- А может мне просто нравилось мучить тебя и наблюдать за твоими жалкими попытками оставаться хорошей подругой и любящей матерью. Но, последнее тебе видимо сделать не удалось, раз Соня плевать хотела на твои просьбы. Ах да, а ещё, я не хотела, чтобы вы с дочерью стали обычными людьми снова, ведь тогда все ваши страдания были бы окончены и на вас прекратили бы охоту, а меня видишь ли такой исход совсем не устраивает.
Схватив Еву за руку и с силой сжав её, Вероника заговорила:
- Какая же ты тварь всё-таки! Хотела сделать мою жизнь адом, хотела, чтобы я мучилась до конца своих дней, а всё из-за чего? Из-за того, что твоя жизнь с моим отцом не задалась, так?
- Она не просто не задалась, поганое ты отродье! ТЫ уничтожила нашу семью с самого начала! Саша взял меня в жены только для того, чтобы я была нянькой его любимой дочери, чтобы могла родить ему сына, который бы продолжил дело своего отца. Он никогда по-настоящему не любил меня, я была для него лишь средством для достижения цели, а, когда выяснилось, что у нас родится ещё одна девочка, ваш отец и вовсе перестал обращать на меня внимание, вплоть до твоего эпичного возвращения в мир живых, Ника. Так что, я даже рада, что он сдох.
- Если всё действительно так, то почему же ты не ушла от него? - спросила Лера.
- Ты действительно веришь в то, что это так просто?
- А разве нет? - спросила Вероника. Если вспомнить наш разговор перед наводнением, когда вы объявили о разводе, отец не сильно то и удерживал тебя.
- А в тот момент он уже сделал то, что планировал.
- Оставил тебя без гроша - хором ответили сестры.
- Да.
- А, что же твой любовник-итальянец, неужели не смог бы обеспечить тебе достойную пенсию? - саркастично спросила Лера.
Раздраженно закатив глаза, женщина не нетерпеливо ответила:
- Да не было у меня никакого любовника, глупые вы дети! Я специально это всё выдумала, чтобы вызвать ревность вашего отца, думала он одумается и станет умолять меня остаться в семье.
- Но он не одумался, а наоборот поддержал тебя в твоём стремлении уйти.
- Можно итак сказать.
- А тебя это конечно же не устроило.
- Хах, естественно! Особенно после того, как я узнала КОМУ должен достаться весь бизнес и имущество. Тогда мне пришлось менять своё решение и во чтобы то ни стало вернуть хоть какое-то расположение мужа, чтобы в случае его смерти я могла получить львиную долю всего, что он имел.
- Хах, расчётливая сука.
Гневно посмотрев на Леру, Ева возмущённо воскликнула:
- Эй! Не смей так со мной говорить, чтобы между нами не происходило, я всё ещё твоя мать и требую к себе уважения!
- Требуй, мне то, что. Я же не виновата в том, что ты оказалась не таким уж и идеальным человеком, коим всегда притворялась.
- Я может и не идеальная, но точно лучше тебя. Я хотя бы никогда не шла по головам, чтобы реализовать собственные амбиции.
- Ну конечно! А испорченная жизнь моей сестры или её матери? А то, что ты сама учила меня никогда не отступать от своей цели и всегда добиваться её и не важно какими путями, это по-твоему, что?
- Я никогда не учила тебя быть убийцей.
- Я не убийца!
- А кто же? Ты убила родителей Кирилла, убила несколько сотен выживших, в том числе и Никиту с Викой, которые помогали тебе устроить переворот в бункере. Так, кто ты?
Неотрывно смотря на мать, девушка вытерла с лица непроизвольно выступившие слёзы и проговорила:
- Я та, которую жизнь не готовила к тому через что мне пришлось пройти в бункере, я та, что сама научилась заботиться о себе, выживать и по своему бороться с предательством и несправедливостью. Я твоя дочь, мама!
- Нет! Моя дочь умерла вместе со своей старшей сестрой, а девушка, которая сейчас стоит передо мной - не она. И я не желаю её принимать.
- От твоего нежелания принимать Леру такой какая она есть, не изменится факт того, что она твоя дочь, Ева.
- Она мне не дочь больше! - прокричала Ева Веронике.
- Знаешь! Свою мать я тоже знала другой. И пусть она не являлась самой лучшей на свете, пусть у неё были свои недостатки, но, на тот момент я хотя бы знала, что она любит своих детей. А та женщина, что радовалась смерти своей падчерицы, подстроила ловушку родной дочери, бросила её в темницу и приговорила к казни - не моя мать. И никогда больше ею не будет.
- Видимо, мы обе разочаровались в своих родных.
- Видимо да. Но это уже не так важно. Единственное, что для меня и Ники сейчас имеет значение это - действительно ли ты сможешь присмотреть за Соней, пока та не очнётся и спасёшь ли Кирилла?
- Зависит от того, что вы мне дадите взамен?
- Чего ты хочешь? - спросила Вероника.
- Дайте слово, что, как только я помогу вашим близким, вы тут же соберётесь и уйдёте из бункера куда подальше, чтобы ни я, ни мои люди вас больше никогда не видели.
Посмотрев на сестру м встретившись с её одобрительным взглядом, Вероника произнесла:
- Даю слово мы уйдём и больше никогда тут не появимся. Мне и самой больше не хочется находиться рядом с такой, как ты.
Обведя их обеих критичным взглядом, словно пытаясь понять врут ли девушки или говорят правду, женщина глубоко вздохнула, ответив:
- Ладно. Мы договорились. А теперь ты Вероника должна отойти от дочери и дать мне сделать то, что я должна.
Не имея больше никакого желания говорить с мачехой, девушка встала с кровати и послушно ретировалась к своей сестре, наблюдая за всем со стороны. Искоса поглядев на Леру, Ника шёпотом спросила:
- Как ты?
- Моя мать только что окончательно отказалась от меня, как думаешь я себя чувствую?
- Вероятнее всего паршиво.
- В точку.
- Извини, не нужно было спрашивать.
- Всё нормально. Не ты же в этом виновата.
- И всё же.
- Ника, закрыли тему. Я привыкну. Главное, что я больше не буду одна.
- Хорошо. Как скажешь.
- Ты сама то как себя чувствуешь?
- А вот сейчас мы это и узнаем - ответила Ника, указывая на закончившую «процедуру», Еву.
Посмотрев на девушек, женщина заговорила:
- У Сони никаких проблем с превращением нет, по крайней мере пока, я вколола ей снотворное, чтобы дать возможность отдохнуть её организму. И пока вы не спросили зачем, я всё объясню. Превращение твоей дочери Ника, занимает гораздо больше времени, чем я предполагала, причину этому я не знаю. Но, в практике вашего отца такое бывало, так что беспокоиться не о чем.
- Бывало? Ты хочешь сказать, что отец создавал лекарство и раньше? - спросила Ника.
- Конечно. А по-твоему, откуда у Дмитрия формула создания лекарства?
- От него.
- Если быть точнее, Дмитрий её украл у Саши.
- Ясно. Он помнил эту формулу и даже не собирался меня вылечивать, хотел позволить родной дочери остаться монстром до конца жизни. Круто. Ладно, пофиг. Что с Кириллом?
- Парню я ввела кровь Сони, но точных прогнозов пока давать не могу.
Слова мачехи заставили Веронику и Леру мгновенно напрячься, но женщина тут же поспешила оправдаться:
- Я имела ввиду, что пока не знаю, когда он конкретно очнётся. Но Кирилл выживет, клянусь вам.
Ника хотела ответить мачехе, но в ту же секунду её перебивает сестра:
- Лучше бы тебе оказаться правой, а иначе…
- Да-да, знаю, ты меня убьёшь и всё такое. Вот только на этот раз у меня нет никакого желания лгать вам.
- Будем надеяться.
- Ага. В любом случае вас придётся ждать.
- Подождём.
- Я останусь рядом с дочерью и другом, хочу первой увидеть, как они очнутся.
- Ника, послушай. Будет лучше, если я останусь здесь, а ты пойдёшь и поспишь немного, а когда они очнутся, то я тебя сразу позову - обеспокоено заговорила Лера.
- Я ценю твоё внимание и заботу, сестра, но тем не менее никуда не пойду. Я отдохну только тогда, когда буду уверенна в том, что с Кириллом и Соней всё будет хорошо, так что даже не пытайся переубедить меня.
- Ох, какая безграничная преданность и самоотверженность - саркастично проговорила Ева.
Если бы можно было убивать людей взглядом, то Лера именно это бы и сделала со своей матерью, причём самым медленным и болезненным способом. Стушевавшись под взглядом дочери, женщина мгновенно замолкла, а девушка продолжила говорить:
- Раз ты не хочешь уходить, то я останусь с тобой. А тебя я попрошу убраться отсюда и не мозолить мне глаза.
- Обиженно вскинув голову, Ева сказала:
- Вот, как ты обращаешься с человеком, который только что помог спасти вашего друга?
- Ты не по доброте душевной нам помогла, а потому что мы заключили сделку. Тем более, ты пол дня водила нас за нос и мучила мою сестру, так что давай без разговоров. На выход!
- Ладно! - недовольно проговорила женщина.
Проводив мать взглядом, девушки вместе сели на свободную кровать и Ника, не глядя на сестру, спросила:
- Куда мы пойдём, когда наши очнутся?
- Всё равно куда, лишь бы подальше от этой.
- Легко сказать. Подальше. Ты же понимаешь, что весь наш край «вымер» после наводнения и никто нас спасать не будет. И идти вчетвером черт знает куда, да ещё и с не достаточно окрепшим Кириллом чистое самоубийство.
- Мы что-нибудь придумаем.
- Что например?! - закричала Вероника на сестру.
- Пока не знаю! Но оставаться тут мы больше не можем, ты ведь сама заключила такую сделку!
- Да, но…
- Никаких но! Как только кто-нибудь из них придёт в себя, мы тут же собираемся, берём всё необходимое и сваливаем.
- А, что делать с другим « не пришедшим в себя»?
- Как что? Погрузим на носилки и дело с концом, в дороге уже просыпаться будет.
Неодобрительно покачав головой, Ника продолжила:
- Безумие какое-то. Бежим от женщины, которая нас воспитывала и называлась нашей матерью.
- НИКА! - прокричала Лера. Давай больше не будем это обсуждать, я устала и хочу наконец побыть в тишине. К ночи мы уйдём отсюда и точка!
- Хорошо, я поняла тебя только не кричи так.
- А ты не выводи меня.
- Ладно, прости.
- Ага.
И пресекая дальнейшие разговоры, Лера облокотившись головой о стену, закрыла глаза и сделала вид, что уснула. Тяжело вздохнув, Ника поступила также и вскоре, обе девушки уже действительно безмятежно спали.
Через какое-то время Вероника проснулась от того, что сестра тормошила её за плечо. Резко раскрыв глаза, девушка удивленно уставилась на неё и спросила:
- Ты чего?
- Соня очнулась, просила тебя разбудить.
Сев, Ника тут же просмотрела на дочь и улыбнулась. Ответив ей той же улыбкой, девочка подозвала мать к себе. Подойдя к её кровати, Вероника села рядом с дочерью и взяв ту за руку, заговорила:
- Привет. Как ты себя чувствуешь?
- Нормально. Только тело ломит ещё и голову поднимать трудно.
- Это пройдёт, дорогая. Отлежишься немного и всё будет хорошо. Обещаю.
- Спасибо мам.
- За что?
- За то, что после всего, что я натворила, ты всё равно здесь. Со мной.
- Иначе и быть не может, ведь я твоя мать, и я прощу тебе всё, потому что люблю.
- Я тоже тебя люблю и знаю, что никакие слова не смогут изменить все мои ужасные поступки, но…
- Соня не надо. Не извиняйся.
- Но я должна, мама!
- А я не хочу, чтобы ты извинялась за то, что просто хотела жить нормальной, человеческой жизнью, безо всех этих преследований и гонений. Это я поступила, как последняя тварь, я пошла на поводу у мачехи, слушала её лживые заверения о том, что только лекарство, созданное Дмитрием сможет спасти Кирилла. Она манипулировала мной, а я с легкостью повелась на это и наплевала на тебя и твою жизнь. И это Я должна извиняться перед тобой. Прости меня, дочка за то, что давила на тебя, за то, что угрожала, кричала на тебя, за то, что совершенно не подумала о том, как вся эта ситуация отражается на моём ребёнке. Я ужасная мать, я эгоистка и ненавижу себя за это!
- Это не так! Ты хорошая мама, ты защищала меня всё это время, любила и переживала, хотя по крови я тебе совершенно чужая. И ты не эгоистка, ты просто хотела спасти друга, а я, даже не попытавшись тебя выслушать и понять, сделала поспешные выводы и, что в итоге? Теперь из-за меня умер человек, а я… я не знаю, как буду жить с этим и смогу ли вообще когда-нибудь простить себя!
Слова девочки вызвали в Лере саркастичный смешок и она подойдя к сестре, положила руку ей на плечо и заговорила:
- Знаешь дитя, как бы тебе не хотелось побыть Королевой драмы и «погоревать» о совершённых тобою поступках, я вынуждена тебя огорчить - Кирилл не умер, напротив он живее всех нас вместе взятых, так что заканчивай со своей исповедью, а то меня начинает тошнить от этого.
Повернувшись к сестре, Вероника раздражённо сбросила со своего плеча её руку, посмотрела на неё и прошипела:
- Перестань так себя вести!
Посмотрев на Нику, Лера лишь безразлично пожала плечами и отошла.
- Что это значит? - удивленно спросила Соня.
Раздражённо вздохнув и нервно закатив глаза, Вероника принялась всё объяснять дочери.
- Вообще-то я собиралась рассказать тебе об этом чуть позже, но раз уж моя сестра вечно портит все серьёзные разговоры, то видимо придётся говорить сейчас. Да Кирилл действительно не умер, Ева спасла его с помощью твоей крови.
- Что-то я опять ничего не понимаю. Что значит с «помощью» моей крови?
- Сама расскажешь или мне? - спросила Вероника у сестры.
- Давай я - ответила ей Лера.
- Вперёд.
Ехидно улыбнувшись, девушка потёрла руки друг об друга и начала свой рассказ.
Закончив его, Лера сложив руки на груди, посмотрела на Соню, ожидая её реакции, которая не заставила себя долго ждать. Злобно глянув на бывшего Советника, девочка прокричала:
- Какая же ваша мамаша всё-таки сука!
Вскочив с кровати, Вероника возмущённо уставилась на Соню, закричав:
- София, это что ещё такое?!
- Как что, мам?! Она всё это время водила тебя за нос, издевалась над твоими чувствами и заставила нас рассориться друг с другом, а ты смотришь на меня так, будто я не права!
Чуть ли не задыхаясь от возмущения, девушка хотела продолжить спор с дочерью, но, внезапно её остановил голос, который донёсся с противоположной стороны помещения. Это был голос её лучшего друга. Такой тихий, хриплый и болезненный, но вместе с этим такой живой.
- Твоя мать и не собиралась обвинять тебя в неправоте. Она просто хочет сберечь твой лексикон, по крайней мере до совершеннолетия.
Обернувшись, Вероника посмотрела на друга и счастливо улыбнувшись, прошептала:
- Кирилл.
Слабо улыбнувшись, парень ответил:
- Ну привет, подруга. Рад тебя видеть снова.
Подойдя к его кровати, девушка села рядом и крепко схватив друга за руку, протараторила:
- Ну как ты, а? Как себя чувствуешь?
- Так будто я умер, а потом воскрес.
Иронично выгнув бровь, Лера ответила за сестру:
- Ну, по сути так оно практически и было. Но ты ведь не полетел на свет в конце тоннеля?
Прищурившись из-за света попадавшего парню в лицо, он пытался разглядеть девушку, но она упростив ему задачу, сама подошла к кровати.
- О, привет Советник. Как видишь в Рай меня не приняли, а в Аду сказали, что пока я тебя с собой не приведу, то вернуться не имею право. Уж очень черти хотели лицезреть твоё личико, горящее в пламени Ада, поэтому я вернулся обратно.
С кровати Сони послышался ехидный смешок, даже Вероника не смогла удержаться и засмеялась, а вот Лера в свою очередь недовольно сдвинув брови, ответила:
