- Будем надеяться.
- Ну, раз вы между собой договорились, то предлагаю вернуться к нашей насущной проблеме. Ника, ты сказала, что Кирилла можно спасти, не поделишься каким образом?
- Та сыворотка с лекарством, что вам дала моя мать, она может…
- Ну нет! - прокричала Соня. Даже не думай говорить о том, что мы должны отдать свой последний шанс снова стать нормальными людьми этому предателю!
- Как бы ты не хотела, я уже это сказала, Соня. Послушай меня, дочка…
- Нет! Ни за что! Никогда! Должен быть какой-то другой способ спасти его и не губить нас.
- Его не существует, дочка. Ева сказала, что иммунная система Кирилла пока борется с вирусом, не позволяя ему стать одним из нас, но она и не вылечивает его.
- А что если всё оставить, так есть, вдруг его иммунитет в итоге победит?
- А если нет? Он умрет, понимаешь?! Единственный человек, который всегда был со мной, поддерживал, оберегал и защищал погибнет! И это будет на моей совести, его кровь останется на моих руках! Я не смогу с этим жить, пойми, он нужен мне!
- А я не нужна, да?! Ты подумала о том, как Я буду жить дальше?! Ведь я почти не знала о том какого быть нормальной девочкой, я умерла, едва мне исполнилось двенадцать лет, а теперь, когда появляется хоть какой-то шанс стать обычной, ты берёшь и отдаёшь его человечишке, который этого даже не заслуживает! Куда подевалась твоя любовь и верность, мама?!
- Она никуда не делась, детка! Я люблю тебя и ты нужна мне больше, чем кто бы то ни было на этой планете. НО, между вами двоими есть огромная разница - ты неуязвима и не можешь больше умереть, как и я, а Кирилл в эту самую секунду борется за свою жизнь и в конечном счёте он проиграет! И я никак не могу этого допустить, согласна ты с этим или нет.
- И ты готова пойти против моего мнения?
- Мне не важно твоё мнение по поводу этой проблемы. Ты - моя дочь и в конце-концов подчинишься моей воле, а если же нет, то так или иначе, я заставлю тебя это сделать.
Горько усмехнувшись, девочка с презрением посмотрела на мать и ответила:
- Никогда в жизни ни за чьи слова, брошенные в мой адрес, мне не было так больно, как за те, что сказала сейчас ты, мама. И да, я подчинюсь твоей воле, но не смей даже думать о том, что я так просто это всё оставлю.
- И, что это должно значить?
- Увидишь.
Сказав это, девочка разворачивается и уходит, оставив двух девушек обескураженными своим ответом. Проводив Соню взглядом, Лера поворачивается к сестре и говорит:
- Ты ведь понимаешь, что унизила своего собственного ребёнка, так ведь?
- Да понимаю. Но я не могу сейчас думать об этом, всё, что меня сейчас интересует это спасение друга, а остальное потом. Кстати об этом, дай мне сыворотку с лекарством, я должна отнести его твоей матери.
Виновато глянув на Веронику, Лера промямлила:
- Эм… у меня его нет. Прости.
Разозлившись, Вероника схватила сестру за ворот футболки и встряхнув её, закричала:
- Что значит у тебя его нет?! Моя мать давала лекарство именно тебе, сестра! Куда ты его дела?!
Стряхнув её руки с себя, девушка ответила:
- Во-первых, не смей орать на меня, я тебе не Соня и терпеть такое отношение не стану! А во-вторых, по возвращении сюда я тут же отдала его… вот черт!
- ЧТО?! Говори!
- Я отдала его твоей дочери. И кажется, я понимаю куда она пошла и, что собирается делать.
Догадавшись к чему клонит сестра, девушка ответила за неё:
- Она не смирится, не отдаст лекарство, а примет его из мести мне и тогда Кириллу точно придёт конец. Я должна остановить её!
Не долго думая, девушка сорвалась с места и побежала вслед за дочерью. Как она и предполагала, дверь в их комнату была заперта, но на всякий случай подёргав ручку и окончательно убедившись в том, что так просто ей к себе не попасть, девушка яростно постучав кулаком в дверь, закричала:
- Соня, открой мне! Сейчас же!
С той стороны послышалась возня и раздался злобный голос девочки:
- Даже не надейся! Тебе плевать на меня и мои страдания, ты печёшься только о своём дружке-предателе, так почему же я тогда должна слушаться?!
Стукнув кулаком по стене так, что от удара послышалась вибрация, Вероника гневно закричала:
- Мне не плевать на тебя, глупая ты девчонка! Если бы это было так, то я бы не стала признаваться в том, что лекарство способно вылечить Кирилла, не стала бы спрашивать твоего мнения, в просто взяла бы его, никому ничего не говоря! И я бы уж точно не стала бы признавать тебя своей дочерью, бороться за тебя, идти против родной сестры! Так что всё, что я делала эти годы, всё было только ради тебя, потому что я любила, люблю и буду любить тебя всегда!
- ЛОЖЬ!!! Ты говоришь мне это только для того, чтобы выманить из комнаты!
- Нет! Это правда Соня, ну поверь мне! Единственное, что осталось в моей жизни - это ты, Лера и Кирилл. Мой отец - гребаный манипулятор, сволочь и лгун, но он мёртв, мать, которую он сделал монстром тоже мертва, а мачеха ненавидит само моё существование на это планете! Подумай сама почему я всё ещё жива?!
- Потому что не можешь умереть! Вот почему!
- Я жива только потому что вы трое держите меня на этом свете, только поэтому!
На некоторое время за дверью воцарилась полная тишина, а Вероника, не прекращавшая стучать, ещё больше стала бояться за Соню. На крики девушки сбежались чуть ли не все выжившие, за ними пришла и Лера. Пытаясь оттащить сестру от двери, Лера схватила её за руку и прокричала:
- Она не откроет тебе! Смирись с этим!
Оттолкнув Леру от себя, Вероника закричала:
- Не смей так говорить! Она моя дочь, она поймёт меня, я знаю!
И отвергавшись, девушка собирается снова стучать в дверь. Но, внезапно она слышит, как в замке поворачивается ключ, открывается дверь и из комнаты выходит заплаканная Соня с лекарством в руке. Обречённо посмотрев на мать, девочка всхлипывает, спрашивая:
- Если я так важна для тебя, то почему тогда ты спасаешь его, а не меня… или себя?
Виновато взглянув на дочь, Вероника произносит:
- Потому что я должна ему, я просила его присмотреть за своей семьей перед смертью. Из-за меня моя сестра стала убийцей, из-за меня она убила его родителей и друзей, что находились здесь. Соня прошу, прости, если сможешь, но у меня нет другого выхода! Он нужен мне.
Усмехнувшись, Соня ответила:
- Значит твои слова про любовь и про то, что ты всё делаешь ради меня ничего не значат. И я поступлю так, как считаю нужным.
Произнеся это, девочка открывает колбу с лекарством. Увидев это, Вероника в ужасе кричит ей:
- Нет! Не смей!
И вместе с Лерой она бросилась к дочери, но остановить её не успела. Соня вливает в себя всё содержимое колбы и отбросив её в сторону, упивается безысходностью положения матери, и ехидно произносит:
- Вот и всё, теперь твой Кирилл сдохнет, как и положено, а ты, поймёшь какого это, когда мать ставит какого-то мужика выше собственного ребёнка!
Не удостоив её ответа, Вероника отвернулась от дочери, прикрыв лицо руками и горько зарыдав. Подойдя к сестре, Лера села с ней рядом, обняла её и крепко прижата к своей груди. Посмотрев на Соню, девушка заговорила:
- Ты хоть понимаешь, что своим эгоизмом убила не только Кирилла, но и собственную мать, которая ни разу не бросила тебя за всё время вашего пребывания вместе? Она заботилась о тебе, принимала такую какая ты есть. А что ты? Даже не попыталась её понять или помочь хоть как-то, а сделала так, как выгодно тебе! И всё из-за чего? Из-за того, что она в этот раз не поставила тебя выше, чем ты есть?
- Она хотела отдать лекарство ему, человеку, который ни раз её предавал и предаст ещё раз, если речь зайдёт о его безопасности. А я никогда бы так с ней не поступила, я скорее умру чем предам мать.
Оторвавшись от Леры, Вероника вытерла лицо от слёз и враждебно посмотрев на Соню, сквозь зубы процедила:
- Ты уже предала меня. Отомстила за то, что я на пошла у тебя на поводу. Молодец, можешь радоваться, ты скоро снова станешь человеком. Вот только обрадует ли тебя то, что ты из-за своих собственных прихотей убила другого человека, у которого теперь нет ни единого шанса на спасение? Обрадует?!
Вероника надеялась, что её слёзы помогут растопить лёд в сердце дочери и она хоть как-то отреагирует на слова девушки. Но увы, ни один мускул на лице девочки не дрогнул, напротив, она отвернулась от матери и вошла в комнату, громко хлопнув дверью. Разочарованно покачав головой, Ника повернулась к сестре и спросила:
- Можно я пока побуду с тобой?
- Конечно можно. Оставайся у меня столько, сколько пожелаешь.
- Спасибо.
- К сожалению не за что. Сама дойти сможешь?
- Да.
Подняв сестру с колен, Лера обвела взглядом толпу «зевак» и прокричала:
- А вы возвращайтесь по комнатам, шоу окончено! Живо!
Взяв Нику за руку, девушка повела её в свою комнату. Добравшись, сестры подошли к кровати и устало сев на неё, молча уставились в одну точку, где каждая из них думала о своём. Наконец, спустя пять минут Вероника заговорила снова:
- Что мне теперь делать? Как заставить себя отпустить Кирилла, зная, что я сама толком ничего не сделала, чтобы спасти его?
- Ты однозначно не сможешь отпустить его. Боль потери, вина за случившееся, желание оказаться на его месте, всё это будет съедать тебя всю жизнь и ничего с этим сделать нельзя. Потому что время ни черта не лечит, уж я то знаю. Оно притупляет боль, но она всё равно остаётся с тобой, чтобы ты не делала. И пусть ты не веришь, что сделала всё возможное, чтобы спасти друга, я убеждена в обратном. Ведь ты могла бы просто обозлиться на него или того хуже возненавидеть за предательство, но ты не стала. Напротив, ты бросилась помогать ему, пытаться искать решение проблемы. Потому что ТЫ не такая, как Я.
- А я ведь злилась на него, Лера. Очень злилась. Да и сейчас злюсь. Он знал о том, кто Я с самого начала, знал, что у меня есть родная мать и ничего не сказал. Просто послушно выполнял её приказы и следил за мной! Как-будто я для него была не лучшей подругой, а каким-то “заданием», мать его! А потом я наговорила ему столько гадостей, кричала, обвиняла, даже ударила, а он всё стерпел. И не смотря на своё состояние, он пришёл объясниться со мной и попросить прощения. А я ударила его и сказала, что он больше не имеет для меня никакого значения, понимаешь?!
- Понимаю. Но ты ведь не оставила его умирать, не смотря на всё, что он натворил. Ты пыталась вылечить его. Ты простила меня, хотя я всячески унижала тебя, оскорбляла, пыталась убить твою дочь. Ты умеешь быть всепрощающей, сестра. И ты должна суметь простить дочь за то, что она пошла против тебя, захотела снова стать обычной девочкой, даже если это испортило ваши отношения. Ведь я уверенна в том, что она любит тебя и, что глубоко в душе сожалеет о поступке, который совершила. И ты должна пойти, и попрощаться с другом, быть с ним до конца, чтобы потом не сожалеть о том, что могла сделать, но не сделала из-за ненависти к себе.
Склонив голову набок, Вероника посмотрела сестре в глаза и спросила:
- А, что если я не выдержу его мучений? Что если я сбегу?
- Не сбежишь. Ты стойко выдерживала все препятствия, которые были на твоём пути, значит выдержишь и это. Тем более, ты там будешь не одна. Я пойду с тобой.
- Правда пойдёшь? - удивленно спросила Ника.
- Конечно. Он и мой друг тоже, к тому же я должна ему. Он присматривал за мной всё то время, пока я осваивалась в бункере.
- Тогда идём туда. Сейчас.
- Идём.
Выйдя из комнаты, Вероника и Лера тут же встретили в коридоре бежавшего к ним охранника, который принёс им новость. Соня в бессознательном состоянии была доставлена в медицинский пункт, куда Ева уже вызвала их обеих.
Эпилог
В расстроенных чувствах, девушки мгновенно кинулись за парнем. Вбежав в помещение, они встретили мать, стоящую рядом с кроватью Сони, которая была под капельницей, а на другой кровати лежал Кирилл. Мельком взглянув на друга, Ника заметила, что выглядеть он стал намного хуже, чем в их последнюю встречу, а это означало только одно - времени у парня осталось не так много, как она думала ранее. Постаравшись на некоторое время оставить все скорбные мысли на втором плане, девушка переключила всё внимание на дочь и подбежав к её кровати, взглянула на Еву, спросив требовательным тоном:
- Что с ней?
- Вообще-то, я надеялась, что ты мне это скажешь.
- Я?!
- Ну да. Это же твоя дочь поступила сюда в бессознательном состоянии через десять минут после вашей разборки перед всем бункером!
- Ты уже в курсе? - удивленно спросила Лера у матери.
- Естественно. Уже весь бункер судачит о том, что моя падчерица и её отпрыск оказались монстрами, а я разрешила им остаться тут, подвергнув опасности всех выживших. Так что Вероника я думаю с твоей стороны было очень недальновидно обсуждать ТАКОЕ в коридоре, да ещё и у всех на виду.
Раздражённо дёрнув плечом, девушка холодно проговорила:
- Плевать я хотела на твоё мнение. Сейчас меня интересует только моя дочь, ясно?!
- Которая наплевав на собственную мать и умирающего Кирилла выпила лекарство и теперь становится человеком?
- У нас возникло недопонимание.
- Из-за вашего «недопонимания» умрет невинный парень, ты ведь понимаешь это?
- Да понимает она, понимает! - прокричала Лера. Зачем ты издеваешься над ней?!
- Я кажется не с тобой сейчас говорю. А ОНА должна понимать последствия всех совершенных ею действий.
- И кто как не ты должна тыкать её в эти последствия.
- Я не тыкаю, а довожу до сведения, что с поставленной задачей она не справилась и её взбалмошная, глупая дочь своим собственным эгоизмом убила невинного человека.
- ХВАТИТ! - прокричала Вероника. Я не нуждаюсь в твоих «наставлениях», ясно?! Я и без тебя знаю, что облажалась и назад пути нет! Так что, если тебе хоть чуточку меня жаль, то пожалуйста прекрати это.
Вздохнув, Ева подошла к Веронике и сев с другой стороны кровати, в притворно-успокаивающем жесте положила руку ей на плечо, ответив:
- Ну во-первых, у меня не было каких-либо намерений обидеть тебя. Так что, если я всё же это сделала, то прошу прощения за свой «тяжелый» характер.
Усмехнувшись, Лера громогласно ответила:
- Ага, как же!
Скосив глаза на девушку, женщина демонстративно прокричала:
- А ВО-ВТОРЫХ! Я думаю парня ещё можно спасти.
Недоуменно посмотрев на мачеху, Ника спросила:
- То есть, как? Соня ведь выпила лекарство, у нас больше ничего нет.
- Это так, но видишь ли в чем дело. Если говорить по-простому, когда твоя дочь выпила лекарство, то её кровь автоматически превратилась в антидот. Понимаешь о чем я?
- Ты хочешь сказать, что если взять у Сони кровь и ввести её внутривенно Кириллу, то он исцелиться?
- Совершенно верно.
- И ты знала об этом раньше? - спросила Лера.
Усмехнувшись, Ева ответила:
- Возможно.
- И об этом тебе рассказал отец? - спросила Вероника.
- Возможно - повторила женщина.
Встав с кровати, Вероника подошла к мачехе и пристально посмотрев той в глаза, спросила:
- Тогда какого черта ты заставляла меня принести это долбаное лекарство, если с самого начала знала, что Кирилла итак можно спасти, достаточно просто выпить его?!
