Я собралась с силами и вынырнула из вязкого густого болота, в которое погрузил меня удар Альтэссы. Кажется, я закрыла глаза всего на мгновение, но ситуация кардинально изменилась.
— Сопляк!
Рик судорожно сжимая оставшийся клинок, безуспешно пытался подняться с пола, опираясь на дрожащую руку. В застывшем оглушенном взгляде билась только одна мысль, один приказ: «Встать!» На серых мраморных плитах расползались ржавые пятна.
— Ты был мне необходим... — Кагерос пнул поверженного противника в лицо. Меченый упал на спину, замер без движения. Из сломанного носа на подбородок потекла кровь.
Хаос! Я слепо зашарила по гладкой стене в поисках опоры. Это уже не бой! Это избиение!
— Как знамя, за которым мог пойти северный клан...
Дрожь пробежала по телу северянина. Он широко распахнул глаза, жадно хватанул губами воздух. Темные зрачки расширились от боли, заполонив радужку.
— И я, Повелитель! терпел твое фамильярное обращение. Но теперь ты бесполезен!
— Прекрати! — я стиснула зубы, с трудом поднялась.
Кагерос, игнорируя меня, склонился над Риком, будто упиваясь чужими страданиями.
— Боюсь, малышка Юнаэтра из чувства сентиментальности не позволит вдоволь поиграть с тобой. Так что радуйся, ты умрешь здесь и сейчас.
— Не смей! — кулаки сжались в бессильной ярости. Я безрассудно прыгнула на Альтэссу. И, врезавшись в стену уплотнившегося воздуха, упала, растянулась на жестких мраморных плитах.
Клинок, созданный из хрустального льда, взлетел вверх. И достигнув высшей точки, на мгновение замер, перед тем как стремительно обрушиться вниз.
Быстрее и быстрее, словно пикирующий с небес ястреб.
Я барахталась на полу, силясь подняться, отчаянно понимая, что не успею вмешаться. Мне оставалось только наблюдать, как…
Вспыхнул, отражаясь в стеклянной глубине волшебного меча, уходя в багрянец, огонь настенной лампы...
Надменная усмешка искривила губы Альтэссы…
В глазах меченого, затопленных болью, появились осмысленность и упрямство. Рик еще не сдался…
Неужели я ничего не могу сделать?! Не могу…
Не верю! Потянулась, чтобы коснуться его. Самыми кончиками дрожащих пальцев. Лишь на краткий миг…
…Зал. Огромный, мрачно-торжественный. Холодный каменный пол из грубо отесанных плит. Могучие колонны, поддерживающие высокий свод, напоминают древних великанов, по одной из глупых людских легенд несущих на своих плечах небеса. Пыльные витражи, за которыми царит беззвездная ночь. Массивные чугунные люстры.
Арена в центре ярко освещена, а вот зрительские ряды теряются во мраке, затаившемся за пределами факельного круга. Но он знает, они там. Драконы ждут. Он чувствует их нетерпение в предвкушении предстоящей казни. Сотни враждебных глаз, спрятанных под покровом тьмы, сейчас следят за каждым движением пленника. Сотни тех, кто считает его предателем.
Голос. Громоподобный. Безучастный. Безликий. Подхваченный глухим эхом, живущим под куполом старинного собора. Дрожащий от едва сдерживаемой ненависти.
— Эсса Риккард тиа Исланд… по приговору Совета… и по просьбе Древних… твоя сила будет запечатана навеки…
...боль всегда одного цвета… ослепительно красного…
По праву крови. Именем своим приказываю! Слушай меня!
Освободи!
Невозможно.
Тогда защити!
…Защити, защити, защити…
Защити его!
Печать на теле меченого вспыхнула алым. Рука Рика, облаченная в сияющую перчатку узора, перехватила несущийся ему в сердце клинок, отвела в сторону, вонзив в пол. Кагерос, не ожидавший сопротивления, на мгновение растерялся, замешкался. И получил кинжалом в живот.
Тяжелая рана. Не смертельная для дракона, тем более Альтэссы. Но достаточная, чтобы заставить Повелителя Запада пошатнуться и упасть на колени. Рик добавил по горлу, рисуя лорду еще одну жутковатую улыбку. И последним неуловимым штрихом вогнал лезвие под подбородок врага.
Кагерос ничком рухнул на пол, придавив меченого, и застыл.
Мертв?
Мир замер. Время обратилось в хрупкое стекло. Неестественная тишина воцарилась в коридоре.
Он, правда, мертв?
Я осторожно встала, не отрывая взгляда от неподвижного тела. Бугры мышц под тонкой рубашкой из дорогой ткани. В беспорядке разметавшаяся грива волос. Быстро расползающаяся лужа крови. Знакомая до отвращения серая дымка, заволакивающая нереально синие глаза.
Мертв?
Я медленно, сомневаясь, сделала шаг к лежащим без движения противникам.
Сложно поверить. Осознать. Кагерос, Повелитель Запада, вне сомнений, был сильнейшим из известных мне драконов. И так просто погиб? Убит…
Просто ли? Рик!
Меченый не шевелился, придавленный тяжестью упавшего сверху тела. Похоже, воин потерял сознание. Побледневшее спокойное лицо казалось припорошенным пеплом, под которым медленно замирали черные линии выцветшего клейма. Рядом валялся кинжал, покрытый бурыми подтеками. И как он удержал оружие в наполовину отрубленной руке?!
Не о том ты думаешь, Лана. Явно не о том.
Надо выбираться. Шум схватки должен был переполошить весь дом. Я слышала далекие недоуменные голоса разбуженных посреди ночи людей. Удивительно, никто еще не явился посмотреть, что происходит. Впрочем, битва, по моим внутренним ощущениям занявшая целую вечность, вряд ли реально длилась дольше нескольких минут. Стража поместья попросту не успела среагировать. Или не захотела мешать развлечениям Повелителя Запада, что более вероятно. Но скоро здесь станет весьма многолюдно, а потому следует спешить.
Я с трудом стянула тело Альтэссы с Рика. Тяжелый, собака! Мне чудилось, что Кагерос только притворяется мертвым: сейчас он очнется, холодные синие глаза гадко усмехнутся и… поэтому я прикасалась к нему со смесью брезгливости и опаски.
— Рик! — неуверенно позвала я. Никакой реакции.
Хаос! Что же мне делать? Меч Повелителя Запада недурно поработал: сражайся на месте северянина обычный человек, он был бы уже покойником. Я рванула подол рубахи, ткань разошлась с неприятным треском. Быстро перетянула рану на руке дракона, ноге... Я понимала, что этого недостаточно, но даже неуклюжая перевязка позволит выиграть немного времени, иначе через несколько минут бывший дракон просто умрет от потери крови.
Хаос! Когда же я обрету крылья?! Ситуация выглядела бы гораздо симпатичнее, владей я дремлющим во мне волшебством. Жалких крох магии, бывших у меня, не хватило даже на то, чтобы полностью остановить кровотечение.
Поместье бурлило все сильнее, словно закипающая вода в походном котелке. Голоса, растерянные, встревоженные, взбудораженные, приближались. Пора уходить.
— Рик! — меченый молчал, упорно не желая приходить в сознание. Прости, я не позволю тебе отдыхать.
— Рик! — я хлестнула его по щеке, еще раз — сильнее. Отчаянно крикнула. — Да очнись ты! Просыпайся, дракон!
Меченый застонал, неохотно открыл глаза.
— Вставай!
— Жрица? Ты еще здесь? — он скривился, следующие слова прошипел-просвистел сквозь зубы. — Убирайся! Беги прочь, недотепа! Выход недалеко. В одиночку ты успеешь спастись.
— Встать, алый! — приказала я, тяня его вверх.
— Ты точно безумная, — Рик все-таки собрался с силами и поднялся. Воина тут же повело в сторону, пришлось закинуть его руку на плечо.
— Я тебя не брошу, — угрюмо отозвалась я, сгибаясь под тяжестью повисшего на мне дракона.
Мы сделали один неуверенный шаг, второй, направляясь к центральному выходу. Бессмысленно теперь заботиться о скрытности. Все поместье скоро узнает о побеге. Следовало избирать самый короткий путь.
Шаг. Еще один. Хаос! Только иди, Рик! Прошу! Не сдавайся! Я не уверена, что мне хватит сил дотащить тебя.
Последний поворот. Мы вывалились из коридора в парадную прихожую. За двухстворчатыми дверьми должен находиться двор, где ожидали нас заблаговременно приготовленные меченым лошади. Но, похоже, у меня возникла маленькая проблема. Солдаты, обернувшиеся на шум, отчего-то восприняли наше появление отнюдь не дружелюбно. Поднятые по тревоге стражники не успели одеться и щеголяли в подштанниках с обнаженными торсами, но вот различными колюще-режущими предметами они обзавестись не забыли. И теперь путь к свободе преграждал очень милый ежик, ощетинившийся мечами в нашем направлении.
Грубияны! Я оскорблена в лучших чувствах! Пригласили бы усталую девушку на чай, а нет. Они желают драться!
Рик дернулся и чуть не свалился. Я крепче перехватила его руку, тяжко вздохнула. Шли бы вы спать, люди недобрые!
— Сдавайтесь! — стража медленно, осторожно двинулась в нашем направлении.
И что мне прикажете делать? Меча нет, да и не обладаю я умениями воина из северного клана, чтобы в одиночку справиться с десятком обученных солдат. Магии тоже нет, последние капли потерянной силы ушли на то, чтобы хоть немного полечить Рика… есть магия!
В памяти вспыли алчный взгляд колдуна, грозящегося забрать мою жизнь, циничные рассуждения Юнаэтры. Использовать в качестве основы кровь? Методы плетения не должны серьезно отличаться. Наверное.
— Дорогу! — я резко, не думая, рванула зубами запястье, вскинула руку. Кровь, значит… Надеюсь, я не ошибаюсь.
Плетение само сформировалось в голове. Огонь. Художники часто рисуют магов с пламенем в руках. Глупо. Ведь существуют иные пути добиться желаемого. Не разрушая ткань окружающего мира, а осторожно изменяя ее. Путь разума, а не силы. Бережной иглы, а не крушащего все вокруг молота. Этот путь изящнее, аккуратнее, бережливее… кропотливее, в сотни раз сложнее.
Огонь. Огонь в исконном виде — это энергия. Источник жизни в подлунных королевствах. Солнце, сияющее в небесах, дарит тепло растениям, а те в свою очередь отдают его животным. В каждом создании этого мира горит маленький костер, затухающий лишь со смертью. Огонь — это четвертая стихия, жизненно необходимая для любого существа, наравне с водой, землей и воздухом. Но когда его много, он становится крайне опасным врагом. Так яд в малых дозах лекарство, но стоит лишь чуть-чуть ошибиться в рецепте, и свидание с Хаосом обеспечено.
Пылающие шарики, сорвавшиеся с пальцев, взорвались у ног замковой стражи, расплескавшись морем обжигающего пламени, заставив людей непроизвольно отступить, усомниться, настолько ли велико их желание связываться с вставшей не с той ноги эссой. Знали бы они, что я вообще не ложилась!
Отдача ударила неожиданно сильно. Меня затошнило. В глазах потемнело. Лишь боль от впившихся в плечо пальцев помешала мне потерять сознание. Каким-то чудом я удержалась на ногах. Хаос забери слепую дракониху с ее магией крови! Однажды со мной случалось подобное. В далеком, счастливом (несмотря на едкие замечания некоторых) детстве, когда я, не умея реально оценивать свои возможности, разом выплеснула в заклинание весь доступный мне резерв.
— Дорогу! Я все здесь разнесу! — нагло заявила я, понимая, что следующее использование силы, скорей всего, закончится для меня глубоким и долгим обмороком.
— Девчонка тот еще разрушитель, — мерзко ухмыляясь, подтвердил меченый, сильнее наваливаясь на плечо. — Даром, что ли, госпожа велела тщательно следить за ней.
Смешно: едва стоящие на ногах калеки угрожают толпе здоровых вооруженных мужиков. Но оценить комичность ситуации могли только я и Рик. Небольшой демонстрации солдатам хватило, чтобы поверить: я могучий (ха-ха) и ужасный (трижды ха) дракон, который превратит дом в руины, если его попытаются задержать.
Героев среди стражи не нашлось, а вот благоразумных людей — сколько угодно. Солдаты отступили, освободив путь. К сожалению, ушли они не настолько далеко, дабы мы почувствовали себя в безопасности. Но, по крайней мере, в ближайшие несколько минут они вряд ли рискнут напасть. Следовало спешить.
— Рик, держись! Уже недолго, — шептала я. Меченому становилось хуже и хуже.
Мы проковыляли сквозь послушно разошедшуюся перед нами стену огня, выползли во двор, направились к конюшне. В ранний, предрассветный час на улице почти никого не было, лишь одинокий мальчишка-поваренок натужно пыхтел, таща огромный чан с овощами для кухни. Увидев нас, юнец попятился, выронил свою ношу и вопя, бегом скрылся за углом. Хаос с ним, все равно никто уже не спит.
Краем глаза я отметила, что за нами на некотором отдалении последовали самые отчаянные из стражников. Плохо, как же все плохо! Скоро солдаты осмелеют, мнимая угроза перестанет пугать. Когда враги решат проверить предел моих возможностей, я вряд ли сумею отбиться.
Лошади ждали у конюшни. Две крепенькие кобылки серой масти нетерпеливо перебирали ногами и покусывали удила, стараясь дотянуться до кормушки с овсом. Предусмотрительность дракона спасла нас: седлать коняшек под бдительными враждебными взглядами стражников было бы крайне неуютно. И смертельно опасно.
Меченый неохотно отпустил меня, сделал несколько пьяных шагов, схватился за холку лошади. Постоял, собираясь с силами, стиснул зубы и все-таки вскочил в седло. Покачнулся, но удержался, только сгорбился.
— Взять их! Чего вы ждете, бездельники! — из дома выскочил полуголый растрепанный человек.
Гарлон Аскен собственной персоной. Чего он такой сердитый с утра пораньше? Неужто разозлился на неожиданную побудку?!
Я шустро взобралась в седло, дернула поводья.
Солдаты неуверенно мялись, не спеша выполнять приказ.
— Идиоты! Да они едва на ногах держатся!
Наблюдательный, собака! Стражники оживились. Кто-то бросился к нам, двое к оказавшимся открытыми воротам.
Нет уж! Опоздали! Я всадила каблуки в бока лошади, понукая ее перейти в галоп. Хоть и не оборачивалась, знала, что меченый следовал за мной по пятам.
Сзади громко ругался Гарлон Аскен, не справившийся с охраной поместья. Бросился в сторону солдат, уходя из-под копыт. Свистнул случайный болт, вспоров воздух далеко слева. Со стуком сошлись створки, захлопнувшись прямо за нашими спинами.
Спасены!
Вперед! Только вперед! К свободе, дурманившей внезапной надеждой. Рано сдаваться! Мы еще живы!
Живы!
Я сжала ногами бока лошади, заставляя кобылку ангарской породы мчаться еще быстрее, оставляя на тракте след из поднятой пыли. Ветер бил в лицо, трепал волосы, обжигал губы прохладными поцелуями. Если закрыть глаза, можно представить, что летишь!
Восторг. Легкость. Отсутствие границ и запретов.
Я забывала обо всем, отдаваясь распахнувшей мне объятия свободе!
Светало. В далеком небе парила одинокая птица. Колыхалась степная трава, что-то шепча нам вслед. Мрачные стены поместья, едва не превратившиеся для меня в могилу, отдалялись, оставаясь позади. В прошлом.
А будущее звало. Наконец-то я узнала лицо моего врага. Я чувствовала, мне еще предстоит встреча с незрячей девушкой, носящей имя дочери ветра(62). В следующий раз я найду, что сказать ей. И боюсь, наша беседа состоится на языке стали и магии.
На одну тайну стало меньше. И на десять больше… Наверное, так всегда. Будущее никогда не определится до конца, но теперь оно есть — мое будущее. Рано или поздно я отыщу ответы на все вопросы. Обязательно.
Мир ждал…
Южный Предел оцепенел, затаился, опаленный тревожным предчувствием опасности.
Север застыл, скованный ледяным панцирем неизбежности.
Восток наблюдал, отгородившись ото всех в нелепой попытке сохранить остатки спокойствия.
На Западе вставали черные громады туч, предвещая бурю.
Из окна слепыми глазами мне вслед смотрела Судьба.
Впереди, разлив в небе багряные краски, занимался новый день.
— Сопляк!
Рик судорожно сжимая оставшийся клинок, безуспешно пытался подняться с пола, опираясь на дрожащую руку. В застывшем оглушенном взгляде билась только одна мысль, один приказ: «Встать!» На серых мраморных плитах расползались ржавые пятна.
— Ты был мне необходим... — Кагерос пнул поверженного противника в лицо. Меченый упал на спину, замер без движения. Из сломанного носа на подбородок потекла кровь.
Хаос! Я слепо зашарила по гладкой стене в поисках опоры. Это уже не бой! Это избиение!
— Как знамя, за которым мог пойти северный клан...
Дрожь пробежала по телу северянина. Он широко распахнул глаза, жадно хватанул губами воздух. Темные зрачки расширились от боли, заполонив радужку.
— И я, Повелитель! терпел твое фамильярное обращение. Но теперь ты бесполезен!
— Прекрати! — я стиснула зубы, с трудом поднялась.
Кагерос, игнорируя меня, склонился над Риком, будто упиваясь чужими страданиями.
— Боюсь, малышка Юнаэтра из чувства сентиментальности не позволит вдоволь поиграть с тобой. Так что радуйся, ты умрешь здесь и сейчас.
— Не смей! — кулаки сжались в бессильной ярости. Я безрассудно прыгнула на Альтэссу. И, врезавшись в стену уплотнившегося воздуха, упала, растянулась на жестких мраморных плитах.
Клинок, созданный из хрустального льда, взлетел вверх. И достигнув высшей точки, на мгновение замер, перед тем как стремительно обрушиться вниз.
Быстрее и быстрее, словно пикирующий с небес ястреб.
Я барахталась на полу, силясь подняться, отчаянно понимая, что не успею вмешаться. Мне оставалось только наблюдать, как…
Вспыхнул, отражаясь в стеклянной глубине волшебного меча, уходя в багрянец, огонь настенной лампы...
Надменная усмешка искривила губы Альтэссы…
В глазах меченого, затопленных болью, появились осмысленность и упрямство. Рик еще не сдался…
Неужели я ничего не могу сделать?! Не могу…
Не верю! Потянулась, чтобы коснуться его. Самыми кончиками дрожащих пальцев. Лишь на краткий миг…
…Зал. Огромный, мрачно-торжественный. Холодный каменный пол из грубо отесанных плит. Могучие колонны, поддерживающие высокий свод, напоминают древних великанов, по одной из глупых людских легенд несущих на своих плечах небеса. Пыльные витражи, за которыми царит беззвездная ночь. Массивные чугунные люстры.
Арена в центре ярко освещена, а вот зрительские ряды теряются во мраке, затаившемся за пределами факельного круга. Но он знает, они там. Драконы ждут. Он чувствует их нетерпение в предвкушении предстоящей казни. Сотни враждебных глаз, спрятанных под покровом тьмы, сейчас следят за каждым движением пленника. Сотни тех, кто считает его предателем.
Голос. Громоподобный. Безучастный. Безликий. Подхваченный глухим эхом, живущим под куполом старинного собора. Дрожащий от едва сдерживаемой ненависти.
— Эсса Риккард тиа Исланд… по приговору Совета… и по просьбе Древних… твоя сила будет запечатана навеки…
...боль всегда одного цвета… ослепительно красного…
По праву крови. Именем своим приказываю! Слушай меня!
Освободи!
Невозможно.
Тогда защити!
…Защити, защити, защити…
Защити его!
Печать на теле меченого вспыхнула алым. Рука Рика, облаченная в сияющую перчатку узора, перехватила несущийся ему в сердце клинок, отвела в сторону, вонзив в пол. Кагерос, не ожидавший сопротивления, на мгновение растерялся, замешкался. И получил кинжалом в живот.
Тяжелая рана. Не смертельная для дракона, тем более Альтэссы. Но достаточная, чтобы заставить Повелителя Запада пошатнуться и упасть на колени. Рик добавил по горлу, рисуя лорду еще одну жутковатую улыбку. И последним неуловимым штрихом вогнал лезвие под подбородок врага.
Кагерос ничком рухнул на пол, придавив меченого, и застыл.
Мертв?
Мир замер. Время обратилось в хрупкое стекло. Неестественная тишина воцарилась в коридоре.
Он, правда, мертв?
Я осторожно встала, не отрывая взгляда от неподвижного тела. Бугры мышц под тонкой рубашкой из дорогой ткани. В беспорядке разметавшаяся грива волос. Быстро расползающаяся лужа крови. Знакомая до отвращения серая дымка, заволакивающая нереально синие глаза.
Мертв?
Я медленно, сомневаясь, сделала шаг к лежащим без движения противникам.
Сложно поверить. Осознать. Кагерос, Повелитель Запада, вне сомнений, был сильнейшим из известных мне драконов. И так просто погиб? Убит…
Просто ли? Рик!
Меченый не шевелился, придавленный тяжестью упавшего сверху тела. Похоже, воин потерял сознание. Побледневшее спокойное лицо казалось припорошенным пеплом, под которым медленно замирали черные линии выцветшего клейма. Рядом валялся кинжал, покрытый бурыми подтеками. И как он удержал оружие в наполовину отрубленной руке?!
Не о том ты думаешь, Лана. Явно не о том.
Надо выбираться. Шум схватки должен был переполошить весь дом. Я слышала далекие недоуменные голоса разбуженных посреди ночи людей. Удивительно, никто еще не явился посмотреть, что происходит. Впрочем, битва, по моим внутренним ощущениям занявшая целую вечность, вряд ли реально длилась дольше нескольких минут. Стража поместья попросту не успела среагировать. Или не захотела мешать развлечениям Повелителя Запада, что более вероятно. Но скоро здесь станет весьма многолюдно, а потому следует спешить.
Я с трудом стянула тело Альтэссы с Рика. Тяжелый, собака! Мне чудилось, что Кагерос только притворяется мертвым: сейчас он очнется, холодные синие глаза гадко усмехнутся и… поэтому я прикасалась к нему со смесью брезгливости и опаски.
— Рик! — неуверенно позвала я. Никакой реакции.
Хаос! Что же мне делать? Меч Повелителя Запада недурно поработал: сражайся на месте северянина обычный человек, он был бы уже покойником. Я рванула подол рубахи, ткань разошлась с неприятным треском. Быстро перетянула рану на руке дракона, ноге... Я понимала, что этого недостаточно, но даже неуклюжая перевязка позволит выиграть немного времени, иначе через несколько минут бывший дракон просто умрет от потери крови.
Хаос! Когда же я обрету крылья?! Ситуация выглядела бы гораздо симпатичнее, владей я дремлющим во мне волшебством. Жалких крох магии, бывших у меня, не хватило даже на то, чтобы полностью остановить кровотечение.
Поместье бурлило все сильнее, словно закипающая вода в походном котелке. Голоса, растерянные, встревоженные, взбудораженные, приближались. Пора уходить.
— Рик! — меченый молчал, упорно не желая приходить в сознание. Прости, я не позволю тебе отдыхать.
— Рик! — я хлестнула его по щеке, еще раз — сильнее. Отчаянно крикнула. — Да очнись ты! Просыпайся, дракон!
Меченый застонал, неохотно открыл глаза.
— Вставай!
— Жрица? Ты еще здесь? — он скривился, следующие слова прошипел-просвистел сквозь зубы. — Убирайся! Беги прочь, недотепа! Выход недалеко. В одиночку ты успеешь спастись.
— Встать, алый! — приказала я, тяня его вверх.
— Ты точно безумная, — Рик все-таки собрался с силами и поднялся. Воина тут же повело в сторону, пришлось закинуть его руку на плечо.
— Я тебя не брошу, — угрюмо отозвалась я, сгибаясь под тяжестью повисшего на мне дракона.
Мы сделали один неуверенный шаг, второй, направляясь к центральному выходу. Бессмысленно теперь заботиться о скрытности. Все поместье скоро узнает о побеге. Следовало избирать самый короткий путь.
Шаг. Еще один. Хаос! Только иди, Рик! Прошу! Не сдавайся! Я не уверена, что мне хватит сил дотащить тебя.
Последний поворот. Мы вывалились из коридора в парадную прихожую. За двухстворчатыми дверьми должен находиться двор, где ожидали нас заблаговременно приготовленные меченым лошади. Но, похоже, у меня возникла маленькая проблема. Солдаты, обернувшиеся на шум, отчего-то восприняли наше появление отнюдь не дружелюбно. Поднятые по тревоге стражники не успели одеться и щеголяли в подштанниках с обнаженными торсами, но вот различными колюще-режущими предметами они обзавестись не забыли. И теперь путь к свободе преграждал очень милый ежик, ощетинившийся мечами в нашем направлении.
Грубияны! Я оскорблена в лучших чувствах! Пригласили бы усталую девушку на чай, а нет. Они желают драться!
Рик дернулся и чуть не свалился. Я крепче перехватила его руку, тяжко вздохнула. Шли бы вы спать, люди недобрые!
— Сдавайтесь! — стража медленно, осторожно двинулась в нашем направлении.
И что мне прикажете делать? Меча нет, да и не обладаю я умениями воина из северного клана, чтобы в одиночку справиться с десятком обученных солдат. Магии тоже нет, последние капли потерянной силы ушли на то, чтобы хоть немного полечить Рика… есть магия!
В памяти вспыли алчный взгляд колдуна, грозящегося забрать мою жизнь, циничные рассуждения Юнаэтры. Использовать в качестве основы кровь? Методы плетения не должны серьезно отличаться. Наверное.
— Дорогу! — я резко, не думая, рванула зубами запястье, вскинула руку. Кровь, значит… Надеюсь, я не ошибаюсь.
Плетение само сформировалось в голове. Огонь. Художники часто рисуют магов с пламенем в руках. Глупо. Ведь существуют иные пути добиться желаемого. Не разрушая ткань окружающего мира, а осторожно изменяя ее. Путь разума, а не силы. Бережной иглы, а не крушащего все вокруг молота. Этот путь изящнее, аккуратнее, бережливее… кропотливее, в сотни раз сложнее.
Огонь. Огонь в исконном виде — это энергия. Источник жизни в подлунных королевствах. Солнце, сияющее в небесах, дарит тепло растениям, а те в свою очередь отдают его животным. В каждом создании этого мира горит маленький костер, затухающий лишь со смертью. Огонь — это четвертая стихия, жизненно необходимая для любого существа, наравне с водой, землей и воздухом. Но когда его много, он становится крайне опасным врагом. Так яд в малых дозах лекарство, но стоит лишь чуть-чуть ошибиться в рецепте, и свидание с Хаосом обеспечено.
Пылающие шарики, сорвавшиеся с пальцев, взорвались у ног замковой стражи, расплескавшись морем обжигающего пламени, заставив людей непроизвольно отступить, усомниться, настолько ли велико их желание связываться с вставшей не с той ноги эссой. Знали бы они, что я вообще не ложилась!
Отдача ударила неожиданно сильно. Меня затошнило. В глазах потемнело. Лишь боль от впившихся в плечо пальцев помешала мне потерять сознание. Каким-то чудом я удержалась на ногах. Хаос забери слепую дракониху с ее магией крови! Однажды со мной случалось подобное. В далеком, счастливом (несмотря на едкие замечания некоторых) детстве, когда я, не умея реально оценивать свои возможности, разом выплеснула в заклинание весь доступный мне резерв.
— Дорогу! Я все здесь разнесу! — нагло заявила я, понимая, что следующее использование силы, скорей всего, закончится для меня глубоким и долгим обмороком.
— Девчонка тот еще разрушитель, — мерзко ухмыляясь, подтвердил меченый, сильнее наваливаясь на плечо. — Даром, что ли, госпожа велела тщательно следить за ней.
Смешно: едва стоящие на ногах калеки угрожают толпе здоровых вооруженных мужиков. Но оценить комичность ситуации могли только я и Рик. Небольшой демонстрации солдатам хватило, чтобы поверить: я могучий (ха-ха) и ужасный (трижды ха) дракон, который превратит дом в руины, если его попытаются задержать.
Героев среди стражи не нашлось, а вот благоразумных людей — сколько угодно. Солдаты отступили, освободив путь. К сожалению, ушли они не настолько далеко, дабы мы почувствовали себя в безопасности. Но, по крайней мере, в ближайшие несколько минут они вряд ли рискнут напасть. Следовало спешить.
— Рик, держись! Уже недолго, — шептала я. Меченому становилось хуже и хуже.
Мы проковыляли сквозь послушно разошедшуюся перед нами стену огня, выползли во двор, направились к конюшне. В ранний, предрассветный час на улице почти никого не было, лишь одинокий мальчишка-поваренок натужно пыхтел, таща огромный чан с овощами для кухни. Увидев нас, юнец попятился, выронил свою ношу и вопя, бегом скрылся за углом. Хаос с ним, все равно никто уже не спит.
Краем глаза я отметила, что за нами на некотором отдалении последовали самые отчаянные из стражников. Плохо, как же все плохо! Скоро солдаты осмелеют, мнимая угроза перестанет пугать. Когда враги решат проверить предел моих возможностей, я вряд ли сумею отбиться.
Лошади ждали у конюшни. Две крепенькие кобылки серой масти нетерпеливо перебирали ногами и покусывали удила, стараясь дотянуться до кормушки с овсом. Предусмотрительность дракона спасла нас: седлать коняшек под бдительными враждебными взглядами стражников было бы крайне неуютно. И смертельно опасно.
Меченый неохотно отпустил меня, сделал несколько пьяных шагов, схватился за холку лошади. Постоял, собираясь с силами, стиснул зубы и все-таки вскочил в седло. Покачнулся, но удержался, только сгорбился.
— Взять их! Чего вы ждете, бездельники! — из дома выскочил полуголый растрепанный человек.
Гарлон Аскен собственной персоной. Чего он такой сердитый с утра пораньше? Неужто разозлился на неожиданную побудку?!
Я шустро взобралась в седло, дернула поводья.
Солдаты неуверенно мялись, не спеша выполнять приказ.
— Идиоты! Да они едва на ногах держатся!
Наблюдательный, собака! Стражники оживились. Кто-то бросился к нам, двое к оказавшимся открытыми воротам.
Нет уж! Опоздали! Я всадила каблуки в бока лошади, понукая ее перейти в галоп. Хоть и не оборачивалась, знала, что меченый следовал за мной по пятам.
Сзади громко ругался Гарлон Аскен, не справившийся с охраной поместья. Бросился в сторону солдат, уходя из-под копыт. Свистнул случайный болт, вспоров воздух далеко слева. Со стуком сошлись створки, захлопнувшись прямо за нашими спинами.
Спасены!
Вперед! Только вперед! К свободе, дурманившей внезапной надеждой. Рано сдаваться! Мы еще живы!
Живы!
Я сжала ногами бока лошади, заставляя кобылку ангарской породы мчаться еще быстрее, оставляя на тракте след из поднятой пыли. Ветер бил в лицо, трепал волосы, обжигал губы прохладными поцелуями. Если закрыть глаза, можно представить, что летишь!
Восторг. Легкость. Отсутствие границ и запретов.
Я забывала обо всем, отдаваясь распахнувшей мне объятия свободе!
Светало. В далеком небе парила одинокая птица. Колыхалась степная трава, что-то шепча нам вслед. Мрачные стены поместья, едва не превратившиеся для меня в могилу, отдалялись, оставаясь позади. В прошлом.
А будущее звало. Наконец-то я узнала лицо моего врага. Я чувствовала, мне еще предстоит встреча с незрячей девушкой, носящей имя дочери ветра(62). В следующий раз я найду, что сказать ей. И боюсь, наша беседа состоится на языке стали и магии.
На одну тайну стало меньше. И на десять больше… Наверное, так всегда. Будущее никогда не определится до конца, но теперь оно есть — мое будущее. Рано или поздно я отыщу ответы на все вопросы. Обязательно.
Эпилог
Мир ждал…
Южный Предел оцепенел, затаился, опаленный тревожным предчувствием опасности.
Север застыл, скованный ледяным панцирем неизбежности.
Восток наблюдал, отгородившись ото всех в нелепой попытке сохранить остатки спокойствия.
На Западе вставали черные громады туч, предвещая бурю.
Из окна слепыми глазами мне вслед смотрела Судьба.
Впереди, разлив в небе багряные краски, занимался новый день.
