Денис усмехнулся про себя: «Осталось Волкову только завыть словно волку без племени!» — и обратился к Егору:
— Ты разобрался в билетах по «Активным процессам в современном русском языке»?
— Нет! — вздрогнул Волков.
— Поэтому грустный? — учтиво заметил Денис.
— Переживаю за оставшийся последний экзамен, боюсь, не сдам. Думаю, пора вещи домой собирать.
— Ты в прошедшие три сессии перед каждым экзаменом говорил, что не сдашь, а получал оценки отличные. И в эту сессию происходит то же самое! Тебе не надоело бояться?! — вежливо успокаивал его Князев.
В комнату вошла довольная Оксана.
— Ну что, продолжим бухать?! — она потёрла ладони.
Денис разлил пиво.
— Егор, а у тебя губы бантиком! — кокетливо заметила Ведьмочка.
В ответ Волков подавленно улыбнулся и вышел в коридор покурить, голова болела только об одном: «По “Современным русским процессам” у меня совсем плохо», — он втянул дым, тревога не давала покоя. — «Теорию ещё можно зазубрить, а вот с практикой? Завтра на консультации нужно доконать препода или, нет, лучше сам дойду до сути собственным умом. Хотя, я, наверное, зря волнуюсь. Перед экзаменом выпью грамм двести или лучше триста и махом всё напишу. Данный способ меня ещё не подводил».
*По тем временам тысячные и пятитысячные купюры образца 1995—1997 годов выпуска были в обороте, а покупательная способность денег была низкой.
Природа переоделась в радужное платье, приняв приглашение станцевать с месяцем сентябрём. Они кружились в вальсе любви, пока октябрь не похитил у брата возлюбленную. В его руках она стала потихоньку терять свою яркую красоту. От слёз под её ногами образовалась грязь. Что-то сказочное творилось в эти осенние дни.
Воскресным утром Алексей с сестрой прогуливались по парку. Землю осыпали мёртвые листья. Дымка окутала деревья, верхушки которых тянулись к недосягаемому ими небу, словно умоляли о тёплых лучах солнца.
— Как себя чувствует дорогой брат, так усердно хранящий свою тайну? — Виктория с недавних пор заприметила озабоченное состояние Алёши.
— Замечательно, ведь я гуляю с красавицей и горжусь тем, что она моя сестра, — юноша надел довольную маску.
— Не увиливай от ответа, у тебя что-то случилось? Ты сам не свой ходишь. Нет бы душу излить, а не вести себя как партизан! Даже день рождения не праздновал, — Вика показательно вытянула дудочкой пухлые губки.
— Не люблю я этот праздник. Он приближает смерть, — буркнул Алёша.
— Ну, товарищ, с такой депрессией далеко не уйдёшь!
Алексей не знал, с чего начать разговор, и стоит ли вообще рассказывать о личных переживаниях.
— Я познакомился с девушкой, дело в том, что она богата, вернее её отец, и я остро ощущаю ущербность в наших отношениях.
— Любишь её?! — Виктория поглядела в глаза брату.
— Пока не определился с чувствами, но Агния мне симпатична!
— Разве не могут быть вместе разные по социальному статусу люди? Ты должен перебороть заносчивость.
— Я не уверен в её искренности.
— Рано или поздно всё будет так, как должно случиться, но если тебя гложут сомнения насчёт отношений, для начала ты можешь стать девушке другом и совсем скоро узнаешь об истинных её чувствах.
— Спасибо, моя хорошая! — оживился брат. — Расскажи, когда собираешься замуж?!
— Не знаю насчёт свадьбы, всё времени у Ильи нет. Я скоро стану мамой, а семейная жизнь не начиналась, трудно любить дальнобойщика, — Виктория невольно вздохнула, после чего слегка улыбнулась: — Вчера вечером он звонил мне, обещал приехать послезавтра!
Сестра просунула руку под локоть брата и почувствовала его защиту. Он пытался дать ей дельный совет, а она его подбадривала. Каждый из них вытаптывал свою судьбу, не мешая друг другу существовать в сложном мире. Виктория устроилась уборщицей в музыкальную школу, как-то связав жизнь с миром звуков. Алексей следовал по пути, проложенному собственными принципами, но по настроению всё же осуществлял гибкость к ним.
Проводив Викторию в родительский дом, Алёша поехал к Агнии. Ему захотелось посмотреть в окошко Петровой и узнать, спит ли она, не коснулось ли утро её покоя, а может, напротив, девушка уже наслаждается наступлением нового дня.
Алексей подошёл к большому дому, зловеще возвышавшемуся над бедностью юноши. Но его путь преграждал забор. Меншиков заприметил два дуба, один из которых рос за ограждением. «Почему они упустили этакую лазейку, неужели деревья пожалели?!» — удивился Алёша. И вскарабкался по крепким ветвям, осторожно обогнув металлическую пику забора, схватил сук противоположного дерева. Дуб будто протянул свои корявые руки к ногам Алексея, выстраивая из них перекладины, и юноша оказался на земле.
Меншиков всматривался в окна. Его охватило безумное стремление увидеть Агнию.
Он крикнул несколько раз её имя. В одной из комнат отдёрнулась занавеска, задребезжала оконная рама. Из открытого окна выглянуло морщинистое лицо и хриплым голосом проговорило:
— Что здесь происходит?!
Алёша сделал несколько шагов назад, не ожидая увидеть старушку:
— Агния дома?!
— Агуси? А её нет. Она как ушла и до сих пор не воротилась. Даже не знаю, где её сыскать? — развела руками бабуля.
— Извините меня за беспокойство, и что вторгся на вашу территорию.
— Если бы я тебе не помогла, ты бы сюда, милок, не попал. Взгляни, дерева-то нет, — ехидничала старушка.
Меншиков вытаращил глаза:
— Я думал такое возможно только в сказках!!!
— Или в ужасах, — захохотала женщина, но внезапно прекратила смех. — А ты кем Агусе приходишься? — лукавила бабуля.
— Другом, — неуверенно ответил Меншиков.
Бабушка на это помотала головой:
— Всё не то, сынок, сложности тебя ожидают. Будешь тратить время на пустые размышления, ненужные вещи и на сомнения, уничтожая тем самым себя и причиняя боль близким. Хочу дать тебе совет, ты должен суметь жить по закону небес, не нарушать его, тогда спасёшься. Помни, всадник на бледном коне по имени Смерть дотрагивается до живых, лишая меня существования в них. Я бессильна порой бываю, особенно, когда не борются за меня, не хотят жить. Ибо имя моё — Жизнь! Я могу принимать любой облик в зависимости от того, что чувствует человек. Осторожнее выбирай путь, после того, как ты встретишься с... — старушка огляделась по сторонам точно кого-то искала. Морщинистое лицо озарилось страхом и выглядело как у гнома, увидевшего надвигающуюся стопу Гулливера.
Ошарашенный Алексей чуть не поперхнулся слюной, думая, что бабуля не в себе, но всё же спросил:
— С кем?!
Загадочная бабушка стремительно исчезла за окном, и такой важный для него вопрос унёсся вместе с пронизывающим до дрожи ветром, лихорадочно закружившим листву. Мгновенно небо затянулось беспросветной чёрной пеленой, улица облачилась во тьму.
Со склонённой головой Алексей побрёл к выходу, навстречу шла Петрова, но увлечённый мыслями Меншиков не замечал её. Девушка подошла ближе и ласково коснулась его плеча. Алёша наконец-то отвлёкся. Он был взволнован:
— Что за бабушка живёт с тобой?!
— Какая бабушка?! — удивилась Агния.
— У тебя же есть бабушка?
— Да!
Алексей рассказал девушке о случившемся. Агния рассмеялась:
— Ты не заболел? Я только что возвращаюсь от бабули!
— Но дерево исчезло, понимаешь?! Как, по-твоему, я попал сюда? — Меншиков будто бредил.
— Алёша, калитка была открыта! Сегодня охранник уволился, не снёс характер моей матери, а нового она ещё не нашла, — глаза Петровой округлились.
— Да уж! — растерянный Алексей почесал лоб.
Агнию напугало состояние Меншикова, она забыла о выяснении отношений после их достаточно долгой размолвки. Девушка с материнской нежностью проводила юношу до его дома.
Улёгшись в постель, Алёша размышлял о загадочной бабульке. Мысли шалили: «Что со мной произошло, может какая-то болезнь подкрадывается или у меня есть дар видеть потусторонний мир? Бред!!! Это всё появилось после знакомства с Агнией, именно она вызывает у меня странное ощущение — фантасмагорию!»
За окном синеватым оттенком поблёскивал рассвет; всю ночь Алексея мучили страхи. Сильно болела голова. Он закрыл глаза, и дремота накрыла его тревожным сном. Ему снилась Агния, её глаза горели заревом заката, рот кривился в насмешке, в руке блестело лезвие ножа. Она непринуждённым шагом двигалась к нему.
Алёша резко пробудился. Подушка была мокрой и казалась жёсткой. Он встал с постели. На улице совсем рассвело, по небу плыли белоснежные облака, за ними золотом сияло солнце. Алексею захотелось глотнуть свежего воздуха у подъезда. Он вышел из квартиры, натолкнувшись на мужчину:
— Здравствуйте, вы Меншиков Игорь Максимович?
— Нет, — насторожился Алексей. — Зачем он вам нужен?!
Алёшу встряхнула новость: Игорю принесли повестку из военкомата. Он позвал брата.
Когда посыльный ушёл, Алёша в прихожей задался вопросом:
— Может, и мне пойти в армию?
Игорь сосредоточенно пробежался по написанному.
— Тебя и не возьмут туда! — отрешённо проговорил он, занятый чтением.
— Понимаю, с психологическими расстройствами туда не берут, — пошутил Алёша.
— Помимо того что у тебя язвенная болезнь желудка, ты ещё эмоционально уязвим, — Игорь поджал губы.
— А у тебя снижение веса!!! Как ты будешь в армии каши жрать, от которых давишься? — спохватился младший брат. — Может, у тебя болезнь какая открылась?!
Игорь направился в спальню:
— Помнишь, я похудел в старших классах, пытаясь найти финансы для поступления в какой-нибудь педагогический университет в Москве. Хотелось покорить столицу. К сожалению, у нас не было денег даже на дорогу, не говоря уже о питании и прочих расходах во время вступительных экзаменов, — он ткнул пальцем в воздух.
— Высшее образование не помешало бы! — Алексей шёл за братом.
— Знакомый врач сказал, должны дать отсрочку по весу до следующего призыва, — наивно рассуждал Игорь, успокаивая себя. — Я смог бы подзаработать денег за это время. В больницу меня вряд ли надолго упекут на обследование и откармливание, вес мне там всё равно не набрать. Впрочем, поступить в университет не судьба, матери деньги нужны. Ты несовершеннолетний, а Вика беременна, скоро ей вообще будет не до работы.
— А если не дадут отсрочку?
— Пойду значит служить.
— Как же мы без тебя тогда будем целых два года?
— Ну, придётся тебе устраиваться на работу грузчиком или уборщиком, вопреки творческой личности. — Игорь похлопал брата по плечу.
— Надеюсь, ты не попадёшь в Чечню, хоть война вроде бы и закончилась, но там всё же стреляют, — смягчил Алексей полученную информацию от друзей.
— Я не смогу убивать мирных жителей.
— Тогда убьют тебя. Знаешь, какой чеченский народ?! Дай им волю, и ты труп!!! — вспылил Алёша.
— Даже если вдруг у меня сработает инстинкт самосохранения, то психологически будет тяжело. Ты же в курсе, я против насилия, а Чеченскую войну считаю бессмысленной, — голос Игоря не выражал эмоций.
— Почему власти не смотрят на ошибки предшественников?! Ведь история России показывает, что Кавказ лучше не трогать. Испокон веков там ведутся затяжные войны, всё-таки горячий народ, чуть заденешь и не остановить. У меня чувство, что это никогда не закончится, разъярённые кавказцы постоянно будут осуществлять террористические акты. Ты заметил, что они в России происходят каждый год по нескольку раз?! — отчаялся Алексей.
— Да, как раз все громкие теракты связаны с Чеченской войной.
— Ты хочешь защищать отечество? — Алёша заметил умиротворённый взгляд брата.
— Служить России можно по-другому, и для этого не обязательно воевать.
В комнату вошла мать и тонким голосом сообщила, что Алексея в прихожей ожидает Агния. По телу юноши прокатился озноб. Он, справившись с волнением, вышел из спальни.
— Здравствуй, моя хорошая, — Алёша чмокнул девушку в щёку.
— Привет. Неважно выглядишь.
— Голова раскалывается, — скорчил недовольную гримасу Меншиков.
— Вчера пил что-нибудь алкогольное? — предположила Петрова, однако не почувствовала запах перегара.
— Почему сразу пил?! — Алексей окинул её любопытным взглядом будто пытался понять, кто стоит перед ним на самом деле: его Агния или призрак из сна. — Хотел покурить, а тебя вот увидел и забыл, — засуетился Алёша. — Сейчас выкурю одну сигаретку. Ты проходи в зал, — Меншиков направился к балкону.
— Как мать относится к твоему курению?
— Смирилась она уже, Агнюш, — улыбнулся Алексей, закрывая за собой дверь.
Чистый тяжёлый осенний воздух проник в лёгкие. Алёша похлопал по карманам, но пачки с сигаретами не оказалось.
— Так! Пора бросать курить, а то память уже продымил! — он вспомнил, что оставил сигареты на сундуке.
Во входную дверь позвонили. Алексей поторопился в прихожую, подмигивая Агнии. Пришли две девчонки, похожие друг на друга, как отражение в зеркале.
— Лёха, приветик! Здравствуй, Лёха! — наперебой поздоровались прекрасные цветы Кавказа.
— В путяговской курилке мы тебя давно не наблюдаем. Прогуливаешь ПТУ? — поинтересовалась одна девушка.
— Я скучала по тебе, — продолжила другая.
Из зала вышла Петрова, сёстры в упор посмотрели на неё.
— Привет, чувиха! — насмешливым голосом произнесла девушка, стоящая ближе к Агнии.
— Какая я тебе чувиха?! — зашипела Петрова.
— Агнюш, не обижайся на неё, Зара со всеми так здоровается, — Алексей пытался успокоить девушку со столь взрывным характером.
— Фу, они такие безликие и невоспитанные! — с отвращением протараторила Агния.
Зара проигнорировала оскорбление, но в отместку позвала гулять Алёшу. Он принял приглашение, взглянув в надменное лицо Петровой.
Близнецы Зара и Амина Цугаевы с матерью и отцом бежали из Чечни. В ушах сестёр изо дня в день раздавались стрельба, ракетные удары, крики о помощи. Всё это хотелось забыть: там погибли не только знакомые, но и четырёхлетний братишка. После боевых действий село окутала невыносимая тишина, девочкам подумалось в тот момент, что всех убили. Семья Цугаевых вылезла из укрытия и, озабоченная видом своего разрушенного жилища, не заметила, как мальчик, подобрав гранату с вынутой чекой, бросил её. Прогремел взрыв...
Агния оставила Меншикова, решив, что ей не место в «честной компании». Алексей с близнецами направился в кафешку, где постоянно собиралась местная молодёжь.
В кафе Алёша купил на деньги со стипендии себе недорогое красное вино, а девчонкам — пиво. За столом Амина и Зара весело болтали. Алёша начал распивать бутылку. Алкоголь ему помог расслабиться. Постепенно всё вокруг перекрашивалось в колоритные цвета, хотелось наслаждаться ярким самообманом. Но откуда-то извне раздался голос, перебивший нахлынувший экстаз...
— Меншиков — ты где витаешь?!
Алексей поднял затуманенный взгляд на Зару и кивнул, давая ей понять, что всё нормально.
— Как там, на войне? — вдруг спросил он.
Девочки переглянулись, и с лиц исчезли улыбки, крик матери пронёсся в памяти Зары:
— Страшно видеть гибель родных!
Меншиков, шатаясь, встал из-за стола и продекламировал:
— Я пойду в армию и потребую распределения в Чечню!
— Чтобы убивать неповинных людей?! — озадачилась Амина. — А я думала, ты хороший, — разочарованным голосом произнесла она.
— Нет, убивать супостатов России, — уточнил Алексей, размахивая рукой.
— Я тоже тебе враг? — растерянная Амина не ожидала от Меншикова таких слов, она задумчиво произнесла: — Эту войну затеяли для одной цели: заработать на крови.
— Ты разобрался в билетах по «Активным процессам в современном русском языке»?
— Нет! — вздрогнул Волков.
— Поэтому грустный? — учтиво заметил Денис.
— Переживаю за оставшийся последний экзамен, боюсь, не сдам. Думаю, пора вещи домой собирать.
— Ты в прошедшие три сессии перед каждым экзаменом говорил, что не сдашь, а получал оценки отличные. И в эту сессию происходит то же самое! Тебе не надоело бояться?! — вежливо успокаивал его Князев.
В комнату вошла довольная Оксана.
— Ну что, продолжим бухать?! — она потёрла ладони.
Денис разлил пиво.
— Егор, а у тебя губы бантиком! — кокетливо заметила Ведьмочка.
В ответ Волков подавленно улыбнулся и вышел в коридор покурить, голова болела только об одном: «По “Современным русским процессам” у меня совсем плохо», — он втянул дым, тревога не давала покоя. — «Теорию ещё можно зазубрить, а вот с практикой? Завтра на консультации нужно доконать препода или, нет, лучше сам дойду до сути собственным умом. Хотя, я, наверное, зря волнуюсь. Перед экзаменом выпью грамм двести или лучше триста и махом всё напишу. Данный способ меня ещё не подводил».
*По тем временам тысячные и пятитысячные купюры образца 1995—1997 годов выпуска были в обороте, а покупательная способность денег была низкой.
Глава третья. Сестра Смерти
Природа переоделась в радужное платье, приняв приглашение станцевать с месяцем сентябрём. Они кружились в вальсе любви, пока октябрь не похитил у брата возлюбленную. В его руках она стала потихоньку терять свою яркую красоту. От слёз под её ногами образовалась грязь. Что-то сказочное творилось в эти осенние дни.
Воскресным утром Алексей с сестрой прогуливались по парку. Землю осыпали мёртвые листья. Дымка окутала деревья, верхушки которых тянулись к недосягаемому ими небу, словно умоляли о тёплых лучах солнца.
— Как себя чувствует дорогой брат, так усердно хранящий свою тайну? — Виктория с недавних пор заприметила озабоченное состояние Алёши.
— Замечательно, ведь я гуляю с красавицей и горжусь тем, что она моя сестра, — юноша надел довольную маску.
— Не увиливай от ответа, у тебя что-то случилось? Ты сам не свой ходишь. Нет бы душу излить, а не вести себя как партизан! Даже день рождения не праздновал, — Вика показательно вытянула дудочкой пухлые губки.
— Не люблю я этот праздник. Он приближает смерть, — буркнул Алёша.
— Ну, товарищ, с такой депрессией далеко не уйдёшь!
Алексей не знал, с чего начать разговор, и стоит ли вообще рассказывать о личных переживаниях.
— Я познакомился с девушкой, дело в том, что она богата, вернее её отец, и я остро ощущаю ущербность в наших отношениях.
— Любишь её?! — Виктория поглядела в глаза брату.
— Пока не определился с чувствами, но Агния мне симпатична!
— Разве не могут быть вместе разные по социальному статусу люди? Ты должен перебороть заносчивость.
— Я не уверен в её искренности.
— Рано или поздно всё будет так, как должно случиться, но если тебя гложут сомнения насчёт отношений, для начала ты можешь стать девушке другом и совсем скоро узнаешь об истинных её чувствах.
— Спасибо, моя хорошая! — оживился брат. — Расскажи, когда собираешься замуж?!
— Не знаю насчёт свадьбы, всё времени у Ильи нет. Я скоро стану мамой, а семейная жизнь не начиналась, трудно любить дальнобойщика, — Виктория невольно вздохнула, после чего слегка улыбнулась: — Вчера вечером он звонил мне, обещал приехать послезавтра!
Сестра просунула руку под локоть брата и почувствовала его защиту. Он пытался дать ей дельный совет, а она его подбадривала. Каждый из них вытаптывал свою судьбу, не мешая друг другу существовать в сложном мире. Виктория устроилась уборщицей в музыкальную школу, как-то связав жизнь с миром звуков. Алексей следовал по пути, проложенному собственными принципами, но по настроению всё же осуществлял гибкость к ним.
Проводив Викторию в родительский дом, Алёша поехал к Агнии. Ему захотелось посмотреть в окошко Петровой и узнать, спит ли она, не коснулось ли утро её покоя, а может, напротив, девушка уже наслаждается наступлением нового дня.
Алексей подошёл к большому дому, зловеще возвышавшемуся над бедностью юноши. Но его путь преграждал забор. Меншиков заприметил два дуба, один из которых рос за ограждением. «Почему они упустили этакую лазейку, неужели деревья пожалели?!» — удивился Алёша. И вскарабкался по крепким ветвям, осторожно обогнув металлическую пику забора, схватил сук противоположного дерева. Дуб будто протянул свои корявые руки к ногам Алексея, выстраивая из них перекладины, и юноша оказался на земле.
Меншиков всматривался в окна. Его охватило безумное стремление увидеть Агнию.
Он крикнул несколько раз её имя. В одной из комнат отдёрнулась занавеска, задребезжала оконная рама. Из открытого окна выглянуло морщинистое лицо и хриплым голосом проговорило:
— Что здесь происходит?!
Алёша сделал несколько шагов назад, не ожидая увидеть старушку:
— Агния дома?!
— Агуси? А её нет. Она как ушла и до сих пор не воротилась. Даже не знаю, где её сыскать? — развела руками бабуля.
— Извините меня за беспокойство, и что вторгся на вашу территорию.
— Если бы я тебе не помогла, ты бы сюда, милок, не попал. Взгляни, дерева-то нет, — ехидничала старушка.
Меншиков вытаращил глаза:
— Я думал такое возможно только в сказках!!!
— Или в ужасах, — захохотала женщина, но внезапно прекратила смех. — А ты кем Агусе приходишься? — лукавила бабуля.
— Другом, — неуверенно ответил Меншиков.
Бабушка на это помотала головой:
— Всё не то, сынок, сложности тебя ожидают. Будешь тратить время на пустые размышления, ненужные вещи и на сомнения, уничтожая тем самым себя и причиняя боль близким. Хочу дать тебе совет, ты должен суметь жить по закону небес, не нарушать его, тогда спасёшься. Помни, всадник на бледном коне по имени Смерть дотрагивается до живых, лишая меня существования в них. Я бессильна порой бываю, особенно, когда не борются за меня, не хотят жить. Ибо имя моё — Жизнь! Я могу принимать любой облик в зависимости от того, что чувствует человек. Осторожнее выбирай путь, после того, как ты встретишься с... — старушка огляделась по сторонам точно кого-то искала. Морщинистое лицо озарилось страхом и выглядело как у гнома, увидевшего надвигающуюся стопу Гулливера.
Ошарашенный Алексей чуть не поперхнулся слюной, думая, что бабуля не в себе, но всё же спросил:
— С кем?!
Загадочная бабушка стремительно исчезла за окном, и такой важный для него вопрос унёсся вместе с пронизывающим до дрожи ветром, лихорадочно закружившим листву. Мгновенно небо затянулось беспросветной чёрной пеленой, улица облачилась во тьму.
Со склонённой головой Алексей побрёл к выходу, навстречу шла Петрова, но увлечённый мыслями Меншиков не замечал её. Девушка подошла ближе и ласково коснулась его плеча. Алёша наконец-то отвлёкся. Он был взволнован:
— Что за бабушка живёт с тобой?!
— Какая бабушка?! — удивилась Агния.
— У тебя же есть бабушка?
— Да!
Алексей рассказал девушке о случившемся. Агния рассмеялась:
— Ты не заболел? Я только что возвращаюсь от бабули!
— Но дерево исчезло, понимаешь?! Как, по-твоему, я попал сюда? — Меншиков будто бредил.
— Алёша, калитка была открыта! Сегодня охранник уволился, не снёс характер моей матери, а нового она ещё не нашла, — глаза Петровой округлились.
— Да уж! — растерянный Алексей почесал лоб.
Агнию напугало состояние Меншикова, она забыла о выяснении отношений после их достаточно долгой размолвки. Девушка с материнской нежностью проводила юношу до его дома.
Улёгшись в постель, Алёша размышлял о загадочной бабульке. Мысли шалили: «Что со мной произошло, может какая-то болезнь подкрадывается или у меня есть дар видеть потусторонний мир? Бред!!! Это всё появилось после знакомства с Агнией, именно она вызывает у меня странное ощущение — фантасмагорию!»
За окном синеватым оттенком поблёскивал рассвет; всю ночь Алексея мучили страхи. Сильно болела голова. Он закрыл глаза, и дремота накрыла его тревожным сном. Ему снилась Агния, её глаза горели заревом заката, рот кривился в насмешке, в руке блестело лезвие ножа. Она непринуждённым шагом двигалась к нему.
Алёша резко пробудился. Подушка была мокрой и казалась жёсткой. Он встал с постели. На улице совсем рассвело, по небу плыли белоснежные облака, за ними золотом сияло солнце. Алексею захотелось глотнуть свежего воздуха у подъезда. Он вышел из квартиры, натолкнувшись на мужчину:
— Здравствуйте, вы Меншиков Игорь Максимович?
— Нет, — насторожился Алексей. — Зачем он вам нужен?!
Алёшу встряхнула новость: Игорю принесли повестку из военкомата. Он позвал брата.
Когда посыльный ушёл, Алёша в прихожей задался вопросом:
— Может, и мне пойти в армию?
Игорь сосредоточенно пробежался по написанному.
— Тебя и не возьмут туда! — отрешённо проговорил он, занятый чтением.
— Понимаю, с психологическими расстройствами туда не берут, — пошутил Алёша.
— Помимо того что у тебя язвенная болезнь желудка, ты ещё эмоционально уязвим, — Игорь поджал губы.
— А у тебя снижение веса!!! Как ты будешь в армии каши жрать, от которых давишься? — спохватился младший брат. — Может, у тебя болезнь какая открылась?!
Игорь направился в спальню:
— Помнишь, я похудел в старших классах, пытаясь найти финансы для поступления в какой-нибудь педагогический университет в Москве. Хотелось покорить столицу. К сожалению, у нас не было денег даже на дорогу, не говоря уже о питании и прочих расходах во время вступительных экзаменов, — он ткнул пальцем в воздух.
— Высшее образование не помешало бы! — Алексей шёл за братом.
— Знакомый врач сказал, должны дать отсрочку по весу до следующего призыва, — наивно рассуждал Игорь, успокаивая себя. — Я смог бы подзаработать денег за это время. В больницу меня вряд ли надолго упекут на обследование и откармливание, вес мне там всё равно не набрать. Впрочем, поступить в университет не судьба, матери деньги нужны. Ты несовершеннолетний, а Вика беременна, скоро ей вообще будет не до работы.
— А если не дадут отсрочку?
— Пойду значит служить.
— Как же мы без тебя тогда будем целых два года?
— Ну, придётся тебе устраиваться на работу грузчиком или уборщиком, вопреки творческой личности. — Игорь похлопал брата по плечу.
— Надеюсь, ты не попадёшь в Чечню, хоть война вроде бы и закончилась, но там всё же стреляют, — смягчил Алексей полученную информацию от друзей.
— Я не смогу убивать мирных жителей.
— Тогда убьют тебя. Знаешь, какой чеченский народ?! Дай им волю, и ты труп!!! — вспылил Алёша.
— Даже если вдруг у меня сработает инстинкт самосохранения, то психологически будет тяжело. Ты же в курсе, я против насилия, а Чеченскую войну считаю бессмысленной, — голос Игоря не выражал эмоций.
— Почему власти не смотрят на ошибки предшественников?! Ведь история России показывает, что Кавказ лучше не трогать. Испокон веков там ведутся затяжные войны, всё-таки горячий народ, чуть заденешь и не остановить. У меня чувство, что это никогда не закончится, разъярённые кавказцы постоянно будут осуществлять террористические акты. Ты заметил, что они в России происходят каждый год по нескольку раз?! — отчаялся Алексей.
— Да, как раз все громкие теракты связаны с Чеченской войной.
— Ты хочешь защищать отечество? — Алёша заметил умиротворённый взгляд брата.
— Служить России можно по-другому, и для этого не обязательно воевать.
В комнату вошла мать и тонким голосом сообщила, что Алексея в прихожей ожидает Агния. По телу юноши прокатился озноб. Он, справившись с волнением, вышел из спальни.
— Здравствуй, моя хорошая, — Алёша чмокнул девушку в щёку.
— Привет. Неважно выглядишь.
— Голова раскалывается, — скорчил недовольную гримасу Меншиков.
— Вчера пил что-нибудь алкогольное? — предположила Петрова, однако не почувствовала запах перегара.
— Почему сразу пил?! — Алексей окинул её любопытным взглядом будто пытался понять, кто стоит перед ним на самом деле: его Агния или призрак из сна. — Хотел покурить, а тебя вот увидел и забыл, — засуетился Алёша. — Сейчас выкурю одну сигаретку. Ты проходи в зал, — Меншиков направился к балкону.
— Как мать относится к твоему курению?
— Смирилась она уже, Агнюш, — улыбнулся Алексей, закрывая за собой дверь.
Чистый тяжёлый осенний воздух проник в лёгкие. Алёша похлопал по карманам, но пачки с сигаретами не оказалось.
— Так! Пора бросать курить, а то память уже продымил! — он вспомнил, что оставил сигареты на сундуке.
Во входную дверь позвонили. Алексей поторопился в прихожую, подмигивая Агнии. Пришли две девчонки, похожие друг на друга, как отражение в зеркале.
— Лёха, приветик! Здравствуй, Лёха! — наперебой поздоровались прекрасные цветы Кавказа.
— В путяговской курилке мы тебя давно не наблюдаем. Прогуливаешь ПТУ? — поинтересовалась одна девушка.
— Я скучала по тебе, — продолжила другая.
Из зала вышла Петрова, сёстры в упор посмотрели на неё.
— Привет, чувиха! — насмешливым голосом произнесла девушка, стоящая ближе к Агнии.
— Какая я тебе чувиха?! — зашипела Петрова.
— Агнюш, не обижайся на неё, Зара со всеми так здоровается, — Алексей пытался успокоить девушку со столь взрывным характером.
— Фу, они такие безликие и невоспитанные! — с отвращением протараторила Агния.
Зара проигнорировала оскорбление, но в отместку позвала гулять Алёшу. Он принял приглашение, взглянув в надменное лицо Петровой.
Близнецы Зара и Амина Цугаевы с матерью и отцом бежали из Чечни. В ушах сестёр изо дня в день раздавались стрельба, ракетные удары, крики о помощи. Всё это хотелось забыть: там погибли не только знакомые, но и четырёхлетний братишка. После боевых действий село окутала невыносимая тишина, девочкам подумалось в тот момент, что всех убили. Семья Цугаевых вылезла из укрытия и, озабоченная видом своего разрушенного жилища, не заметила, как мальчик, подобрав гранату с вынутой чекой, бросил её. Прогремел взрыв...
Агния оставила Меншикова, решив, что ей не место в «честной компании». Алексей с близнецами направился в кафешку, где постоянно собиралась местная молодёжь.
В кафе Алёша купил на деньги со стипендии себе недорогое красное вино, а девчонкам — пиво. За столом Амина и Зара весело болтали. Алёша начал распивать бутылку. Алкоголь ему помог расслабиться. Постепенно всё вокруг перекрашивалось в колоритные цвета, хотелось наслаждаться ярким самообманом. Но откуда-то извне раздался голос, перебивший нахлынувший экстаз...
— Меншиков — ты где витаешь?!
Алексей поднял затуманенный взгляд на Зару и кивнул, давая ей понять, что всё нормально.
— Как там, на войне? — вдруг спросил он.
Девочки переглянулись, и с лиц исчезли улыбки, крик матери пронёсся в памяти Зары:
— Страшно видеть гибель родных!
Меншиков, шатаясь, встал из-за стола и продекламировал:
— Я пойду в армию и потребую распределения в Чечню!
— Чтобы убивать неповинных людей?! — озадачилась Амина. — А я думала, ты хороший, — разочарованным голосом произнесла она.
— Нет, убивать супостатов России, — уточнил Алексей, размахивая рукой.
— Я тоже тебе враг? — растерянная Амина не ожидала от Меншикова таких слов, она задумчиво произнесла: — Эту войну затеяли для одной цели: заработать на крови.
