- Эта тварь двигается, Колян, она живая! – в ужасе завопил Димон и выхватил из-за пазухи что-то черное и продолговатое. Его напарник достал такую же штуку, но из-за пояса. Третий мужчина бросил ручку, испуганно вжался в спинку стула, на котором сидел, и широко раскрытыми от страха глазами следил за игрушечной мышью, карабкавшейся по ножке стула.
Кричун уже почти взобрался на стол, когда из непонятного предмета в руках Димона вырвался язычок пламени и раздался оглушительный грохот, от которого моментально заложило уши. Кричун почувствовал, как рядом стремительно пролетело что-то невидимое, но горячее. Поняв, что эта черная штука таит в себе неизвестную опасность, он спрыгнул обратно на пол и спрятался под столом.
Сразу же за первым выстрелом последовали второй, третий, четвертый. Бандиты в панике беспорядочно палили в сторону дьявольского отродья, маскировавшегося под невинную детскую игрушку. Комната наполнилась грохотом от выстрелов, треском прошиваемого пулями дерева, сизым дымом и резким запахом сгоревшего пороха.
Перепуганный Кричун хаотично забегал по полу, стараясь не допустить, чтобы непонятные предметы в руках Коляна и Димона были направлены в его сторону. Все это время мышонок, безостановочно вопил от страха, но его не было слышно за оглушительной стрельбой.
Продолжая стрелять, бандиты начали пятиться в сторону выхода. Добравшись до двери, они рывком распахнули ее и выбежали наружу.
В комнате стало тихо, но в ушах Кричуна до сих пор стоял оглушительный звон. Судя по губам, так и оставшаяся сидеть в кресле жертва преступников что-то быстро лепетала, но разобрать, что именно, не было никакой возможности.
Не дожидаясь возможного возвращения Коляна и Димона, Кричун стремглав взобрался на стол и бросился в нору.
Снова оказавшись в Обители Идей, которая, несмотря на жутковатый туман и безлюдность, казалась гораздо безопасней человеческих снов, Кричун первым делом стал судорожно осматривать себя в поисках ранений от пуль. В той комнате он совсем забыл слова Василисы о том, что во снах с ним и его друзьями не может произойти ничего опасного, и до смерти перепугался. Никаких лишних дырок обнаружено не было, и Кричун облегченно выдохнул.
Придя в себя, он стал думать над новой тактикой. Было очевидно, что ныряние с головой в первое попавшееся облако, где находились пишущие что-то люди, чревато непредсказуемыми последствиями. Кричун решил впредь вести себя осторожней и не соваться в сны, не изучив предварительно обстановку.
Нужно было продолжать поиски. Перебарывая навалившуюся от стресса усталость, Кричун отправился бродить по Обители Идей дальше. На этот раз он выбирал сны тщательнее и не бросался в первый попавшийся сгусток, где видел кого-то хоть отдаленно напоминавшего писателя.
Наконец, внимание Кричуна привлек сон, в котором приятный на вид мужчина средних лет в очках и с аккуратно подстриженной бородой сидел в коричневом кожаном кресле с высокой спинкой и массивными подлокотниками. Мужчина был одет в темно-бордовый свитер, придававший ему какой-то домашний вид. Да и сама комната с уставленным книгами шкафом, креслом и приглушенным светом от стоявшего рядом торшера выглядела уютной и безопасной. Человек в кресле держал на коленях большой блокнот. Он внимательно смотрел в какую-то точку вне поля зрения Кричуна, словно размышляя о чем-то, и периодически писал что-то в блокноте. На этот раз Кричун был уверен на сто процентов, что перед ним сидит самый настоящий писатель, сочинявший новый сюжет и тут же записывавший его. А в шкафу за спиной, наверняка, стояли его книги.
Несмотря на общую умиротворенность открывшейся перед ним картины, Кричун решил перестраховаться. Он не стал сразу нырять в облако, а сперва засунул туда только голову, чтобы осмотреться.
- И в чем конкретно выражается ваш страх? – услышал Кричун тихий и доброжелательный голос бородатого мужчины.
Его вопрос был обращен к молодому человеку, полулежавшему в еще одном кожаном коричневом кресле в паре метров от первого. Бледное лицо второго мужчины, которому на вид было не больше тридцати, а также рассеянный взгляд из-под полуприкрытых век выражали крайнюю степень отрешенности и безразличия к жизни.
- Мне постоянно кажется, что за мной кто-то следит, - безэмоциональный голос молодого человека вполне соответствовал его внешнему виду. – Я чувствую чье-то присутствие, даже когда я совсем один.
- А сейчас вы ощущаете, что кроме нас двоих в этой комнате есть еще кто-то? – доверительно поинтересовался мужчина с бородой, быстро записав что-то в своем блокноте.
- Д-да, мне кажется, что даже сейчас здесь есть кто-то третий, - немного неуверенно ответил парень и осторожно осмотрел привычную обстановку комнаты. Его взгляд внезапно остановился на диффенбахии – огромном разлапистом цветке, стоявшем в глиняном горшке на подставке с длинными изогнутыми деревянными ножками. Молодой человек – его звали Станиславом – хорошо знал этот цветок. Он часто разглядывал его, сидя в том самом кожаном кресле на сеансах у своего психотерапевта Виктора. Но сейчас Станислав увидел нечто ужасное. Над широкими мясистыми листьями диффенбахии, белыми в центральной части и изумрудно-зелеными по краям, парила голова. Она принадлежала кому-то отдаленно напоминавшему карикатуру на Микки-Мауса. Но самое жуткое было в том, что под головой не было ни намека на шею или другую часть тела. Она просто висела в воздухе.
В тот самый момент Кричун начал подозревать, что снова ошибся, и бородач был совсем не писателем. Мышонок вытащил голову из морока и оказался в Обители Теней. Он уже не видел раскрывшихся от удивления и страха глаз Станислава и его сдавленного выкрика:
- Вот, я же говорил!
Не видел Кричун и ответной реакции Виктора, который удивленно приподнял бровь, проследил за взглядом пациента и, не заметив ничего необычного, мягко поинтересовался:
- Говорил что, Станислав?
- Там! Над вашим цветком! – уже громче воскликнул молодой человек.
Психотерапевт внимательнее посмотрел на свою любимую диффенбахию, но ничего не увидел.
- А что не так с моим цветком?
- Там... Там была... – парень не мог подобрать слова, чтобы объяснить то, что увидел. Станислав понял, что выглядит, по меньшей мере глупо, а, возможно, психотерапевт уже подозревает, что у его пациента, действительно, проблемы с головой.
- Нет... Ничего... Мне просто показалось, - молодой человек постарался вернуть своему голосу безразличную интонацию. – Не обращайте внимания, - он деланно рассмеялся, чтобы показать Виктору, что сам отлично понимает, как глупо выглядит. – Просто... Я просто устал.
Виктор еще раз внимательно посмотрел на цветок, но, вновь не увидев ничего подозрительного, вернулся к своим записям.
В свою очередь, Кричун, не успев перевести взгляд от сгустка, заметил какую-то суету во сне. Из Обители Идей ему было неслышно, о чем говорят бородач и бледный молодой человек, поэтому мышонок снова сунул голову в туман.
- Так что же вы увидели? – доверительно спросил Виктор. – Это был тот, чье присутствие вы всегда ощущаете рядом?
- Н-нет, - уверенно помотал головой Станислав. – Я никогда не видел того, кто, как мне кажется, все время наблюдает за мной. Просто сейчас мне на мгновение показалось, что я увидел что-то похожее на...- с этими словами молодой человек снова посмотрел на цветок, пытаясь воспроизвести в памяти увиденное, - Мышь!!!! – взвизгнул он, снова заметив жуткую голову, парившую над растением.
В этот момент Виктор вновь повернулся к диффенбахии, но было поздно. Испугавшись резкого крика, Кричун уже вытащил голову из морока.
- Мышь? – как ни старался, психотерапевт не мог скрыть недоумения. – Но где вы видели мышь?
- Там, прямо над цветком, - Станислав возбужденно тыкал пальцем в пустое пространство над растением.
- А сейчас эта мышь все еще там? – Виктор взял себя в руки и, внимательно глядя на своего пациента, что-то записывал в блокнот.
- Нет! Ее там больше нет! Но она там была! Была! – молодой человек вскочил из кресла и сделал нерешительный шаг к диффенбахии, не сводя с нее глаз.
- Я думаю, Станислав, на сегодня хватит. Вы устали, и вам нужно отдохнуть. Давайте продолжим в следующий раз, - Виктор пытался говорить, как можно мягче и убедительнее.
- Вы думаете, что я псих, да?! Вы считаете меня сумасшедшим, который видит то, чего нет! – все больше заводился его пациент.
В Обители Идей Кричун пришел в себя от испуга и снова сунул голову в облако.
На счастье Станислава в тот самый момент Виктор посмотрел на злосчастный цветок и увидел странную морду, отдаленно напоминавшую игрушечную мышь, которая появилась буквально из ниоткуда.
- Вот! Вот, смотрите! Вы видите?! – крикнул доведенный до крайней степени возбуждения молодой человек и злорадно рассмеялся, радуясь своей правоте.
Виктор же издал невнятный звук, похожий одновременно на рычание и крик душевнобольного. Не отдавая отчета в своих действиях, психотерапевт швырнул в мерзкую тварь единственное, что было у него в руках – блокнот. Твердая обложка больно ударила Кричуна по носу, отбросив его обратно в Обитель Идей. Уже оттуда мышонок увидел, как блокнот отскочил в цветок, и диффенбахия вместе с горшком рухнула с высокой подставки на пол.
Таинственный город
Остряк шел по туманной пустоши, мельком посматривая на проплывавшие мимо сны. У него не было никакой тактики поиска, даже такой нелепой, как у Кричуна. Он уже удалился от своих друзей на приличное расстояние, когда, наконец, один из сгустков морока привлек его внимание.
В нем белоснежная яхта скользила по морским волнам вдоль набережной какого-то древнего красивого города. В белоснежной пене кильватерной струи резвились дельфины, поблескивая своими мокрыми темно-серыми боками на ярком солнце. В голубом безоблачном небе кричали чайки. На набережной вдоль причудливых двух и трехэтажных домов из желтого песчаника под разноцветными зонтиками сидели счастливые люди. Они ели мороженое, пили фруктовые коктейли и приветственно махали руками пассажирам яхты. Теплый бриз трепал волосы троих молодых людей в пляжных шортах и трех их подруг в ярких купальниках, стоявших на палубе. Белоснежные рамы окон в домах были настежь распахнуты. Из них доносилась веселая музыка, песни и смех.
Сон был невероятно ярким. Буйство красок заставило Остряка даже немного зажмуриться. Железный человечек вспомнил слова Василисы о том, что именно такие сны могли принадлежать писателям. Недолго думая, он шагнул в туман.
Остряк оказался на длинном деревянном причале, уходившем далеко в море. Он оглянулся. За спиной на волнах качалась пришвартованная яхта. Палуба была пустой. Вокруг царила тишина. Чайки куда-то пропали. Не было слышно даже шума прибоя. Остряк осторожно двинулся по направлению к набережной. Только подойдя ближе, он вдруг понял, что людей на набережной тоже не было. Уличные зонтики были порваны и сломаны, витрины кафе были темными, а вывески – покосившимися и пыльными. Наглухо закрытые рамы в окнах домов почернели и потрескались от времени.
Остряк вышел на пустынную набережную и осмотрелся. Тишину прерывал только непонятный глухой стук, доносившийся из-за закрытой двери одного из домов. Железный человечек направился по направлению к источнику шума, размышляя, что могло его издавать. Звук был ритмичным, как будто били по дереву чем-то увесистым и твердым. Остряк приближался к дому, а стук становился все громче. Словно кто-то... Только у самого входа Остряк понял, что это был за звук. ...Кто-то грузной походкой спускался по лестнице с той стороны двери... И волок за собой что-то очень тяжелое...
За спиной железного человечка раздался пронзительный женский или детский крик и шлепанье босых ног по каменной мостовой. В ту же секунду дверь дома с треском распахнулась, и струя ледяного воздуха, вырвавшегося изнутри, сбила Остряка с ног. Сразу за дверным проемом начинался непроглядный мрак. Но все же человечку из конструктора казалось, что внутри кто-то стоит. Кто-то очень большой.
Откуда-то с улицы снова послышался крик, но Остряк не обратил на него внимания. Он напряженно вглядывался во тьму. И тьма зашевелилась.
- Беги! – громкий, но в то же время какой-то призрачный голос раздался отовсюду и одновременно из ниоткуда.
По желтым кирпичам вокруг дверного проема с сухим треском побежала трещина. Спустя секунду огромный кусок стены с гулким грохотом вывалился наружу, подняв вокруг себя облако пыли. Сквозь пыльную завесу Остряк увидел двигавшуюся ему навстречу фигуру. Она была огромной и, казалось, сделанной целиком из железа. Железо было насквозь проржавевшим. Тяжелые ботинки, каждым шагом разбивавшие в крошку каменную брусчатку, древние латы, массивные перчатки, закрытый шлем с огромными бараньими рогами – все было буро-рыжего от ржавчины цвета. Но страшнее всего выглядел нож, который жуткий рыцарь тащил за собой. Это был тесак размером с него самого, настолько тяжелый, что даже такой гигант не мог его поднять. Рыцарь медленно начал поднимать свое оружие.
- Скорей! – снова послышался странный голос.
Остряк поднялся на ноги и бросился наутек. За спиной он услышал оглушительный лязг. Это рыцарь, размахнувшись, что было сил ударил тесаком по тому месту, где только что лежал человечек из конструктора. От удара дома на набережной задрожали и начали оседать, поднимая вокруг себя облака желтой пыли.
- Яхта! Беги к яхте! – прозвенел голос.
Остряк сделал резкий поворот и бросился к причалу. Он увидел, что с другой стороны набережной бежит еще кто-то. Судя по темно-синим плавкам, это был один из молодых людей с яхты.
За спиной раздался душераздирающий рев, приглушенный толстым металлом шлема. Рыцарь бросился в погоню. Он был медлителен, но его шаги были гигантскими.
Боковым зрением Остряк увидел, что бежавшая параллельно с ним фигура обернулась на рев, споткнулась о брусчатку и упала. За два шага рыцарь преодолел половину расстояния до своей жертвы. Остряк замешкался. Он не знал, что ему делать: спасаться самому или попытаться помочь упавшему.
Железный монстр уже начал поднимать тесак.
- Эй, тварь! – что было сил закричал Остряк, пытаясь отвлечь на себя внимание.
Но рыцарь из преисподней даже не обернулся. Страшный ржавый нож уже был занесен над его головой. В следующую секунду титан опустил его вниз. Раздался звон металла о камень мостовой. Но в этом звоне можно было расслышать еще какой-то оттенок звука. Очень неприятный оттенок, похожий на хруст.
Остряк оторопел от шока. А рыцарь уже стал медленно поворачивать голову в поисках следующей жертвы.
Со стороны яхты послышался звук заводящегося мотора, а на палубе мелькнула чья-то фигура. Остряк взял себя в руки и снова бросился к причалу.
Судно начало отчаливать, и Остряк понял, что не успеет попасть на борт. Судя по грохоту за спиной, преследователь был уже близко. Еще один удар и доски под ногами у игрушечного человечка встали дыбом. Причал разрушался под весом многотонного железного рыцаря.
- Канат! Ты не отвязала канат! – крикнул голос с палубы.
- Сейчас! – фигура в купальнике бросилась к носу, от которого к причалу тянулся толстый швартовочный канат. Он натягивался все сильнее по мере того, как яхта отходила все дальше в море.
Остряк понял, что этот швартов был его последним шансом.
Кричун уже почти взобрался на стол, когда из непонятного предмета в руках Димона вырвался язычок пламени и раздался оглушительный грохот, от которого моментально заложило уши. Кричун почувствовал, как рядом стремительно пролетело что-то невидимое, но горячее. Поняв, что эта черная штука таит в себе неизвестную опасность, он спрыгнул обратно на пол и спрятался под столом.
Сразу же за первым выстрелом последовали второй, третий, четвертый. Бандиты в панике беспорядочно палили в сторону дьявольского отродья, маскировавшегося под невинную детскую игрушку. Комната наполнилась грохотом от выстрелов, треском прошиваемого пулями дерева, сизым дымом и резким запахом сгоревшего пороха.
Перепуганный Кричун хаотично забегал по полу, стараясь не допустить, чтобы непонятные предметы в руках Коляна и Димона были направлены в его сторону. Все это время мышонок, безостановочно вопил от страха, но его не было слышно за оглушительной стрельбой.
Продолжая стрелять, бандиты начали пятиться в сторону выхода. Добравшись до двери, они рывком распахнули ее и выбежали наружу.
В комнате стало тихо, но в ушах Кричуна до сих пор стоял оглушительный звон. Судя по губам, так и оставшаяся сидеть в кресле жертва преступников что-то быстро лепетала, но разобрать, что именно, не было никакой возможности.
Не дожидаясь возможного возвращения Коляна и Димона, Кричун стремглав взобрался на стол и бросился в нору.
Снова оказавшись в Обители Идей, которая, несмотря на жутковатый туман и безлюдность, казалась гораздо безопасней человеческих снов, Кричун первым делом стал судорожно осматривать себя в поисках ранений от пуль. В той комнате он совсем забыл слова Василисы о том, что во снах с ним и его друзьями не может произойти ничего опасного, и до смерти перепугался. Никаких лишних дырок обнаружено не было, и Кричун облегченно выдохнул.
Придя в себя, он стал думать над новой тактикой. Было очевидно, что ныряние с головой в первое попавшееся облако, где находились пишущие что-то люди, чревато непредсказуемыми последствиями. Кричун решил впредь вести себя осторожней и не соваться в сны, не изучив предварительно обстановку.
Нужно было продолжать поиски. Перебарывая навалившуюся от стресса усталость, Кричун отправился бродить по Обители Идей дальше. На этот раз он выбирал сны тщательнее и не бросался в первый попавшийся сгусток, где видел кого-то хоть отдаленно напоминавшего писателя.
Наконец, внимание Кричуна привлек сон, в котором приятный на вид мужчина средних лет в очках и с аккуратно подстриженной бородой сидел в коричневом кожаном кресле с высокой спинкой и массивными подлокотниками. Мужчина был одет в темно-бордовый свитер, придававший ему какой-то домашний вид. Да и сама комната с уставленным книгами шкафом, креслом и приглушенным светом от стоявшего рядом торшера выглядела уютной и безопасной. Человек в кресле держал на коленях большой блокнот. Он внимательно смотрел в какую-то точку вне поля зрения Кричуна, словно размышляя о чем-то, и периодически писал что-то в блокноте. На этот раз Кричун был уверен на сто процентов, что перед ним сидит самый настоящий писатель, сочинявший новый сюжет и тут же записывавший его. А в шкафу за спиной, наверняка, стояли его книги.
Несмотря на общую умиротворенность открывшейся перед ним картины, Кричун решил перестраховаться. Он не стал сразу нырять в облако, а сперва засунул туда только голову, чтобы осмотреться.
- И в чем конкретно выражается ваш страх? – услышал Кричун тихий и доброжелательный голос бородатого мужчины.
Его вопрос был обращен к молодому человеку, полулежавшему в еще одном кожаном коричневом кресле в паре метров от первого. Бледное лицо второго мужчины, которому на вид было не больше тридцати, а также рассеянный взгляд из-под полуприкрытых век выражали крайнюю степень отрешенности и безразличия к жизни.
- Мне постоянно кажется, что за мной кто-то следит, - безэмоциональный голос молодого человека вполне соответствовал его внешнему виду. – Я чувствую чье-то присутствие, даже когда я совсем один.
- А сейчас вы ощущаете, что кроме нас двоих в этой комнате есть еще кто-то? – доверительно поинтересовался мужчина с бородой, быстро записав что-то в своем блокноте.
- Д-да, мне кажется, что даже сейчас здесь есть кто-то третий, - немного неуверенно ответил парень и осторожно осмотрел привычную обстановку комнаты. Его взгляд внезапно остановился на диффенбахии – огромном разлапистом цветке, стоявшем в глиняном горшке на подставке с длинными изогнутыми деревянными ножками. Молодой человек – его звали Станиславом – хорошо знал этот цветок. Он часто разглядывал его, сидя в том самом кожаном кресле на сеансах у своего психотерапевта Виктора. Но сейчас Станислав увидел нечто ужасное. Над широкими мясистыми листьями диффенбахии, белыми в центральной части и изумрудно-зелеными по краям, парила голова. Она принадлежала кому-то отдаленно напоминавшему карикатуру на Микки-Мауса. Но самое жуткое было в том, что под головой не было ни намека на шею или другую часть тела. Она просто висела в воздухе.
В тот самый момент Кричун начал подозревать, что снова ошибся, и бородач был совсем не писателем. Мышонок вытащил голову из морока и оказался в Обители Теней. Он уже не видел раскрывшихся от удивления и страха глаз Станислава и его сдавленного выкрика:
- Вот, я же говорил!
Не видел Кричун и ответной реакции Виктора, который удивленно приподнял бровь, проследил за взглядом пациента и, не заметив ничего необычного, мягко поинтересовался:
- Говорил что, Станислав?
- Там! Над вашим цветком! – уже громче воскликнул молодой человек.
Психотерапевт внимательнее посмотрел на свою любимую диффенбахию, но ничего не увидел.
- А что не так с моим цветком?
- Там... Там была... – парень не мог подобрать слова, чтобы объяснить то, что увидел. Станислав понял, что выглядит, по меньшей мере глупо, а, возможно, психотерапевт уже подозревает, что у его пациента, действительно, проблемы с головой.
- Нет... Ничего... Мне просто показалось, - молодой человек постарался вернуть своему голосу безразличную интонацию. – Не обращайте внимания, - он деланно рассмеялся, чтобы показать Виктору, что сам отлично понимает, как глупо выглядит. – Просто... Я просто устал.
Виктор еще раз внимательно посмотрел на цветок, но, вновь не увидев ничего подозрительного, вернулся к своим записям.
В свою очередь, Кричун, не успев перевести взгляд от сгустка, заметил какую-то суету во сне. Из Обители Идей ему было неслышно, о чем говорят бородач и бледный молодой человек, поэтому мышонок снова сунул голову в туман.
- Так что же вы увидели? – доверительно спросил Виктор. – Это был тот, чье присутствие вы всегда ощущаете рядом?
- Н-нет, - уверенно помотал головой Станислав. – Я никогда не видел того, кто, как мне кажется, все время наблюдает за мной. Просто сейчас мне на мгновение показалось, что я увидел что-то похожее на...- с этими словами молодой человек снова посмотрел на цветок, пытаясь воспроизвести в памяти увиденное, - Мышь!!!! – взвизгнул он, снова заметив жуткую голову, парившую над растением.
В этот момент Виктор вновь повернулся к диффенбахии, но было поздно. Испугавшись резкого крика, Кричун уже вытащил голову из морока.
- Мышь? – как ни старался, психотерапевт не мог скрыть недоумения. – Но где вы видели мышь?
- Там, прямо над цветком, - Станислав возбужденно тыкал пальцем в пустое пространство над растением.
- А сейчас эта мышь все еще там? – Виктор взял себя в руки и, внимательно глядя на своего пациента, что-то записывал в блокнот.
- Нет! Ее там больше нет! Но она там была! Была! – молодой человек вскочил из кресла и сделал нерешительный шаг к диффенбахии, не сводя с нее глаз.
- Я думаю, Станислав, на сегодня хватит. Вы устали, и вам нужно отдохнуть. Давайте продолжим в следующий раз, - Виктор пытался говорить, как можно мягче и убедительнее.
- Вы думаете, что я псих, да?! Вы считаете меня сумасшедшим, который видит то, чего нет! – все больше заводился его пациент.
В Обители Идей Кричун пришел в себя от испуга и снова сунул голову в облако.
На счастье Станислава в тот самый момент Виктор посмотрел на злосчастный цветок и увидел странную морду, отдаленно напоминавшую игрушечную мышь, которая появилась буквально из ниоткуда.
- Вот! Вот, смотрите! Вы видите?! – крикнул доведенный до крайней степени возбуждения молодой человек и злорадно рассмеялся, радуясь своей правоте.
Виктор же издал невнятный звук, похожий одновременно на рычание и крик душевнобольного. Не отдавая отчета в своих действиях, психотерапевт швырнул в мерзкую тварь единственное, что было у него в руках – блокнот. Твердая обложка больно ударила Кричуна по носу, отбросив его обратно в Обитель Идей. Уже оттуда мышонок увидел, как блокнот отскочил в цветок, и диффенбахия вместе с горшком рухнула с высокой подставки на пол.
Таинственный город
Остряк шел по туманной пустоши, мельком посматривая на проплывавшие мимо сны. У него не было никакой тактики поиска, даже такой нелепой, как у Кричуна. Он уже удалился от своих друзей на приличное расстояние, когда, наконец, один из сгустков морока привлек его внимание.
В нем белоснежная яхта скользила по морским волнам вдоль набережной какого-то древнего красивого города. В белоснежной пене кильватерной струи резвились дельфины, поблескивая своими мокрыми темно-серыми боками на ярком солнце. В голубом безоблачном небе кричали чайки. На набережной вдоль причудливых двух и трехэтажных домов из желтого песчаника под разноцветными зонтиками сидели счастливые люди. Они ели мороженое, пили фруктовые коктейли и приветственно махали руками пассажирам яхты. Теплый бриз трепал волосы троих молодых людей в пляжных шортах и трех их подруг в ярких купальниках, стоявших на палубе. Белоснежные рамы окон в домах были настежь распахнуты. Из них доносилась веселая музыка, песни и смех.
Сон был невероятно ярким. Буйство красок заставило Остряка даже немного зажмуриться. Железный человечек вспомнил слова Василисы о том, что именно такие сны могли принадлежать писателям. Недолго думая, он шагнул в туман.
Остряк оказался на длинном деревянном причале, уходившем далеко в море. Он оглянулся. За спиной на волнах качалась пришвартованная яхта. Палуба была пустой. Вокруг царила тишина. Чайки куда-то пропали. Не было слышно даже шума прибоя. Остряк осторожно двинулся по направлению к набережной. Только подойдя ближе, он вдруг понял, что людей на набережной тоже не было. Уличные зонтики были порваны и сломаны, витрины кафе были темными, а вывески – покосившимися и пыльными. Наглухо закрытые рамы в окнах домов почернели и потрескались от времени.
Остряк вышел на пустынную набережную и осмотрелся. Тишину прерывал только непонятный глухой стук, доносившийся из-за закрытой двери одного из домов. Железный человечек направился по направлению к источнику шума, размышляя, что могло его издавать. Звук был ритмичным, как будто били по дереву чем-то увесистым и твердым. Остряк приближался к дому, а стук становился все громче. Словно кто-то... Только у самого входа Остряк понял, что это был за звук. ...Кто-то грузной походкой спускался по лестнице с той стороны двери... И волок за собой что-то очень тяжелое...
За спиной железного человечка раздался пронзительный женский или детский крик и шлепанье босых ног по каменной мостовой. В ту же секунду дверь дома с треском распахнулась, и струя ледяного воздуха, вырвавшегося изнутри, сбила Остряка с ног. Сразу за дверным проемом начинался непроглядный мрак. Но все же человечку из конструктора казалось, что внутри кто-то стоит. Кто-то очень большой.
Откуда-то с улицы снова послышался крик, но Остряк не обратил на него внимания. Он напряженно вглядывался во тьму. И тьма зашевелилась.
- Беги! – громкий, но в то же время какой-то призрачный голос раздался отовсюду и одновременно из ниоткуда.
По желтым кирпичам вокруг дверного проема с сухим треском побежала трещина. Спустя секунду огромный кусок стены с гулким грохотом вывалился наружу, подняв вокруг себя облако пыли. Сквозь пыльную завесу Остряк увидел двигавшуюся ему навстречу фигуру. Она была огромной и, казалось, сделанной целиком из железа. Железо было насквозь проржавевшим. Тяжелые ботинки, каждым шагом разбивавшие в крошку каменную брусчатку, древние латы, массивные перчатки, закрытый шлем с огромными бараньими рогами – все было буро-рыжего от ржавчины цвета. Но страшнее всего выглядел нож, который жуткий рыцарь тащил за собой. Это был тесак размером с него самого, настолько тяжелый, что даже такой гигант не мог его поднять. Рыцарь медленно начал поднимать свое оружие.
- Скорей! – снова послышался странный голос.
Остряк поднялся на ноги и бросился наутек. За спиной он услышал оглушительный лязг. Это рыцарь, размахнувшись, что было сил ударил тесаком по тому месту, где только что лежал человечек из конструктора. От удара дома на набережной задрожали и начали оседать, поднимая вокруг себя облака желтой пыли.
- Яхта! Беги к яхте! – прозвенел голос.
Остряк сделал резкий поворот и бросился к причалу. Он увидел, что с другой стороны набережной бежит еще кто-то. Судя по темно-синим плавкам, это был один из молодых людей с яхты.
За спиной раздался душераздирающий рев, приглушенный толстым металлом шлема. Рыцарь бросился в погоню. Он был медлителен, но его шаги были гигантскими.
Боковым зрением Остряк увидел, что бежавшая параллельно с ним фигура обернулась на рев, споткнулась о брусчатку и упала. За два шага рыцарь преодолел половину расстояния до своей жертвы. Остряк замешкался. Он не знал, что ему делать: спасаться самому или попытаться помочь упавшему.
Железный монстр уже начал поднимать тесак.
- Эй, тварь! – что было сил закричал Остряк, пытаясь отвлечь на себя внимание.
Но рыцарь из преисподней даже не обернулся. Страшный ржавый нож уже был занесен над его головой. В следующую секунду титан опустил его вниз. Раздался звон металла о камень мостовой. Но в этом звоне можно было расслышать еще какой-то оттенок звука. Очень неприятный оттенок, похожий на хруст.
Остряк оторопел от шока. А рыцарь уже стал медленно поворачивать голову в поисках следующей жертвы.
Со стороны яхты послышался звук заводящегося мотора, а на палубе мелькнула чья-то фигура. Остряк взял себя в руки и снова бросился к причалу.
Судно начало отчаливать, и Остряк понял, что не успеет попасть на борт. Судя по грохоту за спиной, преследователь был уже близко. Еще один удар и доски под ногами у игрушечного человечка встали дыбом. Причал разрушался под весом многотонного железного рыцаря.
- Канат! Ты не отвязала канат! – крикнул голос с палубы.
- Сейчас! – фигура в купальнике бросилась к носу, от которого к причалу тянулся толстый швартовочный канат. Он натягивался все сильнее по мере того, как яхта отходила все дальше в море.
Остряк понял, что этот швартов был его последним шансом.
