Александра израсходовала уже стопку, а идей, как вычислить маньяка по-прежнему не было.
Ниточки обрывались одна за другой, а, между тем, узор сплетался диковинный даже для её интеллекта.
Слишком много лиц. Слишком много событий.
Избыток чувств.
Маша умерла. Павел сказал, что Андрей опоздал совсем на чуть-чуть. Андрей не смог сдержать эмоции и врезал невинному эксперту: «Ты хочешь сказать, что я был в щаге от этой суки?! В шаге, твою мать!»
Шаг или два. Значения не имело. Гольцева мертва, а маньяк слишком хитёр, чтобы попасться. Он всё рассчитал. Продумал на несколько ходов вперёд.
Александра пребывала в бешенстве.
Но, если бы дело заключалось исключительно в убийствах, она бы справилась. Давно приучила себя отрезать ненужные эмоции и видеть лишь работу. Очередное расследование, очередной труп, очередной псих. Раз за разом она закаляла свою психику. Обманывала сердце, будто ей всё равно на жертв, их близких и родных. На тех, кто ещё умрёт. Не в этот раз, так в другой.
Зло неистребимо. Оно было, есть и будет. Однако, с этим Александра свыклась и успешно боролась с психами так, как могла.
Но ВРАЧ переплюнул всех. Его наглость, казалось, не знает пределов. Убив Машу, он решил не останавливаться: прислал письмо с именем следующей жертвы на новую почту Рукавицы. На личную. Значит, прослушка есть где-то ещё? Написал, как её спасти. Она знала, способ безнадёжный. Пустой способ, как в случае с Власовой. Но сотрудники Рукавицы всё же пытались.
И вот через час должна решится судьба Юлии.
Исходя из прошлого опыта, решили, что ВРАЧ, дав подсказку лишь о том, в каком районе проживает жертва, имеет ввиду дочь бизнесмена Пилютина. Девушка отказалась от денег родителей после того, как ей запретили заниматься любимой живописью и съехала в район пятиэтажек. Район – близнец родного Сашиного.
С мигалками ринулись к дому Пилютиной. Рукавица надеялся спугнуть убийцу. О том, чтобы поймать, пока не мыслил. Слишком размытым было дело. Куда ни шагни, одни вопросы, подозрения. Сплошная неразбериха.
Александра мало верила в удачу полицейских. ВРАЧ так легко не попадётся. Жертва будет. Вопрос в том, сколько в его планах ещё несчастных женщин и как его остановить.
Она не знала.
Но гораздо больше этого факта выводило из равновесия другое. Упоминание самой Александры и Димы.
Псих знал.
Но откуда?
На листе появился один большой знак вопроса. На интуитивном уровне он приобрёл цвет домашнего костюма Виталины. Красного. Чистого. Без оттенков.
Александра записала:
«Виталина… Станет ли она следующей жертвой, ведь именно ей ВРАЧ прислал сообщение незадолго до того, как сообщить имя следующей жертвы? Ответ надо искать в жизни Чуриной? Или всё же в вещах Маши?
И что означает фраза: «Дмитрий будет?». Убийца хочет запутать? Намекает? Предупреждает? Хочет поговорить?»
Вопросы. Они множились и множились. Из головы не выходила Гольцева.
«Не родная, как и Андрей, сестра Димы. Не родная… И всё же? Есть ли взаимосвязь? Маша не знала ни одну из рукодельниц, не знала Власову, но… отцом Власовой занимался Дима, а Маша сестра… Бред. Я зацикливаюсь на Соколове. Хватит. Дьявольская муть!»
Опустила голову на стол.
– Вижу, дело идёт, – съязвил вошедший в кабинет Рукавица. Кивнул на беспорядок. Стол был завален разноцветными листами. Разобраться в водовороте слов и цвета могла только Александра.
Она нехотя подняла голову. Кисло парировала:
– Вижу, вы поймали ВРАЧА. Где он, в допросной? Или уже в тюрьме?
Владимир Андреевич опустился на стул рядом.
– Мы его должны поймать. Без шуток. Я зол не меньше тебя, но давай держать себя в руках. Что-нибудь удалось понять?
– Кроме того, что он дерзкий, кровожадный и умный?
– Саша…
Она вздохнула:
– Нет. Что по уликам?
Подумала о Бризе. Это он, заменяя Гольцева, должен был наряду с другими обследовать квартиру убитой. Как он? Давно не звонил.
– Камеры нет. Дом старый. Опрос соседей ничего не дал. За час в лифте поднялось предостаточно народа. Вечер. Все едут с работы. Естественно, никого подозрительного. Соседка, собачница видела Гольцеву, но ничего вразумительного сказать не смогла. Её псина была не в духе, рычала весь вечер. В общем, она тоже была не в духе, и даже не поздоровалась, хотя с Машей общалась. Точнее будет сказать, пользовалась её услугами в качестве медсестры. Следов уйма, криминалисты в лаборатории и твой Резников тоже.
– Не мой.
– Саш, о ваших отношениях все знают. Можешь не притворяться. И о том, как он вечно сливает тебе инфу, я в курсе.
Она молчала.
Рукавица откинулся на спинку, какое-то время блуждал взглядом по осыпающейся штукатурке. Кабинету требовался ремонт. Всему зданию требовался. Посмотрел на детектива, понизил голос:
– Спасибо, что приехала. Я слышал, что тебе неуютно работать вне дома. Но ты мне нужна. Начальство рычит, Власовы требуют выдать убийцу, а я в тупике.
Она хмыкнула. Не удержалась.
Он сделал вид, будто не заметил:
– Никто не ожидал смерти Маши. А я ведь её знал...
– Откуда? Гольцев новичок.
– В первый день его провожала сестра, – мягко улыбнулся, – очень милая девушка. Надеюсь, Гольцев справится.
– Он не выглядит слабым. – Александра мысленно сравнила его с Димой.
– Не выглядит. Но Маша была сильнее.
Она не знала Машу, но очень хотела взглянуть на её вещи. Иногда личные предметы говорят о человеке гораздо больше, чем самый содержательный разговор.
Перед глазами всплыли часы Виталины, носки Снежаны, галстук Димы и куртка Бриза.
– Хреновые у нас дела… – протянул Рукавица, осматривая её записи. Жертв всё больше и подозреваемых немало.
– У меня на примете Андре.
– Да. И мой человек должен вот-вот подъехать вместе с этим гражданином. Но улики косвенные, так что… К тому же не стоит забывать про бывшего мужа Римской.
– Которого до сих пор не найти, – добавила Александра. – И это странно.
– Сдох в канаве. Как вариант.
– Или он нужен убийце. Как вариант.
Запиликал телефон. Рукавица ответил. Привезли Андре. Владимир Андреевич и Селивёрстова обменялись взглядами, и, не сговариваясь, двинулись в сторону допросной, теша себя иллюзией, что поймали того.
Прода от 22.01.2021, 09:50
Глава 42
Удача не может улыбаться постоянно. И убийце пришлось это признать. Слишком легко и гладко всё шло. Поэтому поимка Андре не удивила. А его поймали, нет сомнений. Иного объяснения, почему тот молчит просто-напросто нет. Он всегда отвечал на звонок. Всегда. Он зависел от убийцы, а, значит, вывод верен. В противном случае, он лгал, а ложь не принималась сердцем с детства. С того момента, как открылась жестокая правда. И если Андре обманывал, это обидно. По-человечески.
Проверить догадку.
Быстрый вызов единственного номера, и мелодичный голос, надрываясь, сообщил о полицейском визите. Беременная даже не поинтересовалась именем звонившего.
Что ж… Беспечность убийце на руку.
Лёгкая тревога. Раз Андре взяли, он где-то прокололся. Не сдаст ли?
Внутри боролись сомнения. Сдаст, если лгал. Будет нем, если говорил правду. Но не стоит забывать: полиция умеет убеждать. Вывод? Любой вариант требует действий, нуждается в игре ВРАЧА. И главное, в запугивании блондинки.
В руке шуршали пакеты. Звуки не раздражали. Напротив – ободряли убийцу.
Подъезд, лифт, дверь, ключ. Дом. Улыбка. Усталость.
И обед. Сытный. Необходимый.
***
Снежана вязала, стараясь унять волнение. Виталины всё не было и не было. Телефон не доступен. Села зарядка? Она не хотела думать о плохом, но вдруг Миша подкараулил подругу и…
Снежана потрясла головой, отгоняя панику. Нет. Всё хорошо. Всё должно быть хорошо. Завтра они уедут на дачу, и там она обо всём забудет. Никакого бывшего мужа, терзающих воспоминаний; неизвестности с Марком. Всепоглощающего страха.
На столе рядом с мотком синих ниток стояла кружка чая. Снежана отхлебнула обжигающей жидкости и сделала очередную петлю. Это снова была повязка на волосы. На этот раз Снежана выбрала простейшую схему – не на продажу. Ту, по которой можно вязать, не глядя, по памяти, интуитивно. И не думать.
Ни о чём не думать.
Время шло, Виталина не возвращалась. Мысли кружили вороньём и, словно по картине Хичкока, клевали упрёками. Одежда ей понадобилась… К чёрту эту одежду! Обошлась бы как-нибудь. Не на месяц же едут! А теперь Вита может оказаться в опасности. Если уже не отказалась…
Мысли терзали. Даже сердце побаливало. Нервы тревожной мелодией звучали в ушах, напоминая о всевозможных триллерах. Раньше она их любила. До того, как познакомилась с Мишей. Хотя, и в их совместной жизни они один раз смотрели «Основной инстинкт». Это было незадолго до свадьбы, до того, как началась кошмарная жизнь.
Взгляд на часы. Они по-прежнему висели неровно, с едва заметным наклоном вправо. Если не присматриваться, не заметишь. Но Снежане было нечем себя занять, и пока Вита ездила к ней на квартиру, она всё время поглядывала на циферблат. Пыталась припомнить, что именно произошло с часами, раз Вита ими так дорожит и не разрешает даже прикасаться. Часы – это память о маме? Какое-то особое воспоминание из детства?
Поворот ключа, и, громко приветствуя, в комнату заглянула Виталина.
– Не скучаешь? Молодец, Снежанка, так держать. А я, чёртовы тараканы, замоталась с этим снегом. Навалило, невозможно про…
Снежана обняла подругу, не дав возможность закончить фразу.
– Опять волновалась? В порядке я. Миша меня не трогал.
Снежана отскочила.
– Он приходил?
– Он сидел в твоей квартире, – ухмыльнулась Вита. – Таракан напыщенный.
– Вита… – Снежана побледнела.
– Да, взломал замок и сидел, как ни в чём не бывало. Пил.
Снежану затрясло.
– Шутка. – Подмигнула подруга. – Не было никакого Миши. Успокойся. Связываться с ментами он не станет. Наверняка, смирится с тем, что тебя не вернуть. И сопьётся от досады.
Снежану всё ещё трясло.
– Жизнь продолжается, Снежанка. Разбирай пакеты, и пойдём за стол. Я по пути рулет прихватила. Сладкое для бодрости духа необходимо.
Подруга принялась хлопотать по кухне, а Снежана, обняв себя за плечи, какое-то время стояла возле пакетов, не решаясь дотронуться до собственной одежды. Затем обернулась на весёлую Виту и вместе с вещами направилась в комнату.
Серый.
Здесь его было так много. Виталина предпочитала броские цвета, интересные модели. Свитеры и те покупала с узорами. Выискивала на сайтах и не жалела денег. А для Снежаны чем проще и незаметнее, тем лучше.
Ещё одна «мышь» легла на кровать.
Никакого разнообразия, индивидуальности.
Депрессия.
Первый пакет был разобран, и Снежана приступила ко второму. Среди скучного показался кусочек яркого. Он, подобно, островку в бушующем море влёк за собой, притягивал взгляд. Снежана вытащила изумрудную кофту. Она о ней успела позабыть.
Пуговицы отсутствовали, потому что Миша их оторвал, но когда-то эта кофта была любимой. Именно её надела Снежана в тот день, когда познакомилась с мужем. И, глядя, на вязаную ромашку посередине, тот сказал, что она достойна лучшего букета.
Неужели он мог это сказать, а потом вести себя, как, как…
Слёзы обиды, боли, разочарования выбирались наружу. Упрямое мотание головой. Кофта полетела в сторону. Снежана зарычала. Приглушённо. С надвигающимся отчаянием сжала голову, качнулась вперёд-назад. Подошла к окну и принялась отчаянно смотреть на снег. Заметать всё чёрное белым.
Прода от 25.01.2021, 12:07
Глава 43
Обычно Александра стояла за стеклом и наблюдала за происходящим со стороны. В силу взаимовыгодных отношений, как это случалось в первые месяцы работы с Рукавицей, и не без уважения к её профессиональным навыкам, это Владимир Андреевич признал уже позднее, Селивёрстову допускали смотреть на то, как допрашивают задержанных. Но сегодня ей улыбалось присутствовать по другую сторону стекла, сидеть в одном помещении с возможным ВРАЧОМ и рассматривать каждую чёрточку его недовольства на лице, каждую морщинку, вызванную тревогой.
У неё была возможность считывать его эмоции открыто, вблизи. Снимать пробу цвета с раскрашенного листа, если говорить о её методе работы. И детектив едва скрывала своё довольство, наблюдая за Андре. За загнанным зверем, который вот-вот и сдастся в руки охотника. Охотников было двое. Рукавица тоже изучал задержанного. И то, что видели эти двое нравилось им всё больше и больше.
Внешность Андре подтверждала паспортный возраст. Сорок. Время, когда ты или уже понял себя и принял, живёшь полноценной жизнью и доволен тем, как всё сложилось, или, до сих пор находишься в поисках и уже на грани между «я неудачник», «не всё потеряно». Судя по тому, как бегали глаза мужчины, то спускаясь, то поднимаясь к скромному декольте Александры, данный представитель, возможно, и нашёл себя, но точно не остановился в определённых поисках.
Андре цеплялся взглядом за грудь Селивёрстовой, и она решила воспользоваться этим для своего первого вопроса. Рукавица свои уже задал. Сходу спросил, скольких женщин убил Андре и дальше. По делу ВРАЧА. Андре сузил глаза, но ни на один из вопросов не ответил. Рукавица ждал. Изучал.
Александра не хотела действовать в лоб и принялась за другую тактику. Задала невинный вопрос:
– Кого ждёте? Мальчика, девочку?
Стряхнула грязь с груди. Несуществующую грязь.
Зачарованный формами Андре ответил машинально:
– Девочку.
Александра едва заметно улыбнулась. Когда Андре забирали, жена рыдала, укоряя закон в несправедливости перед нерождённым сыном.
«Вы же не оставите Петеньку без папочки?» – хваталась она за руку мужа.
Муж оттолкнул страдалицу и позволил себя увести.
Александра считала, на то есть две причины. Первая: он знал, что его арестуют и подготовился. Вторая – своим задержанием он помогал настоящему убийце, давал время на побег или шанс затаиться. А, значит, не собирался ничего рассказывать. Такой вариант совершенно не нравился детективу, но она не могла позволить себе быть настолько наивной, чтобы верить в поимку ВРАЧА. Нет. Игра ещё не закончилась. И пока она имеет хоть малейшие сомнения, стоит быть готовой ко всему.
– И как назовёте? – продолжала свою игру детектив.
– Не решили ещё.
– Но уже думали? Мои родители долго выбирали имя. Хотите помогу? Буду произносить имена, а вы скажите, какие вам нравятся.
– Селивёрстова… – одёрнул Рукавица.
– Имя – это важно, – повернулась к нему. Надеялась, он поймёт.
И он понял.
– Имя определяет судьбу, – начала безбожно лгать детектив, хотя в подобное не верила. – Например, моё, Александра, защитница. Я защищаю людей от несправедливости, и, если вы не виновны, то я и ваша защитница. Вы бы хотели иметь такую защитницу? – Перегнулась через стол.
Андре нехотя оторвал взгляд от груди. Провёл по губам, взглядом облизал их. Кивнул.
«Извращенец», – подумала Селивёрстова, радуясь такой удаче. Извращенцев легко сбить с толку.
– Тогда предлагаю начать с начала. Никаких угроз.
Рукавица хмыкнул.
– Никаких разговоров о смерти. Поговорим немного о вашей семье. Жена, наверняка, беспокоится из-за того, что вы здесь. А на каком она сроке?
– Не помню. Рожать скоро.
