- Верховный магистр занят и никого не принимает! – вскочил было секретарь в попытке остановить Ашера. – Шерсин Эвальд…
Но тот лишь махнул рукой.
- Я знаю, не стоит напоминать, - коротко бросил в ответ.
В кабинете верховного магистра – Имира дей Ноделинга – царил привычный мягкий полумрак. Лишь яркий свет единственного магического светильника, стоящего на столе главы Рэйлата, обозначал присутствие хозяина.
Ноделинг внимательно читал увесистый фолиант, проводил пальцем по шершавым страницам, одними губами неслышно проговаривал слова, изредка улыбался. Очки, сползшие на нос, приходилось то и дело поправлять. Все руки не доходили подогнать по размеру.
Вынув изо рта трубку, Имир, не отрываясь от книги, проговорил:
- Кто еще мог так бесцеремонно нарушить мой покой, как не Ашер дей Эвальд?
Тот как раз прошел к столу и без малейшего стеснения сел в кресло напротив Ноделинга.
- Вы сами вызвали меня, шерсин, - только и разве руками Ашер.
- Именно, - Ноделинг поднял указательный палец. – Именно вызвал и, заметь, ни слова не сказал о том, что нужно вваливаться в мой кабинет без разрешения.
- Разве одно не подразумевает другое? – невозмутимо улыбнулся Ашер.
Ноделинг наконец-то оторвал глаза от книги, внимательно поглядел на гостя и вдохнул едкий дым трубки.
- За прошедшие годы я так и не понял, почему так спокойно выношу твои выходки, Ашер дей Эвальд.
- Есть вещи выше вашего понимания, шерсин, - ухмыльнулся Эвальд. – Так зачем вы меня звали?
- Придется рассказать, - вздохнул Ноделинг. – Раз уж по-другому тебя не унять.
- Внимаю вам.
Имир бросил на Эвальда укоряющий взгляд и заговорил:
- Я опасаюсь, что равновесие нарушилось, Ашер. Призраки, посещающие Сумрачные территории, встревожены. Они говорят о проснувшейся тени.
- Последнюю неспящую тень усыпили двадцать лет назад и отправили за Грань. Вряд ли тень Сумрачной территории пробудится без посторонней помощи, не так ли?
- Тебе ли не знать, Ашер, как легко потревожить тень. Тем более в месте, где все еще дышит истинная магия мира.
Эвальд почесал гладко выбритый подбородок, задумчиво глядя на книгу верховного магистра.
- Возможно, речь идет о неудачном эксперименте кого-то из студентов. Вы ведь знаете, шерсин, как наши подопечные любят играть с сумрачными материями.
Ноделинг усмехнулся.
О попытках студентов путешествовать за Грань и вызывать духов он знал всегда. Запрет введенный на магию, за исключением занятий, выполняли не все. Конечно же, виноватых находили и наказывали, но охотники до рискованных экспериментов все равно находились.
- Возможно…Но, Ашер… Неужели ты считаешь, что кто-то из студентов овладел тайными заклинаниями? Разве мы не держим их в строгом секрете?
- Это исключено. Я сам слежу за тем, чтобы свитки и книги с опасными знаниями не покидали особой секции библиотеки. Да и Стронин не позволит никому проникнуть в святая святых.
- Стронин? – скептически выгнул бровь Ноделинг, вспоминая робкого и тихого библиотекаря.
- Стронин, шерсин, - кивнул Ашер. – Стоит только кому-то посягнуть на его вотчину, как наш тихоня превращается в настоящего цепного пса. Нет, этот вариант исключен. Но, возможно, ваши призраки ошиблись и приняли студенческие игры за пробудившуюся тень. Может быть, просто искусная иллюзия?
- Я бы хотел так думать, Ашер, но я привык доверять словам призраков. Многие из них обитают в Рэйлате не одну сотню лет и вряд ли ошибутся.
- Понимаю, - согласился Эвальд. – Но каким образом к этому отношусь я? Вы желаете усилить охранные контуры академии?
- Нет, Ашер, нет. Я хочу попросить тебя о другом.
Эвальд чуть подался вперед. В глазах сверкнула заинтересованность.
Работа в Рэйлате была для него спокойными, один в один похожими, буднями. Здесь не приходилось рисковать и сражаться. Разве что кто-то из студентов позволял себя вольности. Впрочем, Ашер привык и к этому. Отпрыски аристократических семейств не отличались особой вежливостью и почтением к преподавателям. Осаживать их стоило в той же манере.
Дело о котором говорил Ноделинг, скорее всего, более серьезно, чем кажется. Не стал бы верховный магистр беспокоиться по мелочам.
- Я хочу, чтобы ты побывал на Сумрачной территории и все проверил. Это серьезно, Ашер. Лишь тебе под силу…
- Я снял плащ Охотника три года назад, - оборвал его Эвальд. В голосе прозвенели металлические нотки. – Не будет ли лучше сообщить в орден и доверить дело тем, кто имеет полномочия? Или же спросить шерсина Горция? Кажется, он у нас специализируется на борьбе с темными сущностями.
К металлу примешались горечь и ирония.
Горций – его главный соперник и почти враг, скрывающийся за холодной учтивостью светских бесед.
- Бред! – махнул рукой Ноделинг. Его браслет мелодично зазвенел. – Слушать не желаю. Горций – прекрасный преподаватель и умелый маг, что скрывать. Но он теоретик. У Горция нет и трети твоих опыта и таланта, - старик нахмурился и чуть понизил голос, будто собираясь раскрыть секрет, - К тому же, он состоит в совете попечителей. Не думаю, что им понравится эта новость.
- Значит, вы хотите прикрыться мной и тем самым свести огласку к нулю? Но ведь если ваши подозрения будут подтверждены, нам придется…
- Пока они не подтверждены, нам не придется, Ашер.
Ноделинг недовольно закряхтел и по новой набил трубку. Курение – одна из его слабостей, которые, увы, совершенно невозможно одолеть на старости.
- К тому же, только ты имеешь право распоряжаться Академией так, как сочтешь нужным.
Ашер вопросительно поглядел на старика.
- Ты отвечаешь за ее безопасность, - продолжил тот и закурил.
Эвальд не стал более ничего спрашивать.
Оспаривать решения Ноделинга – себе дороже. Старик невероятно упрям. Если уж что втемяшится в голову, то лучше не пытаться переубедить. Хотя, у Ашера имелись и свои соображения на сей счет.
- Это все, о чем вы хотели мне сообщить, шерсин? – по-светски спокойным тоном проговори Эвальд.
- Да. Разве что ты должен знать о новой студентке.
- Арнелла дей Дайми? Я видел ее сегодня на лекции.
- И что скажешь?
- Я поставил ей отрицательный балл.
- Ашер! – Ноделинг едва не выронил трубку изо рта. На его лице появилось нешуточное выражение гнева. – Девушка только пару часов, как прибыла в Рэйлат, а ты уже успел насолить ей?
- Не насолить, шерсин, а поставить отметку. Разве это не входит в мои прямые обязанности?
- Должен сообщить тебе, Ашер дей Эвальд, - сухо произнес Ноделинг, - что Арнелла дей Дайми – племянница моей приятельницы Киралимы.
- И это дает ей право нарушать дисциплину? Не думал, шерсин, что вы поощряете подобные вещи?
- Прекрати. Не стоит равнять всех под одну гребенку, Ашер. Арнелла дей Дайми, если ты заметил, отличается от других девушек.
Эвальд сразу же вспомнил ее короткие волосы – неприличные для аристократки - и темный шрам на шее.
- Недавно с ней произошло нечто страшное, - продолжил Имир. – Киралима попросила меня принять девушку посреди года, чтобы та немного развеялась и пришла в себя. Она полагает, что смена обстановки благотворно повлияет на Арнеллу. Поэтому, - он ткнул кончиком трубки в сторону Ашера, - я лично буду следить за тем, как проходит ее обучение. И, если кто-нибудь, даже ты, Эвальд, причинишь ей страдания, я сам спущу с него шкуру.
Ашер легко улыбнулся.
- Значит, вы все еще не можете забыть прекраснейшую шерс Киралиму?
- А вот это, Ашер дей Эвальд, тебя касается в последнюю очередь. Ступай, мне нужно заниматься делами.
Сказав это, Ноделинг вновь обратился к книге, более не глядя на своего гостя.
Гость, вполне обрадованный этим обстоятельством, не стал возражать и ушел. Тихо, будто не касаясь ступнями пола.
Перерывы между лекциями длились в Рэйлате чуть дольше, чем в других Академиях благословенной Тариансии. Аристократические учащиеся не желали утомляться и хотели как можно больше времени посвящать светским сторонам жизни. Например, сплетням.
Ашер давно привык к тому, что частенько эти самые сплетни касались его. Да и что за человек, о котором не говорят?
Эвальд твердо знал, что добрая половина тех, кто сейчас вежливо кивает и улыбается, считают его безродным выскочкой. Человеком, без голубой крови в жилах и огромного состояния в кармане, выбившегося в высший свет лишь благодаря своему дарованию. Последнее никак не желали прощать.
Все те, кого Ашер обучал, едва ли обладали и частицей его дара. Магия – слишком тонкая и опасная грань человеческих способностей, чтобы каждый мог ею управлять. К счастью. Среди студентов попадались талантливые в той или иной области. Но их было совсем немного и мало кто выбирал стезю мага. Ашер прекрасно знал, что после окончания Рэйлата почти все его студенты предпочтут громкий титул, а умения, полученные при учебе, сведутся к зажжению свечи в темной комнате и иллюзии на званном вечере.
Эвальд кивал на приветствия и шел вперед, воспринимая то, что ему уступают дорогу, как должное. Его кабинет, как и кабинеты остальных преподавателей, располагался в Северной башне замка.
Дойдя до нужной двери в полупустом и куда более тихом коридоре, Ашер вдруг остановился. Замер и резко обернулся вправо.
Он не ошибся.
Из-за поворота появился Горций. Ни грамма сомнений, что направляется к нему.
- Привествую, шерсин Эвальд, - с холодной вежливость произнес Дирс аз Горций.
- Приветствую, - в том же тоне ответ. – Чем обязан?
- Всего лишь хотел сообщить вам, что с сегодняшнего дня совет попечителей вводит запрет на дополнительный занятия боевой магии у стихийников и целителей.
Ашер слабо улыбнулся.
- Благодарю. Только скажите, этот запрет принадлежит вам лично или же всему совету?
Горций сразу уловил соль брошенной фразы.
- Не нужно искать корень зла во мне из-за личной неприязни, Ашер. Я лишь передаю слова совета. Наивно полагать, что я обладаю большей властью, чем остальные пятеро.
- Значит, попечители считают, что студентам не нужно учиться защищать себя?
- Совет решил, что лучше сосредоточиться на изучении основных предметов. Кажется, это верный путь.
- А с каких это пор попечители стали мешаться в учебный процесс? Насколько мне помнится договор, Дирс, в ваши обязанности входит лишь поддержание материальной основы Рэйлата?
- Все меняется, Ашер, - не без самодовольства заметил Горций. – То, что было актуально вчера, может быть ненужным сегодня. Привыкай к переменам. Мое почтение.
Он поклонился красиво, почти грациозно.
Ровесник Эвальда, наследник весьма достойного состояния, одаренный маг, автор нескольких учебников, член совета попечителей и совладелец Рэйлата. Горций всегда был больше, чем просто соперник. Когда-то давно их судьбы пересеклись в этих самых стенах и теперь оба вынуждены были идти рука об руку и выносить существование друг друга.
Ашер посмотрел Горцию вслед и двинулся дальше.
Его браслет коротко сверкнул, а глаза засветились зеленью. Заклинание-замок, которое он самолично придумал, надежно хранило кабинет от непрошенных гостей. Ашеру не обязательно было произносить слова вслух. Хватало лишь взгляда, мысли – редкое умение даже среди Охотников.
Арнелла дей Дайми
- Айййй… - Арни схватилась за ушибленную лодыжку.
Надо же было так влететь в комнату и не заметить тумбочку, притаившуюся у самой двери. Передвинуть ее, негодяйку. Наверняка, есть еще жертвы коварного предмета мебели.
Арнелла села на кровать, укрытую белым покрывалом, потерла больное место, огляделась и заплакала. Слезы, вначале робко, затем все смелее и смелее поползли по щекам. Настоящий дождь из слез.
Девушка закрыла лицо руками и разрыдалась в голос.
О, духи предков, за что ей это?
Комната, похожая больше на лазарет для умалишенных, чем на жилище студенток. Комната в замке, который напоминает древний склеп.
Неудивительно, что здесь бродят темные духи вроде Ашера де й Эвальда, чтоб ему пусто было!
Арни никак не понимала, чем прогневала высшее божество Рэйлата. В Вилларсе за подобную неосторожность ей лишь слегка бы намекнули, что стоит быть более аккуратной. А здесь за мелкую оплошность пришлось вынести прилюдное унижение, насмешки да еще и заслужить отрицательный балл.
И ведь ничего бы этого не случилось не будь на кафедре преподавателя Эвальда. Никогда прежде Арнелле не приходилось выносить подобного – видишь человека всего один раз, а уже так люто ненавидишь!
В детстве, когда что-то случалось, Арнелла забивалась в старый платяной шкаф. Там пахло деревом, затхлыми мехами шуб и хвоей. Кедровые ветки клала горничная – они защищали от моли.
Арни садилась в самый угол на мягкое бабкино пальто. Крепко обхватывала себя руками и до боли зажмуривала глаза. Она по-настоящему верила, что стоит только открыть их снова и все неприятности испарятся.
Теперь же не было ни старого шкафа, ни родного дома, ни мягкого пальто. Даже кедром не пахло – в воздухе витал едва уловимый запах ароматических свеч. Видимо, пока еще незнакомые соседки Арнеллы зажигают их по вечерам.
Унылая комната, строгая форма академии и никуда не исчезающие неприятности – вот что было реальностью Арнеллы.
Больше всего на свете девушке хотелось оказаться дома, в солнечном Вилларсе, на берегу моря, в доме тетушки Киралимы. Такой ласковой, своенравной, пусть иногда и чуть грубоватой. Главное, никогда не видеть Рэйлата и его темного духа Ашера дей Эвальда.
Арни всхлипнула и отерла рукой лицо. Цепочка браслета, оплетающая руку, царапнула щеку.
Девушка с отвращением тряхнула ладонью. Еще одно ненавистное воспоминание о происходящем.
Тут же Арни всхлипнула снова. Колечко на ее пальце коротко полыхнуло. Будто бы прохладный ветерок коснулся мокрого от слез лица.
Воздух дрогнул и девушка, не мигая, уставилась на стену. Оттуда будто бы отделился невидимый сгусток.
Арни не успела и вскрикнуть, как перед ней появился женский силуэт. Стройная призрачная гостья в старинном белом платье, с длинными струящимися волосами и строгим лицом, сложила руки на груди и внимательно посмотрела на девушку.
- Не кричи, - проговорила она. Голос оказался на удивление чистым и приятным. – Я не собираюсь причинять тебе зло.
Арнелла едва дышала. Ей казалось, что вот-вот и она потеряет сознание. Однако, беспамятство не торопилось.
- Я пришла, услышав твой плач, - проговорил призрак. – Ты так рыдала, так горько.
Арни не могла сказать ни слова и все разглядывала гостью.
- Кто ты? Я не видела тебя прежде. Как тебя зовут?
- Арнелла, - выдохнула девушка.
- Красивое имя, - слабо улыбнулась гостья. – А меня зови Лиза. Лиза аз Бернсен.
Она выжидающе взглянула на Арни и после спросила:
- Вижу, ты не слышала обо мне? Не беда – любая хроника расскажет. Так почему ты плакала?
Угроза миновала, поняла Арнелла. Впрочем, не было никакой угрозы.
Призрак не только не причинит ей зла, но и выслушает. Наверное, единственный, кто готов слушать Арнеллу сегодня.
- В моей жизни наступил полный хаос, - стала говорить она. – Я здесь, в этом мрачном месте. Я вдали от дома, от близких людей. Все, что я любила ушло, погибло. Вместо этого чужой край и люди, которые только и стараются, что унизить и оскорбить…
