Нитта до сих пор не знала, почему та резко изменила решение: больше они об этом не говорили, но Нитта и не настаивала. Для неё не так важен был мотив, гораздо важнее было то, что возник реальный шанс, если не исправить собственное прошлое, то хотя бы спасти будущее бедной Лизы. Так что началось всё действительно не с дочери Вельского, не с неё. А с того, как жертва насилия повстречала свою юную копию.
Месяц непростой подготовки. Действовали параллельно легенде. Всё шло хорошо: Лиза держалась молодцом. И в те дни, когда они с Ниттой виделись, Лиза вспоминала не только про улыбку, но и про счастье, а это не могло не дарить силы самой Нитте.
Продумывая всё до мельчайших подробностей, до крохотных нюансов, Нитта нисколько не сомневалась в том, что проститутка Джессика, подобранная Дарком и Фарли, положит конец жестоким деяниям Лизиного отца. А ещё… где-то там в глубине души, на обломках сердца, Нитта искала веру в то, что однажды и сама станет достаточной смелой, чтобы поквитаться с собственным монстром из прошлого.
Месяц. Целый месяц ушёл на подготовку, на продумывание и просчитывание каждого действия и шага.
А потом за какие-то несчастные девять часов всё рухнуло в бездну.
Глава 3
В тот самый день, когда Лиза познакомилась с Ниттой
Пары проходили как обычно. Лиза очень старалась держать вид благополучной девушки, не обременённой проблемами, и у неё это даже как-то получалось, но на последней паре эмоции взяли верх. И снова пришлось выслушать замечание, получить очередное предупреждение и в итоге вылететь с треском из аудитории прямо посреди важного теста.
– Приходи, когда научишься уважению! – Зло прокричала химичка, выталкивая её за дверь вместе с вещами. – Это же надо! Писать записочки во время теста! – Возмущалась уже в коридоре, отойдя подальше от двери аудитории, крепко держа девушку за рукав платья. – Ни стыда, ни совести! – Профессор химии всё никак не могла успокоиться. – И ума не будет! Такой важный тест! Я проверяю ваши знания относительно портальных формул! Это так важно для безопасности!
Лиза виновато опустила глаза.
– Вот скажи, Вельская, если ты окажешься в опасности, а единственным способом спастись будет создание портала, то какую формулу ты применишь, а? Молчишь? Ладно. Я тебе подскажу: одним из элементов должен быть эо, но во вторичной цепи или в третичной?
Девушка молчала.
– Ты даже элементарного не знаешь?! Единственная из потока! Это какой-то кошмар! Вельская, запомни, ты – человек, а не маг: легко и просто, пошаманив руками, создать портал не получится! У тебя нет врождённой силы, есть только ум! А ты даже этим пользоваться не хочешь!
Слёзы потекли по Лизиным щекам.
Профессор выдохлась и заметила уже тише:
– Знаешь, Вельская, я бы тебя пожалела, если бы ты родилась в неблагополучной семье, но твоя мама умерла от осложнений на сердце после подхваченного вируса, как и многие другие, а отец жив-здоров и любит тебя больше жизни. Ты не представляешь, скольким девушкам не везёт с отцами, сколько несчастных мечтает о такой жизни, что есть у тебя. У тебя ведь есть всё, Лиза!
Профессор впервые за долгое время обратилась к студентке по имени, и слёзы из глаз Лизы закапали с ещё большей горечью.
Прода от 2 декабря
– Отец делает всё, чтобы ты была счастлива. Ты хочешь гвОздики с изумрудами – пожалуйста. Новое платье, и он покупает. Тебе понравились духи, он, не глядя на цену, берёт флакон побольше. Ты захотела на концерт – без проблем. На выставку роботехники – дорогое, между прочим, удовольствие – и тоже без вопросов! Да-да, я знаю, что ты на неё пойдёшь. Так почему же ты этого не ценишь? Этот тест ведь один из важнейших в семестре!
Из аудитории послышался шум: студентам надоело сидеть в ожидании, и они, как и подобает молодёжи, стали развлекаться. За смехом послышалась музыка: кто-то подключил к телефону колонку, и громкие биты вырвались в коридор, распространяясь дальше. Профессор резко распахнула дверь и гаркнула:
– Тишина! Открыли учебники и повторяем материал! Если хоть кто-то не ответит на все вопросы теста правильно, на пересдачу в выходной запишу всех!
– Ну-у-у, – протянул недовольный гул голосов.
– Я не шучу!
Все затихли. Профессор вновь закрыла дверь и обернулась к Лизе:
– Значит так, Вельская, ты сорвала мне тест, поэтому я вынуждена рассказать ректору. Мы с ним, конечно, не хотели расстраивать твоего замечательного отца, думали, ты одумаешься после такого количества замечаний, но похоже ты не понимаешь. Пусть с тобой разбирается отец. Может хоть перед ним тебе будет стыдно.
– Нет! – Лиза бросилась в колени профессору. – Я вас умоляю, не рассказывайте ректору, мой папа не должен узнать, я вас прошу, нет! Пожалуйста-пожалуйста!
Профессор осмотрелась по сторонам: коридор был совершенно пуст, но всё равно она испытала неловкость. Попыталась поднять студентку, но та вцепилась в её длинную юбку и замотала головой.
Прода от 5 декабря
– Поднимайся, Вельская, – процедила химичка, – что подумают другие? Ты выставляешь меня в ужасном свете. Где, в конце концов, твоя гордость?
– Пожалуйста… – Шептала Лиза, – не рассказывайте папе. Он не должен узнать. Я… Я больше не буду так вести себя, я исправлюсь. Пожалуйста…
– Хорошо, – глаза профессора обеспокоенно забегали по коридору. – Раз ты так не хочешь огорчить отца, видимо, его всё-таки ценишь, я ничего не сообщу ректору. Мы дадим тебе последний шанс. Но последний, – напомнила она строго.
– Я исправлюсь, честно! Я завтра же напишу тест на отлично!
– Хорошо-хорошо. Не кричи. Я тебе поверю. И встань уже наконец! В любой момент может кто-нибудь выйти из аудитории. А меня и без того считают монстром…
Лиза неуверенно поднялась. Профессор выдохнула:
– Но записку твою я сохраню. На всякий случай. Не выполнишь обещание, и будешь сама объяснять отцу, что там понаписала.
Лиза прикусила губу до крови, медленно сжала руку профессора.
– От… От… дайте мне записку, я… я же вам по… по… пообещала. – От страха её голос задрожал.
Профессору стало немного жаль студентку, но её отца было жаль гораздо больше. Она выдернула руку, похлопала по карману и твёрдо произнесла:
– Это останется у меня. А хочешь вернуть, так делай то, что пообещала.
Лиза заплакала в голос, но тихо.
Химичка вздохнула. Несмотря на ходящие по институту слухи, сама она не считала себя той злюкой, какой видели студенты, а потому всё же смягчилась. Коснулась Лизиного плеча почти что с нежностью и добавила:
– Я знаю, что ты хорошая девушка. Просто дисциплины не хватает. Поэтому даю тебе слово – читать записку не стану. А что касается теста, то можешь написать его не завтра, а послезавтра. – И улыбнулась. – Подготовься получше, Вельская, ладно?
Лиза какое-то время постояла перед закрытой дверью, а потом, крепко сжав рюкзак, побрела прочь. Сил на слёзы не осталось. Она шла, не видя дороги и не чувствуя ни страха, ни боли, ни желания жить. Хотела бы возненавидеть профессора за дружбу с отцом, но… не могла. Химичка не знала правды, а Лиза не могла ей рассказать, ведь самый родной монстр делал всё возможное, чтобы выглядеть прекрасным отцом в глазах всех, с кем был знаком. Его слова против её всегда побеждали, и Лиза знала, что с этим ничего не поделать.
Прода от 5 декабря
Она спускалась на первый этаж будто в тумане и даже не сразу подняла голову, когда кто-то в неё врезался. Лишь после того, как чьи-то руки крепко обняли, Лиза вернулась в гнетущую реальность и закричала, ощутив слишком хорошо знакомый страх.
– Не кричи, успокойся. Лизок, хватит. – Парень ослабил хватку, но не выпустил.
– Нет-нет, пожалуйста… – Девушка всё-таки зарыдала.
Осторожно стирая слёзы с её лица, он сказал:
– Я тебя никогда не обижу, слышишь? Посмотри, это же я, Стас.
– Я… Я вижу, что ты. Но… что дальше? Отпусти меня, я… я хочу остаться одна.
И парень отпустил. Лиза привыкла, что отец никогда не делал того, что она просила и никогда её не отпускал, а потому сильно удивилась. Но вместо того, чтобы расслабиться, помчалась прочь.
– Подожди! – Окликнул он её, догоняя. – Возьми вот это, ладно? – И сунул в ладонь разноцветную листовку. А потом без лишних слов ушёл.
– Зачем, Стас?.. – Прошептала она, но он уже не услышал.
Ещё долго Лиза смотрела вслед бывшему парню. Смотрела, страдая. Потому что, хотя тот её сам и бросил, она его по-прежнему любила. Затем опустила глаза на листовку и прочитала: «Если вы стали жертвой насилия, приходите. Мы поможем Вам найти силы, чтобы жить дальше. Сеансы для тех, кто нуждается в исцелении».
Сердце затрепыхалось раненой птицей, попавшей в клетку. Неужели Стас обо всём догадался? Или… с самого начала всё знал? Но тогда почему он её оставил, почему не защитил? Но хотя Лиза и мучила себя всеми этими вопросами, она отлично понимала: он не смог бы ей помочь даже, если бы захотел. Перечитала вновь написанное и задумалась: а может она не права, и это объявление – запоздалая помощь? То единственное, что он в силах для неё сделать?
Глава 4
В тоже самое время
Ночной кошмар сопровождал Нитту весь день. Не удалось его утопить ни в бокале с эрком, ни прогнать образами нашумевшего сериала про вторжение инопланетян. Выключив пятую серию, просмотренную подряд, женщина откинулась на подушку и закрыла глаза, вспоминая слова, которые ей сказала Фарли.
«Когда будет плохо душой до тошноты, повтори про себя: ничто, даже самый лютый мороз и палящее солнце не могут оставаться таковыми навсегда. Но главное, Нитт, не столько повторять это много раз, сколько один раз, но действительно поверить».
А поверить-то как раз и не получалось.
Раздражённая Нитта вскочила с кровати, накинула ветровку, и, прихватив бутылочку недопитого эрка, вышла из квартиры. Она бы долго бесцельно бродила по парку, но позвонил Главный ловец Дима, и уже через полчаса они пили эрк вместе в одном из ближайших кафе.
– Заказать твой любимый вишнёвый? – Улыбнулся он, кивая на её бутылку.
Нитта пригубила своего лимонного и тоже улыбнулась:
– Пришлось взять то, что было, поэтому от твоего предложения я не откажусь. Это… – скривила лицо и отодвинула бутылку, – совершеннейшая гадость.
– Согласен, сейчас исправим.
Разглядывая тёмно-розовую жидкость в стакане, Нитта чувствовала, как на душе становится легче. Она не знала в чём именно причина: в напитке с любимым вкусом или в присутствии Главного ловца, но факт оставался фактом – кошмар наконец-то начал таять.
– Чем занималась? – Спросил Дима. – Я, честно говоря, уже не знаю, куда себя деть от скуки. Всё-таки без работы что ни день, то дрянь. Хотя, – он усмехнулся, – с нашей работой ни день, вся жизнь – дрянь. – Сделал большой глоток и добавил, – спасибо нашему никчёмному миру.
В те моменты, когда Ниттой овладевала боль прошлого, она была согласна: мир ужасен. Но сейчас, рядом с Димой, не жалеющим себя ради справедливости и счастья совершенно чужих ему людей, считала иначе. Впрочем, то, что не все такие как он, она тоже прекрасно знала. В мире, где бедняков унижали, а животных выбрасывали, словно не нужные игрушки, по-другому и быть не могло.
– Смотрела сериал, – честно ответила Нитта.
– Дай угадаю. Про вторженцев?
Она кивнула.
Дима присвистнул:
– И сколько же серий проглотила?
– Пять.
– Пора работать.
– Это точно. Двадцать серий лимит, потом – платно.
– А у меня подписка, – он подмигнул.
– Так ты тоже смотришь? – Её удивлённый взгляд встретился с его насмешливым.
– Ты всегда можешь прийти посмотреть у меня, – заметил Дима. И зачем-то добавил, – как напарница.
– Я ничего другого и не думала, – смутилась Нитта, подумав как раз о другом.
Прода от 6 декабря
Хотя оба устали от безделия, ведь это у полиции работа находилась постоянно, а у них область была специфической, и преступления не столь распространённые, найти тему разговора не составило труда. Они проболтали не менее часа, говоря о жизни то шутливо, то всерьёз, наслаждаясь не только эрком, но и свиными рёбрышками. Но рано или поздно всё хорошее заканчивается, так и они вынуждены были расстаться. Диме позвонили из больницы, где уже полгода лежал отец, и попросили срочно приехать.
– Хочешь, я поеду с тобой? – Заволновалась Нитта, доставая деньги на оплату.
– Нет. Я должен ехать один. Как что – позвоню. И убери деньги. Пусть работы нет, но нищебродом я пока не стал. До созвона. – Дима бросил купюры на стол и вышел торопясь и ни разу не обернувшись. Нитта понимала, что мысли Главного ловца сейчас заняты отцом, но обида всё равно кольнула сердце.
Без Димы стало одиноко, и вскоре Нитта покинула кафе. Но возвращаться в пустую квартиру у неё не было никакого желания. Она долго бродила по тому же парку, ненавидя этот мир за причинённую боль, и в конце концов поняла, что ей нужно хоть кому-то помочь, иначе становилось слишком… тошно. А потом наткнулась на объявление: ими пестрели все фонарные столбы. Одно из них привлекло её внимание, заставив вздрогнуть. Нитта перечитала его несколько раз и задумалась: «Может быть и хорошо, что нет преступлений и не нужно никого спасать? Может пора спасти… себя?" В задумчивости, не без страха, она вытащила из сумки телефон и записалась в центр для жертв, переживших насилие.
Прода от 7 декабря
***
В это же самое время.
Дима набрал Нитту, чтобы сообщить, что его отцу стало лучше, но линия была занята. Он убрал телефон и вернулся в палату.
За последние шесть месяцев Дима и не помнил сколько раз сидел здесь, крепко сжимая неподвижную руку отца, и молился. И вот наконец-то он был услышан: отсутствие новостей сменилось хорошими. Он позвал отца, и тот открыл глаза. Дима не мог поверить счастью.
– Отец… Ты… очнулся.
Он помнил, что мужчины не должны быть слабыми и сжал свою слабость в кулак свободной руки.
– Как ты? – Голос его подводил. Пальцы сжимали родную ладонь, пульсирующую едва заметной жизнью.
– Я в по… ря… – Прозвучало хрипло.
Дима спешно перебил отца:
– Я понял. Береги силы.
– Как… сам? – Не послушал отец. И слабо улыбнулся.
– В порядке, – ответил Дима. – Может чего-нибудь хочешь? Я приносил тебе апельсины, бананы, яблоки. Они должны были остаться в холодильнике! – Подскочил, но отец замотал головой, и Дима сел обратно.
Закрыв глаза, кривясь от боли, выдыхая, старик попросил:
– Ра… о… себе…
– Рассказать о себе?
Водянисто-голубые глаза открылись, отвечая, и уставились на сына в ожидании.
Дима крепче сжал его ладонь, а затем накрыл своей рукой сверху.
– Мало что изменилось. Можно сказать за то… время, что ты здесь, – осторожно начал он, – перемен практически нет.
– Ско…
– Сколько ты здесь? – Дима всегда понимал отца без лишних слов. Вздохнул. – Завтра ровно шесть месяцев.
Тяжёлый ответный вздох сопровождался хрипом.
– Отец?
– Я… в по… про… дол…
– Ладно… – Обеспокоенный сын не сводил глаз с родителя. – Работаю там же, в спецотделе. Должность не поменялась. Я по-прежнему Главный ловец. С повышением надули сразу после… – Он запнулся. Ты помнишь, что произошло? Кивни, не отвечай.
– Ава…
– Да… Ты попал в аварию, когда вёз мне какие-то документы. Уверен, всё случилось из-за них, и я разберусь с этим, отец. Обещаю.
