с этим он испытал странное чувство дежа вю: несколько лет назад Лукас точно так же скрывался от мира в своей комнате, только повсюду валялись пустые бутылки из-под спиртного, и запах стоял ужасный. И, несмотря на то, что Мариано был трезв, в глазах его застыло то же самое выражение.
Безысходность.
Теперь все встало на свои места. Амадео с трудом подавил усмешку, злость мгновенно утихла.
- Смею думать, вы надеялись на летальный исход. – Он переложил трость из одной руки в другую.
- Не буду скрывать. – Мариано тоже окончательно пришел в себя и вспомнил, что «Азар» принадлежит ему. – Ваша смерть решила бы многие проблемы, пусть я и не намеревался избавляться от вас.
Амадео осторожно опустился в пустующее кресло. Тело взвыло от боли, но на лице не отразилось ни малейшей муки.
- Вы играете? – спросил он, кивнул на аккуратно сложенную колоду карт. В окружающем хаосе она выглядела неуместной.
- Покер – моя жизнь. – На мгновение лицо Мариано просветлело.
- Тогда вы не будете возражать против одной партии?
Тот хмыкнул, всем своим видом показывая, что всегда об этом мечтал.
- О вас ходят слухи как о непревзойденном игроке. Не могу отказаться. – Он выпростал из-под одеяла руку и схватил колоду. – Я раздам, если вы не против.
Амадео едва заметно кивнул.
- Так кто же вы, Нико? – спросил он. – Почему целью жизни выбрали меня?
- Не вас, – возразил Мариано, раздавая карты. – Точнее, не только вас. Личных врагов у меня никогда не было, но вы и ваше казино сумели пробиться очень близко к тому, чтобы ими стать.
- Почему?
Мариано взял свои карты и долго всматривался в них. На лице мелькали самые разные эмоции, но понять, что за ними кроется, было невозможно.
- Что для вас родственные связи, Солитарио? – наконец нарушил он молчание. Затем потянулся к колоде. – Можете не отвечать, я знаю, что с кровным родством у вас не заладилось. Приемный отец, приемный сын, названый брат – вся ваша большая и дружная семья всего лишь фикция.
- Не вам судить о моей семье. – Амадео слишком устал, чтобы злиться. В свои карты он даже не заглянул.
- А я буду судить. Потому что вы лишили меня единственного человека, которого я мог бы назвать семьей.
Обезболивающие препараты постепенно прекращали действовать, и сознание начал заволакивать туман, но Амадео заставил себя сосредоточиться на Мариано, чтобы отвлечься от боли. И выложил первую карту.
- Я знаю, о ком вы. Заключенный Кристофер Уильямс. Вас же зовут Брайан Уильямс, и Крис – ваш брат, верно?
Мариано замер. Он и понятия не имел, что Солитарио копнул так глубоко. Как он вообще сумел вытащить на свет имя, которым Нико не пользовался уже несколько лет и считал уничтоженным?
Накатившая паника мешала думать. Где он прокололся? Как позволил раскрыть себя? Только «Апани» была известна настоящая личность Нико, но они скорее убьют себя, чем раскроют правду. Так откуда произошла утечка?
- Как много вам известно? – наконец решился спросить он, тем самым признавая достоверность информации.
Амадео медленно кивнул, будто ожидал этого вопроса. В тот день, когда Мариано пришел навестить его, Киан упомянул имя журналиста Криса Уильямса. И от глаз Амадео не укрылась неоднозначная реакция Нико – тот до чертиков перепугался. Разумеется, никакого журналиста не существовало и в помине, он оказался выдумкой Киана, чтобы привлечь внимание Амадео к забытому имени. Это сработало, Амадео вспомнил о злополучном заключенном, из-за которого едва не получил дополнительный срок. Звонок надзирателю Роджерсу, с которым они стали добрыми друзьями, подтвердил его догадку.
Оставалось выяснить, каким боком причастен к нему Нико Мариано. Роджерс раскопал в архиве журнал посетителей и выяснил, что единственным, кто приходил к Уильямсу, был некий Брайан Уильямс. Амадео не составило труда сложить два и два. Однако это оставалось лишь теорией, пока уже после покушения Ребекка, которая с пинка Ксавьера прибежала мириться, не отыскала информацию об этой семье.
- Заключенного Криса Уильямса убили в камере остро заточенным карандашом, чтобы подставить меня и упечь на более долгий срок. Подстава не удалась, я доказал свою невиновность, и заключенного Уильямса сожгли в тюремном крематории – никто из родственников не объявился, чтобы забрать тело.
- И это все? – С губ Нико сорвался смешок. – Вы знали его?
Амадео покачал головой, превозмогая боль.
- Лично не знал, – сказал он правду.
- Разумеется. – Нико состроил презрительную мину. – Куда черни до аристократов. Никому нет дела, когда букашки вроде моего брата дохнут.
- Ладно. – Амадео на мгновение прикрыл глаза. Он позволил себе небольшую слабость, осознавая, что он в номере наедине с врагом – он еще не до конца понимал, что на уме у Мариано, и осторожность была не лишней. – Чем вам не угодил я, разобрались. Моя компания. Она была средством, чтобы уничтожить меня, или у вас и с ней личные счеты?
- Гораздо более личные, чем вы можете представить. – Усмешка снова искривила губы Мариано. – Ваше казино повинно в смерти моего брата точно так же, как и вы.
- Я вас не понимаю. – Амадео уже устал от хождений вокруг да около. – Говорите прямо.
- Когда брат угодил в тюрьму, я тут же начал искать деньги, чтобы вытащить его под залог. Ему впаивали убийство, а если бы мне удалось его освободить, я сумел бы переправить его через границу морем – мой хороший знакомый служит моряком. Они часто перевозят контрабанду, и Криса без проблем удалось бы спрятать среди товара. Но мне банально не хватало денег. Я оббивал пороги всех знакомых, которых только мог вспомнить, но ни один не согласился помочь. Кредит мне не дали бы, да и времени на собирание бумажек не оставалось – вот-вот должен был состояться суд. Оставалось ограбить банк, но в случае неудачи я сел бы в соседний корпус.
- И вы нашли самый легкий способ, – догадался Амадео.
- Поначалу он и правда казался легким. Да что объяснять, вы лучше меня знаете, как работает психология азартных игр! У меня не было времени на мелкие ставки. И я рискнул всем.
Амадео слушал по инерции, только чтобы отвлечься от снедающей боли. Он слышал десятки, сотни подобных жалостливых историй, и ни одна из них не заканчивалась благополучно. Он мог с уверенностью сказать, что произойдет дальше, еще когда Мариано только-только начал свой рассказ.
- Я проиграл, – закончил Нико, воздев руки к потолку. – Во всем виноваты перенастроенные автоматы – казино не любит проигрывать. Если бы у меня было время на покер, я бы…
- Автоматы никто не перенастраивал, – перебил Амадео. – Вам просто не повезло. Было глупо ставить жизнь своего брата на кон с самого начала.
- Если бы ваш брат оказался в тюрьме…
Амадео не сдержал смеха.
- Я бы и пальцем не пошевелил ради него.
- Вы отвратительный человек.
- Не стану спорить. Степень отвратительности каждый определяет для себя сам. – Амадео поднялся, трость едва слышно скрипнула по полу. – Ваша месть абсолютно бессмысленна. Ваш брат умер не по моей прихоти. Он понес наказание за свое преступление и так или иначе оказался бы в тюрьме.
- Но убили его из-за тебя! – взвизгнул Мариано, брызжа слюной и забыв о всякой вежливости. – Из-за тебя я не смог спасти его, ты во всем виноват, ты и твое треклятое казино!!!
- И что вы доказали тем, что забрали его?
Мариано молчал. Так и не дождавшись ответа, Амадео бросил свои карты на стол.
- Ройял-флэш.
Мариано раскрыл рот.
- Ройял-флэш?! Но как… – Он в замешательстве перебирал карты. – Вы и правда непревзойденный игрок… – Он неожиданно расхохотался. – Да вы такой же, как я!
Трость снова скрипнула по паркету. До двери оставалась пара-тройка шагов, но Амадео все же остановился. И дело было вовсе не в вежливой форме обращения, к которой неожиданно вернулся Мариано.
- Что вы имеете в виду? – спросил он, не оборачиваясь.
- Я не верю в самоубийство вашего брата. Это вы убили его, чтобы отомстить за отца. – Мариано хихикнул. В смешке слышалась безумная нотка. – Может, вы и отца убили, чтобы завладеть компанией? А брата устранили как свидетеля, чтобы правда никогда не вышла наружу. Кое-кто ведь до сих пор думает, что вы невиновны.
Амадео сжал набалдашник трости так, что костяшки пальцев побелели. В висках застучало, взгляд подернулся красной пеленой. Он стиснул зубы, едва осознавая, что вспышка гнева будет стоить ему нескольких часов жуткой боли.
- «Апани» так и не нашла доказательств самоубийства Лукаса Солитарио. Но вы были там, с ним, и ваши слова – единственное тому свидетельство. – Глаза Мариано безумно сверкали. – Так что…
- «Апани» следовало бы почитать отчет судмедэксперта. – Голос прозвучал на удивление холодно, хотя внутри все кипело от злости. Так и тянуло развернуться и огреть Мариано тростью, и Амадео с трудом сдерживал это желание. – Можете возразить, что он сфальсифицирован. Ваше право. Но вы сейчас выглядите, как утопающий, хватающийся за соломинку. Вы проиграли, Мариано. Даже заполучив «Азар», проиграли, и осознаете это.
И он шагнул за дверь номера. За спиной послышался тихий всхлип.
Амадео спустился на первый этаж, попрощался с Чилли, которая пообещала вскорости навестить его, позволил служащему накинуть на плечи плащ и вышел на улицу.
Воздух пропитался запахом мокрого асфальта – пока Амадео играл в карты с Мариано, прошел дождь. Мраморные ступеньки казались ужасно скользкими, и Амадео с опаской потрогал поверхность тростью, прежде чем сделать шаг. Падение аукнется куда сильнее прогулки – Цзинь его попросту добьет, чтобы не мучился.
- Теперь-то вы наконец отправитесь домой? – ворчал Йохан, прыгая вокруг Амадео, как наседка над цыпленком. Подхватить его под руку он не решался – Ксавьер предупредил, что лишит месячного жалованья, если Йохан уронит авторитет принца перед бывшими подчиненными. – Вы же еле на ногах держитесь.
- Я в порядке, – упрямо твердил Амадео, спускаясь по ступенькам. Трость стала скользкой от пота и норовила выскользнуть из пальцев.
- Скажешь это Цзиню Тао, принц. – Ксавьер достал сигарету. – И заодно объяснишь, почему ты опоздал к приему лекарств.
- Опоздал? О чем ты? – почти простонал Амадео – тело выло от боли. – Я не так уж долго там пробыл…
Вместо ответа Ксавьер указал вперед сигаретой.
Амадео споткнулся и едва не рухнул в лужу. У его машины стоял Линдон Стерлинг и, сунув руки в карманы, наблюдал за ним.
- Неожиданно получить от вас приглашение. – Амадео с помощью Йохана снял плащ и сел за столик. К меню, поданному расторопной официанткой, он даже не притронулся. – Горячий шоколад, пожалуйста.
- У меня есть на то причины, господин Солитарио. – Стерлинг заказал кофе и, сняв перчатки, переплел пальцы. – Мы с вами расстались на ужасной ноте, и я до сих пор разочарован.
- Ждете от меня оправданий? – Амадео устало улыбнулся. – Боюсь, их не будет.
- Не считаете себя виноватым?
- Считаю, вам они не нужны.
- Вы правы. Ненавижу, когда люди начинают мямлить и искать причины своим отвратительным поступкам. – Стерлинг сделал глоток кофе. – Как вы себя чувствуете?
- Сносно.
. Глава Комиссии хмыкнул.
- По вам не скажешь, но я восхищен вашим мужеством. Ко мне приходил Роберт Доусон.
- Знаю. – Амадео с благодарностью принял чашку шоколада у официантки. – Он все мне рассказал – и о шантаже, и об игровых автоматах, но…
- Нет, не знаете. Компрометирующие фото, перенастройка автоматов – все это было несколько месяцев назад. Доусона я видел вчера.
Амадео не донес чашку до рта. Рука едва заметно дрогнула.
- Что?
- Он приходил ко мне вчера и во всем сознался. Рассказал, как отдал приказ техникам перенастроить ваши автоматы на проигрыш, как спровоцировал внеочередную проверку, как получил фото и приказ показать его мне от вашего имени. Убеждал меня в том, что вы – честный человек, а все, что происходило в последнее время – происки врагов. – Стерлинг усмехнулся. – Он не прав?
Амадео пораженно смотрел на него, не в силах сказать ни слова. Доусон покаялся перед Линдоном Стерлингом?
- Кто накачал главу «Токена» кокаином, чтобы он воспылал ко мне такой любовью? – Он выдавил из себя улыбку. – Нет, право же, я удивлен. Доусон никогда не был ко мне расположен.
- Шутите? Значит, все еще верите, что «Азар» вернется к вам. – Стерлинг отставил чашку. – Дела компании под руководством нового директора совсем плохи, и об этом знают все. Акции значительно упали, их продают, играя на понижение, и зарабатывают огромные деньги. Как вы можете спокойно наблюдать за подобным беспределом?
- Я видел, что творилось перед самой продажей «Азар». – Амадео поставил чашку на блюдце и обхватил ладонями. Шоколад уже остыл. – И сделал все, чтобы удержать курс на прежнем месте, но безуспешно. Возможно, сделать «Азар» акционирующей компанией, было ошибкой, но в то время другого выхода не было, именно продажа акций помогла удержать компанию на плаву.
- Это решение принимал Ксавьер Санторо, насколько мне известно. Вы на тот момент…
- Находился в тюрьме, – закончил Амадео. Стерлингу понравилось, каким спокойным тоном он об этом сказал. – Я считаю, что Ксавьер все сделал верно, и только моя вина, что я не сумел правильно распорядиться тем, чего он достиг.
- Вы слишком принижаете свои достижения, господин Солитарио. – Стерлинг допил кофе и поднялся. – Желаю вам удачи. Искренне. «Азар» вам больше не принадлежит, но я не прочь встретиться с вами еще раз, если решите снова войти в игорный бизнес. – Он положил перед Амадео визитку. – Буду ждать звонка.
Амадео провожал его полным изумления взглядом. Глава Комиссии по азартным играм сам предложил ему сотрудничество.
- Пора идти вниз, господин Амадео, гости уже заждались, – позвала Чилли.
За окном падал снег. Был канун Рождества. Для Амадео эта дата никогда больше не будет праздничной, но он знал, что дедушка бы не одобрил, если бы его внука лишили праздника.
Каждый год, на Рождество в «Азарино» собирались люди, которые работали вместе с Кристофом и помнили о нем. Эту традицию установил еще Ксавьер, и Амадео, разумеется, поддержал ее, когда вступил в права владения компанией. Среди собравшихся были и те, кто считал, что приемному сыну Солитарио не удастся удержать компанию на плаву, те, которые шептались за его спиной, и даже те, кто все еще не верил в его непричастность к смерти Кристофа. Но с каждым годом таких становилось все меньше. Кто-то разрывал все контакты с «Азар», а кто-то вынужден был признать, что Кристоф нашел достойного преемника. Но сегодня народу больше, чем обычно. Покушения делают бизнесменов популярней – горький факт.
А ведь многие из них когда-то желали ему если не смерти, то вечного тюремного заточения. Он усмехнулся и поправил волосы. Сейчас все эти люди явились пожелать дальнейшего процветания. Что Амадео ненавидел больше всего – лицемерие. Но приходилось мириться с ним, как бы ни было противно.
Чилли снова окликнула его.
- Да-да, иду. – Он отвернулся от окна и закинул в рот обезболивающую таблетку – в такую погоду еще не до конца зажившие раны выли от боли. – Ох уж эти сборища…
- Знаю, вы не любите официальные мероприятия, но сегодня у нас особенные гости. – Чилли широко улыбнулась. – Думаю, их вы не сможете обвинить в натянутых улыбках.
Амадео внимательно посмотрел на нее.
- Что ты имеешь в виду?
Безысходность.
Теперь все встало на свои места. Амадео с трудом подавил усмешку, злость мгновенно утихла.
- Смею думать, вы надеялись на летальный исход. – Он переложил трость из одной руки в другую.
- Не буду скрывать. – Мариано тоже окончательно пришел в себя и вспомнил, что «Азар» принадлежит ему. – Ваша смерть решила бы многие проблемы, пусть я и не намеревался избавляться от вас.
Амадео осторожно опустился в пустующее кресло. Тело взвыло от боли, но на лице не отразилось ни малейшей муки.
- Вы играете? – спросил он, кивнул на аккуратно сложенную колоду карт. В окружающем хаосе она выглядела неуместной.
- Покер – моя жизнь. – На мгновение лицо Мариано просветлело.
- Тогда вы не будете возражать против одной партии?
Тот хмыкнул, всем своим видом показывая, что всегда об этом мечтал.
- О вас ходят слухи как о непревзойденном игроке. Не могу отказаться. – Он выпростал из-под одеяла руку и схватил колоду. – Я раздам, если вы не против.
Амадео едва заметно кивнул.
- Так кто же вы, Нико? – спросил он. – Почему целью жизни выбрали меня?
- Не вас, – возразил Мариано, раздавая карты. – Точнее, не только вас. Личных врагов у меня никогда не было, но вы и ваше казино сумели пробиться очень близко к тому, чтобы ими стать.
- Почему?
Мариано взял свои карты и долго всматривался в них. На лице мелькали самые разные эмоции, но понять, что за ними кроется, было невозможно.
- Что для вас родственные связи, Солитарио? – наконец нарушил он молчание. Затем потянулся к колоде. – Можете не отвечать, я знаю, что с кровным родством у вас не заладилось. Приемный отец, приемный сын, названый брат – вся ваша большая и дружная семья всего лишь фикция.
- Не вам судить о моей семье. – Амадео слишком устал, чтобы злиться. В свои карты он даже не заглянул.
- А я буду судить. Потому что вы лишили меня единственного человека, которого я мог бы назвать семьей.
Обезболивающие препараты постепенно прекращали действовать, и сознание начал заволакивать туман, но Амадео заставил себя сосредоточиться на Мариано, чтобы отвлечься от боли. И выложил первую карту.
- Я знаю, о ком вы. Заключенный Кристофер Уильямс. Вас же зовут Брайан Уильямс, и Крис – ваш брат, верно?
Мариано замер. Он и понятия не имел, что Солитарио копнул так глубоко. Как он вообще сумел вытащить на свет имя, которым Нико не пользовался уже несколько лет и считал уничтоженным?
Накатившая паника мешала думать. Где он прокололся? Как позволил раскрыть себя? Только «Апани» была известна настоящая личность Нико, но они скорее убьют себя, чем раскроют правду. Так откуда произошла утечка?
- Как много вам известно? – наконец решился спросить он, тем самым признавая достоверность информации.
Амадео медленно кивнул, будто ожидал этого вопроса. В тот день, когда Мариано пришел навестить его, Киан упомянул имя журналиста Криса Уильямса. И от глаз Амадео не укрылась неоднозначная реакция Нико – тот до чертиков перепугался. Разумеется, никакого журналиста не существовало и в помине, он оказался выдумкой Киана, чтобы привлечь внимание Амадео к забытому имени. Это сработало, Амадео вспомнил о злополучном заключенном, из-за которого едва не получил дополнительный срок. Звонок надзирателю Роджерсу, с которым они стали добрыми друзьями, подтвердил его догадку.
Оставалось выяснить, каким боком причастен к нему Нико Мариано. Роджерс раскопал в архиве журнал посетителей и выяснил, что единственным, кто приходил к Уильямсу, был некий Брайан Уильямс. Амадео не составило труда сложить два и два. Однако это оставалось лишь теорией, пока уже после покушения Ребекка, которая с пинка Ксавьера прибежала мириться, не отыскала информацию об этой семье.
- Заключенного Криса Уильямса убили в камере остро заточенным карандашом, чтобы подставить меня и упечь на более долгий срок. Подстава не удалась, я доказал свою невиновность, и заключенного Уильямса сожгли в тюремном крематории – никто из родственников не объявился, чтобы забрать тело.
- И это все? – С губ Нико сорвался смешок. – Вы знали его?
Амадео покачал головой, превозмогая боль.
- Лично не знал, – сказал он правду.
- Разумеется. – Нико состроил презрительную мину. – Куда черни до аристократов. Никому нет дела, когда букашки вроде моего брата дохнут.
- Ладно. – Амадео на мгновение прикрыл глаза. Он позволил себе небольшую слабость, осознавая, что он в номере наедине с врагом – он еще не до конца понимал, что на уме у Мариано, и осторожность была не лишней. – Чем вам не угодил я, разобрались. Моя компания. Она была средством, чтобы уничтожить меня, или у вас и с ней личные счеты?
- Гораздо более личные, чем вы можете представить. – Усмешка снова искривила губы Мариано. – Ваше казино повинно в смерти моего брата точно так же, как и вы.
- Я вас не понимаю. – Амадео уже устал от хождений вокруг да около. – Говорите прямо.
- Когда брат угодил в тюрьму, я тут же начал искать деньги, чтобы вытащить его под залог. Ему впаивали убийство, а если бы мне удалось его освободить, я сумел бы переправить его через границу морем – мой хороший знакомый служит моряком. Они часто перевозят контрабанду, и Криса без проблем удалось бы спрятать среди товара. Но мне банально не хватало денег. Я оббивал пороги всех знакомых, которых только мог вспомнить, но ни один не согласился помочь. Кредит мне не дали бы, да и времени на собирание бумажек не оставалось – вот-вот должен был состояться суд. Оставалось ограбить банк, но в случае неудачи я сел бы в соседний корпус.
- И вы нашли самый легкий способ, – догадался Амадео.
- Поначалу он и правда казался легким. Да что объяснять, вы лучше меня знаете, как работает психология азартных игр! У меня не было времени на мелкие ставки. И я рискнул всем.
Амадео слушал по инерции, только чтобы отвлечься от снедающей боли. Он слышал десятки, сотни подобных жалостливых историй, и ни одна из них не заканчивалась благополучно. Он мог с уверенностью сказать, что произойдет дальше, еще когда Мариано только-только начал свой рассказ.
- Я проиграл, – закончил Нико, воздев руки к потолку. – Во всем виноваты перенастроенные автоматы – казино не любит проигрывать. Если бы у меня было время на покер, я бы…
- Автоматы никто не перенастраивал, – перебил Амадео. – Вам просто не повезло. Было глупо ставить жизнь своего брата на кон с самого начала.
- Если бы ваш брат оказался в тюрьме…
Амадео не сдержал смеха.
- Я бы и пальцем не пошевелил ради него.
- Вы отвратительный человек.
- Не стану спорить. Степень отвратительности каждый определяет для себя сам. – Амадео поднялся, трость едва слышно скрипнула по полу. – Ваша месть абсолютно бессмысленна. Ваш брат умер не по моей прихоти. Он понес наказание за свое преступление и так или иначе оказался бы в тюрьме.
- Но убили его из-за тебя! – взвизгнул Мариано, брызжа слюной и забыв о всякой вежливости. – Из-за тебя я не смог спасти его, ты во всем виноват, ты и твое треклятое казино!!!
- И что вы доказали тем, что забрали его?
Мариано молчал. Так и не дождавшись ответа, Амадео бросил свои карты на стол.
- Ройял-флэш.
Мариано раскрыл рот.
- Ройял-флэш?! Но как… – Он в замешательстве перебирал карты. – Вы и правда непревзойденный игрок… – Он неожиданно расхохотался. – Да вы такой же, как я!
Трость снова скрипнула по паркету. До двери оставалась пара-тройка шагов, но Амадео все же остановился. И дело было вовсе не в вежливой форме обращения, к которой неожиданно вернулся Мариано.
- Что вы имеете в виду? – спросил он, не оборачиваясь.
- Я не верю в самоубийство вашего брата. Это вы убили его, чтобы отомстить за отца. – Мариано хихикнул. В смешке слышалась безумная нотка. – Может, вы и отца убили, чтобы завладеть компанией? А брата устранили как свидетеля, чтобы правда никогда не вышла наружу. Кое-кто ведь до сих пор думает, что вы невиновны.
Амадео сжал набалдашник трости так, что костяшки пальцев побелели. В висках застучало, взгляд подернулся красной пеленой. Он стиснул зубы, едва осознавая, что вспышка гнева будет стоить ему нескольких часов жуткой боли.
- «Апани» так и не нашла доказательств самоубийства Лукаса Солитарио. Но вы были там, с ним, и ваши слова – единственное тому свидетельство. – Глаза Мариано безумно сверкали. – Так что…
- «Апани» следовало бы почитать отчет судмедэксперта. – Голос прозвучал на удивление холодно, хотя внутри все кипело от злости. Так и тянуло развернуться и огреть Мариано тростью, и Амадео с трудом сдерживал это желание. – Можете возразить, что он сфальсифицирован. Ваше право. Но вы сейчас выглядите, как утопающий, хватающийся за соломинку. Вы проиграли, Мариано. Даже заполучив «Азар», проиграли, и осознаете это.
И он шагнул за дверь номера. За спиной послышался тихий всхлип.
Амадео спустился на первый этаж, попрощался с Чилли, которая пообещала вскорости навестить его, позволил служащему накинуть на плечи плащ и вышел на улицу.
Воздух пропитался запахом мокрого асфальта – пока Амадео играл в карты с Мариано, прошел дождь. Мраморные ступеньки казались ужасно скользкими, и Амадео с опаской потрогал поверхность тростью, прежде чем сделать шаг. Падение аукнется куда сильнее прогулки – Цзинь его попросту добьет, чтобы не мучился.
- Теперь-то вы наконец отправитесь домой? – ворчал Йохан, прыгая вокруг Амадео, как наседка над цыпленком. Подхватить его под руку он не решался – Ксавьер предупредил, что лишит месячного жалованья, если Йохан уронит авторитет принца перед бывшими подчиненными. – Вы же еле на ногах держитесь.
- Я в порядке, – упрямо твердил Амадео, спускаясь по ступенькам. Трость стала скользкой от пота и норовила выскользнуть из пальцев.
- Скажешь это Цзиню Тао, принц. – Ксавьер достал сигарету. – И заодно объяснишь, почему ты опоздал к приему лекарств.
- Опоздал? О чем ты? – почти простонал Амадео – тело выло от боли. – Я не так уж долго там пробыл…
Вместо ответа Ксавьер указал вперед сигаретой.
Амадео споткнулся и едва не рухнул в лужу. У его машины стоял Линдон Стерлинг и, сунув руки в карманы, наблюдал за ним.
- Неожиданно получить от вас приглашение. – Амадео с помощью Йохана снял плащ и сел за столик. К меню, поданному расторопной официанткой, он даже не притронулся. – Горячий шоколад, пожалуйста.
- У меня есть на то причины, господин Солитарио. – Стерлинг заказал кофе и, сняв перчатки, переплел пальцы. – Мы с вами расстались на ужасной ноте, и я до сих пор разочарован.
- Ждете от меня оправданий? – Амадео устало улыбнулся. – Боюсь, их не будет.
- Не считаете себя виноватым?
- Считаю, вам они не нужны.
- Вы правы. Ненавижу, когда люди начинают мямлить и искать причины своим отвратительным поступкам. – Стерлинг сделал глоток кофе. – Как вы себя чувствуете?
- Сносно.
. Глава Комиссии хмыкнул.
- По вам не скажешь, но я восхищен вашим мужеством. Ко мне приходил Роберт Доусон.
- Знаю. – Амадео с благодарностью принял чашку шоколада у официантки. – Он все мне рассказал – и о шантаже, и об игровых автоматах, но…
- Нет, не знаете. Компрометирующие фото, перенастройка автоматов – все это было несколько месяцев назад. Доусона я видел вчера.
Амадео не донес чашку до рта. Рука едва заметно дрогнула.
- Что?
- Он приходил ко мне вчера и во всем сознался. Рассказал, как отдал приказ техникам перенастроить ваши автоматы на проигрыш, как спровоцировал внеочередную проверку, как получил фото и приказ показать его мне от вашего имени. Убеждал меня в том, что вы – честный человек, а все, что происходило в последнее время – происки врагов. – Стерлинг усмехнулся. – Он не прав?
Амадео пораженно смотрел на него, не в силах сказать ни слова. Доусон покаялся перед Линдоном Стерлингом?
- Кто накачал главу «Токена» кокаином, чтобы он воспылал ко мне такой любовью? – Он выдавил из себя улыбку. – Нет, право же, я удивлен. Доусон никогда не был ко мне расположен.
- Шутите? Значит, все еще верите, что «Азар» вернется к вам. – Стерлинг отставил чашку. – Дела компании под руководством нового директора совсем плохи, и об этом знают все. Акции значительно упали, их продают, играя на понижение, и зарабатывают огромные деньги. Как вы можете спокойно наблюдать за подобным беспределом?
- Я видел, что творилось перед самой продажей «Азар». – Амадео поставил чашку на блюдце и обхватил ладонями. Шоколад уже остыл. – И сделал все, чтобы удержать курс на прежнем месте, но безуспешно. Возможно, сделать «Азар» акционирующей компанией, было ошибкой, но в то время другого выхода не было, именно продажа акций помогла удержать компанию на плаву.
- Это решение принимал Ксавьер Санторо, насколько мне известно. Вы на тот момент…
- Находился в тюрьме, – закончил Амадео. Стерлингу понравилось, каким спокойным тоном он об этом сказал. – Я считаю, что Ксавьер все сделал верно, и только моя вина, что я не сумел правильно распорядиться тем, чего он достиг.
- Вы слишком принижаете свои достижения, господин Солитарио. – Стерлинг допил кофе и поднялся. – Желаю вам удачи. Искренне. «Азар» вам больше не принадлежит, но я не прочь встретиться с вами еще раз, если решите снова войти в игорный бизнес. – Он положил перед Амадео визитку. – Буду ждать звонка.
Амадео провожал его полным изумления взглядом. Глава Комиссии по азартным играм сам предложил ему сотрудничество.
- Пора идти вниз, господин Амадео, гости уже заждались, – позвала Чилли.
За окном падал снег. Был канун Рождества. Для Амадео эта дата никогда больше не будет праздничной, но он знал, что дедушка бы не одобрил, если бы его внука лишили праздника.
Каждый год, на Рождество в «Азарино» собирались люди, которые работали вместе с Кристофом и помнили о нем. Эту традицию установил еще Ксавьер, и Амадео, разумеется, поддержал ее, когда вступил в права владения компанией. Среди собравшихся были и те, кто считал, что приемному сыну Солитарио не удастся удержать компанию на плаву, те, которые шептались за его спиной, и даже те, кто все еще не верил в его непричастность к смерти Кристофа. Но с каждым годом таких становилось все меньше. Кто-то разрывал все контакты с «Азар», а кто-то вынужден был признать, что Кристоф нашел достойного преемника. Но сегодня народу больше, чем обычно. Покушения делают бизнесменов популярней – горький факт.
А ведь многие из них когда-то желали ему если не смерти, то вечного тюремного заточения. Он усмехнулся и поправил волосы. Сейчас все эти люди явились пожелать дальнейшего процветания. Что Амадео ненавидел больше всего – лицемерие. Но приходилось мириться с ним, как бы ни было противно.
Чилли снова окликнула его.
- Да-да, иду. – Он отвернулся от окна и закинул в рот обезболивающую таблетку – в такую погоду еще не до конца зажившие раны выли от боли. – Ох уж эти сборища…
- Знаю, вы не любите официальные мероприятия, но сегодня у нас особенные гости. – Чилли широко улыбнулась. – Думаю, их вы не сможете обвинить в натянутых улыбках.
Амадео внимательно посмотрел на нее.
- Что ты имеешь в виду?
