- Каждая тренировка – это бой, - тренер ударяет меня ладонью по перчатке, чтобы я обратил на него внимание и перестал пялиться на Розину, но я не отрываю от неё взгляда, словно мысленно пытаясь заставить девушку посмотреть на меня. – Если ты здесь халатно относишься к спаррингу, то что говорить про профессиональный спорт? На ринге твои мысли должны быть только о противнике, а не о девчонке, которая тебе нравится. Будь серьёзнее, Егор. Сколько раз тебе повторять?
Я, наконец, отрываю взгляд от Розиной и смотрю на отца.
- Я приведу Соню к нам на ужин, ты не против? – делаю вид, что не слышал ни единого слова из лекции тренера. – Может, на этой неделе. Или на следующей.
Отец вздыхает.
- Если выиграешь этот бой, - отмахивается он.
Я фыркаю, затем отстраняюсь и возвращаюсь в центр как раз в тот момент, когда Дима Поликаров, один из неплохих боксёров в этом клубе, поднимается на ринг. Мы стукаемся перчатками в знак приветствия, а потом отступаем друг от друга. Я поднимаю перед собой руки.
- Начали, - командует тренер.
Я первым наступаю на противника, делая несколько пробных комбинаций, - Дима ставит блок и закрывает лицо, уклоняясь, затем пытается достать меня ударом левой снизу, но я бью по его перчатке и отвожу замах в сторону. Сгибаю колени, уклоняюсь от выпада Поликарова, ухожу в бок и натыкаюсь на тросы, с разворота перекатываюсь вправо и оказываюсь зажатым в углу.
- Уходи из угла, - командует отец, Дима уже пытается прижать меня, но я ставлю блок и сильно ударяю ему по рёбрам, затем пользуюсь замешательством парня и провожу серию ударов. – Дима, за коленями следи. Ногами работай.
Я бросаю взгляд на Соню, которая смотрит на меня, и еле успеваю уклониться от замаха противника. Пытаюсь ударить его в голову, но Дима наклоняется в бок и уходит.
- Что вы как бабы на танцах! – орёт отец. – Поактивнее!
Я снова атакую, несколько раз ударяю по блоку Димы, затем захожу снизу по рёбрам, пытаюсь достать до его второго бока, но парень резко ударяет меня по носу, и я отшатываюсь назад.
- Защита, Егор! – громко говорит отец. – Уходи, что ты мнёшься!
Я отступаю под ударами Димы, уклоняюсь и случайно спотыкаюсь, падая на ринг. Успеваю подняться на ноги, пока меня полностью не прижали. Противник пытается завести меня в угол, но я нагибаюсь, прохожу под рукой парня и провожу серию ударов по его рёбрам – тот отлетает к тросам и ставит блок, защищая лицо и корпус.
Я случайно замечаю Соню, которая о чём-то болтает с Матвеем, затем она берёт у него из пачки сухарики и отправляет в рот. В этот момент я отвлекаюсь и пропускаю сильный удар в голову. На секунду всё темнее, и шум в ушах разрывает меня изнутри. Я отшатываюсь, с трудом слыша слова отца:
- Егор, сосредоточься!
Чёрт, я отвлёкся. Хватит с ним играть…
Ухожу от выпадов Димы, а потом резко ударяю ему в рёбра, затем пробиваю блок и несколько раз заезжаю по голове. Последний удар снизу в челюсть заставляет противника упасть на ринг.
Я победил.
- Молодец, Егор, - без энтузиазма хвалит меня тренер. – А теперь на грушу. Будешь сегодня отрабатывать удары. Дим, живой?
- Ага.
Я помогаю парню подняться на ноги. Мы дружескими хлопаем друг друга по перчаткам. Отец снова зовёт меня к себе.
- Так, что на счёт ужина? – шучу я, когда оказываюсь рядом с ним. Папа поджимает губы и с упрёком смотрит на меня. – Что? Я же победил.
Тренер вздыхает и опускает голову, думая над чем-то, а затем снова смотрит на меня.
- Знаешь, в чём твоя проблема, Егор? – я облокачиваюсь на тросы, чтобы нагнуться чуть ниже к мужчине. – Ты думаешь, что ты круче всех, что ты непобедим, что ты самый сильный, самый ловкий, самый удачливый. Вышел на ринг, и уже победа у тебя в кармане, но вся проблема в том, что это совершенно не так. Если тебя сейчас выпустить на профессиональные соревнования, ты ляжешь в первом же раунде. Победы затуманили тебе мозги. Ты постоянно недооцениваешь соперника, ставишь себя выше него. Вот эта твоя череда выигрышей на соревнованиях чистая удача. И когда-нибудь она закончится, если ты продолжишь и дальше так халатно относиться ко всему.
Я смотрю на отца, а потом говорю:
- Но ведь я действительно круче всех, - шучу я. Тренер закатывает глаза и отмахивается, мол, бесполезно с тобой разговаривать. Он разворачивается и направляется в сторону тренерской. – А что на счёт ужина?
- Я не против, - бросает отец.
Я улыбаюсь и спускаюсь с ринга – Соня смотрит на меня, пока я иду в её сторону.
- Круто, - говорит девушка. – Особенно последние удары.
Я фыркаю, довольно улыбаясь.
- Это ещё что, - тяну я, снимая перчатки, затем боксёрский шлем с головы. – Ты меня во время настоящего боя не видела. У нас скоро соревнования, так что ты должна обязательно прийти. И кстати, - я провожу рукой по волосам, убирая пот со лба. – Отец не против, если ты придёшь к нам на ужин как-нибудь.
- Что? – выпаливает Розина, затем смущенно отворачивается. – Я же сказала, что ещё не соглашалась на это.
- Я заранее спросил, - пожимаю плечом.
Матвей смеётся, и я залепляю ему оплеуху.
- Эй, за что?
- За всё хорошее! Я к груше. Потусите ещё немного без меня, - я улыбаюсь Соне, а потом отхожу в сторону.
Кажется, отец обиделся, раз поставил меня на всю тренировку отрабатывать удары. Сегодня мы должны были с ним заниматься с защитой, а он картинно развернулся и ушёл в тренерскую. Ну и ладно.
- Как тебе наш клуб? – спрашиваю я Соню, как только Матвей оставляет нас одних.
Мы возвращаемся после тренировки пешком – мне всё ещё дико жарко после упражнений, и даже вечерний мороз не остужает мой пыл.
- Здорово, - девушка улыбается. – Мне понравилось. Не думала, что будет так интересно наблюдать за тем, как тебя избивают.
Она смеётся.
- Слышь. Кто кого ещё там избивал, - я скольжу по льду, удерживая равновесие, а потом разворачиваюсь и иду спиной вперёд. – Так ты придёшь к нам на ужин?
- Может быть, - Розина пожимает плечом и лукаво смотрит на меня. – Как-нибудь.
- Могу позвать Матвея, если ты стесняешься, - улыбаюсь я.
- Как хочешь, - она хлопает меня по плечу, а потом опускает голову. – Что тебе говорил отец после боя?
Я неохотно кривлюсь, снова возвращаясь в нормальное положение, и иду прямо.
- Ругал, типа я несерьёзно отношусь к противнику, что я слишком зазнался из-за побед и что красуюсь перед тобой, - я замолкаю и прячу руки в карманах.
- А ты красовался передо мной? – издевается Соня.
- Ну, так. Немножко.
Девушка смеётся, сворачивая на перекрёстке, чтобы срезать дорогу до дома. Я следую за ней, и мы молча проходим до конца улицы.
- Что на выходных делаешь? – спрашиваю я.
- Не знаю, - Розина пожимает плечом. – Есть предложения? – я открываю рот, но она добавляет. – Кроме ужина.
Мы снова смеёмся.
- Я что-нибудь придумаю, - обещаю я.
- Вот когда придумаешь, тогда и поговорим, - Соня останавливается, потому что мы уже добираемся до её дома, и разворачивается на каблуках ко мне лицом. – Спасибо за вечер, Егор.
- Спасибо тебе, - улыбаюсь я.
Повисает неловкое молчание, где по закону фильмов должен будет произойти поцелуй. И мне дико этого хочется. Вся эта энергия, которая преследовала меня с момента выхода из раздевалки, была нужна именно для этого момента. Я хотел не выйти на ринг и побить кого-нибудь, я просто хотел поцеловать эту девчонку. И только сейчас, стоя перед подъездом её дома, я это понимаю.
Розина прикусывает губу, а потом разворачивается, чтобы уйти, но чёрта с два я её так просто отпущу!
Хватаю её за локоть и разворачиваю, обнимая за талию. Соня шумно выдыхает, чуть ли не падая на каблуках, но я держу её крепко.
- Егор… - шепчет Розина.
- Что? – так же.
- Ты…
Я наклоняюсь, чтобы прикоснуться к её губам, но её проворная рука снова останавливает меня. И опять эта глупая варежка! Поэтому я терпеть их не могу. Думаю, сейчас должна последовать фраза «в другой раз».
- Ты вчера это говорила, - выдыхаю я, убирая её руку и решительно впиваясь в губы поцелуем.
Соня не сопротивляется, и я сильнее прижимаю девушку к себе, проклиная всех на свете за то, что сейчас не лето. В куртках жутко неудобно. Такое чувство, что между нами целая пропасть, и как бы сильно я не притягивал к себе Розину, ничего не меняется.
Её руки обнимают меня за талию, наше дыхание сливается, а разгорячённые поцелуи затягивают в водоворот, из которого я не могу вырваться. У неё такие сладкие губы, что хочется съесть их, словно мороженое. Я прикасаюсь ладонью к её щеке, затем опускаю руку на шею. Её тело горячее и испепеляющее, будто само пламя течёт в её венах вместо крови.
Где-то срабатывает сигнализация от машины, затем кто-то кричит. Соня отстраняется от меня – её веки немного опущены, взгляд томный, а щёки раскрасневшиеся.
- Егор, - шепчет Розина.
Я снова легко целую её, а потом немного отстраняюсь. Девушка улыбается и отводит взгляд в сторону.
- О, Господи, - шарахается Соня, замечая кого-то, а потом начинает смеяться. – Чё ты подкрадываешься!? Шпион.
Я отступаю и оборачиваюсь. В стороне стоит девушка в чёрном пальто, на голове у неё серый шарф и капюшон, волосы длинные, тёмные, изящные чёрные брови. Она ниже Сони и миниатюрнее, хотя и на каблуках.
Незнакомка сдерживает смех.
- Да я подумала, вы испугаетесь, если я пройду незаметно и хлопну дверью подъезда, - она подходит ближе, заинтересованно разглядывая меня.
- Это моя сестра, - бросает Розина. – Маша.
- О, - я улыбаюсь. – Привет. Я Егор. Ну… - я неловко переступаю с ноги на ногу.
- Наслышана, - улыбается девушка, останавливаясь рядом с сестрой. – Извиняюсь, что помешала. Развлекайтесь дальше…
Маша дёргает бровями, а потом идёт в сторону подъезда.
- Подожди, Маш, - Соня заставляет сестру остановиться. – Я пойду, - девушка поворачивается ко мне. - Напиши мне на счёт выходных, когда придумаешь.
- Хорошо, - улыбаюсь.
Соня прикусывает губу, топчется на месте, а потом приближается и целует меня.
- Пока, - она смущённо отстраняется и поспешно отходит в сторону.
- Увидимся!
Девушка скрываются в подъезде. Я осматриваю окна дома, улыбаюсь себе под нос, а потом разворачиваюсь и ухожу. Не хватало ещё на её родителей наткнуться, а то, судя по её рассказам, они мне точно не обрадуются…
Соня.
- Милый мальчик, - подкалывает сестра, пока мы поднимаемся в квартиру. – Ну и как он целуется?
Я смущённо надуваюсь, вспоминая наш поцелуй перед подъездом, его руки, касающиеся моей шеи, обжигающее безумное дыхание и крепкие объятия. Не могу перестать улыбаться: щёки горят, а приятное тепло разливается у меня в груди. Никогда в жизни подобного не испытывала!
- Неплохо, - довольно тяну я. – Очень даже…
- Да ты вся светишься! – Маша толкает меня локтём в бок.
- Ничего подобного, - пихаю её в ответ, но чуть сильнее. – Только не говори маме, а то она отцу растреплет. Да и с вопросами пристанет.
- Пф-ф, - сестра вскидывает руки. – А то я не знаю. Проходила через это кучу раз. «А покажи фото, а какой он, а как зовут», - передразнивает она мать.
Я смеюсь.
- Не думаю, что папа обрадуется этому, - я взбегаю на лестничный пролёт и поворачиваюсь к Маше, чтобы подождать её. – Хотя, учитывая мою жизнь, я ещё удивляюсь, почему он мне жучок не подсунул, чтобы следить за мной. Он только и делает, что к тебе придирается, а я так, словно бы и не существую уже.
Сестра закатывает глаза и поджимает губы.
- Как-то лет в шестнадцать, когда я впервые переспала с парнем, он устроил дикий скандал, словно это конец света, а потом ходил покупать мне новый телефон со специальным списком, который нашёл в интернете. Там были модели, куда можно жучок запихнуть, - Маша качает головой. – Мама рассказала мне об этом только через пару лет. Говорила, что там столько крутых сотовых было, а он, как дурак, со своим списком ходил и искал именно те модели. Но жучок он мне так и не поставил.
Я фыркаю, пряча руки в карманах. Я помню что-то подобное. Мне тогда было десять, и я понятия не имела, из-за чего все кричат и злятся. Наверное, именно с того момента между сестрой и отцом появилась эта огромная пропасть. А, может быть, даже раньше.
- Да, что-то такое припоминаю, - тяну я, облизывая губы. – Учитывая, в каких тисках тебя отец держит, я словно так, для виду в доме нахожусь. Ты, кстати, только сейчас домой идёшь что ли?
Я вспоминаю, что днём сестра снова поругалась с родителями и куда-то ушла, как раз в тот момент, когда я вернулась со школы. Прошло уже несколько часов.
- Ага, - Маша удручённо кривится. – Гуляла с подругой. Не хотела домой возвращаться. Завтра на пары с утра, надо ещё лекции переписать, пока не забыла.
- А мне в шко-о-лу, - неохотно морщусь, останавливаясь перед нашей квартирой.
- Я даже не знаю, что хуже, - сестра толкает меня в бок и открывает дверь, заходя внутрь.
Я слышу звуки телевизора, закипающий чайник и маму, которая снова в миллионный раз за свою жизнь моет посуду. Здесь ничего не меняется: мать заядлая домохозяйка, отец единственный, кто работает в нашей семье и считает это великим героизмом, мол, вы делаете всё, что я захочу лишь из-за того, что я зарабатываю деньги. Это бред. Полнейший. Мою сестру это бесит, потому что каждый раз при ссоре отец тычет в то, что оплачивает её обучение. «Пока ты живёшь в моём доме, делаешь всё, что я тебе скажу». По моему, он слишком переоценивает свою роль в семье, особенно, когда в очередной раз говорит матери, что она тупая и ничего не умеет. Я стараюсь не лезть в это, в отличие от сестры. Её вся эта ситуация раздражает, поэтому она вечно скалится в сторону отца и пытается убедить маму в том, чтобы она перестала прогибаться под мужа и нашла уже себе хоть какую-то работу. Потому что такое отношение к человеку действительно настоящая низость.
Я раздеваюсь – Маша делает это быстрее, чтобы поспешно скрыться в своей комнате и не попасться на глаза родителей. Мне же всё равно. Я снимаю куртку, сапоги, стягиваю шапку. Ничего не сможет испортить мне настроение, потому я всё ещё могу почувствовать еле уловимый вкус губ Егора Штормова.
Родители не знают о нём. Тайна – она переполняет меня, живёт внутри меня и расцветает, словно красивый завораживающий цветок. Осталось только бороться с желанием поделиться ею, потому что тогда это всё перестанет быть секретом.
Егор ничего не пишет по поводу выходных, и, когда они наступают, я решаю, что парень просто не смог ничего придумать, чтобы заинтересовать меня. Или, возможно, у него нарисовались какие-то неотложные дела. Суббота проходит незаметно и скучно – я весь день сижу в своей комнате и делаю уроки на понедельник, чтобы завтра не забивать ими голову и спокойно отдохнуть. Иногда ко мне заходит Маша и помогает с заданиями, мы болтаем, слушаем музыку и обсуждаем мальчиков.
Сестра снова говорит о бывшем. Пару лет назад она встречалась с одним парнем, но он её бросил из-за каких-то своих заморочек. Они продолжили общаться, и вот уже почти два года как являются «друзьями», которые периодически пересекаются в коридорах универа, обнимаются при встрече, болтают, постоянно перепиваются «вконтакте» и периодически обсуждают пошлости. Маша была влюблена в него, долго переживала из-за расставания, и до сих пор её маленький разбитый мирок вертится вокруг этого человека. Что бы она не говорила, я вижу, как он тянет её вниз, а она вроде бы и не против.
Я, наконец, отрываю взгляд от Розиной и смотрю на отца.
- Я приведу Соню к нам на ужин, ты не против? – делаю вид, что не слышал ни единого слова из лекции тренера. – Может, на этой неделе. Или на следующей.
Отец вздыхает.
- Если выиграешь этот бой, - отмахивается он.
Я фыркаю, затем отстраняюсь и возвращаюсь в центр как раз в тот момент, когда Дима Поликаров, один из неплохих боксёров в этом клубе, поднимается на ринг. Мы стукаемся перчатками в знак приветствия, а потом отступаем друг от друга. Я поднимаю перед собой руки.
- Начали, - командует тренер.
Я первым наступаю на противника, делая несколько пробных комбинаций, - Дима ставит блок и закрывает лицо, уклоняясь, затем пытается достать меня ударом левой снизу, но я бью по его перчатке и отвожу замах в сторону. Сгибаю колени, уклоняюсь от выпада Поликарова, ухожу в бок и натыкаюсь на тросы, с разворота перекатываюсь вправо и оказываюсь зажатым в углу.
- Уходи из угла, - командует отец, Дима уже пытается прижать меня, но я ставлю блок и сильно ударяю ему по рёбрам, затем пользуюсь замешательством парня и провожу серию ударов. – Дима, за коленями следи. Ногами работай.
Я бросаю взгляд на Соню, которая смотрит на меня, и еле успеваю уклониться от замаха противника. Пытаюсь ударить его в голову, но Дима наклоняется в бок и уходит.
- Что вы как бабы на танцах! – орёт отец. – Поактивнее!
Я снова атакую, несколько раз ударяю по блоку Димы, затем захожу снизу по рёбрам, пытаюсь достать до его второго бока, но парень резко ударяет меня по носу, и я отшатываюсь назад.
- Защита, Егор! – громко говорит отец. – Уходи, что ты мнёшься!
Я отступаю под ударами Димы, уклоняюсь и случайно спотыкаюсь, падая на ринг. Успеваю подняться на ноги, пока меня полностью не прижали. Противник пытается завести меня в угол, но я нагибаюсь, прохожу под рукой парня и провожу серию ударов по его рёбрам – тот отлетает к тросам и ставит блок, защищая лицо и корпус.
Я случайно замечаю Соню, которая о чём-то болтает с Матвеем, затем она берёт у него из пачки сухарики и отправляет в рот. В этот момент я отвлекаюсь и пропускаю сильный удар в голову. На секунду всё темнее, и шум в ушах разрывает меня изнутри. Я отшатываюсь, с трудом слыша слова отца:
- Егор, сосредоточься!
Чёрт, я отвлёкся. Хватит с ним играть…
Ухожу от выпадов Димы, а потом резко ударяю ему в рёбра, затем пробиваю блок и несколько раз заезжаю по голове. Последний удар снизу в челюсть заставляет противника упасть на ринг.
Я победил.
- Молодец, Егор, - без энтузиазма хвалит меня тренер. – А теперь на грушу. Будешь сегодня отрабатывать удары. Дим, живой?
- Ага.
Я помогаю парню подняться на ноги. Мы дружескими хлопаем друг друга по перчаткам. Отец снова зовёт меня к себе.
- Так, что на счёт ужина? – шучу я, когда оказываюсь рядом с ним. Папа поджимает губы и с упрёком смотрит на меня. – Что? Я же победил.
Тренер вздыхает и опускает голову, думая над чем-то, а затем снова смотрит на меня.
- Знаешь, в чём твоя проблема, Егор? – я облокачиваюсь на тросы, чтобы нагнуться чуть ниже к мужчине. – Ты думаешь, что ты круче всех, что ты непобедим, что ты самый сильный, самый ловкий, самый удачливый. Вышел на ринг, и уже победа у тебя в кармане, но вся проблема в том, что это совершенно не так. Если тебя сейчас выпустить на профессиональные соревнования, ты ляжешь в первом же раунде. Победы затуманили тебе мозги. Ты постоянно недооцениваешь соперника, ставишь себя выше него. Вот эта твоя череда выигрышей на соревнованиях чистая удача. И когда-нибудь она закончится, если ты продолжишь и дальше так халатно относиться ко всему.
Я смотрю на отца, а потом говорю:
- Но ведь я действительно круче всех, - шучу я. Тренер закатывает глаза и отмахивается, мол, бесполезно с тобой разговаривать. Он разворачивается и направляется в сторону тренерской. – А что на счёт ужина?
- Я не против, - бросает отец.
Я улыбаюсь и спускаюсь с ринга – Соня смотрит на меня, пока я иду в её сторону.
- Круто, - говорит девушка. – Особенно последние удары.
Я фыркаю, довольно улыбаясь.
- Это ещё что, - тяну я, снимая перчатки, затем боксёрский шлем с головы. – Ты меня во время настоящего боя не видела. У нас скоро соревнования, так что ты должна обязательно прийти. И кстати, - я провожу рукой по волосам, убирая пот со лба. – Отец не против, если ты придёшь к нам на ужин как-нибудь.
- Что? – выпаливает Розина, затем смущенно отворачивается. – Я же сказала, что ещё не соглашалась на это.
- Я заранее спросил, - пожимаю плечом.
Матвей смеётся, и я залепляю ему оплеуху.
- Эй, за что?
- За всё хорошее! Я к груше. Потусите ещё немного без меня, - я улыбаюсь Соне, а потом отхожу в сторону.
Кажется, отец обиделся, раз поставил меня на всю тренировку отрабатывать удары. Сегодня мы должны были с ним заниматься с защитой, а он картинно развернулся и ушёл в тренерскую. Ну и ладно.
***
- Как тебе наш клуб? – спрашиваю я Соню, как только Матвей оставляет нас одних.
Мы возвращаемся после тренировки пешком – мне всё ещё дико жарко после упражнений, и даже вечерний мороз не остужает мой пыл.
- Здорово, - девушка улыбается. – Мне понравилось. Не думала, что будет так интересно наблюдать за тем, как тебя избивают.
Она смеётся.
- Слышь. Кто кого ещё там избивал, - я скольжу по льду, удерживая равновесие, а потом разворачиваюсь и иду спиной вперёд. – Так ты придёшь к нам на ужин?
- Может быть, - Розина пожимает плечом и лукаво смотрит на меня. – Как-нибудь.
- Могу позвать Матвея, если ты стесняешься, - улыбаюсь я.
- Как хочешь, - она хлопает меня по плечу, а потом опускает голову. – Что тебе говорил отец после боя?
Я неохотно кривлюсь, снова возвращаясь в нормальное положение, и иду прямо.
- Ругал, типа я несерьёзно отношусь к противнику, что я слишком зазнался из-за побед и что красуюсь перед тобой, - я замолкаю и прячу руки в карманах.
- А ты красовался передо мной? – издевается Соня.
- Ну, так. Немножко.
Девушка смеётся, сворачивая на перекрёстке, чтобы срезать дорогу до дома. Я следую за ней, и мы молча проходим до конца улицы.
- Что на выходных делаешь? – спрашиваю я.
- Не знаю, - Розина пожимает плечом. – Есть предложения? – я открываю рот, но она добавляет. – Кроме ужина.
Мы снова смеёмся.
- Я что-нибудь придумаю, - обещаю я.
- Вот когда придумаешь, тогда и поговорим, - Соня останавливается, потому что мы уже добираемся до её дома, и разворачивается на каблуках ко мне лицом. – Спасибо за вечер, Егор.
- Спасибо тебе, - улыбаюсь я.
Повисает неловкое молчание, где по закону фильмов должен будет произойти поцелуй. И мне дико этого хочется. Вся эта энергия, которая преследовала меня с момента выхода из раздевалки, была нужна именно для этого момента. Я хотел не выйти на ринг и побить кого-нибудь, я просто хотел поцеловать эту девчонку. И только сейчас, стоя перед подъездом её дома, я это понимаю.
Розина прикусывает губу, а потом разворачивается, чтобы уйти, но чёрта с два я её так просто отпущу!
Хватаю её за локоть и разворачиваю, обнимая за талию. Соня шумно выдыхает, чуть ли не падая на каблуках, но я держу её крепко.
- Егор… - шепчет Розина.
- Что? – так же.
- Ты…
Я наклоняюсь, чтобы прикоснуться к её губам, но её проворная рука снова останавливает меня. И опять эта глупая варежка! Поэтому я терпеть их не могу. Думаю, сейчас должна последовать фраза «в другой раз».
- Ты вчера это говорила, - выдыхаю я, убирая её руку и решительно впиваясь в губы поцелуем.
Соня не сопротивляется, и я сильнее прижимаю девушку к себе, проклиная всех на свете за то, что сейчас не лето. В куртках жутко неудобно. Такое чувство, что между нами целая пропасть, и как бы сильно я не притягивал к себе Розину, ничего не меняется.
Её руки обнимают меня за талию, наше дыхание сливается, а разгорячённые поцелуи затягивают в водоворот, из которого я не могу вырваться. У неё такие сладкие губы, что хочется съесть их, словно мороженое. Я прикасаюсь ладонью к её щеке, затем опускаю руку на шею. Её тело горячее и испепеляющее, будто само пламя течёт в её венах вместо крови.
Где-то срабатывает сигнализация от машины, затем кто-то кричит. Соня отстраняется от меня – её веки немного опущены, взгляд томный, а щёки раскрасневшиеся.
- Егор, - шепчет Розина.
Я снова легко целую её, а потом немного отстраняюсь. Девушка улыбается и отводит взгляд в сторону.
- О, Господи, - шарахается Соня, замечая кого-то, а потом начинает смеяться. – Чё ты подкрадываешься!? Шпион.
Я отступаю и оборачиваюсь. В стороне стоит девушка в чёрном пальто, на голове у неё серый шарф и капюшон, волосы длинные, тёмные, изящные чёрные брови. Она ниже Сони и миниатюрнее, хотя и на каблуках.
Незнакомка сдерживает смех.
- Да я подумала, вы испугаетесь, если я пройду незаметно и хлопну дверью подъезда, - она подходит ближе, заинтересованно разглядывая меня.
- Это моя сестра, - бросает Розина. – Маша.
- О, - я улыбаюсь. – Привет. Я Егор. Ну… - я неловко переступаю с ноги на ногу.
- Наслышана, - улыбается девушка, останавливаясь рядом с сестрой. – Извиняюсь, что помешала. Развлекайтесь дальше…
Маша дёргает бровями, а потом идёт в сторону подъезда.
- Подожди, Маш, - Соня заставляет сестру остановиться. – Я пойду, - девушка поворачивается ко мне. - Напиши мне на счёт выходных, когда придумаешь.
- Хорошо, - улыбаюсь.
Соня прикусывает губу, топчется на месте, а потом приближается и целует меня.
- Пока, - она смущённо отстраняется и поспешно отходит в сторону.
- Увидимся!
Девушка скрываются в подъезде. Я осматриваю окна дома, улыбаюсь себе под нос, а потом разворачиваюсь и ухожу. Не хватало ещё на её родителей наткнуться, а то, судя по её рассказам, они мне точно не обрадуются…
Соня.
- Милый мальчик, - подкалывает сестра, пока мы поднимаемся в квартиру. – Ну и как он целуется?
Я смущённо надуваюсь, вспоминая наш поцелуй перед подъездом, его руки, касающиеся моей шеи, обжигающее безумное дыхание и крепкие объятия. Не могу перестать улыбаться: щёки горят, а приятное тепло разливается у меня в груди. Никогда в жизни подобного не испытывала!
- Неплохо, - довольно тяну я. – Очень даже…
- Да ты вся светишься! – Маша толкает меня локтём в бок.
- Ничего подобного, - пихаю её в ответ, но чуть сильнее. – Только не говори маме, а то она отцу растреплет. Да и с вопросами пристанет.
- Пф-ф, - сестра вскидывает руки. – А то я не знаю. Проходила через это кучу раз. «А покажи фото, а какой он, а как зовут», - передразнивает она мать.
Я смеюсь.
- Не думаю, что папа обрадуется этому, - я взбегаю на лестничный пролёт и поворачиваюсь к Маше, чтобы подождать её. – Хотя, учитывая мою жизнь, я ещё удивляюсь, почему он мне жучок не подсунул, чтобы следить за мной. Он только и делает, что к тебе придирается, а я так, словно бы и не существую уже.
Сестра закатывает глаза и поджимает губы.
- Как-то лет в шестнадцать, когда я впервые переспала с парнем, он устроил дикий скандал, словно это конец света, а потом ходил покупать мне новый телефон со специальным списком, который нашёл в интернете. Там были модели, куда можно жучок запихнуть, - Маша качает головой. – Мама рассказала мне об этом только через пару лет. Говорила, что там столько крутых сотовых было, а он, как дурак, со своим списком ходил и искал именно те модели. Но жучок он мне так и не поставил.
Я фыркаю, пряча руки в карманах. Я помню что-то подобное. Мне тогда было десять, и я понятия не имела, из-за чего все кричат и злятся. Наверное, именно с того момента между сестрой и отцом появилась эта огромная пропасть. А, может быть, даже раньше.
- Да, что-то такое припоминаю, - тяну я, облизывая губы. – Учитывая, в каких тисках тебя отец держит, я словно так, для виду в доме нахожусь. Ты, кстати, только сейчас домой идёшь что ли?
Я вспоминаю, что днём сестра снова поругалась с родителями и куда-то ушла, как раз в тот момент, когда я вернулась со школы. Прошло уже несколько часов.
- Ага, - Маша удручённо кривится. – Гуляла с подругой. Не хотела домой возвращаться. Завтра на пары с утра, надо ещё лекции переписать, пока не забыла.
- А мне в шко-о-лу, - неохотно морщусь, останавливаясь перед нашей квартирой.
- Я даже не знаю, что хуже, - сестра толкает меня в бок и открывает дверь, заходя внутрь.
Я слышу звуки телевизора, закипающий чайник и маму, которая снова в миллионный раз за свою жизнь моет посуду. Здесь ничего не меняется: мать заядлая домохозяйка, отец единственный, кто работает в нашей семье и считает это великим героизмом, мол, вы делаете всё, что я захочу лишь из-за того, что я зарабатываю деньги. Это бред. Полнейший. Мою сестру это бесит, потому что каждый раз при ссоре отец тычет в то, что оплачивает её обучение. «Пока ты живёшь в моём доме, делаешь всё, что я тебе скажу». По моему, он слишком переоценивает свою роль в семье, особенно, когда в очередной раз говорит матери, что она тупая и ничего не умеет. Я стараюсь не лезть в это, в отличие от сестры. Её вся эта ситуация раздражает, поэтому она вечно скалится в сторону отца и пытается убедить маму в том, чтобы она перестала прогибаться под мужа и нашла уже себе хоть какую-то работу. Потому что такое отношение к человеку действительно настоящая низость.
Я раздеваюсь – Маша делает это быстрее, чтобы поспешно скрыться в своей комнате и не попасться на глаза родителей. Мне же всё равно. Я снимаю куртку, сапоги, стягиваю шапку. Ничего не сможет испортить мне настроение, потому я всё ещё могу почувствовать еле уловимый вкус губ Егора Штормова.
Родители не знают о нём. Тайна – она переполняет меня, живёт внутри меня и расцветает, словно красивый завораживающий цветок. Осталось только бороться с желанием поделиться ею, потому что тогда это всё перестанет быть секретом.
***
Егор ничего не пишет по поводу выходных, и, когда они наступают, я решаю, что парень просто не смог ничего придумать, чтобы заинтересовать меня. Или, возможно, у него нарисовались какие-то неотложные дела. Суббота проходит незаметно и скучно – я весь день сижу в своей комнате и делаю уроки на понедельник, чтобы завтра не забивать ими голову и спокойно отдохнуть. Иногда ко мне заходит Маша и помогает с заданиями, мы болтаем, слушаем музыку и обсуждаем мальчиков.
Сестра снова говорит о бывшем. Пару лет назад она встречалась с одним парнем, но он её бросил из-за каких-то своих заморочек. Они продолжили общаться, и вот уже почти два года как являются «друзьями», которые периодически пересекаются в коридорах универа, обнимаются при встрече, болтают, постоянно перепиваются «вконтакте» и периодически обсуждают пошлости. Маша была влюблена в него, долго переживала из-за расставания, и до сих пор её маленький разбитый мирок вертится вокруг этого человека. Что бы она не говорила, я вижу, как он тянет её вниз, а она вроде бы и не против.
