Александра погрузилась в размышления. Как ни странно, шум дождя помогал ей настроиться. Она закрыла глаза и уже в который раз попыталась представить Незнакомку.
«Теперь я знаю о тебе уже больше. Тебе дали имя Мария, но именно что дали. Оно не было твоим по рождению. Эти люди снабдили Петра Алексеева ложной информацией, чтобы он потом точно так же снабдил ею тебя. Но зачем? Что такого ты могла знать? Или вспомнить? Эти люди как-то связаны с медициной, возможно, и ты к этому имеешь какое–то отношение? Только какое? Ты врач? Медсестра? Учёный?»
Кто-то наступил ей на ногу, буркнул: «Извини» – и стал пробираться сквозь толпу недовольных пассажиров. Александра лишь мельком обратила внимание на силуэт, но и этого мгновения хватило, чтобы все мысли разом испарились, уступив место совершенно другим размышлениям – размышлениям об этом человеке. Она узнала его, хотя и не услышала привычных фраз, не увидела кустистых бровей и глубокой морщины, пересекающей выпуклый лоб. Когда автобус остановился, и знакомый голос произнёс: «Отойди ты, мешаешь выйти мне» – сомнений не осталось. Это был Конюхов Владимир Вениаминович, руководитель следственного отдела. Вот только что он здесь делал, в остановке от больницы? Совпадение? Александра мало верила в такие совпадения. Интуиция подсказывала, что дело в другом. Вынужденная работать кулаками, она протолкнулась к выходу и буквально выскочила перед тем, как автобус тронулся с места.
О том, что красный зонт она обронила, пока пробивалась сквозь толпу, и теперь его нещадно топчут чьи-то ноги, она поняла только у входа в какое-то здание. Из-за пелены дождя трудно было различить название, но вывеска напоминала типичный пивной ресторан. В одном из таких мест она частенько видела своего отца в компании друзей. Сергей Владимирович Селивёрстов ни в коем случае не был пьяницей, но был не прочь иногда отдохнуть за литровой кружкой светлого пива.
Александра зашла внутрь, даже не пытаясь остаться незамеченной. По опыту именно те, кто старался спрятаться, чаще всего и попадались на глаза, да что там часто – всегда.
В утренние часы в ресторане было малолюдно: двое молодых людей за столиком у правой стены, двое у левой. Александра расположилась прямо за ними. Через три стола спиной к ней сидел Конюхов, и пока он был один. Она заказала вишнёвое пиво, хотя терпеть не могла любой вид алкоголя, но воду здесь не подавали и об этом было сказано прямо в меню. Из съестного подходящими оказались только сырные гренки. Детектив принялась жевать пережаренную булку и ждать.
Когда из шести предложенных гренок, щедро посыпанных не только сыром, но и зачем-то сухим луком, осталась ровно половина, к столику Конюхова приблизилась женщина. Она была примерно того же возраста, что и Александра и даже цвет волос совпадал – шоколадные, но вот длиной они отличались разительно, и если у Александры волосы были до поясницы, то у этой женщины они заканчивались там, где начинались уши. Кстати, уши были великоваты, да и всё в ней было каким-то несуразным: начиная от внешности, заканчивая предпочтениями в еде. Видимо, пользуясь положением Конюхова, она решила принести с собой еду: два аккуратно нарезанных ломтика булки с тонкими кружками колбасы и термос с кофе. Судя по всему, Конюхова здесь уважали, раз позволили спутнице нарушить правило заведения. Александра достала мобильный и направила его прямо на эту странную пару. Делая вид, что смотрит что-то в телефоне, она принялась записывать видео.
– Он нервничает, – сообщила женщина, покусывая губу и раскручивая крышку термоса. – Спрашивает, когда всё закончится.
– Думаю, завтра, послезавтра, – ответил Конюхов. – Улик достаточно на неё. В порядке всё. Так и передай ему.
Женщина сделала большой глоток, затем второй и произнесла:
– Вся эта канитель выматывает. Я устала.
– Где остановилась ты?
– У своих. Как её посадите, позвони, а лучше, когда всё закончится.
После этих слов она оглянулась назад:
– Тут нет камер?
– Есть, но из полиции я, не забывай. Улажу, в случае чего.
Женщина улыбнулась и даже стала привлекательной.
– Смотри, он не любит проблем.
– А деньги когда?
– Когда заберёт у Нойтера бизнес.
Женщина убрала обратно в сумку недоеденный бутерброд и направилась к выходу. Александра сделала вид, будто уронила что-то, и пусть этот трюк выглядел как фрагмент из плохого фильма – сработало. Её никто не заметил. Конюхов, вышедший следом за женщиной, даже не бросил взгляд в её сторону.
Уже дома, высушивая волосы феном, Александра не могла отделаться от ощущения, что упускает какую-то деталь: настолько очевидную, что невозможно заметить сразу. Было ясно: Конюхов как-то замешан в двойном убийстве и не оставалось сомнений – посадить хотели Марию, ведь она до сих пор оставалась главной подозреваемой и к тому же единственной.
Александра сидела на кухне и разглядывала носки цвета сирени. Настроение было соответствующим – напряжённым. За окном по-прежнему лил дождь, а раскаты грома стали раздаваться с заметным постоянством. Она даже сумела высчитать интервалы между затишьем и этой природной бурей.
Налила чай, сделала небольшой глоток, достала новую пачку печенья и удовлетворённо вернулась на место. Теперь можно было спокойно поразмышлять, а подумать было о чём: когда Конюхов мог пересечься с Алексеевым? Она подсчитала время и получалось, что произойти это могло только в то время, когда доктор поднимался в ординаторскую. Получалось, не сильно она его напугала, раз он не сообщил ей о визите полицейского и даже не упомянул об этом в конце встречи. Она-то думала доктор простак, а выходило всё не совсем так. Интуиция подсказывала, что Алексеев рассказал не всё. А затем догадки посыпались одна за другой. Александра вскочила и бросилась в комнату за листами. Уже через минуту она обводила ядовито-красным цветом предложение за предложением, и то, что в итоге получалось, не радовало.
Всё было подстроено с самого начала: отпечатки пальцев убитых стёрли из базы данных – Конюхов и любой из его вышестоящих дружков мог легко это осуществить. Камеры наблюдения должны были хоть где-то запечатлеть Марию или убийцу, но этого не произошло и причина проста. Кто-то, и теперь она знала кто, не хотел, чтобы так случилось. На месте преступления не было найдено ни единого следа, Иван проверял дважды, вот только первым на место вызвали не Резникова. А кто вызвал? Конюхов. А ещё машина, пропавшая без вести. Её так и не обнаружили? А искали ли? Или прочесали близлежащие дворы и на этом всё? Александра нутром чувствовала, что так оно и есть. И последнее – это сегодняшняя встреча. Странный выбор места, странная спутница и разговор.
Она просмотрела ещё раз видео, сомнений не оставалось – дело грязное. Но какую роль во всём этом играла Мария? Кто стоял за убийствами? Кто ещё из полиции был замешан? И если Конюхов действительно приходил в одно с ней время, то получалось, что он мог знать о её визите, а значит... Она не успела закончить мысль – шорох в коридоре заставил насторожиться. В руках вмиг оказался травматический пистолет, спрятанный в хлебнице на дальней полке. Абсурд, скажете вы? Возможно, но порой именно абсурдные обстоятельства и могут спасти вам жизнь.
Незваный гость старался ступать неслышно, но это было не так-то просто сделать в темноте. Она-то знала наизусть каждый миллиметр своей квартиры, а он нет. Сгущающиеся сумерки ей были только на руку, и даже раскаты грома приносили свои плоды. Она точно помнила, где меньше скрипит пол в старом жилище, и, высчитывая интервал времени между раскатами, ступала на соответствующие места. Путь от кухни до коридора, где таился незваный гость, она проделала с грацией, которой могла бы позавидовать даже кошка, и теперь ожидала за углом.
Он был невысоким худощавым, а на его голове уже просматривалась проплешина. Александра подняла пистолет и нацелилась на незваного гостя. Дуло упиралось ему в затылок.
– Кто тебя прислал? – её голос был спокоен, чего нельзя было сказать о внутреннем волнении – оно буквально зажимало в тиски. Она чувствовала, как учащённо бьётся пульс.
– Повторяю в последний раз. Кто. Тебя. Прислал.
Ответа не последовало, и она вжала пистолет ещё сильнее. Ни звука, ни единого движения. Незваный гость стоял подобно статуе, и тогда Александра действительно забеспокоилась. Что-то было не так. Она интуитивно сделала шаг в сторону, но не успела нырнуть обратно за угол. Удар пришёлся в живот. Сложившись пополам, она лежала на полу, сжимая оружие. Сейчас бы развернуться, но противник уже оказался сверху. Мгновение и её собственный пистолет оказался прижатым к голове.
– Что, Селивёрстова, оказалась умная не самая? – произнёс голос с лестницы.
Этого она не ожидала. Александра чувствовала ярость, хотя в сложившейся ситуации логичнее было испытывать страх, и дерзко произнесла:
– Ход предсказуемый, только убивать меня вы не станете. Я вам нужна.
На самом деле она в этом не была так уж уверена, но наглость должна была их смутить, а это могло сыграть на руку и дать время на то, чтобы повернуть события в нужную ей сторону.
– Для чего? – с усмешкой поинтересовался Конюхов.
– Это вы знаете лучше меня, не так ли?
– Что за чушь она несёт? – забеспокоился тот, кто держал пистолет у головы. – Что она знает?
– Тише-тише, ничего не знает она. В порядке всё.
– А деньги? – спросил третий голос.
Александра среагировала моментально:
– А деньги вряд ли получите. Дядя Конюхов не так чист, как кажется.
– Заткнись! – заорал тот, что с пистолетом, и снова ткнул ей в голову оружием.
– Кончай её, – приказал Конюхов, – проблем не будет, улажу всё я.
И тут должен был бы прозвучать выстрел, но вместо этого раздался вой сирен. Растерялись все. Это было так неожиданно, что несколько секунд каждый думал о том, какой шаг предпринять, и в этот миг третий рванул вниз по лестнице. Детектив слышала раздавшийся выстрел и ругательства Конюхова. Судя по всему, кому-то удалось сбежать. Тот, кто держал пистолет у головы ещё больше замешкался, и Александра на мгновение стала свободной. Она тут же воспользовалась счастливым шансом: резко повернула голову, выбросила назад правую руку и, подобно кошке, вцепилась ногтями в рукав преступника. Этой манипуляции оказалось достаточно, чтобы мужские пальцы ослабили хватку, и пистолет выпал. Для Александры эта была крохотная, но всё же победа, правда радоваться пришлось недолго: преступник вырвал руку и схватил её за волосы, свободной рукой пытаясь дотянуться до пистолета. Ему пришлось приподняться и тогда Александра со всей силы лягнула его. Удар пришёлся по правой ноге. Он зашипел и детектив почувствовала, как боль разлилась по её собственной ступне, но времени думать об этом не было. Она перекатилась на спину и ударила теперь уже обеими ногами преступника в пах. Тот взвыл. Она уже собралась вскочить на ноги, когда увидела Конюхова. Он держал пистолет наготове. Александра замерла. До собственного пистолета дотянуться она бы не успела.
Выстрел прозвучал внезапно, а затем тело грохнулось на пол. Александра, пожираемая гневом, переводила взгляд с убитого на Конюхова. Последний улыбался, а по лестнице уже слышался топот ног.
Впервые Александра Селивёрстова выступала в роли жертвы и впервые пересказывала свою грустную историю бывшим коллегам, каждого из которых знала лично. У одного была жена и двое близнецов. У другого всего пол месяца назад умерла любимая лайка. У третьего вот уже второй год болел отец, и врачи делали неутешительный прогноз. У четвёртого не было ничего, кроме чувства юмора и неплохого аналитического склада ума. Но все как один жалели Александру и хлопали по плечу Конюхова – её спасителя. Она даже не пыталась опровергнуть это. Все козыри на этом этапе были у него.
Естественно, он оказался единственным адекватным свидетелем, так как вторым была соседка с квартиры напротив: невменяемая старушка, вызвавшая полицию так, смеха ради. Естественно, он не был знаком с убитым. На вопрос, что он делал у Александры, смело отвечал, что приехал по поводу Фасулидзе. Старший Фасулидзе просил дать последний шанс дочери. Информацию никто проверять не стал: во-первых, Конюхову не было смысла лгать, а, во-вторых, с Фасулидзе никто не хотел иметь лишних проблем.
Убитого никто не хватился, и, недолго думая, решили, что это был разбой на фоне профессиональной деятельности: возможно, Александру хотели припугнуть. И снова взялись за поиски убийцы-женщины.
Александра открыла дверь в агентство и прижалась лбом к холодной стене, но не от бессилия или усталости – от гнева. Её переполняла злость: Конюхов вышел чистым из воды, а она потеряла бдительность и оказалась посмешищем. Нет. Никто не смеялся у неё за спиной, никто не говорил о её глупости, но это и не требовалось. Самокритики у Александры было столько же, сколько и проницательности.
Она прошла к столу, рывком выдвинула нижний ящик и достала пачку чистой бумаги. В верхнем нашлись запасные ручки. Они с Иваном договорились о встрече в шесть вечера, а пока оставалось время, чтобы разобраться с сообщениями, оставленными на автоответчике. Время, чтобы успокоиться.
В одном – мужчина обращался с просьбой найти пропавшую жену и по его истории было понятно: крупная ссора, жена сильно обиделась, но скоро вернётся; в другом – отец умолял найти сбежавшую дочь-подростка, и Александра сразу узнала от кого было это сообщение. Андрей Валентинович Меркулов каждую неделю терял свою четырнадцатилетнюю дочь Карину, а потом она находилась у друзей, у бабушки или сама являлась ночью домой.
Десяток сообщений о неверных мужьях, но уж кого-кого, а любовниц искать Александра точно не стала бы. Две просьбы расследовать несчастные случаи. Четыре сообщения от бывших коллег с просьбой помочь разобраться в расследовании «заказухи». Целых двенадцать сообщений от родителей, и если в первых трёх они жаловались на то, что она не приезжает, то в остальных обвиняли в бессердечности и эгоизме.
Александра переписала наиболее интересные из сообщений на бумагу, в том числе те, что были от бывших коллег и принялась за разработку одновременно всех: ей просто необходимо было загрузить свой мозг работой так, чтобы не вспоминать о собственной глупости. Не вспоминать о произошедшем.
Но меньше чем через полчаса она поняла, что все эти дела скучные и невероятно простые и открыла тумбочку, где хранилась её так называемая сокровищница: две плитки молочного шоколада, упаковка «Скитлз», три пачки печенья, а также конверт с фотографиями незнакомцев.
Каждую неделю она просила копии снимков у своих знакомых из отдела судебно-психологической экспертизы и тренировала на них свою интуицию и внимательность. Фотографий должно было быть не меньше и не больше семи. Именно эту цифру Александра считала оптимальной: глаза ещё не устали, мозг работает продуктивно и при этом нет чувства перенапряжения. Она вытащила из конверта первый снимок. Это был женский портрет крупным планом.
«Глаза большие, края скошены вниз – это говорит об эмоциональности и чувствительности. Возможно, эта женщина даже сверхчувствительна.
«Теперь я знаю о тебе уже больше. Тебе дали имя Мария, но именно что дали. Оно не было твоим по рождению. Эти люди снабдили Петра Алексеева ложной информацией, чтобы он потом точно так же снабдил ею тебя. Но зачем? Что такого ты могла знать? Или вспомнить? Эти люди как-то связаны с медициной, возможно, и ты к этому имеешь какое–то отношение? Только какое? Ты врач? Медсестра? Учёный?»
Кто-то наступил ей на ногу, буркнул: «Извини» – и стал пробираться сквозь толпу недовольных пассажиров. Александра лишь мельком обратила внимание на силуэт, но и этого мгновения хватило, чтобы все мысли разом испарились, уступив место совершенно другим размышлениям – размышлениям об этом человеке. Она узнала его, хотя и не услышала привычных фраз, не увидела кустистых бровей и глубокой морщины, пересекающей выпуклый лоб. Когда автобус остановился, и знакомый голос произнёс: «Отойди ты, мешаешь выйти мне» – сомнений не осталось. Это был Конюхов Владимир Вениаминович, руководитель следственного отдела. Вот только что он здесь делал, в остановке от больницы? Совпадение? Александра мало верила в такие совпадения. Интуиция подсказывала, что дело в другом. Вынужденная работать кулаками, она протолкнулась к выходу и буквально выскочила перед тем, как автобус тронулся с места.
О том, что красный зонт она обронила, пока пробивалась сквозь толпу, и теперь его нещадно топчут чьи-то ноги, она поняла только у входа в какое-то здание. Из-за пелены дождя трудно было различить название, но вывеска напоминала типичный пивной ресторан. В одном из таких мест она частенько видела своего отца в компании друзей. Сергей Владимирович Селивёрстов ни в коем случае не был пьяницей, но был не прочь иногда отдохнуть за литровой кружкой светлого пива.
Александра зашла внутрь, даже не пытаясь остаться незамеченной. По опыту именно те, кто старался спрятаться, чаще всего и попадались на глаза, да что там часто – всегда.
В утренние часы в ресторане было малолюдно: двое молодых людей за столиком у правой стены, двое у левой. Александра расположилась прямо за ними. Через три стола спиной к ней сидел Конюхов, и пока он был один. Она заказала вишнёвое пиво, хотя терпеть не могла любой вид алкоголя, но воду здесь не подавали и об этом было сказано прямо в меню. Из съестного подходящими оказались только сырные гренки. Детектив принялась жевать пережаренную булку и ждать.
Когда из шести предложенных гренок, щедро посыпанных не только сыром, но и зачем-то сухим луком, осталась ровно половина, к столику Конюхова приблизилась женщина. Она была примерно того же возраста, что и Александра и даже цвет волос совпадал – шоколадные, но вот длиной они отличались разительно, и если у Александры волосы были до поясницы, то у этой женщины они заканчивались там, где начинались уши. Кстати, уши были великоваты, да и всё в ней было каким-то несуразным: начиная от внешности, заканчивая предпочтениями в еде. Видимо, пользуясь положением Конюхова, она решила принести с собой еду: два аккуратно нарезанных ломтика булки с тонкими кружками колбасы и термос с кофе. Судя по всему, Конюхова здесь уважали, раз позволили спутнице нарушить правило заведения. Александра достала мобильный и направила его прямо на эту странную пару. Делая вид, что смотрит что-то в телефоне, она принялась записывать видео.
– Он нервничает, – сообщила женщина, покусывая губу и раскручивая крышку термоса. – Спрашивает, когда всё закончится.
– Думаю, завтра, послезавтра, – ответил Конюхов. – Улик достаточно на неё. В порядке всё. Так и передай ему.
Женщина сделала большой глоток, затем второй и произнесла:
– Вся эта канитель выматывает. Я устала.
– Где остановилась ты?
– У своих. Как её посадите, позвони, а лучше, когда всё закончится.
После этих слов она оглянулась назад:
– Тут нет камер?
– Есть, но из полиции я, не забывай. Улажу, в случае чего.
Женщина улыбнулась и даже стала привлекательной.
– Смотри, он не любит проблем.
– А деньги когда?
– Когда заберёт у Нойтера бизнес.
Женщина убрала обратно в сумку недоеденный бутерброд и направилась к выходу. Александра сделала вид, будто уронила что-то, и пусть этот трюк выглядел как фрагмент из плохого фильма – сработало. Её никто не заметил. Конюхов, вышедший следом за женщиной, даже не бросил взгляд в её сторону.
***
Уже дома, высушивая волосы феном, Александра не могла отделаться от ощущения, что упускает какую-то деталь: настолько очевидную, что невозможно заметить сразу. Было ясно: Конюхов как-то замешан в двойном убийстве и не оставалось сомнений – посадить хотели Марию, ведь она до сих пор оставалась главной подозреваемой и к тому же единственной.
Александра сидела на кухне и разглядывала носки цвета сирени. Настроение было соответствующим – напряжённым. За окном по-прежнему лил дождь, а раскаты грома стали раздаваться с заметным постоянством. Она даже сумела высчитать интервалы между затишьем и этой природной бурей.
Налила чай, сделала небольшой глоток, достала новую пачку печенья и удовлетворённо вернулась на место. Теперь можно было спокойно поразмышлять, а подумать было о чём: когда Конюхов мог пересечься с Алексеевым? Она подсчитала время и получалось, что произойти это могло только в то время, когда доктор поднимался в ординаторскую. Получалось, не сильно она его напугала, раз он не сообщил ей о визите полицейского и даже не упомянул об этом в конце встречи. Она-то думала доктор простак, а выходило всё не совсем так. Интуиция подсказывала, что Алексеев рассказал не всё. А затем догадки посыпались одна за другой. Александра вскочила и бросилась в комнату за листами. Уже через минуту она обводила ядовито-красным цветом предложение за предложением, и то, что в итоге получалось, не радовало.
Всё было подстроено с самого начала: отпечатки пальцев убитых стёрли из базы данных – Конюхов и любой из его вышестоящих дружков мог легко это осуществить. Камеры наблюдения должны были хоть где-то запечатлеть Марию или убийцу, но этого не произошло и причина проста. Кто-то, и теперь она знала кто, не хотел, чтобы так случилось. На месте преступления не было найдено ни единого следа, Иван проверял дважды, вот только первым на место вызвали не Резникова. А кто вызвал? Конюхов. А ещё машина, пропавшая без вести. Её так и не обнаружили? А искали ли? Или прочесали близлежащие дворы и на этом всё? Александра нутром чувствовала, что так оно и есть. И последнее – это сегодняшняя встреча. Странный выбор места, странная спутница и разговор.
Она просмотрела ещё раз видео, сомнений не оставалось – дело грязное. Но какую роль во всём этом играла Мария? Кто стоял за убийствами? Кто ещё из полиции был замешан? И если Конюхов действительно приходил в одно с ней время, то получалось, что он мог знать о её визите, а значит... Она не успела закончить мысль – шорох в коридоре заставил насторожиться. В руках вмиг оказался травматический пистолет, спрятанный в хлебнице на дальней полке. Абсурд, скажете вы? Возможно, но порой именно абсурдные обстоятельства и могут спасти вам жизнь.
Незваный гость старался ступать неслышно, но это было не так-то просто сделать в темноте. Она-то знала наизусть каждый миллиметр своей квартиры, а он нет. Сгущающиеся сумерки ей были только на руку, и даже раскаты грома приносили свои плоды. Она точно помнила, где меньше скрипит пол в старом жилище, и, высчитывая интервал времени между раскатами, ступала на соответствующие места. Путь от кухни до коридора, где таился незваный гость, она проделала с грацией, которой могла бы позавидовать даже кошка, и теперь ожидала за углом.
Он был невысоким худощавым, а на его голове уже просматривалась проплешина. Александра подняла пистолет и нацелилась на незваного гостя. Дуло упиралось ему в затылок.
– Кто тебя прислал? – её голос был спокоен, чего нельзя было сказать о внутреннем волнении – оно буквально зажимало в тиски. Она чувствовала, как учащённо бьётся пульс.
– Повторяю в последний раз. Кто. Тебя. Прислал.
Ответа не последовало, и она вжала пистолет ещё сильнее. Ни звука, ни единого движения. Незваный гость стоял подобно статуе, и тогда Александра действительно забеспокоилась. Что-то было не так. Она интуитивно сделала шаг в сторону, но не успела нырнуть обратно за угол. Удар пришёлся в живот. Сложившись пополам, она лежала на полу, сжимая оружие. Сейчас бы развернуться, но противник уже оказался сверху. Мгновение и её собственный пистолет оказался прижатым к голове.
– Что, Селивёрстова, оказалась умная не самая? – произнёс голос с лестницы.
Этого она не ожидала. Александра чувствовала ярость, хотя в сложившейся ситуации логичнее было испытывать страх, и дерзко произнесла:
– Ход предсказуемый, только убивать меня вы не станете. Я вам нужна.
На самом деле она в этом не была так уж уверена, но наглость должна была их смутить, а это могло сыграть на руку и дать время на то, чтобы повернуть события в нужную ей сторону.
– Для чего? – с усмешкой поинтересовался Конюхов.
– Это вы знаете лучше меня, не так ли?
– Что за чушь она несёт? – забеспокоился тот, кто держал пистолет у головы. – Что она знает?
– Тише-тише, ничего не знает она. В порядке всё.
– А деньги? – спросил третий голос.
Александра среагировала моментально:
– А деньги вряд ли получите. Дядя Конюхов не так чист, как кажется.
– Заткнись! – заорал тот, что с пистолетом, и снова ткнул ей в голову оружием.
– Кончай её, – приказал Конюхов, – проблем не будет, улажу всё я.
И тут должен был бы прозвучать выстрел, но вместо этого раздался вой сирен. Растерялись все. Это было так неожиданно, что несколько секунд каждый думал о том, какой шаг предпринять, и в этот миг третий рванул вниз по лестнице. Детектив слышала раздавшийся выстрел и ругательства Конюхова. Судя по всему, кому-то удалось сбежать. Тот, кто держал пистолет у головы ещё больше замешкался, и Александра на мгновение стала свободной. Она тут же воспользовалась счастливым шансом: резко повернула голову, выбросила назад правую руку и, подобно кошке, вцепилась ногтями в рукав преступника. Этой манипуляции оказалось достаточно, чтобы мужские пальцы ослабили хватку, и пистолет выпал. Для Александры эта была крохотная, но всё же победа, правда радоваться пришлось недолго: преступник вырвал руку и схватил её за волосы, свободной рукой пытаясь дотянуться до пистолета. Ему пришлось приподняться и тогда Александра со всей силы лягнула его. Удар пришёлся по правой ноге. Он зашипел и детектив почувствовала, как боль разлилась по её собственной ступне, но времени думать об этом не было. Она перекатилась на спину и ударила теперь уже обеими ногами преступника в пах. Тот взвыл. Она уже собралась вскочить на ноги, когда увидела Конюхова. Он держал пистолет наготове. Александра замерла. До собственного пистолета дотянуться она бы не успела.
Выстрел прозвучал внезапно, а затем тело грохнулось на пол. Александра, пожираемая гневом, переводила взгляд с убитого на Конюхова. Последний улыбался, а по лестнице уже слышался топот ног.
Прода от 04.12.2020, 18:54
Глава 14
Впервые Александра Селивёрстова выступала в роли жертвы и впервые пересказывала свою грустную историю бывшим коллегам, каждого из которых знала лично. У одного была жена и двое близнецов. У другого всего пол месяца назад умерла любимая лайка. У третьего вот уже второй год болел отец, и врачи делали неутешительный прогноз. У четвёртого не было ничего, кроме чувства юмора и неплохого аналитического склада ума. Но все как один жалели Александру и хлопали по плечу Конюхова – её спасителя. Она даже не пыталась опровергнуть это. Все козыри на этом этапе были у него.
Естественно, он оказался единственным адекватным свидетелем, так как вторым была соседка с квартиры напротив: невменяемая старушка, вызвавшая полицию так, смеха ради. Естественно, он не был знаком с убитым. На вопрос, что он делал у Александры, смело отвечал, что приехал по поводу Фасулидзе. Старший Фасулидзе просил дать последний шанс дочери. Информацию никто проверять не стал: во-первых, Конюхову не было смысла лгать, а, во-вторых, с Фасулидзе никто не хотел иметь лишних проблем.
Убитого никто не хватился, и, недолго думая, решили, что это был разбой на фоне профессиональной деятельности: возможно, Александру хотели припугнуть. И снова взялись за поиски убийцы-женщины.
Александра открыла дверь в агентство и прижалась лбом к холодной стене, но не от бессилия или усталости – от гнева. Её переполняла злость: Конюхов вышел чистым из воды, а она потеряла бдительность и оказалась посмешищем. Нет. Никто не смеялся у неё за спиной, никто не говорил о её глупости, но это и не требовалось. Самокритики у Александры было столько же, сколько и проницательности.
Она прошла к столу, рывком выдвинула нижний ящик и достала пачку чистой бумаги. В верхнем нашлись запасные ручки. Они с Иваном договорились о встрече в шесть вечера, а пока оставалось время, чтобы разобраться с сообщениями, оставленными на автоответчике. Время, чтобы успокоиться.
В одном – мужчина обращался с просьбой найти пропавшую жену и по его истории было понятно: крупная ссора, жена сильно обиделась, но скоро вернётся; в другом – отец умолял найти сбежавшую дочь-подростка, и Александра сразу узнала от кого было это сообщение. Андрей Валентинович Меркулов каждую неделю терял свою четырнадцатилетнюю дочь Карину, а потом она находилась у друзей, у бабушки или сама являлась ночью домой.
Десяток сообщений о неверных мужьях, но уж кого-кого, а любовниц искать Александра точно не стала бы. Две просьбы расследовать несчастные случаи. Четыре сообщения от бывших коллег с просьбой помочь разобраться в расследовании «заказухи». Целых двенадцать сообщений от родителей, и если в первых трёх они жаловались на то, что она не приезжает, то в остальных обвиняли в бессердечности и эгоизме.
Александра переписала наиболее интересные из сообщений на бумагу, в том числе те, что были от бывших коллег и принялась за разработку одновременно всех: ей просто необходимо было загрузить свой мозг работой так, чтобы не вспоминать о собственной глупости. Не вспоминать о произошедшем.
Но меньше чем через полчаса она поняла, что все эти дела скучные и невероятно простые и открыла тумбочку, где хранилась её так называемая сокровищница: две плитки молочного шоколада, упаковка «Скитлз», три пачки печенья, а также конверт с фотографиями незнакомцев.
Каждую неделю она просила копии снимков у своих знакомых из отдела судебно-психологической экспертизы и тренировала на них свою интуицию и внимательность. Фотографий должно было быть не меньше и не больше семи. Именно эту цифру Александра считала оптимальной: глаза ещё не устали, мозг работает продуктивно и при этом нет чувства перенапряжения. Она вытащила из конверта первый снимок. Это был женский портрет крупным планом.
«Глаза большие, края скошены вниз – это говорит об эмоциональности и чувствительности. Возможно, эта женщина даже сверхчувствительна.
