— Что за кошка между вами пробежала? — не выдержал Пит. Поймал взгляд сестры и быстро добавил: — И даже не думай изображать недоумение! Я тебя с рождения знаю, в конце концов.
— Это не кошка, — хмыкнул Рей. — Видишь ли, Пит, твоя сестра узнала кое-что неприятное о магической части нашего общества. То, что не афишируется, понимаешь? Ей не понравилось.
— Это что же?
Рей повел вокруг многозначительным взглядом: мол, не здесь же? И все трое быстро и, как надеялся Пит, незаметно перебрались на соседский участок и устроились в густом орешнике — не зная, не найдешь.
— Так в чем проблема? — снова спросил Пит.
— Да ни в чем! — фыркнула Айза. — Если не считать, что перспектив у меня — ноль, хоть из шкуры вывернись. И не потому что какая-нибудь тупая бездарь, а всего лишь происхождение не то. Родословная подкачала, — добавила ядовито.
— А на Рея чего дуешься? Он что, в твоей родословной виноват? Да ведь и сам такой же.
— Да вот не такой же, — буркнула Айза и отвернулась.
— Рей?
— Мой отец происходит из древней волшебной семьи, — объяснил тот, не глядя ни на Айзу, ни почему-то на Пита. — Да, у него нет магии — такое бывает. Но у меня есть, и я в лучшем положении, чем Айза. Хотя и у нее, и у меня родители не владеют магией, но у меня есть предки-маги, а у нее нет. В общем, я знаю все эти заморочки с родословными и родовой магией. Не очень хорошо, но знаю. Но почему Айза себе в голову вбила, что это мешает нашей дружбе — понять не могу. Девчачьи глупости! Да и насчет перспектив не все так однозначно.
Айза только фыркнула, услышав.
— Да? — Пит почесал в затылке, подумал и предложил: — А расскажи, с чего всё началось?
— Что — «всё»? Волшебные семьи, что ли?
— Да нет, ваши с Айзой непонятки. Хотя про волшебные семьи тоже интересно, — спохватился он. — И про перспективы.
Айза, конечно, объяснит потом, как она это видит и понимает, но лучше выслушать обе стороны. Потому что разлад между сестрой и другом Питу решительно не нравился.
А если механику что-то не нравится — что он делает? Починка, техобслуживание, профилактика. И не говорите, что с людьми такое не работает. Еще как работает. Абсолютно со всеми. Главное — правильно понять проблему.
Тесса Лейвос гордилась своими детьми. А какая мать не гордилась бы? Рассудительный и заботливый Пит, красавица и умница Айза, сегодня они казались особенно… «особенно особенными», — Тесса только головой покачала на это ужаснувшее бы любого грамотного человека сочетание. Что делать, сегодня ей не шли слова в голову. Сплошные эмоции. И ладно бы только гордость! А она смотрит на своих детей, таких взрослых, таких красивых — и не верит своим глазам. Когда они успели?!
Спроси ее кто, Тесса не смогла бы сказать точно, о чем сокрушалась. То ли — когда дети успели вырасти, то ли — когда годы успели пролететь? Хотя о чем она, разве это не одно и то же!
И все же… будто вчера было.
Роды дались ей тяжело. По правде сказать, почти сутки напрочь выпали из памяти — даже обидно, ведь главное событие в жизни! Даже со свадьбой не сравнить, да и что сравнивать? Их с Ольгом брак был не по любви, просто давняя дружба, симпатия и, чего уж, толика рассудочного расчета. Даже праздника не делали, короткая церемония — и они семейные люди.
А вот ребенка ждали. Ольг мечтал о сыне, она — о дочке, и, надо же, повезло обоим! И, на счастье, с первого раза, потому что пройти это снова… о, нет! Тесса до сих пор была уверена, что чуть не умерла тогда, хотя и доктор Тирсов, лично принимавший сложные роды, и дежуривший в те сутки реаниматолог — между прочим, сам Яслав Корчев! — в один голос утверждали, что никакой опасности не было. «Бывало и похуже, милая». Бывало, ей ли не знать! Но и то, что рожениц положено всячески успокаивать, она тоже прекрасно знала. Если бы еще осознавать, помнить, что с ней было! Но помнилась только тянущая, выматывающая боль, долгие схватки, а дальше — темнота и холод. Малыши родились на удивление крупными, и не поверишь, что двойня. Хотя, придя в себя, Тесса и так не поверила — ждали-то одного. Но, стоило приложить малышей к груди, как бессознательный материнский инстинкт взвыл: «Моё! Мои», — и неопознанная заранее двойня осталась только темой для шуток. А что — и не такие казусы случаются во врачебной практике. Ей ли не знать, ведь в том же роддоме и работала.
Кажется, только вчера это было. А вот поди ж ты — уже взрослые. «Нет, — усмехнулась собственной мысли Тесса, — всего лишь совершеннолетние. До взрослых еще не доросли. А и дорастут — для матери всегда детьми будут».
Конечно же, она заметила, как Пит и Айза ускользнули к Рею. И, ах, как ей было любопытно! Но хорошая мать должна уметь в определенных ситуациях ненавязчиво отвернуться в другую сторону. Рей Корчев, кстати, племянник того самого реаниматолога. Хороший мальчик, спокойный, вежливый, Тесса совсем не против заполучить его в зятья. Хотя… не выдает ли она желаемое за действительное? Может, детская влюбленность Айзы давным-давно прошла, и ребята просто хотят пообщаться втроем, как в детстве, без всей этой толпы вокруг? Что ж, время покажет. А пока… «Не толпа, а гости», — строго напомнила себе Тесса и отправилась проверить, все ли довольны и веселы, хватает ли угощения и не шепнуть ли Ольгу, что пора поставить музыку поромантичнее.
Рея с раннего детства приучали, что молчание — золото. Что о себе и своей семье нельзя рассказывать чужим. Но Пит и Айза чужими не были. Они трое были вместе, сколько Рей себя помнил. Жили «окно в окно», постоянно носились из дома в дом и из двора во двор, благо, дворы разделяла чисто символическая живая изгородь. Ходили в одну школу, правда, Рей на класс старше, но это не мешало вместе прогуливать, когда в Тавог приезжал цирк, или шел новый фильм в «Парусе» (если открыть кинотеатр всего в двух кварталах от школы, глупо думать, что никто не сбежит туда прямо с уроков, верно?), или… да мало ли причин!
Было здорово, когда Айзу приняли в ту же школу магии, где уже учился он. Это казалось невероятным: есть школа в их Тавоге, есть в Аринае — всего в трех часах езды, сразу две в краевом центре — Сигидале. Да и вообще, где Тавог, а где столица! Ладно еще Рей, он все-таки Корчев, но в семье Айзы не было магов, ее могли принять в столичную школу только за талант, за потенциал. Кажется, он тогда гордился подругой даже больше, чем она сама. Да совершенно точно больше! Айзе было не до гордости: она паниковала. Так далеко от дома, да и вообще — неожиданно.
Она тогда примчалась к нему, размахивая конвертом с результатами школьных тестов — их проходили все сразу после выпускных экзаменов в обычной школе, и до сих пор Рей думал, что это чистая формальность. То есть формальность, конечно, в отношении выбора школ, а на самом деле — всего лишь способ выявить магически одаренных, которые каким-то образом до сих пор явно себя не проявили. Потому что начальное магическое обучение пройти обязаны все. Но у Айзы в графе «рекомендованное обучение» действительно стоял не Тавог и даже не краевая школа, а столичная. Старейшая в стране, элитная, с историей и традициями… не всегда добрыми традициями, но тогда Рей об этом не подумал.
— Скажи, что глаза меня не обманывают! Рей, прочти сам!
Он и прочел. Сначала сам, потом вслух, для Айзы:
— Рекомендованное обучение: начальная школа магии номер один, город Эреба. Адрес, телефон для справок, место в общежитии, все правильно. Даже не представляешь, как я рад! Маме уже сказала?
— Нет, — мотнула она головой. — Не могу отделаться от мысли, что это ошибка.
— Ну так позвони и проверь, — подначил он. А сам, пока она звонила, и потом, когда ее родители расспрашивали его, какие там условия в общежитии и что с собой брать, и весь остаток лета, шалел от мысли, что она будет рядом. Весь год, а не только в каникулы.
А потом все пошло наперекос. Его детская подруга, всегда умевшая за себя постоять, знающая себе цену, вдруг узнала, что здесь она — человек второго сорта. Просто так, по умолчанию. Потому что… причин было много, и некоторые из них стоило бы принять в расчет. Но переживать? Обижаться? Зачем? Ведь этим ничего не изменишь, только сам себя вгонишь в досаду и уныние.
Хотя девчонка есть девчонка. Ей простительно, что чувства бегут впереди логики.
Но когда Рей попытался ей объяснить — не так, как надули в уши всякие снобы, а так, как понимал он сам… в общем, ничего хорошего из того разговора не вышло. Вроде и не поссорились, но… Будто черная кошка между ними пробежала — от прежнего понимания не осталось ничего.
Плюнуть бы и забыть, но Рей не хотел отказываться от Айзы.
Хорошо, что у них есть Пит.
— Понимаешь, Пит… — рассказывать ему будет, похоже, гораздо проще, чем в который раз объяснять Айзе, но все-таки Рей задумался, выбирая, с чего начать.
Айза повернулась, сердито сверкнула глазами, будто говоря: ну давай, послушаем, что скажешь! «А вот скажу!» — упрямо решил Рей.
— Понимаешь, дар к магии — такой же талант, как любой другой. Как у художников, музыкантов, математиков, спортсменов. Или как твои способности к механике. С той только разницей, что если его совсем нет, то магия недоступна. То есть… можно спеть, страшно фальшивя, или нарисовать в стиле «палка-палка-огуречик», или научиться чинить автомобили, изначально ничего не в них не понимая, но, если ты не родился магом, для тебя одинаково недоступны и шедевр, и «палка-палка-огуречик». Просто не дано. Хотя, — тут же уточнил, — некоторые считают, что, к примеру, обостренная интуиция — как раз проявление вот такой совсем минимальной магии. А если родился магом… Пит, покажи сестре пример логики. Спорим, основное, что вытекает из этой вводной, ты поймешь без лишних объяснений?
Пит хмыкнул, пожал плечами и спросил:
— Если есть талант, его можно развивать или нет, так? И слабый, но упертый добьется большего, чем очень талантливый лентяй?
— В общих чертах да. На самом деле все зависит от начального уровня силы, тут… пожалуй, можно сравнить со спортом. Хиляк все равно не сравнится с чемпионом, хоть обтренируйся, но точно обгонит кого-нибудь, у кого всех тренировок — дойти от дивана до холодильника. Но не сразу, — добавил. — Может, через несколько месяцев, а может, и лет. Смотря какие исходные данные.
— Зная Айзу, она тренируется как не в себя.
Рей и Айза кивнули одновременно.
— И у нее хорошие данные, — дополнил Рей. — Продолжая аналогию, она совсем не хиляк. Все шансы дорасти до чемпиона.
— Если бы, — фыркнула Айза.
— Да, — согласился Рей, — «если бы». Вот тут и начинается то самое «но», которое очень тебя обижает, да, Айза?
Если она снова взорвется вместо того чтобы спокойно обсудить…
Однажды этот вопрос уже сломал их с Айзой дружбу. Но сейчас они дома, рядом Пит, который всегда был в их тройке самым рассудительным, да еще — день рождения. И даже не потому что праздник и Айза в хорошем настроении. Но если не выяснить все между ними сейчас — то когда? Она совершеннолетняя. Припрется завтра какой-нибудь родовитый ушлепок, наобещает ей фамильных знаний, а она возьмет и согласится, потому что его, Рея, не будет рядом.
— Да! — с вызовом сказала Айза. — Обижает. Я себя не на помойке нашла. И не собираюсь спокойно слушать, что ничего не стою, потому что мама с папой не те.
— Родословные? — нахмурившись, припомнил Пит. — Сын боцмана не станет капитаном, потому что у капитана тоже есть сын?
— Не совсем так. Скорее… — Рей кивнул пришедшей на ум аналогии: — Сын художника к семнадцати будет довольно много знать и наверняка кое-что уметь, и как рядом с ним будет смотреться тот, кто даже карандаша в руки не брал до начала учебы? Такие, как Айза, заведомо в проигрыше на старте, а ведь от хорошего старта многое зависит.
— А преподы? Разве они не должны учить всех одинаково?
— Кому должны, всем прощают! — ядовито ответила Айза. — Они ведь тоже все с родословными, высшее волшебное общество, чертовы снобы! «Вы должны быть благодарны за то, что вас хоть чему-то учат!»
— «Хоть чему-то»? Это как, я не понял? «Здесь учим, здесь не учим, здесь рыбу заворачиваем», так, что ли? Это же столичная школа, она по определению должна быть такая крутая, чтоб аж мозги всмятку!
— Она и есть крутая, то есть лучше прочих, — сообщил Рей. — Старейшая, с традициями, все дети старых семей учатся только там, отсюда и концентрация снобов повышенная. А «хоть чему-то» — потому что дают только основы. Ставят базу. Начальное магическое образование.
— А дальше? Магические университеты или академии?
— Нет таких, нет и не предвидится, — сообщил Рей. — И вот сейчас мы добрались до самого главного.
— У них секреты, Пит! — не выдержала Айза. — Долбаные родовые секреты! Всё мало-мальски интересное — только для своих, для семьи, представь, они даже учеников берут только на условии вхождения в род! Средневековье! И куда ни ткнись! О чем ни спроси! «Вам этого знать не нужно»! «Это не для вас»! «Куда лезешь, Лейвос, родовая магия не для таких как ты»! Сидят на своих тайнах, как… Как клуши на яйцах!
— Они копили знания веками, — пояснил Рей. — Поколение за поколением совершенствовались, оттачивали мастерство. Айза права, похоже на средневековье. Гильдии — помните такое?
Айза презрительно фыркнула.
— У одного кусочек знаний, у другого — другой кусочек, у третьего — третий! И даже не думают, что будет, если их сложить!
— Почему же, — усмехнулся Рей, — думают. О том, что это же делиться придется. Что были знания их, а станут — чужие. И то, что сейчас они продают за огромные деньги, научатся делать все — и собьют цену даже не в разы, а в сотни раз. Ведь магов на самом деле не так уж мало.
— Короче, из прогресса и денег они выбирают деньги, — кивнул Пит. — Ясно все с ними.
— А мне зелья нравятся и артефакты, — тихо сказала Айза. — Только артефакторика — это такое… такое, ну…
— Сложное? — сочувственно спросил Пит.
— Да я даже не знаю, сложное или нет! Из всего секретного самое секретное, вот! Я только заикнулась, сразу на смех подняли. «Губозакаточная машинка, вот какой тебе артефакт нужен»…
— На втором курсе обзорная лекция и три практических занятия, — сказал Рей для Пита, Айза наверняка и сама уже все разузнала. — Для понимания всей степени проблемы — эти три занятия уйдут на то, чтобы научиться определять артефакты. Не в смысле «что делает, можно ли подзарядить или, наоборот, разрядить», а элементарное «как понять, что перед тобой — простая вещь, зачарованная вещь или артефакт». Всё! Это финальная тема курса зачарования вещей, который тоже, в общем-то… такой себе.
— Какой?
— Теоретический. Без объяснений, как теорию применить к практике.
— А смысл? — снова изумился Пит.
Рей пожал плечами и процитировал магистра Рекмарса:
— «Если вы не умеете применить полученные знания, значит, вы их недостойны». Хотя на самом деле он присматривает себе личных учеников, и вот им уже покажет что-нибудь. Только за это «что-нибудь» очень уж дорого заплатить придется.
— Как-то странно, — удивился Пит. — Почему платить-то, за что? У нас на курсах тоже могут предложить в ученики пойти, но это круто! Это сразу в мастерскую, так что, считай, ты еще не выучился, а уже при работе.
— У Рекмарса тоже будешь при работе, только не при зарплате, — зло объяснил Рей.
— Это не кошка, — хмыкнул Рей. — Видишь ли, Пит, твоя сестра узнала кое-что неприятное о магической части нашего общества. То, что не афишируется, понимаешь? Ей не понравилось.
— Это что же?
Рей повел вокруг многозначительным взглядом: мол, не здесь же? И все трое быстро и, как надеялся Пит, незаметно перебрались на соседский участок и устроились в густом орешнике — не зная, не найдешь.
— Так в чем проблема? — снова спросил Пит.
— Да ни в чем! — фыркнула Айза. — Если не считать, что перспектив у меня — ноль, хоть из шкуры вывернись. И не потому что какая-нибудь тупая бездарь, а всего лишь происхождение не то. Родословная подкачала, — добавила ядовито.
— А на Рея чего дуешься? Он что, в твоей родословной виноват? Да ведь и сам такой же.
— Да вот не такой же, — буркнула Айза и отвернулась.
— Рей?
— Мой отец происходит из древней волшебной семьи, — объяснил тот, не глядя ни на Айзу, ни почему-то на Пита. — Да, у него нет магии — такое бывает. Но у меня есть, и я в лучшем положении, чем Айза. Хотя и у нее, и у меня родители не владеют магией, но у меня есть предки-маги, а у нее нет. В общем, я знаю все эти заморочки с родословными и родовой магией. Не очень хорошо, но знаю. Но почему Айза себе в голову вбила, что это мешает нашей дружбе — понять не могу. Девчачьи глупости! Да и насчет перспектив не все так однозначно.
Айза только фыркнула, услышав.
— Да? — Пит почесал в затылке, подумал и предложил: — А расскажи, с чего всё началось?
— Что — «всё»? Волшебные семьи, что ли?
— Да нет, ваши с Айзой непонятки. Хотя про волшебные семьи тоже интересно, — спохватился он. — И про перспективы.
Айза, конечно, объяснит потом, как она это видит и понимает, но лучше выслушать обе стороны. Потому что разлад между сестрой и другом Питу решительно не нравился.
А если механику что-то не нравится — что он делает? Починка, техобслуживание, профилактика. И не говорите, что с людьми такое не работает. Еще как работает. Абсолютно со всеми. Главное — правильно понять проблему.
***
Тесса Лейвос гордилась своими детьми. А какая мать не гордилась бы? Рассудительный и заботливый Пит, красавица и умница Айза, сегодня они казались особенно… «особенно особенными», — Тесса только головой покачала на это ужаснувшее бы любого грамотного человека сочетание. Что делать, сегодня ей не шли слова в голову. Сплошные эмоции. И ладно бы только гордость! А она смотрит на своих детей, таких взрослых, таких красивых — и не верит своим глазам. Когда они успели?!
Спроси ее кто, Тесса не смогла бы сказать точно, о чем сокрушалась. То ли — когда дети успели вырасти, то ли — когда годы успели пролететь? Хотя о чем она, разве это не одно и то же!
И все же… будто вчера было.
Роды дались ей тяжело. По правде сказать, почти сутки напрочь выпали из памяти — даже обидно, ведь главное событие в жизни! Даже со свадьбой не сравнить, да и что сравнивать? Их с Ольгом брак был не по любви, просто давняя дружба, симпатия и, чего уж, толика рассудочного расчета. Даже праздника не делали, короткая церемония — и они семейные люди.
А вот ребенка ждали. Ольг мечтал о сыне, она — о дочке, и, надо же, повезло обоим! И, на счастье, с первого раза, потому что пройти это снова… о, нет! Тесса до сих пор была уверена, что чуть не умерла тогда, хотя и доктор Тирсов, лично принимавший сложные роды, и дежуривший в те сутки реаниматолог — между прочим, сам Яслав Корчев! — в один голос утверждали, что никакой опасности не было. «Бывало и похуже, милая». Бывало, ей ли не знать! Но и то, что рожениц положено всячески успокаивать, она тоже прекрасно знала. Если бы еще осознавать, помнить, что с ней было! Но помнилась только тянущая, выматывающая боль, долгие схватки, а дальше — темнота и холод. Малыши родились на удивление крупными, и не поверишь, что двойня. Хотя, придя в себя, Тесса и так не поверила — ждали-то одного. Но, стоило приложить малышей к груди, как бессознательный материнский инстинкт взвыл: «Моё! Мои», — и неопознанная заранее двойня осталась только темой для шуток. А что — и не такие казусы случаются во врачебной практике. Ей ли не знать, ведь в том же роддоме и работала.
Кажется, только вчера это было. А вот поди ж ты — уже взрослые. «Нет, — усмехнулась собственной мысли Тесса, — всего лишь совершеннолетние. До взрослых еще не доросли. А и дорастут — для матери всегда детьми будут».
Конечно же, она заметила, как Пит и Айза ускользнули к Рею. И, ах, как ей было любопытно! Но хорошая мать должна уметь в определенных ситуациях ненавязчиво отвернуться в другую сторону. Рей Корчев, кстати, племянник того самого реаниматолога. Хороший мальчик, спокойный, вежливый, Тесса совсем не против заполучить его в зятья. Хотя… не выдает ли она желаемое за действительное? Может, детская влюбленность Айзы давным-давно прошла, и ребята просто хотят пообщаться втроем, как в детстве, без всей этой толпы вокруг? Что ж, время покажет. А пока… «Не толпа, а гости», — строго напомнила себе Тесса и отправилась проверить, все ли довольны и веселы, хватает ли угощения и не шепнуть ли Ольгу, что пора поставить музыку поромантичнее.
ГЛАВА 2. Проблемы происхождения
Рея с раннего детства приучали, что молчание — золото. Что о себе и своей семье нельзя рассказывать чужим. Но Пит и Айза чужими не были. Они трое были вместе, сколько Рей себя помнил. Жили «окно в окно», постоянно носились из дома в дом и из двора во двор, благо, дворы разделяла чисто символическая живая изгородь. Ходили в одну школу, правда, Рей на класс старше, но это не мешало вместе прогуливать, когда в Тавог приезжал цирк, или шел новый фильм в «Парусе» (если открыть кинотеатр всего в двух кварталах от школы, глупо думать, что никто не сбежит туда прямо с уроков, верно?), или… да мало ли причин!
Было здорово, когда Айзу приняли в ту же школу магии, где уже учился он. Это казалось невероятным: есть школа в их Тавоге, есть в Аринае — всего в трех часах езды, сразу две в краевом центре — Сигидале. Да и вообще, где Тавог, а где столица! Ладно еще Рей, он все-таки Корчев, но в семье Айзы не было магов, ее могли принять в столичную школу только за талант, за потенциал. Кажется, он тогда гордился подругой даже больше, чем она сама. Да совершенно точно больше! Айзе было не до гордости: она паниковала. Так далеко от дома, да и вообще — неожиданно.
Она тогда примчалась к нему, размахивая конвертом с результатами школьных тестов — их проходили все сразу после выпускных экзаменов в обычной школе, и до сих пор Рей думал, что это чистая формальность. То есть формальность, конечно, в отношении выбора школ, а на самом деле — всего лишь способ выявить магически одаренных, которые каким-то образом до сих пор явно себя не проявили. Потому что начальное магическое обучение пройти обязаны все. Но у Айзы в графе «рекомендованное обучение» действительно стоял не Тавог и даже не краевая школа, а столичная. Старейшая в стране, элитная, с историей и традициями… не всегда добрыми традициями, но тогда Рей об этом не подумал.
— Скажи, что глаза меня не обманывают! Рей, прочти сам!
Он и прочел. Сначала сам, потом вслух, для Айзы:
— Рекомендованное обучение: начальная школа магии номер один, город Эреба. Адрес, телефон для справок, место в общежитии, все правильно. Даже не представляешь, как я рад! Маме уже сказала?
— Нет, — мотнула она головой. — Не могу отделаться от мысли, что это ошибка.
— Ну так позвони и проверь, — подначил он. А сам, пока она звонила, и потом, когда ее родители расспрашивали его, какие там условия в общежитии и что с собой брать, и весь остаток лета, шалел от мысли, что она будет рядом. Весь год, а не только в каникулы.
А потом все пошло наперекос. Его детская подруга, всегда умевшая за себя постоять, знающая себе цену, вдруг узнала, что здесь она — человек второго сорта. Просто так, по умолчанию. Потому что… причин было много, и некоторые из них стоило бы принять в расчет. Но переживать? Обижаться? Зачем? Ведь этим ничего не изменишь, только сам себя вгонишь в досаду и уныние.
Хотя девчонка есть девчонка. Ей простительно, что чувства бегут впереди логики.
Но когда Рей попытался ей объяснить — не так, как надули в уши всякие снобы, а так, как понимал он сам… в общем, ничего хорошего из того разговора не вышло. Вроде и не поссорились, но… Будто черная кошка между ними пробежала — от прежнего понимания не осталось ничего.
Плюнуть бы и забыть, но Рей не хотел отказываться от Айзы.
Хорошо, что у них есть Пит.
— Понимаешь, Пит… — рассказывать ему будет, похоже, гораздо проще, чем в который раз объяснять Айзе, но все-таки Рей задумался, выбирая, с чего начать.
Айза повернулась, сердито сверкнула глазами, будто говоря: ну давай, послушаем, что скажешь! «А вот скажу!» — упрямо решил Рей.
— Понимаешь, дар к магии — такой же талант, как любой другой. Как у художников, музыкантов, математиков, спортсменов. Или как твои способности к механике. С той только разницей, что если его совсем нет, то магия недоступна. То есть… можно спеть, страшно фальшивя, или нарисовать в стиле «палка-палка-огуречик», или научиться чинить автомобили, изначально ничего не в них не понимая, но, если ты не родился магом, для тебя одинаково недоступны и шедевр, и «палка-палка-огуречик». Просто не дано. Хотя, — тут же уточнил, — некоторые считают, что, к примеру, обостренная интуиция — как раз проявление вот такой совсем минимальной магии. А если родился магом… Пит, покажи сестре пример логики. Спорим, основное, что вытекает из этой вводной, ты поймешь без лишних объяснений?
Пит хмыкнул, пожал плечами и спросил:
— Если есть талант, его можно развивать или нет, так? И слабый, но упертый добьется большего, чем очень талантливый лентяй?
— В общих чертах да. На самом деле все зависит от начального уровня силы, тут… пожалуй, можно сравнить со спортом. Хиляк все равно не сравнится с чемпионом, хоть обтренируйся, но точно обгонит кого-нибудь, у кого всех тренировок — дойти от дивана до холодильника. Но не сразу, — добавил. — Может, через несколько месяцев, а может, и лет. Смотря какие исходные данные.
— Зная Айзу, она тренируется как не в себя.
Рей и Айза кивнули одновременно.
— И у нее хорошие данные, — дополнил Рей. — Продолжая аналогию, она совсем не хиляк. Все шансы дорасти до чемпиона.
— Если бы, — фыркнула Айза.
— Да, — согласился Рей, — «если бы». Вот тут и начинается то самое «но», которое очень тебя обижает, да, Айза?
Если она снова взорвется вместо того чтобы спокойно обсудить…
Однажды этот вопрос уже сломал их с Айзой дружбу. Но сейчас они дома, рядом Пит, который всегда был в их тройке самым рассудительным, да еще — день рождения. И даже не потому что праздник и Айза в хорошем настроении. Но если не выяснить все между ними сейчас — то когда? Она совершеннолетняя. Припрется завтра какой-нибудь родовитый ушлепок, наобещает ей фамильных знаний, а она возьмет и согласится, потому что его, Рея, не будет рядом.
— Да! — с вызовом сказала Айза. — Обижает. Я себя не на помойке нашла. И не собираюсь спокойно слушать, что ничего не стою, потому что мама с папой не те.
— Родословные? — нахмурившись, припомнил Пит. — Сын боцмана не станет капитаном, потому что у капитана тоже есть сын?
— Не совсем так. Скорее… — Рей кивнул пришедшей на ум аналогии: — Сын художника к семнадцати будет довольно много знать и наверняка кое-что уметь, и как рядом с ним будет смотреться тот, кто даже карандаша в руки не брал до начала учебы? Такие, как Айза, заведомо в проигрыше на старте, а ведь от хорошего старта многое зависит.
— А преподы? Разве они не должны учить всех одинаково?
— Кому должны, всем прощают! — ядовито ответила Айза. — Они ведь тоже все с родословными, высшее волшебное общество, чертовы снобы! «Вы должны быть благодарны за то, что вас хоть чему-то учат!»
— «Хоть чему-то»? Это как, я не понял? «Здесь учим, здесь не учим, здесь рыбу заворачиваем», так, что ли? Это же столичная школа, она по определению должна быть такая крутая, чтоб аж мозги всмятку!
— Она и есть крутая, то есть лучше прочих, — сообщил Рей. — Старейшая, с традициями, все дети старых семей учатся только там, отсюда и концентрация снобов повышенная. А «хоть чему-то» — потому что дают только основы. Ставят базу. Начальное магическое образование.
— А дальше? Магические университеты или академии?
— Нет таких, нет и не предвидится, — сообщил Рей. — И вот сейчас мы добрались до самого главного.
— У них секреты, Пит! — не выдержала Айза. — Долбаные родовые секреты! Всё мало-мальски интересное — только для своих, для семьи, представь, они даже учеников берут только на условии вхождения в род! Средневековье! И куда ни ткнись! О чем ни спроси! «Вам этого знать не нужно»! «Это не для вас»! «Куда лезешь, Лейвос, родовая магия не для таких как ты»! Сидят на своих тайнах, как… Как клуши на яйцах!
— Они копили знания веками, — пояснил Рей. — Поколение за поколением совершенствовались, оттачивали мастерство. Айза права, похоже на средневековье. Гильдии — помните такое?
Айза презрительно фыркнула.
— У одного кусочек знаний, у другого — другой кусочек, у третьего — третий! И даже не думают, что будет, если их сложить!
— Почему же, — усмехнулся Рей, — думают. О том, что это же делиться придется. Что были знания их, а станут — чужие. И то, что сейчас они продают за огромные деньги, научатся делать все — и собьют цену даже не в разы, а в сотни раз. Ведь магов на самом деле не так уж мало.
— Короче, из прогресса и денег они выбирают деньги, — кивнул Пит. — Ясно все с ними.
— А мне зелья нравятся и артефакты, — тихо сказала Айза. — Только артефакторика — это такое… такое, ну…
— Сложное? — сочувственно спросил Пит.
— Да я даже не знаю, сложное или нет! Из всего секретного самое секретное, вот! Я только заикнулась, сразу на смех подняли. «Губозакаточная машинка, вот какой тебе артефакт нужен»…
— На втором курсе обзорная лекция и три практических занятия, — сказал Рей для Пита, Айза наверняка и сама уже все разузнала. — Для понимания всей степени проблемы — эти три занятия уйдут на то, чтобы научиться определять артефакты. Не в смысле «что делает, можно ли подзарядить или, наоборот, разрядить», а элементарное «как понять, что перед тобой — простая вещь, зачарованная вещь или артефакт». Всё! Это финальная тема курса зачарования вещей, который тоже, в общем-то… такой себе.
— Какой?
— Теоретический. Без объяснений, как теорию применить к практике.
— А смысл? — снова изумился Пит.
Рей пожал плечами и процитировал магистра Рекмарса:
— «Если вы не умеете применить полученные знания, значит, вы их недостойны». Хотя на самом деле он присматривает себе личных учеников, и вот им уже покажет что-нибудь. Только за это «что-нибудь» очень уж дорого заплатить придется.
— Как-то странно, — удивился Пит. — Почему платить-то, за что? У нас на курсах тоже могут предложить в ученики пойти, но это круто! Это сразу в мастерскую, так что, считай, ты еще не выучился, а уже при работе.
— У Рекмарса тоже будешь при работе, только не при зарплате, — зло объяснил Рей.
