Таран всё так же преследует меня, куда бы я не направилась, хотя, скорее всего, не из-за того, что следит за мной для анонима, а потому что я ему нравлюсь. Это заметно невооружённым глазом, хотя парень почему-то не пытается ко мне подкатить или хоть как-то показать, что я ему небезразлична.
Кстати, от анонима вообще ни звука. Он подозрительно притих, и это меня настораживает. Словно он специально позволяет нам провернуть нашу задумку встретиться вчетвером и обсудить подробности происходящего, чтобы потом обрушить на нас весь свой гнев. Как он сделал это с Матвеем.
Всё близится к нашей революционной встрече, и с каждым днём я всё больше и больше волнуюсь из-за того, что после неё может последовать.
- А салат с креветками у вас есть? – спрашивает один из гогочущих парней, у которых я уже минут пять пытаюсь принять заказ, но все они настолько заняты удовлетворением своего внутреннего эго, что только и могут выпендриваться перед друг другом, думая, что это настолько круто, что позволит им закадрить такую официантку, как я.
- Нет, - поджимаю губы. – Все блюда есть в меню.
Я упираюсь правой рукой в бок, сжимая пальцами левой свой блокнот, куда я постоянно записываю заказы, если их настолько много, что я просто не в силах их запомнить. Хотя, если честно, я вообще не люблю ничего лишнего держать в голове, так что всегда всё фиксирую на бумаге. Так мозги особо не загружаются, и мне спокойнее, не буду бояться, что что-нибудь забуду. Хотя, я и так не боюсь. Мне не особо нравится здесь работать, и я только и делаю, что жду, когда же меня уже уволят. Держусь я здесь только ради денег, так что особо не расстроюсь, если этот жирный идиот с перстнями на пальцах-сосисках вышвырнет меня с работы.
- Ну, как так-то? – говорит другой парень с тошными кривыми губами. – Мой друг хочет салат с креветками, а клиент всегда прав. Сделайте же что-нибудь.
Я пристально смотрю на него, словно на идиота.
- В меню нет салата с креветками, - вкрадчиво повторяю я, словно передо мной тупой ребёнок. – Если хотите креветки, идите в другое место.
- А мы не хотим в другое место, - снова повторяет первый парень, откидываясь на спинку стула.
- Тогда выберете что-нибудь из доступных блюд, - безразлично бросаю я, постукивая ногой по полу.
Моя смена должна закончиться через десять минут, и, скорее всего, этот столик будет последним, который я обслужу, но из-за этих противных парней, которые только и могут, что выпендриваться, я не могу сделать даже этого. После смены мне нужно будет пойти на место встречи и подождать, пока меня заберёт кто-нибудь из нашей четвёрки. Сегодня вечером мы соберёмся все вместе и обсудим всё, что происходит с нами и что нам следует сделать дальше.
- Ты что, не слышала его? – не понимает третий парнишка. – Он те только что сказал, что хочет сраные креветки. Так что метнулась быстро на кухню и сказала вашему коку, чтобы он приготовил нам то, что мы хотим.
- Сраных креветок у нас нет, - сквозь зубы говорю я. – Все вопросы к менеджеру и к тому, кто составляет меню. Либо заказываете что-нибудь из списка, либо ходите голодные. И у нас повар, а не кок. Коки на кораблях.
Парень фыркает и хлопает ладонью по коленке, словно я разочаровала его, а я же спокойно смотрю на каждого из них, ожидая, когда же они, наконец, перестанут валять дурака и сделают заказ. Я бросаю взгляд в сторону охранника, топчущегося у входа, и у меня возникает жуткое желание позвать его, но я этого не делаю.
- Умная шоль такая? – парень кривится. – Креветок нам неси!
Я замечаю краем глаза, как остальные посетители начинают коситься в нашу сторону и о чём-то переговариваться, осуждающе осматривая парней. Я облизываю губы и вздыхаю.
- Да ладно тебе, Паш, - второй парень с отвратительными губами усмехается. – Что ты пристал к девушке. Нет у них креветок.
Его рука свешивается со стула, как бы случайно задевая мой зад, и я внутренне передёргиваюсь. Так, спокойно. Устроишь скандал, тебя выпрут отсюда и даже не заплатят за отработанные дни. Стоп. А мне ли не плевать?
- Ещё раз так сделаешь, я тебе вилку воткну в руку, - тихо тяну я, стараясь не повышать голос и не привлекать к себе внимания.
- Воу, воу, - парень вскидывает руки. – Какие здесь агрессивные официантки.
Остальные начинают смеяться – я смотрю на наручные часы и с радостью понимаю, что моя смена уже закончилась. Наконец-то! Могу теперь избавиться от этих упырей и направиться по своим делам.
- Можешь написать на меня жалобу, - язвительно тяну я. – Кажется, сегодня вы все останетесь без еды, потому что моя смена уже закончилась.
Я качаю головой и, наплевав на все устои и законы этого кафе, разворачиваюсь, направляясь в сторону административных помещений, чтобы переодеться. Не обращая внимания на возмущённые выкрики, направленные мне вслед, я покидаю зал и облегчённо вздыхаю.
- Как они меня достали… - громко стону я. – Юль, обслужи третий столик, я уже всё. Креветки им преподнеси, чтобы не ныли, - обращаюсь к одной из официанток, которая в этот момент бездельничает.
- Креветки? – фыркает блондинка. – У нас же их нет.
- В том-то и дело!
Я прохожу мимо неё, не обращая больше ни на кого внимания, заканчиваю все дела, переодеваюсь, отчитываюсь перед начальством и только после этого покидаю душное и отвратительное заведение, в тайне надеясь, что больше никогда в жизни не вернусь сюда.
Теперь осталось только добраться до места встречи, и молиться, чтобы аноним всё-таки не узнал об этом. Да помогут нам Боги в этом тёмном и беспросветном деле…
Сегодня я не беру свой любимый байк. Оставляю его на стоянке возле общежития. По данным Маши, Таран сейчас на тренировке на полигоне, так же как и Миша. Сестра же в этот раз решила остаться дома, чтобы до конца вылечиться и избавиться от последствия болезни, так что эти двое нам мешать точно не станут.
Егор не говорил мне подробностей, поэтому я понятия не имею, как именно они решили выловить каждого из нас и что за безопасное место нашли, чтобы обсудить детали. Шторм сказал мне лишь одно: жди в указанном месте в нужное время.
Вот я и жду. Стою на остановке, прикрываясь, что дожидаюсь свою маршрутку, а сама опасливо осматриваюсь, надеясь, что за мной не следят. Никого подозрительного поблизости не видно, хотя кто их знает. Может быть, это бабулька, которая стоит рядом со мной, упорно пытаясь посчитать мелочь на проезд.
Время тянется, и стоять на одном месте, пропуская все маршрутки, становится уже неловко. Так и кажется, что все пялятся на меня, думая, какого чёрта она стоит здесь и ждёт непонятно чего. Но, с другой стороны, люди приезжают, люди уезжают, так что вряд ли кто-нибудь вообще обращает на меня внимание.
Спустя минут двадцать моего бесполезного ожидания, возле меня плавно тормозит машина. Я не сразу замечаю, что за рулём сидит Егор и смотрит на меня так, словно пытается заглянуть в мои мысли и увидеть там мои самые сокровенные тайны. Я не мешкаю: забираюсь на переднее сидение и хлопаю дверью. Машина трогается с места и уезжает.
- Чего так долго? – бурчу я.
Парень кривится.
- Надо было убедиться, что за тобой не следят. Ждал подходящего момента, - говорит Шторм.
Я поджимаю губы и откидываюсь на спинку сидения.
- Вряд ли подобная осторожность сработает в людном месте, - бормочу я. – наблюдать могли и с другой стороны улицы, как за тобой, так и за мной.
- Значит, придётся покататься немного, чтобы сбить их со следа, - усмехается парень.
Я смотрю на его профиль, с тоской замечая, что внутри меня начинают скрестись кошки. Отвернувшись, я вздыхаю и смотрю в окно.
- Что с остальными? – интересуюсь я.
- Их я уже доставил в нужное место.
- Ах, я, значит, самая последняя? – немного обижаюсь я.
Егор тормозит на светофоре.
- Ты работала, - парень смотрит на меня. – Поэтому я сначала разобрался с ними. И вообще, хватит ныть. Скажи спасибо, что я сам за тобой заехал.
- О, спасибо! Это так мило с твоей стороны! – язвлю я. – Как бы я жила без этого поступка. Даже не знаю.
Штормов ничего не отвечает, и нас накрывает неловкая тишина. Я смотрю в окно, даже не собираясь снова заговаривать с водителем, и думаю о том, что сейчас, сидя рядом с человеком, которого я когда-то любила, затея работать вместе с ним кажется мне слишком безумной и отвратительной. В груди нарастает тяжесть, и я никак не могу от неё избавиться. Если так пойдёт и дальше, то у нас вряд ли получится сотрудничать. Одно радует: вместе всё же лучше бороться против анонима, чем по одиночке. Вместе мы сможем справиться…
The Birthday Massacre – Goodnight
Егор.
Убедившись, что за нами нет слежки, я сворачиваю с главной дороги во двор и останавливаю машину под деревом, растущим недалеко от детской площадки, словно надеясь, что это может мне спрятать автомобиль. Глушу двигатель и решительно выбираюсь на улицу.
- Где мы? – интересуется Розина, вылезая из авто и хлопая дверью.
- Тебе лучше не знать, - хмурюсь я.
Закрыв машину, я осматриваюсь, чтобы ещё раз успокоиться и избавиться от мысли, что за нами наблюдают, а затем направляюсь в сторону крайнего подъезда. Пятиэтажные старые дома обступают дворик, нависая над нами, окна первых этажей прячутся за деревьями, где-то далеко смеются дети. На балконе на втором этаже стоит какой-то пропитый мужчина и курит, всматриваясь в проходящих внизу людей.
Соня следует за мной. Я подхожу к подъезду – здесь нет домофона, потому что здания старые и потрёпанные временем, - и я с лёгкостью проникаю внутрь, даже не соизволив придержать дверь для девушки. Она, кажется, не возражает, а если и возражает, то мне как-то всё равно. Я не из тех галантных ухажёров, которые пропускают даму вперёд, водят их по ресторанам и дарят дорогие подарки.
Мы поднимаемся на третий этаж и останавливаемся возле левой двери. Я смотрю вниз, свешиваясь с перил, чтобы убедиться, что за нами не идёт хвост, но в подъезде тишина и спокойствие. А ещё воняет каким-то дерьмом.
Убедившись в том, что всё в порядке, я нажимаю на звонок три раза. Открывают не сразу. Осторожничают. А когда, замок, наконец, щёлкает и дверь приоткрывается, я хватаю её рукой и резко тяну на себя, поспешно проникая в квартиру. Матвей шарахается в сторону, поджимая губы, словно я его напугал.
- Можешь не разуваться, - говорю я Розиной.
Подождав, пока девушка зайдёт внутрь, я закрываю за ней дверь и поворачиваю ключ. Ну, вот и всё. Дело сделано. Надеюсь, что аноним даже не заподозрил о том, что мы решили собраться вчетвером, или хотя бы не узнал, где именно.
- Что это за место? – снова спрашивает Розина, проходя вглубь квартиры.
- Да так, хата кореша, - бросаю я, не собираясь рассказывать подробности об этом месте и о том, как именно я заполучил его. Это, в принципе, не так интересно.
Протиснувшись мимо Матвея и Сони, я прохожу в глубь помещения Квартира однокомнатная и чертовски ужасная. Здесь настоящий клоповник, хотя, если прибраться и привести всё в порядок, то жить можно. Света здесь нет, так как его отключили за неуплату, но он, в принципе, нам и не понадобится, ведь на улице ещё светло. Так же тут нет ни телевизора, ни вообще какой-либо техники. Лишь старая плита на кухне и раковина.
В комнате стоит одна кровать, на которой сидит Маша и роется в телефоне. Рядом старая тумбочка, в углу комод с зеркалом. Стул возле шкафа. Прогнившее окно скрывает полупрозрачная грязная тюль. На стене рисунок девушки и ещё какие-то калякали.
Маша поднимает на меня взгляд, отрываясь от сотового, а потом переводит его на свою сестру, которая как раз заходит в комнату. Соня морщится, осматриваясь. Ей явно не по душе подобные условия.
- Ну, мы собрались, - говорит Матвей, прикрывая за собой дверь. – Что дальше?
Я отступаю в сторону, чтобы каждый из присутствующих попал в поле моего зрения. Маша ставит блокировку на телефон, но не убирает его, словно бы вместе с ним чувствует себя гораздо комфортнее. Все молчат, неловко смотря друг друга.
- Ну, - Соня первая подаёт голос. – Давайте расскажем, что нас связывает с анонимом. Для начала.
- Нужно будет принести карточки, - говорит Маша. – Может быть сможем как-то связать их. Все письма, каждое из них.
- У меня дома пасутся копы, - бросает Матвей, прислоняясь спиной к стене. – К тому же по любому все мои карточки забрали в полицию. Они висели у меня на стене.
Розина-старшая вздыхает и облокачивается предплечьями о свои колени. В своих военных штанах она смахивает на солдата, который отслужил уже как минимум лет пять.
- Ладно. Тогда давайте просто расскажем, что было в последних письмах. После того, как нас собрал этот петуш ночью, - предлагаю я, думая о том, что аноним запретил говорить об этом.
Все пожимают плечом, соглашаясь.
- Мне надо было пойти в больницу и провериться, - говорит Матвей. – Но, ясен хуй, я туда не пошёл. Поэтому аноним натравил на меня копов. Типа у меня дома запрещённые наркотики. Вот и всё.
Я поджимаю губы, думая о том, что парень умолчал о транквилизаторах и о своей зависимости.
Я смотрю на Машу, затем на Соню.
- Я должна была отнести конверт по указанному адресу, - признаётся Розина-старшая. – Недавно я отнесла его. Что было внутри, я не знаю.
- И ты даже не открыла? – возмущаюсь я. – А вдруг там что-то важное было!
Она пожимает плечом и недолго молчит.
- Он сказал, чтобы я не открывала… - я с упрёком смотрю на девушку. – Да что? – возмущается она. – Я настолько подозрительная в последнее время, что мне уже кажется, что жучки не только на мне, но и внутри меня тоже! Я побоялась открывать. Не знаю…
Я вздыхаю и качаю головой.
- Отстань от неё, - говорит Соня. – Если бы аноним узнал, всё могло быть и хуже. Видел, что он с Матвеем сделал? Нужно быть осторожными, - девушка замолкает, а я выжидающе смотрю на неё, дожидаясь, когда же Розина начнёт свой рассказ. Блондинка поджимает губы и отворачивается, строя гримасу. – Я должна была встретиться с человеком в месте, где познакомилась с Егором. И передать ему «небо падает». Это оказалась Яна Куркина.
- Куркина? – выпаливаю я. – Да ладно! Она же свалила в Москву. Или куда там. Куркина…
Я задумчиво хмурюсь, вспоминая, как после переезда Розиной в Питер, ещё до того, как я встал на ноги, Яна пыталась сблизиться со мной. Она постоянно названивала и приходила к нам домой, списывая всё на то, что ей меня жаль и что она хочет поддержать меня, особенно после того, как я расстался с Соней. А потом вообще начала слишком упорные знаки внимания проявлять. Я тогда был не в состоянии вообще с кем-либо общаться или же сближаться, поэтому в конце концов просто послал её. Девушка обиделась и больше не приходила, а потом я узнал, что она свалила в Москву после окончания школы.
- Странно… Ладно. Мне аноним написал, чтобы я отказался тренировать одного парнишку. Пригрозил, что сдаст «Конечный пункт» копам. Там, вроде как, продаются запрещённые вещества. Я поговорил с Шершнем, - замечаю непонимающие взгляды девушек и поясняю. – Владелицей клуба… Чёрт… - мысли начинают путаться, и я трясу головой. - Короче. Есть чувак, Арчи, которому я должен кучу бабла. Я тренировал его племянника, чтобы отработать долг. Если бы я отказался работать с парнем, то у меня были бы большие проблемы.
Кстати, от анонима вообще ни звука. Он подозрительно притих, и это меня настораживает. Словно он специально позволяет нам провернуть нашу задумку встретиться вчетвером и обсудить подробности происходящего, чтобы потом обрушить на нас весь свой гнев. Как он сделал это с Матвеем.
Всё близится к нашей революционной встрече, и с каждым днём я всё больше и больше волнуюсь из-за того, что после неё может последовать.
***
- А салат с креветками у вас есть? – спрашивает один из гогочущих парней, у которых я уже минут пять пытаюсь принять заказ, но все они настолько заняты удовлетворением своего внутреннего эго, что только и могут выпендриваться перед друг другом, думая, что это настолько круто, что позволит им закадрить такую официантку, как я.
- Нет, - поджимаю губы. – Все блюда есть в меню.
Я упираюсь правой рукой в бок, сжимая пальцами левой свой блокнот, куда я постоянно записываю заказы, если их настолько много, что я просто не в силах их запомнить. Хотя, если честно, я вообще не люблю ничего лишнего держать в голове, так что всегда всё фиксирую на бумаге. Так мозги особо не загружаются, и мне спокойнее, не буду бояться, что что-нибудь забуду. Хотя, я и так не боюсь. Мне не особо нравится здесь работать, и я только и делаю, что жду, когда же меня уже уволят. Держусь я здесь только ради денег, так что особо не расстроюсь, если этот жирный идиот с перстнями на пальцах-сосисках вышвырнет меня с работы.
- Ну, как так-то? – говорит другой парень с тошными кривыми губами. – Мой друг хочет салат с креветками, а клиент всегда прав. Сделайте же что-нибудь.
Я пристально смотрю на него, словно на идиота.
- В меню нет салата с креветками, - вкрадчиво повторяю я, словно передо мной тупой ребёнок. – Если хотите креветки, идите в другое место.
- А мы не хотим в другое место, - снова повторяет первый парень, откидываясь на спинку стула.
- Тогда выберете что-нибудь из доступных блюд, - безразлично бросаю я, постукивая ногой по полу.
Моя смена должна закончиться через десять минут, и, скорее всего, этот столик будет последним, который я обслужу, но из-за этих противных парней, которые только и могут, что выпендриваться, я не могу сделать даже этого. После смены мне нужно будет пойти на место встречи и подождать, пока меня заберёт кто-нибудь из нашей четвёрки. Сегодня вечером мы соберёмся все вместе и обсудим всё, что происходит с нами и что нам следует сделать дальше.
- Ты что, не слышала его? – не понимает третий парнишка. – Он те только что сказал, что хочет сраные креветки. Так что метнулась быстро на кухню и сказала вашему коку, чтобы он приготовил нам то, что мы хотим.
- Сраных креветок у нас нет, - сквозь зубы говорю я. – Все вопросы к менеджеру и к тому, кто составляет меню. Либо заказываете что-нибудь из списка, либо ходите голодные. И у нас повар, а не кок. Коки на кораблях.
Парень фыркает и хлопает ладонью по коленке, словно я разочаровала его, а я же спокойно смотрю на каждого из них, ожидая, когда же они, наконец, перестанут валять дурака и сделают заказ. Я бросаю взгляд в сторону охранника, топчущегося у входа, и у меня возникает жуткое желание позвать его, но я этого не делаю.
- Умная шоль такая? – парень кривится. – Креветок нам неси!
Я замечаю краем глаза, как остальные посетители начинают коситься в нашу сторону и о чём-то переговариваться, осуждающе осматривая парней. Я облизываю губы и вздыхаю.
- Да ладно тебе, Паш, - второй парень с отвратительными губами усмехается. – Что ты пристал к девушке. Нет у них креветок.
Его рука свешивается со стула, как бы случайно задевая мой зад, и я внутренне передёргиваюсь. Так, спокойно. Устроишь скандал, тебя выпрут отсюда и даже не заплатят за отработанные дни. Стоп. А мне ли не плевать?
- Ещё раз так сделаешь, я тебе вилку воткну в руку, - тихо тяну я, стараясь не повышать голос и не привлекать к себе внимания.
- Воу, воу, - парень вскидывает руки. – Какие здесь агрессивные официантки.
Остальные начинают смеяться – я смотрю на наручные часы и с радостью понимаю, что моя смена уже закончилась. Наконец-то! Могу теперь избавиться от этих упырей и направиться по своим делам.
- Можешь написать на меня жалобу, - язвительно тяну я. – Кажется, сегодня вы все останетесь без еды, потому что моя смена уже закончилась.
Я качаю головой и, наплевав на все устои и законы этого кафе, разворачиваюсь, направляясь в сторону административных помещений, чтобы переодеться. Не обращая внимания на возмущённые выкрики, направленные мне вслед, я покидаю зал и облегчённо вздыхаю.
- Как они меня достали… - громко стону я. – Юль, обслужи третий столик, я уже всё. Креветки им преподнеси, чтобы не ныли, - обращаюсь к одной из официанток, которая в этот момент бездельничает.
- Креветки? – фыркает блондинка. – У нас же их нет.
- В том-то и дело!
Я прохожу мимо неё, не обращая больше ни на кого внимания, заканчиваю все дела, переодеваюсь, отчитываюсь перед начальством и только после этого покидаю душное и отвратительное заведение, в тайне надеясь, что больше никогда в жизни не вернусь сюда.
Теперь осталось только добраться до места встречи, и молиться, чтобы аноним всё-таки не узнал об этом. Да помогут нам Боги в этом тёмном и беспросветном деле…
Сегодня я не беру свой любимый байк. Оставляю его на стоянке возле общежития. По данным Маши, Таран сейчас на тренировке на полигоне, так же как и Миша. Сестра же в этот раз решила остаться дома, чтобы до конца вылечиться и избавиться от последствия болезни, так что эти двое нам мешать точно не станут.
Егор не говорил мне подробностей, поэтому я понятия не имею, как именно они решили выловить каждого из нас и что за безопасное место нашли, чтобы обсудить детали. Шторм сказал мне лишь одно: жди в указанном месте в нужное время.
Вот я и жду. Стою на остановке, прикрываясь, что дожидаюсь свою маршрутку, а сама опасливо осматриваюсь, надеясь, что за мной не следят. Никого подозрительного поблизости не видно, хотя кто их знает. Может быть, это бабулька, которая стоит рядом со мной, упорно пытаясь посчитать мелочь на проезд.
Время тянется, и стоять на одном месте, пропуская все маршрутки, становится уже неловко. Так и кажется, что все пялятся на меня, думая, какого чёрта она стоит здесь и ждёт непонятно чего. Но, с другой стороны, люди приезжают, люди уезжают, так что вряд ли кто-нибудь вообще обращает на меня внимание.
Спустя минут двадцать моего бесполезного ожидания, возле меня плавно тормозит машина. Я не сразу замечаю, что за рулём сидит Егор и смотрит на меня так, словно пытается заглянуть в мои мысли и увидеть там мои самые сокровенные тайны. Я не мешкаю: забираюсь на переднее сидение и хлопаю дверью. Машина трогается с места и уезжает.
- Чего так долго? – бурчу я.
Парень кривится.
- Надо было убедиться, что за тобой не следят. Ждал подходящего момента, - говорит Шторм.
Я поджимаю губы и откидываюсь на спинку сидения.
- Вряд ли подобная осторожность сработает в людном месте, - бормочу я. – наблюдать могли и с другой стороны улицы, как за тобой, так и за мной.
- Значит, придётся покататься немного, чтобы сбить их со следа, - усмехается парень.
Я смотрю на его профиль, с тоской замечая, что внутри меня начинают скрестись кошки. Отвернувшись, я вздыхаю и смотрю в окно.
- Что с остальными? – интересуюсь я.
- Их я уже доставил в нужное место.
- Ах, я, значит, самая последняя? – немного обижаюсь я.
Егор тормозит на светофоре.
- Ты работала, - парень смотрит на меня. – Поэтому я сначала разобрался с ними. И вообще, хватит ныть. Скажи спасибо, что я сам за тобой заехал.
- О, спасибо! Это так мило с твоей стороны! – язвлю я. – Как бы я жила без этого поступка. Даже не знаю.
Штормов ничего не отвечает, и нас накрывает неловкая тишина. Я смотрю в окно, даже не собираясь снова заговаривать с водителем, и думаю о том, что сейчас, сидя рядом с человеком, которого я когда-то любила, затея работать вместе с ним кажется мне слишком безумной и отвратительной. В груди нарастает тяжесть, и я никак не могу от неё избавиться. Если так пойдёт и дальше, то у нас вряд ли получится сотрудничать. Одно радует: вместе всё же лучше бороться против анонима, чем по одиночке. Вместе мы сможем справиться…
The Birthday Massacre – Goodnight
Егор.
Убедившись, что за нами нет слежки, я сворачиваю с главной дороги во двор и останавливаю машину под деревом, растущим недалеко от детской площадки, словно надеясь, что это может мне спрятать автомобиль. Глушу двигатель и решительно выбираюсь на улицу.
- Где мы? – интересуется Розина, вылезая из авто и хлопая дверью.
- Тебе лучше не знать, - хмурюсь я.
Закрыв машину, я осматриваюсь, чтобы ещё раз успокоиться и избавиться от мысли, что за нами наблюдают, а затем направляюсь в сторону крайнего подъезда. Пятиэтажные старые дома обступают дворик, нависая над нами, окна первых этажей прячутся за деревьями, где-то далеко смеются дети. На балконе на втором этаже стоит какой-то пропитый мужчина и курит, всматриваясь в проходящих внизу людей.
Соня следует за мной. Я подхожу к подъезду – здесь нет домофона, потому что здания старые и потрёпанные временем, - и я с лёгкостью проникаю внутрь, даже не соизволив придержать дверь для девушки. Она, кажется, не возражает, а если и возражает, то мне как-то всё равно. Я не из тех галантных ухажёров, которые пропускают даму вперёд, водят их по ресторанам и дарят дорогие подарки.
Мы поднимаемся на третий этаж и останавливаемся возле левой двери. Я смотрю вниз, свешиваясь с перил, чтобы убедиться, что за нами не идёт хвост, но в подъезде тишина и спокойствие. А ещё воняет каким-то дерьмом.
Убедившись в том, что всё в порядке, я нажимаю на звонок три раза. Открывают не сразу. Осторожничают. А когда, замок, наконец, щёлкает и дверь приоткрывается, я хватаю её рукой и резко тяну на себя, поспешно проникая в квартиру. Матвей шарахается в сторону, поджимая губы, словно я его напугал.
- Можешь не разуваться, - говорю я Розиной.
Подождав, пока девушка зайдёт внутрь, я закрываю за ней дверь и поворачиваю ключ. Ну, вот и всё. Дело сделано. Надеюсь, что аноним даже не заподозрил о том, что мы решили собраться вчетвером, или хотя бы не узнал, где именно.
- Что это за место? – снова спрашивает Розина, проходя вглубь квартиры.
- Да так, хата кореша, - бросаю я, не собираясь рассказывать подробности об этом месте и о том, как именно я заполучил его. Это, в принципе, не так интересно.
Протиснувшись мимо Матвея и Сони, я прохожу в глубь помещения Квартира однокомнатная и чертовски ужасная. Здесь настоящий клоповник, хотя, если прибраться и привести всё в порядок, то жить можно. Света здесь нет, так как его отключили за неуплату, но он, в принципе, нам и не понадобится, ведь на улице ещё светло. Так же тут нет ни телевизора, ни вообще какой-либо техники. Лишь старая плита на кухне и раковина.
В комнате стоит одна кровать, на которой сидит Маша и роется в телефоне. Рядом старая тумбочка, в углу комод с зеркалом. Стул возле шкафа. Прогнившее окно скрывает полупрозрачная грязная тюль. На стене рисунок девушки и ещё какие-то калякали.
Маша поднимает на меня взгляд, отрываясь от сотового, а потом переводит его на свою сестру, которая как раз заходит в комнату. Соня морщится, осматриваясь. Ей явно не по душе подобные условия.
- Ну, мы собрались, - говорит Матвей, прикрывая за собой дверь. – Что дальше?
Я отступаю в сторону, чтобы каждый из присутствующих попал в поле моего зрения. Маша ставит блокировку на телефон, но не убирает его, словно бы вместе с ним чувствует себя гораздо комфортнее. Все молчат, неловко смотря друг друга.
- Ну, - Соня первая подаёт голос. – Давайте расскажем, что нас связывает с анонимом. Для начала.
- Нужно будет принести карточки, - говорит Маша. – Может быть сможем как-то связать их. Все письма, каждое из них.
- У меня дома пасутся копы, - бросает Матвей, прислоняясь спиной к стене. – К тому же по любому все мои карточки забрали в полицию. Они висели у меня на стене.
Розина-старшая вздыхает и облокачивается предплечьями о свои колени. В своих военных штанах она смахивает на солдата, который отслужил уже как минимум лет пять.
- Ладно. Тогда давайте просто расскажем, что было в последних письмах. После того, как нас собрал этот петуш ночью, - предлагаю я, думая о том, что аноним запретил говорить об этом.
Все пожимают плечом, соглашаясь.
- Мне надо было пойти в больницу и провериться, - говорит Матвей. – Но, ясен хуй, я туда не пошёл. Поэтому аноним натравил на меня копов. Типа у меня дома запрещённые наркотики. Вот и всё.
Я поджимаю губы, думая о том, что парень умолчал о транквилизаторах и о своей зависимости.
Я смотрю на Машу, затем на Соню.
- Я должна была отнести конверт по указанному адресу, - признаётся Розина-старшая. – Недавно я отнесла его. Что было внутри, я не знаю.
- И ты даже не открыла? – возмущаюсь я. – А вдруг там что-то важное было!
Она пожимает плечом и недолго молчит.
- Он сказал, чтобы я не открывала… - я с упрёком смотрю на девушку. – Да что? – возмущается она. – Я настолько подозрительная в последнее время, что мне уже кажется, что жучки не только на мне, но и внутри меня тоже! Я побоялась открывать. Не знаю…
Я вздыхаю и качаю головой.
- Отстань от неё, - говорит Соня. – Если бы аноним узнал, всё могло быть и хуже. Видел, что он с Матвеем сделал? Нужно быть осторожными, - девушка замолкает, а я выжидающе смотрю на неё, дожидаясь, когда же Розина начнёт свой рассказ. Блондинка поджимает губы и отворачивается, строя гримасу. – Я должна была встретиться с человеком в месте, где познакомилась с Егором. И передать ему «небо падает». Это оказалась Яна Куркина.
- Куркина? – выпаливаю я. – Да ладно! Она же свалила в Москву. Или куда там. Куркина…
Я задумчиво хмурюсь, вспоминая, как после переезда Розиной в Питер, ещё до того, как я встал на ноги, Яна пыталась сблизиться со мной. Она постоянно названивала и приходила к нам домой, списывая всё на то, что ей меня жаль и что она хочет поддержать меня, особенно после того, как я расстался с Соней. А потом вообще начала слишком упорные знаки внимания проявлять. Я тогда был не в состоянии вообще с кем-либо общаться или же сближаться, поэтому в конце концов просто послал её. Девушка обиделась и больше не приходила, а потом я узнал, что она свалила в Москву после окончания школы.
- Странно… Ладно. Мне аноним написал, чтобы я отказался тренировать одного парнишку. Пригрозил, что сдаст «Конечный пункт» копам. Там, вроде как, продаются запрещённые вещества. Я поговорил с Шершнем, - замечаю непонимающие взгляды девушек и поясняю. – Владелицей клуба… Чёрт… - мысли начинают путаться, и я трясу головой. - Короче. Есть чувак, Арчи, которому я должен кучу бабла. Я тренировал его племянника, чтобы отработать долг. Если бы я отказался работать с парнем, то у меня были бы большие проблемы.
