеялась она.
-Не ври родной матери! – так же смеялась Ширава.
Так они простояли еще с десяток секунд, весело почти подпрыгивая на месте, играясь уже как настоящие мать и дочь, в итоге так и закончив общение в крепких объятиях. Теперь они чувствовали друг друга совершенно иначе, им было очень тепло снаружи и на сердце, их глаза искрились счастьем, и по щекам уже вот-вот готовы были побежать сладкие от счастья слезы. Даже воздух вокруг них, кажется, стал теперь теплее и ласковее, а внизу совсем затихли люди. Это и было мгновение, которого они заслуживали после долгой разлуки, и было это то счастье, которое так искала уже покалеченная судьбой Ширава. Она медленно отошла от дочери, переводя дыхание, сразу принявшись маленькими ручками вытирать уже пробежавшие по мягким горячим щекам дочери. Они обе теперь делали это с большой любовью, вглядываясь в глаза друг друга, и зная, что им уже давно пора прощаться, чтобы не упустить возможности найти Соккона. Но они просто не могли так просто расстаться.
-Ты очень красивая, смелая и сильная, доченька. Ты справишься, и обязательно найдешь Соккона. Я верю в это! - гладила дочь по голове, проводя теплой рукой по волосам, синим, как и когда-то у нее самой, Ширава. - Когда это случится, я очень хочу вновь увидеть вас всех вместе, в Поместье Бога Людей, с Бетоуэтом, Имперой и Лироем. Я знаю, Таргот обязательно их найдет. Это...просто моя мечта!
-Да, мам. Мы обязательно найдем всех Кацер, и соберем их вместе. Наша семья очень сложная, но в одном я уверена - нас никому не под силу разделить! И вместе нам точно никто не страшен. - лучезарно улыбаясь всеми своими маленькими белоснежными зубками смеялась Лилика.
Теперь и Ширава в последний раз кивнула ей головой, чуть отходя назад, к обрыву. Едва заставляя собственные ноги в очередной раз хоть на шаг отдалиться от любимой дочери, повернувшись теперь в сторону Леса Ренбира, она приложила руки к груди, будто стараясь унять в нем так уже расчирикавшееся от счастья сердце. Ее рыжие волосы волнами развевались на только теперь поднявшемся ветру, и глаза ее все больше застилали полные не то счастья, не то горечи новой разлуки, слезы. Лилика смотрела ей в спину, не снимая с лица улыбки, совсем уже не замечая, сколь холодны от ветра становятся все еще стекающие по ее щекам слезы. Она никогда не думала, что такое возможно. Не думала, что у нее, на самом деле, всегда было целых две матери. И обе они...были прекрасны.
Пыль разлетелась по каменному полу, и за спиной Ширавы распахнулись крылья. Все еще пораженная и восхищенная, Лилика даже шагнула в ее сторону, когда та, оттолкнувшаяся одной ногой от края обрыва, быстро пропала за ним, затем взвившись ввысь, широко размахивая крыльями. Грациозными движениями, будто самая настоящая, прекрасная и гордая птица, она стрелой промчалась над уже пустой возвышенностью с выжженной три года назад землей, и, едва не касаясь крыльями верхушек деревьев Леса Ренбира, быстро скрылась из поля зрения девочки. Чуть опустив голову теперь, думая лишь об одном, за чем она и пришла на эту гору, она развернулась, вернувшись обратно за своими вещами к воротам Храма, и, найдя их там и набросив рюкзак теперь только на правое плечо, почти в припрыжку, весело встречая даже уже неприятно охлаждавший ее ветерок, подбежала к лестнице. Боль от разрубленного левого плеча, от помощи Самума, уже совсем пропала, и позитивные мысли слишком грели ее, чтобы окружающий холод стал для нее проблемой. Ее внутренняя сила почти иссякла после схватки с Самумом, но она даже не чувствовала, что ей ее не хватает. Она была полна сил настолько, насколько это было возможно, и так, на всякий случай, как раньше присев для этого на ступеньках, перевязала раненое плечо разрубленной тканью платья, и отправилась дальше, вниз, к порту Кацеры. Ее цель теперь была снова абсолютно ясна, и рвение в ней только возросло. Она уже совсем не желала терять темпа.
Лишь у одного из кораблей в порту был флаг, изображавший диковинную синюю птицу из дальних земель, и именно это судно стало новой целью Лилики. На нем были люди, которые наверняка помогут ей добраться туда, куда она как раз должна была попасть – в порт Лафен. Тем более, что у этих самопровозглашенных пиратов и так еще был должок перед братом, которого она как раз искала.
Глава 4: Вечно синие Попугаи.
Уже заходящее солнце как раз напоминало Лилике о необходимости как можно быстрее добраться до корабля пиратов. При полном свете проплывать мимо флота Муссон будет наверняка опасно, тем более если та тоже знает страшную правду о принадлежности девушки к роду Кацер, с которым та никогда не дружила.
