— Сейчас у меня как раз перерыв, — заметила Мария, — я хотела прогуляться. Люблю, знаете ли, вечернюю аллею.
— Так мы вам помешали? — спросила Марина.
—Нет, прогуляться я могу в любое время, а поговорить... — сглотнула, ненадолго замолчала. — Ладно. Что говорить... Предлагаю подняться на второй этаж. Там вы сможете спокойно позаниматься.
Марина с Ботиком встретились взглядами, но не обронили и слова. Хозяйка "Приюта" повела их по длинному серпантину коридора.
Марина думала, они будут идти в тишине. Но, к её удивлению, женщина принялась не без гордости рассказывать о картинах, что висели на стенах в большом количестве и в особой последовательности.
Сначала шли работы совсем юных творцов, в основном, детей волшебников. Их рисунки дышали непосредственностью, притягивали сочностью красок. В изображениях не сразу угадывался смысл, но стоило чуть дольше задержать взгляд, проникнуться рисунком, и всё вставало на свои места. Витиеватые линии превращались в горы и деревья, спирали рождали звёзды, солнце и даже снежинки. А фигуры, напоминающие крючки и ломанные палки, превращались в человеческие образы.
Следом шли натюрморты художников постарше. Мария называла их "Студентами из мира фэнтези". Здесь без труда угадывались фрукты и овощи на фоне разрушенных замков, выглядывающих из-под земли драконов, летающих в небе пегасов и сотни разноцветных гномьих шапок, торчащих из груды алмазов посреди шахты. Мария считала такие творения рывком к самым смелым фантазиям. Что она имела ввиду, Лесницкая поняла, когда очередной виток привёл к широкому полотну, занимавшему всю стену.
Перед глазами детектива предстал мир во всех красках.
Здесь были все: волшебные расы, вымершие виды, люди и призраки, души и черти. Каждое лицо выражало свою эмоцию: радость, печаль, удивление, испуг, страх, блаженство, боль, надежду. Спектр эмоций, спектр цветов. И четыре мира, воплощённые в знаках. Человеческий — планета Земля, Волшебный — всплеск радужной магии, мир мёртвых — крест на камне, мир ангелов — всевидящее око. Марина была знакома со значением каждого из трёх. Лишь человеческий был понятен без разъяснений, остальные нуждались в трактовке.
По легенде всё существующее волшебство породил некогда существовавший океан под названием Благость. Однажды он выплеснул часть воды на землю. Вода потекла по горам и равнинам, лесам и просёлкам, дорогам и полям. По пути она соединялась с ручьями, морями и реками, другими океанами, озёрами и даже лужами. И к чему бы не прикасалась океанская сила, повсюду возникали искры. Утром у моря голубые, на закате синие, ночью фиолетовые. На песке и земле появлялись жёлтые и оранжевые. В траве и на деревьях просыпались зелёные. В огне рождались красные.
Искры росли, меняли форму, очертания, и пока это происходило, на свет появлялись волшебники и феи, великаны и оборотни.
Со временем цвета рассыпались на оттенки, но символом волшебства признали первые семь — цвета радуги.
О том, как возник мир мёртвых ходило множество слухов. Но лишь один укоренился в сознании живущих.
Некогда Смерть, женщина без лица и возраста, чьё существование началось задолго до появления самых древних представителей — драконов, изнемогая в одиночестве, создала огромный дом. Холод, мрак и безысходность царили в нём. Но однажды, заплутавший во вселенной человек, постучался в дверь её дома. Смерть впустила человека, но привыкшая к одиночеству, она не знала, что сказать и лишь молчала. Прошёл день, второй, месяц, год. Человек жил в доме и так же молчал. На исходе последнего дня в году он ушёл, но перед этим оставил Смерти два подарка. Первым был камень, вторым крест.
Лишь спустя много лет Смерть узнала, кем был тот человек. Это был больной, что по ошибке принял свою судьбу за кару, болезнь за приближающийся конец. Крест он подарил в знак веры. Но во что верить каждый должен был выбрать сам. Человек верил в Смерть — в ту, кто всегда находится рядом. В ту, кто помог ему понять, как он ценит жизнь.
Камень же означал твёрдость духа, убеждений. Силу.
Воплощал всё то, что находилось в любом мире, и, как оказалось, было не чуждо самой Смерти. Ведь нужно иметь храбрость, чтобы впустить кого-то в свой дом. Требуется сила духа на постоянное молчание. На осознание своего предназначения. В конце концов, необходимы крепкие убеждения, чтобы забирать другие жизни, зная, как тебя люто ненавидят.
Эти два предмета и стали символами мира мёртвых. Они же стали символами загробной жизни.
— Только смелые и открытые души способны стать частью общего, — загадочно произнесла Мария и провела дрожащей ладонью по картине.
Лесницкая почувствовала нескончаемую тоску в женском голосе, а потом заметила на полотне образ, отличавшийся от прочих. Он был не завершён. И именно его и коснулась Мария.
В силуэте, в лишённых уверенности мазках угадывались очертания человеческого лица. С трудом, но Лесницкая разглядела в этом рисунке Марию. Те же брови, глаза, нос, губы. Только в той Марии жила радость, в ней не таилась печаль.
Та Мария выглядела счастливой.
— Это... вы? — удивлённо спросила Лесницкая, всматриваясь в картину.
Хозяйка "Приюта" кивнула:
— Вероника решила запечатлеть мой портрет. Похожа? Не отвечайте. Знаю, что не очень. Там я молодая, счастливая, а сейчас... Но не будем об этом. Она считала, что таким образом хотя бы немного выразит благодарность за всё. Но моя девочка... не успела закончить работу. Ей удалось сделать лишь набросок лица.
— Очень хороший набросок, — признала Марина. — Ваши черты узнаваемы, а что ещё надо?
— Цельный образ, — ответила женщина. — Моя девочка стремилась к совершенству. Из-за врождённой слепоты ей не доставало уверенности в себе, в своих силах. И хотя я всегда поддерживала её, ушло несколько лет, прежде, чем Веронике хватило духу влиться в общее творчество. Писать картины одному гораздо проще, чем с кем-то. А здесь, как вы видите, вложена душа большого количества талантливых личностей. А теперь, пожалуй, пора подняться на второй этаж и заняться уже вашим творчеством.
Последнее произнесла тихо, с последним словом, перейдя на шёпот, и Марине показалось, что эти слова предназначены не им с Ботиком, а ей самой. Женщина, словно, всё это время, пока рассказывала о картинах, готовилась к чему-то серьёзному, важному. Будто давала себе время для того, чтобы переступить черту. Но чего?
В полной тишине поднялись по лестнице, завернули за угол. Тут тоже висели работы: не столь привлекательные, менее аккуратные, но, безусловно, заслуживающие внимания. Однако, Мария не обмолвилась и словом.
С тихим щелчком открылась дверь, и все трое оказались внутри просторного светлого помещения.
На Марину обрушилась лавина чужих воспоминаний.
Радость, боль, разочарование — помещение полнилось эмоциями. Оно тонуло в человеческих переживаниях, утягивая Марину за собой. Лесницкая знала, чем чревато подобное погружение. Слишком сильный накал страстей переплетал прошлое и настоящее, менял ощущения.
Пугал.
Неспособность контролировать свои видения ставила в тупик, вынуждала блуждать на грани времён, после чего Марина не сразу приходила в себя.
Из трясины эмоций выдернула чья-то рука. Лесницкая моргнула и с изумлением уставилась на Марию.
— Это лишнее. Оно вам не нужно, — сказала та. — Выпейте воды и поговорим о наших проблемах. Только прошу не пытайтесь проникнуться прошлым, что витает в этих стенах. Его слишком много: хорошего и плохого. Но оно не должно отвлекать вас от главного.
— Откуда вы... — начала Лесницкая и осеклась.
Хозяйка "Приюта" протянула уже знакомый Марине конверт розового цвета:
— Я помогаю ЕМУ не первый год. И о вас знаю так же много, как... убийца. Да, ОН убивал на моих глазах, но не спешите меня судить. Присядьте, пожалуйста.
Марина послушно опустилась в кресло. Ботик остался стоять. Его пальцы легли на плечо Лесницкой. Тем самым, робот говорил, что он рядом. Выражал поддержку. Обещал помочь, если понадобится.
— Мне нелегко делать вам это признание, но... Я уверена, так будет правильно. Вы не виноваты в случившемся и не должны становиться ЕГО жертвой.
ЕГО. Главной. Жертвой. Пора положить конец череде смертей. Их и так слишком много.
Руки, ноги, а затем и всё тело Марии задрожало, но женщина взяла эмоции под контроль, и вскоре дрожь прекратилась. Однако, сжатые пальцы рук, сжатые с усилием говорили о том, что борьба с чувствами не закончилась.
— ОН обещал мне возмездие и возвращение дочери, если я помогу ему с девушками. — Тихо, с надрывом начала рассказ женщина. — От меня требовалось не так уж и много. Подобрать подходящих и... делать вид, будто ничего не происходит, пока ОН действует лунной магией. — Мария тяжело вздохнула. — Ещё я узнавала необходимые подробности о жертвах. Например, их любимый цвет и есть ли у них какое-то особенное украшение. А потом сообщала ЕМУ. Конверты соответствующего цвета — тоже моя работа. ОН говорил, работать в паре легче. Я соглашалась и уничтожала следы ЕГО порталов, делала всё возможное, чтобы ЕГО не поймали.
В голове Марины возникли сотни вопросов, но ни один из них хозяйка "Приюта" озвучить ей не дала.
— Умоляю, не перебивайте и ни о чём не спрашивайте, — Мария в характерном жесте сложила ладони, — иначе я потеряю решимость. Я на грани, поймите. Да, здесь нет прослушки, да, мы в безопасности, но, если ОН что-то заподозрит, если, вдруг, что-то пойдёт не так...
На этот раз Лесницкая всё же перебила:
— Мария, не бойтесь. На любое зло найдётся добро. Непобедимых нет.
— Вот именно, — грустно заметила женщина. — Вы просто не понимаете, что ОН из себя представляет. Я и сама... плохо представляю. У него тысяча лиц. ОН их меняет, как маски. Вы о НЁМ не знаете ничего, ОН — о вас всё. Марина, ОН — это иллюзия. Бойтесь иллюзий. Не верьте никому. Все отдыхающие под лунной магией. Под влиянием ЕГО магии. Я ЕМУ нужна, а, значит, ЕМУ нужен мой разум, моя адекватность. Прочие играют навязанные роли. Только вы ни в коем случае не должны показывать, будто вам это известно. Я... не боюсь ЕГО. Что ОН может сделать? Убить меня? Такой исход меня не пугает. Может, оно и к лучшему. Поскорее увижусь с доченькой. Но, что, если я стану его марионеткой? Ведь тогда наступит забвение. Кто я, где дочь, была она или нет, я всё забуду. Я не хочу этого. Марина, прошу, не выдавайте того, что вам стало известно. Да, я знаю, вы имеете на это право, а я... я не имею права просить об этом. Но всё же... не судите, Марина. Я думала, кровью можно вернуть мою девочку. Хотела оживить мерзавца и сама его убить. Он ведь заслуживает это. Заслуживает! — Она впервые повысила голос и тут же вновь задрожала.
Лесницкая не знала, как реагировать. Она сочувствовала Марии, потому что лучше, чем кто-либо другой понимала, какого это лишиться памяти.
— Потерять дочь, свою единственную радость. Найти своего ребёнка мёртвым в его же комнате... Я никому такого не пожелаю. У вас нет детей, мне об этом известно. Но на секундочку задумайтесь, на чтобы вы пошли, имея возможность исправить случившееся? Вы бы задумались о жизни незнакомых вам девушек? Или, забыв о совести, схватились за шанс оживить своего ребёнка?
Марине стало не по себе. Она не хотела даже размышлять на эту тему. Она не знала, как бы поступила на самом деле. Сказать можно что угодно, но сказала бы она правду?
Марина промолчала.
— Простите, я ставлю вас в неловкое положение, пытаюсь заставить понять мои мотивы. Это нечестно. Не дай вам Бог пережить подобное. Не представляйте. Не надо. Я... готова сообщить вам всё, что знаю о НЁМ и его планах. Помогу спасти последнюю девушку.
— Она... — только и вымолвила Лесницкая.
— Да, мертва, как и остальные. Но в отличие от многих, её всё ещё помнят. Её душу зовут назад. А, значит, у девушки по имени Лиза есть шанс хотя бы обрести покой.
— Почему вы решили, что Лиза отличается от остальных?
Мария злорадно улыбнулась:
— Потому, что у НЕГО не всё идёт гладко. Прошлый ритуал едва не сорвался. Тогда-то я и решила, что открою вам правду. Раз хоть одна душа ещё не полностью в ЕГО власти, происходящее можно остановить. Все вместе — мы сила. Но нам нужно спешить. Сегодня ночью вы познакомитесь с Антоном, тем, кого считают убийцей Лизы, а затем... уезжайте. Пока не поздно. Расследование ведите из Петербурга, там, где вы в большей безопасности. Подумайте о том, насколько сильной может быть иллюзия. Вспомните того, кого больше всего боитесь. Помните, ОН — это всё и ничто. А весь мой "Приют"... под ЕГО чарами.
Они сидели ещё довольно долго. Мария рассказала про знакомство с НИМ: ОН появился вскоре после того, как женщина прочитала молитву, поэтому Мария приняла их встречу за дар свыше, за знак, которого она так давно ждала. Ждала с того самого дня, как обнаружила доченьку бездыханной на её любимом покрывале с бабочками. На том, самом, каким с детства укрывалась Вероника. Под одеялом ей всегда было немного жарко, а так самое то.
Мария, не задумываясь, согласилась помочь убийце. Возможность вернуть дочь и покарать подонка затуманила разум.
Они стали действовать сообща. ЕМУ требовалось много девушек, и Мария знала, где их искать. Творческие феи, творческие люди и прочие расы были особенными. Каждая обладала помимо таланта своеобразной энергетикой, силой. Тем, что собирал ОН.
Они никогда не говорили о ЕГО целях. Мария не знала причин, побуждающих ЕГО совершать лунные убийства. Ей приходилось лишь догадываться, зачем ОН это делает, и Мария предположила: дело в драконе.
При упоминании о чешуйчатом Лесницкая напряглась. Не выдержав, уточнила:
— Убийца знает о существовании дракона?
— Не только знает, — покачала головой Мария, — он им владеет.
Лесницкая с Ботиком переглянулись. Робот давно расположился в кресле рядом и внимательно слушал.
— Зверя зовут Снег, — продолжила хозяйка "Приюта", — страшная тварь. Внешне безобидный мальчик способен кровожадно убить любого, кроме своего хозяина. Я сама видела, как он растерзал птицу, а ОН при этом улыбался. ОН хочет пробудить в драконе первобытный инстинкт и радуется, когда тварь становится злее.
— То есть изначально дракон нормальный?
— Да. Я так думаю. Зверь ведёт себя по-разному. Я видела, как с ним играли дети. Дракон не только позволял им это, но и охотно давал гладить чешую, а маленькой девочке даже разрешил заглянуть ему в пасть. Поэтому сомневаюсь в его злобной сути. Дракон меняется под действием ЕГО магии. Рядом с НИМ зверь становится другим. Но в те редкие минуты, когда они не вместе, дракон вполне себе безобидный.
— Но вы не удивлены наличием дракона, хотя они вымерли давным-давно.
— Верно. Я всё же ведьма и бываю в тех порталах, куда вход остальным закрыт. Существование дракона не стало для меня секретом. Я видела старые записи учёного: они хранятся в музее в одном из таких порталов. В записях сказано, драконов два. Мальчик едва выжил, девочка оказалась сильнее. Я знала, что однажды повстречаю владельца одного из драконов, но... — улыбнулась, — не надеялась встретить и второго.
— Об этом вы тоже знаете? — не скрывала удивления Лесницкая.
Кивнула.
— Так мы вам помешали? — спросила Марина.
—Нет, прогуляться я могу в любое время, а поговорить... — сглотнула, ненадолго замолчала. — Ладно. Что говорить... Предлагаю подняться на второй этаж. Там вы сможете спокойно позаниматься.
Марина с Ботиком встретились взглядами, но не обронили и слова. Хозяйка "Приюта" повела их по длинному серпантину коридора.
Марина думала, они будут идти в тишине. Но, к её удивлению, женщина принялась не без гордости рассказывать о картинах, что висели на стенах в большом количестве и в особой последовательности.
Сначала шли работы совсем юных творцов, в основном, детей волшебников. Их рисунки дышали непосредственностью, притягивали сочностью красок. В изображениях не сразу угадывался смысл, но стоило чуть дольше задержать взгляд, проникнуться рисунком, и всё вставало на свои места. Витиеватые линии превращались в горы и деревья, спирали рождали звёзды, солнце и даже снежинки. А фигуры, напоминающие крючки и ломанные палки, превращались в человеческие образы.
Следом шли натюрморты художников постарше. Мария называла их "Студентами из мира фэнтези". Здесь без труда угадывались фрукты и овощи на фоне разрушенных замков, выглядывающих из-под земли драконов, летающих в небе пегасов и сотни разноцветных гномьих шапок, торчащих из груды алмазов посреди шахты. Мария считала такие творения рывком к самым смелым фантазиям. Что она имела ввиду, Лесницкая поняла, когда очередной виток привёл к широкому полотну, занимавшему всю стену.
Перед глазами детектива предстал мир во всех красках.
Здесь были все: волшебные расы, вымершие виды, люди и призраки, души и черти. Каждое лицо выражало свою эмоцию: радость, печаль, удивление, испуг, страх, блаженство, боль, надежду. Спектр эмоций, спектр цветов. И четыре мира, воплощённые в знаках. Человеческий — планета Земля, Волшебный — всплеск радужной магии, мир мёртвых — крест на камне, мир ангелов — всевидящее око. Марина была знакома со значением каждого из трёх. Лишь человеческий был понятен без разъяснений, остальные нуждались в трактовке.
По легенде всё существующее волшебство породил некогда существовавший океан под названием Благость. Однажды он выплеснул часть воды на землю. Вода потекла по горам и равнинам, лесам и просёлкам, дорогам и полям. По пути она соединялась с ручьями, морями и реками, другими океанами, озёрами и даже лужами. И к чему бы не прикасалась океанская сила, повсюду возникали искры. Утром у моря голубые, на закате синие, ночью фиолетовые. На песке и земле появлялись жёлтые и оранжевые. В траве и на деревьях просыпались зелёные. В огне рождались красные.
Искры росли, меняли форму, очертания, и пока это происходило, на свет появлялись волшебники и феи, великаны и оборотни.
Прода от 03.08.2020, 18:14
Со временем цвета рассыпались на оттенки, но символом волшебства признали первые семь — цвета радуги.
О том, как возник мир мёртвых ходило множество слухов. Но лишь один укоренился в сознании живущих.
Некогда Смерть, женщина без лица и возраста, чьё существование началось задолго до появления самых древних представителей — драконов, изнемогая в одиночестве, создала огромный дом. Холод, мрак и безысходность царили в нём. Но однажды, заплутавший во вселенной человек, постучался в дверь её дома. Смерть впустила человека, но привыкшая к одиночеству, она не знала, что сказать и лишь молчала. Прошёл день, второй, месяц, год. Человек жил в доме и так же молчал. На исходе последнего дня в году он ушёл, но перед этим оставил Смерти два подарка. Первым был камень, вторым крест.
Лишь спустя много лет Смерть узнала, кем был тот человек. Это был больной, что по ошибке принял свою судьбу за кару, болезнь за приближающийся конец. Крест он подарил в знак веры. Но во что верить каждый должен был выбрать сам. Человек верил в Смерть — в ту, кто всегда находится рядом. В ту, кто помог ему понять, как он ценит жизнь.
Камень же означал твёрдость духа, убеждений. Силу.
Воплощал всё то, что находилось в любом мире, и, как оказалось, было не чуждо самой Смерти. Ведь нужно иметь храбрость, чтобы впустить кого-то в свой дом. Требуется сила духа на постоянное молчание. На осознание своего предназначения. В конце концов, необходимы крепкие убеждения, чтобы забирать другие жизни, зная, как тебя люто ненавидят.
Эти два предмета и стали символами мира мёртвых. Они же стали символами загробной жизни.
Прода от 05.08.2020, 21:10
— Только смелые и открытые души способны стать частью общего, — загадочно произнесла Мария и провела дрожащей ладонью по картине.
Лесницкая почувствовала нескончаемую тоску в женском голосе, а потом заметила на полотне образ, отличавшийся от прочих. Он был не завершён. И именно его и коснулась Мария.
В силуэте, в лишённых уверенности мазках угадывались очертания человеческого лица. С трудом, но Лесницкая разглядела в этом рисунке Марию. Те же брови, глаза, нос, губы. Только в той Марии жила радость, в ней не таилась печаль.
Та Мария выглядела счастливой.
— Это... вы? — удивлённо спросила Лесницкая, всматриваясь в картину.
Хозяйка "Приюта" кивнула:
— Вероника решила запечатлеть мой портрет. Похожа? Не отвечайте. Знаю, что не очень. Там я молодая, счастливая, а сейчас... Но не будем об этом. Она считала, что таким образом хотя бы немного выразит благодарность за всё. Но моя девочка... не успела закончить работу. Ей удалось сделать лишь набросок лица.
— Очень хороший набросок, — признала Марина. — Ваши черты узнаваемы, а что ещё надо?
— Цельный образ, — ответила женщина. — Моя девочка стремилась к совершенству. Из-за врождённой слепоты ей не доставало уверенности в себе, в своих силах. И хотя я всегда поддерживала её, ушло несколько лет, прежде, чем Веронике хватило духу влиться в общее творчество. Писать картины одному гораздо проще, чем с кем-то. А здесь, как вы видите, вложена душа большого количества талантливых личностей. А теперь, пожалуй, пора подняться на второй этаж и заняться уже вашим творчеством.
Последнее произнесла тихо, с последним словом, перейдя на шёпот, и Марине показалось, что эти слова предназначены не им с Ботиком, а ей самой. Женщина, словно, всё это время, пока рассказывала о картинах, готовилась к чему-то серьёзному, важному. Будто давала себе время для того, чтобы переступить черту. Но чего?
В полной тишине поднялись по лестнице, завернули за угол. Тут тоже висели работы: не столь привлекательные, менее аккуратные, но, безусловно, заслуживающие внимания. Однако, Мария не обмолвилась и словом.
С тихим щелчком открылась дверь, и все трое оказались внутри просторного светлого помещения.
На Марину обрушилась лавина чужих воспоминаний.
Радость, боль, разочарование — помещение полнилось эмоциями. Оно тонуло в человеческих переживаниях, утягивая Марину за собой. Лесницкая знала, чем чревато подобное погружение. Слишком сильный накал страстей переплетал прошлое и настоящее, менял ощущения.
Пугал.
Неспособность контролировать свои видения ставила в тупик, вынуждала блуждать на грани времён, после чего Марина не сразу приходила в себя.
Из трясины эмоций выдернула чья-то рука. Лесницкая моргнула и с изумлением уставилась на Марию.
— Это лишнее. Оно вам не нужно, — сказала та. — Выпейте воды и поговорим о наших проблемах. Только прошу не пытайтесь проникнуться прошлым, что витает в этих стенах. Его слишком много: хорошего и плохого. Но оно не должно отвлекать вас от главного.
— Откуда вы... — начала Лесницкая и осеклась.
Хозяйка "Приюта" протянула уже знакомый Марине конверт розового цвета:
— Я помогаю ЕМУ не первый год. И о вас знаю так же много, как... убийца. Да, ОН убивал на моих глазах, но не спешите меня судить. Присядьте, пожалуйста.
Марина послушно опустилась в кресло. Ботик остался стоять. Его пальцы легли на плечо Лесницкой. Тем самым, робот говорил, что он рядом. Выражал поддержку. Обещал помочь, если понадобится.
— Мне нелегко делать вам это признание, но... Я уверена, так будет правильно. Вы не виноваты в случившемся и не должны становиться ЕГО жертвой.
ЕГО. Главной. Жертвой. Пора положить конец череде смертей. Их и так слишком много.
Руки, ноги, а затем и всё тело Марии задрожало, но женщина взяла эмоции под контроль, и вскоре дрожь прекратилась. Однако, сжатые пальцы рук, сжатые с усилием говорили о том, что борьба с чувствами не закончилась.
— ОН обещал мне возмездие и возвращение дочери, если я помогу ему с девушками. — Тихо, с надрывом начала рассказ женщина. — От меня требовалось не так уж и много. Подобрать подходящих и... делать вид, будто ничего не происходит, пока ОН действует лунной магией. — Мария тяжело вздохнула. — Ещё я узнавала необходимые подробности о жертвах. Например, их любимый цвет и есть ли у них какое-то особенное украшение. А потом сообщала ЕМУ. Конверты соответствующего цвета — тоже моя работа. ОН говорил, работать в паре легче. Я соглашалась и уничтожала следы ЕГО порталов, делала всё возможное, чтобы ЕГО не поймали.
В голове Марины возникли сотни вопросов, но ни один из них хозяйка "Приюта" озвучить ей не дала.
— Умоляю, не перебивайте и ни о чём не спрашивайте, — Мария в характерном жесте сложила ладони, — иначе я потеряю решимость. Я на грани, поймите. Да, здесь нет прослушки, да, мы в безопасности, но, если ОН что-то заподозрит, если, вдруг, что-то пойдёт не так...
На этот раз Лесницкая всё же перебила:
— Мария, не бойтесь. На любое зло найдётся добро. Непобедимых нет.
— Вот именно, — грустно заметила женщина. — Вы просто не понимаете, что ОН из себя представляет. Я и сама... плохо представляю. У него тысяча лиц. ОН их меняет, как маски. Вы о НЁМ не знаете ничего, ОН — о вас всё. Марина, ОН — это иллюзия. Бойтесь иллюзий. Не верьте никому. Все отдыхающие под лунной магией. Под влиянием ЕГО магии. Я ЕМУ нужна, а, значит, ЕМУ нужен мой разум, моя адекватность. Прочие играют навязанные роли. Только вы ни в коем случае не должны показывать, будто вам это известно. Я... не боюсь ЕГО. Что ОН может сделать? Убить меня? Такой исход меня не пугает. Может, оно и к лучшему. Поскорее увижусь с доченькой. Но, что, если я стану его марионеткой? Ведь тогда наступит забвение. Кто я, где дочь, была она или нет, я всё забуду. Я не хочу этого. Марина, прошу, не выдавайте того, что вам стало известно. Да, я знаю, вы имеете на это право, а я... я не имею права просить об этом. Но всё же... не судите, Марина. Я думала, кровью можно вернуть мою девочку. Хотела оживить мерзавца и сама его убить. Он ведь заслуживает это. Заслуживает! — Она впервые повысила голос и тут же вновь задрожала.
Лесницкая не знала, как реагировать. Она сочувствовала Марии, потому что лучше, чем кто-либо другой понимала, какого это лишиться памяти.
— Потерять дочь, свою единственную радость. Найти своего ребёнка мёртвым в его же комнате... Я никому такого не пожелаю. У вас нет детей, мне об этом известно. Но на секундочку задумайтесь, на чтобы вы пошли, имея возможность исправить случившееся? Вы бы задумались о жизни незнакомых вам девушек? Или, забыв о совести, схватились за шанс оживить своего ребёнка?
Марине стало не по себе. Она не хотела даже размышлять на эту тему. Она не знала, как бы поступила на самом деле. Сказать можно что угодно, но сказала бы она правду?
Марина промолчала.
— Простите, я ставлю вас в неловкое положение, пытаюсь заставить понять мои мотивы. Это нечестно. Не дай вам Бог пережить подобное. Не представляйте. Не надо. Я... готова сообщить вам всё, что знаю о НЁМ и его планах. Помогу спасти последнюю девушку.
— Она... — только и вымолвила Лесницкая.
— Да, мертва, как и остальные. Но в отличие от многих, её всё ещё помнят. Её душу зовут назад. А, значит, у девушки по имени Лиза есть шанс хотя бы обрести покой.
— Почему вы решили, что Лиза отличается от остальных?
Мария злорадно улыбнулась:
— Потому, что у НЕГО не всё идёт гладко. Прошлый ритуал едва не сорвался. Тогда-то я и решила, что открою вам правду. Раз хоть одна душа ещё не полностью в ЕГО власти, происходящее можно остановить. Все вместе — мы сила. Но нам нужно спешить. Сегодня ночью вы познакомитесь с Антоном, тем, кого считают убийцей Лизы, а затем... уезжайте. Пока не поздно. Расследование ведите из Петербурга, там, где вы в большей безопасности. Подумайте о том, насколько сильной может быть иллюзия. Вспомните того, кого больше всего боитесь. Помните, ОН — это всё и ничто. А весь мой "Приют"... под ЕГО чарами.
Прода от 06.08.2020, 09:06
Они сидели ещё довольно долго. Мария рассказала про знакомство с НИМ: ОН появился вскоре после того, как женщина прочитала молитву, поэтому Мария приняла их встречу за дар свыше, за знак, которого она так давно ждала. Ждала с того самого дня, как обнаружила доченьку бездыханной на её любимом покрывале с бабочками. На том, самом, каким с детства укрывалась Вероника. Под одеялом ей всегда было немного жарко, а так самое то.
Мария, не задумываясь, согласилась помочь убийце. Возможность вернуть дочь и покарать подонка затуманила разум.
Они стали действовать сообща. ЕМУ требовалось много девушек, и Мария знала, где их искать. Творческие феи, творческие люди и прочие расы были особенными. Каждая обладала помимо таланта своеобразной энергетикой, силой. Тем, что собирал ОН.
Они никогда не говорили о ЕГО целях. Мария не знала причин, побуждающих ЕГО совершать лунные убийства. Ей приходилось лишь догадываться, зачем ОН это делает, и Мария предположила: дело в драконе.
При упоминании о чешуйчатом Лесницкая напряглась. Не выдержав, уточнила:
— Убийца знает о существовании дракона?
— Не только знает, — покачала головой Мария, — он им владеет.
Лесницкая с Ботиком переглянулись. Робот давно расположился в кресле рядом и внимательно слушал.
— Зверя зовут Снег, — продолжила хозяйка "Приюта", — страшная тварь. Внешне безобидный мальчик способен кровожадно убить любого, кроме своего хозяина. Я сама видела, как он растерзал птицу, а ОН при этом улыбался. ОН хочет пробудить в драконе первобытный инстинкт и радуется, когда тварь становится злее.
— То есть изначально дракон нормальный?
— Да. Я так думаю. Зверь ведёт себя по-разному. Я видела, как с ним играли дети. Дракон не только позволял им это, но и охотно давал гладить чешую, а маленькой девочке даже разрешил заглянуть ему в пасть. Поэтому сомневаюсь в его злобной сути. Дракон меняется под действием ЕГО магии. Рядом с НИМ зверь становится другим. Но в те редкие минуты, когда они не вместе, дракон вполне себе безобидный.
— Но вы не удивлены наличием дракона, хотя они вымерли давным-давно.
— Верно. Я всё же ведьма и бываю в тех порталах, куда вход остальным закрыт. Существование дракона не стало для меня секретом. Я видела старые записи учёного: они хранятся в музее в одном из таких порталов. В записях сказано, драконов два. Мальчик едва выжил, девочка оказалась сильнее. Я знала, что однажды повстречаю владельца одного из драконов, но... — улыбнулась, — не надеялась встретить и второго.
— Об этом вы тоже знаете? — не скрывала удивления Лесницкая.
Кивнула.
