— «Дирижер» ввел нас в курс дела в общих чертах, — произнес представитель спецслужбы, — его приказ — оказать вам всяческое содействие. Какие у вас проблемы?
Прямо поставленный вопрос требовал от «Леонида» не менее прямого ответа.
— Оружие и точка перехода границы на ту сторону, — произнес «Леонид».
— Первый вопрос на тебе, — произнес представитель спецслужбы, обратившись к офицеру ГРУ. — Второй вопрос, считай, решен, сообщишь мне конкретную дату и время выхода отряда.
Поднимаясь по ковровой дорожке министерства, «Леонид» направлялся к «Фениксу». Он был готов к выполнению непростой миссии. Люди собраны, с оружием решил, переход ….
Вчера накоротке он встретился с тем представителем спецслужб и получил точку перехода границы, теперь вопрос с транспортом.
— У главы совещание, — произнесла секретарь.
«Леонид» улыбнулся и, открыв дверь, прошел в кабинет.
— Товарищи, совещание окончено, — произнес «Феникс» увидев вошедшего в кабинет «Леонида», — задачи всем ясны, выполняем.
Присутствующие на совещании встали, с шумом задвигались стулья. За уходящими закрылась дверь, собеседники остались одни.
— Как проходит первый этап? — задал вопрос «Феникс».
— Люди готовы приступить к выполнению следующего этапа, с мелочевкой я разобрался, — произнес «Леонид», — для выхода отряда нам нужен транспорт.
— Обеспечим, когда планируешь выход?
До позднего вечера они обсуждали нюансы выхода, понимая, насколько секретно и опасно проведение этого мероприятия. Возможно, это выход в один конец, но… иного решения они не видели. Игра началась, и назад пути не было.
— Общий сбор групп, — произнес «Леонид», — база «Терца», выход назначаю на …, маршрут отряда пройдет по трассе Симферополь — Керчь до переправы, с выходом к контрольной точке перехода границы сопредельных государств.
«Леонид» и «Феникс» в кабинете просидели допоздна, обсуждая нюансы операции. Светало.
Телефонный звонок внутренней связи отвлек.
— Что там еще? — помощник президента по республике поднял телефон.
— Сергей Иванович, к вам начальник ФСБ по региону, срочное.
— Пригласите.
В дверь тут же постучали, и в кабинет вошел высокий мужчина средних лет, элегантно одетый, с папкой в руках.
— Добрый день, — произнес помощник президента, вставая из-за стола и направляясь к нежданному гостю.
Улыбки на лицах. Пожали друг другу руки.
Помощником пригласил:
— Присаживайтесь. Я вас слушаю.
— По нашим каналам, — начал начальник регионального ФСБ, — эта информация уже ушла наверх в наше ведомство, но я считаю своим долгом уведомить вас по сложившейся ситуации.
С этими словами начальник ФСБ открыл папку, протянул несколько листов формата А4 и продолжил.
— Здесь изложена информация, представляющая интерес для президента.
Обменявшись несколькими фразами ни о чем, начальник ФСБ ушел, оставив помощника президента за изучением документа, и чем больше он вникал в суть написанного, тем больше вопросов возникало у помощника.
— М-да, вот так дела, — произнес помощник, перечитав в очередной раз лежащий у него на столе документ, и, подняв телефон прямой связи, набрал номер. Телефон поднял секретарь.
— Президент занят, у него совещание с… — произнесла секретарь.
— Соедините меня с ….
— Минуточку.
Звонок переключили на…, и затем раздался грубый голос:
— Слушаю.
— «Дирижер» начал движение, — произнес помощник президента.
— Наблюдайте.
Ответив, абонент положил трубку телефона, оставив помощника президента в недоумении с вопросом: «А что теперь?».
Подготовка, секретность проведения операции. Постепенно круг участников мероприятия расширялся. Слухи, домыслы, предположения.
— Ты знаешь, наши скоро нациков пойдут бить.
— Да ладно врать, откуда информация?
К разговору двух ополченцев подключился только что зашедший в штаб ополчения участник «Русской весны», занимавший не последнее место в ополчении Крыма.
— Филиппыч, подтверди.
Филиппыч, как и все в полку ополчения, что-то слышал, говорили разное, но конкретики не было, и вот опять этот разговор. Он напрягся, присоединившись к спорящим ополченцам.
— Да, я тебе точно говорю, мне водила автобуса сказал… — и тут ополченец выдал такое, что услышанному Филиппыч не поверил.
— Не может быть?!
Филиппыч приостановился, прислушиваясь к спору ополченцев.
— Да я тебе точно говорю, — доказывал один из них, — наши собираются ночью, на базе казаков, пойдут на Н-ск, а оттуда через границу, водила автобуса сказал.
«Так-так-так, — крутилось в голове Филиппыча, — место сбора — база казаков».
— Ладно, мужики, мне пора, дела.
На выходе Филиппыч развернулся.
— Мужики, не берите дурного в голову, все это чепуха.
Филиппыч направлялся на базу казаков.
Конюшня и стоящий в ней гнедой.
— Атамана нет, — произнес молодой казак на вид лет шестнадцати, — когда будет — не знаю, с казаками в поле на занятиях.
Из одноэтажного строения вышла молодая девушка с ведром в руках, подошла к коню, став поить и чистить животное.
Увлеченные делом, они, казалось, не замечали гостя.
— А старшие еще есть? — не унимался Филиппыч.
Помыв и напоив коня, девушка скрылась в строении, и через минуту оттуда появился немолодой казак с серьгой в ухе.
— Чего тебе? — задал вопрос казак.
Филлипыч неожиданно, буквально в лоб, ошарашил казака.
— Да я хотел записаться в поход.
Удивление, отразившееся на лице казака, недоумение.
«Твою мать, вот так секретность», — пронеслось в голове у казака.
— Заходи.
Разговор был долгий. Постепенно Филиппыч вошел в доверие, и все тайное стало явным. Собрав в единое целое всю недостающую информацию, Филиппыч уходил.
— Да ты подожди, атаман скоро подъедет, только он решит этот вопрос, — казак пытался притормозить так понравившегося ему собеседника.
— Я зайду завтра, времени нет.
Филиппыч спешил.
В голове казака, провожавшего взглядом удаляющегося посетителя, пронеслось: «Хороший мужик, свойский, нам бы в сотню таких побольше».
Украина, Киев, Крещатик, кабинет директора СБУ
В кабинет постучали.
— Войдите.
Дверь открылась, и в кабинет вошел начальник Пятого управления.
— Сообщение от агента «Стас», — произнес он. — По информации агента, вооруженный отряд сопредельного государства численностью до шестидесяти человек, выйдя с полуострова, пересечет границу в точке… для оказания вооруженной помощи «сепаратистам» Юго-Востока.
— Подготовить, не допустить, уничтожить, нам хватит Крыма.
Начальник Пятого управления ушел, а из кабинета долго еще раздавались возмущенные крики директора СБУ.
— 4 —
Группа распадалась. «Анатольич» изрядно нервничал, прохаживаясь по СТО. Гудок сигнала машины, и через минуту на СТО зашел «Лысый».
— Представляешь, «Желудь» ушел, наплел всякой чепухи и вышел из игры, я от него такого не ожидал.
«Лысый» с пониманием смотрел на стоявшего перед ним командира группы.
— Скоро выходить, — продолжал «Анатольич», — а у нас такой косяк…
Размышляя, он нервно прохаживался по СТО, не обращая внимания на стоявшего неподалеку «Лысого».
— У меня на примете есть один подходящий кандидат, — произнес «Лысый», — думаю, он нам подойдет.
— Кто такой?
— Помнишь, у «Пентагона», двадцать седьмого февраля, я подходил к знакомому ополченцу с четвертой роты? Знакомый, вроде бы он из «конторских».
«Анатольич» напрягся, вспоминая тот день. Тогда они с «Лысым» летели в штаб ополчения. Стоящие по периметру «Пентагона» ровные ряды ополченцев. Неожиданно «Лысый» свернул, подойдя к одному из них.
«До боли знакомое лицо», — пронеслось тогда в голове у «Анатольича». Мгновение — и знакомый образ растворился в насущных проблемах, и вот теперь…
— Точно, я знаю этого парня, — произнес радостно «Анатольич», — я пересекался с ним по прошлой службе, неплохой оперативник, кажется, его зовут… — и «Анатольич» произнес имя «Шелеста».
«Лысый» кивнул, подтвердив правильность произнесенного «Анатольичем».
— Давай найди его, переговори, этот нам точно подойдет, только смотри, без расшифровки и деталей операции.
— Понял, — произнес «Лысый», — только у меня нет ни его адреса проживания, ни номера телефона.
«Анатольич», недослушав «Лысого», достав мобилку, стал кому-то звонить.
— Да. Да. Я понял, он в поликлинике МВД, там его найдешь, и зайди в штаб ополчения, возьми у них номер его телефона, я договорился.
Пожав друг другу руки, «Лысый» и «Анатольич» разошлись.
После тех событий у «Пентагона» боль в груди то нарастала, то затихала, но не прекращалась. Быстро развивающиеся события «Русской весны» отвлекали, и вот настал момент: «Мы достигли своей цели, вернувшись на Родину».
«Шелест» выпил обезболивающие, но боль не прекращалась и не затихала.
«Нужно показаться врачу, взять направление, сделать рентген, авось ничего страшного».
— Дышите, вздохните, не дышите, дышите…
Тщательный осмотр терапевта и вердикт: направление на рентген и к хирургу.
— За результатом подойдите через час, — произнесла медработник рентген-кабинета.
«Шелест» оделся, посмотрел на часы и, выйдя из кабинета, направился к беседке в надежде увидеть знакомых, как и он, отставников.
Они столкнулись лицом к лицу у входа в поликлинику. «Лысый» вышел ниоткуда, удивленное лицо и вид человека, случайно встретившего друга.
— Привет, что делаешь?
Вопрос «Лысого» «Шелесту» казался банальным и непонятным, хотя бы потому, что они не были друзьями.
«Неспроста ты, парень, появился, ну да ладно, посмотрим», — пронеслось в голове у «Шелеста».
— Профосмотр плановый прохожу, а что?
«Лысый» замялся.
— Понимаешь, тут такое дело… — «Лысый» пару раз кашлянул, не решаясь произнести то, ради чего он пришел к «Шелесту».
«Шелест», выжидая, не торопил, рассматривая стоявшего перед ним человека.
— В общем, мы тут собираемся в поход, как ты, не хочешь присоединиться?
Слушая невнятную речь «Лысого», «Шелест» понимал, что тот пытается высказать то, что можно, и не более, и что-либо расспрашивать и уточнять не было смысла.
— «Лысый», ты же знаешь, я за любой кипиш, кроме голодовки, — шуточно ответил «Шелест», дав свое согласие.
— Тогда жди звонка.
Пожав друг другу руки, они разошлись. Провожая взглядом «Лысого», «Шелест» и предположить не мог, как скоро судьба изменит его жизнь в цепи исторических событий.
На ИЗДЫХАНИИ. ПРОДОЛЖЕНИЕ.
— 1 —
Республика Крым, 19 марта 2014 г., конспиративная квартира «Меджлиса»*
Неприметное, как и многие другие, строение восемнадцатого века. Стоящая неподалеку мечеть, выделяющаяся среди типичных построек того времени, узкие улочки, голос муллы, раздающийся в определенное время, призывая правоверных к молитве. Неподалеку ханчкала, где важно двигающиеся павлины, распуская хвосты и издавая курлыкающие звуки, созывали людей. Небольшой фонтан по центру, зеленый сад, смех посетителей…
Сегодня все по-другому: в воздухе витает напряженность, безлюдность узких улиц. У ханчкалы две иномарки, пассажиры которых, разойдясь по периметру, зорко наблюдали за подходами к строению, где собрались представители «Меджлиса»* разного уровня, духовенство полуострова, не согласное с итогами «Русской весны».
Досада, злость, бессилие и тишина. Сидящие, молча опустив головы, боялись поднять глаза. Они испытывали стыд за проваленную операцию и не понимали, что дальше.
Спокойный голос муллы: «Все по воле Аллаха» постепенно приводил к реалиям жизни и ответу на вопрос: «Что делать? Борьба? Или…»
В школах восточных государств их готовили к достижению своей цели, но сегодня неожиданно крымско-татарский народ проголосовал за единение полуострова с Россией. Кто-то умело отделил народ от «Меджлиса»*.
Мустафаев, слушая муллу, никак не мог понять, как это могло случиться. Когда? Еще вчера они диктовали условия старой власти, еще немного — и воссоединение с исторической родиной, Османской империей, было неизбежно и вот сегодня, в один миг, все это рухнуло.
— Я не считаю присоединение Крыма к России нашим поражением, — произнес Рефатов, взяв слово после муллы. — Мировое сообщество считает присоединение Крыма к России аннексией, наша борьба только начинается. Сейчас для нас наступили тяжелые времена, однако надежда на поддержку Запада и наших турецких братьев лично меня вдохновляет на дальнейшую борьбу с неверными, даже несмотря на то, что… — Рефатов сделал паузу, посмотрев на представителя духовенства, — нас в критический для крымско-татарского народа момент не поддержало духовенство.
Мустафаев по интонации произнесенного Рефатовым понял, что тот сгладил острые углы противоречий между «Меджлисом»* и главным муллой полуострова, не назвав его действия по отношению к крымско-татарскому народу предательством. Находящиеся в комнате хорошо поняли оратора, но, опустив головы, молчали, слушая своего лидера. Промолчал и представитель духовенства, понимая всю справедливость произнесенных слов лидера «Меджлиса»*.
— Со вчерашнего дня, — продолжал Рефатов, — русскими наша организация признана террористической и вне закона, на наших товарищей началась охота, есть пропавшие, связь с ними утеряна, можно предположить, они арестованы, если не… — Рефатов сделал паузу, давая понять присутствующим, что кроется за «если не», и продолжил: — проведены обыски во всех межрегиональных ячейках нашей организации, центральное здание штаба «Меджлис»* закрыто.
Неожиданно Рефатов обратился к присутствующим.
— Я хочу слышать предложения присутствующих.
В комнате стало оживленно.
— Прошу по очереди.
Выступающие говорили, с гневом осуждая, проклиная неверных, но суть их выступлений сводилась к одному: непримиримая борьба. Подвел итог и представитель духовенства, дав согласие на борьбу с неверными.
— Наша борьба с неверными за воссоединение нашей родины с историческими землями Турции продолжится, — произнес Мустафаев. Его старческий, еле уловимый голос заставил присутствующих умолкнуть, дабы расслышать оратора. — Однако в этот непростой для нас час испытаний кому-то из нас придется перейти на нелегальное положение здесь, на полуострове, а кому-то временно возрождать нашу родину на чужбине, помогая тем, кто останется здесь.
Мустафаев сделал паузу. Присутствующие видели, насколько тяжело ему было говорить, то ли от старости, то ли от волнения.
— В связи со сложившейся ситуацией, — продолжил Мустафаев, — считаю целесообразным штаб организации и его первых лиц перевести в соседнюю область, там же готовить отряды добровольцев для дальнейшей борьбы, эта акция должна пройти незаметно, а для мировой общественности наши украинские братья готовы принять и расселить определенное количество беженцев крымско-татарского народа.
Отойдя от первых неудач и шока «Русской весны», они, уверенные в завтрашнем дне, готовились к борьбе.
Прямо поставленный вопрос требовал от «Леонида» не менее прямого ответа.
— Оружие и точка перехода границы на ту сторону, — произнес «Леонид».
— Первый вопрос на тебе, — произнес представитель спецслужбы, обратившись к офицеру ГРУ. — Второй вопрос, считай, решен, сообщишь мне конкретную дату и время выхода отряда.
******************************************************************
Поднимаясь по ковровой дорожке министерства, «Леонид» направлялся к «Фениксу». Он был готов к выполнению непростой миссии. Люди собраны, с оружием решил, переход ….
Вчера накоротке он встретился с тем представителем спецслужб и получил точку перехода границы, теперь вопрос с транспортом.
— У главы совещание, — произнесла секретарь.
«Леонид» улыбнулся и, открыв дверь, прошел в кабинет.
— Товарищи, совещание окончено, — произнес «Феникс» увидев вошедшего в кабинет «Леонида», — задачи всем ясны, выполняем.
Присутствующие на совещании встали, с шумом задвигались стулья. За уходящими закрылась дверь, собеседники остались одни.
— Как проходит первый этап? — задал вопрос «Феникс».
— Люди готовы приступить к выполнению следующего этапа, с мелочевкой я разобрался, — произнес «Леонид», — для выхода отряда нам нужен транспорт.
— Обеспечим, когда планируешь выход?
До позднего вечера они обсуждали нюансы выхода, понимая, насколько секретно и опасно проведение этого мероприятия. Возможно, это выход в один конец, но… иного решения они не видели. Игра началась, и назад пути не было.
— Общий сбор групп, — произнес «Леонид», — база «Терца», выход назначаю на …, маршрут отряда пройдет по трассе Симферополь — Керчь до переправы, с выходом к контрольной точке перехода границы сопредельных государств.
«Леонид» и «Феникс» в кабинете просидели допоздна, обсуждая нюансы операции. Светало.
******************************************************************
Телефонный звонок внутренней связи отвлек.
— Что там еще? — помощник президента по республике поднял телефон.
— Сергей Иванович, к вам начальник ФСБ по региону, срочное.
— Пригласите.
В дверь тут же постучали, и в кабинет вошел высокий мужчина средних лет, элегантно одетый, с папкой в руках.
— Добрый день, — произнес помощник президента, вставая из-за стола и направляясь к нежданному гостю.
Улыбки на лицах. Пожали друг другу руки.
Помощником пригласил:
— Присаживайтесь. Я вас слушаю.
— По нашим каналам, — начал начальник регионального ФСБ, — эта информация уже ушла наверх в наше ведомство, но я считаю своим долгом уведомить вас по сложившейся ситуации.
С этими словами начальник ФСБ открыл папку, протянул несколько листов формата А4 и продолжил.
— Здесь изложена информация, представляющая интерес для президента.
Обменявшись несколькими фразами ни о чем, начальник ФСБ ушел, оставив помощника президента за изучением документа, и чем больше он вникал в суть написанного, тем больше вопросов возникало у помощника.
— М-да, вот так дела, — произнес помощник, перечитав в очередной раз лежащий у него на столе документ, и, подняв телефон прямой связи, набрал номер. Телефон поднял секретарь.
— Президент занят, у него совещание с… — произнесла секретарь.
— Соедините меня с ….
— Минуточку.
Звонок переключили на…, и затем раздался грубый голос:
— Слушаю.
— «Дирижер» начал движение, — произнес помощник президента.
— Наблюдайте.
Ответив, абонент положил трубку телефона, оставив помощника президента в недоумении с вопросом: «А что теперь?».
******************************************************************************************************
Подготовка, секретность проведения операции. Постепенно круг участников мероприятия расширялся. Слухи, домыслы, предположения.
— Ты знаешь, наши скоро нациков пойдут бить.
— Да ладно врать, откуда информация?
К разговору двух ополченцев подключился только что зашедший в штаб ополчения участник «Русской весны», занимавший не последнее место в ополчении Крыма.
— Филиппыч, подтверди.
Филиппыч, как и все в полку ополчения, что-то слышал, говорили разное, но конкретики не было, и вот опять этот разговор. Он напрягся, присоединившись к спорящим ополченцам.
— Да, я тебе точно говорю, мне водила автобуса сказал… — и тут ополченец выдал такое, что услышанному Филиппыч не поверил.
— Не может быть?!
Филиппыч приостановился, прислушиваясь к спору ополченцев.
— Да я тебе точно говорю, — доказывал один из них, — наши собираются ночью, на базе казаков, пойдут на Н-ск, а оттуда через границу, водила автобуса сказал.
«Так-так-так, — крутилось в голове Филиппыча, — место сбора — база казаков».
— Ладно, мужики, мне пора, дела.
На выходе Филиппыч развернулся.
— Мужики, не берите дурного в голову, все это чепуха.
Филиппыч направлялся на базу казаков.
******************************************************************
Конюшня и стоящий в ней гнедой.
— Атамана нет, — произнес молодой казак на вид лет шестнадцати, — когда будет — не знаю, с казаками в поле на занятиях.
Из одноэтажного строения вышла молодая девушка с ведром в руках, подошла к коню, став поить и чистить животное.
Увлеченные делом, они, казалось, не замечали гостя.
— А старшие еще есть? — не унимался Филиппыч.
Помыв и напоив коня, девушка скрылась в строении, и через минуту оттуда появился немолодой казак с серьгой в ухе.
— Чего тебе? — задал вопрос казак.
Филлипыч неожиданно, буквально в лоб, ошарашил казака.
— Да я хотел записаться в поход.
Удивление, отразившееся на лице казака, недоумение.
«Твою мать, вот так секретность», — пронеслось в голове у казака.
— Заходи.
Разговор был долгий. Постепенно Филиппыч вошел в доверие, и все тайное стало явным. Собрав в единое целое всю недостающую информацию, Филиппыч уходил.
— Да ты подожди, атаман скоро подъедет, только он решит этот вопрос, — казак пытался притормозить так понравившегося ему собеседника.
— Я зайду завтра, времени нет.
Филиппыч спешил.
В голове казака, провожавшего взглядом удаляющегося посетителя, пронеслось: «Хороший мужик, свойский, нам бы в сотню таких побольше».
*****************************************************************************************************
Украина, Киев, Крещатик, кабинет директора СБУ
В кабинет постучали.
— Войдите.
Дверь открылась, и в кабинет вошел начальник Пятого управления.
— Сообщение от агента «Стас», — произнес он. — По информации агента, вооруженный отряд сопредельного государства численностью до шестидесяти человек, выйдя с полуострова, пересечет границу в точке… для оказания вооруженной помощи «сепаратистам» Юго-Востока.
— Подготовить, не допустить, уничтожить, нам хватит Крыма.
Начальник Пятого управления ушел, а из кабинета долго еще раздавались возмущенные крики директора СБУ.
— 4 —
Группа распадалась. «Анатольич» изрядно нервничал, прохаживаясь по СТО. Гудок сигнала машины, и через минуту на СТО зашел «Лысый».
— Представляешь, «Желудь» ушел, наплел всякой чепухи и вышел из игры, я от него такого не ожидал.
«Лысый» с пониманием смотрел на стоявшего перед ним командира группы.
— Скоро выходить, — продолжал «Анатольич», — а у нас такой косяк…
Размышляя, он нервно прохаживался по СТО, не обращая внимания на стоявшего неподалеку «Лысого».
— У меня на примете есть один подходящий кандидат, — произнес «Лысый», — думаю, он нам подойдет.
— Кто такой?
— Помнишь, у «Пентагона», двадцать седьмого февраля, я подходил к знакомому ополченцу с четвертой роты? Знакомый, вроде бы он из «конторских».
«Анатольич» напрягся, вспоминая тот день. Тогда они с «Лысым» летели в штаб ополчения. Стоящие по периметру «Пентагона» ровные ряды ополченцев. Неожиданно «Лысый» свернул, подойдя к одному из них.
«До боли знакомое лицо», — пронеслось тогда в голове у «Анатольича». Мгновение — и знакомый образ растворился в насущных проблемах, и вот теперь…
— Точно, я знаю этого парня, — произнес радостно «Анатольич», — я пересекался с ним по прошлой службе, неплохой оперативник, кажется, его зовут… — и «Анатольич» произнес имя «Шелеста».
«Лысый» кивнул, подтвердив правильность произнесенного «Анатольичем».
— Давай найди его, переговори, этот нам точно подойдет, только смотри, без расшифровки и деталей операции.
— Понял, — произнес «Лысый», — только у меня нет ни его адреса проживания, ни номера телефона.
«Анатольич», недослушав «Лысого», достав мобилку, стал кому-то звонить.
— Да. Да. Я понял, он в поликлинике МВД, там его найдешь, и зайди в штаб ополчения, возьми у них номер его телефона, я договорился.
Пожав друг другу руки, «Лысый» и «Анатольич» разошлись.
******************************************************************
После тех событий у «Пентагона» боль в груди то нарастала, то затихала, но не прекращалась. Быстро развивающиеся события «Русской весны» отвлекали, и вот настал момент: «Мы достигли своей цели, вернувшись на Родину».
«Шелест» выпил обезболивающие, но боль не прекращалась и не затихала.
«Нужно показаться врачу, взять направление, сделать рентген, авось ничего страшного».
— Дышите, вздохните, не дышите, дышите…
Тщательный осмотр терапевта и вердикт: направление на рентген и к хирургу.
— За результатом подойдите через час, — произнесла медработник рентген-кабинета.
«Шелест» оделся, посмотрел на часы и, выйдя из кабинета, направился к беседке в надежде увидеть знакомых, как и он, отставников.
******************************************************************
Они столкнулись лицом к лицу у входа в поликлинику. «Лысый» вышел ниоткуда, удивленное лицо и вид человека, случайно встретившего друга.
— Привет, что делаешь?
Вопрос «Лысого» «Шелесту» казался банальным и непонятным, хотя бы потому, что они не были друзьями.
«Неспроста ты, парень, появился, ну да ладно, посмотрим», — пронеслось в голове у «Шелеста».
— Профосмотр плановый прохожу, а что?
«Лысый» замялся.
— Понимаешь, тут такое дело… — «Лысый» пару раз кашлянул, не решаясь произнести то, ради чего он пришел к «Шелесту».
«Шелест», выжидая, не торопил, рассматривая стоявшего перед ним человека.
— В общем, мы тут собираемся в поход, как ты, не хочешь присоединиться?
Слушая невнятную речь «Лысого», «Шелест» понимал, что тот пытается высказать то, что можно, и не более, и что-либо расспрашивать и уточнять не было смысла.
— «Лысый», ты же знаешь, я за любой кипиш, кроме голодовки, — шуточно ответил «Шелест», дав свое согласие.
— Тогда жди звонка.
Пожав друг другу руки, они разошлись. Провожая взглядом «Лысого», «Шелест» и предположить не мог, как скоро судьба изменит его жизнь в цепи исторических событий.
ГЛАВА 14
На ИЗДЫХАНИИ. ПРОДОЛЖЕНИЕ.
— 1 —
Республика Крым, 19 марта 2014 г., конспиративная квартира «Меджлиса»*
Неприметное, как и многие другие, строение восемнадцатого века. Стоящая неподалеку мечеть, выделяющаяся среди типичных построек того времени, узкие улочки, голос муллы, раздающийся в определенное время, призывая правоверных к молитве. Неподалеку ханчкала, где важно двигающиеся павлины, распуская хвосты и издавая курлыкающие звуки, созывали людей. Небольшой фонтан по центру, зеленый сад, смех посетителей…
Сегодня все по-другому: в воздухе витает напряженность, безлюдность узких улиц. У ханчкалы две иномарки, пассажиры которых, разойдясь по периметру, зорко наблюдали за подходами к строению, где собрались представители «Меджлиса»* разного уровня, духовенство полуострова, не согласное с итогами «Русской весны».
Досада, злость, бессилие и тишина. Сидящие, молча опустив головы, боялись поднять глаза. Они испытывали стыд за проваленную операцию и не понимали, что дальше.
Спокойный голос муллы: «Все по воле Аллаха» постепенно приводил к реалиям жизни и ответу на вопрос: «Что делать? Борьба? Или…»
В школах восточных государств их готовили к достижению своей цели, но сегодня неожиданно крымско-татарский народ проголосовал за единение полуострова с Россией. Кто-то умело отделил народ от «Меджлиса»*.
Мустафаев, слушая муллу, никак не мог понять, как это могло случиться. Когда? Еще вчера они диктовали условия старой власти, еще немного — и воссоединение с исторической родиной, Османской империей, было неизбежно и вот сегодня, в один миг, все это рухнуло.
— Я не считаю присоединение Крыма к России нашим поражением, — произнес Рефатов, взяв слово после муллы. — Мировое сообщество считает присоединение Крыма к России аннексией, наша борьба только начинается. Сейчас для нас наступили тяжелые времена, однако надежда на поддержку Запада и наших турецких братьев лично меня вдохновляет на дальнейшую борьбу с неверными, даже несмотря на то, что… — Рефатов сделал паузу, посмотрев на представителя духовенства, — нас в критический для крымско-татарского народа момент не поддержало духовенство.
Мустафаев по интонации произнесенного Рефатовым понял, что тот сгладил острые углы противоречий между «Меджлисом»* и главным муллой полуострова, не назвав его действия по отношению к крымско-татарскому народу предательством. Находящиеся в комнате хорошо поняли оратора, но, опустив головы, молчали, слушая своего лидера. Промолчал и представитель духовенства, понимая всю справедливость произнесенных слов лидера «Меджлиса»*.
— Со вчерашнего дня, — продолжал Рефатов, — русскими наша организация признана террористической и вне закона, на наших товарищей началась охота, есть пропавшие, связь с ними утеряна, можно предположить, они арестованы, если не… — Рефатов сделал паузу, давая понять присутствующим, что кроется за «если не», и продолжил: — проведены обыски во всех межрегиональных ячейках нашей организации, центральное здание штаба «Меджлис»* закрыто.
Неожиданно Рефатов обратился к присутствующим.
— Я хочу слышать предложения присутствующих.
В комнате стало оживленно.
— Прошу по очереди.
Выступающие говорили, с гневом осуждая, проклиная неверных, но суть их выступлений сводилась к одному: непримиримая борьба. Подвел итог и представитель духовенства, дав согласие на борьбу с неверными.
— Наша борьба с неверными за воссоединение нашей родины с историческими землями Турции продолжится, — произнес Мустафаев. Его старческий, еле уловимый голос заставил присутствующих умолкнуть, дабы расслышать оратора. — Однако в этот непростой для нас час испытаний кому-то из нас придется перейти на нелегальное положение здесь, на полуострове, а кому-то временно возрождать нашу родину на чужбине, помогая тем, кто останется здесь.
Мустафаев сделал паузу. Присутствующие видели, насколько тяжело ему было говорить, то ли от старости, то ли от волнения.
— В связи со сложившейся ситуацией, — продолжил Мустафаев, — считаю целесообразным штаб организации и его первых лиц перевести в соседнюю область, там же готовить отряды добровольцев для дальнейшей борьбы, эта акция должна пройти незаметно, а для мировой общественности наши украинские братья готовы принять и расселить определенное количество беженцев крымско-татарского народа.
Отойдя от первых неудач и шока «Русской весны», они, уверенные в завтрашнем дне, готовились к борьбе.
