- У меня есть просьба к госпоже адмиралу, если она готова её выслушать, то я хотел бы, чтоб этот разговор был конфиденциальным.
Лера усмехнулась, почему Канаматрис так заговорил, было вполне понятно – на палубу отдуваясь, поднялся тучный турецкий чиновник, сразу же начавший визгливым голосом предъявлять претензии:
- Почему не спущен парадный трап? Это неуважение к представителю власти, коим являюсь…
Что это неуважение не просто к представителю власти, а именно к этому чиновнику было и так понятно, о чём тихо сказал Пидкова:
- Этот басурман сначала испугался, решив, что у нас военные корабли, а когда увидел, как сюда подплыли греки и с ними тут мирно беседуют, решил, что у нас торговое судно, вот и поспешил с таможенной проверкой, вернее, за мздой.
- Арслан, объясни эфенди всю степень его заблуждения, а я пока побеседую с господином Канаматрисом, - сказала Лера османскому принцу. Если раньше на этого юношу, скромно стоящего в стороне, внимания не обратили, то теперь его узнали: и портовый чиновник, и греческий купец. Несколько месяцев назад в порт заходила мощная турецкая эскадра, вернее, не вся эскадра, а только несколько кораблей. Своё глубокое почтение грозному адмиралу Селим-паше поспешило высказать всё местное начальство, прихватив с собой и представителей купечества (самых именитых). Естественно, что почтение высказывалось не только на словах, но и в виде богатых подарков, которые должны были предоставить эти купцы. Канаматрис растерянно смотрел на Леру, не понимая - кто же главный? Турецкий принц или эта девушка, которую величают адмиралом. А девушка, сказав одному из моряков, находившихся на палубе, мол, помоги Арслану, пригласила греков пройти с ней:
- Прошу в каюту, там нам никто не помешает поговорить.
В каюте с роскошным убранством (адмиральский салон на этой каторге был даже шикарнее, чем адмиральская каюта) уже был накрыт стол, хотя там были только сладости и кофе. Увидев удивлённые взгляды патрийских купцов, Лера, чуть насмешливо глядя на своих гостей, пояснила:
- То, что вы со мной захотите поговорить, было предсказуемо, ведь мои люди не только передали письмо Исмем своему отцу, но и послушали, о чём говорят в городе, а я сделала соответствующие выводы. Поэтому можете не рассказывать подробно, сразу скажите – что вы от меня хотите?
- Госпожа адмирал, я не смею надеяться, но если это будет в ваших силах, то не могли бы вы… - несколько косноязычно начал Канаматрис, Лера его перебила:
- Вы хотите, чтоб я защитила ваш город от Ватзана? Не так ли? Вы собрали потребованный им выкуп, но боитесь, что ему этого покажется мало и он разрешит своим людям заняться грабежом? Как это было прошлый раз, так? Ага паша Патры опять закроется в крепости, а пираты Ватзана укрепления штурмовать не будут, да и зачем? С горожан можно много взять, помимо того выкупа, что они уже собрали, не так ли? И насколько мне стало известно, этот пират прибудет в город за выкупом через три дня, следовательно, тогда же ожидается и большой грабёж, да?
- Да, всё будет именно так, - подтвердил спутник Канаматриса и представился: - Веримелос – старшина купеческой гильдии Патры.
Лера поклонилась, сказав, что её господа купцы уже знают. Веримелос поклонился в ответ и сделал неожиданное предложение:
- Я слышал, какое второе условие вы высказали господину Канаматрису, я хочу предложить вам поставить всё вам необходимое бесплатно…
- Если я разберусь с Ватзаном, не так ли?
- Да, но это не всё, мы готовы отдать вам все деньги, собранные как выкуп, но…
- При условии, что я навсегда избавлю Патры от набегов этого пирата, так? – опять Лера не дала досказать Веримелосу, тот утвердительно кивнул. Девушка задала вопрос: - Сколько кораблей у Ватзана? И какие?
- Восемнадцать, малые галеасы, похожие на тот, что у вас, - ответил старшина купеческой гильдии Патры, имея в виду «Белую чайку». Лера кивнула:
- Берберийские пираты, что и следовало ожидать. Далеко же они забрались в поисках добычи, хотя… в прошлый раз они здесь особого сопротивления не встретили, а взяли много, деньгами, и не только. Вот и решили ещё раз посетить такое «хлебное» место. А если повадятся сюда ходить постоянно, а, судя по всему, к этому всё и идёт, то вам не позавидуешь, грабить будут часто. Исмем и Кирк ведь захватили во время грабежа, что был два года назад, кроме них были ещё девушки, но тем повезло меньше, их продали на рынках Стамбула и Каира.
- Вы очень хорошо информированы о делах берберийских пиратов, видно, вы хорошо знаете… - Канаматрис, начав говорить, попытался Лере сделать комплимент. Но видя, что это у него получается как-то неуклюже, смущённо замолчал. Лера кивнула и пояснила:
- В этом знании моей заслуги нет, мне подробно об этом рассказали Исмем и Кирк. А вот о том, где сейчас прячутся корабли Ватзана, мне надо знать, и чем быстрее, тем лучше!
- Тут секрета нет, южнее есть закрытая бухта, она, правда, маловата для того количества кораблей, что есть у Ватзана, но хорошо защищена как от непогоды, так и от нападения с моря, - начал подробно рассказывать Веримелос. Лера внимательно выслушала старшину купеческой гильдии Патры и попросила его уточнить, почему он считает, что та бухта хорошо защищена. Услышав, что в ту бухту ведёт узкий пролив и подход туда весьма сложный из-за обилия скал и рифов, девушка попросила купцов из Патры прислать кого-нибудь, кто знает - где та бухта и сможет провести к ней корабли. Лера также скомандовала одному из своих чернокожих охранников позвать Пидкову и передать ему, чтоб он вызвал на «Днипро» остальных капитанов каторг её эскадры. На вопрос Веримелоса, что Лера собирается делать, девушка ответила:
- Атаковать пиратов, атаковать немедленно, сейчас они этого не ждут. Скорее всего, им известно, что мои корабли здесь, они постараются атаковать нас сами, пользуясь своим перевесом в количестве кораблей и бойцов, мнимым перевесом. Им же неизвестна численность команд моих кораблей, если исходить из того, какова она обычно на турецких каторгах - то это в три раза меньше. Можно, конечно, подождать этого Ватзана здесь и преподнести ему неприятный сюрприз, но это значит - отдать инициативу в руки пирата, прямое столкновение может привести к потерям, а я этого не хочу! Не хочу терять своих людей!
Канаматрис и Веримелос переглянулись, то, что сказала эта девушка, вызывало уважение и показывало, что она хороший командир, но как она собирается атаковать пиратов и при этом не допустить потерь в командах своих кораблей? Это было совершенно непонятно! В это время в каюту стали заходить капитаны кораблей эскадры этой удивительной адмирала. Один из них одетый не так, как остальные, и вооружённый кавалерийской саблей (это был Тадеуш Скетушский, который не был капитаном, но купцы этого не знали), имея в виду портовых чиновников, почтительно обратился к Лере:
- Пани адмирал, а что делать с турками? Они мне уже надоели!
- Попросите их покинуть корабль, - рассеянно ответила девушка, её мысли уже были заняты предстоящим делом. Поляк с той же вежливостью переспросил:
- А если они не захотят?
- Выкиньте всех турок за борт, - небрежно отмахнулась Лера, Скетушский уточнил;
- Всех выкинуть? Принца тоже?
- Нет, Арслана оставьте, - встрепенулась девушка, с пана Тадеуша станется – при всём своём гоноре он весьма дисциплинированный и точно выполнит приказ. Купцы многозначительно переглянулись – эта девушка действительно адмирал, если может отдать такой приказ – выкинуть турецких чиновников и османского принца за борт!
«Днипро», «Дон», «Звезда» и «Ласточка», идя не под парусами, а на вёслах, приближались к заливу, указанному лоцманами, выделенными патрийскими купцами, это были несколько человек из тех, кто их сопровождали, поэтому ни за кем посылать не пришлось. Корабли шли строем фронта, едва не соприкасаясь вёслами. Залив был действительно маленький и узкий, как бы вытянутый вглубь скального массива. Со стороны суши подобраться к стоящим в этом заливе кораблям не представлялось возможным, мешали отвесные склоны нависающих гор, да и со стороны моря, не зная прохода между скалами, которые не только во множестве торчали из воды, но и под ней скрывались, было весьма затруднительно. Вход в бухту загораживали три корабля, развёрнутые бортом к морю, остальные заняли почти весь залив, почти прижимаясь бортами друг к другу. Пидкова поинтересовался у лоцмана грека, мол, чего они так испугались? Вроде же собирались сами нападать? Грек ответил:
- Они появились через три недели после того, как прошла большая турецкая эскадра, какое-то время выжидали, а потом Ватзан, удостоверившись, что ему ничего не грозит, сообщил нам условия, при которых не будет разорять город…
- Но прошлый раз он выкуп взял, но всё равно жителей грабил, похоже, он решил точно так же поступить и в этот раз, - не удержалась от замечания Лера. Посмотрев на Пидкову, она пояснила тому: - Этот пират шёл за турецкой эскадрой, скрытно шёл, уж не знаю, как это у него получилось. А почему? Потому что для Селим-паши собрали весьма значительные силы, а значит на остальные направления у османов сил не осталось, а если и остались, то они будут прикрывать более важные города, чем Патры. Этот Ватзан всё правильно рассчитал. А сейчас спрятался, потому что испугался наших кораблей, ведь неизвестно – это отдельный отряд или авангард более значительных сил. Вот пират и решил выждать, посмотреть, но далеко не ушёл. Скорее всего, он бы атаковал город даже если бы наши корабли оттуда не ушли. Слишком уж неравными выглядят наши силы. У нас четыре каторги (пусть и сильно изменённые, но размеры-то остались прежние), а это, если исходить из штатной численности абордажных и палубных команд, размещаемых на таких кораблях, не больше двухсот аскеров и геминджи. То есть на наших кораблях – около тысячи бойцов, а у Ватзана восемнадцать корабликов, пусть это и малые галеасы, вернее, корабли на них похожие, но на каждом из них не меньше двухсот человек, а то и больше, ведь гребцы там тоже участвуют в абордажной драке. Получается – около четырёх тысяч, к тому же их корабли весьма манёвренны, а это при их количестве… в общем – множество быстро двигающихся целей, с которыми будет очень трудно разобраться. Вот потому-то я и решила атаковать этот пиратский флот, пока он не может маневрировать! Петро, команда тебе и остальным кораблям – останавливаемся и начинаем обстрел! – закончила свои объяснения Лера приказом капитану своего корабля.
Если бы стоянку кораблей Ватзана атаковали такие же галеасы, как и у береберийских пиратов, или турецкие каторги то его позиция была неприступной: узкий пролив, прикрывался пушками трех кораблей. Подойти к входу в залив мог один корабль (в лучшем случае два – большему количеству мешало обилие как подводных, так и надводных скал), а подошедших встретили бы бортовые залпы трёх кораблей, пусть имеющих пушки среднего калибра! Атакующие же не смогли бы развернуться, чтоб ответить таким же огнём – рифы мешали. Единственным недостатком позиции в этой бухте было то, что там нельзя долго находиться в осаде, да и то – это только в случае малых запасов продовольствия. Но и это была не беда, ведь можно попытаться прорваться, а если сделать это ночью, то неизвестно, чем бы всё кончилось для блокирующих. А судя по тому, что пираты укрылись именно в этой бухте, кто-то из них хорошо знал расположение подводных скал, разбросанных перед входом в этот заливчик.
- Могут вести огонь не только эти три кораблика, но и ещё шесть стоящих за ними, остальным эта девятка закрывает секторы обстрела. Все корабли у них берберийской постройки, и хоть это будет не совсем точно - их можно классифицировать как лёгкие галеасы, - отметила Лера, блеснув знаниями полученными в разговорах с Транковичем. Глядя в подзорную трубу на бухту, можно сказать, плотно забитую пиратским кораблями, девушка, улыбнувшись, добавила, обращаясь к Веримелосу (он тоже отправился с выделенными эскадре Лере лоцманами): - Но даже если бы они могли стрелять со всех своих кораблей, это их не спасёт. Они сами себя загнали в ловушку, но ещё не понимают в какую!
Веримелос хотел спросить - почему? Ведь у восемнадцати кораблей пушек намного больше, чем у четырёх, пусть каждая из этих четырёх каторг больше раза в два, к тому же они не смогут атаковать одновременно! Но тут по команде Леры открыли огонь носовые орудия. Стреляли длинные пушки, стреляли с дистанции, где их огонь был уже эффективным, а вот карронады, которыми были вооружены пиратские корабли, достать каторги эскадры Леры не могли. Пираты быстро поняли, что их просто избивают, не давая возможности ответить, попытались выйти из залива. Но с ними сыграло злую шутку их же построение: три корабля, перегораживающие вход в залив для тех, кто попытался бы в него войти, теперь перегородили выход старающимся выйти. Эти корабли уже горели, впрочем, ни пламя, ни дым не мешали канонирам Леры вести точный огонь, не прошло и часа, как горели уже десять пиратских галеасов. После очередной команды «Днипро», «Дон» и «Звезда» двинулись вперёд. Некоторые из пиратских галеасов, непострадавших от обстрела книппелями из пушек кораблей Леры, попробовали огрызнуться огнём своих карронад, но эта попытка была сразу же подавленна картечью, выпущенной из длинных пушек. Картечь из таких пушек крупнее той, которой стреляют карронады малых галеасов, да и летит она дальше. А сейчас носовые длинные пушки каторг Леры стреляли именно такими снарядами. Корабли Леры не стали подходить близко, обстрел вёлся с безопасного для них расстояния, нескольких десятков залпов хватило, чтоб смести мачты и часть надстроек у всех пиратских кораблей. Стреляли не только по верхним палубам, но и по гребным, по указанию Леры делали это так, чтоб не утопить пиратские корабли. Видя этот безнаказанный расстрел, пираты решили не ждать когда их галеасы пойдут ко дну, прикрываясь корпусами своих кораблей, погрузились в шлюпки и направились к берегу. Но у берега шлюпки лишились той защиты, что давали корпуса кораблей, пираты это поняли и сделали попытку хоть как-то укрыться, но узкая песчаная полоска у отвесных скал не позволяла это сделать. Даже далеко уйти от воды у пиратов не получилось.
- Вам нужны пленные? – поинтересовалась Лера у Веримелоса и, получив отрицательный ответ, дала команду стрелять по высадившимся на берег. Ещё полчаса стрельбы – и узкая прибрежная полоса превратилась в кровавое месиво, мало кто смог укрыться от картечи, разве что те немногие, что упали ничком, прикрываясь телами своих товарищей. Оставшиеся на плаву пиратские кораблики были обысканы и с них быстро сняли всё ценное, после чего их подожгли. Каторги (а корабли Леры сейчас напоминали именно эти большие галеры, так как шли на вёслах) осторожно, чтоб не напороться на подводные скалы стали уходить. Веримелос, впечатлённый устроенной расправой, глядя на поднимающийся густой дым от горящих пиратских кораблей, спросил:
- Стоило устраивать эту бойню, может, надо было бы проявить милосердие? Проявить христианское милосердие, а не уподобляться этим нечестивцам.
- Если бы мы оставили этих пиратов в живых, они нашли бы способ отсюда выбраться, у потом бы вернулись и взяли то, что не смогли взять сейчас, но уже гораздо больше, – ответила Лера.
Лера усмехнулась, почему Канаматрис так заговорил, было вполне понятно – на палубу отдуваясь, поднялся тучный турецкий чиновник, сразу же начавший визгливым голосом предъявлять претензии:
- Почему не спущен парадный трап? Это неуважение к представителю власти, коим являюсь…
Что это неуважение не просто к представителю власти, а именно к этому чиновнику было и так понятно, о чём тихо сказал Пидкова:
- Этот басурман сначала испугался, решив, что у нас военные корабли, а когда увидел, как сюда подплыли греки и с ними тут мирно беседуют, решил, что у нас торговое судно, вот и поспешил с таможенной проверкой, вернее, за мздой.
- Арслан, объясни эфенди всю степень его заблуждения, а я пока побеседую с господином Канаматрисом, - сказала Лера османскому принцу. Если раньше на этого юношу, скромно стоящего в стороне, внимания не обратили, то теперь его узнали: и портовый чиновник, и греческий купец. Несколько месяцев назад в порт заходила мощная турецкая эскадра, вернее, не вся эскадра, а только несколько кораблей. Своё глубокое почтение грозному адмиралу Селим-паше поспешило высказать всё местное начальство, прихватив с собой и представителей купечества (самых именитых). Естественно, что почтение высказывалось не только на словах, но и в виде богатых подарков, которые должны были предоставить эти купцы. Канаматрис растерянно смотрел на Леру, не понимая - кто же главный? Турецкий принц или эта девушка, которую величают адмиралом. А девушка, сказав одному из моряков, находившихся на палубе, мол, помоги Арслану, пригласила греков пройти с ней:
- Прошу в каюту, там нам никто не помешает поговорить.
В каюте с роскошным убранством (адмиральский салон на этой каторге был даже шикарнее, чем адмиральская каюта) уже был накрыт стол, хотя там были только сладости и кофе. Увидев удивлённые взгляды патрийских купцов, Лера, чуть насмешливо глядя на своих гостей, пояснила:
- То, что вы со мной захотите поговорить, было предсказуемо, ведь мои люди не только передали письмо Исмем своему отцу, но и послушали, о чём говорят в городе, а я сделала соответствующие выводы. Поэтому можете не рассказывать подробно, сразу скажите – что вы от меня хотите?
- Госпожа адмирал, я не смею надеяться, но если это будет в ваших силах, то не могли бы вы… - несколько косноязычно начал Канаматрис, Лера его перебила:
- Вы хотите, чтоб я защитила ваш город от Ватзана? Не так ли? Вы собрали потребованный им выкуп, но боитесь, что ему этого покажется мало и он разрешит своим людям заняться грабежом? Как это было прошлый раз, так? Ага паша Патры опять закроется в крепости, а пираты Ватзана укрепления штурмовать не будут, да и зачем? С горожан можно много взять, помимо того выкупа, что они уже собрали, не так ли? И насколько мне стало известно, этот пират прибудет в город за выкупом через три дня, следовательно, тогда же ожидается и большой грабёж, да?
- Да, всё будет именно так, - подтвердил спутник Канаматриса и представился: - Веримелос – старшина купеческой гильдии Патры.
Лера поклонилась, сказав, что её господа купцы уже знают. Веримелос поклонился в ответ и сделал неожиданное предложение:
- Я слышал, какое второе условие вы высказали господину Канаматрису, я хочу предложить вам поставить всё вам необходимое бесплатно…
- Если я разберусь с Ватзаном, не так ли?
- Да, но это не всё, мы готовы отдать вам все деньги, собранные как выкуп, но…
- При условии, что я навсегда избавлю Патры от набегов этого пирата, так? – опять Лера не дала досказать Веримелосу, тот утвердительно кивнул. Девушка задала вопрос: - Сколько кораблей у Ватзана? И какие?
- Восемнадцать, малые галеасы, похожие на тот, что у вас, - ответил старшина купеческой гильдии Патры, имея в виду «Белую чайку». Лера кивнула:
- Берберийские пираты, что и следовало ожидать. Далеко же они забрались в поисках добычи, хотя… в прошлый раз они здесь особого сопротивления не встретили, а взяли много, деньгами, и не только. Вот и решили ещё раз посетить такое «хлебное» место. А если повадятся сюда ходить постоянно, а, судя по всему, к этому всё и идёт, то вам не позавидуешь, грабить будут часто. Исмем и Кирк ведь захватили во время грабежа, что был два года назад, кроме них были ещё девушки, но тем повезло меньше, их продали на рынках Стамбула и Каира.
- Вы очень хорошо информированы о делах берберийских пиратов, видно, вы хорошо знаете… - Канаматрис, начав говорить, попытался Лере сделать комплимент. Но видя, что это у него получается как-то неуклюже, смущённо замолчал. Лера кивнула и пояснила:
- В этом знании моей заслуги нет, мне подробно об этом рассказали Исмем и Кирк. А вот о том, где сейчас прячутся корабли Ватзана, мне надо знать, и чем быстрее, тем лучше!
- Тут секрета нет, южнее есть закрытая бухта, она, правда, маловата для того количества кораблей, что есть у Ватзана, но хорошо защищена как от непогоды, так и от нападения с моря, - начал подробно рассказывать Веримелос. Лера внимательно выслушала старшину купеческой гильдии Патры и попросила его уточнить, почему он считает, что та бухта хорошо защищена. Услышав, что в ту бухту ведёт узкий пролив и подход туда весьма сложный из-за обилия скал и рифов, девушка попросила купцов из Патры прислать кого-нибудь, кто знает - где та бухта и сможет провести к ней корабли. Лера также скомандовала одному из своих чернокожих охранников позвать Пидкову и передать ему, чтоб он вызвал на «Днипро» остальных капитанов каторг её эскадры. На вопрос Веримелоса, что Лера собирается делать, девушка ответила:
- Атаковать пиратов, атаковать немедленно, сейчас они этого не ждут. Скорее всего, им известно, что мои корабли здесь, они постараются атаковать нас сами, пользуясь своим перевесом в количестве кораблей и бойцов, мнимым перевесом. Им же неизвестна численность команд моих кораблей, если исходить из того, какова она обычно на турецких каторгах - то это в три раза меньше. Можно, конечно, подождать этого Ватзана здесь и преподнести ему неприятный сюрприз, но это значит - отдать инициативу в руки пирата, прямое столкновение может привести к потерям, а я этого не хочу! Не хочу терять своих людей!
Канаматрис и Веримелос переглянулись, то, что сказала эта девушка, вызывало уважение и показывало, что она хороший командир, но как она собирается атаковать пиратов и при этом не допустить потерь в командах своих кораблей? Это было совершенно непонятно! В это время в каюту стали заходить капитаны кораблей эскадры этой удивительной адмирала. Один из них одетый не так, как остальные, и вооружённый кавалерийской саблей (это был Тадеуш Скетушский, который не был капитаном, но купцы этого не знали), имея в виду портовых чиновников, почтительно обратился к Лере:
- Пани адмирал, а что делать с турками? Они мне уже надоели!
- Попросите их покинуть корабль, - рассеянно ответила девушка, её мысли уже были заняты предстоящим делом. Поляк с той же вежливостью переспросил:
- А если они не захотят?
- Выкиньте всех турок за борт, - небрежно отмахнулась Лера, Скетушский уточнил;
- Всех выкинуть? Принца тоже?
- Нет, Арслана оставьте, - встрепенулась девушка, с пана Тадеуша станется – при всём своём гоноре он весьма дисциплинированный и точно выполнит приказ. Купцы многозначительно переглянулись – эта девушка действительно адмирал, если может отдать такой приказ – выкинуть турецких чиновников и османского принца за борт!
«Днипро», «Дон», «Звезда» и «Ласточка», идя не под парусами, а на вёслах, приближались к заливу, указанному лоцманами, выделенными патрийскими купцами, это были несколько человек из тех, кто их сопровождали, поэтому ни за кем посылать не пришлось. Корабли шли строем фронта, едва не соприкасаясь вёслами. Залив был действительно маленький и узкий, как бы вытянутый вглубь скального массива. Со стороны суши подобраться к стоящим в этом заливе кораблям не представлялось возможным, мешали отвесные склоны нависающих гор, да и со стороны моря, не зная прохода между скалами, которые не только во множестве торчали из воды, но и под ней скрывались, было весьма затруднительно. Вход в бухту загораживали три корабля, развёрнутые бортом к морю, остальные заняли почти весь залив, почти прижимаясь бортами друг к другу. Пидкова поинтересовался у лоцмана грека, мол, чего они так испугались? Вроде же собирались сами нападать? Грек ответил:
- Они появились через три недели после того, как прошла большая турецкая эскадра, какое-то время выжидали, а потом Ватзан, удостоверившись, что ему ничего не грозит, сообщил нам условия, при которых не будет разорять город…
- Но прошлый раз он выкуп взял, но всё равно жителей грабил, похоже, он решил точно так же поступить и в этот раз, - не удержалась от замечания Лера. Посмотрев на Пидкову, она пояснила тому: - Этот пират шёл за турецкой эскадрой, скрытно шёл, уж не знаю, как это у него получилось. А почему? Потому что для Селим-паши собрали весьма значительные силы, а значит на остальные направления у османов сил не осталось, а если и остались, то они будут прикрывать более важные города, чем Патры. Этот Ватзан всё правильно рассчитал. А сейчас спрятался, потому что испугался наших кораблей, ведь неизвестно – это отдельный отряд или авангард более значительных сил. Вот пират и решил выждать, посмотреть, но далеко не ушёл. Скорее всего, он бы атаковал город даже если бы наши корабли оттуда не ушли. Слишком уж неравными выглядят наши силы. У нас четыре каторги (пусть и сильно изменённые, но размеры-то остались прежние), а это, если исходить из штатной численности абордажных и палубных команд, размещаемых на таких кораблях, не больше двухсот аскеров и геминджи. То есть на наших кораблях – около тысячи бойцов, а у Ватзана восемнадцать корабликов, пусть это и малые галеасы, вернее, корабли на них похожие, но на каждом из них не меньше двухсот человек, а то и больше, ведь гребцы там тоже участвуют в абордажной драке. Получается – около четырёх тысяч, к тому же их корабли весьма манёвренны, а это при их количестве… в общем – множество быстро двигающихся целей, с которыми будет очень трудно разобраться. Вот потому-то я и решила атаковать этот пиратский флот, пока он не может маневрировать! Петро, команда тебе и остальным кораблям – останавливаемся и начинаем обстрел! – закончила свои объяснения Лера приказом капитану своего корабля.
Если бы стоянку кораблей Ватзана атаковали такие же галеасы, как и у береберийских пиратов, или турецкие каторги то его позиция была неприступной: узкий пролив, прикрывался пушками трех кораблей. Подойти к входу в залив мог один корабль (в лучшем случае два – большему количеству мешало обилие как подводных, так и надводных скал), а подошедших встретили бы бортовые залпы трёх кораблей, пусть имеющих пушки среднего калибра! Атакующие же не смогли бы развернуться, чтоб ответить таким же огнём – рифы мешали. Единственным недостатком позиции в этой бухте было то, что там нельзя долго находиться в осаде, да и то – это только в случае малых запасов продовольствия. Но и это была не беда, ведь можно попытаться прорваться, а если сделать это ночью, то неизвестно, чем бы всё кончилось для блокирующих. А судя по тому, что пираты укрылись именно в этой бухте, кто-то из них хорошо знал расположение подводных скал, разбросанных перед входом в этот заливчик.
- Могут вести огонь не только эти три кораблика, но и ещё шесть стоящих за ними, остальным эта девятка закрывает секторы обстрела. Все корабли у них берберийской постройки, и хоть это будет не совсем точно - их можно классифицировать как лёгкие галеасы, - отметила Лера, блеснув знаниями полученными в разговорах с Транковичем. Глядя в подзорную трубу на бухту, можно сказать, плотно забитую пиратским кораблями, девушка, улыбнувшись, добавила, обращаясь к Веримелосу (он тоже отправился с выделенными эскадре Лере лоцманами): - Но даже если бы они могли стрелять со всех своих кораблей, это их не спасёт. Они сами себя загнали в ловушку, но ещё не понимают в какую!
Веримелос хотел спросить - почему? Ведь у восемнадцати кораблей пушек намного больше, чем у четырёх, пусть каждая из этих четырёх каторг больше раза в два, к тому же они не смогут атаковать одновременно! Но тут по команде Леры открыли огонь носовые орудия. Стреляли длинные пушки, стреляли с дистанции, где их огонь был уже эффективным, а вот карронады, которыми были вооружены пиратские корабли, достать каторги эскадры Леры не могли. Пираты быстро поняли, что их просто избивают, не давая возможности ответить, попытались выйти из залива. Но с ними сыграло злую шутку их же построение: три корабля, перегораживающие вход в залив для тех, кто попытался бы в него войти, теперь перегородили выход старающимся выйти. Эти корабли уже горели, впрочем, ни пламя, ни дым не мешали канонирам Леры вести точный огонь, не прошло и часа, как горели уже десять пиратских галеасов. После очередной команды «Днипро», «Дон» и «Звезда» двинулись вперёд. Некоторые из пиратских галеасов, непострадавших от обстрела книппелями из пушек кораблей Леры, попробовали огрызнуться огнём своих карронад, но эта попытка была сразу же подавленна картечью, выпущенной из длинных пушек. Картечь из таких пушек крупнее той, которой стреляют карронады малых галеасов, да и летит она дальше. А сейчас носовые длинные пушки каторг Леры стреляли именно такими снарядами. Корабли Леры не стали подходить близко, обстрел вёлся с безопасного для них расстояния, нескольких десятков залпов хватило, чтоб смести мачты и часть надстроек у всех пиратских кораблей. Стреляли не только по верхним палубам, но и по гребным, по указанию Леры делали это так, чтоб не утопить пиратские корабли. Видя этот безнаказанный расстрел, пираты решили не ждать когда их галеасы пойдут ко дну, прикрываясь корпусами своих кораблей, погрузились в шлюпки и направились к берегу. Но у берега шлюпки лишились той защиты, что давали корпуса кораблей, пираты это поняли и сделали попытку хоть как-то укрыться, но узкая песчаная полоска у отвесных скал не позволяла это сделать. Даже далеко уйти от воды у пиратов не получилось.
- Вам нужны пленные? – поинтересовалась Лера у Веримелоса и, получив отрицательный ответ, дала команду стрелять по высадившимся на берег. Ещё полчаса стрельбы – и узкая прибрежная полоса превратилась в кровавое месиво, мало кто смог укрыться от картечи, разве что те немногие, что упали ничком, прикрываясь телами своих товарищей. Оставшиеся на плаву пиратские кораблики были обысканы и с них быстро сняли всё ценное, после чего их подожгли. Каторги (а корабли Леры сейчас напоминали именно эти большие галеры, так как шли на вёслах) осторожно, чтоб не напороться на подводные скалы стали уходить. Веримелос, впечатлённый устроенной расправой, глядя на поднимающийся густой дым от горящих пиратских кораблей, спросил:
- Стоило устраивать эту бойню, может, надо было бы проявить милосердие? Проявить христианское милосердие, а не уподобляться этим нечестивцам.
- Если бы мы оставили этих пиратов в живых, они нашли бы способ отсюда выбраться, у потом бы вернулись и взяли то, что не смогли взять сейчас, но уже гораздо больше, – ответила Лера.
