- Уф, - облегченно выдыхаю, когда у входа показался Герман.
- Ой-ёй, - тяжело дышит черт. – Еле копыта унес.
- За тобой гнались? Стража? – напряглась тотчас я.
- Нет, бабка моя. – Встряхнул выступивший со лба пот.
- Зачем? – не поняла я.
- Хотела проклятье на меня наложить.
- Зачем?
- Хотела превратить меня в крысу.
- Зачем?
- Че ты заладила, зачем да зачем? – разозлился черт и топнул копытом. – Разозлилась на меня она. Что тут непонятного?
Вопрос «Зачем?» все еще хочет вырваться наружу. Но, чтобы снова не разозлить черта, я немного перефразировала вопрос:
- Она разозлилась на тебя, потому что ты признался ей, что по ошибке пустил человека в ад?
- Если ты уже обо всем догадалась, зачем же тогда снова спрашивать об этом? – раздраженно бросил черт.
Он отправился вглубь пещеры, стал греметь чем-то металлическим, жестяным, будто роется в куче барахла. Потом шум утих, и он вернулся, держа в копытах небольшой чугунный котелок.
- Чуть позже придет моя бабка. – Проворчал черт, приземлившись у костра. Поставив котел рядом с костром, он принялся разводить огонь.
- Она не сказала тебе, зачем хочет прийти?
Черт промолчал, бросил на меня раздраженный взгляд, после чего вышел из пещеры.
Новость о прибытии Бабы-Яги меня очень напугала. А вдруг она меня тоже захочет превратить в крысу или в такого же черта, как Герман?
- Из меня, наверное, выйдет красивая чертиха… Или чертовка? – вслух начинаю рассуждать я.
- Волшебной пыльцы что ль перебрала? – бесшумно вернулся в пещеру Герман. – Яга хочет взглянуть на тебя. У нее есть одна мыслишка, как вернуть тебя обратно на землю.
- А она точно хочет нам помочь? – спрашиваю я с сомнением. - Просто у нас, на земле, она представлена отрицательным, злобным и жестоким персонажем, никогда не помогающим людям.
- Скажи ей это – и тогда твои слова тут же осуществятся. – Фыркнул черт, таща за спиной мешок с чем-то живым внутри.
- Нет, спасибо. Я еще жить хочу.
- Хах, - рассмеялся он вдруг. – «Я еще жить хочу», - с издевкой повторил мои слова. – Ты в аду, позволь напомнить. С момента, как ты попала сюда, жизнь твоя уже остановилась.
- Как? – ахнула я от испуга. – Я умерла?!
- Не совсем. – Встав на четвереньки, произнес он, одновременно дуя в тлеющий костер, который никак не хотел загораться. – Что вообще такое жизнь? – поднимает на меня свои кругленькие, крошечные глазенки. – Вот ты сейчас разговариваешь со мной, чувствуешь запах дыма, тебе жарко и ты хочешь есть? – в ответ я киваю, он продолжил: – А как ты можешь все это чувствовать, когда ты умерла? Ты же в аду…
Очень забавно видеть черта, философствующего на тему «Жизнь в аду». Я так и не рискнула прервать его пламенную речь и признаться, что ни черта не поняла, что он только что наплел мне. Побочный эффект успокоительной пыльцы, я полагаю.
Продолжая философствовать о жизни и смерти, черт снова ушел вглубь пещеры и вернулся оттуда со специальной опорой-треногой, которую поставил поверх костра, предварительно подвесив на него свой котелок. Потом стал вытаскивать из мешка огромных, живых крыс и бросать их прямо в раскаленный котел.
Не передать словами, какой ужас и отвращение я испытала при виде процесса готовки ужина. А из-за запаха гари, исходящего из котелка и который впоследствии заполнил собой всю пещеру, Эдик стал проситься наружу.
Я закрыла рот ладонью, старалась как можно реже дышать. А Герман, напротив, с удовольствием вдыхал «аромат» своего ужина.
Может, я и была безумно сильно голодна полчаса назад, а сейчас мне расхотелось даже пить, не то чтобы есть.
Но, к моему удивлению, ради хотя бы вежливости и гостеприимства, Герман даже не предложил мне присесть с ним за его булыжный стол. Молча вывалил только что поджарившихся крыс в алюминиевую тарелку и, присев на камень, стал в обе щеки уплетать их.
Никакого воспитания и культуры.
А что я удивляюсь? Он же черт.
- Чего смотришь? – раздраженно спросил голодный зверек, поймав на себе мой взгляд.
Я сморщилась и отвернулась от черта, не желая видеть весь этот тошнотворный процесс принятия пищи.
Неужели здесь все питаются крысами? Если так, то меня ждет голодная смерть в аду, как бы это смешно не звучало.
- Чего развел вонь на всю округу? – вдруг со стороны выхода раздался чей-то скрипучий голос.
Мы с чертом синхронно поворачиваем головы в сторону голоса.
- Бабушка, ты уже пришла? – взвизгнул черт, чуть не подавившись аппетитным куском шерстяного деликатеса.
- Так это и есть Баба-Яга? – невольно вырывается у меня.
- Какая я, к лешему, тебе Баба-Яга? – проворчала женщина, еле-еле скребя до нас. – Черт ты невезучий, - обращается к своему внуку, – сказала же, не называть меня так. Насмотрелся человеческих сказок, дурень ты пустоголовый.
Теперь я понимаю, в кого Герман такой ворчливый. Впрочем, бабушка будет похлеще него в плане ворчливости.
В отличие от своего внука, она не была чертом, а скорее всего человеком пожилого возраста, если выражаться мягко. А если передать образ более точно, то это уродливая старуха в непонятных лохмотьях, со спутанными седыми волосами, длинным горбатым носом, торчащими изо рта клыками и покрытым бородавками, морщинистым лицом зеленоватого оттенка. От нее исходил невероятно сильный запах плесени и сырой земли.
- Это и есть твой человек? – шаркающей походкой начинает приближаться ко мне, вытянув вперед костлявые грязные пальцы с длинными желтыми ногтями, прям как в фильме ужаса. Я замираю от страха. – Точно живая. – Убедилась она, после того, как больно схватила меня за щеки и потрепала их до красноты. – Тощая, как моя правая нога. Бледная, как поганка. Ну, и уродливы же люди, - вдруг сплюнула она в сторону, с гримасой отвращения на лице.
- Бабуль, надо вернуть человека обратно, пока стража Люцифера не добралась до нее. – Пропищал Герман с волнением, заметно побаиваясь свою бабулю.
Если Герман боится ее, то я-то уж подавно. Чувствую, без еще одной порции волшебного успокоительного мне не осилить разговор с этой злобной престарелой колдуньей.
На улице стало темнеть, будто невидимое глазу солнце стало уходить за горизонт.
Ночь в аду – это что-то ужасное и зловещее, тем более, когда вокруг тебя орудует банда нечисти. Но мне бояться нечего, ведь рядом со мной находится самый настоящий черт и его бабушка – злобная колдунья.
Герман снова развел огонь, унес вглубь пещеры свой котелок и треногу, после чего мы втроем разместились возле костра, и, словно в пионерском лагере, бабуля начала рассказывать ужасы перед сном:
- Что тебе известно о Люцифере?
- Он демон. – Отвечаю с волнением в голосе, будто нахожусь на экзамене.
Ведьма смотрит на меня, молчит, видимо ждет, что я продолжу. А мне и сказать-то больше нечего.
- Ну? – требовательно смотрит, так и не дождавшись от меня продолжения.
- Я больше ничего о нем не знаю. – Признаюсь, пожимая плечами.
Ведьма и Герман смотрят на меня удивленно.
- Вот безграмотное существо. – Сморщившись, пробубнила себе под нос ведьма. – И чему вас только на Земле учат?
- До того, как попасть сюда, я вообще не верила в существование ада. – Продолжаю шокировать нечисть своими признаниями. – А о Люцифере у нас говорят, как о вымышленном, не существовавшем в мире персонаже.
- Не дай Сатана услышать Люциферу твои слова. – Сплюнула ведьма в сторону, после чего с явным испугом на лице дотронулась до переднего зуба.
Смотрю на нее и не понимаю, что она делает.
И Герман проделал то же самое.
- Ритуальный жест, отгоняющий от нас гнева Сатаны. – Объяснил Герман, не дожидаясь, пока я сама спрошу об этом.
- А мы крестимся. – Я уже подняла руку ко лбу, хотела продемонстрировать им, как именно мы это делаем, как вдруг:
- Не смей! – заорала ведьма и словно ошпаренная отскочила от меня на метр. – Превращу в крысу и съем! – пригрозила она, вытянув вперед свой длинный, костлявый указательный палец.
Почему-то я ей верю. Опускаю руку.
- Не делай так больше. – Произнес Герман побелевшим рылом.
Теперь ясно, отчего его пятачок меняет цвет. При испуге или сильнейшем волнении он становится бледным.
С недовольным лицом злобная бабуля вернулась к костру, и мы дальше продолжили говорить о Люцифере:
- Люцифер – падший ангел, сын богини утренней зари Авроры и Кефала, был незаслуженно низвержен с небес в преисподнюю. А ведь был когда-то любимцем Бога. Ведь он само совершенство: величественный, разумный, светлый и прекрасный. Олицетворяет в себе гордость и свободу, бездуховное и низкое познание. Ах, - мечтательно закатила глаза она, накручивая на палец выступающий седой клок волос, и тут же грустно вздохнула, - какой красивый мужчина…
Представляю, каким в ее представлении должен быть красивый мужчина: чем ужаснее – тем красивее.
- Бабуля, не отвлекаемся. Ты по существу говори. – Попытался Герман привести размечтавшуюся бабулю в чувство.
- Молчи, черт невезучий. – Вытаращила на внука свои злобные глаза, потом снова посмотрела на меня. - Его величие, его и погубило. – Продолжила она рассказывать о своем кумире. - Его власть в аду безгранична.
Вдохновленно вставил в рассказ о Люцифере свое слово и Герман:
- Люцифер бессмертен, понятие смерти не применимо к нему ни в каких формах. И он обладает сверхсилой – физически сильнее любого демона, ангела, языческого бога, монстров и прочих существ.
- Кстати, Люцифер питает сильнейшую ненависть к людям. Если попадешься ты к нему в образе человека – можешь сразу распрощаться своей жизнью. – Добавила ведьма, чем очень напугала меня.
- Угу, - поддакивал ей черт.
Пока она мне описывала Люцифера, в моем представлении предстал ужасающий черт огромных размеров, с красными горящими глазами и огромными рогами.
- Наш владыка очень страшен в гневе и ненавидит проигрывать. Продолжила она вселять страх в мою бедную душу. – Люцифер может исцелять любое существо, создавать огонь и управлять ею, вызывать апокалипсис, а также обладает силой мысли. Поэтому, когда ты отправишься к нему во дворец, нам придется хорошенько поработать над твоей легендой с появлением тебя в преисподние.
- Я должна отправиться в его дворец?! Но зачем?! – меня бросило в жар.
- Затем, чтобы выбраться из ада. – Грубо ответила ведьма. – Здесь тебя в скором времени найдет стража, и тогда несдобровать ни тебе, ни моему внуку. И я попаду под гнев Люцифера, как соучастник вашего преступления. Втянул меня, дурень, в неприятности под старость лет. – Дала подзатыльник внуку.
Герман обиженно почесал затылок.
- И как я попаду в его дворец? – спросила я, в глубине души уже веря в провал нашей спецоперации.
- Думала, - задумчиво произносит ведьма, качая головой, - думала над этим… Во дворец Люцифера сейчас требуется служанка. Прежнюю он превратил в прах за то, что она пролила кровь на важные документы на его рабочем столе.
- И вы меня отправляете к нему?! Да он же меня испепелит сразу, как только я переступлю порог его дворца! – испуганно завопила я. – Баба-яга, дорогая, найдите другой способ вернуться на Землю!
- Еще раз назовешь меня Баба-ягой… - Предупреждающе вытянула свой костлявый палец, потом продолжила уже более спокойно: - Нет другого выхода. Думала... Думала...
- Тогда убейте меня сразу здесь... – Расстроенно проговорила я.
Даже у Германа на мордочке выразилось сочувствие ко мне.
- Ба, а как она войдет во дворец, будучи человеком? Он ведь испепелит ее…
- Думала… - Вытаскивает из-за пазухи маленький, льняной мешочек. – Мы спрячем ее человеческий облик.
- Как?! – в один голос воскликнули мы с чертом.
- Мы превратим человека в уродливую ведьму. Но Люцифер не должен догадаться об этом. – Развязывает мешочек и вытаскивает из него зерна, очень похожие на кофейные. – Действие магии длится ровно сутки. Как только ее действие завершится, ты должна будешь принять следующее зерно.
- А если Люцифер все же догадается о нашем обмане?
- Если догадается, ты не знакома ни со мной, ни с моим внуком. Поняла? Даже под пытками ты должна молчать! Ясно тебе? – пригрозила ведьма.
Я побелела словно белоснежное полотно от страха. Люцифер будет меня пытать? Божечки.
- Я все же думаю, что нам удастся его обмануть. – Продолжила ведьма, убирая зерна обратно в мешок. – Однажды я так развела Асмодея. Похотливый оборотень, - ухмыльнулась она.
- Оборотень? – переспросила я.
- Да нет же, демон он. Это я так… к слову. – Отмахнулась ведьма, хитро подмигнув. – Сластолюбивый демон – развратник. Совратитель замужних женщин. И вот, как-то раз он мне очень даже приглянулся. Сладкий такой… А кто посмотрит на меня, на такую страшную бабулю? А Асмодей очень высокого мнения о своей безупречной внешности искусителя. Ну, я и съела пару десяток зерен, улучшающих внешность даже такой уродливой старухи, как я. Ах, какая ночка у нас была… - Мечтательно закатила глаза она.
- Брр, - закрыл уши Герман, не желая слушать интимные подробности своей бабули.
- В общем, он даже не догадался, кто был все кто время перед ним. – Продолжила она с довольным видом. – Иногда магия непрошибаемая даже перед могуществом самых сильных демонов.
- Допустим, я попаду в его дворец в образе ведьмы, - начала рассуждать я вслух. – Устроюсь служанкой, и, возможно, продержусь в этом статусе несколько часов… Что потом? Как это поможет мне вернуться на Землю и…?
- Дальнейшую инструкцию ты получишь после. Для начала тебе нужно попасть в его дворец в качестве обслуживающего персонала. – Раздраженно бросила ведьма.
Может, я сейчас сплю, и ад мне только снится? – с надеждой подумала я и ущипнула себя за ногу.
Блин, больно.
- Ладно, давайте ложиться спать. Завтра у нас очень тяжелый день. – Дала команду ведьма и первой улеглась прямо на холодный, каменный пол.
Спустя каких-то несколько секунд уже слышался ее громкий, раздражающий слух храп. Мне бы так быстро засыпать.
- Да, не бойся ты так, все обойдется! – попытался приободрить меня черт довольно болезненным ударом копытом по спине.
- Угу, - потерла болезненное место.
Герман уснул так же быстро, как и его бабушка. Устроился возле стены, свернувшись в клубочек, как собачка, и засопел в такт храпу ведьмы.
Я подошла к окну и задумчиво взглянула вдаль, где располагался адский город, где горело множество огней. Ночная жизнь в аду вовсю кипела.
Постояв возле окна некоторое время, любуясь мерцающими огнями, я, наконец-то, почувствовала, что начинаю засыпать.
Оглянулась. Куда мне прилечь?
Ничего другого не придумала, как прилечь прямо на огромный булыжник, служивший Герману обеденным столом.
Ах, какой чудесный приснился сон! А снился мне никто иной, как сам Люцифер, в обличии сексуального Тома Эллиса. Да-да, тот самый обворожительный брюнет, темноглазый красавец из сериала «Люцифер».
И какое же у меня было разочарование, проснувшись, первым, что увидеть – это поросячье рыло с двумя крошечными, круглыми бусинками вместо глаз.
- Что ты видела во сне? – спрашивает зверек, находясь в паре сантиметрах от моего лица. – Жареных крыс?
- Почему? – спрашиваю сонным голосом и блаженно улыбаюсь, все еще находясь под впечатлением романтического сна с вымышленным киношным персонажем.
- У тебя изо рта слюна течет.
Я резко вскакиваю на ноги, на ходу вытирая слюну с левого уголка рта. Вот, что значит, ложиться спать на голодный желудок. А может, дело не в еде, а кое в чем другом?
- Ой-ёй, - тяжело дышит черт. – Еле копыта унес.
- За тобой гнались? Стража? – напряглась тотчас я.
- Нет, бабка моя. – Встряхнул выступивший со лба пот.
- Зачем? – не поняла я.
- Хотела проклятье на меня наложить.
- Зачем?
- Хотела превратить меня в крысу.
- Зачем?
- Че ты заладила, зачем да зачем? – разозлился черт и топнул копытом. – Разозлилась на меня она. Что тут непонятного?
Вопрос «Зачем?» все еще хочет вырваться наружу. Но, чтобы снова не разозлить черта, я немного перефразировала вопрос:
- Она разозлилась на тебя, потому что ты признался ей, что по ошибке пустил человека в ад?
- Если ты уже обо всем догадалась, зачем же тогда снова спрашивать об этом? – раздраженно бросил черт.
Он отправился вглубь пещеры, стал греметь чем-то металлическим, жестяным, будто роется в куче барахла. Потом шум утих, и он вернулся, держа в копытах небольшой чугунный котелок.
- Чуть позже придет моя бабка. – Проворчал черт, приземлившись у костра. Поставив котел рядом с костром, он принялся разводить огонь.
- Она не сказала тебе, зачем хочет прийти?
Черт промолчал, бросил на меня раздраженный взгляд, после чего вышел из пещеры.
Новость о прибытии Бабы-Яги меня очень напугала. А вдруг она меня тоже захочет превратить в крысу или в такого же черта, как Герман?
- Из меня, наверное, выйдет красивая чертиха… Или чертовка? – вслух начинаю рассуждать я.
- Волшебной пыльцы что ль перебрала? – бесшумно вернулся в пещеру Герман. – Яга хочет взглянуть на тебя. У нее есть одна мыслишка, как вернуть тебя обратно на землю.
- А она точно хочет нам помочь? – спрашиваю я с сомнением. - Просто у нас, на земле, она представлена отрицательным, злобным и жестоким персонажем, никогда не помогающим людям.
- Скажи ей это – и тогда твои слова тут же осуществятся. – Фыркнул черт, таща за спиной мешок с чем-то живым внутри.
- Нет, спасибо. Я еще жить хочу.
- Хах, - рассмеялся он вдруг. – «Я еще жить хочу», - с издевкой повторил мои слова. – Ты в аду, позволь напомнить. С момента, как ты попала сюда, жизнь твоя уже остановилась.
- Как? – ахнула я от испуга. – Я умерла?!
- Не совсем. – Встав на четвереньки, произнес он, одновременно дуя в тлеющий костер, который никак не хотел загораться. – Что вообще такое жизнь? – поднимает на меня свои кругленькие, крошечные глазенки. – Вот ты сейчас разговариваешь со мной, чувствуешь запах дыма, тебе жарко и ты хочешь есть? – в ответ я киваю, он продолжил: – А как ты можешь все это чувствовать, когда ты умерла? Ты же в аду…
Очень забавно видеть черта, философствующего на тему «Жизнь в аду». Я так и не рискнула прервать его пламенную речь и признаться, что ни черта не поняла, что он только что наплел мне. Побочный эффект успокоительной пыльцы, я полагаю.
Продолжая философствовать о жизни и смерти, черт снова ушел вглубь пещеры и вернулся оттуда со специальной опорой-треногой, которую поставил поверх костра, предварительно подвесив на него свой котелок. Потом стал вытаскивать из мешка огромных, живых крыс и бросать их прямо в раскаленный котел.
Не передать словами, какой ужас и отвращение я испытала при виде процесса готовки ужина. А из-за запаха гари, исходящего из котелка и который впоследствии заполнил собой всю пещеру, Эдик стал проситься наружу.
Я закрыла рот ладонью, старалась как можно реже дышать. А Герман, напротив, с удовольствием вдыхал «аромат» своего ужина.
Может, я и была безумно сильно голодна полчаса назад, а сейчас мне расхотелось даже пить, не то чтобы есть.
Но, к моему удивлению, ради хотя бы вежливости и гостеприимства, Герман даже не предложил мне присесть с ним за его булыжный стол. Молча вывалил только что поджарившихся крыс в алюминиевую тарелку и, присев на камень, стал в обе щеки уплетать их.
Никакого воспитания и культуры.
А что я удивляюсь? Он же черт.
- Чего смотришь? – раздраженно спросил голодный зверек, поймав на себе мой взгляд.
Я сморщилась и отвернулась от черта, не желая видеть весь этот тошнотворный процесс принятия пищи.
Неужели здесь все питаются крысами? Если так, то меня ждет голодная смерть в аду, как бы это смешно не звучало.
- Чего развел вонь на всю округу? – вдруг со стороны выхода раздался чей-то скрипучий голос.
Мы с чертом синхронно поворачиваем головы в сторону голоса.
- Бабушка, ты уже пришла? – взвизгнул черт, чуть не подавившись аппетитным куском шерстяного деликатеса.
- Так это и есть Баба-Яга? – невольно вырывается у меня.
- Какая я, к лешему, тебе Баба-Яга? – проворчала женщина, еле-еле скребя до нас. – Черт ты невезучий, - обращается к своему внуку, – сказала же, не называть меня так. Насмотрелся человеческих сказок, дурень ты пустоголовый.
Теперь я понимаю, в кого Герман такой ворчливый. Впрочем, бабушка будет похлеще него в плане ворчливости.
В отличие от своего внука, она не была чертом, а скорее всего человеком пожилого возраста, если выражаться мягко. А если передать образ более точно, то это уродливая старуха в непонятных лохмотьях, со спутанными седыми волосами, длинным горбатым носом, торчащими изо рта клыками и покрытым бородавками, морщинистым лицом зеленоватого оттенка. От нее исходил невероятно сильный запах плесени и сырой земли.
- Это и есть твой человек? – шаркающей походкой начинает приближаться ко мне, вытянув вперед костлявые грязные пальцы с длинными желтыми ногтями, прям как в фильме ужаса. Я замираю от страха. – Точно живая. – Убедилась она, после того, как больно схватила меня за щеки и потрепала их до красноты. – Тощая, как моя правая нога. Бледная, как поганка. Ну, и уродливы же люди, - вдруг сплюнула она в сторону, с гримасой отвращения на лице.
- Бабуль, надо вернуть человека обратно, пока стража Люцифера не добралась до нее. – Пропищал Герман с волнением, заметно побаиваясь свою бабулю.
Если Герман боится ее, то я-то уж подавно. Чувствую, без еще одной порции волшебного успокоительного мне не осилить разговор с этой злобной престарелой колдуньей.
На улице стало темнеть, будто невидимое глазу солнце стало уходить за горизонт.
Ночь в аду – это что-то ужасное и зловещее, тем более, когда вокруг тебя орудует банда нечисти. Но мне бояться нечего, ведь рядом со мной находится самый настоящий черт и его бабушка – злобная колдунья.
Герман снова развел огонь, унес вглубь пещеры свой котелок и треногу, после чего мы втроем разместились возле костра, и, словно в пионерском лагере, бабуля начала рассказывать ужасы перед сном:
- Что тебе известно о Люцифере?
- Он демон. – Отвечаю с волнением в голосе, будто нахожусь на экзамене.
Ведьма смотрит на меня, молчит, видимо ждет, что я продолжу. А мне и сказать-то больше нечего.
- Ну? – требовательно смотрит, так и не дождавшись от меня продолжения.
- Я больше ничего о нем не знаю. – Признаюсь, пожимая плечами.
Ведьма и Герман смотрят на меня удивленно.
- Вот безграмотное существо. – Сморщившись, пробубнила себе под нос ведьма. – И чему вас только на Земле учат?
- До того, как попасть сюда, я вообще не верила в существование ада. – Продолжаю шокировать нечисть своими признаниями. – А о Люцифере у нас говорят, как о вымышленном, не существовавшем в мире персонаже.
- Не дай Сатана услышать Люциферу твои слова. – Сплюнула ведьма в сторону, после чего с явным испугом на лице дотронулась до переднего зуба.
Смотрю на нее и не понимаю, что она делает.
И Герман проделал то же самое.
- Ритуальный жест, отгоняющий от нас гнева Сатаны. – Объяснил Герман, не дожидаясь, пока я сама спрошу об этом.
- А мы крестимся. – Я уже подняла руку ко лбу, хотела продемонстрировать им, как именно мы это делаем, как вдруг:
- Не смей! – заорала ведьма и словно ошпаренная отскочила от меня на метр. – Превращу в крысу и съем! – пригрозила она, вытянув вперед свой длинный, костлявый указательный палец.
Почему-то я ей верю. Опускаю руку.
- Не делай так больше. – Произнес Герман побелевшим рылом.
Теперь ясно, отчего его пятачок меняет цвет. При испуге или сильнейшем волнении он становится бледным.
С недовольным лицом злобная бабуля вернулась к костру, и мы дальше продолжили говорить о Люцифере:
- Люцифер – падший ангел, сын богини утренней зари Авроры и Кефала, был незаслуженно низвержен с небес в преисподнюю. А ведь был когда-то любимцем Бога. Ведь он само совершенство: величественный, разумный, светлый и прекрасный. Олицетворяет в себе гордость и свободу, бездуховное и низкое познание. Ах, - мечтательно закатила глаза она, накручивая на палец выступающий седой клок волос, и тут же грустно вздохнула, - какой красивый мужчина…
Представляю, каким в ее представлении должен быть красивый мужчина: чем ужаснее – тем красивее.
- Бабуля, не отвлекаемся. Ты по существу говори. – Попытался Герман привести размечтавшуюся бабулю в чувство.
- Молчи, черт невезучий. – Вытаращила на внука свои злобные глаза, потом снова посмотрела на меня. - Его величие, его и погубило. – Продолжила она рассказывать о своем кумире. - Его власть в аду безгранична.
Вдохновленно вставил в рассказ о Люцифере свое слово и Герман:
- Люцифер бессмертен, понятие смерти не применимо к нему ни в каких формах. И он обладает сверхсилой – физически сильнее любого демона, ангела, языческого бога, монстров и прочих существ.
- Кстати, Люцифер питает сильнейшую ненависть к людям. Если попадешься ты к нему в образе человека – можешь сразу распрощаться своей жизнью. – Добавила ведьма, чем очень напугала меня.
- Угу, - поддакивал ей черт.
Пока она мне описывала Люцифера, в моем представлении предстал ужасающий черт огромных размеров, с красными горящими глазами и огромными рогами.
- Наш владыка очень страшен в гневе и ненавидит проигрывать. Продолжила она вселять страх в мою бедную душу. – Люцифер может исцелять любое существо, создавать огонь и управлять ею, вызывать апокалипсис, а также обладает силой мысли. Поэтому, когда ты отправишься к нему во дворец, нам придется хорошенько поработать над твоей легендой с появлением тебя в преисподние.
- Я должна отправиться в его дворец?! Но зачем?! – меня бросило в жар.
- Затем, чтобы выбраться из ада. – Грубо ответила ведьма. – Здесь тебя в скором времени найдет стража, и тогда несдобровать ни тебе, ни моему внуку. И я попаду под гнев Люцифера, как соучастник вашего преступления. Втянул меня, дурень, в неприятности под старость лет. – Дала подзатыльник внуку.
Герман обиженно почесал затылок.
- И как я попаду в его дворец? – спросила я, в глубине души уже веря в провал нашей спецоперации.
- Думала, - задумчиво произносит ведьма, качая головой, - думала над этим… Во дворец Люцифера сейчас требуется служанка. Прежнюю он превратил в прах за то, что она пролила кровь на важные документы на его рабочем столе.
- И вы меня отправляете к нему?! Да он же меня испепелит сразу, как только я переступлю порог его дворца! – испуганно завопила я. – Баба-яга, дорогая, найдите другой способ вернуться на Землю!
- Еще раз назовешь меня Баба-ягой… - Предупреждающе вытянула свой костлявый палец, потом продолжила уже более спокойно: - Нет другого выхода. Думала... Думала...
- Тогда убейте меня сразу здесь... – Расстроенно проговорила я.
Даже у Германа на мордочке выразилось сочувствие ко мне.
- Ба, а как она войдет во дворец, будучи человеком? Он ведь испепелит ее…
- Думала… - Вытаскивает из-за пазухи маленький, льняной мешочек. – Мы спрячем ее человеческий облик.
- Как?! – в один голос воскликнули мы с чертом.
- Мы превратим человека в уродливую ведьму. Но Люцифер не должен догадаться об этом. – Развязывает мешочек и вытаскивает из него зерна, очень похожие на кофейные. – Действие магии длится ровно сутки. Как только ее действие завершится, ты должна будешь принять следующее зерно.
- А если Люцифер все же догадается о нашем обмане?
- Если догадается, ты не знакома ни со мной, ни с моим внуком. Поняла? Даже под пытками ты должна молчать! Ясно тебе? – пригрозила ведьма.
Я побелела словно белоснежное полотно от страха. Люцифер будет меня пытать? Божечки.
- Я все же думаю, что нам удастся его обмануть. – Продолжила ведьма, убирая зерна обратно в мешок. – Однажды я так развела Асмодея. Похотливый оборотень, - ухмыльнулась она.
- Оборотень? – переспросила я.
- Да нет же, демон он. Это я так… к слову. – Отмахнулась ведьма, хитро подмигнув. – Сластолюбивый демон – развратник. Совратитель замужних женщин. И вот, как-то раз он мне очень даже приглянулся. Сладкий такой… А кто посмотрит на меня, на такую страшную бабулю? А Асмодей очень высокого мнения о своей безупречной внешности искусителя. Ну, я и съела пару десяток зерен, улучшающих внешность даже такой уродливой старухи, как я. Ах, какая ночка у нас была… - Мечтательно закатила глаза она.
- Брр, - закрыл уши Герман, не желая слушать интимные подробности своей бабули.
- В общем, он даже не догадался, кто был все кто время перед ним. – Продолжила она с довольным видом. – Иногда магия непрошибаемая даже перед могуществом самых сильных демонов.
- Допустим, я попаду в его дворец в образе ведьмы, - начала рассуждать я вслух. – Устроюсь служанкой, и, возможно, продержусь в этом статусе несколько часов… Что потом? Как это поможет мне вернуться на Землю и…?
- Дальнейшую инструкцию ты получишь после. Для начала тебе нужно попасть в его дворец в качестве обслуживающего персонала. – Раздраженно бросила ведьма.
Может, я сейчас сплю, и ад мне только снится? – с надеждой подумала я и ущипнула себя за ногу.
Блин, больно.
- Ладно, давайте ложиться спать. Завтра у нас очень тяжелый день. – Дала команду ведьма и первой улеглась прямо на холодный, каменный пол.
Спустя каких-то несколько секунд уже слышался ее громкий, раздражающий слух храп. Мне бы так быстро засыпать.
- Да, не бойся ты так, все обойдется! – попытался приободрить меня черт довольно болезненным ударом копытом по спине.
- Угу, - потерла болезненное место.
Герман уснул так же быстро, как и его бабушка. Устроился возле стены, свернувшись в клубочек, как собачка, и засопел в такт храпу ведьмы.
Я подошла к окну и задумчиво взглянула вдаль, где располагался адский город, где горело множество огней. Ночная жизнь в аду вовсю кипела.
Постояв возле окна некоторое время, любуясь мерцающими огнями, я, наконец-то, почувствовала, что начинаю засыпать.
Оглянулась. Куда мне прилечь?
Ничего другого не придумала, как прилечь прямо на огромный булыжник, служивший Герману обеденным столом.
Глава 3
Ах, какой чудесный приснился сон! А снился мне никто иной, как сам Люцифер, в обличии сексуального Тома Эллиса. Да-да, тот самый обворожительный брюнет, темноглазый красавец из сериала «Люцифер».
И какое же у меня было разочарование, проснувшись, первым, что увидеть – это поросячье рыло с двумя крошечными, круглыми бусинками вместо глаз.
- Что ты видела во сне? – спрашивает зверек, находясь в паре сантиметрах от моего лица. – Жареных крыс?
- Почему? – спрашиваю сонным голосом и блаженно улыбаюсь, все еще находясь под впечатлением романтического сна с вымышленным киношным персонажем.
- У тебя изо рта слюна течет.
Я резко вскакиваю на ноги, на ходу вытирая слюну с левого уголка рта. Вот, что значит, ложиться спать на голодный желудок. А может, дело не в еде, а кое в чем другом?
