- А посмотреть, жива ли она, вы не догадались? - не удержалась Алена. - Может, ее еще можно было спасти, если бы вы вызвали "скорую помощь"!
Парень заерзал на стуле, нервно хрустя сцепленными пальцами и виновато пробормотал: "Да не подумал как-то... Плоховато мне было, башка не варила..."
Его дактилоскопировали и отправили в камеру, но Алена тоскливо понимала, что, скорее всего, они не того взяли. У этого иссохшего от дурмана парня просто не хватило бы сил схватить увесистый обломок кирпичной кладки и размахнуться. Поэтому может быть, что он говорит правду: увидел лежащую на земле дорого одетую женщину и снял с нее драгоценности, чтобы разжиться деньгами, а о том, чтобы вызвать "скорую", даже не подумал.
По телефону Розалии ответила какая-то женщина: "Без понятия, я его с рук на автостанции купила сегодня утром, дешево просили, а трубка классная. Вот только симка чужая, я ее выбросить хотела... Ну и что, что краденый? Пусть полиция вора ищет, а я причем?"
Женщина, приехавшая сегодня утром в Алустос, туристка из Воронежа, пришла в отделение и отдала сим-карту из телефона Гельсингфорской и дала словесный портрет продавца, который подлетел к ней, едва она вышла из автобуса со словами "Телефончик недорого надо?".
Мальчишка лет тринадцати, вечно шныряющий то по "нетуристической" набережной, то вокруг автостанции, признался, что нашел телефон под скамейкой у кинотеатра, когда дворничиха подняла крик при виде тела... "А че? Тетке той телефон уже не надо, а может, это ваще убийца выронил, так ему и надо. Не пропадать же добру! Все равно бы кто-то прибрал..."
Мальчишку отправили домой, попросив быть на связи, если понадобится еще раз опросить его... Но Алена профессиональным чутьем улавливала: этот юный плут тоже не при чем...
В паре магазинов прошли платежи с исчезнувшей кредитки Розалии. Оперативники примчались туда и без труда установили, благодаря видеонаблюдению, личность покупательницы - 19-летняяя молодая мамочка покупала памперсы, соску, тальк и детский крем, и несколько ароматических "бомбочек" для ванны, а в другом магазине -- бикини от Лауры Биаджотти и парео. Она бесхитростно поведала, что "навороченный" кошелек, где было "до фига" наличных денег и кредитка, приволок ей "собакан", которого она рано утром выпустила по неотложным собачьим делам. "Я подумала, - очаровательно улыбнулась юная мать, - что кто-то из понаехов спьяну посеял, и что было, объяву дать, кто, мол, потерял, приходите, отдам? Небось, не последнее потеряли! Что? Выпал из сумки убитой женщины? Ой, блин. Тогда берите его на фиг, вот дурак Рекс, вещь покойницы притащил! Примета плохая, на кладбище или с трупа вещь взять!"
Взглянув на аккуратные пухленькие ладошки фигурантки, Алена поняла, что эта предприимчивая особа тоже не при чем. Разве можно такими розовыми ручками поднять щербатый пыльный обломок кладки, не оцарапавшись и не выронив камень себе на ногу?
Ночной сторож уверял, что не видел, как туристка шла к кинотеатру и с кем там встретилась. "Я далеко был... А вот на днях видел эту дамочку на пляже у пирсов с мужиком каким-то. Ну они и ругались -- я думал, он ее сейчас пришибет, она ему такое орала, что я бы точно не сдюжил, дал бы разок... Да, точно она, такую не перепутаешь, сама крыса крысой, и побрякушками гремит, как елка новогодняя, и не боится по ночам шастать..."
Ярослав Кратов, тоже петербуржец, тренер из фитнесс-центра, который посещала Розалия, не отрицал, что с убитой его связывали близкие отношения. Нет, он не знает, с кем должна была встретиться Розалия в свой последний вечер между 21 и 22 часами у бывшего кинотеатра. Он был в гостиничном баре, пусть спросят бармена, "меня там многие видели, и кажется, я там чего-то набузил, вроде сшиб кого-то... Ну, перебрал, а что? С кем не бывает, тем более на курорте? В номер я вернулся в начале десятого, кажется. Нет, Роза еще не вернулась. Не знаю, я пришёл и сразу лег спать. А с ребенком сидела няня, мы наняли с почасовой оплатой. А что?? Я сам должен был пигалицу на горшок сажать и купать? Сроду с детьми дел не имел, не знаю, как с ними управляться. Но одно скажу - если бы я в детстве так себя вел, мне бы мать по заднице надавала, а Роза на свою только умиляется...".
На всякий случай с Ярослава взяли подписку о невыезде и пока отпустили. Алене очень не нравился этот хлыщеватый парень, который даже особо не отрицает своего промысла альфонса, прилепившегося к состоятельной даме. "И чем он отличается от пляжных жиголо и девиц на "пятаке"? Только более высокой ценой! Но задерживать его пока нет оснований..."
Потом Панферова затребовала все материалы из "Аю-Дага" с участием потерпевшей и стала методично отсматривать все фотографии и видео и читать рассказы очевидцев и докладные записки сотрудников клуба. А в боулинг отправился Миша и разузнал, что Гельсингфорская и Кратов явились с компанией из четырех человек. "Достали всех, - буркнул сотрудник клуба, - особенно эта баба, Господи прости. Шестой столик занимали, и весь вечер никому покоя не было..."
Миша навострил уши. Может, именно в "Аю-Даге" и зародилась трагедия, которая разрешилась вечером у руин "Родины" -- ударом кирпичной кладки по голове "внучки писателя"?..
"То всех задергала замечаниями, - рассказывали ему работники "Аю-Дага", - то набузырилась и давай бузить. Парня своего приревновала, мороженым кидаться начала; на дорожке растянулась, чуть пол не проломила, чужому мужику начала глазки строить... Прикиньте, чувак со своей девушкой пришёл, а эта давай к нему у стойки прижиматься, а тут его подруга из курилки вернулась и чуть шаром ее не прибила, и правильно, кто бы стерпел! Мы сами думали: дать бы ей как следует, чтобы тише себя вела..."
Без труда удалось выяснить, что на шестой дорожке в тот вечер кроме Гельсингфорской и Кратова играли Наум Моисеевич Гершвин и Вероника Викторовна Орлова из Санкт-Петербурга, Виктор Ильич Морской из Краснопехотского и Лилия Андреевна Дольская из Гатчины. Все, кроме Дольской, проживали в том же отеле "Морской", где остановились и потерпевшая со своим спутником. Лилия Андреевна снимает номер в пансионате "Комфорт" по соседству, чуть выше.
Гершвин оказался адвокатом по уголовным делам, знаменитым далеко за пределами родного города. "Модный лоер, адвокат без проигрыша, человек, для которого нет невозможных дел" - говорили о нем. Орлова - такая же знаменитая журналистка из отдела расследований таблоида "Невский телескоп". Дольская - заведующая одной из библиотек родного города. А Виктор Морской - губернатор Краснопехотского и крупный авторитет из Ленобласти по прозвищу Витька-Святоша...
"Повезло" мне... Крутой адвокат, такая же крутая журналистка-дознаватель и воротила, имя которого не только на севере, но уже и у нас на устах. Только Дольская не вызывает опасений, как потенциальный источник шишек на мою стриженую голову. Но по закону подлости она скорее всего окажется не при чем. Не убила же она Гельсингфорскую за то, что та не любит стихи Пушкина..."
Панферова вернулась к просмотру видео-- и фотоматериалов из "Аю-Дага".
Гершвин ловит поскользнувшуюся Розалию.
Розалия с искаженным лицом швыряет креманку с мороженым в какую-то девушку.
Розалия и Морской у дорожки, и Гельсингфорская весьма фривольно прижимается бедром к ноге бизнесмена.
Розалия с ехидным лицом что-то говорит в спину Орловой.
Разъяренная Орлова замахивается шаром для боулинга, и испуганная Гельсингфорская шарахается, выбив поднос у официанта.
Розалия спорит с мужчиной и женщиной, чья одежда залита красным вином и усыпана частицами салата из морепродуктов.
Розалия убегает от негодующей дамы в испачканном платье.
"Интересно, догнала ли он Гельсингфорскую, - подумала Алена, увидев в руках знойной армянки блюдо для пиццы. - Похоже, что нет. Иначе убийство произошло бы тремя днями раньше, в клубе, а не на набережной..."
Она поручила оперативникам выяснить имена людей, в которых Розалия угодила подносом. Их тоже надо будет проверить.
"А не Гершвина ли она обвиняла в трусости на пресс-конференции? - подумала Панферова, просмотрев запись из актового зала отеля. - Юрист, который отказался представлять ее интересы... Не об этом ли она пыталась с ним договориться в боулинге? И не с ним ли она ссорилась на пляже и по словам сторожа, наговорила ему гадостей? Его тоже надо проверить!"
Из Петербурга пришёл ответ: Розалия Гельсингфорская прописана в квартире на Каменноостровском проспекте с мужем Кириллом и дочерью Златой. Квартира куплена на деньги мужа... Неделю назад Розалия уехала в Алустос и, по слухам, ее семейная жизнь терпела крах. Накануне отъезда женщина подала заявление о разводе. А накануне дневным рейсом из Пулкова на юг вылетел сам Гельсингфорский... "Не в Алустос ли он направился? Теперь надо искать и его. Если на то пошло, у него сейчас больше всего поводов желать гибели жене: заявление о разводе и отъезд с любовником!.. Да, в богемной сфере целибат не в чести, но кто знает - может, своей жене он не простит такого поведения!" - Алена лихорадочно составляла запрос о розыске приезжего из Петербурга туриста с приметами фотохудожника.
"Скорей бы пришёл ответ на запрос от медэкспертов: когда именно и с какой высоты был нанесен удар. Судя по фото в интернете, муж потерпевшей - мужчина высокого роста, под два метра. И если он здесь - то где остановился? Мог и комнату снять в каком-нибудь дворике, где не регистрируют жильцов, чтобы налогов не платить. Ничего... По внешним приметам его будет несложно найти даже на курорте. Внешность у него яркая. И подозрительно, что накануне он вылетел в наши края - и сразу после его прибытия неверную жену находят убитой!"
По запросу Алены выпало много ссылок на выставки Гельсингфорского. Компьютер попросил подтвердить, что Алене уже исполнилось 18 лет... "Можно подумать, какой-нибудь подросток, желающий "посмотреть на красивенькое в стиле ню", честно признается, что у него еще нос не дорос, - усмехнулась Алена, отправляя подтверждение, - или с аккаунта отца-матери зайдет. Все эти запреты и ограничения - разговор ни о чем, и мало кого останавливают!"
Да, работы Кирилла были смелыми. Нетипичными. Провокационными. Но в то же время не выглядели скабрезными, "порнухой", как обзывали их хейтеры. Фанаты Кирилла отвечали им: "Он гений! Может, вы и на Данаю потребуете купальник надеть?! Не понимаете высокого искусства, так смотрите своих кошечек в платьицах и щеночков в штанишках, в этом вы лучше разбираетесь!".
Получив подтверждение, поисковик охотно развернул перед Аленой самый свежий репортаж об августовской выставке Гельсингфорского на Невском проспекте.
Да... Это было не просто изображение обнаженных женщин на разных фонах. Это был протест против насилия, жестокости и разрушения, против губительного и агрессивного - гимн самой жизни, нежности и красоте.
Алена перелистала фотографии картин художника. Да, Гельсингфорский - талантливый человек. Но почему жена вдруг сбежала от него в такую даль? И почему ее убили сразу после приезда Кирилла в Крым?..
Ярослав Кратов был недоволен повторным вызовом к следователю. Но явился при полном параде: черные кожаные джинсы, белый пиджак, рубашка--сеточка, великолепно уложенные черные кудри и холеное лицо. Как-то не похож он был на человека, убитого горем. Аромат парфюма наполнил кабинет Алены. "Наверное, все средства ухода, выпускаемые сейчас для мужчин использует, - Алена вспомнила увиденный в каком-то каталоге набор мужской косметики из 15 предметов стоимостью в 6 или 7 тысяч рублей... "И кто такое купит?" - подумала тогда она. Ответ сейчас сидел перед ней. А ее сослуживец Вася при виде набора из каталога плевался: "На фиг мне вся эта шняга? Я что - гей? Мне такое надо, чтобы и помылся, и побрился, и машину помыл, одно средство, но универсальное!"...
- Как давно вы знакомы с Розалией Михайловной Гельсингфорской? - спросила Алена, у которой уже защипало в носу от густого аромата мужского парфюма.
- Два года, - Кирилл поправил волнистую черную прядь. - Как раз неделю назад была годовщина нашей первой встречи...
- Вы приехали сюда вместе по этому случаю? Отпраздновать?
- Да.
- Как вы познакомились?
- Я работаю тренером в велнес-клубе "Технология красоты" в Петербурге. На Каменноостровском проспекте, - уточнил Ярослав. - А Розалия Михайловна живет... жила неподалеку, на проспекте Добролюбова. Она стала ходить к нам после родов, чтобы восстановить форму. Я с ней работал.
- А когда ваши отношения стали более близкими, чем отношения тренера и клиентки?
- Не считаю себя вправе обсуждать такие вещи, - нервно заелозил на стуле Ярослав. - Это... Это не интеллигентно.
- Ярослав Савельевич, я задаю такие вопросы не из праздного любопытства, потому, что я - не любопытная кумушка с рынка, а следователь городской прокуратуры и веду дело об убийстве. А вам что, есть, что скрывать?
- Год назад, примерно, - хмуро выдавил парень. - У нее в семье начались нелады. Муж начал снова погуливать... Первое время после рождения дочери он вроде остепенился, с ума сходил от радости, носил Розу и Злату на руках, а потом вернулся к своим прежним развлечениям: тусовки в студии после фотосессий, эти его вечные фотомодели, с которыми он вел себя, как холостяк. Когда Розалия пыталась его урезонить, он был очень недоволен. Их отношения стали портиться. И Розалия вначале искала у меня не столько, - Кратов замялся, - физической близости, сколько душевной, просто поговорить, чтобы ее выслушали, проявили внимание...
- Вы знали о грядущем разводе вашей подруги?
- Да, и знаете, что подтолкнуло Розу к этому? У них уволилась няня, видимо, не выдержала постоянно нервозной обстановки в доме, где работает, вечных криков и ругани и сальных глаз хозяина. Роза попросила мужа помочь с поиском новой няни потому, что сама в этот момент занималась наследственными делами... Ну, вы об этом знаете: дом писателя... Так вот, он, чтобы не заморачиваться, брал ребенка с собой в студию, чтобы присматривать. Можете себе вообразить, ЧТО девочка там видела. Тогда Роза и решила развестись, чтобы уберечь Злату от отцовского влияния. Ничему хорошему ребенок от такого отца не научится. А уехать мы решили, когда Кирилл начал угрожать Розе расправой, если она подаст на развод и увезет ребенка...
- Угрожать расправой? Вы можете это подтвердить? Сами слышали?
- Да... Роза мне рассказывала несколько раз, как муж обещал изуродовать ее или убить, "чтобы другому не досталась". А однажды я сам услышал. Роза тогда потянула ногу на тренировке так, что не могла вести машину, позвонила Кириллу и попросила забрать ее из клуба. А у меня в тот день машина заглохла, и я под ней валялся, искал, в чем загвоздка. И тут подъехал Гельсингфорский, очень недовольный, видимо, его оторвали от очередной, хм, фотосессии, - скривился Ярослав. - Все бубнил: вот она его не знает, в чем еще обвинить, клеймит за каждый чих, а он ради нее все дела бросил и приехал; что же она не попросила о помощи того, кто для нее хорош... Слово за слово, и он ей выдал: "Мне уже плевать, где и с кем ты хвосты треплешь, и если свалишь, я не заплачу, но ребенка тебе не отдам, Злате нужен родной отец, а не посторонний мужик", - Ярослав кашлянул,
Парень заерзал на стуле, нервно хрустя сцепленными пальцами и виновато пробормотал: "Да не подумал как-то... Плоховато мне было, башка не варила..."
Его дактилоскопировали и отправили в камеру, но Алена тоскливо понимала, что, скорее всего, они не того взяли. У этого иссохшего от дурмана парня просто не хватило бы сил схватить увесистый обломок кирпичной кладки и размахнуться. Поэтому может быть, что он говорит правду: увидел лежащую на земле дорого одетую женщину и снял с нее драгоценности, чтобы разжиться деньгами, а о том, чтобы вызвать "скорую", даже не подумал.
По телефону Розалии ответила какая-то женщина: "Без понятия, я его с рук на автостанции купила сегодня утром, дешево просили, а трубка классная. Вот только симка чужая, я ее выбросить хотела... Ну и что, что краденый? Пусть полиция вора ищет, а я причем?"
Женщина, приехавшая сегодня утром в Алустос, туристка из Воронежа, пришла в отделение и отдала сим-карту из телефона Гельсингфорской и дала словесный портрет продавца, который подлетел к ней, едва она вышла из автобуса со словами "Телефончик недорого надо?".
Мальчишка лет тринадцати, вечно шныряющий то по "нетуристической" набережной, то вокруг автостанции, признался, что нашел телефон под скамейкой у кинотеатра, когда дворничиха подняла крик при виде тела... "А че? Тетке той телефон уже не надо, а может, это ваще убийца выронил, так ему и надо. Не пропадать же добру! Все равно бы кто-то прибрал..."
Мальчишку отправили домой, попросив быть на связи, если понадобится еще раз опросить его... Но Алена профессиональным чутьем улавливала: этот юный плут тоже не при чем...
В паре магазинов прошли платежи с исчезнувшей кредитки Розалии. Оперативники примчались туда и без труда установили, благодаря видеонаблюдению, личность покупательницы - 19-летняяя молодая мамочка покупала памперсы, соску, тальк и детский крем, и несколько ароматических "бомбочек" для ванны, а в другом магазине -- бикини от Лауры Биаджотти и парео. Она бесхитростно поведала, что "навороченный" кошелек, где было "до фига" наличных денег и кредитка, приволок ей "собакан", которого она рано утром выпустила по неотложным собачьим делам. "Я подумала, - очаровательно улыбнулась юная мать, - что кто-то из понаехов спьяну посеял, и что было, объяву дать, кто, мол, потерял, приходите, отдам? Небось, не последнее потеряли! Что? Выпал из сумки убитой женщины? Ой, блин. Тогда берите его на фиг, вот дурак Рекс, вещь покойницы притащил! Примета плохая, на кладбище или с трупа вещь взять!"
Взглянув на аккуратные пухленькие ладошки фигурантки, Алена поняла, что эта предприимчивая особа тоже не при чем. Разве можно такими розовыми ручками поднять щербатый пыльный обломок кладки, не оцарапавшись и не выронив камень себе на ногу?
Ночной сторож уверял, что не видел, как туристка шла к кинотеатру и с кем там встретилась. "Я далеко был... А вот на днях видел эту дамочку на пляже у пирсов с мужиком каким-то. Ну они и ругались -- я думал, он ее сейчас пришибет, она ему такое орала, что я бы точно не сдюжил, дал бы разок... Да, точно она, такую не перепутаешь, сама крыса крысой, и побрякушками гремит, как елка новогодняя, и не боится по ночам шастать..."
Ярослав Кратов, тоже петербуржец, тренер из фитнесс-центра, который посещала Розалия, не отрицал, что с убитой его связывали близкие отношения. Нет, он не знает, с кем должна была встретиться Розалия в свой последний вечер между 21 и 22 часами у бывшего кинотеатра. Он был в гостиничном баре, пусть спросят бармена, "меня там многие видели, и кажется, я там чего-то набузил, вроде сшиб кого-то... Ну, перебрал, а что? С кем не бывает, тем более на курорте? В номер я вернулся в начале десятого, кажется. Нет, Роза еще не вернулась. Не знаю, я пришёл и сразу лег спать. А с ребенком сидела няня, мы наняли с почасовой оплатой. А что?? Я сам должен был пигалицу на горшок сажать и купать? Сроду с детьми дел не имел, не знаю, как с ними управляться. Но одно скажу - если бы я в детстве так себя вел, мне бы мать по заднице надавала, а Роза на свою только умиляется...".
На всякий случай с Ярослава взяли подписку о невыезде и пока отпустили. Алене очень не нравился этот хлыщеватый парень, который даже особо не отрицает своего промысла альфонса, прилепившегося к состоятельной даме. "И чем он отличается от пляжных жиголо и девиц на "пятаке"? Только более высокой ценой! Но задерживать его пока нет оснований..."
Потом Панферова затребовала все материалы из "Аю-Дага" с участием потерпевшей и стала методично отсматривать все фотографии и видео и читать рассказы очевидцев и докладные записки сотрудников клуба. А в боулинг отправился Миша и разузнал, что Гельсингфорская и Кратов явились с компанией из четырех человек. "Достали всех, - буркнул сотрудник клуба, - особенно эта баба, Господи прости. Шестой столик занимали, и весь вечер никому покоя не было..."
Миша навострил уши. Может, именно в "Аю-Даге" и зародилась трагедия, которая разрешилась вечером у руин "Родины" -- ударом кирпичной кладки по голове "внучки писателя"?..
"То всех задергала замечаниями, - рассказывали ему работники "Аю-Дага", - то набузырилась и давай бузить. Парня своего приревновала, мороженым кидаться начала; на дорожке растянулась, чуть пол не проломила, чужому мужику начала глазки строить... Прикиньте, чувак со своей девушкой пришёл, а эта давай к нему у стойки прижиматься, а тут его подруга из курилки вернулась и чуть шаром ее не прибила, и правильно, кто бы стерпел! Мы сами думали: дать бы ей как следует, чтобы тише себя вела..."
Без труда удалось выяснить, что на шестой дорожке в тот вечер кроме Гельсингфорской и Кратова играли Наум Моисеевич Гершвин и Вероника Викторовна Орлова из Санкт-Петербурга, Виктор Ильич Морской из Краснопехотского и Лилия Андреевна Дольская из Гатчины. Все, кроме Дольской, проживали в том же отеле "Морской", где остановились и потерпевшая со своим спутником. Лилия Андреевна снимает номер в пансионате "Комфорт" по соседству, чуть выше.
Гершвин оказался адвокатом по уголовным делам, знаменитым далеко за пределами родного города. "Модный лоер, адвокат без проигрыша, человек, для которого нет невозможных дел" - говорили о нем. Орлова - такая же знаменитая журналистка из отдела расследований таблоида "Невский телескоп". Дольская - заведующая одной из библиотек родного города. А Виктор Морской - губернатор Краснопехотского и крупный авторитет из Ленобласти по прозвищу Витька-Святоша...
"Повезло" мне... Крутой адвокат, такая же крутая журналистка-дознаватель и воротила, имя которого не только на севере, но уже и у нас на устах. Только Дольская не вызывает опасений, как потенциальный источник шишек на мою стриженую голову. Но по закону подлости она скорее всего окажется не при чем. Не убила же она Гельсингфорскую за то, что та не любит стихи Пушкина..."
Панферова вернулась к просмотру видео-- и фотоматериалов из "Аю-Дага".
Гершвин ловит поскользнувшуюся Розалию.
Розалия с искаженным лицом швыряет креманку с мороженым в какую-то девушку.
Розалия и Морской у дорожки, и Гельсингфорская весьма фривольно прижимается бедром к ноге бизнесмена.
Розалия с ехидным лицом что-то говорит в спину Орловой.
Разъяренная Орлова замахивается шаром для боулинга, и испуганная Гельсингфорская шарахается, выбив поднос у официанта.
Розалия спорит с мужчиной и женщиной, чья одежда залита красным вином и усыпана частицами салата из морепродуктов.
Розалия убегает от негодующей дамы в испачканном платье.
"Интересно, догнала ли он Гельсингфорскую, - подумала Алена, увидев в руках знойной армянки блюдо для пиццы. - Похоже, что нет. Иначе убийство произошло бы тремя днями раньше, в клубе, а не на набережной..."
Она поручила оперативникам выяснить имена людей, в которых Розалия угодила подносом. Их тоже надо будет проверить.
"А не Гершвина ли она обвиняла в трусости на пресс-конференции? - подумала Панферова, просмотрев запись из актового зала отеля. - Юрист, который отказался представлять ее интересы... Не об этом ли она пыталась с ним договориться в боулинге? И не с ним ли она ссорилась на пляже и по словам сторожа, наговорила ему гадостей? Его тоже надо проверить!"
Из Петербурга пришёл ответ: Розалия Гельсингфорская прописана в квартире на Каменноостровском проспекте с мужем Кириллом и дочерью Златой. Квартира куплена на деньги мужа... Неделю назад Розалия уехала в Алустос и, по слухам, ее семейная жизнь терпела крах. Накануне отъезда женщина подала заявление о разводе. А накануне дневным рейсом из Пулкова на юг вылетел сам Гельсингфорский... "Не в Алустос ли он направился? Теперь надо искать и его. Если на то пошло, у него сейчас больше всего поводов желать гибели жене: заявление о разводе и отъезд с любовником!.. Да, в богемной сфере целибат не в чести, но кто знает - может, своей жене он не простит такого поведения!" - Алена лихорадочно составляла запрос о розыске приезжего из Петербурга туриста с приметами фотохудожника.
"Скорей бы пришёл ответ на запрос от медэкспертов: когда именно и с какой высоты был нанесен удар. Судя по фото в интернете, муж потерпевшей - мужчина высокого роста, под два метра. И если он здесь - то где остановился? Мог и комнату снять в каком-нибудь дворике, где не регистрируют жильцов, чтобы налогов не платить. Ничего... По внешним приметам его будет несложно найти даже на курорте. Внешность у него яркая. И подозрительно, что накануне он вылетел в наши края - и сразу после его прибытия неверную жену находят убитой!"
По запросу Алены выпало много ссылок на выставки Гельсингфорского. Компьютер попросил подтвердить, что Алене уже исполнилось 18 лет... "Можно подумать, какой-нибудь подросток, желающий "посмотреть на красивенькое в стиле ню", честно признается, что у него еще нос не дорос, - усмехнулась Алена, отправляя подтверждение, - или с аккаунта отца-матери зайдет. Все эти запреты и ограничения - разговор ни о чем, и мало кого останавливают!"
Да, работы Кирилла были смелыми. Нетипичными. Провокационными. Но в то же время не выглядели скабрезными, "порнухой", как обзывали их хейтеры. Фанаты Кирилла отвечали им: "Он гений! Может, вы и на Данаю потребуете купальник надеть?! Не понимаете высокого искусства, так смотрите своих кошечек в платьицах и щеночков в штанишках, в этом вы лучше разбираетесь!".
Получив подтверждение, поисковик охотно развернул перед Аленой самый свежий репортаж об августовской выставке Гельсингфорского на Невском проспекте.
Да... Это было не просто изображение обнаженных женщин на разных фонах. Это был протест против насилия, жестокости и разрушения, против губительного и агрессивного - гимн самой жизни, нежности и красоте.
Алена перелистала фотографии картин художника. Да, Гельсингфорский - талантливый человек. Но почему жена вдруг сбежала от него в такую даль? И почему ее убили сразу после приезда Кирилла в Крым?..
***
Ярослав Кратов был недоволен повторным вызовом к следователю. Но явился при полном параде: черные кожаные джинсы, белый пиджак, рубашка--сеточка, великолепно уложенные черные кудри и холеное лицо. Как-то не похож он был на человека, убитого горем. Аромат парфюма наполнил кабинет Алены. "Наверное, все средства ухода, выпускаемые сейчас для мужчин использует, - Алена вспомнила увиденный в каком-то каталоге набор мужской косметики из 15 предметов стоимостью в 6 или 7 тысяч рублей... "И кто такое купит?" - подумала тогда она. Ответ сейчас сидел перед ней. А ее сослуживец Вася при виде набора из каталога плевался: "На фиг мне вся эта шняга? Я что - гей? Мне такое надо, чтобы и помылся, и побрился, и машину помыл, одно средство, но универсальное!"...
- Как давно вы знакомы с Розалией Михайловной Гельсингфорской? - спросила Алена, у которой уже защипало в носу от густого аромата мужского парфюма.
- Два года, - Кирилл поправил волнистую черную прядь. - Как раз неделю назад была годовщина нашей первой встречи...
- Вы приехали сюда вместе по этому случаю? Отпраздновать?
- Да.
- Как вы познакомились?
- Я работаю тренером в велнес-клубе "Технология красоты" в Петербурге. На Каменноостровском проспекте, - уточнил Ярослав. - А Розалия Михайловна живет... жила неподалеку, на проспекте Добролюбова. Она стала ходить к нам после родов, чтобы восстановить форму. Я с ней работал.
- А когда ваши отношения стали более близкими, чем отношения тренера и клиентки?
- Не считаю себя вправе обсуждать такие вещи, - нервно заелозил на стуле Ярослав. - Это... Это не интеллигентно.
- Ярослав Савельевич, я задаю такие вопросы не из праздного любопытства, потому, что я - не любопытная кумушка с рынка, а следователь городской прокуратуры и веду дело об убийстве. А вам что, есть, что скрывать?
- Год назад, примерно, - хмуро выдавил парень. - У нее в семье начались нелады. Муж начал снова погуливать... Первое время после рождения дочери он вроде остепенился, с ума сходил от радости, носил Розу и Злату на руках, а потом вернулся к своим прежним развлечениям: тусовки в студии после фотосессий, эти его вечные фотомодели, с которыми он вел себя, как холостяк. Когда Розалия пыталась его урезонить, он был очень недоволен. Их отношения стали портиться. И Розалия вначале искала у меня не столько, - Кратов замялся, - физической близости, сколько душевной, просто поговорить, чтобы ее выслушали, проявили внимание...
- Вы знали о грядущем разводе вашей подруги?
- Да, и знаете, что подтолкнуло Розу к этому? У них уволилась няня, видимо, не выдержала постоянно нервозной обстановки в доме, где работает, вечных криков и ругани и сальных глаз хозяина. Роза попросила мужа помочь с поиском новой няни потому, что сама в этот момент занималась наследственными делами... Ну, вы об этом знаете: дом писателя... Так вот, он, чтобы не заморачиваться, брал ребенка с собой в студию, чтобы присматривать. Можете себе вообразить, ЧТО девочка там видела. Тогда Роза и решила развестись, чтобы уберечь Злату от отцовского влияния. Ничему хорошему ребенок от такого отца не научится. А уехать мы решили, когда Кирилл начал угрожать Розе расправой, если она подаст на развод и увезет ребенка...
- Угрожать расправой? Вы можете это подтвердить? Сами слышали?
- Да... Роза мне рассказывала несколько раз, как муж обещал изуродовать ее или убить, "чтобы другому не досталась". А однажды я сам услышал. Роза тогда потянула ногу на тренировке так, что не могла вести машину, позвонила Кириллу и попросила забрать ее из клуба. А у меня в тот день машина заглохла, и я под ней валялся, искал, в чем загвоздка. И тут подъехал Гельсингфорский, очень недовольный, видимо, его оторвали от очередной, хм, фотосессии, - скривился Ярослав. - Все бубнил: вот она его не знает, в чем еще обвинить, клеймит за каждый чих, а он ради нее все дела бросил и приехал; что же она не попросила о помощи того, кто для нее хорош... Слово за слово, и он ей выдал: "Мне уже плевать, где и с кем ты хвосты треплешь, и если свалишь, я не заплачу, но ребенка тебе не отдам, Злате нужен родной отец, а не посторонний мужик", - Ярослав кашлянул,
