Посмотрев на растерявшегося грека, пояснила, почему она приказала поступить именно так: - Проявлять милосердие можно к тем, кто сам это готов сделать. А эти пираты… Спросите у дочери вашего товарища, что они делали с ней и что сделали с другими девушками, которым повезло не так, как Исмем и Кирк, а ведь их захватили уже после того, как получили выкуп, думаете, сейчас они поступили было по-другому?
Веримелос промолчал, понимая, что Лера права, но всё же… хладнокровное избиение тех, кто не может сопротивляться, и уничтожение их имущества вызывало у старшины купеческой гильдии Патры, нет, не жалость, скорее, чувство упущенной выгоды. Об этом он и сказал:
- Можно же было взять с них выкуп, забрать корабли, а потом их с выгодой продать.
- Вряд ли за этих пиратов кто-то бы заплатил выкуп, тем более что мы и так забрали всё, что у них было, - Веримелосу возразил Сабович, так как Лера промолчала. Он, как и остальные офицеры «Днипра», стоял на капитанском мостике и не только слушал, что говорил старшина купеческой гильдии Патры, но и переводил Пидкове, Тимохину и Скетушскому, которые греческого языка не знали. Если поляк никак не выразил своё отношение к произошедшему, то казаки одобрительно закивали, мнение своё и товарища выразил Пидкова:
- А чего их басурманов жалеть? Да и где искать тех, кто за этих розбышак выкуп даст?
- Вот именно, - поддержал капитана «Днипра» командир первой абордажной команды. Веримелос вопросительно на него посмотрел, и Сабович перевёл слова Пидковы, после чего продолжил на греческом: - Эти пираты слишком далеко забрались, чтоб получить за них выкуп, надо идти к берегам Магриба, а там… скорее всего не выкуп предложат, а постараются отбить, при этом захватив тех (и их корабли), кто хочет получить этот выкуп. Оставлять на воле такое количество бандитов весьма опасно, а это именно бандиты, умеющие только грабить и убивать. Так что с ними делать? К тому же вы отказались их брать в плен, то есть поучаствовать в их судьбе, вот поэтому адмирал имела полное право поступить с ними по своему усмотрению, что она и сделала, а это было единственно правильное решение!
Веримелос посмотрел на Леру, изучающую горизонт в подзорную трубу и делающую вид, что её совсем не интересует этот разговор. Эта молодая девушка, но уже адмирал, командовала операцией по уничтожению пиратов, похоже, что она сама эту операцию и спланировала. Поскольку собрав капитанов своих кораблей, адмирал Бегич не проводила военный совет, то есть выслушивала бы мнения своих подчинённых, а только приказывала – что и как делать! А то, как была разгромлена пиратская флотилия, говорило о многом: сначала пираты были обращены в бегство, им дали понять, что их корабли не будут брать на абордаж и захватывать, их просто уничтожат огнём пушек. Понятно, что все находящиеся на кораблях попытались спастись, выбравшись на берег, но это им не помогло – они все были безжалостно перебиты, может, кому-то и удалось уцелеть, но это уже было неважно. А с оставшихся без экипажей кораблей забрали всё, что имело хоть какую-то ценность. Старшина купеческой гильдии Патры видел, что и сколько забрали с этих корабликов, стоящих в глубине бухты. Было очень похоже на то, что разграблению уже подверглись несколько городов, а корабли, на которых была добыча, Ватзан поставил так, чтоб их было трудно достать пушечным огнём с моря, то есть – в глубине бухты. Но как говорят – любой хитрец рано или поздно встретит кого-то, кто хитрее его! Так и случилось, матёрого пирата обхитрила (и можно сказать – ограбила!) юная девушка! Недаром же её признали адмиралом и подчиняются ей люди гораздо старше её!
«Гарем» адмирала Бегича священнодействовал – варил кофе. Арслан-заде хоть и вдыхал этот божественный аромат, но смотрел совсем в другую сторону – на капитанский мостик, где собрались капитаны и командиры абордажных команд «Днипра», «Дона», «Ласточки», «Звезды» и «Белой чайки». Обычно Арслану не запрещали ходить за Лерой, в том числе и подниматься на капитанский мостик. Но в этот раз намекнули, что присутствие там османского принца не желательно, не потому что там было и так тесно, командиры эскадры адмирала Бегич решали, что делать дальше. Арслан о себе не волновался – вряд ли там решалась его судьба, да и Лера его в обиду не даст, он переживал, что не может находиться рядом с девушкой. Арслан не ошибался, но лишь отчасти, о нём тоже был разговор.
- А может ну его? Этот поход на Крит? Ваше обязательство перед венецианцами, можно сказать, аннулировано, ими же и аннулировано! Ведь те письма, что попали к вам в руки, недвусмысленно показывают, что венецианцы вас хотели продать, вернее, обменять на Отхоной! - очень эмоционально говорил Држезич, он был в курсе несостоявшейся сделки венецианских сенаторов и бейлербея Арберии. Остальные капитаны, хотя не знали таких подробностей, но были с ним согласны. Мирко, чувствуя поддержку своих коллег, продолжал Леру уговаривать: - Отсюда в Ираклион путь не близкий, всё может случиться, при всём том, что у нас есть, наш отряд довольно слабый, к тому же… не слишком ли опрометчиво идти в такую даль, имея то, что…
Држезич не договорил, за него это сделал Пидкова:
- Да, уже часть балласта пришлось заменить. Если бы мне кто сказал, что буду использовать так золото и серебро, то ни за что бы не поверил! Может не стоит его с собой везти, а…
- Где-нибудь закопать? – улыбнулась Лера и спросила у казака, - думаешь, так будет лучше? Но никто не даст тебе гарантии, что его найдут и откопают, а место где ты спрятал свои богатства, покажут кладоискателям те, кто помогал тебе это золото закапывать. Положить в банк, надёжнее! Чтоб не возить с собой, можешь так и сделать, можешь здесь а можешь на Крите. В Ираклионе есть филиалы венецианских банков, если боишься потерять своё золото, или не хочешь возить его с собой оставь всё там, обменяв его на вексель. А уже в Венеции получить звонкую монету, или где в другом месте. Векселя венецианских банков принимают везде, даже в Турции. Но я предпочитаю положить золото в банк, именно в Венеции!
- Адмирал, а не возьмут ли венецианцы в этом случае каперский процент? Ведь они имеют на это право, вот вы решили положить свои кровные в их банк, а они их переполовинят!
- Вы, Мрелич, правы, за каперский патент я должна отдать четверть добычи, от этого мне никуда не деться, - ответила Лера капитану «Звезды». Этот ответ вызвал некоторое оживление у присутствующих на мостике, девушка улыбнулась и пояснив, спросила: - Но не обязательно этот процент отдавать золотом, ведь это редко когда добыча, скажем, если это груз кофе? Полный трюм большого корабля и не одного, то - как поступить в этом случае? Отдать зёрнами или смолоть и сварить?
- Кофе продать, а каперский процент – выплатить деньгами, - улыбнулся в ответ Држезич. Хитро так улыбнулся, потому что догадался, что у Леры есть ответ и он не ошибся, девушка пояснила свою точку зрения:
- Да, можно отдать деньгами, но нигде об этом не сказано, что именно деньгами! В договоре говорится о том, что я должна отдать двадцать пять процентов от добычи, но не сказано как – это будет кофе или это что-то другое, товар они тоже брать готовы. Такая постановка вопроса оставляет мне некоторое пространство для манёвра. Вот эти двадцать пять процентов я добычей и отдам!
- Ловко! Золото оставим себе, а им эти самые проценты и отдадим! Пусть забирают, не жалко! – захохотал Пидкова. Прохоров был согласен со своим товарищем, но как более опытный и осторожный, поинтересовался у Леры:
- Адмирал, конечно, золото лучше оставить себе, но вот мне хотелось бы знать – что такое: эти самые проценты? Может их тоже стоит оставить себе, а торгашам из Венеции ничего не давать? А?
- Степан, проценты – это часть доли. Один процент – это сотая часть, а двадцать пять – это четверть, - засмеялась Лера, уж больно забавно выглядел казак. Тот покивал с важным видом, показывая, что, дескать, понял, но всё же возмутился:
- Это же с какого бодуна отдавать столько? Аж четверть! Почему бы их не послать? Послать на...
Прохоров сказал куда послать, сказал это на своём языке, поэтому мало кто понял. Мрелич даже переспросил, куда казак собрался послать венецианцев, тот охотно повторил. Пидкова, Скетушский и Пшеминский захохотали. Лера поинтересовалась у них – что может быть такого смешного в том месте, куда, по мнению Прохорова должны идти венецианцы? И что это за место? Вопросы Леры вызвали новый взрыв хохота у казаков и поляка, а Држезич, который не смеялся (только улыбался, видно, тоже понял, что это за место), тихо сказал Лере, что потом объяснит смысл того, что имеет в виду Прохоров. Лера кивнула и продолжила:
- С каперским патентом я и моя команда, как бы на службе у Венеции. Каперский патент выдан на моё имя и там не указана численность моей команды и тип корабля, как не указано количество этих кораблей, основной акцент сделан на проценты от прибыли, то есть – какую долю от добычи я должна отдать. Очень подробно указано, венецианцы очень опытны в торговых делах и своего не упустят, но при этом стараются сделать так, чтоб и их партнёр не остался в убытке, то есть был заинтересован в долговременном сотрудничестве. Достигается это не только некоторым покровительством республики, но и денежной заинтересованностью, понятно? Ну, если я отдаю товаром, то они предложат хорошую цену, но при этом кроме каперского процента примут во внимание такие вещи как торговая скидка за опт, комиссионные.
- Уж больно мудрено, - почесал затылок Пидкова, Прохоров к нему присоединился, всем своим видом показывая, что и он не совсем понял, Лера объяснила:
- Если нам нужен будет порт, для ремонта или чтоб спрятаться, нам позволят это сделать в Венеции, или одном из городов входящих в республику (естественно, это в том случае, если мы не наступим на мозоль кому-нибудь из могущественных союзников республики, испанцам, например). Кроме этого – если переданная Венеции добыча больше той доли, что я должна отдать, то разницу мне выплатят звонкой монетой, с учётом того о чём я уже говорила.
- Это как? – снова не понял Пидкова, Лера, улыбнувшись, снова пояснила:
- Вот, если я захватила корабль с грузом кофе, то четверть всего груза отдала. Но остаётся ещё и сам корабль, я должна отдать четверть его стоимости. А если у меня нет таких денег, то что?..
- Что? Что тогда? – повторили Прохоров и Пидкова.
- Тогда я отдам корабль, но теперь венецианцы должны будут выплатить мне три четверти его стоимости.
- А как будет определяться стоимость этого корабля? Это ведь сделают сами венецианцы, их оценочная комиссия. Понятно, что они себя не обидят и хорошо, если будет заявлена хотя бы половина его реальной стоимости, - высказался Горанич, остальные капитаны далматинцы его поддержали. Лера, продолжая улыбаться, согласно кивнула:
- Да, так и будет, корабль оценят едва ли в треть его стоимости, но это не имеет значения. Каперский процент я отдала турецкими каторгами поштучно, как? Ну вот, смотрите: нами захвачено двенадцать кораблей, так? Три каторги как раз и будет четверть захваченного. Вот я эти корабли и отдала Консильери, а сколько они стоят, уже не имеет значения.
- Атаман, вы отдали три каторги венецианцам?! – то ли удивился, то ли возмутился Пидкова, Прохоров его поддержал (подержал молча – удивлённо поднятыми бровями). Леера ответила на этот вопрос так:
- Эти каторги ещё очень даже ничего и они вполне могут ещё плавать, но меня их состояние не устраивает, к тому же людей, чтоб на них были полноценные команды нет. Освобождённых с каторги гребцов на полноценную команду для такой галеры не хватает, к тому же, многие решили вернуться домой. А на Отхоное осталось восемь захваченных нами больших галер. Три я отдала Консильери как каперский процент, осталось ещё пять, но укомплектовать экипажами я смогу только две, или даже одну. Вот поэтому Транкович занимается переделкой только одной каторги, остальные пока не трогает.
- Адмирал, я понял ваши слова так, что к нашим «Днипру», «Дону», «Ласточке», «Звезде», вы хотите добавить ещё одну галеру и всё? – спросил Бодрич, этот вопрос интересовал и остальных капитанов, поддержавших капитана «Ласточки». Лера подтвердила, что именно так она и планирует, Оставить себе пять галер, две из которых большие и имеют сорок две пары вёсел, ещё три по тридцать шесть, а остальные передать венецианцам. То есть все эти корабли не будут проданы, а пойдут в счёт каперской доли, мало того – крепость Отхоной ведь тоже добыча и она передана Венеции. Кое-что, а именно: длинные пушки и боеприпасы к ним из крепости забрали (не все пушки, примерно половину), взяли ещё различные припасы, в том числе и казну, но это мелочи, по сравнению со стоимостью крепости. А цена крепости состоит из не только из неё самой, но и месторасположения, а Отхоной находится в очень хорошем месте! Бодрич, выслушав Леру, сделал вывод: - Получается, что не мы должны венецианцам, а они нам!
- Именно так и получается, - за Леру ответил Држезич, - наша адмирал поступила очень мудро, что не просто впустила венецианцев в захваченную ею крепость, а ещё и предала им от неё ключи. Конечно, это был чисто символический жест, но он показал, кем была захвачена крепость. Кому они за неё должны.
- Да, именно так, - подтвердила Лера и очередной раз пояснила свои действия, - Отхоной стоит дорого, очень дорого, но для нас это не имеет значения. Мы его продать, а тем более удержать не смогли бы. В сенате это прекрасно понимают. Но условия, на которых мне выдан каперский патент, написаны ими… ну, не ими, а в канцелярии где ведают подобными делами, но же она подчиняется непосредственно сенату. Отхоной Консильери принял, а он для меня представитель правительства республики, получается, что я выполнила условия, прописанные в каперском патенте и передала даже больше, чем четверть добычи.
Некоторое время все молчали, осмысливая сказанное их адмиралом, первым высказался Прохоров:
- Хитро! Получается, атаман… извиняюсь, адмирал, вы их обвели вокруг пальца! Так? Отдали рухлядь, в смысле – крепость и корабли, а золото забрали себе.
- Я поступила честно, хотя после того как они… но не будем об этом, - начав отвечать, Лера, недоговорив, замолчала. Казак, кивнув в сторону маявшегося внизу Арслана, озабоченно задал следующий вопрос, высказав при этом свои предположения:
- А что вы хотите делать с тем турком? За него же тоже можно взять выкуп, а это значит получить хорошие деньги, венецианцы и тут могут потребовать свою долю.
- Обязательно бы потребовали, они своего не упустят, - согласилась Лера. Тоже посмотрев в сторону османского принца, чему-то улыбнувшись, девушка сказала: - Но мы честно поделились трофеями: мне принц, а венецианцам – адмирал, комендант крепости и ещё десяток офицеров знатного происхождения. Если сеньоры сенаторы захотят, то пусть за Селим пашу и остальных берут выкуп, а я не буду вести переговоры о выкупе за Арслана, он мой гость! А гостями не торгуют! Брать за него выкуп, я не собираюсь, он может покинуть корабль в любой момент, в любой удобный для него момент!
Веримелос промолчал, понимая, что Лера права, но всё же… хладнокровное избиение тех, кто не может сопротивляться, и уничтожение их имущества вызывало у старшины купеческой гильдии Патры, нет, не жалость, скорее, чувство упущенной выгоды. Об этом он и сказал:
- Можно же было взять с них выкуп, забрать корабли, а потом их с выгодой продать.
- Вряд ли за этих пиратов кто-то бы заплатил выкуп, тем более что мы и так забрали всё, что у них было, - Веримелосу возразил Сабович, так как Лера промолчала. Он, как и остальные офицеры «Днипра», стоял на капитанском мостике и не только слушал, что говорил старшина купеческой гильдии Патры, но и переводил Пидкове, Тимохину и Скетушскому, которые греческого языка не знали. Если поляк никак не выразил своё отношение к произошедшему, то казаки одобрительно закивали, мнение своё и товарища выразил Пидкова:
- А чего их басурманов жалеть? Да и где искать тех, кто за этих розбышак выкуп даст?
- Вот именно, - поддержал капитана «Днипра» командир первой абордажной команды. Веримелос вопросительно на него посмотрел, и Сабович перевёл слова Пидковы, после чего продолжил на греческом: - Эти пираты слишком далеко забрались, чтоб получить за них выкуп, надо идти к берегам Магриба, а там… скорее всего не выкуп предложат, а постараются отбить, при этом захватив тех (и их корабли), кто хочет получить этот выкуп. Оставлять на воле такое количество бандитов весьма опасно, а это именно бандиты, умеющие только грабить и убивать. Так что с ними делать? К тому же вы отказались их брать в плен, то есть поучаствовать в их судьбе, вот поэтому адмирал имела полное право поступить с ними по своему усмотрению, что она и сделала, а это было единственно правильное решение!
Веримелос посмотрел на Леру, изучающую горизонт в подзорную трубу и делающую вид, что её совсем не интересует этот разговор. Эта молодая девушка, но уже адмирал, командовала операцией по уничтожению пиратов, похоже, что она сама эту операцию и спланировала. Поскольку собрав капитанов своих кораблей, адмирал Бегич не проводила военный совет, то есть выслушивала бы мнения своих подчинённых, а только приказывала – что и как делать! А то, как была разгромлена пиратская флотилия, говорило о многом: сначала пираты были обращены в бегство, им дали понять, что их корабли не будут брать на абордаж и захватывать, их просто уничтожат огнём пушек. Понятно, что все находящиеся на кораблях попытались спастись, выбравшись на берег, но это им не помогло – они все были безжалостно перебиты, может, кому-то и удалось уцелеть, но это уже было неважно. А с оставшихся без экипажей кораблей забрали всё, что имело хоть какую-то ценность. Старшина купеческой гильдии Патры видел, что и сколько забрали с этих корабликов, стоящих в глубине бухты. Было очень похоже на то, что разграблению уже подверглись несколько городов, а корабли, на которых была добыча, Ватзан поставил так, чтоб их было трудно достать пушечным огнём с моря, то есть – в глубине бухты. Но как говорят – любой хитрец рано или поздно встретит кого-то, кто хитрее его! Так и случилось, матёрого пирата обхитрила (и можно сказать – ограбила!) юная девушка! Недаром же её признали адмиралом и подчиняются ей люди гораздо старше её!
Глава 10. Планы, коварные и не очень, очередное колдовство Леры. Ночной гость и кровавая клятва.
«Гарем» адмирала Бегича священнодействовал – варил кофе. Арслан-заде хоть и вдыхал этот божественный аромат, но смотрел совсем в другую сторону – на капитанский мостик, где собрались капитаны и командиры абордажных команд «Днипра», «Дона», «Ласточки», «Звезды» и «Белой чайки». Обычно Арслану не запрещали ходить за Лерой, в том числе и подниматься на капитанский мостик. Но в этот раз намекнули, что присутствие там османского принца не желательно, не потому что там было и так тесно, командиры эскадры адмирала Бегич решали, что делать дальше. Арслан о себе не волновался – вряд ли там решалась его судьба, да и Лера его в обиду не даст, он переживал, что не может находиться рядом с девушкой. Арслан не ошибался, но лишь отчасти, о нём тоже был разговор.
- А может ну его? Этот поход на Крит? Ваше обязательство перед венецианцами, можно сказать, аннулировано, ими же и аннулировано! Ведь те письма, что попали к вам в руки, недвусмысленно показывают, что венецианцы вас хотели продать, вернее, обменять на Отхоной! - очень эмоционально говорил Држезич, он был в курсе несостоявшейся сделки венецианских сенаторов и бейлербея Арберии. Остальные капитаны, хотя не знали таких подробностей, но были с ним согласны. Мирко, чувствуя поддержку своих коллег, продолжал Леру уговаривать: - Отсюда в Ираклион путь не близкий, всё может случиться, при всём том, что у нас есть, наш отряд довольно слабый, к тому же… не слишком ли опрометчиво идти в такую даль, имея то, что…
Држезич не договорил, за него это сделал Пидкова:
- Да, уже часть балласта пришлось заменить. Если бы мне кто сказал, что буду использовать так золото и серебро, то ни за что бы не поверил! Может не стоит его с собой везти, а…
- Где-нибудь закопать? – улыбнулась Лера и спросила у казака, - думаешь, так будет лучше? Но никто не даст тебе гарантии, что его найдут и откопают, а место где ты спрятал свои богатства, покажут кладоискателям те, кто помогал тебе это золото закапывать. Положить в банк, надёжнее! Чтоб не возить с собой, можешь так и сделать, можешь здесь а можешь на Крите. В Ираклионе есть филиалы венецианских банков, если боишься потерять своё золото, или не хочешь возить его с собой оставь всё там, обменяв его на вексель. А уже в Венеции получить звонкую монету, или где в другом месте. Векселя венецианских банков принимают везде, даже в Турции. Но я предпочитаю положить золото в банк, именно в Венеции!
- Адмирал, а не возьмут ли венецианцы в этом случае каперский процент? Ведь они имеют на это право, вот вы решили положить свои кровные в их банк, а они их переполовинят!
- Вы, Мрелич, правы, за каперский патент я должна отдать четверть добычи, от этого мне никуда не деться, - ответила Лера капитану «Звезды». Этот ответ вызвал некоторое оживление у присутствующих на мостике, девушка улыбнулась и пояснив, спросила: - Но не обязательно этот процент отдавать золотом, ведь это редко когда добыча, скажем, если это груз кофе? Полный трюм большого корабля и не одного, то - как поступить в этом случае? Отдать зёрнами или смолоть и сварить?
- Кофе продать, а каперский процент – выплатить деньгами, - улыбнулся в ответ Држезич. Хитро так улыбнулся, потому что догадался, что у Леры есть ответ и он не ошибся, девушка пояснила свою точку зрения:
- Да, можно отдать деньгами, но нигде об этом не сказано, что именно деньгами! В договоре говорится о том, что я должна отдать двадцать пять процентов от добычи, но не сказано как – это будет кофе или это что-то другое, товар они тоже брать готовы. Такая постановка вопроса оставляет мне некоторое пространство для манёвра. Вот эти двадцать пять процентов я добычей и отдам!
- Ловко! Золото оставим себе, а им эти самые проценты и отдадим! Пусть забирают, не жалко! – захохотал Пидкова. Прохоров был согласен со своим товарищем, но как более опытный и осторожный, поинтересовался у Леры:
- Адмирал, конечно, золото лучше оставить себе, но вот мне хотелось бы знать – что такое: эти самые проценты? Может их тоже стоит оставить себе, а торгашам из Венеции ничего не давать? А?
- Степан, проценты – это часть доли. Один процент – это сотая часть, а двадцать пять – это четверть, - засмеялась Лера, уж больно забавно выглядел казак. Тот покивал с важным видом, показывая, что, дескать, понял, но всё же возмутился:
- Это же с какого бодуна отдавать столько? Аж четверть! Почему бы их не послать? Послать на...
Прохоров сказал куда послать, сказал это на своём языке, поэтому мало кто понял. Мрелич даже переспросил, куда казак собрался послать венецианцев, тот охотно повторил. Пидкова, Скетушский и Пшеминский захохотали. Лера поинтересовалась у них – что может быть такого смешного в том месте, куда, по мнению Прохорова должны идти венецианцы? И что это за место? Вопросы Леры вызвали новый взрыв хохота у казаков и поляка, а Држезич, который не смеялся (только улыбался, видно, тоже понял, что это за место), тихо сказал Лере, что потом объяснит смысл того, что имеет в виду Прохоров. Лера кивнула и продолжила:
- С каперским патентом я и моя команда, как бы на службе у Венеции. Каперский патент выдан на моё имя и там не указана численность моей команды и тип корабля, как не указано количество этих кораблей, основной акцент сделан на проценты от прибыли, то есть – какую долю от добычи я должна отдать. Очень подробно указано, венецианцы очень опытны в торговых делах и своего не упустят, но при этом стараются сделать так, чтоб и их партнёр не остался в убытке, то есть был заинтересован в долговременном сотрудничестве. Достигается это не только некоторым покровительством республики, но и денежной заинтересованностью, понятно? Ну, если я отдаю товаром, то они предложат хорошую цену, но при этом кроме каперского процента примут во внимание такие вещи как торговая скидка за опт, комиссионные.
- Уж больно мудрено, - почесал затылок Пидкова, Прохоров к нему присоединился, всем своим видом показывая, что и он не совсем понял, Лера объяснила:
- Если нам нужен будет порт, для ремонта или чтоб спрятаться, нам позволят это сделать в Венеции, или одном из городов входящих в республику (естественно, это в том случае, если мы не наступим на мозоль кому-нибудь из могущественных союзников республики, испанцам, например). Кроме этого – если переданная Венеции добыча больше той доли, что я должна отдать, то разницу мне выплатят звонкой монетой, с учётом того о чём я уже говорила.
- Это как? – снова не понял Пидкова, Лера, улыбнувшись, снова пояснила:
- Вот, если я захватила корабль с грузом кофе, то четверть всего груза отдала. Но остаётся ещё и сам корабль, я должна отдать четверть его стоимости. А если у меня нет таких денег, то что?..
- Что? Что тогда? – повторили Прохоров и Пидкова.
- Тогда я отдам корабль, но теперь венецианцы должны будут выплатить мне три четверти его стоимости.
- А как будет определяться стоимость этого корабля? Это ведь сделают сами венецианцы, их оценочная комиссия. Понятно, что они себя не обидят и хорошо, если будет заявлена хотя бы половина его реальной стоимости, - высказался Горанич, остальные капитаны далматинцы его поддержали. Лера, продолжая улыбаться, согласно кивнула:
- Да, так и будет, корабль оценят едва ли в треть его стоимости, но это не имеет значения. Каперский процент я отдала турецкими каторгами поштучно, как? Ну вот, смотрите: нами захвачено двенадцать кораблей, так? Три каторги как раз и будет четверть захваченного. Вот я эти корабли и отдала Консильери, а сколько они стоят, уже не имеет значения.
- Атаман, вы отдали три каторги венецианцам?! – то ли удивился, то ли возмутился Пидкова, Прохоров его поддержал (подержал молча – удивлённо поднятыми бровями). Леера ответила на этот вопрос так:
- Эти каторги ещё очень даже ничего и они вполне могут ещё плавать, но меня их состояние не устраивает, к тому же людей, чтоб на них были полноценные команды нет. Освобождённых с каторги гребцов на полноценную команду для такой галеры не хватает, к тому же, многие решили вернуться домой. А на Отхоное осталось восемь захваченных нами больших галер. Три я отдала Консильери как каперский процент, осталось ещё пять, но укомплектовать экипажами я смогу только две, или даже одну. Вот поэтому Транкович занимается переделкой только одной каторги, остальные пока не трогает.
- Адмирал, я понял ваши слова так, что к нашим «Днипру», «Дону», «Ласточке», «Звезде», вы хотите добавить ещё одну галеру и всё? – спросил Бодрич, этот вопрос интересовал и остальных капитанов, поддержавших капитана «Ласточки». Лера подтвердила, что именно так она и планирует, Оставить себе пять галер, две из которых большие и имеют сорок две пары вёсел, ещё три по тридцать шесть, а остальные передать венецианцам. То есть все эти корабли не будут проданы, а пойдут в счёт каперской доли, мало того – крепость Отхоной ведь тоже добыча и она передана Венеции. Кое-что, а именно: длинные пушки и боеприпасы к ним из крепости забрали (не все пушки, примерно половину), взяли ещё различные припасы, в том числе и казну, но это мелочи, по сравнению со стоимостью крепости. А цена крепости состоит из не только из неё самой, но и месторасположения, а Отхоной находится в очень хорошем месте! Бодрич, выслушав Леру, сделал вывод: - Получается, что не мы должны венецианцам, а они нам!
- Именно так и получается, - за Леру ответил Држезич, - наша адмирал поступила очень мудро, что не просто впустила венецианцев в захваченную ею крепость, а ещё и предала им от неё ключи. Конечно, это был чисто символический жест, но он показал, кем была захвачена крепость. Кому они за неё должны.
- Да, именно так, - подтвердила Лера и очередной раз пояснила свои действия, - Отхоной стоит дорого, очень дорого, но для нас это не имеет значения. Мы его продать, а тем более удержать не смогли бы. В сенате это прекрасно понимают. Но условия, на которых мне выдан каперский патент, написаны ими… ну, не ими, а в канцелярии где ведают подобными делами, но же она подчиняется непосредственно сенату. Отхоной Консильери принял, а он для меня представитель правительства республики, получается, что я выполнила условия, прописанные в каперском патенте и передала даже больше, чем четверть добычи.
Некоторое время все молчали, осмысливая сказанное их адмиралом, первым высказался Прохоров:
- Хитро! Получается, атаман… извиняюсь, адмирал, вы их обвели вокруг пальца! Так? Отдали рухлядь, в смысле – крепость и корабли, а золото забрали себе.
- Я поступила честно, хотя после того как они… но не будем об этом, - начав отвечать, Лера, недоговорив, замолчала. Казак, кивнув в сторону маявшегося внизу Арслана, озабоченно задал следующий вопрос, высказав при этом свои предположения:
- А что вы хотите делать с тем турком? За него же тоже можно взять выкуп, а это значит получить хорошие деньги, венецианцы и тут могут потребовать свою долю.
- Обязательно бы потребовали, они своего не упустят, - согласилась Лера. Тоже посмотрев в сторону османского принца, чему-то улыбнувшись, девушка сказала: - Но мы честно поделились трофеями: мне принц, а венецианцам – адмирал, комендант крепости и ещё десяток офицеров знатного происхождения. Если сеньоры сенаторы захотят, то пусть за Селим пашу и остальных берут выкуп, а я не буду вести переговоры о выкупе за Арслана, он мой гость! А гостями не торгуют! Брать за него выкуп, я не собираюсь, он может покинуть корабль в любой момент, в любой удобный для него момент!
