какой именно метод исправления она предпочтет, как посуда на столике подпрыгнула, пол задрожал, вся наша абсолютно надежная летучая платформа затряслась, завибрировала и с оглушительным треском развалилась на куски. И наш кусок – то есть столик и мы с Марисой за столиком – полетел вниз, кружась и планируя, словно лист на ветру.
Кому здесь нужна была причина для плохого настроения? Получите!
Я зацепился взглядом за приоткрытый в ужасе рот Марисы — она, кстати, не орала и не визжала, что большой плюс для женщины, но, похоже, впала в ступор, а это уже минус.
— Спокойно, — я наклонился к ней через стол, сжал плечи. — Мариса, слышишь меня? Не паникуй. Все хорошо, падение управляемое, мы планируем. Аварийное поле работает. Кивни, если слышишь.
— Д-да, — чуть слышно выдавила она и кивнула.
Вот и лапушка. А если не сорвешься в истерику, когда приземлимся, будешь совсем невероятной умничкой.
Закон невезения номер два: чем сильнее влюблена в парня, тем быстрее ваши отношения закончатся катастрофой. Катастрофа может быть разной. Ривас, к примеру, катал меня на скайте и врезался в стену школы, хорошо, что не слишком высоко, всего-то между вторым и третьим этажом. Ему тогда было четырнадцать, мне – двенадцать, и влюбленность была вполне детская и невинная, но, когда нас выпустили из больницы, а с его родителей взыскали штраф, мама решила увезти меня «куда-нибудь, где скайты не в моде».
Ха! Скайты везде в моде. Правда, в маленьком приморском городке, в основном одноэтажном, риск влететь в стену был минимальным. Да и вообще, там самым шиком считалось гонять низко над волнами. Ну и что вы думаете? Как только я напросилась покататься с красавчиком Дэном (а в него, между прочим, была влюблена половина нашей школы! То есть вся женская половина, я хочу сказать), как этот придурок повторил подвиг Риваса! Даже не повторил, а превзошел, потому что стена – она и есть стена, а вы попробуйте в полете над морем столкнуться с полицейским патрульным катером!
Думаю, мы стали местной легендой, правда, скорее в стиле анекдота, чем эпика. Но мне этого узнать не довелось. Мы снова переехали.
На новом месте я по уши втрескалась в главаря местной шпаны. Он, к моему счастью, не интересовался ни скайтами, ни «мелкими приставучими шмакодявками», но катастрофа все равно произошла. Предмет моих девчачьих грез удирал от полиции на своем тяжелом мотоцикле – ну да, куда уж скайтам до такого зверя! — и врезался в наш школьный автобус. Ур-род!
Честно говоря, та авария до сих пор занимала первую строчку в рейтинге моих катастроф. После нее все случаи были скорее смешные, чем страшные. Греги, например, опрокинул на меня графин с морсом, а когда полез убирать последствия, умудрился выплеснуть тарелку с супом – уже на себя. А смотреть надо — не на мою грудь, а куда локти ставишь! Тоже мне, ведущий оператор «Тревел-пресс»… лопух!
В общем, всякое бывало, но закон в целом ни разу не дал осечки. Но чтобы еще ни влюбленности, ни отношений, а катастрофа – уже, такое со мной впервые!
Мы падали. И никакое «планируем» и «падение управляемое» не могло меня разубедить в этом непреложном факте. Дано: мы летели в небе, а теперь несемся к земле, и от нас ничего не зависит. Вопрос: как это назвать? Аттракцион? Да уж, конечно! Еще добавьте: оплаченный!
Почему в критические моменты в голову лезут исключительно глупые мысли? Может, это защитная реакция такая? Тут бы думать, как спастись, а у меня билось в голове, что «никогда не падала в джунгли с высоты примерно в километр» — совсем не повод восполнить этот пробел в жизненном опыте. И что, будь Альвар типичным сейлианцем из сериалов, меня сейчас окутал бы покой, уверенность и что-нибудь такое же нереальное. Ну, знаете, в духе пафосных фраз для главных героев: «Я не дам тебе упасть», например. И непременные объятия после чудесного приземления, под внезапно романтичную музыку и с поцелуем на фоне искореженных обломков. А на самом деле я просто впала в ступор, но почему-то при этом зацепилась взглядом за его глаза — нереально синие, зло прищуренные сейчас, — и никак не могла посмотреть на что-нибудь другое. Ну хотя бы на то, сколько нам осталось лететь до земли!
Вокруг затрещали ветки, заполошно заорали, разлетаясь, птицы. Мы проламывали кроны, и, если бы не защитное поле – оно и правда работало! — без травм точно не обошлось бы. Но трясло и мотало все равно так, что зубы клацали.
— Держись, — услышала я словно самым краем сознания, успела еще удивиться, насколько спокойный и уверенный голос у моего случайного товарища по несчастью. И нас грохнуло о землю.
Наверное, защитное поле и тут помогло. Даже наверняка. Этот чертов кусок пола со столиком посередине даже не погнулся! Хотя землю и ошметки деревьев раскидало вокруг только так, и мы оказались в центре пусть совсем неглубокой, но все-таки воронки.
Я перевела дух и осторожно повертела головой, как будто каждое движение могло сорвать нас с места. Но нет, приземлились мы удачно, хоть на столике танцуй.
Даже не верится. Вообще, все как-то очень медленно до мозгов доходит. Мы больше не падаем. Мы живы. И даже целы. Хотя вид, конечно, абсурдный до крайности: в эпицентре взрыва гордо стоит элегантный столик, два кресла — даже не покосились! — и мы в этих креслах. Ресторан на вылете. Жаль, что закуски и особенно напитки не пережили экстренную посадку. Да, запить ее точно не помешало бы.
И тут меня осенила внезапная, хотя совершенно закономерная мысль. Это же сенсация! Эксклюзивные кадры, эксклюзивнее которых просто не придумаешь!! Репортаж с места падения попавших в аварию туристов — за такое даже наш сквалыга-шеф раскошелится на премию!
Я начала с того, что запечатлела крупный план: напряженное лицо сейлианца на фоне вывороченной земли и поваленных деревьев. Разрешение на публикацию потом спрошу, сейчас важно ловить момент, пока мой герой не опомнился. Хорошо, что камера у меня продвинутая, интегрирована в очки и с мысленным управлением. Альвар и не поймет, что я снимаю. Хотя, наверное, догадается, когда начну бегать вокруг в поисках выигрышного ракурса – но тогда уже не страшно, пусть.
— Ты в порядке? — спросил он. Мне почудилась в голосе какая-то опаска, будто он ждал, что я вместо ответа сорвусь в слезы, вопли и истерику. Не дождетесь! У меня работа, так что все складывается как нельзя лучше.
— В полном! — уверенно сказала я, выбираясь из-за стола. Коленки слегка дрожали и подгибались, но это ничего, пройдет.
Для начала я взобралась с ногами в кресло, а потом на столик – ну а откуда еще заснять панораму окрестностей? Потом обошла воронку по периметру в поисках выигрышного света и фона и сняла наш столик и ошарашенно наблюдающего за моими метаниями сейлианца. Ух и лицо у него сейчас! В самый раз для подписи «Чудом спасшийся — или еще не спасшийся? Упасть с неба, чтобы очутиться на грани выживания в дебрях джунглей!»
Мысль о том, что в джунглях и в самом деле полно опасностей, мелькнула и тут же ушла, вытесненная гораздо более актуальной: надо выбраться из воронки и снять вид сверху!
— С тобой точно все в порядке? — снова спросил герой моего будущего репортажа.
— Конечно, не мешай, — отмахнулась я. И тут меня осенило! Рядом – крепкий, сильный парень, чего это он сидит, когда я не знаю, где подпрыгнуть, а где подтянуться, чтобы добраться до нужной точки?! — А лучше помоги! Иди сюда, подсадишь.
Подойти он подошел, но вместо того, чтобы просто помочь мне выбраться наверх, зачем-то положил руку на плечо, повернул к себе и проникновенно сказал:
— Мариса, не паникуй. Нам не нужно никуда идти. Вспомни протокол действий при авариях.
«Вспомни», ха! Будто у меня было время его смотреть!
— А ты и правда зануда, — я вывернулась из-под его руки. — Как думаешь, кто-нибудь, кроме тебя, всерьез изучал все эти протоколы? Учитывая, что вероятность даже легкой аварии меньше тысячной процента?
На «зануду» он не повелся.
— Хорошо, я тебе расскажу. Каждый посадочный блок экскурсионной платформы оснащен собственным аварийным защитным полем – оно работало, если ты обратила внимание. И с момента отсоединения от платформы непрерывно подает сигнал о местонахождении. Так что нам надо просто дождаться, пока по этому сигналу прилетят спасатели.
Прилетят и испортят мне всю сенсацию?!
— Тогда тем более надо спешить! Подсади, ну! Мне нужно вон туда, на тот поваленный ствол. Он выглядит устойчивым, и свет будет в спину.
— Ты снимаешь, что ли?!
Ну вот, до него дошло. Теперь никакой естественности не дождешься. Ладно, лицо потерпевшего у меня уже есть, сконцентрируемся на окружающих диких джунглях. Пока спасатели не явились. Хотя что это я? Спасатели тоже станут частью репортажа!
Если вы думаете, что мужчины между собой не треплются о женщинах, то вы наивнее самой наивной фиалки. Треплемся. И самая частая тема – не собственные победы, а, как бы сказать цензурно, загадочная женская душа. Чтобы понять все выверты поведения прекрасной половины человечества, иной раз приходится настоящие мозговые штурмы команды аналитиков устраивать.
Так что наслушался я о девчонках всякого и уже давно сделал грустный вывод: мы, парни, склонны наступать из раза в раз на те же грабли и набивать шишки на тех же местах. Кому-то снова и снова попадаются капризные маменькины дочки, кому-то высокоморальные недотроги, а кому-то везет на веселых пацанок. Ну а я почему-то постоянно вляпываюсь в странных девиц с прибабахом, а то и вовсе на всю голову отшибленных. Вопрос – почему? Казалось бы, подобное тянется к подобному, но у меня с головой все более чем в порядке! Да, зануда, Мариса верно определила, хотя и хотела всего лишь поддразнить. И горжусь этим. Я всегда смотрю инструкции, особенно если они касаются выживания, взвешиваю последствия, прежде чем что-то сделать, и даже свое любопытство, которое сильнее меня, стараюсь держать в узде. Но каждая девчонка, с которой я заводил хоть какое-то подобие отношений, в итоге оказывалась не просто оторвой, а совершенно безбашенной!
Лесса говорит, вся беда в том, что я слишком правильный. Что я ищу свою темную сторону и нахожу, снова и снова, и осталось только ее принять. А я, вроде, наоборот, не принимаю, а убегаю от себя самого. И даже эмпатия не помогает понять, всерьез она или издевается.
Что ж, по крайней мере, в этот раз безбашенность девушки проявилась раньше, чем я попытался всерьез за ней ухаживать. Кто предупрежден – тот вооружен, насторожен и, главное, всегда может вовремя отойти.
Мариса горела нетерпением.
— Альвар, давай отложим выяснения! Ну, пожалуйста! Подсади, трудно тебе, что ли!
Да, вовремя отойти уже не получится. Для начала нужно дождаться спасателей. И мне придется смотреть, слушать и думать за двоих, потому что вторая половина нашей крохотной команды явно не настроена сидеть тихо. Откуда в ней такая бурная жажда деятельности?! Лучше бы боялась и паниковала.
— Отойди. Не буду я тебя подсаживать. Вылезу первым, осмотрюсь и вытяну тебя, если там безопасно. А ты запомни, если что, сразу беги под защитное поле.
— Оно же отключено уже? — Мариса растерянно оглянулась на наш модуль.
— Включится по мысленной команде, эмоциональному фону или опознанной опасности. Мариса, я понимаю, девушки и инструкции – это что-то из разных миров, но нельзя же настолько не интересоваться!..
— Можно! — оборвала она меня. — И, я тебе открою страшную тайну, мир не рухнет.
— Но мы же рухнули.
— И наверняка там есть какой-нибудь встроенный электронный гид, который включится по нашему запросу или по вложенной программе с анализом ситуации и расскажет перепуганным пассажиром, что делать и как себя вести. Потому что от паники инструкции забываешь, это раз. А два – проблемы надо решать по мере поступления, слыхал такое?
— Я тебе взамен открою другую страшную тайну – любую проблему проще предотвратить, чем решать.
— Альвар, предотврати, пожалуйста, мою проблему, — она нехорошо прищурилась, точь-в-точь дикая кошка, разве что хвостом по бокам себя не хлещет. — Помоги мне выбраться наверх, пока я не полезла туда сама и не сломала себе какую-нибудь конечность!
— Например, шею, — буркнул я. Но дальше спорить не стал и полез наверх. Как говорят умные люди, не можешь остановить – возглавь.
Сломанный ствол какой-то местной пальмы опасно пошатывался под моим весом и душераздирающе скрипел. Откровенно говоря, я был почти уверен, что дерево треснет прямо подо мной, но нет, обошлось. Я задержался у края воронки, внимательно осмотрелся, не заметил ничего, кроме обломанных веток, щепок, комьев земли и мха, вывороченных корней и тому подобного непотребства, и вылез на поверхность.
— Ну что там? — донеслось снизу. — Эй, Альвар! Ты где там? Ты меня слышишь?
Я обернулся к Марисе. Точно, безбашенная! Вон, аж подпрыгивает от нетерпения.
— Помолчи немного, я слушаю.
Она послушалась, но порадоваться этому я не успел. Оказалось, «немного» в ее понимании — примерно с полминуты.
— Альвар! Ну все тихо же! Где ты там!
Опасаться, пожалуй, и правда нечего, решил я. Шум падения наверняка распугал хищников, если они здесь водятся. Вся информация о Драконьих Скалах утверждала, что планета на редкость безопасна для людей, но полностью верить этому я не спешил. Зачем-то же ограничивают доступные для туристов зоны.
Мариса, кажется, устала ждать просто так и теперь снимала меня. Представляю, какой получится вид в этом ракурсе – снизу вверх, на фоне изломанных деревьев. Пафос и преодоление, в духе ее любимого сериала.
— Ладно, вылезай, — решился я. Выдернул ремень, расщелкнул пряжку. Теперь у меня в руках было восемь метров крепчайшей ленты на автоматическом барабане, ну и ремень на конце. — Лови. Обвяжись.
— Ух ты, — восхитилась Мариса, — а я думала, такая система только в поводках, чтобы собак выгуливать.
Затянула на талии ремень, ухватилась за ленту и шустро взбежала по стволу вверх. Я, конечно, тянул, но и она точно поймала нужную скорость, да и в целом оказалась вполне ловкой.
А дальше начался цирк. Эта ненормальная носилась вокруг воронки, иногда замирая, приседая, взбираясь на подвернувшийся ствол или пенек. Сколько она уже отснимала? На десяток репортажей хватит. Я терпел это безумие, только изредка посматривал на часы. Много ли времени потребуется спасателям, чтобы нас отсюда вытащить? Мне казалось – полчаса, в самом худшем случае. Но полчаса прошли, и час прошел, а мы все еще оставались одни в джунглях. Может, передатчик сломался? Или что-то здесь глушит сигнал? Но инструкция жестко запрещала отходить от места аварии даже при явной неисправности связи. Понятно, почему: в любом случае найти место падения гораздо проще, чем двух заблудившихся в джунглях туристов. Но сколько нас могут искать без прямой наводки по сигналу, я не представлял, и это напрягало. Ночевать в джунглях абсолютно не хотелось, даже под защитным полем.
Чем больше проходило времени, тем тревожнее мне становилось. А Марисе все было нипочем. Отснимав во всех возможных ракурсах место падения, она занялась окрестными джунглями. Я не стал спорить: занятая любимым делом женщина приносит куда меньше проблем, чем нервно ждущая спасения. Пальмы, лианы, экзотические орхидеи, вывороченные нашим падением стволы… Она хотела эффектных крупных планов? Здесь и сейчас их точно было в избытке.
Кому здесь нужна была причина для плохого настроения? Получите!
Я зацепился взглядом за приоткрытый в ужасе рот Марисы — она, кстати, не орала и не визжала, что большой плюс для женщины, но, похоже, впала в ступор, а это уже минус.
— Спокойно, — я наклонился к ней через стол, сжал плечи. — Мариса, слышишь меня? Не паникуй. Все хорошо, падение управляемое, мы планируем. Аварийное поле работает. Кивни, если слышишь.
— Д-да, — чуть слышно выдавила она и кивнула.
Вот и лапушка. А если не сорвешься в истерику, когда приземлимся, будешь совсем невероятной умничкой.
ГЛАВА 3. Мариса и закон катастроф
Закон невезения номер два: чем сильнее влюблена в парня, тем быстрее ваши отношения закончатся катастрофой. Катастрофа может быть разной. Ривас, к примеру, катал меня на скайте и врезался в стену школы, хорошо, что не слишком высоко, всего-то между вторым и третьим этажом. Ему тогда было четырнадцать, мне – двенадцать, и влюбленность была вполне детская и невинная, но, когда нас выпустили из больницы, а с его родителей взыскали штраф, мама решила увезти меня «куда-нибудь, где скайты не в моде».
Ха! Скайты везде в моде. Правда, в маленьком приморском городке, в основном одноэтажном, риск влететь в стену был минимальным. Да и вообще, там самым шиком считалось гонять низко над волнами. Ну и что вы думаете? Как только я напросилась покататься с красавчиком Дэном (а в него, между прочим, была влюблена половина нашей школы! То есть вся женская половина, я хочу сказать), как этот придурок повторил подвиг Риваса! Даже не повторил, а превзошел, потому что стена – она и есть стена, а вы попробуйте в полете над морем столкнуться с полицейским патрульным катером!
Думаю, мы стали местной легендой, правда, скорее в стиле анекдота, чем эпика. Но мне этого узнать не довелось. Мы снова переехали.
На новом месте я по уши втрескалась в главаря местной шпаны. Он, к моему счастью, не интересовался ни скайтами, ни «мелкими приставучими шмакодявками», но катастрофа все равно произошла. Предмет моих девчачьих грез удирал от полиции на своем тяжелом мотоцикле – ну да, куда уж скайтам до такого зверя! — и врезался в наш школьный автобус. Ур-род!
Честно говоря, та авария до сих пор занимала первую строчку в рейтинге моих катастроф. После нее все случаи были скорее смешные, чем страшные. Греги, например, опрокинул на меня графин с морсом, а когда полез убирать последствия, умудрился выплеснуть тарелку с супом – уже на себя. А смотреть надо — не на мою грудь, а куда локти ставишь! Тоже мне, ведущий оператор «Тревел-пресс»… лопух!
В общем, всякое бывало, но закон в целом ни разу не дал осечки. Но чтобы еще ни влюбленности, ни отношений, а катастрофа – уже, такое со мной впервые!
Мы падали. И никакое «планируем» и «падение управляемое» не могло меня разубедить в этом непреложном факте. Дано: мы летели в небе, а теперь несемся к земле, и от нас ничего не зависит. Вопрос: как это назвать? Аттракцион? Да уж, конечно! Еще добавьте: оплаченный!
Почему в критические моменты в голову лезут исключительно глупые мысли? Может, это защитная реакция такая? Тут бы думать, как спастись, а у меня билось в голове, что «никогда не падала в джунгли с высоты примерно в километр» — совсем не повод восполнить этот пробел в жизненном опыте. И что, будь Альвар типичным сейлианцем из сериалов, меня сейчас окутал бы покой, уверенность и что-нибудь такое же нереальное. Ну, знаете, в духе пафосных фраз для главных героев: «Я не дам тебе упасть», например. И непременные объятия после чудесного приземления, под внезапно романтичную музыку и с поцелуем на фоне искореженных обломков. А на самом деле я просто впала в ступор, но почему-то при этом зацепилась взглядом за его глаза — нереально синие, зло прищуренные сейчас, — и никак не могла посмотреть на что-нибудь другое. Ну хотя бы на то, сколько нам осталось лететь до земли!
Вокруг затрещали ветки, заполошно заорали, разлетаясь, птицы. Мы проламывали кроны, и, если бы не защитное поле – оно и правда работало! — без травм точно не обошлось бы. Но трясло и мотало все равно так, что зубы клацали.
— Держись, — услышала я словно самым краем сознания, успела еще удивиться, насколько спокойный и уверенный голос у моего случайного товарища по несчастью. И нас грохнуло о землю.
Наверное, защитное поле и тут помогло. Даже наверняка. Этот чертов кусок пола со столиком посередине даже не погнулся! Хотя землю и ошметки деревьев раскидало вокруг только так, и мы оказались в центре пусть совсем неглубокой, но все-таки воронки.
Я перевела дух и осторожно повертела головой, как будто каждое движение могло сорвать нас с места. Но нет, приземлились мы удачно, хоть на столике танцуй.
Даже не верится. Вообще, все как-то очень медленно до мозгов доходит. Мы больше не падаем. Мы живы. И даже целы. Хотя вид, конечно, абсурдный до крайности: в эпицентре взрыва гордо стоит элегантный столик, два кресла — даже не покосились! — и мы в этих креслах. Ресторан на вылете. Жаль, что закуски и особенно напитки не пережили экстренную посадку. Да, запить ее точно не помешало бы.
И тут меня осенила внезапная, хотя совершенно закономерная мысль. Это же сенсация! Эксклюзивные кадры, эксклюзивнее которых просто не придумаешь!! Репортаж с места падения попавших в аварию туристов — за такое даже наш сквалыга-шеф раскошелится на премию!
Я начала с того, что запечатлела крупный план: напряженное лицо сейлианца на фоне вывороченной земли и поваленных деревьев. Разрешение на публикацию потом спрошу, сейчас важно ловить момент, пока мой герой не опомнился. Хорошо, что камера у меня продвинутая, интегрирована в очки и с мысленным управлением. Альвар и не поймет, что я снимаю. Хотя, наверное, догадается, когда начну бегать вокруг в поисках выигрышного ракурса – но тогда уже не страшно, пусть.
— Ты в порядке? — спросил он. Мне почудилась в голосе какая-то опаска, будто он ждал, что я вместо ответа сорвусь в слезы, вопли и истерику. Не дождетесь! У меня работа, так что все складывается как нельзя лучше.
— В полном! — уверенно сказала я, выбираясь из-за стола. Коленки слегка дрожали и подгибались, но это ничего, пройдет.
Для начала я взобралась с ногами в кресло, а потом на столик – ну а откуда еще заснять панораму окрестностей? Потом обошла воронку по периметру в поисках выигрышного света и фона и сняла наш столик и ошарашенно наблюдающего за моими метаниями сейлианца. Ух и лицо у него сейчас! В самый раз для подписи «Чудом спасшийся — или еще не спасшийся? Упасть с неба, чтобы очутиться на грани выживания в дебрях джунглей!»
Мысль о том, что в джунглях и в самом деле полно опасностей, мелькнула и тут же ушла, вытесненная гораздо более актуальной: надо выбраться из воронки и снять вид сверху!
— С тобой точно все в порядке? — снова спросил герой моего будущего репортажа.
— Конечно, не мешай, — отмахнулась я. И тут меня осенило! Рядом – крепкий, сильный парень, чего это он сидит, когда я не знаю, где подпрыгнуть, а где подтянуться, чтобы добраться до нужной точки?! — А лучше помоги! Иди сюда, подсадишь.
Подойти он подошел, но вместо того, чтобы просто помочь мне выбраться наверх, зачем-то положил руку на плечо, повернул к себе и проникновенно сказал:
— Мариса, не паникуй. Нам не нужно никуда идти. Вспомни протокол действий при авариях.
«Вспомни», ха! Будто у меня было время его смотреть!
— А ты и правда зануда, — я вывернулась из-под его руки. — Как думаешь, кто-нибудь, кроме тебя, всерьез изучал все эти протоколы? Учитывая, что вероятность даже легкой аварии меньше тысячной процента?
На «зануду» он не повелся.
— Хорошо, я тебе расскажу. Каждый посадочный блок экскурсионной платформы оснащен собственным аварийным защитным полем – оно работало, если ты обратила внимание. И с момента отсоединения от платформы непрерывно подает сигнал о местонахождении. Так что нам надо просто дождаться, пока по этому сигналу прилетят спасатели.
Прилетят и испортят мне всю сенсацию?!
— Тогда тем более надо спешить! Подсади, ну! Мне нужно вон туда, на тот поваленный ствол. Он выглядит устойчивым, и свет будет в спину.
— Ты снимаешь, что ли?!
Ну вот, до него дошло. Теперь никакой естественности не дождешься. Ладно, лицо потерпевшего у меня уже есть, сконцентрируемся на окружающих диких джунглях. Пока спасатели не явились. Хотя что это я? Спасатели тоже станут частью репортажа!
ГЛАВА 4. Альвар и прибабахнутые девчонки
Если вы думаете, что мужчины между собой не треплются о женщинах, то вы наивнее самой наивной фиалки. Треплемся. И самая частая тема – не собственные победы, а, как бы сказать цензурно, загадочная женская душа. Чтобы понять все выверты поведения прекрасной половины человечества, иной раз приходится настоящие мозговые штурмы команды аналитиков устраивать.
Так что наслушался я о девчонках всякого и уже давно сделал грустный вывод: мы, парни, склонны наступать из раза в раз на те же грабли и набивать шишки на тех же местах. Кому-то снова и снова попадаются капризные маменькины дочки, кому-то высокоморальные недотроги, а кому-то везет на веселых пацанок. Ну а я почему-то постоянно вляпываюсь в странных девиц с прибабахом, а то и вовсе на всю голову отшибленных. Вопрос – почему? Казалось бы, подобное тянется к подобному, но у меня с головой все более чем в порядке! Да, зануда, Мариса верно определила, хотя и хотела всего лишь поддразнить. И горжусь этим. Я всегда смотрю инструкции, особенно если они касаются выживания, взвешиваю последствия, прежде чем что-то сделать, и даже свое любопытство, которое сильнее меня, стараюсь держать в узде. Но каждая девчонка, с которой я заводил хоть какое-то подобие отношений, в итоге оказывалась не просто оторвой, а совершенно безбашенной!
Лесса говорит, вся беда в том, что я слишком правильный. Что я ищу свою темную сторону и нахожу, снова и снова, и осталось только ее принять. А я, вроде, наоборот, не принимаю, а убегаю от себя самого. И даже эмпатия не помогает понять, всерьез она или издевается.
Что ж, по крайней мере, в этот раз безбашенность девушки проявилась раньше, чем я попытался всерьез за ней ухаживать. Кто предупрежден – тот вооружен, насторожен и, главное, всегда может вовремя отойти.
Мариса горела нетерпением.
— Альвар, давай отложим выяснения! Ну, пожалуйста! Подсади, трудно тебе, что ли!
Да, вовремя отойти уже не получится. Для начала нужно дождаться спасателей. И мне придется смотреть, слушать и думать за двоих, потому что вторая половина нашей крохотной команды явно не настроена сидеть тихо. Откуда в ней такая бурная жажда деятельности?! Лучше бы боялась и паниковала.
— Отойди. Не буду я тебя подсаживать. Вылезу первым, осмотрюсь и вытяну тебя, если там безопасно. А ты запомни, если что, сразу беги под защитное поле.
— Оно же отключено уже? — Мариса растерянно оглянулась на наш модуль.
— Включится по мысленной команде, эмоциональному фону или опознанной опасности. Мариса, я понимаю, девушки и инструкции – это что-то из разных миров, но нельзя же настолько не интересоваться!..
— Можно! — оборвала она меня. — И, я тебе открою страшную тайну, мир не рухнет.
— Но мы же рухнули.
— И наверняка там есть какой-нибудь встроенный электронный гид, который включится по нашему запросу или по вложенной программе с анализом ситуации и расскажет перепуганным пассажиром, что делать и как себя вести. Потому что от паники инструкции забываешь, это раз. А два – проблемы надо решать по мере поступления, слыхал такое?
— Я тебе взамен открою другую страшную тайну – любую проблему проще предотвратить, чем решать.
— Альвар, предотврати, пожалуйста, мою проблему, — она нехорошо прищурилась, точь-в-точь дикая кошка, разве что хвостом по бокам себя не хлещет. — Помоги мне выбраться наверх, пока я не полезла туда сама и не сломала себе какую-нибудь конечность!
— Например, шею, — буркнул я. Но дальше спорить не стал и полез наверх. Как говорят умные люди, не можешь остановить – возглавь.
Сломанный ствол какой-то местной пальмы опасно пошатывался под моим весом и душераздирающе скрипел. Откровенно говоря, я был почти уверен, что дерево треснет прямо подо мной, но нет, обошлось. Я задержался у края воронки, внимательно осмотрелся, не заметил ничего, кроме обломанных веток, щепок, комьев земли и мха, вывороченных корней и тому подобного непотребства, и вылез на поверхность.
— Ну что там? — донеслось снизу. — Эй, Альвар! Ты где там? Ты меня слышишь?
Я обернулся к Марисе. Точно, безбашенная! Вон, аж подпрыгивает от нетерпения.
— Помолчи немного, я слушаю.
Она послушалась, но порадоваться этому я не успел. Оказалось, «немного» в ее понимании — примерно с полминуты.
— Альвар! Ну все тихо же! Где ты там!
Опасаться, пожалуй, и правда нечего, решил я. Шум падения наверняка распугал хищников, если они здесь водятся. Вся информация о Драконьих Скалах утверждала, что планета на редкость безопасна для людей, но полностью верить этому я не спешил. Зачем-то же ограничивают доступные для туристов зоны.
Мариса, кажется, устала ждать просто так и теперь снимала меня. Представляю, какой получится вид в этом ракурсе – снизу вверх, на фоне изломанных деревьев. Пафос и преодоление, в духе ее любимого сериала.
— Ладно, вылезай, — решился я. Выдернул ремень, расщелкнул пряжку. Теперь у меня в руках было восемь метров крепчайшей ленты на автоматическом барабане, ну и ремень на конце. — Лови. Обвяжись.
— Ух ты, — восхитилась Мариса, — а я думала, такая система только в поводках, чтобы собак выгуливать.
Затянула на талии ремень, ухватилась за ленту и шустро взбежала по стволу вверх. Я, конечно, тянул, но и она точно поймала нужную скорость, да и в целом оказалась вполне ловкой.
А дальше начался цирк. Эта ненормальная носилась вокруг воронки, иногда замирая, приседая, взбираясь на подвернувшийся ствол или пенек. Сколько она уже отснимала? На десяток репортажей хватит. Я терпел это безумие, только изредка посматривал на часы. Много ли времени потребуется спасателям, чтобы нас отсюда вытащить? Мне казалось – полчаса, в самом худшем случае. Но полчаса прошли, и час прошел, а мы все еще оставались одни в джунглях. Может, передатчик сломался? Или что-то здесь глушит сигнал? Но инструкция жестко запрещала отходить от места аварии даже при явной неисправности связи. Понятно, почему: в любом случае найти место падения гораздо проще, чем двух заблудившихся в джунглях туристов. Но сколько нас могут искать без прямой наводки по сигналу, я не представлял, и это напрягало. Ночевать в джунглях абсолютно не хотелось, даже под защитным полем.
Чем больше проходило времени, тем тревожнее мне становилось. А Марисе все было нипочем. Отснимав во всех возможных ракурсах место падения, она занялась окрестными джунглями. Я не стал спорить: занятая любимым делом женщина приносит куда меньше проблем, чем нервно ждущая спасения. Пальмы, лианы, экзотические орхидеи, вывороченные нашим падением стволы… Она хотела эффектных крупных планов? Здесь и сейчас их точно было в избытке.
