- Спасибо, - бормочу я.
- Ага.
Егор чуть отступает, делая шаг назад, и его крепкие пальцы отпускают меня.
- Пошли куда-нибудь, - тяну я, отворачиваясь, потому что мне становится неловко находиться с Егором в этом месте один на один.
- Хорошо.
Мы двигаемся в сторону выхода из этого таинственного отрезанного от всего города места и возвращаемся в парк, который мне кажется теперь до бесконечности заполненным и шумным.
Tokio Hotel – Cotton Candy Sky
Егор.
- Ладно, я понял. Ты не любишь грибы, - я иду рядом с Соней, пока мы разговариваем о всякой ерунде.
Я показываю девушке город и самые нормальные места, где можно погулять или просто развлечься. У нас не так много достопримечательностей, но, кажется, Розину это ничуть не расстраивает. Даже наоборот. Чем больше мы с ней проводим времени вместе, тем атмосфера между нами становится непринуждённее. Неловкость пропадает, и разговаривать становится гораздо проще.
- Да, - она улыбается. – В детстве я думала, что это тараканы.
Соня смущённо фыркает, а потом зарывается носом в шарф, чтобы спрятаться от мороза. Холодно, но никто из нас не заикается о том, чтобы разбежаться по домам. Да и, признаться, мне лично этого совсем не хочется.
- Тараканы, - издеваюсь я. – Как грибы могут быть похожими на тараканов?
Девушка смотрит себе под ноги, а потом косится на меня, словно я сказал самую ужасную глупость на свете.
- Ну, да, - пожимает плечом. – Могут быть.
- Ты просто никогда не ела жареную картошку с грибами, которую готовит моя мама, - заявляю я.
- Может быть, - Розина фыркает. – Но факт того, что я не особо люблю грибы всё равно остаётся. Все могут что-то не любить из еды, это нормально.
Я прикусываю губу, секунду думая, а потом покорно вздыхаю.
- Да, не спорю. Но картошка мамы безумно вкусная. Ты как-нибудь должна заглянуть к нам на ужин и попробовать её. И отказы не принимаются!
Соня смеётся – я смотрю на её раскрасневшиеся то ли от мороза, то ли от смущения щёки, и немного улыбаюсь. Сейчас она выглядит до безумия милой.
- Я думаю, что ещё рано знакомиться с твоими родителями, - она поворачивается ко мне, а потом смущённо опускает голову.
Мы сворачиваем к перекрёстку и останавливаемся на светофоре – я скольжу взглядом по проносящимся мимо машинам, цепляюсь им за прохожих, которые, укутанные в шубы или в зимние пуховики, мелькают мимо нас, словно опаздывая на какие-то важные встречи. Вижу знакомых на другой стороне дороги, но ребята уже заворачивают за угол и исчезают.
- Ну, пока что, - тяну я, почти забывая, о чём мы вообще говорим.
Светофор загорается зелёным, и поток людей подхватывает нас, заставляя перейти на другую сторону улицы.
- Пока что, - передразнивает меня Соня.
Я фыркаю и глубже прячу руки в карманах.
- Не вижу ничего такого в том, если ты придёшь к нам на ужин, - непонимающе бросаю я. – Это же не событие, которое изменит всю твою жизнь за секунду. Тем более мои предки крутые, они только обрадуются.
Девушка ничего не отвечает, и я понимаю, что действительно слегка перешёл границу: на первом свидании уже планировать знакомство с родителями, но с другой стороны, что в этом такого? Не понимаю. Они же не убьют её и не будут строго критиковать за внешность или поведение.
- Да не парься, я тебя силком не потащу, - пытаюсь разрядить атмосферу.
- Я и не парилась, - Розина шмыгает носом. – Но к себе на ужин я тебя точно не поведу никогда в жизни!
- Почему? – возмущаюсь я. – Я такой ужасный, что недостоин есть за одним столом с твоей семьёй?
Она качает головой и секунду молчит.
- Мои родители весьма специфичны. И я не хотела бы вообще с ними кого-то знакомить, даже друзей, - признаётся Соня. – Отец не любит посторонних дома, да и вряд ли он вообще обрадуется, что я буду гулять с парнем.
Я улыбаюсь себе под нос, и несколько минут мы идём молча. Уже давно стемнело, и яркие огни города освещают нам путь, словно указатели. Шум главных улиц постепенно начинает отдаляться, а когда мы заворачиваем в сторону переулка, где находится дом Сони, и вовсе исчезает. Я кошусь в сторону подъезда, из которого только что вышли какие-то шумные ребята, и прикусываю губу. Соня не обращает на них внимания – мы добираемся до её дома и останавливаемся возле дверей. Розина неловко топчется на месте, а затем оборачивается ко мне. Мы стоим напротив друг друга, и между нами меньше метра. Стоит сделать всего один шаг, как я сокращу дистанцию до минимального.
- Спасибо за вечер, - говорит она.
Я немного улыбаюсь – взгляд невольно скользит к её распухшим от покусывания губам, и я борюсь с навязчивыми мыслями о поцелуе. Стоит ли? Или подождать ещё немного?
Она красива. Длинные ресницы, обрамляющие зелёные глаза, подрагивают, выбившаяся прядь волос неровно торчит из-под шапки, пар вырывается изо рта при каждом выдохе.
Я проигрываю в своей внутренней борьбе и делаю шаг вперёд, уже готовый нагнуться и поцеловать Розину, но её проворная рука взлетает вверх и упирается мне в губы. Варежкой. И я замираю, вскидывая бровь.
- В следующий раз, - улыбается Соня, а потом отступает на шаг назад. – Увидимся в школе, Егор.
Я фыркаю и опускаю голову.
- Да. Завтра на тренировке, - напоминаю я.
- Ага.
Девушка бросает мне последнюю улыбку и разворачивается, поспешно скрываясь в подъезде. Она меня продинамила! Взяла и продинамила! Она мне нравится всё больше и больше!
FIKS x TeeMo – Мы Такие Разные
Соня.
На следующий день в школе девчонки только и делают, что расспрашивают меня о свидание со Штормовым, требуя, чтобы я в подробностях поведала им историю нашей прогулки. И я им рассказываю. И про квартиру, и про тайное место в парке, где мы сидели на скамейках, и даже про то, что Егор пытался меня вчера поцеловать, а я его так нагло обломала. Я улыбаюсь, когда вспоминаю неловкие моменты, и пытаюсь скрыть смущение. Никогда бы не думала, что Соня Розина так легко будет рассказывать про парня, да ещё и с таким энтузиазмом.
Юля не отстаёт от меня до самого последнего урока, а из-за её громкой болтовни уже весь класс в курсе, что я гуляю с Егором. Они уже начали распускать слух, словно бы мы с ним встречаемся. Вот что за люди?
После школы я иду домой, потому что со Штормовым мы договариваемся встретиться вечером и пойти вместе на его тренировку. Она в шесть часов, поэтому парень зайдёт за мной пораньше. Ещё он обещал познакомить меня с Матвеем, потому что тот, скорее всего, тоже составит нам компанию.
Всё идёт прекрасно, пока я не открываю дверь квартиры и не пересекаю порог, оказываясь в тепле.
- Да ты несёшь бред! – голос сестры разлетается по дому, и я сразу понимаю, что они с родителями опять ругаются. – Ты себя послушай со стороны хоть!
- Он просто не умеет общаться, - мама снова пытается переубедить Машу в том, что отец просто немного туповат в общении и не понимает, что можно говорить, а что нельзя.
- Да мне плевать, - я слышу, как отодвигается стул. – Пусть тогда вообще со мной не разговаривает! Мне осточертело, - она запинается на этом слове и пытается его нормально выговорить, - выслушивать от него всё это дерьмо. Если он оплачивает моё обучение, это не значит, что я должна в его ногах ползать!
Я снимаю куртку как раз в тот момент, когда сестра выскакивает из кухни и направляется к двери. Маша поджимает губы, когда видит меня, качает головой, мол, достало всё это, быстро натягивает пальто, сапоги и, даже не застёгиваясь, выскакивает на лестничную площадку.
Мда…
Впрочем, ничего нового.
Егор заходит за мной примерно в полшестого, и я незаметно выскакиваю из квартиры, чтобы избежать расспросов, куда и зачем я ухожу. Маша домой так и не приходит. Я бы на её месте нашла себе парня и переехала бы к нему, хотя предки тогда вообще от неё откажутся.
- Как отучилась? – спрашивает Штормов, когда мы уже отходим от дома и направляемся в сторону остановки.
Зал находится не так близко от моего дома, чтобы добираться пешком, особенно, когда до тренировки всего полчаса, поэтому мы решаем поехать на маршрутке.
- Неплохо, - улыбаюсь я. – Ничего сложного не было. А ты?
Он пожимает плечом.
- Да тоже. Как обычно скучно и неинтересно. Напоминали, что скоро конец года и что нам нужно до следующей недели сказать классной, какие экзамены мы будем на ОГЭ сдавать.
- Решил уже?
Мы сворачиваем направо и идём сразу к главной улице.
- Да не знаю. Русский, математика. Плюс три обязательных. Может, литературу, общество или географию. Что полегче возьму, мне всё равно это не пригодится, - Егор шмыгает носом. – Я не собираюсь никуда поступать, буду дальше тренироваться и пытаться выйти на региональные. Хочу полностью боксу себя посвятить.
Я немного улыбаюсь.
- Это круто, - говорю я. – У тебя есть мечта. А я понятия не имею, что делать после школы.
- Может, ещё не время просто, - он улыбается. – Ты в десятый идёшь?
- Да, - я киваю. – Отец всё равно заставит. Тем более, я пока не знаю, куда буду поступать. Предки хотят, чтобы я на врача пошла, но это не моё. А ты?
Штормов смотрит на меня.
- Идёшь в десятый? – уточняю я, решив, что парень упускает суть диалога, но тот просто качает головой.
- Не хочу, - признаётся Егор. – Делать мне там нечего, только зря время буду тратить. После девятого сразу хочу свалить.
- Понятно.
Мы добираемся до остановки и сразу же замечаем подъезжающую маршрутку, что удивительно, потому что обычно мне приходится по сто часов тут торчать, прежде чем хоть что-то появится на горизонте. Парень тормозит её, и мы протискиваемся внутрь. Народу – тьма. Все в это время едут домой с работы, поэтому транспорты забиты. Я ощущаю себя килькой в банке, которую кто-то трясёт, пытаясь понять, достаточно ли рыбы здесь и стоит ли покупать именно эту. Егор оплачивает проезди пробирается ко мне, вставая таким образом, чтобы оградить меня от людей.
Дорога кажется вечной, и когда мы, наконец, пробираемся к выходу и оказываемся на свободе, я облегчённо вздыхаю.
- В это время всегда так, - бросает Егор, смотря вслед уезжающей маршрутке.
- Ага. Очень весело.
Я осматриваюсь. В этом районе я ещё не была, поэтому каждое здание кажется незнакомым.
- Пошли.
Штормов кивает на светофор – мы переходим на другую сторону улицы, проходим сбоку здания и останавливаемся перед небольшой дверью, над которой висит вывеска «Спарта». Часы работы: с 9:00 до 23:00. В сб и вс с 10:00 до 21:00.
Егор открывает дверь и придерживает её – я нерешительно прохожу внутрь и осматриваюсь.
- Сюда, - Штормов кивает на проход слева и первым идёт в ту сторону.
Я следую за ним, разглядывая коридор. Следующая дверь приводит нас в шумный зал. Здесь тепло, даже душно, и пахнет потом. Хотя нет, не потом. Это запах тренировок.
Звуки ударов о боксёрские груши наполняет пространство, я слышу смех, голоса, какие-то команды. Здесь словно своя собственная атмосфера. Я смотрю на ринг, на котором дерутся два парня, а тренер стоит сбоку и командует ими. Замечаю каких-то мелких парней лет тринадцати, даже есть пара девчонок в дальнем углу.
- Привет, Егор, - какой-то парень, которому лет за двадцать, подходит к нам и пожимает руку Штормову. – Ты сегодня с дамой?
Он замечает меня и улыбается. У незнакомца разбита губа, которая до сих пор кровоточит.
- Да, она со мной, - Егор хватает меня под локоть и ведёт в сторону ринга. – Эй, па!
Мужчина, судя по всему тренер, оборачивается и замечает нас. Его взгляд задерживается на мне. Стоп. Он назвал его только что «па»? Это его отец?
Мне становится неудобно, и я нелепо переступаю с ноги на ногу, пытаясь ненавязчиво вытащить локоть из захвата парня, но тот не отпускает.
- Это Соня, - Егора вообще ничего не смущает, и он ведёт себя так, словно ничего особенного не происходит. – А это мой папаша.
- Добрый вечер, - улыбаюсь я.
- Приятно познакомиться, Соня, - мужчина скрывает своё удивление и посматривает то на меня, то на Егора. – Сергей Петрович. Тренер этого клоуна.
- Ой…
Штормов закатывает глаза и подталкивает меня подальше от ринга.
- Ты не говорил, что твой отец – тренер, - шиплю я, чтобы меня мог услышать только парень. – Мог бы предупредить!
- Разве? – Егор на секунду замирает. – Да не важно. Посиди пока здесь, - парень буквально силой усаживает меня на скамейку. – С Матвейкой поболтай, а я пока переоденусь.
Я удивлённо смотрю на Штормова, который поспешно скрывается где-то в соседнем помещении, и пытаюсь сообразить, что вообще только что произошло. Лишь через несколько секунд я замечаю, что на скамейке рядом со мной сидит какой-то парень и жуёт сухарики.
- Привет, - тянет он.
- Привет. Ты…
- Я Матвей, друг Егора. А ты Соня, да?
- Ага.
Парень в клетчатой красной рубашке – его куртка лежит рядом с ним на скамейке. У него чёрные волосы и тёмные глаза, а губы налитые кровью, словно он недавно съел вишнёвое мороженое.
- Не обращай внимания, он всегда такой, - парень отправляет в рот сухарик. – Будешь?
- Не, спасибо.
Я расстёгиваю куртку, потому что находиться здесь становится жарко, но не снимаю её. Смотрю на Сергея Петровича, который командует парням на ринге, чтобы они правильно двигались, следили за ногами и уходили от ударов, снова осматриваю помещение, замечая на себе заинтересованные взгляды.
- А ты тоже тренируешься? – спрашиваю я у Матвея.
- Нет, - фыркает он. – Просто домой не хочу, вот и сижу здесь. Всё равно делать нечего.
Я ничего не отвечаю, снова осматриваю парней, которые разминаются, тренируются и выполняют какие-то упражнения, и вздыхаю. Ладно, проверим, так хорош Егор Штормов на ринге, как о нём говорят. Хотя… Я ведь совершенно в этом ничего не смыслю.
Thousand Foot Krutch – I Climb
Егор.
Я быстро стаскиваю верхнюю одежду и переодеваюсь. Натягиваю шорты, кроссовки, футболку, защитный шлем и перчатки, после чего поспешно покидаю раздевалку. Во мне сейчас столько энергии, что я готов взорваться, если сию же минуту не окажусь на ринге и не отправлю парочку парней в нокаут.
Я смотрю на Соню – она сидит спиной ко мне рядом с Матвеем и не замечает, как я решительно направляюсь к рингу. Обычно у меня такой энтузиазм только перед реальным боем, а никак не во время тренировки, но я ничего не могу с собой поделать.
- Разминка, - тянет отец, замечая меня.
Он с одного взгляда понимает, что сегодня я не намерен разогреваться. И тренер прекрасно знает, что спорить со мной бесполезно, я всё равно сделаю так, как хочу. Особенно на глазах у девчонки.
- К чёрту!
Ловко взбираюсь на ринг и подпрыгиваю, нанося по воздуху пару ударов. Замечаю на себе взгляд Розиной и мысленно усмехаюсь.
Отец качает головой, поджимая губы.
- Дим, на ринг! – командует тренер, а потом манит меня к себе рукой. Я неохотно приближаюсь к нему, сразу догадываясь о его дальнейших словах. – Егор, - отец понижает голос, когда я перевешиваюсь через тросы. – Если ты решил выпендриться перед девчонкой, хотя бы не облажайся.
- Да я никогда не проигрываю, - улыбаюсь я.
- Думаешь, я тебя не знаю? – отец вскидывает брови. – Ты сливаешь бой каждый раз, когда пытаешься красоваться. Сосредоточься на противнике.
Я смотрю на Соню и улыбаюсь чуть шире.
- Это просто тренировка, - вижу, как Матвей что-то говорит Розиной, и та кивает.
- Ага.
Егор чуть отступает, делая шаг назад, и его крепкие пальцы отпускают меня.
- Пошли куда-нибудь, - тяну я, отворачиваясь, потому что мне становится неловко находиться с Егором в этом месте один на один.
- Хорошо.
Мы двигаемся в сторону выхода из этого таинственного отрезанного от всего города места и возвращаемся в парк, который мне кажется теперь до бесконечности заполненным и шумным.
Tokio Hotel – Cotton Candy Sky
Егор.
- Ладно, я понял. Ты не любишь грибы, - я иду рядом с Соней, пока мы разговариваем о всякой ерунде.
Я показываю девушке город и самые нормальные места, где можно погулять или просто развлечься. У нас не так много достопримечательностей, но, кажется, Розину это ничуть не расстраивает. Даже наоборот. Чем больше мы с ней проводим времени вместе, тем атмосфера между нами становится непринуждённее. Неловкость пропадает, и разговаривать становится гораздо проще.
- Да, - она улыбается. – В детстве я думала, что это тараканы.
Соня смущённо фыркает, а потом зарывается носом в шарф, чтобы спрятаться от мороза. Холодно, но никто из нас не заикается о том, чтобы разбежаться по домам. Да и, признаться, мне лично этого совсем не хочется.
- Тараканы, - издеваюсь я. – Как грибы могут быть похожими на тараканов?
Девушка смотрит себе под ноги, а потом косится на меня, словно я сказал самую ужасную глупость на свете.
- Ну, да, - пожимает плечом. – Могут быть.
- Ты просто никогда не ела жареную картошку с грибами, которую готовит моя мама, - заявляю я.
- Может быть, - Розина фыркает. – Но факт того, что я не особо люблю грибы всё равно остаётся. Все могут что-то не любить из еды, это нормально.
Я прикусываю губу, секунду думая, а потом покорно вздыхаю.
- Да, не спорю. Но картошка мамы безумно вкусная. Ты как-нибудь должна заглянуть к нам на ужин и попробовать её. И отказы не принимаются!
Соня смеётся – я смотрю на её раскрасневшиеся то ли от мороза, то ли от смущения щёки, и немного улыбаюсь. Сейчас она выглядит до безумия милой.
- Я думаю, что ещё рано знакомиться с твоими родителями, - она поворачивается ко мне, а потом смущённо опускает голову.
Мы сворачиваем к перекрёстку и останавливаемся на светофоре – я скольжу взглядом по проносящимся мимо машинам, цепляюсь им за прохожих, которые, укутанные в шубы или в зимние пуховики, мелькают мимо нас, словно опаздывая на какие-то важные встречи. Вижу знакомых на другой стороне дороги, но ребята уже заворачивают за угол и исчезают.
- Ну, пока что, - тяну я, почти забывая, о чём мы вообще говорим.
Светофор загорается зелёным, и поток людей подхватывает нас, заставляя перейти на другую сторону улицы.
- Пока что, - передразнивает меня Соня.
Я фыркаю и глубже прячу руки в карманах.
- Не вижу ничего такого в том, если ты придёшь к нам на ужин, - непонимающе бросаю я. – Это же не событие, которое изменит всю твою жизнь за секунду. Тем более мои предки крутые, они только обрадуются.
Девушка ничего не отвечает, и я понимаю, что действительно слегка перешёл границу: на первом свидании уже планировать знакомство с родителями, но с другой стороны, что в этом такого? Не понимаю. Они же не убьют её и не будут строго критиковать за внешность или поведение.
- Да не парься, я тебя силком не потащу, - пытаюсь разрядить атмосферу.
- Я и не парилась, - Розина шмыгает носом. – Но к себе на ужин я тебя точно не поведу никогда в жизни!
- Почему? – возмущаюсь я. – Я такой ужасный, что недостоин есть за одним столом с твоей семьёй?
Она качает головой и секунду молчит.
- Мои родители весьма специфичны. И я не хотела бы вообще с ними кого-то знакомить, даже друзей, - признаётся Соня. – Отец не любит посторонних дома, да и вряд ли он вообще обрадуется, что я буду гулять с парнем.
Я улыбаюсь себе под нос, и несколько минут мы идём молча. Уже давно стемнело, и яркие огни города освещают нам путь, словно указатели. Шум главных улиц постепенно начинает отдаляться, а когда мы заворачиваем в сторону переулка, где находится дом Сони, и вовсе исчезает. Я кошусь в сторону подъезда, из которого только что вышли какие-то шумные ребята, и прикусываю губу. Соня не обращает на них внимания – мы добираемся до её дома и останавливаемся возле дверей. Розина неловко топчется на месте, а затем оборачивается ко мне. Мы стоим напротив друг друга, и между нами меньше метра. Стоит сделать всего один шаг, как я сокращу дистанцию до минимального.
- Спасибо за вечер, - говорит она.
Я немного улыбаюсь – взгляд невольно скользит к её распухшим от покусывания губам, и я борюсь с навязчивыми мыслями о поцелуе. Стоит ли? Или подождать ещё немного?
Она красива. Длинные ресницы, обрамляющие зелёные глаза, подрагивают, выбившаяся прядь волос неровно торчит из-под шапки, пар вырывается изо рта при каждом выдохе.
Я проигрываю в своей внутренней борьбе и делаю шаг вперёд, уже готовый нагнуться и поцеловать Розину, но её проворная рука взлетает вверх и упирается мне в губы. Варежкой. И я замираю, вскидывая бровь.
- В следующий раз, - улыбается Соня, а потом отступает на шаг назад. – Увидимся в школе, Егор.
Я фыркаю и опускаю голову.
- Да. Завтра на тренировке, - напоминаю я.
- Ага.
Девушка бросает мне последнюю улыбку и разворачивается, поспешно скрываясь в подъезде. Она меня продинамила! Взяла и продинамила! Она мне нравится всё больше и больше!
FIKS x TeeMo – Мы Такие Разные
Соня.
На следующий день в школе девчонки только и делают, что расспрашивают меня о свидание со Штормовым, требуя, чтобы я в подробностях поведала им историю нашей прогулки. И я им рассказываю. И про квартиру, и про тайное место в парке, где мы сидели на скамейках, и даже про то, что Егор пытался меня вчера поцеловать, а я его так нагло обломала. Я улыбаюсь, когда вспоминаю неловкие моменты, и пытаюсь скрыть смущение. Никогда бы не думала, что Соня Розина так легко будет рассказывать про парня, да ещё и с таким энтузиазмом.
Юля не отстаёт от меня до самого последнего урока, а из-за её громкой болтовни уже весь класс в курсе, что я гуляю с Егором. Они уже начали распускать слух, словно бы мы с ним встречаемся. Вот что за люди?
После школы я иду домой, потому что со Штормовым мы договариваемся встретиться вечером и пойти вместе на его тренировку. Она в шесть часов, поэтому парень зайдёт за мной пораньше. Ещё он обещал познакомить меня с Матвеем, потому что тот, скорее всего, тоже составит нам компанию.
Всё идёт прекрасно, пока я не открываю дверь квартиры и не пересекаю порог, оказываясь в тепле.
- Да ты несёшь бред! – голос сестры разлетается по дому, и я сразу понимаю, что они с родителями опять ругаются. – Ты себя послушай со стороны хоть!
- Он просто не умеет общаться, - мама снова пытается переубедить Машу в том, что отец просто немного туповат в общении и не понимает, что можно говорить, а что нельзя.
- Да мне плевать, - я слышу, как отодвигается стул. – Пусть тогда вообще со мной не разговаривает! Мне осточертело, - она запинается на этом слове и пытается его нормально выговорить, - выслушивать от него всё это дерьмо. Если он оплачивает моё обучение, это не значит, что я должна в его ногах ползать!
Я снимаю куртку как раз в тот момент, когда сестра выскакивает из кухни и направляется к двери. Маша поджимает губы, когда видит меня, качает головой, мол, достало всё это, быстро натягивает пальто, сапоги и, даже не застёгиваясь, выскакивает на лестничную площадку.
Мда…
Впрочем, ничего нового.
***
Егор заходит за мной примерно в полшестого, и я незаметно выскакиваю из квартиры, чтобы избежать расспросов, куда и зачем я ухожу. Маша домой так и не приходит. Я бы на её месте нашла себе парня и переехала бы к нему, хотя предки тогда вообще от неё откажутся.
- Как отучилась? – спрашивает Штормов, когда мы уже отходим от дома и направляемся в сторону остановки.
Зал находится не так близко от моего дома, чтобы добираться пешком, особенно, когда до тренировки всего полчаса, поэтому мы решаем поехать на маршрутке.
- Неплохо, - улыбаюсь я. – Ничего сложного не было. А ты?
Он пожимает плечом.
- Да тоже. Как обычно скучно и неинтересно. Напоминали, что скоро конец года и что нам нужно до следующей недели сказать классной, какие экзамены мы будем на ОГЭ сдавать.
- Решил уже?
Мы сворачиваем направо и идём сразу к главной улице.
- Да не знаю. Русский, математика. Плюс три обязательных. Может, литературу, общество или географию. Что полегче возьму, мне всё равно это не пригодится, - Егор шмыгает носом. – Я не собираюсь никуда поступать, буду дальше тренироваться и пытаться выйти на региональные. Хочу полностью боксу себя посвятить.
Я немного улыбаюсь.
- Это круто, - говорю я. – У тебя есть мечта. А я понятия не имею, что делать после школы.
- Может, ещё не время просто, - он улыбается. – Ты в десятый идёшь?
- Да, - я киваю. – Отец всё равно заставит. Тем более, я пока не знаю, куда буду поступать. Предки хотят, чтобы я на врача пошла, но это не моё. А ты?
Штормов смотрит на меня.
- Идёшь в десятый? – уточняю я, решив, что парень упускает суть диалога, но тот просто качает головой.
- Не хочу, - признаётся Егор. – Делать мне там нечего, только зря время буду тратить. После девятого сразу хочу свалить.
- Понятно.
Мы добираемся до остановки и сразу же замечаем подъезжающую маршрутку, что удивительно, потому что обычно мне приходится по сто часов тут торчать, прежде чем хоть что-то появится на горизонте. Парень тормозит её, и мы протискиваемся внутрь. Народу – тьма. Все в это время едут домой с работы, поэтому транспорты забиты. Я ощущаю себя килькой в банке, которую кто-то трясёт, пытаясь понять, достаточно ли рыбы здесь и стоит ли покупать именно эту. Егор оплачивает проезди пробирается ко мне, вставая таким образом, чтобы оградить меня от людей.
Дорога кажется вечной, и когда мы, наконец, пробираемся к выходу и оказываемся на свободе, я облегчённо вздыхаю.
- В это время всегда так, - бросает Егор, смотря вслед уезжающей маршрутке.
- Ага. Очень весело.
Я осматриваюсь. В этом районе я ещё не была, поэтому каждое здание кажется незнакомым.
- Пошли.
Штормов кивает на светофор – мы переходим на другую сторону улицы, проходим сбоку здания и останавливаемся перед небольшой дверью, над которой висит вывеска «Спарта». Часы работы: с 9:00 до 23:00. В сб и вс с 10:00 до 21:00.
Егор открывает дверь и придерживает её – я нерешительно прохожу внутрь и осматриваюсь.
- Сюда, - Штормов кивает на проход слева и первым идёт в ту сторону.
Я следую за ним, разглядывая коридор. Следующая дверь приводит нас в шумный зал. Здесь тепло, даже душно, и пахнет потом. Хотя нет, не потом. Это запах тренировок.
Звуки ударов о боксёрские груши наполняет пространство, я слышу смех, голоса, какие-то команды. Здесь словно своя собственная атмосфера. Я смотрю на ринг, на котором дерутся два парня, а тренер стоит сбоку и командует ими. Замечаю каких-то мелких парней лет тринадцати, даже есть пара девчонок в дальнем углу.
- Привет, Егор, - какой-то парень, которому лет за двадцать, подходит к нам и пожимает руку Штормову. – Ты сегодня с дамой?
Он замечает меня и улыбается. У незнакомца разбита губа, которая до сих пор кровоточит.
- Да, она со мной, - Егор хватает меня под локоть и ведёт в сторону ринга. – Эй, па!
Мужчина, судя по всему тренер, оборачивается и замечает нас. Его взгляд задерживается на мне. Стоп. Он назвал его только что «па»? Это его отец?
Мне становится неудобно, и я нелепо переступаю с ноги на ногу, пытаясь ненавязчиво вытащить локоть из захвата парня, но тот не отпускает.
- Это Соня, - Егора вообще ничего не смущает, и он ведёт себя так, словно ничего особенного не происходит. – А это мой папаша.
- Добрый вечер, - улыбаюсь я.
- Приятно познакомиться, Соня, - мужчина скрывает своё удивление и посматривает то на меня, то на Егора. – Сергей Петрович. Тренер этого клоуна.
- Ой…
Штормов закатывает глаза и подталкивает меня подальше от ринга.
- Ты не говорил, что твой отец – тренер, - шиплю я, чтобы меня мог услышать только парень. – Мог бы предупредить!
- Разве? – Егор на секунду замирает. – Да не важно. Посиди пока здесь, - парень буквально силой усаживает меня на скамейку. – С Матвейкой поболтай, а я пока переоденусь.
Я удивлённо смотрю на Штормова, который поспешно скрывается где-то в соседнем помещении, и пытаюсь сообразить, что вообще только что произошло. Лишь через несколько секунд я замечаю, что на скамейке рядом со мной сидит какой-то парень и жуёт сухарики.
- Привет, - тянет он.
- Привет. Ты…
- Я Матвей, друг Егора. А ты Соня, да?
- Ага.
Парень в клетчатой красной рубашке – его куртка лежит рядом с ним на скамейке. У него чёрные волосы и тёмные глаза, а губы налитые кровью, словно он недавно съел вишнёвое мороженое.
- Не обращай внимания, он всегда такой, - парень отправляет в рот сухарик. – Будешь?
- Не, спасибо.
Я расстёгиваю куртку, потому что находиться здесь становится жарко, но не снимаю её. Смотрю на Сергея Петровича, который командует парням на ринге, чтобы они правильно двигались, следили за ногами и уходили от ударов, снова осматриваю помещение, замечая на себе заинтересованные взгляды.
- А ты тоже тренируешься? – спрашиваю я у Матвея.
- Нет, - фыркает он. – Просто домой не хочу, вот и сижу здесь. Всё равно делать нечего.
Я ничего не отвечаю, снова осматриваю парней, которые разминаются, тренируются и выполняют какие-то упражнения, и вздыхаю. Ладно, проверим, так хорош Егор Штормов на ринге, как о нём говорят. Хотя… Я ведь совершенно в этом ничего не смыслю.
Thousand Foot Krutch – I Climb
Егор.
Я быстро стаскиваю верхнюю одежду и переодеваюсь. Натягиваю шорты, кроссовки, футболку, защитный шлем и перчатки, после чего поспешно покидаю раздевалку. Во мне сейчас столько энергии, что я готов взорваться, если сию же минуту не окажусь на ринге и не отправлю парочку парней в нокаут.
Я смотрю на Соню – она сидит спиной ко мне рядом с Матвеем и не замечает, как я решительно направляюсь к рингу. Обычно у меня такой энтузиазм только перед реальным боем, а никак не во время тренировки, но я ничего не могу с собой поделать.
- Разминка, - тянет отец, замечая меня.
Он с одного взгляда понимает, что сегодня я не намерен разогреваться. И тренер прекрасно знает, что спорить со мной бесполезно, я всё равно сделаю так, как хочу. Особенно на глазах у девчонки.
- К чёрту!
Ловко взбираюсь на ринг и подпрыгиваю, нанося по воздуху пару ударов. Замечаю на себе взгляд Розиной и мысленно усмехаюсь.
Отец качает головой, поджимая губы.
- Дим, на ринг! – командует тренер, а потом манит меня к себе рукой. Я неохотно приближаюсь к нему, сразу догадываясь о его дальнейших словах. – Егор, - отец понижает голос, когда я перевешиваюсь через тросы. – Если ты решил выпендриться перед девчонкой, хотя бы не облажайся.
- Да я никогда не проигрываю, - улыбаюсь я.
- Думаешь, я тебя не знаю? – отец вскидывает брови. – Ты сливаешь бой каждый раз, когда пытаешься красоваться. Сосредоточься на противнике.
Я смотрю на Соню и улыбаюсь чуть шире.
- Это просто тренировка, - вижу, как Матвей что-то говорит Розиной, и та кивает.
