ухмыльнулась преподаватель и, создав иллюзию доски, не только огорошила присутствующих новыми вопросами, но и вызвала недовольство реальной доски, жившей сейчас благодаря общему эмоциональному фону, жизнью ленивца. Правда возмущался «зверь» в отличие от студентов недолго.
– Да тут надо вспоминать весь первый семестр! – ныл другой вампир. – Я ещё не готов так глубоко погружаться в учёбу!
– А ты не погружайся, – подколол его друг, – ответы-то на поверхности.
– Ты самый умный и сообразительный, – проворковала Синицина, и прямо на глазах вампиров поцеловала своего парня.
– Фу-у-у! – раздалось со всех сторон. Ребята засмеялись. Профессор, похлопав в ладоши, призвала к тишине.
– Итак, у вас есть время до конца часа, – заметила она, – приступайте. На следующей лекции будет проведён точно такой же опрос по сегодняшней теме.
Студенты под общее оханье и аханье приготовились к скучному выполнению задания, но не успели коснуться своих сенсорных экранов, заменявших столы, как вдруг аудитория погрузилась в кромешную темноту, и в распахнутую дверь вползла огромная салатовая флуоресцентная гусеница.
Насекомое немного постояло в проходе, а затем поползло к профессорше, вызвав дружный взрыв смеха и чью-то икоту от эмоционального напряжения.
На глазах у присутствовавших гусеница нарядилась в кислотно-розовую балетную пачку и бюстгальтер с жёлтыми смайликами. Последние подмигивали, тянули ноты, с чувством рыгали: и всё это проецировалось на несчастные доски, обалдевшие от происходящего.
Лекция была сорвана, Кира Львовна пребывала в бешенстве, а студенты получили заряд отличного настроения.
– Весёлое начало года, маги-перемаги, – смеялась Диана вместе с подругами, провожая Никиту и Тёму в деканат.
– Ага, Ди. Оторвёмся, как второкурсники, – загадочно бросил волшебник и скрылся за дверями.
4
Влететь влетело, да так, что мало не показалось: неделя уборки на территории и доклад к следующей лекции по древним языкам – от темы всплакнули оба, но страдали недолго. Лицо профессорши и аплодисменты студентов перекрывали все печали. Всего два часа в Магистериуме, а Тёма с Никитой уже прославились. Разве не так они представляли этот день? В общем, парни были довольны.
– Наказание не так ужасно, – хмыкнул оборотень, располагаясь на «галёрке». Пока остальные раскладывали учебные принадлежности, он раскладывал карты Таро.
– Ты решил заняться гаданием? – удивилась Амина.
– Я решил, что первый день в году должен войти в историю, – ответил тот. – И Никитос со мной полностью согласен. Да, друг?
– Точно.
– Вы понимаете, как велик риск навлечь беду, учитывая то, что уже первая ваша шутка привела к походу в деканат?
– Э-э-э, – парни переглянулись и хором ответили, – нет.
– И вас нисколько не смущает тот факт, что ранее подобного не случалось?
Пожали плечами.
– И вы совершенно не волнуетесь?
– Не-а.
– Нисколько?!
– Да, Машка, не нуди! Лучше посмотри, какую штуку мы с Никитосом придумали!
Русалка оглядела друзей:
– Неужели в данной ситуации беспокойство возникает лишь у меня?
– Да чё ты пристала?
– Вероятно я пристала к вам по причине, связанной со странной реакцией на, казалось бы, безобидную выходку. Вы помните, что сделала Лидия Владиславовна, когда вы подмешали ей в чай сироп, вызвавший аллергию из-за неправильно сработанной в заклинании химической формулы?
– Это когда Катастрофовна по привычке перепутала текст?
– Его коряво написали, – начала оправдываться Арина.
– Его коряво прочитали, – подкольнула Рита.
– Не ссорьтесь. Заклинание было сложное, – примирительно улыбнулась Лиза.
– А мы не против ссоры, девчонки. Только если ссориться, то давайте с дракой. Ди, создашь бассейн?
Волшебница молчала. Она пребывала в задумчивости.
– Похоже, Тёмыч, зрелища отменяются, – с притворной грустью вздохнул Никита, – а мы так надеялись… Эх. Тогда придётся возвращаться к изначальному плану с картами.
– Диан, но хоть ты-то скажи этим неразумным созданиям, что поведение Киры Львовны чрезмерно странное! Такая нелепость и сразу в деканат! Ты ведь об этом думаешь?
– О! Никитос! Мы уже создания, а раньше Машка нас только бестолочами называла! Растём! – и оба рассмеялись.
– Неужели одной мне хватает сообразительности, чтобы понять: здесь что-то не так!
Тёмыч отложил карты, подставил руку под щёку, и зевая, уточнил:
– Маш, а может, у профессорши просто ваши дни? О таком не думала?
– Не стоит каждый наш негативно окрашенный выплеск эмоций воспринимать, как элементарное плохое самочувствие, вызванное…
– Не-не-не, – замахал руками оборотень, – только не надо объяснять, как у вас всё устроено! Во-первых, мы, может, и дремучие, но не тупые, как ты считаешь, а во-вторых, время идёт, а ты меня сбиваешь.
– Ничего, Тёмыч, пара минут у нас есть. Я тебе сейчас помогу. Давай колоду, буду делить.
– О, друг. Благодарствую, – поднялся из-за экрана, отвесил шутливый поклон и вернулся к Таро.
До начала следующей лекции по общим магическим знаниям парни готовили шутку, а девушки, все, кроме Маши и Дианы, увлечённо следили за их манипуляциями, потому как подобного раньше не видели.
– Как ты такое придумал? – удивлялась Амина, рассматривая карты.
– Да так… Девчонка одна девчонка.
– Девчонка?
– Мы просто…
Дальше парочка начала браниться, но с появлением преподавателя, ребята успели помириться. Началась лекция, и пока вокруг было тихо: Тёма с Никитой выжидали подходящий момент. А Маша с Дианой внимательно смотрели на доску, принявшую вид неугомонного муравья, и делали вид, будто слушают принципы волшебства, но на самом деле обе сейчас находились далеко от стен МВД. Русалка по неясной причине думала об артефакте чёрной магии, а Диана прислушивалась к собственному сердцу, не понимая, почему оно бьётся так беспокойно.
А в это время Алмазовы сопровождали в участок очередного подростка. Нескладный невысокий и щуплый тот пытался вызвать дух Владислава Кольцова, используя магические кристаллы, чем неслыханно позабавил молодых сотрудников полиции, ведь каждый опытный волшебник знал: камушки и прочая дребедень хороша для антуража и кино. В жизни использовались только заклинания. И пускай для цветных духов требовались вещи нужного оттенка, призыв обычных не требовал дополнительного инструментария.
«Обычных… – рассуждала мама Дианы, – конечно, Кольцов необычен, но кристаллы ему всё равно не требуются, однако все подростки прибегают к каким-нибудь бесполезным стекляшкам. И ведь берут искусственные. Для чего? Так глупы?» – она ввела паренька в кабинет и оставила наедине со своим мужем. Он должен был опросить юнца. Сама Лила чувствовала себя измотанной: эти гонки за подростками порядком утомили. Большинство ребят бегали резво, и, едва заметив патрульный автомобиль, мчались в ближайший портал. Обычно недалёкие мальчишки выбирали одно из городских или пригородных направлений, где, с помощью специальных датчиков их и ловили служители закона. Правда перед этим нарушители заставляли привычно попотеть всю бригаду, ловко маневрируя с портала одной улицы в портал другой, но гонка всегда завершалась не в их пользу.
Паренёк, пойманный сегодня, оказался смекалистее предшественников. Нырнув в портал, он бросился в другой мир, а затем в следующий и ещё один. Бригада, рассредоточившись, пыталась уловить по датчикам движение преступника, но как только им удавалось засечь «волну», парень сразу же менял направление, причём делал это с невиданной скоростью, что могло означать одно: он использовал заклинание полёта.
Лиле с мужем пришлось применить родовую магию для того, чтобы в итоге поймать нарушителя, потому как «летать» могли все, но долго держать заклинание, тем более в других мирах – немногие. Алмазовы были как раз из таких.
Усадив, наконец, паренька в машину, Лила устало взглянула в окно: утро наступило не так давно, а она уже была выжата как лимон.
– Поспи, – предложил супруг, и женщина послушно закрыла глаза. Но отдохнуть не удалось. В сознание беспрестанно проникали жуткие образы: горбатая тень, зеркала с темнеющей поверхностью и дочь вместе с Никитой – оба улыбались и казались вполне счастливыми, но Лила смотрела на их лица и замирала от страха. Она очнулась, как только автомобиль остановился. Выхватила телефон, набрала Диану, вспомнила, что у той сейчас идёт лекция и сбросила вызов.
Однако на протяжении последующего часа продолжала тревожиться. На автомате слушала ответы мальчишки, также на автомате выпила кофе, а потом, не выдержав, поделилась своими опасениями с мужем.
– Не понимаю, что именно тебя так беспокоит?
– Я и сама не знаю. Чувствую что-то не так.
– Лил, это банальная усталость.
– Андрюш, а если это интуиция?
– Вы, женщины, любите списывать случайности на предчувствие, – хмыкнул. – Лично я не вижу повода для беспокойства. Мы сегодня похоронили Мастита. Наверно, ты всё ещё отходишь.
– Может, ты и прав, – вздохнула, – но подростки и дух Кольцова… Почему они все повально начали его вызывать? Тебе не кажется это странным?
– Да кто поймёт этих подростков? Не забивай голову, Лил! Пойдём, нам ещё составлять отчёт.
Но после выполненной работы Лила, хотя и поговорила с дочерью, чей день в Магистериуме начался весело, всё же набрала телефон Лиса и поделилась с ним переживаниями. К счастью, подполковник придал больше значения её словам и пообещал проверить информацию относительно того предмета, который больше всего её тревожил. А тревожили её зеркала – они не первый раз являлись во сне. И каждый раз их поверхность темнела.
И каждый раз они искажали отражение Дианы и Никиты.
5
Повторение материала на ещё одной общей паре проходило под усталое бормотание студентов: мало кто уже отошёл от летних каникул и с готовностью погружался в учебные будни. Даже Машка не испытывала интереса. Погружённая в собственные мысли, она пропустила вопрос преподавателя, за что получила первое в жизни замечание. Но, казалось, этот факт её нисколько не смутил. Ни на кого не обращая внимание, Маша копалась в телефоне, настойчиво открывая одну ссылку за другой.
Заглянувшая через плечо Диана, начала волноваться ещё сильнее. Сердце и без того находилось не на месте, а русалка читала информацию об артефакте чёрной магии и почему-то о зеркалах. Последнее часто преследовало и саму Алмазову. Во снах. И иногда наяву. Она хотела расспросить Машку о столь странном интересе, но тут Никита на ухо шепнул, что до розыгрыша осталось совсем немного и обнял любимую девушку. Диана расслабилась. А по аудитории между тем разносилось:
– Лютепий или лютепия, оба варианта произношения верные, если вдруг кто забыл, относятся к классу Мутантов, группе Неядовитые.
Диана сразу вспомнила своё «свидание» с одним таким цветочком ещё в те дни, когда не знала, что измена Никиты связана со смертельным колдовством, а не новой влюблённостью. Улыбнулась. Сейчас всё, что было тогда, казалось дурным сном. Но она проснулась, теперь всё хорошо.
– Они обладают, – продолжала Инга Алексеевна, – специфическим запахом, отпугивающим вредителей.
– Ага, пахнут как вампирские подмышки! – выкрикнул кто-то из горгулий.
– Скорее, как ваши вспотевшие крылья! – не остались в долгу кровопийцы.
– А про носки волшебников забыли? – поинтересовался один из колдунов.
– Наши носки вряд ли переплюнут зловонное дыхание некоторых! – прозвучало в ответ.
– Но помимо специфического запаха, – как ни в чём не бывало продолжала Инга Алексеевна, – лютепии обладают способностью скручиваться, извиваться на манер змеи и… А это «и» вы продолжите сами. Это ваш шанс избежать похода в деканат.
– Чего? – изумился вампир. – Какой ещё деканат? Мы ж ничё не сделали!
– Вы нарушаете дисциплину, срываете лекцию и способствуете усилению эмоционального фона.
– И чё?
Педагог не ответила.
– Пора, – подмигнул тем временем Никита Диане, и карты неожиданно начали расти, заполняя собой галёрку, расталкивая студентов и вызывая религиозный трепет у большинства ведьмочек, относящихся к Таро серьёзно.
А затем началось настоящее шоу со светопредставлением: карты не только разговаривали на древнем онелианском, пугая страшно звучащими заклинаниями и жестами своих выросших рук, означающих различные непотребства, что вводило в конфуз и студентов, и преподавателя, но и сыпали искрами, жонглировали настоящими факелами, и до того доигрались, что подожгли волосы одной из русалок. К счастью, та сразу же окунулась в свою ванну. Маша на всё это смотрела с нескрываемой тревогой. Тёма с Никитой постоянно выкидывали разные фокусы, но пламя в аудитории – уже не шутки.
Таро всё больше и больше расходились, уже не случайно поджигая окружающие предметы: золотые шторы полыхали, доска в ужасе пялилась на огненные языки, обращаясь то одним, то другим зверем. Последним она выбрала змею и под шумок уползла под кафедру – единственное место, которое Таро вместе с огнём обходили стороной: волшебство закрывало преподавателя от распоясавшейся магии.
Студенты кричали, смеялись, колдовали. Одни призывали воду, другие судорожно читали заклинания на управление огнём, третьи рассыпали по воздуху землю, четвёртые, остолбенев от происходящего, молча взирали на попытки остальных справиться с шуткой Тёмы и Никиты.
Шуткой, которая теперь уже таковой не казалась.
Оборотень не мог взять в толк, отчего Таро поджигают всё вокруг, ведь он им подобной команды не давал. Он просил лишь немного поиграть со стихией, а Никитос… Мог ли друг так накосячить? Перепутал заклинания? Ошибся, перекладывая карты в стопки? Или…
Верить в то, что Никитос сделал это сознательно не хотелось, но взглянув на волшебника, не предпринимающего никаких попыток остановить огонь, оборотень не на шутку перепугался. Ему и раньше казалось, что с другом происходит какая-то фигня, а теперь вдруг это.
– Тёма! Что стоишь? Делай что-нибудь! – услышал он окрик Амины и сразу взял себя в руки. В конце концов, он кашу заварил, ему и расхлёбывать, а Никитос… С ним он поговорит позднее.
Никита же в этот момент потянул за рукав Диану и буквально вытолкнул девушку в коридор.
– Ты что? Там же пожар! Мы можем помочь! – напустилась на него волшебница.
– Они и без нас справятся, – махнул тот рукой. – К тому же никто не знает, что ты –это ты. И вообще идём. У меня сюрприз.
– Сейчас?! Но… Но, Никит! Это как-то неправильно, тебе так не кажется?
– Тёмыч зашутился. Потом я с ним поговорю. Пойдём, Ди. Мой сюрприз сработает только сейчас.
– Что? Да о чём ты говоришь? И перестань меня тащить, маги-перемаги! Отпусти!
Но парень крепко держал за руку и тащил вниз по ступеням, разбрасываясь при этом направо и налево заклинаниями.
– Ты меня пугаешь, Никит! – повторяла Диана, глядя на то, как стены Магистериума, словно, пытаясь что-то сдержать, ставят защиту, ничем не отличимую от пупырчатой плёнки в мире людей – ей Макс рассказывал. И волшебница вдруг задумалась, где её хранитель? Почему он так давно не появлялся?
– Ди, сейчас ты всё поймёшь. Верь мне, – попросил парень, и легко обойдя систему охраны, рассчитанную на то, чтобы не выпускать студентов посреди лекций, вытащил Диану на улицу.
Увиденное враз отмело всяческое желание ругаться, сопротивляться или бояться: прямо у входа в МВД стоял белоснежный пегас. Склонив голову на бок, он смотрел прямо на волшебницу своими синими-синими глазами.
– Да тут надо вспоминать весь первый семестр! – ныл другой вампир. – Я ещё не готов так глубоко погружаться в учёбу!
– А ты не погружайся, – подколол его друг, – ответы-то на поверхности.
– Ты самый умный и сообразительный, – проворковала Синицина, и прямо на глазах вампиров поцеловала своего парня.
– Фу-у-у! – раздалось со всех сторон. Ребята засмеялись. Профессор, похлопав в ладоши, призвала к тишине.
– Итак, у вас есть время до конца часа, – заметила она, – приступайте. На следующей лекции будет проведён точно такой же опрос по сегодняшней теме.
Студенты под общее оханье и аханье приготовились к скучному выполнению задания, но не успели коснуться своих сенсорных экранов, заменявших столы, как вдруг аудитория погрузилась в кромешную темноту, и в распахнутую дверь вползла огромная салатовая флуоресцентная гусеница.
Насекомое немного постояло в проходе, а затем поползло к профессорше, вызвав дружный взрыв смеха и чью-то икоту от эмоционального напряжения.
На глазах у присутствовавших гусеница нарядилась в кислотно-розовую балетную пачку и бюстгальтер с жёлтыми смайликами. Последние подмигивали, тянули ноты, с чувством рыгали: и всё это проецировалось на несчастные доски, обалдевшие от происходящего.
Лекция была сорвана, Кира Львовна пребывала в бешенстве, а студенты получили заряд отличного настроения.
– Весёлое начало года, маги-перемаги, – смеялась Диана вместе с подругами, провожая Никиту и Тёму в деканат.
– Ага, Ди. Оторвёмся, как второкурсники, – загадочно бросил волшебник и скрылся за дверями.
4
Влететь влетело, да так, что мало не показалось: неделя уборки на территории и доклад к следующей лекции по древним языкам – от темы всплакнули оба, но страдали недолго. Лицо профессорши и аплодисменты студентов перекрывали все печали. Всего два часа в Магистериуме, а Тёма с Никитой уже прославились. Разве не так они представляли этот день? В общем, парни были довольны.
– Наказание не так ужасно, – хмыкнул оборотень, располагаясь на «галёрке». Пока остальные раскладывали учебные принадлежности, он раскладывал карты Таро.
– Ты решил заняться гаданием? – удивилась Амина.
– Я решил, что первый день в году должен войти в историю, – ответил тот. – И Никитос со мной полностью согласен. Да, друг?
– Точно.
– Вы понимаете, как велик риск навлечь беду, учитывая то, что уже первая ваша шутка привела к походу в деканат?
– Э-э-э, – парни переглянулись и хором ответили, – нет.
– И вас нисколько не смущает тот факт, что ранее подобного не случалось?
Пожали плечами.
– И вы совершенно не волнуетесь?
– Не-а.
– Нисколько?!
– Да, Машка, не нуди! Лучше посмотри, какую штуку мы с Никитосом придумали!
Русалка оглядела друзей:
– Неужели в данной ситуации беспокойство возникает лишь у меня?
– Да чё ты пристала?
– Вероятно я пристала к вам по причине, связанной со странной реакцией на, казалось бы, безобидную выходку. Вы помните, что сделала Лидия Владиславовна, когда вы подмешали ей в чай сироп, вызвавший аллергию из-за неправильно сработанной в заклинании химической формулы?
– Это когда Катастрофовна по привычке перепутала текст?
– Его коряво написали, – начала оправдываться Арина.
– Его коряво прочитали, – подкольнула Рита.
– Не ссорьтесь. Заклинание было сложное, – примирительно улыбнулась Лиза.
– А мы не против ссоры, девчонки. Только если ссориться, то давайте с дракой. Ди, создашь бассейн?
Волшебница молчала. Она пребывала в задумчивости.
– Похоже, Тёмыч, зрелища отменяются, – с притворной грустью вздохнул Никита, – а мы так надеялись… Эх. Тогда придётся возвращаться к изначальному плану с картами.
– Диан, но хоть ты-то скажи этим неразумным созданиям, что поведение Киры Львовны чрезмерно странное! Такая нелепость и сразу в деканат! Ты ведь об этом думаешь?
– О! Никитос! Мы уже создания, а раньше Машка нас только бестолочами называла! Растём! – и оба рассмеялись.
– Неужели одной мне хватает сообразительности, чтобы понять: здесь что-то не так!
Тёмыч отложил карты, подставил руку под щёку, и зевая, уточнил:
– Маш, а может, у профессорши просто ваши дни? О таком не думала?
– Не стоит каждый наш негативно окрашенный выплеск эмоций воспринимать, как элементарное плохое самочувствие, вызванное…
– Не-не-не, – замахал руками оборотень, – только не надо объяснять, как у вас всё устроено! Во-первых, мы, может, и дремучие, но не тупые, как ты считаешь, а во-вторых, время идёт, а ты меня сбиваешь.
– Ничего, Тёмыч, пара минут у нас есть. Я тебе сейчас помогу. Давай колоду, буду делить.
– О, друг. Благодарствую, – поднялся из-за экрана, отвесил шутливый поклон и вернулся к Таро.
До начала следующей лекции по общим магическим знаниям парни готовили шутку, а девушки, все, кроме Маши и Дианы, увлечённо следили за их манипуляциями, потому как подобного раньше не видели.
– Как ты такое придумал? – удивлялась Амина, рассматривая карты.
– Да так… Девчонка одна девчонка.
– Девчонка?
– Мы просто…
Дальше парочка начала браниться, но с появлением преподавателя, ребята успели помириться. Началась лекция, и пока вокруг было тихо: Тёма с Никитой выжидали подходящий момент. А Маша с Дианой внимательно смотрели на доску, принявшую вид неугомонного муравья, и делали вид, будто слушают принципы волшебства, но на самом деле обе сейчас находились далеко от стен МВД. Русалка по неясной причине думала об артефакте чёрной магии, а Диана прислушивалась к собственному сердцу, не понимая, почему оно бьётся так беспокойно.
***
А в это время Алмазовы сопровождали в участок очередного подростка. Нескладный невысокий и щуплый тот пытался вызвать дух Владислава Кольцова, используя магические кристаллы, чем неслыханно позабавил молодых сотрудников полиции, ведь каждый опытный волшебник знал: камушки и прочая дребедень хороша для антуража и кино. В жизни использовались только заклинания. И пускай для цветных духов требовались вещи нужного оттенка, призыв обычных не требовал дополнительного инструментария.
«Обычных… – рассуждала мама Дианы, – конечно, Кольцов необычен, но кристаллы ему всё равно не требуются, однако все подростки прибегают к каким-нибудь бесполезным стекляшкам. И ведь берут искусственные. Для чего? Так глупы?» – она ввела паренька в кабинет и оставила наедине со своим мужем. Он должен был опросить юнца. Сама Лила чувствовала себя измотанной: эти гонки за подростками порядком утомили. Большинство ребят бегали резво, и, едва заметив патрульный автомобиль, мчались в ближайший портал. Обычно недалёкие мальчишки выбирали одно из городских или пригородных направлений, где, с помощью специальных датчиков их и ловили служители закона. Правда перед этим нарушители заставляли привычно попотеть всю бригаду, ловко маневрируя с портала одной улицы в портал другой, но гонка всегда завершалась не в их пользу.
Паренёк, пойманный сегодня, оказался смекалистее предшественников. Нырнув в портал, он бросился в другой мир, а затем в следующий и ещё один. Бригада, рассредоточившись, пыталась уловить по датчикам движение преступника, но как только им удавалось засечь «волну», парень сразу же менял направление, причём делал это с невиданной скоростью, что могло означать одно: он использовал заклинание полёта.
Лиле с мужем пришлось применить родовую магию для того, чтобы в итоге поймать нарушителя, потому как «летать» могли все, но долго держать заклинание, тем более в других мирах – немногие. Алмазовы были как раз из таких.
Усадив, наконец, паренька в машину, Лила устало взглянула в окно: утро наступило не так давно, а она уже была выжата как лимон.
– Поспи, – предложил супруг, и женщина послушно закрыла глаза. Но отдохнуть не удалось. В сознание беспрестанно проникали жуткие образы: горбатая тень, зеркала с темнеющей поверхностью и дочь вместе с Никитой – оба улыбались и казались вполне счастливыми, но Лила смотрела на их лица и замирала от страха. Она очнулась, как только автомобиль остановился. Выхватила телефон, набрала Диану, вспомнила, что у той сейчас идёт лекция и сбросила вызов.
Однако на протяжении последующего часа продолжала тревожиться. На автомате слушала ответы мальчишки, также на автомате выпила кофе, а потом, не выдержав, поделилась своими опасениями с мужем.
– Не понимаю, что именно тебя так беспокоит?
– Я и сама не знаю. Чувствую что-то не так.
– Лил, это банальная усталость.
– Андрюш, а если это интуиция?
– Вы, женщины, любите списывать случайности на предчувствие, – хмыкнул. – Лично я не вижу повода для беспокойства. Мы сегодня похоронили Мастита. Наверно, ты всё ещё отходишь.
– Может, ты и прав, – вздохнула, – но подростки и дух Кольцова… Почему они все повально начали его вызывать? Тебе не кажется это странным?
– Да кто поймёт этих подростков? Не забивай голову, Лил! Пойдём, нам ещё составлять отчёт.
Но после выполненной работы Лила, хотя и поговорила с дочерью, чей день в Магистериуме начался весело, всё же набрала телефон Лиса и поделилась с ним переживаниями. К счастью, подполковник придал больше значения её словам и пообещал проверить информацию относительно того предмета, который больше всего её тревожил. А тревожили её зеркала – они не первый раз являлись во сне. И каждый раз их поверхность темнела.
И каждый раз они искажали отражение Дианы и Никиты.
5
Повторение материала на ещё одной общей паре проходило под усталое бормотание студентов: мало кто уже отошёл от летних каникул и с готовностью погружался в учебные будни. Даже Машка не испытывала интереса. Погружённая в собственные мысли, она пропустила вопрос преподавателя, за что получила первое в жизни замечание. Но, казалось, этот факт её нисколько не смутил. Ни на кого не обращая внимание, Маша копалась в телефоне, настойчиво открывая одну ссылку за другой.
Заглянувшая через плечо Диана, начала волноваться ещё сильнее. Сердце и без того находилось не на месте, а русалка читала информацию об артефакте чёрной магии и почему-то о зеркалах. Последнее часто преследовало и саму Алмазову. Во снах. И иногда наяву. Она хотела расспросить Машку о столь странном интересе, но тут Никита на ухо шепнул, что до розыгрыша осталось совсем немного и обнял любимую девушку. Диана расслабилась. А по аудитории между тем разносилось:
– Лютепий или лютепия, оба варианта произношения верные, если вдруг кто забыл, относятся к классу Мутантов, группе Неядовитые.
Диана сразу вспомнила своё «свидание» с одним таким цветочком ещё в те дни, когда не знала, что измена Никиты связана со смертельным колдовством, а не новой влюблённостью. Улыбнулась. Сейчас всё, что было тогда, казалось дурным сном. Но она проснулась, теперь всё хорошо.
– Они обладают, – продолжала Инга Алексеевна, – специфическим запахом, отпугивающим вредителей.
– Ага, пахнут как вампирские подмышки! – выкрикнул кто-то из горгулий.
– Скорее, как ваши вспотевшие крылья! – не остались в долгу кровопийцы.
– А про носки волшебников забыли? – поинтересовался один из колдунов.
– Наши носки вряд ли переплюнут зловонное дыхание некоторых! – прозвучало в ответ.
– Но помимо специфического запаха, – как ни в чём не бывало продолжала Инга Алексеевна, – лютепии обладают способностью скручиваться, извиваться на манер змеи и… А это «и» вы продолжите сами. Это ваш шанс избежать похода в деканат.
– Чего? – изумился вампир. – Какой ещё деканат? Мы ж ничё не сделали!
– Вы нарушаете дисциплину, срываете лекцию и способствуете усилению эмоционального фона.
– И чё?
Педагог не ответила.
– Пора, – подмигнул тем временем Никита Диане, и карты неожиданно начали расти, заполняя собой галёрку, расталкивая студентов и вызывая религиозный трепет у большинства ведьмочек, относящихся к Таро серьёзно.
А затем началось настоящее шоу со светопредставлением: карты не только разговаривали на древнем онелианском, пугая страшно звучащими заклинаниями и жестами своих выросших рук, означающих различные непотребства, что вводило в конфуз и студентов, и преподавателя, но и сыпали искрами, жонглировали настоящими факелами, и до того доигрались, что подожгли волосы одной из русалок. К счастью, та сразу же окунулась в свою ванну. Маша на всё это смотрела с нескрываемой тревогой. Тёма с Никитой постоянно выкидывали разные фокусы, но пламя в аудитории – уже не шутки.
Таро всё больше и больше расходились, уже не случайно поджигая окружающие предметы: золотые шторы полыхали, доска в ужасе пялилась на огненные языки, обращаясь то одним, то другим зверем. Последним она выбрала змею и под шумок уползла под кафедру – единственное место, которое Таро вместе с огнём обходили стороной: волшебство закрывало преподавателя от распоясавшейся магии.
Студенты кричали, смеялись, колдовали. Одни призывали воду, другие судорожно читали заклинания на управление огнём, третьи рассыпали по воздуху землю, четвёртые, остолбенев от происходящего, молча взирали на попытки остальных справиться с шуткой Тёмы и Никиты.
Шуткой, которая теперь уже таковой не казалась.
Оборотень не мог взять в толк, отчего Таро поджигают всё вокруг, ведь он им подобной команды не давал. Он просил лишь немного поиграть со стихией, а Никитос… Мог ли друг так накосячить? Перепутал заклинания? Ошибся, перекладывая карты в стопки? Или…
Верить в то, что Никитос сделал это сознательно не хотелось, но взглянув на волшебника, не предпринимающего никаких попыток остановить огонь, оборотень не на шутку перепугался. Ему и раньше казалось, что с другом происходит какая-то фигня, а теперь вдруг это.
– Тёма! Что стоишь? Делай что-нибудь! – услышал он окрик Амины и сразу взял себя в руки. В конце концов, он кашу заварил, ему и расхлёбывать, а Никитос… С ним он поговорит позднее.
Никита же в этот момент потянул за рукав Диану и буквально вытолкнул девушку в коридор.
– Ты что? Там же пожар! Мы можем помочь! – напустилась на него волшебница.
– Они и без нас справятся, – махнул тот рукой. – К тому же никто не знает, что ты –это ты. И вообще идём. У меня сюрприз.
– Сейчас?! Но… Но, Никит! Это как-то неправильно, тебе так не кажется?
– Тёмыч зашутился. Потом я с ним поговорю. Пойдём, Ди. Мой сюрприз сработает только сейчас.
– Что? Да о чём ты говоришь? И перестань меня тащить, маги-перемаги! Отпусти!
Но парень крепко держал за руку и тащил вниз по ступеням, разбрасываясь при этом направо и налево заклинаниями.
– Ты меня пугаешь, Никит! – повторяла Диана, глядя на то, как стены Магистериума, словно, пытаясь что-то сдержать, ставят защиту, ничем не отличимую от пупырчатой плёнки в мире людей – ей Макс рассказывал. И волшебница вдруг задумалась, где её хранитель? Почему он так давно не появлялся?
– Ди, сейчас ты всё поймёшь. Верь мне, – попросил парень, и легко обойдя систему охраны, рассчитанную на то, чтобы не выпускать студентов посреди лекций, вытащил Диану на улицу.
Увиденное враз отмело всяческое желание ругаться, сопротивляться или бояться: прямо у входа в МВД стоял белоснежный пегас. Склонив голову на бок, он смотрел прямо на волшебницу своими синими-синими глазами.
