Она поднялась с койки, её руки и ноги судорожно задрожали, но приступ быстро прекратился, тяжело дыша, она не удержалась и упала на холодный каменный пол. Амелия поползла к единственному выходу – открытой стальной двери, она услышала жуткие вопли, постоянный кашель и тихую болтовню. Всё это были люди, бледные, тощие, сидящие в клетках, будто иссушенные.
Везде стоял запах рвоты, крови и смерти, но был и один, настолько сильный и манящий запах, что Амелия не могла не поползти к нему. Вскоре она вновь поднялась на ноги, ее разум был поглощен запахом, она не обращала внимания на иссушенные руки, тянущиеся к ней из клеток, не обращала внимания на собственную истощенность, просто шла, подчиняясь чему-то животному внутри, подчиняясь голоду.
Она вошла в следующую дверь, там, на окровавленном столе огромный, толстый мясник разрубал труп, под столом были чистые ведра, заполненные кровью. У мясника были ярко-красные, светящиеся глаза. Он тяжело выдохнул, поднял Амелию за руки и потащил в подвал.
- Прости дитя, но госпожа приказала мне сделать это. – Как-то нервно усмехнувшись, сказал он и положил Амелию в ведерко, которое спустил в яму.
Амелия чуяла запах крови, вот чего она хотела! Хотела крови, жаждала её, Амелия развернулась и даже не обратила внимания на то, кто это был. Она как животное набросилась на человека и разорвала его, своими новообретенными клыками раздирая внутренности и добывая себе кровь. Вот оно! Настоящее удовольствие!
-------
Амелия открыла глаза и ужаснулась, рядом лежало иссушенное тело девушки, и… Оно чем то напоминало Амелии кого-то близкого, кого она уже была не в силах вспомнить, это была не её мама, кто-то другой. Родной.
Амелия поняла что сделала, от ужаса она задрожала, свернулась в клубочек, ее разум метался, ища спасение от страха. Разум зацепился за тонкую ниточку рассудка. Амелия тихонько запела колыбельную, которую ей когда-то напевала ее мама.
Амелия продолжала петь, когда ее доставали из ямы, пела, пока Ева несла ее на руках в роскошную комнату, пела, когда Ева отмыла ее и уложила на кровать, усевшись рядом. Ева незаметно улыбнулась и Амелия вскоре уснула, закончив еще один повтор колыбельной.
Мясник стоял ниц перед Евой, огромный тесак стоял рядом с ним, а на нем была легкая броня.
- Ваше Величество, боюсь, дитя не справится, прошу вас, позвольте мне хотя бы её подготовить. – Ева отмахнулась и кивнула двум упырям, они спустили Амелию на арену.
- Если ты ее победишь, клянусь, я предам ее анафеме, а тебе передам престол. Она обращена моей кровью, тебе не победить, а значит и готовить ее не нужно. Даже если оторвать у нее руки и ноги, она все равно победит. – Мясник побурчал.
- Я говорю о ее психике, госпожа. – Ева махнула мяснику, он послушно спрыгнул на арену.
Беспомощность. Вот что она чувствовала, Амелия плакала, тихо напевая колыбельную себе под нос. Она, дрожа, свернулась в клубочек, но нечто заставляло ее разум спешно отстраняться от желания покончить с муками. Нечто такое… Ничтожное. Как и она сейчас, это не нечто не было ни чем-то высоким, ни любовью к матери или жизни, ни того ни того у нее уже не было. Она просто хотела выжить. Выжить во что бы то ни стало, это желание было таким чуждым для ее человеческой части, но настолько мощным, что человечность постепенно угасала. Она встала на ноги, открыла глаза, из которых появился яркий фиолетовый свет, она продолжала плакать, плакала собственной кровью, фиолетовой, как и ее глаза.
Амелия ощутила, что у нее осталось то, за что можно цепляться. Желание выжить, далекое от человеческого, это желание было куда сильнее, чем людское. Амелия отпела последний куплет колыбельной, мясник подошел и одним мощным ударом влепил ее в стену, уже готовясь разрубить напополам тесаком.
Амелия набросилась на него, ее разум был четок, она знала что делает, ей пришлось на мгновение принять безумие в себя и… Безумие имело фиолетовый цвет. Один резкий удар острыми когтями по горлу. И еще один! Она раздирала руками горло мясника, вырывала из него ломки плоти. Мясник пытался продолжать двигаться, в конце концов, он тоже был вампиром, но Амелия принялась раздирать его плоть собственными клыками. Она выдирала из него органы, пока не добралась до сердца, только вырвав его, мясник перестал двигаться. Амелия держала огромное сердце в своих руках.
Она не упала без сил, а встала и показала еще дергающееся сердце Еве. Ева спрыгнула на арену, подошла к Амелии и кивнула ей, Амелия сожрала сердце с наслаждением. Амелии нравился вкус крови, понравилось разрывать мясника, понравился момент забвения, когда она пожирала его плоть.
Амелию все-таки подвели ноги, она почти упала, но Ева подняла ее на руки.
- Отныне и впредь ты Высший Вампир. Ты испытала хотя бы частичку боли, которую испытали мы, поэтому я готова принять тебя как равного. – Сказала Ева и унесла Амелию в отдельную роскошно обставленную комнату.
Амелия была пуста, ей не было дела ни до слов Евы о равенстве меж ними. Не было дела до новой комнаты, новой одежды, нового питомца. Какая разница, что у тебя теперь есть, если ты потеряла себя? Ева вскоре это поняла и с довольной улыбкой начала приказывать Амелии, та была неспособна противиться. В Амелии осталось место лишь для ужаса, ужаса от того что сделала с ней Ева, она подчинялась из-за страха повторения этого. Больше она ничего не чувствовала, ни боли, ни радости, ни печали, только ужас перед Евой и пустота. Нескончаемая пустота, так быстро выросшая в ее душе и заполнившая все грани ее сознания.
Ей не было дела до того что Ева уже на следующую неделю после того как сломала Амелию начала ставить над ее телом опыты. Заселила в Амелию чудовище столь ужасное, что, как помнит Амелия, даже сама Ева боялась этой твари. Амелии не было до этого дела. В ней рос паразит, пускай, пусть растет хоть что, разум уже убил тело и самого себя.
Прошло несколько лет, несколько лет Амелия служила покорной собакой войны для Евы. Убивала, еще убивала и еще! Она только и делала что убивала, не важно кого, людей, чудовищ, полулюдей, не важно. Важно было то, что Ева приказала убивать.
Еще одна миссия, еще одна зачистка. Какое-то логово разросшейся партизанской группировки. Амелия стола в тяжелой черной броне, за спиной у нее был тяжелый палаш, на случай если когтей не хватит. Она медленно пошла вперед, ее снова отправили одну, без помощи, зная, что она справится, а если нет... Не велика потеря. Амелия посмотрела на полную луну на небе и рванула к небольшой пещере.
Только несколько рун обнаружения, о которых Амелия не беспокоилась. Бежать из пещеры некуда, здесь только один вход и выход. Им неуда бежать. Амелия уже слышала голоса людей получивших сигналы от активировавшихся рун. И резко все стихло, Амелия перестала слышать голоса, только собственные тяжелые шаги нарушали тишину пещеры. Это было затишье перед бойней, Амелия опустилась на четвереньки, приготовилась к скачку, в ее глазах зажглось алое пламя, и она рванула вперед.
Прямо на укрепления людей! Вперед и только вперед, вот уже первый... Человек? Нет, кожа бледная, глаза красные, клыки, это был вампир! Амелия остановилась на мгновение и тут же ее поразили десятки атакующих заклинаний, на нее рванули вампиры в тяжелой броне. Быстро отойдя от ошеломления, Амелия сразу отпрыгнула назад, но уперлась в стальные ворота, закрывшие ей путь отступления.
Тут Амелия ощутила нечто незнакомое, неприятное, текла ее кровь, из трещины на броне от заклинаний текла ее фиолетовая кровь. Она увидела, как на земле появились четыре тела вампиров, то были ассасины Евы, которые, похоже в тайне защищали Амелию. Враги выстроились перед ней в полукруг, маги готовили очередное заклятье. Амелия прорычала и вынула палаш из ножен, взяла в обе руки и сразу наложила на себя защитное заклинание, исцелила еще одним заклятьем рану и начала готовить магию уничтожения, дабы разрушить стальные ворота, не дающие ей сбежать. В один момент вампиры в тяжелой броне, схватив свои двуручные мечи покрепче, рванули на Амелию, начался бой.
Амелия одним тяжелым ударом пробила броню одного из вампиров, и палаш разделил его тело на верхнюю и нижнюю часть, тот еще несколько минут кричал от боли. Оставив в нем палаш, Амелия отразила несколько выпадов от двух других, но пропустила один удар, который прошелся по ее ногам и сломал броню. Амелия вонзила клинки в прорези для глаз на шлеме вампира, отразив атаку другого и повредив свои стальные когти. Выдернув когти из кричащего вампира, она уклонилась от атаки и резко ощутила тупую боль, маги снова атаковали ее, сорвав ее оплечье и повредив шлем, но главное что меч врага пробил ее насквозь.
Амелия взревела как безумная и выпустила в вампира позади самое мощное заклятье, которое знала, тот отлетел в стену и немного подергавшись, умер. Амелия крича от боли, вынула из себя меч, но ее поглотило это гадкое, забытое, столь отвратительное чувство, когда мышцы слабнут, руки опускаются вниз, становясь обмякшими, в глазах мутнеет, мозг судорожно пытается найти выход, но ничего не может. Она ощутила беспомощность, впервые за долгое время перед Амелией был враг ее превосходящий, она с криком рванула на магов. Прорвалась сквозь строй из трех оставшихся вампиров в броне. Получив тяжелые раны, истекая кровью, она взглянула в испуганные лица колдунов, вцепилась в одного из них и разорвала, но остальные уже использовали свои заклинания. Броня Амелии разрушилась, ее руки, ноги, шею и тело обвили магические цепи, будто змеи они сжимали ее сильнее с каждой попыткой вырваться. Амелия кричала и брыкалась изо всех оставшихся сил, но цепи были нерушимы. Амелия заплакала и зарычала на всю пещеру, она брыкалась, игнорируя боль, пока не кончились силы, пока ее глаза не сомкнулись от усталости, пока не осталось только беспомощность.
Амелия проснулась от стука копыт лошадей, ее тело было настолько истощенным, что ей было трудно даже поднять руку, но она это сделала, обнаружив, что не была связана. Она опустила голову на бок, ее слабые веки раскрылись, глаза забегали по окружению. Она лежала на твердой стальной скамье в повозке, черная крыша прятала всех в повозке от солнечного света. Перед Амелией сидел мужчина в черной мантии, его строгий взгляд зафиксировался на глазах Амелии, он был стар, с не очень длинной бородой и усами, от него тянуло приближающейся смертью. Старик незаметно улыбнулся, когда Амелия открыла глаза, его рука исчезла во внутренних карманах мантии, он достал зелье и заставил Амелию его выпить, та после этого смогла сесть, ее разум прояснился. Амелия увидела двоих вампиров-воинов, один спал на задней скамье, а другой сидел рядом со стариком на страже.
- Здравствуй, Амелия. Позволь представиться, - Начал хриплым голосом старик. - Анхель, старый алхимик. - Он громко прокашлялся, на его руках осталась человеческая кровь, Амелию только отшатнуло от запаха крови умирающего.
Амелия промолчала, она обдумывала, как вырваться из заточения, хотя в таком состоянии это было практически невозможно.
- Слушай, я не буду долго рассусоливать. На вот тебе зельице. - Анхель резко придвинулся к Амелии и влил ей в рот странное зелье. Амелия закашляла, задрыгалась телом, острая боль поразила всю ее, она снова закричала, но все окружающее быстро исчезло, осталась только тьма.
Амелия стояла во тьме. Еще совсем ребенок, не вампир, не грязнокровка, еще с живым разумом она стояла посреди черной бездны. Резко вспыхнул свет, Амелия вспомнила свою маму, она увидела ее так четко, будто она сейчас перед ней, стоит и дает наставления, говорит не убивать ни людей, ни вампиров. Амелия вспомнила, как мама спасла ее от гибели на улицах, как приютила, как заботилась. И вдруг, вдруг в ней промелькнуло нечто совсем чуждое, ей стало это небезразлично. Амелия помнила свою мать и раньше, но ей не было до своей памяти никакого дела, она ничего не чувствовала от воспоминаний, а сейчас. Сейчас она ощутила тепло, исчезнувшую из ее памяти заботу.
Посередине бездны появился силуэт, вскоре обретший черты и превратившийся в настоящее существо. Оно стояло меж двух ярких воспоминаний. Высокое, метров четырех существо, с тощим телом, покрытым будто намокшей, обвисшей черной шерстью, с головой похожей на вороний череп, с длинными руками и пальцами с тремя хвостами. Оно смотрело на Амелию и протягивало ей руку с восемью пальцами, расположенными по кругу. Амелия взялась за нее, шерсть была действительно мокрая, но такая мягкая, что в ней хотелось уснуть. Амелия почему-то доверилась этому существу, больше ей было верить не кому, Евы нет рядом, мама мертва, а сама она не могла себе верить, она упала в объятия шести рук существа и ощутила тепло. Обволакивающее каждую мышцу тепло разлилось по ее телу, Амелия все вспоминала и вспоминала, и главное испытывала эмоции, чувства которые до этого у нее отбирала Ева.
Существо держало Амелию осторожно и мягко, она будто дитя сидела на его коленях и прижималась к теплому телу. Существо смотрело на старика в повозке, и гладило Амелию по голове, осторожно поправляя волосы. Старик усмехнулся и, встав, поклонился существу, вампир-воин встал ниц, существо лишь махнуло рукой, и все вернулись на свои места.
Амелия прижималась к теплому телу, мягкая, нежная шерсть щекотала ее лицо, шерсть была уже ничуть не мокрой, поэтому спать в ней было самое то.
- Амелия... Проснись. - Амелия открыла глаза и подняла голову, существо с уже высохшей шерстью осторожно гладило ее и обнимало, прижимая к себе. - Прости, но ты не можешь сейчас спать.
Амелия потянулась и вылезла из объятий существа, она чувствовала мягкую кровать под собой, чувствовала остатки такого нужного ей тепла от этого существа. Она обернулась к нему и вопросительно на него посмотрела.
- Мое имя Адам, я то, что в тебя посадила Ева. Я смог пробудить в твоей душе остатки тепла благодаря своим силам, смог вернуть тебя в состояние живого существа, а не холодной машины войны. - Адам сел на край кровати рядом с Амелией. - Боюсь что это не навсегда, прости, но я не могу на большее, только неделя и, так уж сложилось, что за эту неделю мы должны сделать одно очень важное дело. Нам придется окончательно убить Дракулу и Еву - Дрожь пробрала все тело и разум Амелии, сам факт такого предложения заставлял трястись от страха. Еву нельзя убить, Дракулу тоже, они оба слишком сильны, слишком ужасны, они слишком ужасны для смерти. Амелия с ужасом взглянула в спокойные глаза Адама. В черной бездне глазных впадин горели два фиолетовых огонька, придающие какую то фантомную ему уверенность, он знал, о чем говорит, но все же Амелия решила спросить.
- Как? Они бессмертны! - Ее голос дрожал, тело все еще было изнемождено своей недавней борьбой. Страх снова поглотил ее, когда в голове мелькнуло одно из воспоминаний о том, что творила Ева. Амелия как-то неосознанно, инстинктивно прильнула к Адаму и обняла, только ощутив тепло его тела и нежность шерсти Амелия смогла прогнать из головы воспоминания и ужас.
- Моя дорогая Амелия, - мягко начал он, обняв ее двумя руками.
Везде стоял запах рвоты, крови и смерти, но был и один, настолько сильный и манящий запах, что Амелия не могла не поползти к нему. Вскоре она вновь поднялась на ноги, ее разум был поглощен запахом, она не обращала внимания на иссушенные руки, тянущиеся к ней из клеток, не обращала внимания на собственную истощенность, просто шла, подчиняясь чему-то животному внутри, подчиняясь голоду.
Она вошла в следующую дверь, там, на окровавленном столе огромный, толстый мясник разрубал труп, под столом были чистые ведра, заполненные кровью. У мясника были ярко-красные, светящиеся глаза. Он тяжело выдохнул, поднял Амелию за руки и потащил в подвал.
- Прости дитя, но госпожа приказала мне сделать это. – Как-то нервно усмехнувшись, сказал он и положил Амелию в ведерко, которое спустил в яму.
Амелия чуяла запах крови, вот чего она хотела! Хотела крови, жаждала её, Амелия развернулась и даже не обратила внимания на то, кто это был. Она как животное набросилась на человека и разорвала его, своими новообретенными клыками раздирая внутренности и добывая себе кровь. Вот оно! Настоящее удовольствие!
-------
Амелия открыла глаза и ужаснулась, рядом лежало иссушенное тело девушки, и… Оно чем то напоминало Амелии кого-то близкого, кого она уже была не в силах вспомнить, это была не её мама, кто-то другой. Родной.
Амелия поняла что сделала, от ужаса она задрожала, свернулась в клубочек, ее разум метался, ища спасение от страха. Разум зацепился за тонкую ниточку рассудка. Амелия тихонько запела колыбельную, которую ей когда-то напевала ее мама.
Амелия продолжала петь, когда ее доставали из ямы, пела, пока Ева несла ее на руках в роскошную комнату, пела, когда Ева отмыла ее и уложила на кровать, усевшись рядом. Ева незаметно улыбнулась и Амелия вскоре уснула, закончив еще один повтор колыбельной.
Мясник стоял ниц перед Евой, огромный тесак стоял рядом с ним, а на нем была легкая броня.
- Ваше Величество, боюсь, дитя не справится, прошу вас, позвольте мне хотя бы её подготовить. – Ева отмахнулась и кивнула двум упырям, они спустили Амелию на арену.
- Если ты ее победишь, клянусь, я предам ее анафеме, а тебе передам престол. Она обращена моей кровью, тебе не победить, а значит и готовить ее не нужно. Даже если оторвать у нее руки и ноги, она все равно победит. – Мясник побурчал.
- Я говорю о ее психике, госпожа. – Ева махнула мяснику, он послушно спрыгнул на арену.
Беспомощность. Вот что она чувствовала, Амелия плакала, тихо напевая колыбельную себе под нос. Она, дрожа, свернулась в клубочек, но нечто заставляло ее разум спешно отстраняться от желания покончить с муками. Нечто такое… Ничтожное. Как и она сейчас, это не нечто не было ни чем-то высоким, ни любовью к матери или жизни, ни того ни того у нее уже не было. Она просто хотела выжить. Выжить во что бы то ни стало, это желание было таким чуждым для ее человеческой части, но настолько мощным, что человечность постепенно угасала. Она встала на ноги, открыла глаза, из которых появился яркий фиолетовый свет, она продолжала плакать, плакала собственной кровью, фиолетовой, как и ее глаза.
Амелия ощутила, что у нее осталось то, за что можно цепляться. Желание выжить, далекое от человеческого, это желание было куда сильнее, чем людское. Амелия отпела последний куплет колыбельной, мясник подошел и одним мощным ударом влепил ее в стену, уже готовясь разрубить напополам тесаком.
Амелия набросилась на него, ее разум был четок, она знала что делает, ей пришлось на мгновение принять безумие в себя и… Безумие имело фиолетовый цвет. Один резкий удар острыми когтями по горлу. И еще один! Она раздирала руками горло мясника, вырывала из него ломки плоти. Мясник пытался продолжать двигаться, в конце концов, он тоже был вампиром, но Амелия принялась раздирать его плоть собственными клыками. Она выдирала из него органы, пока не добралась до сердца, только вырвав его, мясник перестал двигаться. Амелия держала огромное сердце в своих руках.
Она не упала без сил, а встала и показала еще дергающееся сердце Еве. Ева спрыгнула на арену, подошла к Амелии и кивнула ей, Амелия сожрала сердце с наслаждением. Амелии нравился вкус крови, понравилось разрывать мясника, понравился момент забвения, когда она пожирала его плоть.
Амелию все-таки подвели ноги, она почти упала, но Ева подняла ее на руки.
- Отныне и впредь ты Высший Вампир. Ты испытала хотя бы частичку боли, которую испытали мы, поэтому я готова принять тебя как равного. – Сказала Ева и унесла Амелию в отдельную роскошно обставленную комнату.
Часть вторая. Сплетение двух сердец.
Глава 1. Пустота.
Амелия была пуста, ей не было дела ни до слов Евы о равенстве меж ними. Не было дела до новой комнаты, новой одежды, нового питомца. Какая разница, что у тебя теперь есть, если ты потеряла себя? Ева вскоре это поняла и с довольной улыбкой начала приказывать Амелии, та была неспособна противиться. В Амелии осталось место лишь для ужаса, ужаса от того что сделала с ней Ева, она подчинялась из-за страха повторения этого. Больше она ничего не чувствовала, ни боли, ни радости, ни печали, только ужас перед Евой и пустота. Нескончаемая пустота, так быстро выросшая в ее душе и заполнившая все грани ее сознания.
Ей не было дела до того что Ева уже на следующую неделю после того как сломала Амелию начала ставить над ее телом опыты. Заселила в Амелию чудовище столь ужасное, что, как помнит Амелия, даже сама Ева боялась этой твари. Амелии не было до этого дела. В ней рос паразит, пускай, пусть растет хоть что, разум уже убил тело и самого себя.
Прошло несколько лет, несколько лет Амелия служила покорной собакой войны для Евы. Убивала, еще убивала и еще! Она только и делала что убивала, не важно кого, людей, чудовищ, полулюдей, не важно. Важно было то, что Ева приказала убивать.
Еще одна миссия, еще одна зачистка. Какое-то логово разросшейся партизанской группировки. Амелия стола в тяжелой черной броне, за спиной у нее был тяжелый палаш, на случай если когтей не хватит. Она медленно пошла вперед, ее снова отправили одну, без помощи, зная, что она справится, а если нет... Не велика потеря. Амелия посмотрела на полную луну на небе и рванула к небольшой пещере.
Только несколько рун обнаружения, о которых Амелия не беспокоилась. Бежать из пещеры некуда, здесь только один вход и выход. Им неуда бежать. Амелия уже слышала голоса людей получивших сигналы от активировавшихся рун. И резко все стихло, Амелия перестала слышать голоса, только собственные тяжелые шаги нарушали тишину пещеры. Это было затишье перед бойней, Амелия опустилась на четвереньки, приготовилась к скачку, в ее глазах зажглось алое пламя, и она рванула вперед.
Прямо на укрепления людей! Вперед и только вперед, вот уже первый... Человек? Нет, кожа бледная, глаза красные, клыки, это был вампир! Амелия остановилась на мгновение и тут же ее поразили десятки атакующих заклинаний, на нее рванули вампиры в тяжелой броне. Быстро отойдя от ошеломления, Амелия сразу отпрыгнула назад, но уперлась в стальные ворота, закрывшие ей путь отступления.
Тут Амелия ощутила нечто незнакомое, неприятное, текла ее кровь, из трещины на броне от заклинаний текла ее фиолетовая кровь. Она увидела, как на земле появились четыре тела вампиров, то были ассасины Евы, которые, похоже в тайне защищали Амелию. Враги выстроились перед ней в полукруг, маги готовили очередное заклятье. Амелия прорычала и вынула палаш из ножен, взяла в обе руки и сразу наложила на себя защитное заклинание, исцелила еще одним заклятьем рану и начала готовить магию уничтожения, дабы разрушить стальные ворота, не дающие ей сбежать. В один момент вампиры в тяжелой броне, схватив свои двуручные мечи покрепче, рванули на Амелию, начался бой.
Амелия одним тяжелым ударом пробила броню одного из вампиров, и палаш разделил его тело на верхнюю и нижнюю часть, тот еще несколько минут кричал от боли. Оставив в нем палаш, Амелия отразила несколько выпадов от двух других, но пропустила один удар, который прошелся по ее ногам и сломал броню. Амелия вонзила клинки в прорези для глаз на шлеме вампира, отразив атаку другого и повредив свои стальные когти. Выдернув когти из кричащего вампира, она уклонилась от атаки и резко ощутила тупую боль, маги снова атаковали ее, сорвав ее оплечье и повредив шлем, но главное что меч врага пробил ее насквозь.
Амелия взревела как безумная и выпустила в вампира позади самое мощное заклятье, которое знала, тот отлетел в стену и немного подергавшись, умер. Амелия крича от боли, вынула из себя меч, но ее поглотило это гадкое, забытое, столь отвратительное чувство, когда мышцы слабнут, руки опускаются вниз, становясь обмякшими, в глазах мутнеет, мозг судорожно пытается найти выход, но ничего не может. Она ощутила беспомощность, впервые за долгое время перед Амелией был враг ее превосходящий, она с криком рванула на магов. Прорвалась сквозь строй из трех оставшихся вампиров в броне. Получив тяжелые раны, истекая кровью, она взглянула в испуганные лица колдунов, вцепилась в одного из них и разорвала, но остальные уже использовали свои заклинания. Броня Амелии разрушилась, ее руки, ноги, шею и тело обвили магические цепи, будто змеи они сжимали ее сильнее с каждой попыткой вырваться. Амелия кричала и брыкалась изо всех оставшихся сил, но цепи были нерушимы. Амелия заплакала и зарычала на всю пещеру, она брыкалась, игнорируя боль, пока не кончились силы, пока ее глаза не сомкнулись от усталости, пока не осталось только беспомощность.
Глава 2. Анхель.
Амелия проснулась от стука копыт лошадей, ее тело было настолько истощенным, что ей было трудно даже поднять руку, но она это сделала, обнаружив, что не была связана. Она опустила голову на бок, ее слабые веки раскрылись, глаза забегали по окружению. Она лежала на твердой стальной скамье в повозке, черная крыша прятала всех в повозке от солнечного света. Перед Амелией сидел мужчина в черной мантии, его строгий взгляд зафиксировался на глазах Амелии, он был стар, с не очень длинной бородой и усами, от него тянуло приближающейся смертью. Старик незаметно улыбнулся, когда Амелия открыла глаза, его рука исчезла во внутренних карманах мантии, он достал зелье и заставил Амелию его выпить, та после этого смогла сесть, ее разум прояснился. Амелия увидела двоих вампиров-воинов, один спал на задней скамье, а другой сидел рядом со стариком на страже.
- Здравствуй, Амелия. Позволь представиться, - Начал хриплым голосом старик. - Анхель, старый алхимик. - Он громко прокашлялся, на его руках осталась человеческая кровь, Амелию только отшатнуло от запаха крови умирающего.
Амелия промолчала, она обдумывала, как вырваться из заточения, хотя в таком состоянии это было практически невозможно.
- Слушай, я не буду долго рассусоливать. На вот тебе зельице. - Анхель резко придвинулся к Амелии и влил ей в рот странное зелье. Амелия закашляла, задрыгалась телом, острая боль поразила всю ее, она снова закричала, но все окружающее быстро исчезло, осталась только тьма.
Амелия стояла во тьме. Еще совсем ребенок, не вампир, не грязнокровка, еще с живым разумом она стояла посреди черной бездны. Резко вспыхнул свет, Амелия вспомнила свою маму, она увидела ее так четко, будто она сейчас перед ней, стоит и дает наставления, говорит не убивать ни людей, ни вампиров. Амелия вспомнила, как мама спасла ее от гибели на улицах, как приютила, как заботилась. И вдруг, вдруг в ней промелькнуло нечто совсем чуждое, ей стало это небезразлично. Амелия помнила свою мать и раньше, но ей не было до своей памяти никакого дела, она ничего не чувствовала от воспоминаний, а сейчас. Сейчас она ощутила тепло, исчезнувшую из ее памяти заботу.
Посередине бездны появился силуэт, вскоре обретший черты и превратившийся в настоящее существо. Оно стояло меж двух ярких воспоминаний. Высокое, метров четырех существо, с тощим телом, покрытым будто намокшей, обвисшей черной шерстью, с головой похожей на вороний череп, с длинными руками и пальцами с тремя хвостами. Оно смотрело на Амелию и протягивало ей руку с восемью пальцами, расположенными по кругу. Амелия взялась за нее, шерсть была действительно мокрая, но такая мягкая, что в ней хотелось уснуть. Амелия почему-то доверилась этому существу, больше ей было верить не кому, Евы нет рядом, мама мертва, а сама она не могла себе верить, она упала в объятия шести рук существа и ощутила тепло. Обволакивающее каждую мышцу тепло разлилось по ее телу, Амелия все вспоминала и вспоминала, и главное испытывала эмоции, чувства которые до этого у нее отбирала Ева.
Существо держало Амелию осторожно и мягко, она будто дитя сидела на его коленях и прижималась к теплому телу. Существо смотрело на старика в повозке, и гладило Амелию по голове, осторожно поправляя волосы. Старик усмехнулся и, встав, поклонился существу, вампир-воин встал ниц, существо лишь махнуло рукой, и все вернулись на свои места.
Глава 3. Адам.
Амелия прижималась к теплому телу, мягкая, нежная шерсть щекотала ее лицо, шерсть была уже ничуть не мокрой, поэтому спать в ней было самое то.
- Амелия... Проснись. - Амелия открыла глаза и подняла голову, существо с уже высохшей шерстью осторожно гладило ее и обнимало, прижимая к себе. - Прости, но ты не можешь сейчас спать.
Амелия потянулась и вылезла из объятий существа, она чувствовала мягкую кровать под собой, чувствовала остатки такого нужного ей тепла от этого существа. Она обернулась к нему и вопросительно на него посмотрела.
- Мое имя Адам, я то, что в тебя посадила Ева. Я смог пробудить в твоей душе остатки тепла благодаря своим силам, смог вернуть тебя в состояние живого существа, а не холодной машины войны. - Адам сел на край кровати рядом с Амелией. - Боюсь что это не навсегда, прости, но я не могу на большее, только неделя и, так уж сложилось, что за эту неделю мы должны сделать одно очень важное дело. Нам придется окончательно убить Дракулу и Еву - Дрожь пробрала все тело и разум Амелии, сам факт такого предложения заставлял трястись от страха. Еву нельзя убить, Дракулу тоже, они оба слишком сильны, слишком ужасны, они слишком ужасны для смерти. Амелия с ужасом взглянула в спокойные глаза Адама. В черной бездне глазных впадин горели два фиолетовых огонька, придающие какую то фантомную ему уверенность, он знал, о чем говорит, но все же Амелия решила спросить.
- Как? Они бессмертны! - Ее голос дрожал, тело все еще было изнемождено своей недавней борьбой. Страх снова поглотил ее, когда в голове мелькнуло одно из воспоминаний о том, что творила Ева. Амелия как-то неосознанно, инстинктивно прильнула к Адаму и обняла, только ощутив тепло его тела и нежность шерсти Амелия смогла прогнать из головы воспоминания и ужас.
- Моя дорогая Амелия, - мягко начал он, обняв ее двумя руками.
