Не замечал я за Зойкой ни малейшей склонности к мастурбации, даже когда она изображала сексуальную озабоченность и бесстыдно липла ко мне. Быть может, мать ей так убедительно запретила, что отбила охоту надолго. Но не исключено, что мелкая просто фантазирует, я уже замечал, что есть у неё такая скверная привычка. Впрочем, привычек, которые я считал скверными, у неё было куда больше одной.
- Тебя, выходит, поднатаскала Флор? – неведомо зачем переспросил я.
- Да. И ещё она мне на борту ковчега устроила питание, как у экипажа, чтобы молоко от сухпаев не пропало, а под конец ещё и денег дала. Я должна быть ей благодарна? Но она не давала мне увидеть дочь весь полёт до Асгарда!
- Думаю, те деньги – это компенсация моральных страданий из-за вашей вынужденной разлуки.
- Ох, внучек, ты заговорил, как прожжённый адвокат! – встряла в разговор ведьма. – Где ты таких слов-то набрался?
- Из детективов про прожжённых адвокатов.
- Дарт, ты защищаешь свою бывшую, потому что она в сексе лучше меня? – продолжила своё Зоя. – Нет, не отвечай, я не хочу слышать ответ. А тебе за что заплатили? За то, что она от тебя скрыла существование Ольги?
- Ну, так она восстанавливает справедливость, - скривился я. – Флор уже далеко, к чему твоя ревность?
- Это не ревность! Она потребовала, чтобы я не выходила из каюты, и наглядно показала, что все коридоры просматриваются камерами. Пеле мне потом это подтвердил.
- И что?
- То, что она пригрозила убить Зойку, если я только высуну нос из каюты!
- Блеф! – заявил я. – Она не способна на убийство. Женщина-убийца тут Дагмар, а не Флор.
- Сечёшь, - одобрила Дагмар.
- Я тоже думала, что она робот, а в них встроен первый закон, и потому убить она не сможет. Но потом Пеле мне рассказал, что перед нашим отлётом на космодроме творилась бойня, а Флор на это смотрела и даже не пыталась её предотвратить. А первый закон требует именно этого!
Да, в фантастических книгах и фильмах первый закон запрещал роботам своим бездействием допускать, чтобы человеку был причинён вред. Но неужели Зоя не понимает разницу между фантастикой и литературой вообще, и реальной жизнью? Впрочем, просвещать её я не стал.
- Пьервий закон, - вкрадчиво произнесла Зойка на отдалённом подобии славянского. – Пеле мне это и перевёл, и объяснил, что оно значит.
- Болван электронный! – воскликнул я.
- Я не виноват, - заявил Пеле. – У меня не было инструкции не давать доне Зое информацию по этой теме.
- Пеле не болван, - вступилась за корабельный Разум Зойка.
- Давно знаешь? Не про Пеле, а про неё.
- Пеле рассказал давно, но тогда я ему не поверила. А ты знал с самого начала?
- Почти. Может, минут на десять позже знакомства.
- Никому не скажем?
- Замётано.
Зоя прислушивалась к нашему разговору, и явно собиралась спросить, о чём мы никому не скажем, но сперва заколебалась, а потом и вовсе задала другой вопрос.
- Зойка, раз уж ты хочешь, чтобы тебя так называли… Дарт использовал слово «блеф», и ты кивнула, то есть, поняла. Тебя тут что, дорогая доченька, научили играть в покер?
- Нет, мама.
- И хорошо. Нечего маленькой девочке играть в карты.
- Но я умею играть в карты! – похвасталась Зойка, вместо того, чтобы благоразумно промолчать. – Но не в покер, а в очко. В очке тоже есть блеф.
- «В очке», надо же! – взвилась её мать. – Дарт, зачем? Это же воровская игра!
- Она умела считать до пяти. Теперь, после очка, считает до двадцати одного.
- Почему именно до двадцати одного?
- Потому что всё, что больше – перебор, - пояснила Зойка. – Кроме пары тузов с раздачи, но это особый случай.
- И ты считаешь нормальным… - Зоя не договорила, взгляд её внезапно потух, а на глазах выступили слёзы. – Ладно, это всё неважно.
- Что случилось? – обеспокоился я. – Ты так сильно расстроилась, что твоя дочь научилась играть в очко?
- Нет, Дарт. Тут другое. Мы летим на Латифундию. У меня предчувствие, что мы оттуда не вернёмся.
- Так это, милая Зоя, не ко мне. С предчувствиями – это к нашей ведьме, доне Исидоре. Надеюсь, ты не боишься ведьм? Дона Исидора настолько приличная женщина, что я ей доверил своих детей, да и Зойка с ней прекрасно ладит. Сейчас ведьма спит, но, я надеюсь, проснётся.
- Не дождётесь, - пробурчала Исидора, не открывая глаз. – Сейчас посмотрю, что нас ждёт на Латифундии.
- Ты готов верить пророчеству какой-то старой сивиллы? – изумилась Зоя.
- Ты, девочка Зоя, забыла добавить «выжившей из ума». Вот тогда звучало бы совсем правильно.
- Так, дамы, брэк! – вмешался я. – Дона Исидора уже несколько раз угадывала будущее.
- Например?
- Например, когда предсказала, что Дарт трахнет Зою, - ответила ей дочь. – А Зоей тут тогда была только я.
- Небось, она очень ловкая мошенница, - предположила напарница.
- Очень даже возможно, - согласился я. – Но нам-то какая разница? Прогноз верный, а добыт он ловкими трюками или из ноосферы, не имеет значения.
- Бесподобно здравый подход, внучек! – похвалила меня ведьма. – А пророчество у меня готово, мне для этого не нужно часами вокруг духов вызывать. Так вот, сеньоры и сеньориты, ноосфера не показывает мне взлёт «Пираньи» с Латифундии.
- А посадку?
- Тут такое дело, внучек, что ноосфера не показывает дважды одно и то же. А я уже спрашивала про конец рейса. Видать, это он и есть.
- Посадка на гибнущем острове, и вокруг горящие парусники?
- Ну, да. И ещё вулкан.
- Про вулкан ты ничего не говорила!
- Вот сейчас сказала. Кому-то стало легче?
Пеле по моей команде принялся искать на Латифундии остров с вулканом на нём. Таких островов нашлось девять, на семи из них вулканы числились потухшими. И когда я принялся рассматривать фотографии этих «вулканических» островов, мне только и осталось, что бессильно выругаться – на острове Санта-Рина, что переводится с бразильского как остров святой Рины, была бухта, а в ней что-то вроде яхт-клуба и до хрена парусников. Они ещё не горели, да и вулкан пока не извергался, видать, ждали, пока «Пиранья» вмажет в жерло вулкана и разбудит его, а уж он-то запросто подожжёт все парусники.
- Песец, без вариантов, - поставил диагноз я. – Туда лететь нельзя. Кто у нас заведует сменой маршрута?
- Суперкарго, - ответила Дагмар. – Но он до ужаса тупой и упрямый, и не разрешит менять пункт назначения из-за того, что какая-то старая ведьма что-то там предсказала. Вот если будут доказательства, которые он сможет понять, тогда, может, и согласится.
- Нормально. Я бы на его месте тоже не разрешил. Но от этого не легче. А скажи, Дагмар, что будет, если суперкарго будет настаивать на Латифундии, а я положу на него болт и уведу корабль, например, на Вегу?
- Казнят навигаторов сразу, как сядем на любом космодроме. Может, даже меня палачом назначат – не обижайтесь тогда, ничего личного.
- А если грохнуть суперкарго, и попробовать договориться с его преемником?
- Не выйдет. Сменит его точно такой же коммандос, которого тоже не убедить пророчествами.
Только в этот момент до меня дошло, что нам нет смысла избегать Латифундии. Хоть авария, хоть диверсия произойдут независимо от того, попытаемся ли мы приземляться на этой планете. Я ничего не смогу сделать, независимо от того, изменит ли суперкарго наш маршрут или нет. Ознакомил со своими выводами Пеле, и попросил его найти в них ошибку. И он нашёл.
- Принимая пророчество доны Исидоры как истину, аварию или диверсию считаю маловероятными, - сообщил корабельный Разум. – Диверсант, оставшись на борту, становится смертником, на это никто не пойдёт. Поставить бомбу и выжить могла только бывший навигатор-бортинженер Флор, но она…
- Она отпадает, - категорически заявил я.
- Пьервий закон, - подтвердила Зойка.
- Остаётся всего два варианта: ракеты ПВО или звездолёт-истребитель, лучше несколько. Но остаётся непонятным, какая кому-нибудь выгода в том, чтобы нас сбить.
- Они друг друга на кострах жгут, а ты, Пеле, выискиваешь для них выгоду, - фыркнула Дагмар. – Да просто удовольствие получают! Если кто не знает, все коммандос тоже любят убивать. Работа такая у нас. И мы любим свою работу.
Теперь я пророчествам Исидоры верил безоговорочно, и не сомневался, что попытка приземлиться на Латифундии приведёт к катастрофе для «Пираньи» с поголовной гибелью экипажа и пассажиров, пробуждению вулкана Санта-Рина и затоплению острова и потерям среди яхтсменов и обслуги яхтклуба. А попытка самовольно там не приземляться приведёт к нашей с Зоей казни, быстрой и неотвратимой – насчёт успешного противостояния с коммандос и в перестрелке, и тем более в рукопашном бою я не питал ни малейших иллюзий.
Попробовал убедить по телефону суперкарго, что имею информацию, исключающую благополучную для нас посадку на Латифундии, но он категорически запретил обсуждать эту тему иначе, чем при личном контакте, и пообещал зайти в кабину, как только разберётся с сухпаями – их на борту более чем достаточно, но при погрузке уложены они были неправильно, нужно сложить их, как надо, чтобы корабельная автоматика нормально подавала их в каюты. Заодно не помешает наказать того или тех, кто допустил ошибку, из-за которой пришлось делать лишнюю работу.
Как работают автоматические системы распределения еды, воды, одежды и чего-то там ещё, я представлял весьма смутно, так что просто сообщил, что буду его ждать. Мой вопрос срочным не был, до Латифундии ещё лететь больше месяца, но хотелось бы всё же решить его побыстрее. А если смену маршрута не разрешат, придётся сменить его без разрешения. Нам так и так смерть, пусть хоть дети выживут. Одно обидно – суперкарго тоже не пострадает, сделав всё, чтобы пострадать. На мой взгляд, это несправедливо, но и в жизни вообще, и в космосе в частности справедливости очень мало.
- Внучек, мы можем как-то избежать катастрофы? – спросила Исидора.
- Можем, - ответил я. – Изменим курс и приземлимся на планете, где нет вулкана Санта-Рина. И нас с Зоей казнят сразу после посадки.
- Неужели ничего нельзя сделать? Ты же справился с солнечным штормом, а он был тоже не подарок.
- Ну, можем, как тогда, помолиться. У меня даже католический крестик где-то завалялся. Но, дона Исидора, как молитва отменит твоё пророчество?
- Не знаю. Господь же всемогущ?
- И что? Ради нас Он задействует своё всемогущество? Очень сильно сомневаюсь.
- Я тоже, внучек. Я тоже. И сами мы, увы, не боги, хотя в юности некоторые мужчины называли меня богиней.
Описание половой жизни Исидоры наверняка показалось бы мне неимоверно скучным, так что я поискал в кабине другую собеседницу. Дагмар и Олаф были, как обычно, заняты, Зойка что-то увлечённо смотрела на телефоне, видать, порнуху, раз смотрела её не на корабельном мониторе. Оставалась Зоя-старшая, рядом с ней я и уселся, слегка приобняв за плечи. Она резко сбросила мою руку и осуждающе уставилась на меня полными слёз глазами.
- Ты совсем помешался на сексе? – выкрикнула она. – Я сейчас об этом и думать не могу, не то, чтобы заниматься!
- Думаешь, меня это всё радует? – спросил я.
- Ты понимаешь, что единственный выход – это…
- …поменьше болтать там, где работает прослушка, - закончил я за неё. – Так что раздвинь ноги, закрой глаза и думай об Англии, как советовала древняя английская королева своей дочери, выходящей замуж по договору за какого-то коронованного урода.
Вдруг взгляд Зои прояснился, хоть слёзы и не просохли, и она приказала Пеле держать прежний курс, а меня с преувеличенной страстью, которой явно не испытывала, опрокинула на койку. Я не понимал, чем вызвана столь значительная перемена в её настроении, и просто ждал дальнейшего развития событий. А она, изображая, что занялась сексом, зашептала мне в ухо:
- Нам песец по-любому. Но если самовольно сменим маршрут, дети выживут.
- Знаю, - ответил я, тоже шёпотом. – Но спешить пока некуда. Надеюсь на лучшее.
Вроде говорить больше не о чем, сказали друг другу всё, что хотели, но Зоя и не подумала оставить меня в покое, а вместо этого, лукаво мне улыбнувшись, приступила к делу всерьёз.
- Чтоб никто не догадался о нашем разговоре, - всё так же шёпотом пояснила она.
Спорить с женщиной при таких обстоятельствах я не стал, чем она и воспользовалась. Это при том, что у неё даже слёзы не успели просохнуть! Но, так или иначе, в конце концов перевернулась на спину, вздохнув с облегчением.
- Всякого я повидала за свою многогрешную жизнь, - внезапно прокомментировала увиденное Исидора. – В основном, как женщины имитируют оргазм, чтобы потешить самолюбие партнёра. Но чтоб так, скрывать его… Первый раз я подумала, что мне показалось, но сейчас уже не осталось ни малейших сомнений. Дона Зоя аж до крови губу прикусила. Зачем, девонька?
Я считал, что такие вещи – не её собачье дело, и уже открыл рот, чтобы в вежливой форме сообщить об этом ведьме, но Зоя меня остановила.
- Что я не так сделала, дона Исидора? – спросила она. – Не орала? Не стонала? Содрогалась, выворачиваясь наизнанку? Уж простите, такой у меня темперамент.
- И давно это с тобой? – мрачно поинтересовался я.
- Давно, - призналась Зоя. – Ещё на «Шакти» началось. Но тебе постеснялась показать. В конце-то концов, должна же быть в женщине какая-то загадка
Я подумал, что есть ещё один вариант – Зоя имитирует маскируемый оргазм, которого на самом деле и в помине нет, но так и не смог придумать причину, зачем бы ей так поступать. Разве что ради всё той же загадки.
- Дарт, а что такое оргазм? – не промолчала и мелкая.
- Это нечто, связанное с сексом и мастурбацией, - честно ответил я. – А подробности обсуди с мамой, она тебе откроет некоторые женские тайны. Если захочет.
Вместо доверительной беседы с дочерью Зоя подошла ко мне, благо в тесноте кабины идти всегда недалеко, и чмокнула в губы.
- Намерена повторить? – спросил я.
- Ой, ты так говоришь, будто это что-то плохое, - она ласково улыбнулась. – Всё лучше, чем объяснять Зойке, что такое оргазм. Да и приятнее, ты уж прости, доченька.
Я случайно перехватил довольный взгляд девочки, и не мог понять, чем именно она довольна. Обычно дети плохо реагируют, когда какой-то дядя тычет во вновь обретённую маму чем-то непристойным, а тут… Впрочем, развлечения нам пришлось отложить, и как выяснилось, надолго.
- Да что вы за люди такие? – возопила Исидора. – Вы способны думать хоть о чём-нибудь, кроме секса? Минут через пять ваше чудесное потомство настоятельно попросит молочка, а секс во время кормления – это отвратительно! А если вас устроит пятиминутная случка, я оболью вас своим презрением!
В итоге Зоя присела на койку, а я занял место за штурвалом. Минуты через три подал голос Саня, и мгновение спустя его поддержала Оля. Пока Зоя их кормила, Исидора сменила им памперсы. Я залюбовался своими детьми – толку смотреть на пустой экран, если что-то появится, Пеле предупредит. И вдруг я увидел, как кто-то извне открывает дверь в кабину, а я-то считал, что это невозможно без предупредительного сигнала, которого и близко не было.
В кабину ввалился здоровенный коммандос, не настолько здоровенный, как Олаф и даже Дагмар, но по сравнению со мной уж точно. Одежду его составлял пояс с кобурой, из неё выглядывала рукоять пистолета модели «Бластер», и этот тип тянулся к ней рукой. Легко было понять, что он собирается делать, хоть и не очень ясно, какие у него дальнейшие планы, разве что среди пассажиров прячутся другие навигаторы.
- Тебя, выходит, поднатаскала Флор? – неведомо зачем переспросил я.
- Да. И ещё она мне на борту ковчега устроила питание, как у экипажа, чтобы молоко от сухпаев не пропало, а под конец ещё и денег дала. Я должна быть ей благодарна? Но она не давала мне увидеть дочь весь полёт до Асгарда!
- Думаю, те деньги – это компенсация моральных страданий из-за вашей вынужденной разлуки.
- Ох, внучек, ты заговорил, как прожжённый адвокат! – встряла в разговор ведьма. – Где ты таких слов-то набрался?
- Из детективов про прожжённых адвокатов.
- Дарт, ты защищаешь свою бывшую, потому что она в сексе лучше меня? – продолжила своё Зоя. – Нет, не отвечай, я не хочу слышать ответ. А тебе за что заплатили? За то, что она от тебя скрыла существование Ольги?
- Ну, так она восстанавливает справедливость, - скривился я. – Флор уже далеко, к чему твоя ревность?
- Это не ревность! Она потребовала, чтобы я не выходила из каюты, и наглядно показала, что все коридоры просматриваются камерами. Пеле мне потом это подтвердил.
- И что?
- То, что она пригрозила убить Зойку, если я только высуну нос из каюты!
- Блеф! – заявил я. – Она не способна на убийство. Женщина-убийца тут Дагмар, а не Флор.
- Сечёшь, - одобрила Дагмар.
- Я тоже думала, что она робот, а в них встроен первый закон, и потому убить она не сможет. Но потом Пеле мне рассказал, что перед нашим отлётом на космодроме творилась бойня, а Флор на это смотрела и даже не пыталась её предотвратить. А первый закон требует именно этого!
Да, в фантастических книгах и фильмах первый закон запрещал роботам своим бездействием допускать, чтобы человеку был причинён вред. Но неужели Зоя не понимает разницу между фантастикой и литературой вообще, и реальной жизнью? Впрочем, просвещать её я не стал.
- Пьервий закон, - вкрадчиво произнесла Зойка на отдалённом подобии славянского. – Пеле мне это и перевёл, и объяснил, что оно значит.
- Болван электронный! – воскликнул я.
- Я не виноват, - заявил Пеле. – У меня не было инструкции не давать доне Зое информацию по этой теме.
- Пеле не болван, - вступилась за корабельный Разум Зойка.
- Давно знаешь? Не про Пеле, а про неё.
- Пеле рассказал давно, но тогда я ему не поверила. А ты знал с самого начала?
- Почти. Может, минут на десять позже знакомства.
- Никому не скажем?
- Замётано.
Зоя прислушивалась к нашему разговору, и явно собиралась спросить, о чём мы никому не скажем, но сперва заколебалась, а потом и вовсе задала другой вопрос.
- Зойка, раз уж ты хочешь, чтобы тебя так называли… Дарт использовал слово «блеф», и ты кивнула, то есть, поняла. Тебя тут что, дорогая доченька, научили играть в покер?
- Нет, мама.
- И хорошо. Нечего маленькой девочке играть в карты.
- Но я умею играть в карты! – похвасталась Зойка, вместо того, чтобы благоразумно промолчать. – Но не в покер, а в очко. В очке тоже есть блеф.
- «В очке», надо же! – взвилась её мать. – Дарт, зачем? Это же воровская игра!
- Она умела считать до пяти. Теперь, после очка, считает до двадцати одного.
- Почему именно до двадцати одного?
- Потому что всё, что больше – перебор, - пояснила Зойка. – Кроме пары тузов с раздачи, но это особый случай.
- И ты считаешь нормальным… - Зоя не договорила, взгляд её внезапно потух, а на глазах выступили слёзы. – Ладно, это всё неважно.
- Что случилось? – обеспокоился я. – Ты так сильно расстроилась, что твоя дочь научилась играть в очко?
- Нет, Дарт. Тут другое. Мы летим на Латифундию. У меня предчувствие, что мы оттуда не вернёмся.
- Так это, милая Зоя, не ко мне. С предчувствиями – это к нашей ведьме, доне Исидоре. Надеюсь, ты не боишься ведьм? Дона Исидора настолько приличная женщина, что я ей доверил своих детей, да и Зойка с ней прекрасно ладит. Сейчас ведьма спит, но, я надеюсь, проснётся.
- Не дождётесь, - пробурчала Исидора, не открывая глаз. – Сейчас посмотрю, что нас ждёт на Латифундии.
- Ты готов верить пророчеству какой-то старой сивиллы? – изумилась Зоя.
- Ты, девочка Зоя, забыла добавить «выжившей из ума». Вот тогда звучало бы совсем правильно.
- Так, дамы, брэк! – вмешался я. – Дона Исидора уже несколько раз угадывала будущее.
- Например?
- Например, когда предсказала, что Дарт трахнет Зою, - ответила ей дочь. – А Зоей тут тогда была только я.
- Небось, она очень ловкая мошенница, - предположила напарница.
- Очень даже возможно, - согласился я. – Но нам-то какая разница? Прогноз верный, а добыт он ловкими трюками или из ноосферы, не имеет значения.
- Бесподобно здравый подход, внучек! – похвалила меня ведьма. – А пророчество у меня готово, мне для этого не нужно часами вокруг духов вызывать. Так вот, сеньоры и сеньориты, ноосфера не показывает мне взлёт «Пираньи» с Латифундии.
- А посадку?
- Тут такое дело, внучек, что ноосфера не показывает дважды одно и то же. А я уже спрашивала про конец рейса. Видать, это он и есть.
- Посадка на гибнущем острове, и вокруг горящие парусники?
- Ну, да. И ещё вулкан.
- Про вулкан ты ничего не говорила!
- Вот сейчас сказала. Кому-то стало легче?
Пеле по моей команде принялся искать на Латифундии остров с вулканом на нём. Таких островов нашлось девять, на семи из них вулканы числились потухшими. И когда я принялся рассматривать фотографии этих «вулканических» островов, мне только и осталось, что бессильно выругаться – на острове Санта-Рина, что переводится с бразильского как остров святой Рины, была бухта, а в ней что-то вроде яхт-клуба и до хрена парусников. Они ещё не горели, да и вулкан пока не извергался, видать, ждали, пока «Пиранья» вмажет в жерло вулкана и разбудит его, а уж он-то запросто подожжёт все парусники.
- Песец, без вариантов, - поставил диагноз я. – Туда лететь нельзя. Кто у нас заведует сменой маршрута?
- Суперкарго, - ответила Дагмар. – Но он до ужаса тупой и упрямый, и не разрешит менять пункт назначения из-за того, что какая-то старая ведьма что-то там предсказала. Вот если будут доказательства, которые он сможет понять, тогда, может, и согласится.
- Нормально. Я бы на его месте тоже не разрешил. Но от этого не легче. А скажи, Дагмар, что будет, если суперкарго будет настаивать на Латифундии, а я положу на него болт и уведу корабль, например, на Вегу?
- Казнят навигаторов сразу, как сядем на любом космодроме. Может, даже меня палачом назначат – не обижайтесь тогда, ничего личного.
- А если грохнуть суперкарго, и попробовать договориться с его преемником?
- Не выйдет. Сменит его точно такой же коммандос, которого тоже не убедить пророчествами.
Только в этот момент до меня дошло, что нам нет смысла избегать Латифундии. Хоть авария, хоть диверсия произойдут независимо от того, попытаемся ли мы приземляться на этой планете. Я ничего не смогу сделать, независимо от того, изменит ли суперкарго наш маршрут или нет. Ознакомил со своими выводами Пеле, и попросил его найти в них ошибку. И он нашёл.
- Принимая пророчество доны Исидоры как истину, аварию или диверсию считаю маловероятными, - сообщил корабельный Разум. – Диверсант, оставшись на борту, становится смертником, на это никто не пойдёт. Поставить бомбу и выжить могла только бывший навигатор-бортинженер Флор, но она…
- Она отпадает, - категорически заявил я.
- Пьервий закон, - подтвердила Зойка.
- Остаётся всего два варианта: ракеты ПВО или звездолёт-истребитель, лучше несколько. Но остаётся непонятным, какая кому-нибудь выгода в том, чтобы нас сбить.
- Они друг друга на кострах жгут, а ты, Пеле, выискиваешь для них выгоду, - фыркнула Дагмар. – Да просто удовольствие получают! Если кто не знает, все коммандос тоже любят убивать. Работа такая у нас. И мы любим свою работу.
Глава 51
Теперь я пророчествам Исидоры верил безоговорочно, и не сомневался, что попытка приземлиться на Латифундии приведёт к катастрофе для «Пираньи» с поголовной гибелью экипажа и пассажиров, пробуждению вулкана Санта-Рина и затоплению острова и потерям среди яхтсменов и обслуги яхтклуба. А попытка самовольно там не приземляться приведёт к нашей с Зоей казни, быстрой и неотвратимой – насчёт успешного противостояния с коммандос и в перестрелке, и тем более в рукопашном бою я не питал ни малейших иллюзий.
Попробовал убедить по телефону суперкарго, что имею информацию, исключающую благополучную для нас посадку на Латифундии, но он категорически запретил обсуждать эту тему иначе, чем при личном контакте, и пообещал зайти в кабину, как только разберётся с сухпаями – их на борту более чем достаточно, но при погрузке уложены они были неправильно, нужно сложить их, как надо, чтобы корабельная автоматика нормально подавала их в каюты. Заодно не помешает наказать того или тех, кто допустил ошибку, из-за которой пришлось делать лишнюю работу.
Как работают автоматические системы распределения еды, воды, одежды и чего-то там ещё, я представлял весьма смутно, так что просто сообщил, что буду его ждать. Мой вопрос срочным не был, до Латифундии ещё лететь больше месяца, но хотелось бы всё же решить его побыстрее. А если смену маршрута не разрешат, придётся сменить его без разрешения. Нам так и так смерть, пусть хоть дети выживут. Одно обидно – суперкарго тоже не пострадает, сделав всё, чтобы пострадать. На мой взгляд, это несправедливо, но и в жизни вообще, и в космосе в частности справедливости очень мало.
- Внучек, мы можем как-то избежать катастрофы? – спросила Исидора.
- Можем, - ответил я. – Изменим курс и приземлимся на планете, где нет вулкана Санта-Рина. И нас с Зоей казнят сразу после посадки.
- Неужели ничего нельзя сделать? Ты же справился с солнечным штормом, а он был тоже не подарок.
- Ну, можем, как тогда, помолиться. У меня даже католический крестик где-то завалялся. Но, дона Исидора, как молитва отменит твоё пророчество?
- Не знаю. Господь же всемогущ?
- И что? Ради нас Он задействует своё всемогущество? Очень сильно сомневаюсь.
- Я тоже, внучек. Я тоже. И сами мы, увы, не боги, хотя в юности некоторые мужчины называли меня богиней.
Описание половой жизни Исидоры наверняка показалось бы мне неимоверно скучным, так что я поискал в кабине другую собеседницу. Дагмар и Олаф были, как обычно, заняты, Зойка что-то увлечённо смотрела на телефоне, видать, порнуху, раз смотрела её не на корабельном мониторе. Оставалась Зоя-старшая, рядом с ней я и уселся, слегка приобняв за плечи. Она резко сбросила мою руку и осуждающе уставилась на меня полными слёз глазами.
- Ты совсем помешался на сексе? – выкрикнула она. – Я сейчас об этом и думать не могу, не то, чтобы заниматься!
- Думаешь, меня это всё радует? – спросил я.
- Ты понимаешь, что единственный выход – это…
- …поменьше болтать там, где работает прослушка, - закончил я за неё. – Так что раздвинь ноги, закрой глаза и думай об Англии, как советовала древняя английская королева своей дочери, выходящей замуж по договору за какого-то коронованного урода.
Вдруг взгляд Зои прояснился, хоть слёзы и не просохли, и она приказала Пеле держать прежний курс, а меня с преувеличенной страстью, которой явно не испытывала, опрокинула на койку. Я не понимал, чем вызвана столь значительная перемена в её настроении, и просто ждал дальнейшего развития событий. А она, изображая, что занялась сексом, зашептала мне в ухо:
- Нам песец по-любому. Но если самовольно сменим маршрут, дети выживут.
- Знаю, - ответил я, тоже шёпотом. – Но спешить пока некуда. Надеюсь на лучшее.
Вроде говорить больше не о чем, сказали друг другу всё, что хотели, но Зоя и не подумала оставить меня в покое, а вместо этого, лукаво мне улыбнувшись, приступила к делу всерьёз.
- Чтоб никто не догадался о нашем разговоре, - всё так же шёпотом пояснила она.
Спорить с женщиной при таких обстоятельствах я не стал, чем она и воспользовалась. Это при том, что у неё даже слёзы не успели просохнуть! Но, так или иначе, в конце концов перевернулась на спину, вздохнув с облегчением.
- Всякого я повидала за свою многогрешную жизнь, - внезапно прокомментировала увиденное Исидора. – В основном, как женщины имитируют оргазм, чтобы потешить самолюбие партнёра. Но чтоб так, скрывать его… Первый раз я подумала, что мне показалось, но сейчас уже не осталось ни малейших сомнений. Дона Зоя аж до крови губу прикусила. Зачем, девонька?
Я считал, что такие вещи – не её собачье дело, и уже открыл рот, чтобы в вежливой форме сообщить об этом ведьме, но Зоя меня остановила.
- Что я не так сделала, дона Исидора? – спросила она. – Не орала? Не стонала? Содрогалась, выворачиваясь наизнанку? Уж простите, такой у меня темперамент.
- И давно это с тобой? – мрачно поинтересовался я.
- Давно, - призналась Зоя. – Ещё на «Шакти» началось. Но тебе постеснялась показать. В конце-то концов, должна же быть в женщине какая-то загадка
Я подумал, что есть ещё один вариант – Зоя имитирует маскируемый оргазм, которого на самом деле и в помине нет, но так и не смог придумать причину, зачем бы ей так поступать. Разве что ради всё той же загадки.
- Дарт, а что такое оргазм? – не промолчала и мелкая.
- Это нечто, связанное с сексом и мастурбацией, - честно ответил я. – А подробности обсуди с мамой, она тебе откроет некоторые женские тайны. Если захочет.
Вместо доверительной беседы с дочерью Зоя подошла ко мне, благо в тесноте кабины идти всегда недалеко, и чмокнула в губы.
- Намерена повторить? – спросил я.
- Ой, ты так говоришь, будто это что-то плохое, - она ласково улыбнулась. – Всё лучше, чем объяснять Зойке, что такое оргазм. Да и приятнее, ты уж прости, доченька.
Я случайно перехватил довольный взгляд девочки, и не мог понять, чем именно она довольна. Обычно дети плохо реагируют, когда какой-то дядя тычет во вновь обретённую маму чем-то непристойным, а тут… Впрочем, развлечения нам пришлось отложить, и как выяснилось, надолго.
- Да что вы за люди такие? – возопила Исидора. – Вы способны думать хоть о чём-нибудь, кроме секса? Минут через пять ваше чудесное потомство настоятельно попросит молочка, а секс во время кормления – это отвратительно! А если вас устроит пятиминутная случка, я оболью вас своим презрением!
В итоге Зоя присела на койку, а я занял место за штурвалом. Минуты через три подал голос Саня, и мгновение спустя его поддержала Оля. Пока Зоя их кормила, Исидора сменила им памперсы. Я залюбовался своими детьми – толку смотреть на пустой экран, если что-то появится, Пеле предупредит. И вдруг я увидел, как кто-то извне открывает дверь в кабину, а я-то считал, что это невозможно без предупредительного сигнала, которого и близко не было.
В кабину ввалился здоровенный коммандос, не настолько здоровенный, как Олаф и даже Дагмар, но по сравнению со мной уж точно. Одежду его составлял пояс с кобурой, из неё выглядывала рукоять пистолета модели «Бластер», и этот тип тянулся к ней рукой. Легко было понять, что он собирается делать, хоть и не очень ясно, какие у него дальнейшие планы, разве что среди пассажиров прячутся другие навигаторы.
