Собрались на кончиках пальцев, удлиняясь, превращаясь в живые щупальца. Полные угрозы, потянулись к светлой статуе, обволокли ее… и растаяли. Ничего.
Кураи закусил губу, готовый выплеснуть нарастающий гнев, но не успел.
- Хорошее представление, но вряд ли жители Юкимии оценят по достоинству, - прозвучал над ухом чуть насмешливый голос.
Качнулись пышные облачные хвосты, а потом лис Изуми завис прямо перед демоном, скрестив на груди белые лапы. Сине-зеленые глаза уже знакомо блеснули драгоценными камнями.
- Опять ты… И ты меня видишь, - Кураи был раздосадован.
- Вижу не только я. Но спокойно – для большинства ты незрим, а остальным нет дела до унылого иномирного демона. Они ожидают другого зрелища – куда более привлекательного.
- Откуда ты взялся? – Кураи почему-то не мог всерьез рассердиться на это туманное недоразумение.
- За тобой увязался, как же иначе? Ты же мрачен как тэнгу после попойки. Наверняка задумал месть, коварную… или не очень. Скорее, глупую, раз на Юкимии полагаешься на свои силы.
- Знаешь что, кусок облака…
Лис приложил лапку ко рту.
- Т-с-с… спрячься получше, о повелитель теней, и давай смотреть.
Неподалеку снег взвихрился и рассыпался не только снежинками, но и цветочными лепестками. Из веселой метели, соединившей зиму с весной, появилась юная пара.
Девушка в одеянии жрицы – белое кимоно и красные штаны-юбка хакама – благосклонно взирала на мир большими ясными глазами. Светлые волосы, собранные в высокий пучок, украшала серебристая заколка в форме сложного спирального узора. Похожие узоры поблескивали и на широком поясе оби. Движения девушки были плавны, жесты сдержанны.
- Принцесса Химари, жрица богини Аяками, - шепнул Изуми на ухо демону. – Прекрасна, правда?
Кураи холодно пожал плечами. Нет, эта служительница не могла сравниться со своей богиней.
Юноша рядом с Химари, изящный, почти воздушный, казался с избытком напоенным жизненной силой. Трепетали, как от ветра, широкие рукава его легкого кимоно, на зеленой шелковой ткани играли иллюзорные бабочки. Веточки цветущей сакуры украшали темные волосы, свободно струящиеся по спине.
Это создание, полное движения и свежести, не вызвало у Кураи неприязни – в нем ничего не было от зимы. Вспомнились подслушанные невольно сплетни.
- Это Юмио, дух весны? – спросил он лиса.
- Да, - тот окинул спутника Химари странным взглядом. – Он давно влюблен в принцессу-жрицу и не скрывает своих чувств. Но смотри… сейчас будет интересно.
Жениха и невесту окружила стайка зимних духов, давно ожидавших у храма. Исполнившись решимости, от них отделилась молоденькая юки-онна – хрупкая, с инистыми волосами. Ее голубые глаза просияли невинным восторгом, когда она робко протянула Юмио украшенную коробочку с печеньем.
- Вряд ли девочка по-настоящему влюблена, - тихонько пояснил Изуми. – Думаю, просто выразила всеобщее обожание. Весна на Юкимии очень коротка, это скорее, продолжительный фестиваль, чем смена сезонов. Вот дух весны и привык к тому, что все его превозносят. Но взгляни-ка на принцессу-жрицу…
Юмио, легкий и игривый, ласково улыбался юки-онне, принимая угощение. Он не видел, как нахмурилась Химари, как недовольно поджала губы.
- Любит ли она его? – продолжал лис. Хвосты нервно дернулись, разбрызгивая капли воды. – Непонятно. Но ревнует – это точно. Знаешь, демон… ты сказал, что обрывки облаков ничего не смыслят в чувствах. Это не так. Но лучше бы ты оказался прав.
- Неужели… - Кураи удивился догадке. – Ты увидел во мне свое отражение, девятихвостый?
- Верно. Я понял боль неразделенной любви. Но ты… ты скоро найдешь себе другую, даже не спорь. А вот мне для начала неплохо бы обзавестись телом из плоти… стать настоящим кицунэ, способным принимать человеческий облик.
Мысль о том, что его сердце забудет Аяками ради кого-то еще, показалась Кураи до смешного нелепой. Но он не стал возражать. Тем более, сейчас его интересовало другое.
- Почему ты на меня так смотришь, словно чего-то ожидаешь?
- Мы связаны сильнее, чем ты думаешь, Кураи, - серьезно ответил лис. – Поверь… я умею читать узоры судеб. Но здесь не место для подобных бесед. Не хочешь ли выпить чая?
- Все что угодно, лишь бы согреться, - бездумно ответил юноша и поморщился из-за своей нелепой откровенности. Надо ли показывать всем подряд, что холод – его слабость?
На мордочке облачного лиса отразилось подобие улыбки.
- Прекрасно. Тогда иди за мной.
Изуми поплыл по воздуху – вылитое облако! Казалось, вот-вот растворится в небе, и все девять хвостов разольются каплями дождя… Кураи ничего не оставалось, как идти следом. Ему по-прежнему было досадно и тяжело – этот чуждый мир невыносим. Хотя уже проклевывалось и любопытство. Вдруг и правда что-то получится с новым знакомым?
Вскоре лис сделал мягкий, плавный поворот, выводя Кураи к подернутому льдом озерцу. Среди белизны и хрустальности домик на берегу притягивал взгляд теплотой неярких оттенков.
- «Облачный павильон», - пояснил Изуми, вдруг оказавшись у демона перед носом. – Вот здесь мы с тобой все и обсудим. Хозяин, Ясуо, хорошо меня знает. Конечно, кто на Юкимии не слышал о помощнике богини Аяками из дворца Небесных узоров?
Местечко оказалось не только внешне приятным, но и уютным внутри. Мягкий свет бумажных фонарей отражался на гладких поверхностях низких столиков. Но теней было достаточно, чтобы Кураи, все еще скрываясь, ощущал себя уверенно. Он вдохнул аромат чая и сладкой выпечки, подавив вздох досады. Ему не нужно подкреплять себя едой, но она согревает. Очень хотелось тепла. Что это, если не слабость перед зимой с ее ненавистными холодами?
Ясуо, хозяин чайного домика в ярко-красном кимоно, учтиво поклонился. Кураи сразу понял, что это тэнгу – из тех, что здесь, на Юкимии, как и все, строят из себя добряков. Похож на благообразного старичка, но круглые желтые глаза хитро блестят, а нос слишком длинный даже для таких, как он… В руке Ясуо держал большой веер.
- Добро пожаловать, Изуми-сама, - голос тэнгу походил на гулкое горное эхо. - Что желаете сегодня?
Изуми, парящий высоко над полом, слегка дернул ухом, подплывая ближе:
- Нам нужно уединенное место, Ясуо-сан. Для важного разговора. Мне и моему… другу.
Ясуо поводил туда-сюда глазами. Несколько ёкаев наслаждались чаепитием, ни на что не обращая внимания. А в ближайшем углу слишком уж сгустились тени. Тэнгу понимающе улыбнулся. Веер щелкнул, раскрываясь, и диковинный нос тут же заметно укоротился. Видимо, так Ясуо образно дал понять, что не собирается совать его куда не следует. Даже здесь, на острове Счастливой зимы, как еще называют Юкимию, некоторые дела требуют тайны.
Облачный лис довольно кивнул и продолжил:
- И лучшее угощение... что-нибудь согревающее.
Тэнгу с новым поклоном провел гостей вглубь деревянного домика. В их распоряжении оказалась комната с татами. Посередине стоял низкий столик из полированного кедра. Стены украшали каллиграфические свитки – пожелания мира и гармонии. За окном открывался вид на льдистое озеро, и Кураи предпочел сесть к нему спиной.
Угощение прибыло быстро. И все было горячим: тайяки – выпечка в форме рыбок, блинчики дораяки, рисовые моти и даифуку…
Демон, оставаясь в тени, крепко сжал чашку с зеленым чаем, согревая пальцы. Кровь быстрей побежала по венам, тело стряхивало прикосновения зимы. Впервые за время пребывания здесь он ощутил не горечь и гнев, а любопытство.
Изуми, покрутившись, устроился напротив, поглядывая на чайник с довольным видом.
- Ты пьешь чай? – заинтересовался Кураи.
Лис весело фыркнул.
- Чем я хуже тебя? Тебе ведь тоже не нужно есть и пить, чтобы жить, да? Но лакомиться сладостями… приятно.
От него отделилось маленькое облачко и покрыло одну из рыбок-тайяки. Изуми не спеша подтолкнул его лапкой и отправил в рот.
- Вкус я вполне ощущаю. Не скажешь, глядя на меня, да? Я чувствую и испытываю куда больше, чем кажется на первый взгляд. Наверное, в этом и беда моя.
- Да, я уже понял твою печаль. Принцесса-жрица?
- Не правда ли, это очень глупо? Любоваться ею, не в силах даже принять человеческий облик…
- Глупо? Возможно, любые сильные чувства делают нас глупцами.
Свежая выпечка обжигала, но Кураи ничего не имел против. Наконец-то согревшись, он почувствовал себя куда лучше и, что уж там – уверенней. Знакомство с Изуми обещало приключение, и демон не собирался его упускать.
- Ты что-то уже придумал?
Лис на миг задумался.
- Скажем так… Хочу сам притянуть к себе свою судьбу. А ты… Ты жаждешь отомстить.
- Подслушал мою беседу с богиней?
- Конечно. А почему нет? Слушай, демон. Ты же странник по мирам. Как же ты не понял… Такой мирок, как Юкимия, может уместиться на ладони великих ками! И поэтому его легко опекать и лелеять. Что могут твои тени? Все чуждые затеи – бесполезны. Здесь каждый камень, кустик, любое создание под особой защитой.
Кураи ощутил внутреннюю дрожь, словно опять дохнуло зимой.
- Что… что за защита?
Тут же на белой коже вспыхнул румянец стыда – зачем спрашивать явную глупость? Кто поделится с чужаком такими сведениями? Но, к его удивлению, Изуми охотно ответил:
- Офуда. Свиток. Именно на него юная Аяками когда-то нанесла узоры, придумывая Юкимию. Сама судьба острова Счастливой зимы… и его защитный талисман. Пока свиток цел, богиня словно держит свое творение в нежных пальцах. Ты ничего не сделаешь, Кураи. Твои тени растают словно льдинки под солнцем, когда приходит время Юмио.
Демон опять помрачнел.
- Ты как будто хочешь, чтобы я побыстрее убрался. Но что тогда насчет какой-то связи наших судеб?
Изуми снова отделил от себя облачко, а когда оно впитало немного чая, с удовольствием проглотил.
- Я тебя не гоню, - заявил он деловито. – Я предлагаю сделку.
Кураи не сдержал жеста удивления.
- Сделку?
- Конечно. Иначе к чему все эти разговоры? Во дворце богини Аяками мне довелось взглянуть на призрачные нити. Они тянулись в будущее. Я нашел свою и увидел, что она тесно сплетена с темной… чужой… демонической. Ты появился – и я тебя узнал.
- Та нить была моей? Что все это значит?
Изуми сделал еще глоток чая своеобразным способом. И продолжал, легко, словно говорил о пустяках:
- Можно переписать изначальный свиток Юкимии. Сейчас он сохраняет остров, не позволяя ничего менять в его основе. Ведь если тронуть хоть что-то – изменится все. Одна нить потянет за собой другую. Узорное плетение будет нарушено. Подумай, что может быть больнее для творца, чем видеть, как без спроса переделали его творение? Это ли не жестокая месть, повелитель теней?
- Не называй меня так…
Кураи еще не все понимал, но почему-то стало грустно. Он словно воочию увидел, как поблекла теплая улыбка Аяками. И все-таки спросил:
- В чем твоя выгода? Или вместе с судьбой острова перепишется и твоя собственная?
- Конечно, - спокойно ответил Изуми. – Она давно уже вплелась в узоры Юкимии. И вот мое условие: тот, кто способен изменить творение, должен начать с меня. Я хочу стать настоящим кицунэ. Принять облик юноши настолько привлекательного, чтобы Химари и думать забыла про Юмио.
- Вот оно как… И ты готов предать свою богиню?
Изуми снова громко фыркнул.
- Я устал быть облаком на побегушках. Тоже хочу сразиться за счастье. Видишь ли… Аяками сама виновата. Она запечатала свиток узоров судьбы Юкимии в деревянной шкатулке. И именно нас – меня и Химари – попросила наложить на нее защиту. Мне подвластна вода, а принцесса-жрица – мастер зимних заклятий. Мы соединили наши силы, сковали шкатулку ледяным покровом. Долгие часы творили заклинание... В это время что-то незримое привязало нас друг к другу. Теперь для Химари я близкая душа, собрат по тайне и чарам.
- А тебе захотелось большего…
- Да. Я заглянул в душу этой девушки. Узнал, что она не родилась, как все люди, но появилась вместе с Юкимией. Хотя по ней вроде и не скажешь. Она умна, мила. Обожает играть на кото, любит онигири со сладкой начинкой и холодный зеленый чай. Но под покровом утонченности затаилось предвестие бури.
Кураи ответил обычной своей усмешкой, подавляя что-то неприятное, скрежещущее сердце.
- И не страшно выпустить бурю наружу? Думаешь, сумеешь с ней побороться? В отличие от Юмио…
- Юмио – дитя по сравнению с Химари. И уж, конечно, ее ревность губительна для духа весны. Он слишком долго ее добивался, и теперь радуется, даже не задумавшись, она ли ему предназначена судьбой. А я… мне, вообще-то, все равно. Принцесса-жрица пленила меня. Хочу попробовать надкусить плод, не боясь сломать зубки. Ты поймешь. Ты сам из-за женщины выпускаешь на свободу свои тени.
- Все это звучит убедительно, - Кураи задумчиво разглядывал вдохновенного лиса. – Скажи, ты зачаровал шкатулку – можешь ли снять заклятие и забрать свиток?
- В этом-то все и дело! – оживился Изуми. – Могу, но нужно отвлечь Химари. Хорошенько отвлечь, иначе она почувствует вторжение в наши общие чары. Вот здесь твои тени и помогут. Я мастер не только водных заклятий, но и иллюзий. Поэтому и вижу тебя, когда ты прячешься, – это ведь тоже сродни иллюзии.
- Чего же ты хочешь? – Кураи заинтересовался против воли.
- Совместим наши чары, - весело ответил лис. – И сыграем на ревности Химари. Они с Юмио отправились к единственному озеру, которое не замерзает. Пошлем кое-кого за ними следом. Если все пройдет удачно, я спокойно заберу свиток.
Кураи закусил губу, готовый выплеснуть нарастающий гнев, но не успел.
- Хорошее представление, но вряд ли жители Юкимии оценят по достоинству, - прозвучал над ухом чуть насмешливый голос.
Качнулись пышные облачные хвосты, а потом лис Изуми завис прямо перед демоном, скрестив на груди белые лапы. Сине-зеленые глаза уже знакомо блеснули драгоценными камнями.
- Опять ты… И ты меня видишь, - Кураи был раздосадован.
- Вижу не только я. Но спокойно – для большинства ты незрим, а остальным нет дела до унылого иномирного демона. Они ожидают другого зрелища – куда более привлекательного.
- Откуда ты взялся? – Кураи почему-то не мог всерьез рассердиться на это туманное недоразумение.
- За тобой увязался, как же иначе? Ты же мрачен как тэнгу после попойки. Наверняка задумал месть, коварную… или не очень. Скорее, глупую, раз на Юкимии полагаешься на свои силы.
- Знаешь что, кусок облака…
Лис приложил лапку ко рту.
- Т-с-с… спрячься получше, о повелитель теней, и давай смотреть.
Неподалеку снег взвихрился и рассыпался не только снежинками, но и цветочными лепестками. Из веселой метели, соединившей зиму с весной, появилась юная пара.
Девушка в одеянии жрицы – белое кимоно и красные штаны-юбка хакама – благосклонно взирала на мир большими ясными глазами. Светлые волосы, собранные в высокий пучок, украшала серебристая заколка в форме сложного спирального узора. Похожие узоры поблескивали и на широком поясе оби. Движения девушки были плавны, жесты сдержанны.
- Принцесса Химари, жрица богини Аяками, - шепнул Изуми на ухо демону. – Прекрасна, правда?
Кураи холодно пожал плечами. Нет, эта служительница не могла сравниться со своей богиней.
Юноша рядом с Химари, изящный, почти воздушный, казался с избытком напоенным жизненной силой. Трепетали, как от ветра, широкие рукава его легкого кимоно, на зеленой шелковой ткани играли иллюзорные бабочки. Веточки цветущей сакуры украшали темные волосы, свободно струящиеся по спине.
Это создание, полное движения и свежести, не вызвало у Кураи неприязни – в нем ничего не было от зимы. Вспомнились подслушанные невольно сплетни.
- Это Юмио, дух весны? – спросил он лиса.
- Да, - тот окинул спутника Химари странным взглядом. – Он давно влюблен в принцессу-жрицу и не скрывает своих чувств. Но смотри… сейчас будет интересно.
Жениха и невесту окружила стайка зимних духов, давно ожидавших у храма. Исполнившись решимости, от них отделилась молоденькая юки-онна – хрупкая, с инистыми волосами. Ее голубые глаза просияли невинным восторгом, когда она робко протянула Юмио украшенную коробочку с печеньем.
- Вряд ли девочка по-настоящему влюблена, - тихонько пояснил Изуми. – Думаю, просто выразила всеобщее обожание. Весна на Юкимии очень коротка, это скорее, продолжительный фестиваль, чем смена сезонов. Вот дух весны и привык к тому, что все его превозносят. Но взгляни-ка на принцессу-жрицу…
Юмио, легкий и игривый, ласково улыбался юки-онне, принимая угощение. Он не видел, как нахмурилась Химари, как недовольно поджала губы.
- Любит ли она его? – продолжал лис. Хвосты нервно дернулись, разбрызгивая капли воды. – Непонятно. Но ревнует – это точно. Знаешь, демон… ты сказал, что обрывки облаков ничего не смыслят в чувствах. Это не так. Но лучше бы ты оказался прав.
- Неужели… - Кураи удивился догадке. – Ты увидел во мне свое отражение, девятихвостый?
- Верно. Я понял боль неразделенной любви. Но ты… ты скоро найдешь себе другую, даже не спорь. А вот мне для начала неплохо бы обзавестись телом из плоти… стать настоящим кицунэ, способным принимать человеческий облик.
Мысль о том, что его сердце забудет Аяками ради кого-то еще, показалась Кураи до смешного нелепой. Но он не стал возражать. Тем более, сейчас его интересовало другое.
- Почему ты на меня так смотришь, словно чего-то ожидаешь?
- Мы связаны сильнее, чем ты думаешь, Кураи, - серьезно ответил лис. – Поверь… я умею читать узоры судеб. Но здесь не место для подобных бесед. Не хочешь ли выпить чая?
- Все что угодно, лишь бы согреться, - бездумно ответил юноша и поморщился из-за своей нелепой откровенности. Надо ли показывать всем подряд, что холод – его слабость?
На мордочке облачного лиса отразилось подобие улыбки.
- Прекрасно. Тогда иди за мной.
Глава 5
Изуми поплыл по воздуху – вылитое облако! Казалось, вот-вот растворится в небе, и все девять хвостов разольются каплями дождя… Кураи ничего не оставалось, как идти следом. Ему по-прежнему было досадно и тяжело – этот чуждый мир невыносим. Хотя уже проклевывалось и любопытство. Вдруг и правда что-то получится с новым знакомым?
Вскоре лис сделал мягкий, плавный поворот, выводя Кураи к подернутому льдом озерцу. Среди белизны и хрустальности домик на берегу притягивал взгляд теплотой неярких оттенков.
- «Облачный павильон», - пояснил Изуми, вдруг оказавшись у демона перед носом. – Вот здесь мы с тобой все и обсудим. Хозяин, Ясуо, хорошо меня знает. Конечно, кто на Юкимии не слышал о помощнике богини Аяками из дворца Небесных узоров?
Местечко оказалось не только внешне приятным, но и уютным внутри. Мягкий свет бумажных фонарей отражался на гладких поверхностях низких столиков. Но теней было достаточно, чтобы Кураи, все еще скрываясь, ощущал себя уверенно. Он вдохнул аромат чая и сладкой выпечки, подавив вздох досады. Ему не нужно подкреплять себя едой, но она согревает. Очень хотелось тепла. Что это, если не слабость перед зимой с ее ненавистными холодами?
Ясуо, хозяин чайного домика в ярко-красном кимоно, учтиво поклонился. Кураи сразу понял, что это тэнгу – из тех, что здесь, на Юкимии, как и все, строят из себя добряков. Похож на благообразного старичка, но круглые желтые глаза хитро блестят, а нос слишком длинный даже для таких, как он… В руке Ясуо держал большой веер.
- Добро пожаловать, Изуми-сама, - голос тэнгу походил на гулкое горное эхо. - Что желаете сегодня?
Изуми, парящий высоко над полом, слегка дернул ухом, подплывая ближе:
- Нам нужно уединенное место, Ясуо-сан. Для важного разговора. Мне и моему… другу.
Ясуо поводил туда-сюда глазами. Несколько ёкаев наслаждались чаепитием, ни на что не обращая внимания. А в ближайшем углу слишком уж сгустились тени. Тэнгу понимающе улыбнулся. Веер щелкнул, раскрываясь, и диковинный нос тут же заметно укоротился. Видимо, так Ясуо образно дал понять, что не собирается совать его куда не следует. Даже здесь, на острове Счастливой зимы, как еще называют Юкимию, некоторые дела требуют тайны.
Облачный лис довольно кивнул и продолжил:
- И лучшее угощение... что-нибудь согревающее.
Тэнгу с новым поклоном провел гостей вглубь деревянного домика. В их распоряжении оказалась комната с татами. Посередине стоял низкий столик из полированного кедра. Стены украшали каллиграфические свитки – пожелания мира и гармонии. За окном открывался вид на льдистое озеро, и Кураи предпочел сесть к нему спиной.
Угощение прибыло быстро. И все было горячим: тайяки – выпечка в форме рыбок, блинчики дораяки, рисовые моти и даифуку…
Демон, оставаясь в тени, крепко сжал чашку с зеленым чаем, согревая пальцы. Кровь быстрей побежала по венам, тело стряхивало прикосновения зимы. Впервые за время пребывания здесь он ощутил не горечь и гнев, а любопытство.
Изуми, покрутившись, устроился напротив, поглядывая на чайник с довольным видом.
- Ты пьешь чай? – заинтересовался Кураи.
Лис весело фыркнул.
- Чем я хуже тебя? Тебе ведь тоже не нужно есть и пить, чтобы жить, да? Но лакомиться сладостями… приятно.
От него отделилось маленькое облачко и покрыло одну из рыбок-тайяки. Изуми не спеша подтолкнул его лапкой и отправил в рот.
- Вкус я вполне ощущаю. Не скажешь, глядя на меня, да? Я чувствую и испытываю куда больше, чем кажется на первый взгляд. Наверное, в этом и беда моя.
- Да, я уже понял твою печаль. Принцесса-жрица?
- Не правда ли, это очень глупо? Любоваться ею, не в силах даже принять человеческий облик…
- Глупо? Возможно, любые сильные чувства делают нас глупцами.
Свежая выпечка обжигала, но Кураи ничего не имел против. Наконец-то согревшись, он почувствовал себя куда лучше и, что уж там – уверенней. Знакомство с Изуми обещало приключение, и демон не собирался его упускать.
- Ты что-то уже придумал?
Лис на миг задумался.
- Скажем так… Хочу сам притянуть к себе свою судьбу. А ты… Ты жаждешь отомстить.
- Подслушал мою беседу с богиней?
- Конечно. А почему нет? Слушай, демон. Ты же странник по мирам. Как же ты не понял… Такой мирок, как Юкимия, может уместиться на ладони великих ками! И поэтому его легко опекать и лелеять. Что могут твои тени? Все чуждые затеи – бесполезны. Здесь каждый камень, кустик, любое создание под особой защитой.
Кураи ощутил внутреннюю дрожь, словно опять дохнуло зимой.
- Что… что за защита?
Тут же на белой коже вспыхнул румянец стыда – зачем спрашивать явную глупость? Кто поделится с чужаком такими сведениями? Но, к его удивлению, Изуми охотно ответил:
- Офуда. Свиток. Именно на него юная Аяками когда-то нанесла узоры, придумывая Юкимию. Сама судьба острова Счастливой зимы… и его защитный талисман. Пока свиток цел, богиня словно держит свое творение в нежных пальцах. Ты ничего не сделаешь, Кураи. Твои тени растают словно льдинки под солнцем, когда приходит время Юмио.
Демон опять помрачнел.
- Ты как будто хочешь, чтобы я побыстрее убрался. Но что тогда насчет какой-то связи наших судеб?
Изуми снова отделил от себя облачко, а когда оно впитало немного чая, с удовольствием проглотил.
- Я тебя не гоню, - заявил он деловито. – Я предлагаю сделку.
Кураи не сдержал жеста удивления.
- Сделку?
- Конечно. Иначе к чему все эти разговоры? Во дворце богини Аяками мне довелось взглянуть на призрачные нити. Они тянулись в будущее. Я нашел свою и увидел, что она тесно сплетена с темной… чужой… демонической. Ты появился – и я тебя узнал.
- Та нить была моей? Что все это значит?
Изуми сделал еще глоток чая своеобразным способом. И продолжал, легко, словно говорил о пустяках:
- Можно переписать изначальный свиток Юкимии. Сейчас он сохраняет остров, не позволяя ничего менять в его основе. Ведь если тронуть хоть что-то – изменится все. Одна нить потянет за собой другую. Узорное плетение будет нарушено. Подумай, что может быть больнее для творца, чем видеть, как без спроса переделали его творение? Это ли не жестокая месть, повелитель теней?
- Не называй меня так…
Кураи еще не все понимал, но почему-то стало грустно. Он словно воочию увидел, как поблекла теплая улыбка Аяками. И все-таки спросил:
- В чем твоя выгода? Или вместе с судьбой острова перепишется и твоя собственная?
- Конечно, - спокойно ответил Изуми. – Она давно уже вплелась в узоры Юкимии. И вот мое условие: тот, кто способен изменить творение, должен начать с меня. Я хочу стать настоящим кицунэ. Принять облик юноши настолько привлекательного, чтобы Химари и думать забыла про Юмио.
- Вот оно как… И ты готов предать свою богиню?
Изуми снова громко фыркнул.
- Я устал быть облаком на побегушках. Тоже хочу сразиться за счастье. Видишь ли… Аяками сама виновата. Она запечатала свиток узоров судьбы Юкимии в деревянной шкатулке. И именно нас – меня и Химари – попросила наложить на нее защиту. Мне подвластна вода, а принцесса-жрица – мастер зимних заклятий. Мы соединили наши силы, сковали шкатулку ледяным покровом. Долгие часы творили заклинание... В это время что-то незримое привязало нас друг к другу. Теперь для Химари я близкая душа, собрат по тайне и чарам.
- А тебе захотелось большего…
- Да. Я заглянул в душу этой девушки. Узнал, что она не родилась, как все люди, но появилась вместе с Юкимией. Хотя по ней вроде и не скажешь. Она умна, мила. Обожает играть на кото, любит онигири со сладкой начинкой и холодный зеленый чай. Но под покровом утонченности затаилось предвестие бури.
Кураи ответил обычной своей усмешкой, подавляя что-то неприятное, скрежещущее сердце.
- И не страшно выпустить бурю наружу? Думаешь, сумеешь с ней побороться? В отличие от Юмио…
- Юмио – дитя по сравнению с Химари. И уж, конечно, ее ревность губительна для духа весны. Он слишком долго ее добивался, и теперь радуется, даже не задумавшись, она ли ему предназначена судьбой. А я… мне, вообще-то, все равно. Принцесса-жрица пленила меня. Хочу попробовать надкусить плод, не боясь сломать зубки. Ты поймешь. Ты сам из-за женщины выпускаешь на свободу свои тени.
- Все это звучит убедительно, - Кураи задумчиво разглядывал вдохновенного лиса. – Скажи, ты зачаровал шкатулку – можешь ли снять заклятие и забрать свиток?
- В этом-то все и дело! – оживился Изуми. – Могу, но нужно отвлечь Химари. Хорошенько отвлечь, иначе она почувствует вторжение в наши общие чары. Вот здесь твои тени и помогут. Я мастер не только водных заклятий, но и иллюзий. Поэтому и вижу тебя, когда ты прячешься, – это ведь тоже сродни иллюзии.
- Чего же ты хочешь? – Кураи заинтересовался против воли.
- Совместим наши чары, - весело ответил лис. – И сыграем на ревности Химари. Они с Юмио отправились к единственному озеру, которое не замерзает. Пошлем кое-кого за ними следом. Если все пройдет удачно, я спокойно заберу свиток.
