- Нет, ну ладно, на людей так действует твое вампирское обаяние, что они не то, что говорить, соображать объективно не могут. Но вампиры? Или ты с вампирскими девами не общаешься, чтоб самолюбие не ущемлять? – не смогла не съязвить в конце.
- А для вампирских дев я слишком выгодный жених, это затмевает любые мои недостатки.
- Тебе восемьсот лет, и ты все еще жених? – пока он не заговорил об этом, я даже как-то не задумывалась о его семейном положении, а ведь у него, наверно, и пра-пра-правнуки давно женаты.
- Мы не моногамны, - он пожал плечами, - сейчас жених.
- Сейчас? – попыталась уточнить.
- К чему тебе такие подробности? – легко оттолкнувшись от настила, он тоже сел, вновь приблизившись ко мне. - Вампиры женятся на вампиршах, человеческие мальчики – на человеческих девочках, и никак иначе. Перекрестного опыления не бывает, межвидовые браки самой природой не предусмотрены. Единственный вид любви с вампиром – это быть выпитой им до последней капли.
- Зачем ты мне это говоришь?
- Из опасения, что мои действия введут тебя в заблуждение. Я не ухаживаю за тобой, и позвал не на свидание. Мне было интересно пообщаться с тобой в неформальной обстановке, потому что, как я уже говорил, ты уникальна. Но, сколь бы ты не любила кошек, ты никогда не признаешь их равными людям, даже если одна из них начнет говорить человеческим голосом.
- Я больше люблю собак. И ты напрасно волнуешься. Единственное объективное чувство, которое определяет мое отношение к тебе, это страх. Да, в какие-то моменты я могу чувствовать симпатию к тебе, дружеское расположение, а если ты снова меня обнимешь, мне может даже показаться, что я готова сидеть с тобой в этом парке вечно. Но если убрать весь флер твоего вампирского обаяния, останется – только страх. Ну, а то, что все мы для тебя, для всех вас – только кошки, я уже поняла, можно больше не повторять, спасибо.
Я отвернулась от него, нахохлившись. Стало зябко. Солнце могло светить сколь угодно ярко, но это был почти ноябрь.
Он притянул меня спиной к себе, заключая в кольцо своих рук:
- Сейчас ты скажешь, что тебе не холодно, а мне вдруг захотелось тебя согреть. Прости, я не хотел тебя обижать, и мне жаль, что я так тебя пугаю.
- Мне холодно, - не подтвердила я его опасений. И откинула голову ему на плечи, хотя он, похоже, ждал, что я начну вырываться. – И голодно. И я устала. И хочу домой. И вообще ничего уже не хочу.
- Верю, - он легко коснулся губами моего виска. – Ты сейчас очень похожа на бедное дитя, до смерти замученное злым вампиром. Поехали, сдадим велосипед, и я отведу тебя в одно хорошее, уютное кафе совсем рядом с парком.
- Что, там кровь подают прямо в хрустальных бокалах? – не смогла удержаться от насмешки.
- Кровь в бокалах – как это пошло! Никогда, пока на свете есть живые люди, - я не сразу поняла, шутит он или всерьез, даже обернулась, чтоб взглянуть в его лицо. Он слегка усмехался. А потом добавил уже серьезно, - у людей есть нелепая привычка обсуждать за едой важные дела и принимать судьбоносные решения. Так что порой приходится присутствовать и в таких заведениях, и даже разбираться в качестве кухни, хоть и используя при этом чужой опыт.
- А вампиры за едой дела не обсуждают?
- Минуй нас, бездна! Мы дела с удовольствиями не смешиваем.
- А еда для вас удовольствие? То-то вы ее столь активно смешиваете с сексом.
- Я слышал, даже у людей еда и секс дарят самое сильное наслаждение. Просто вы менее совершенны, и поэтому каждое из этих удовольствий вынуждены испытывать отдельно.
- А вы, похоже, просто не в состоянии испытывать их по отдельности. Так что еще большой вопрос, кто из нас более совершенен.
- Заблуждение. В состоянии. Просто людям всегда хочется большего, чем просто отдать свою кровь, и они не любят афишировать, что ничего другого у них не взяли.
- И как всегда виноваты люди!
- В чем? Что тебе не сообщили подробностей? Ну, у тебя есть уникальный шанс познать все на собственном опыте, - он явно опять начал забавляться.
- Так, я не поняла, - вывернулась из его рук и решительно встала. – Ты только что приглашал пообедать меня или пообедать мной?
- Ну-у, - он тоже поднялся, - выбирать тебе, а я соглашусь с любым из озвученных вариантов.
Почему-то очень хотелось спуститься вниз, к самой воде, и опустить в нее руки. Хотя вода, наверное, уже ледяная, и руки сразу замерзнут. И я побрела следом за Анхеном к велосипедам, и мы уехали прочь, запетляв аллеями. А минут через десять езды я вдруг поймала себя на мысли, что воду не потрогала – словно и на берегу не была, будто пруд был просто картинкой, нарисованной на далекой стене. Но сухие листья, шуршащие под колесами, были реальны, и солнечные лучи, пробивающие сквозь ветви, тоже были реальны, как и фигура черноволосого велосипедиста, мелькающая впереди. Что я делаю с ним в этом парке, почему не отстану, не уеду прочь на первом же повороте? А главное: ему это все зачем? Почему он так бездарно тратит свой выходной – на прогулку с первокурсницей, которая не готова ни кормить его, ни ублажать? Неужели и вправду настолько наскучило всеобщее обожание?
Анхен чуть притормозил, позволил мне поравняться с ним, и спросил:
- Мы поедем напрямик через мост или в объезд вокруг пруда?
- Через мост.
Я чувствовала себя усталой. Слишком давно я каталась на велосипеде в последний раз. Кажется, лет в двенадцать в деревне у бабушки.
- Там много народа. Ты точно ни в кого не врежешься?
- Я езжу настолько плохо?
- Не знаю, тебе видней.
Он вновь умчался вперед, предоставив мне его догонять. Интересно, вампиры вообще не устают, или это лично он такой тренированный?
Мы свернули на аллею, ведущую к мосту. Она чем дальше, тем сильнее шла под уклон, и я начала было радостно наращивать скорость, но здесь уже гуляли люди: и парами, и группами, и с колясками, и с дитями, эти коляски переросшими. Пришлось притормаживать, лавируя меж ними, а Анхен резво удалялся все дальше, ловко огибая препятствия не снижая скорости. Аллея резко обрывалась лестницей, круто уходящей вниз, и в какой-то миг мне показалось, что он просто спрыгнет с нее вместе с велосипедом, слетит, пользуясь данным от природы умением. Но он резко затормозил почти у края верхней ступеньки, поставил велосипед поперек и стал смотреть, как я приближаюсь. Между нами были еще какие-то люди, его велосипед им мешал, но они молча обходили его, обтекали, словно вода преграду, а он обращал на них внимания не больше, чем камень - на текущую вокруг воду.
Я приближалась медленно, все время тормозя и борясь с искушением пройти крутой склон пешком. Но доехала почти до его колеса.
- Ты же мешаешь проходу, - укорила, спрыгивая на землю.
- Зато уверен, что ты не кувыркнешься с лестницы и не сломаешь шею.
- Да вроде большая уже девочка.
- Вроде, - двусмысленно согласился он, развернул велосипед и начал спускать его по узкому рельсу, положенному поверх ступенек специально для подобного транспорта. Я спустилась на мост следом за ним и пошла пешком, везя за собой велосипед. Мост был достаточно узок и заполнен людьми. Собственно, это был даже не мост, а проход по гребню плотины, создавшей Большой парковый пруд. Слева плескалась вода, а справа был устроен летний театр. Его скамьи широким амфитеатром расположились на склонах оврага, а в самом низу была установлена сцена, по которой сейчас бегали какие-то дети.
Анхен тоже предпочел пройти этот отрезок пешком. На берегу мы вновь сели на велосипеды и поехали по той самой набережной, на которую смотрели, отдыхая возле запертого домика. Здесь было еще многолюдней, сновали дети на велосипедиках, кого-то катали на пони. Пришлось ехать еще более медленно и аккуратно.
- Лариса! – вдруг окликнули меня от одного из многочисленных столиков, расположившихся вокруг небольшого шатра придорожной забегаловки, - эй, Ларка, привет!
Я оглянулась на голос, и тут же увидела Петерса. С ним был Марк, еще какой-то незнакомый парень, девчонки. Радостно помахала им рукой и собралась было поскорее проехать дальше, но Анхен остановился и слез с велосипеда.
- Ты куда? – удивилась я.
-Это, кажется, твои друзья, и они рады тебя видеть.
- Да, в школе вместе учились.
- Вот и пойдем, пообщаемся. Ты ведь все равно собиралась обедать.
- А ты обещал мне уютное кафе. Решил сэкономить?
- Ага, - он был настроен весьма решительно, и пришлось слезать, и покорно идти к столику. Ну вот и что они теперь обо мне подумают?
- Обычно девушки гордятся, что их застали в моем обществе, - ухмыляясь, шепнул мне на ушко Анхен.
- Вот и гулял бы с теми, кто гордится, - буркнула я в ответ. – Вот что я им теперь скажу?
Ответить он не успел, мы уже подошли, и Петерс, вскочив, радостно меня облапил:
- Ларка, привет! Как я рад тебя видеть, ты не представляешь!
Бодро протянул руку Анхену:
- Рад знакомству, Петр, можно Петерс. Мы с Лариской вместе в школе учились, с выпускного не виделись, - тут он, наконец, осознал, с кем разговаривает, лицо его чуть изменилось, а протянутая рука дрогнула.
Но Анхен уже пожимал ее, невозмутимый, с обаятельной открытой улыбкой на устах:
- Очень рад познакомиться с друзьями Ларисы. Я Анхен. Мы будем рады, если вы пригласите нас за ваш стол, Лариса проголодалась, и мы как раз искали место, где пообедать.
- Да-да, конечно, присаживайтесь, - и вот компания уже двигается, освобождая нам место, Анхен пожимает руку Марику, и третьему парню, выясняя, что зовут его Артем, затем раскланивается с девами. Они краснеют и млеют под его чарующим взглядом, парни тоже под впечатлением от встречи с настоящим вампиром. Но прежде, чем повисает неловкая пауза, Анхен произносит:
- Здесь ведь самообслуживание? Пойду добывать еду. Ларис, ты будешь, как ребята, мясо?
- И салат, - если уж изображать подружку вампира, так хотя бы капризную.
Он откровенно смеется:
- Для тебя – даже салат, - и скрывается в шатре, весьма довольный собой.
И тут компанию прорывает:
- Ну ты, мать, даешь, - пораженно качает головой Петерс, - и где ты их только находишь?
- Да они все больше сами находятся, - развожу руками. Что тут еще скажешь. Невиноватая я.
- А он что, правда, настоящий вампир? – завороженно вопрошает одна из девиц, Катя, кажется.
- Конечно, вампир, разве ты не чувствуешь, разве не видела, какие у него глаза? – забивает ее другая, чьего имени я не запомнила, и поворачивается ко мне, - а у вас с ним уже было? И каково это, сладко?
- А у тебя с кем-нибудь из этих парней уже было? – киваю на сидящих за столом. - И в какой позе вы предпочли это сотворить, не поделишься?
Девица злобно вспыхивает, Петерс смеется:
- Девочки, не ссорьтесь, к чему нам такие подробности? Ларка, расскажи лучше: ты как, где?
- Где и хотела. В универе, на медицинском.
- Да? А мы все там же на геологоразведочном. А вампир твой откуда?
- И вампир с меда. Только он не мой, свой собственный. И у тебя все еще есть шанс.
- Ты в главном здании бываешь хоть иногда? – Петерс, похоже, принял мои слова всерьез.
- Пока не доводилось. Мы все у себя, в пятом корпусе, да по больницам.
- А у нас по средам – в главном все лекции, если вдруг будешь забегать, то мы на большой перемене всегда в столовке.
Ответить я не успела – вернулся Анхен. Если и была в том шатре очередь – она явно вся попадала в обморок при его приближении, а весь персонал носился как угорелый, выполняя его заказ в робкой надежде на его благодарную улыбку. По-другому объяснить скорость, с которой ему удалось «раздобыть еду» я не могла.
Он поставил передо мной тарелку с дымящимся мясом и салатом, и водрузил на середину стола огромный жбан пива:
- Мне показалось, было бы не правильно себя ограничивать.
Компания заметно оживилась. Еще бы, в этом возрасте ограничивает разве что отсутствие денег.
- А вы тоже пьете пиво? – наивно поинтересовалась Катя.
- Пиво я обычно разливаю, - невозмутимо ответил Анхен, ласково глядя в ее синие очи, - а пью я потом и совсем другие напитки.
Дева смущенно ахнула и опустила глаза, я расхохоталась. А Анхен действительно разлил по стаканам пиво – на всех, и даже себе налил полстакана, для поддержания компании, видимо. Да, а со мной за чаем тогда посидеть не захотел. Хотя – тогда б могли и две чашки пострадать.
Я поймала себя на мысли, что мне сейчас хорошо, объективно хорошо, без всяких вампирских штучек. Я сидела в теплой компании почти забытых, почти потерянных друзей, ела сочное мясо, запивала пивом, хмелела. И даже наличие вампира рядом меня не смущало. Тем более, что он бодро обсуждал с компанией проблемы добычи полезных ископаемых, вероятность того, что и в наших горах будут найдены залежи алмазов, и целесообразность геологической разведки в приполярье. При этом не забывал подливать всем пива, непременно чокался, поддерживая тосты, и даже подносил свой стакан к губам. Ну, а то, что при этом он не пил из него ни капли, никого, похоже, не расстраивало.
- Все это ерунда, - вдруг заявил молчавший до того Артем, - скажите Анхен, а что вы знаете о Бездне?
- О Бездне? – Анхен стал очень серьезен, - похоже, сегодня это вопрос дня.
Да? Странно, я его о Бездне вроде не спрашивала…
- Бездна очень жестока к тем, кто пытается узнать ее тайны. За все, что мы знаем о ней, заплачено жизнями ее исследователей, а знаем мы все равно немного. Знаем, что она образовалась на месте русла большой реки. В результате серьезнейшего катаклизма, который мог погубить всю планету.
- Да, считается, что туда упал метеорит, и войди он чуть глубже, он бы мог расколоть всю землю, - встрял Марик.
- Возможно, метеорит, - согласился Анхен, - а возможно, раскол шел изнутри, что гораздо серьезнее, потому как понимание сути этого процесса у нас отсутствует, а потому нет гарантии, что продолжения не будет.
- Даже вампиры не знают? – удивилась Катя.
- Даже вампиры. Насколько я знаю, на вашем факультете есть кафедра, которая специализируется на вопросах, связанных с геологией Бездны, но внятных ответов по существу нет и у них.
- Да, я знаю, я, собственно и пошел на этот факультет только ради геологии Бездны, - признался Артем, - я с самого детства мечтал когда-нибудь спуститься туда, к самым ее глубинам.
- Спуститься туда не сложно, - Анхен Темин энтузиазм явно не разделял, - вот подняться обратно - шансов практически нет. Знаешь, Артем, как вампир и ученый я обязан пожать тебе руку и пожелать успехов в будущих научных исследованиях. Но как приятель, угощающий тебя пивом, могу сказать только: выбери другую кафедру. Проблема поиска нефти в приполярье может быть не менее захватывающа.
Тема становилась слишком мрачной, а Петька в жизни не терпел печальных разговоров.
- Ну ее, Бездну, в бездну, - заявил он решительно, - Анхен, расскажите лучше о себе. Лара сказала, что вы с меда. А чем вы там занимаетесь?
- Ну, чем может заниматься вампир на меде? Вопросами научных исследований в данной области. Ну а вообще я практикующий врач, и говорят, неплохой.
- А какой именно врач? – поинтересовалась девица, чьего имени я не запомнила.
- Хирург. Самая вампирская профессия: опыт с годами накапливается, а сила и координация не уходят.
- А как же море крови вокруг? – удивилась Катя.
- А как же люди работают на кондитерской фабрике? – возразил ей Анхен.
- А для вампирских дев я слишком выгодный жених, это затмевает любые мои недостатки.
- Тебе восемьсот лет, и ты все еще жених? – пока он не заговорил об этом, я даже как-то не задумывалась о его семейном положении, а ведь у него, наверно, и пра-пра-правнуки давно женаты.
- Мы не моногамны, - он пожал плечами, - сейчас жених.
- Сейчас? – попыталась уточнить.
- К чему тебе такие подробности? – легко оттолкнувшись от настила, он тоже сел, вновь приблизившись ко мне. - Вампиры женятся на вампиршах, человеческие мальчики – на человеческих девочках, и никак иначе. Перекрестного опыления не бывает, межвидовые браки самой природой не предусмотрены. Единственный вид любви с вампиром – это быть выпитой им до последней капли.
- Зачем ты мне это говоришь?
- Из опасения, что мои действия введут тебя в заблуждение. Я не ухаживаю за тобой, и позвал не на свидание. Мне было интересно пообщаться с тобой в неформальной обстановке, потому что, как я уже говорил, ты уникальна. Но, сколь бы ты не любила кошек, ты никогда не признаешь их равными людям, даже если одна из них начнет говорить человеческим голосом.
- Я больше люблю собак. И ты напрасно волнуешься. Единственное объективное чувство, которое определяет мое отношение к тебе, это страх. Да, в какие-то моменты я могу чувствовать симпатию к тебе, дружеское расположение, а если ты снова меня обнимешь, мне может даже показаться, что я готова сидеть с тобой в этом парке вечно. Но если убрать весь флер твоего вампирского обаяния, останется – только страх. Ну, а то, что все мы для тебя, для всех вас – только кошки, я уже поняла, можно больше не повторять, спасибо.
Я отвернулась от него, нахохлившись. Стало зябко. Солнце могло светить сколь угодно ярко, но это был почти ноябрь.
Он притянул меня спиной к себе, заключая в кольцо своих рук:
- Сейчас ты скажешь, что тебе не холодно, а мне вдруг захотелось тебя согреть. Прости, я не хотел тебя обижать, и мне жаль, что я так тебя пугаю.
- Мне холодно, - не подтвердила я его опасений. И откинула голову ему на плечи, хотя он, похоже, ждал, что я начну вырываться. – И голодно. И я устала. И хочу домой. И вообще ничего уже не хочу.
- Верю, - он легко коснулся губами моего виска. – Ты сейчас очень похожа на бедное дитя, до смерти замученное злым вампиром. Поехали, сдадим велосипед, и я отведу тебя в одно хорошее, уютное кафе совсем рядом с парком.
- Что, там кровь подают прямо в хрустальных бокалах? – не смогла удержаться от насмешки.
- Кровь в бокалах – как это пошло! Никогда, пока на свете есть живые люди, - я не сразу поняла, шутит он или всерьез, даже обернулась, чтоб взглянуть в его лицо. Он слегка усмехался. А потом добавил уже серьезно, - у людей есть нелепая привычка обсуждать за едой важные дела и принимать судьбоносные решения. Так что порой приходится присутствовать и в таких заведениях, и даже разбираться в качестве кухни, хоть и используя при этом чужой опыт.
- А вампиры за едой дела не обсуждают?
- Минуй нас, бездна! Мы дела с удовольствиями не смешиваем.
- А еда для вас удовольствие? То-то вы ее столь активно смешиваете с сексом.
- Я слышал, даже у людей еда и секс дарят самое сильное наслаждение. Просто вы менее совершенны, и поэтому каждое из этих удовольствий вынуждены испытывать отдельно.
- А вы, похоже, просто не в состоянии испытывать их по отдельности. Так что еще большой вопрос, кто из нас более совершенен.
- Заблуждение. В состоянии. Просто людям всегда хочется большего, чем просто отдать свою кровь, и они не любят афишировать, что ничего другого у них не взяли.
- И как всегда виноваты люди!
- В чем? Что тебе не сообщили подробностей? Ну, у тебя есть уникальный шанс познать все на собственном опыте, - он явно опять начал забавляться.
- Так, я не поняла, - вывернулась из его рук и решительно встала. – Ты только что приглашал пообедать меня или пообедать мной?
- Ну-у, - он тоже поднялся, - выбирать тебе, а я соглашусь с любым из озвученных вариантов.
Почему-то очень хотелось спуститься вниз, к самой воде, и опустить в нее руки. Хотя вода, наверное, уже ледяная, и руки сразу замерзнут. И я побрела следом за Анхеном к велосипедам, и мы уехали прочь, запетляв аллеями. А минут через десять езды я вдруг поймала себя на мысли, что воду не потрогала – словно и на берегу не была, будто пруд был просто картинкой, нарисованной на далекой стене. Но сухие листья, шуршащие под колесами, были реальны, и солнечные лучи, пробивающие сквозь ветви, тоже были реальны, как и фигура черноволосого велосипедиста, мелькающая впереди. Что я делаю с ним в этом парке, почему не отстану, не уеду прочь на первом же повороте? А главное: ему это все зачем? Почему он так бездарно тратит свой выходной – на прогулку с первокурсницей, которая не готова ни кормить его, ни ублажать? Неужели и вправду настолько наскучило всеобщее обожание?
Анхен чуть притормозил, позволил мне поравняться с ним, и спросил:
- Мы поедем напрямик через мост или в объезд вокруг пруда?
- Через мост.
Я чувствовала себя усталой. Слишком давно я каталась на велосипеде в последний раз. Кажется, лет в двенадцать в деревне у бабушки.
- Там много народа. Ты точно ни в кого не врежешься?
- Я езжу настолько плохо?
- Не знаю, тебе видней.
Он вновь умчался вперед, предоставив мне его догонять. Интересно, вампиры вообще не устают, или это лично он такой тренированный?
Мы свернули на аллею, ведущую к мосту. Она чем дальше, тем сильнее шла под уклон, и я начала было радостно наращивать скорость, но здесь уже гуляли люди: и парами, и группами, и с колясками, и с дитями, эти коляски переросшими. Пришлось притормаживать, лавируя меж ними, а Анхен резво удалялся все дальше, ловко огибая препятствия не снижая скорости. Аллея резко обрывалась лестницей, круто уходящей вниз, и в какой-то миг мне показалось, что он просто спрыгнет с нее вместе с велосипедом, слетит, пользуясь данным от природы умением. Но он резко затормозил почти у края верхней ступеньки, поставил велосипед поперек и стал смотреть, как я приближаюсь. Между нами были еще какие-то люди, его велосипед им мешал, но они молча обходили его, обтекали, словно вода преграду, а он обращал на них внимания не больше, чем камень - на текущую вокруг воду.
Я приближалась медленно, все время тормозя и борясь с искушением пройти крутой склон пешком. Но доехала почти до его колеса.
- Ты же мешаешь проходу, - укорила, спрыгивая на землю.
- Зато уверен, что ты не кувыркнешься с лестницы и не сломаешь шею.
- Да вроде большая уже девочка.
- Вроде, - двусмысленно согласился он, развернул велосипед и начал спускать его по узкому рельсу, положенному поверх ступенек специально для подобного транспорта. Я спустилась на мост следом за ним и пошла пешком, везя за собой велосипед. Мост был достаточно узок и заполнен людьми. Собственно, это был даже не мост, а проход по гребню плотины, создавшей Большой парковый пруд. Слева плескалась вода, а справа был устроен летний театр. Его скамьи широким амфитеатром расположились на склонах оврага, а в самом низу была установлена сцена, по которой сейчас бегали какие-то дети.
Анхен тоже предпочел пройти этот отрезок пешком. На берегу мы вновь сели на велосипеды и поехали по той самой набережной, на которую смотрели, отдыхая возле запертого домика. Здесь было еще многолюдней, сновали дети на велосипедиках, кого-то катали на пони. Пришлось ехать еще более медленно и аккуратно.
- Лариса! – вдруг окликнули меня от одного из многочисленных столиков, расположившихся вокруг небольшого шатра придорожной забегаловки, - эй, Ларка, привет!
Я оглянулась на голос, и тут же увидела Петерса. С ним был Марк, еще какой-то незнакомый парень, девчонки. Радостно помахала им рукой и собралась было поскорее проехать дальше, но Анхен остановился и слез с велосипеда.
- Ты куда? – удивилась я.
-Это, кажется, твои друзья, и они рады тебя видеть.
- Да, в школе вместе учились.
- Вот и пойдем, пообщаемся. Ты ведь все равно собиралась обедать.
- А ты обещал мне уютное кафе. Решил сэкономить?
- Ага, - он был настроен весьма решительно, и пришлось слезать, и покорно идти к столику. Ну вот и что они теперь обо мне подумают?
- Обычно девушки гордятся, что их застали в моем обществе, - ухмыляясь, шепнул мне на ушко Анхен.
- Вот и гулял бы с теми, кто гордится, - буркнула я в ответ. – Вот что я им теперь скажу?
Ответить он не успел, мы уже подошли, и Петерс, вскочив, радостно меня облапил:
- Ларка, привет! Как я рад тебя видеть, ты не представляешь!
Бодро протянул руку Анхену:
- Рад знакомству, Петр, можно Петерс. Мы с Лариской вместе в школе учились, с выпускного не виделись, - тут он, наконец, осознал, с кем разговаривает, лицо его чуть изменилось, а протянутая рука дрогнула.
Но Анхен уже пожимал ее, невозмутимый, с обаятельной открытой улыбкой на устах:
- Очень рад познакомиться с друзьями Ларисы. Я Анхен. Мы будем рады, если вы пригласите нас за ваш стол, Лариса проголодалась, и мы как раз искали место, где пообедать.
- Да-да, конечно, присаживайтесь, - и вот компания уже двигается, освобождая нам место, Анхен пожимает руку Марику, и третьему парню, выясняя, что зовут его Артем, затем раскланивается с девами. Они краснеют и млеют под его чарующим взглядом, парни тоже под впечатлением от встречи с настоящим вампиром. Но прежде, чем повисает неловкая пауза, Анхен произносит:
- Здесь ведь самообслуживание? Пойду добывать еду. Ларис, ты будешь, как ребята, мясо?
- И салат, - если уж изображать подружку вампира, так хотя бы капризную.
Он откровенно смеется:
- Для тебя – даже салат, - и скрывается в шатре, весьма довольный собой.
И тут компанию прорывает:
- Ну ты, мать, даешь, - пораженно качает головой Петерс, - и где ты их только находишь?
- Да они все больше сами находятся, - развожу руками. Что тут еще скажешь. Невиноватая я.
- А он что, правда, настоящий вампир? – завороженно вопрошает одна из девиц, Катя, кажется.
- Конечно, вампир, разве ты не чувствуешь, разве не видела, какие у него глаза? – забивает ее другая, чьего имени я не запомнила, и поворачивается ко мне, - а у вас с ним уже было? И каково это, сладко?
- А у тебя с кем-нибудь из этих парней уже было? – киваю на сидящих за столом. - И в какой позе вы предпочли это сотворить, не поделишься?
Девица злобно вспыхивает, Петерс смеется:
- Девочки, не ссорьтесь, к чему нам такие подробности? Ларка, расскажи лучше: ты как, где?
- Где и хотела. В универе, на медицинском.
- Да? А мы все там же на геологоразведочном. А вампир твой откуда?
- И вампир с меда. Только он не мой, свой собственный. И у тебя все еще есть шанс.
- Ты в главном здании бываешь хоть иногда? – Петерс, похоже, принял мои слова всерьез.
- Пока не доводилось. Мы все у себя, в пятом корпусе, да по больницам.
- А у нас по средам – в главном все лекции, если вдруг будешь забегать, то мы на большой перемене всегда в столовке.
Ответить я не успела – вернулся Анхен. Если и была в том шатре очередь – она явно вся попадала в обморок при его приближении, а весь персонал носился как угорелый, выполняя его заказ в робкой надежде на его благодарную улыбку. По-другому объяснить скорость, с которой ему удалось «раздобыть еду» я не могла.
Он поставил передо мной тарелку с дымящимся мясом и салатом, и водрузил на середину стола огромный жбан пива:
- Мне показалось, было бы не правильно себя ограничивать.
Компания заметно оживилась. Еще бы, в этом возрасте ограничивает разве что отсутствие денег.
- А вы тоже пьете пиво? – наивно поинтересовалась Катя.
- Пиво я обычно разливаю, - невозмутимо ответил Анхен, ласково глядя в ее синие очи, - а пью я потом и совсем другие напитки.
Дева смущенно ахнула и опустила глаза, я расхохоталась. А Анхен действительно разлил по стаканам пиво – на всех, и даже себе налил полстакана, для поддержания компании, видимо. Да, а со мной за чаем тогда посидеть не захотел. Хотя – тогда б могли и две чашки пострадать.
Я поймала себя на мысли, что мне сейчас хорошо, объективно хорошо, без всяких вампирских штучек. Я сидела в теплой компании почти забытых, почти потерянных друзей, ела сочное мясо, запивала пивом, хмелела. И даже наличие вампира рядом меня не смущало. Тем более, что он бодро обсуждал с компанией проблемы добычи полезных ископаемых, вероятность того, что и в наших горах будут найдены залежи алмазов, и целесообразность геологической разведки в приполярье. При этом не забывал подливать всем пива, непременно чокался, поддерживая тосты, и даже подносил свой стакан к губам. Ну, а то, что при этом он не пил из него ни капли, никого, похоже, не расстраивало.
- Все это ерунда, - вдруг заявил молчавший до того Артем, - скажите Анхен, а что вы знаете о Бездне?
- О Бездне? – Анхен стал очень серьезен, - похоже, сегодня это вопрос дня.
Да? Странно, я его о Бездне вроде не спрашивала…
- Бездна очень жестока к тем, кто пытается узнать ее тайны. За все, что мы знаем о ней, заплачено жизнями ее исследователей, а знаем мы все равно немного. Знаем, что она образовалась на месте русла большой реки. В результате серьезнейшего катаклизма, который мог погубить всю планету.
- Да, считается, что туда упал метеорит, и войди он чуть глубже, он бы мог расколоть всю землю, - встрял Марик.
- Возможно, метеорит, - согласился Анхен, - а возможно, раскол шел изнутри, что гораздо серьезнее, потому как понимание сути этого процесса у нас отсутствует, а потому нет гарантии, что продолжения не будет.
- Даже вампиры не знают? – удивилась Катя.
- Даже вампиры. Насколько я знаю, на вашем факультете есть кафедра, которая специализируется на вопросах, связанных с геологией Бездны, но внятных ответов по существу нет и у них.
- Да, я знаю, я, собственно и пошел на этот факультет только ради геологии Бездны, - признался Артем, - я с самого детства мечтал когда-нибудь спуститься туда, к самым ее глубинам.
- Спуститься туда не сложно, - Анхен Темин энтузиазм явно не разделял, - вот подняться обратно - шансов практически нет. Знаешь, Артем, как вампир и ученый я обязан пожать тебе руку и пожелать успехов в будущих научных исследованиях. Но как приятель, угощающий тебя пивом, могу сказать только: выбери другую кафедру. Проблема поиска нефти в приполярье может быть не менее захватывающа.
Тема становилась слишком мрачной, а Петька в жизни не терпел печальных разговоров.
- Ну ее, Бездну, в бездну, - заявил он решительно, - Анхен, расскажите лучше о себе. Лара сказала, что вы с меда. А чем вы там занимаетесь?
- Ну, чем может заниматься вампир на меде? Вопросами научных исследований в данной области. Ну а вообще я практикующий врач, и говорят, неплохой.
- А какой именно врач? – поинтересовалась девица, чьего имени я не запомнила.
- Хирург. Самая вампирская профессия: опыт с годами накапливается, а сила и координация не уходят.
- А как же море крови вокруг? – удивилась Катя.
- А как же люди работают на кондитерской фабрике? – возразил ей Анхен.
