Однако оказалось, что найти книги было самой простой задачей. Помимо этого, в них самих тоже нужно было искать места, в которых упоминались кентавры. К большому огорчению Эрленда, в этом фолианте полукони были лишь мельком упомянуты где-то в середине. Какой-то король (Эрленд забыл его имя уже к концу прочтения) просил у кентавров помощи в гражданской войне с севером, которая была ещё в годы Старого Летоисчисления. Полукони отказали ему, сказав при этом, что в людские войны они ввязываться не собираются. Пусть победа всё равно досталась королю, с помощью кентавров её можно было бы добиться с гораздо меньшими потерями. Эрленд знал, что кентавры являются хорошими лучниками, ввиду того, что каждый из них обязан уметь охотиться. Имея хотя бы один отряд полуконей-лучников, тогдашнему королю было бы легче сдерживать натиск северян.
– Ты что, уже закончил? – удивлённо произнесла Аннетия, заметив, что целитель откладывает книгу в сторону.
– С этим – да, – кивнул Эрленд, пододвигая следующий фолиант. – Ничего полезного там не было, я решил даже не дочитывать.
– А вдруг там ещё что-то написано ближе к концу, – укоризненно сказала девушка, полностью оставив свою книгу без внимания. Видимо, она была только рада отвлечься от неё.
– Нет, не думаю, – покачал головой Эрленд. – Это исторические заметки, причём не слишком подробные. Уверен, что дальше не будет ни единого упоминания о кентаврах. А у тебя есть что-нибудь?
– Ага, – кивнула Аннетия. – Тут сплошная биология. Я даже удивилась, что кентаврам тут целый раздел посвятили.
– Надеюсь, ты не всё подряд читаешь, – усмехнулся алхимик.
– Нет, конечно, – фыркнула помощница. – Тут с ума сойдёшь, если всё подряд прочитаешь. Но вообще, тут не слишком много интересных записей. Автор утверждает, что у людей и кентавров гораздо больше общего, чем кажется. Тут даже говорится, что они испытывают те же эмоции, что и мы, вроде радости, злости, печали, ярости, любви…
– Любви? Серьёзно? – скептически спросил целитель.
В это верилось с большим трудом. Эрленд полагал, что у кентавров подобные процессы скорее происходят на уровне инстинкта сохранения вида, нежели на реальном чувстве. Со словами о злобе и ярости алхимик был полностью согласен. Перед глазами вновь промелькнули недавние воспоминания о полуконях, заставившие Эрленда вздрогнуть. Те кентавры, казалось, получают удовольствие от того, что издеваются над людьми. С другой стороны, целитель тут же подумал о том, что люди тоже способны на подобные проявления жестокости – вспомнить хотя бы Арену в Стедмаре, о которой иногда рассказывают путешественники.
Все свои мысли Эрленд изложил своей помощнице. Та слегка нахмурилась, явно расстроенная тем, что вообще никак не помогла.
– Ну, знаешь ли, – буркнула она. – Ты уже не узнаешь, почему кентавры убили тех охотников, а причина ведь может быть очень даже весомой. Вдруг эти люди убили их родных?
– Нетти, ты слишком наивна, – проговорил Эрленд, открывая вторую книгу. – Кентавры – дикие создания. Отрывать своей жертве руки и смеяться… Сильно сомневаюсь, что так выглядят те, кто хотят отомстить.
– Да ведь люди тоже на такое способны, – возразила девушка, не желая сдаваться. – Я пытаюсь тебе сказать, что правота автора этой книги вполне имеет место быть. Нам будет легче понять, чего ожидать от полуконей, если представим, как поступил бы на их месте человек.
– Ну, опровергнуть твои слова я всё равно не смогу, – пожал плечами Эрленд, – поэтому пока соглашусь с тобой. Но имей в виду, мало кто из людей способен на такие зверские издевательства. А кентаврам к подобной жестокости не привыкать.
Аннетия не нашлась, что ответить, поэтому решила продолжить чтение. Алхимик тоже вернулся к своей книге, но, едва он коснулся первой страницы, то почувствовал нечто странное. Пергамент был неестественно гладким, а кончики пальцев окатила слабая прохлада. Сам фолиант на вид был очень старым, что ещё больше подогрело интерес целителя. Решив расспросить об этой книге у смотрителя библиотеки, Эрленд оставил свою помощницу наедине с биологическим справочником и подошёл к центру первого яруса.
– Арден, а ты читал эту книгу? – спросил алхимик, поравнявшись со стариком.
– Хм, дай-ка взглянуть, – Арден взял в руки фолиант и рассмотрел его внимательнее. – Да, было дело, но очень давно. Это было так много лет назад, что я с трудом помню её содержание. А что, что-то не так?
– Она какая-то странная, – пояснил Эрленд. – На вид, вроде бы старая, но страницы очень уж гладкие, будто на них писали только вчера.
– Это ты верно подметил – она очень старая, – кивнул смотритель. – Если память мне не изменяет, этот фолиант был написан ещё в начале Старого Летоисчисления.
– Ого, – выпучил глаза целитель.
Во всём Лоринаре было признано два летоисчисления: старое и новое. Существовало ещё одно – Ноданротское, однако о нём почти не сохранилось никаких сведений. Все заметки о тех временах хранились на территории полукровок, в Латории, потому что его создатель, Ноданрот, являлся лорланом, захватившим весь Лоринар ещё до прихода людей. Старое Летоисчисление начиналось с объединения всего континента под властью королевства Кемендум, а Новое берёт своё начало с его распада. Объединённое королевство просуществовало чуть больше тысячи лет. Сейчас шёл 980 год, а это означало, что фолианту, лежащему перед Эрлендом, было около двух тысяч лет. Ни одна книга не была в состоянии протянуть настолько огромный срок, именно поэтому их приходилось переписывать.
– А как этот фолиант ещё не рассыпался? – вновь спросил алхимик.
– Он является магическим артефактом, – ответил Арден.
– Правда? – новая порция удивления не замедлила отобразиться на лице целителя.
– Да, – кивнул старик. – Вообще-то, мы не даём эту книгу посетителям без веской причины, но раз уж ты явился по приказу Его Величества, то я решил предоставить её тебе. Насколько я помню, там есть интересный момент, связанный с полуконями. Надеюсь, я не ошибаюсь.
В очередной раз поблагодарив старика-смотрителя, Эрленд вернулся к Аннетии.
– Кажется, я нашла кое-что интересное, – произнесла девушка, едва алхимик присел за стол. – Тут говорится о некоторых встречах кентавров с людьми. Никаких подробностей, к сожалению, нет, но, как я поняла, наши народы никогда не воевали. Несколько королей попытались уговорить кентавров сражаться на своей стороне, но они всегда отказывали.
– Мне больше интересно, как кентавры разговаривали с людьми, – задумчиво сказал в ответ Эрленд. – У нас ведь разные языки.
– Так же, как и сейчас, полагаю, – пожала плечами Аннетия. – У них есть особи, которые понимают нашу речь. По крайней мере, кемендумский язык, который превратился в общепринятый. Кроме того, Рессулия, вроде, до сих пор имеет связи с кентаврами.
– В Рессулии, значит, тоже есть кентавры.
– Не только в Рессулии. Ещё в Стедмаре, Латории и, скорее всего, в Арлде. Самая большая популяция в Стедмаре. Ну, вернее, тут упоминается Крартел, но сейчас это территория Стедмара.
После этих слов Аннетия отложила книгу в сторону, глубоко вздохнув. Видимо, этот справочник дался ей очень нелегко, и она с удовольствием занялась бы чем-нибудь другим. Однако девушка отдыхала всего полминуты, после чего придвинула к себе другую книгу.
– Что, кстати, Арден сказал? – поинтересовалась Аннетия, всё же не желая так скоро приступать к чтению.
– Что эта книга – магический артефакт, – ответил целитель.
– Ух ты, – восхищённо проговорила девушка, а её разноцветные глаза, казалось, начали светиться от любопытства – особенно тот, что был белого цвета. – Никогда не видела ничего подобного. Я всегда думала, что они немного… полезнее, что ли.
Видя, что его помощница очень мало смыслит в волшебных предметах, Эрленд решил рассказать ей немного о них. Заодно, Аннетия немного отдохнёт. Алхимик любил что-нибудь рассказывать, вот только слушателей всегда не хватало. В сердце снова больно кольнуло из-за возникшего в голове образа его возлюбленной – Лилли. Но Эрленда быстро оставили эти мысли, потому что перед ним сидела девушка, готовая внимательно его слушать, поэтому он начал свой рассказ.
В своё время Эрленд интересовался природой магии, потому что он знал, что людям она неподвластна, а неизведанное всегда сильно манило. Ему приходилось даже брать книги, которые были написаны на другом языке, и часами сидеть со словарём, чтобы хоть что-то понять. Однако люди были не единственным народом, который не владел магией – полукровки, например, тоже имели к колдовству весьма посредственное отношение, пусть лорланы и передали им предрасположенность к этой области. Другие же народы в той или иной степени могли управляться с этой силой. Самыми одарёнными, пожалуй, были лорланы и варау. Магия орочьих шаманов всецело зависела от источника – то есть они не могли колдовать на пустом месте. Самый простой пример, который пришёл в голову Эрленду: чтобы разжечь костёр с помощью магии, шаману требовался хотя бы тлеющий уголёк. Без источника огня, костёр орки разжечь не смогут. Про магию лорланов Эрленд знал очень мало, потому что её природу знали только сами лорланы. Можно было смело сказать лишь то, что она являлась очень могущественной, ведь эта сила смогла подавить магию целого народа людей-ящеров.
Варау были наиболее интересными представителями. Долгое время считалось, что ящеры владеют только магией воды в любом состоянии. Это не было удивительным – они очень долго жили в воде, и она являлась их самой главной святыней. Возможно, «святыня» не совсем подходящее слово, потому что у ящеров было совсем другое отношение к вере, однако если они видели, что кто-то оскверняет воду, тем или иным способом, они запросто могли напасть на него и предать каре.
Аннетия осадила Эрленда, заметив, что его уносит куда-то не туда. Алхимик знал за собой такую особенность, поэтому извинился и продолжил. Возвращаясь к магии, целитель вспомнил, что во время Удара один из магов варау одним движением смог поджечь немалый участок леса. Выходило, что и огонь может быть им подвластен. Трудно было представить, с каким сильным врагом сражались далёкие-далёкие предки тех, кто сейчас ходил по земле Кемендума. Более того, враг был настолько силён, что заставил объединиться людей, орков и лорланов. Это говорило о том, насколько же страшна магия в руках таких умных существ, как варау. Именно поэтому единственным выходом после Удара было наложить на род ящеров проклятье. Насколько Эрленд знал, оно очень сильно сокращало численность варау: из двадцати отложенных яиц на свет вылупляется только четверо-пятеро детёнышей. Кроме того, если в процессе взросления у варау проявляются магические способности, которые не смогло подавить проклятье, он всё равно умирает, не доживая даже до десяти лет, что, по меркам варау, является ещё младенческим возрастом.
Возможно, это было слишком жестоко, но, с другой стороны, ни у кого не было уверенности, что ящеры не попытаются вновь подчинить себе другие народы. Никто не хотел вновь пережить ужасы той страшной войны. Неудивительно, что варау стараются жить отрешённо от других рас.
Однако напоминания о магии варау и лорланов живут до сих пор в виде немалого количества артефактов. Все магические предметы делились на два вида: оружия или предметы, которые принадлежали богам, и вещи, которые были, так или иначе, затронуты магией. Сила второго вида артефактов была заметно слабее, однако их было гораздо больше. Эрленд никогда в жизни не встречался с артефактами и считал, что сейчас ему повезло. Очевидно, что книга, лежащая перед ним и Аннетией была зачарована каким-нибудь магом, потому что, если бы она принадлежала одному из богов, время не смогло бы оставить на ней ни единого следа. Здесь же было видно, что книга вряд ли пролежит хотя бы сотню лет. Эрленд решил посоветовать Ардену поскорее сделать копию этого фолианта, потому что знания, содержащиеся в ней, были поистине бесценны. Фолиант являлся одной из самых древних книг, которые когда-либо существовали, если не вообще самой древней книгой, которая сохранилась до сегодняшнего момента.
Закончив своё повествование, алхимик перевернул первую страницу и едва слышно выругался.
– Ты чего там бурчишь? – спросила Аннетия, нехотя открывая свою книгу.
– Этот фолиант написан на старо-кемендумском, – поджав губы, ответил Эрленд. – Вот же зараза, а. Мне что, всю книгу переводить?
– А ты знаешь этот язык? – удивлённо вскинула брови девушка.
– Да, мне в молодости приходилось иметь дело с этим языком, поэтому я переводил с него довольно сносно. Да и потом, что его знать-то, – хмыкнул целитель. – Больше половины слов сейчас имеют то же самое значение. Правда, некоторые буквы по-другому писались, а некоторых вообще не было. Эх, ладно, разберёмся сейчас.
Некоторые слова уже на первых строках вызывали у Эрленда затруднения. Благо, общий смысл предложений до него доходил. Осознав, что впереди ждёт кропотливая работа, Эрленд хрустнул шеей и вновь окунулся в язык, на котором говорило всё население Лоринара две тысячи лет назад.
Первый десяток страниц Эрленд прочитал от и до, заставив себя вспомнить всё, что он знает о старо-кемендумском. На протяжении всего чтения встречались предложения, смысл которых он даже в общих чертах понять не смог. Насколько Эрленд мог судить из прочитанного первого раздела, эта книга посвящалась объединению всех стран под общим заголовком «Объединённое Королевство Кемендум». Кроме того, по словам Ардена, который принёс им пару свечей, львиную долю фолианта занимала биография самого первого короля Кемендума, который впоследствии стал первым Обожествлённым Героем. Эрленд пока не мог понять, каким образом тут будут упоминаться кентавры, однако ему стало очень интересно содержание книги.
За окном уже смеркалось, поэтому принесённые смотрителем свечи были очень кстати. Эрленд и без того уже чувствовал, что его зрение ухудшается, а чтение в потёмках лишь усугубит этот недуг. Пожалуй, на сегодня это будет последняя книга, которую алхимик просмотрит. Его голова уже чуть-чуть потяжелела от непрерывной работы, и он был уверен, что после книги-артефакта, которая плюс ко всему ещё и написана на старом языке, у него просто не останется сил на что-то ещё. Голова начинала закипать уже на первом разделе, однако вместе с этим у Эрленда проснулась жажда знаний. Никогда прежде ему не доводилось иметь дело с такой старой книгой, в которой к тому же описан один из самых интересных периодов истории. Он много раз думал, какой же властью должен обладать человек, чтобы удерживать настолько разные народы, как люди, лорланы, орки, а позже ещё и варау. Насколько он знал, первый король Кемендума был самым настоящим деспотом. И вот сейчас алхимику представился шанс больше узнать о любимом периоде истории.
Первый раздел был чем-то вроде вступления. После этого следовал список стран, которые существовали на тот момент, и все народы, жившие в тех странах. Об этом Эрленд помнил и без напоминания, поэтому лишь мельком просмотрел список. Кемендум в те времена был несколько больше: помимо территории, на которой он располагался сейчас, к нему присоединялись некоторые территории севера и пара небольших районов, которые сейчас преобразовались в самостоятельные государства на границах между Кемендумом, Рессулией и Крартелом.
– Ты что, уже закончил? – удивлённо произнесла Аннетия, заметив, что целитель откладывает книгу в сторону.
– С этим – да, – кивнул Эрленд, пододвигая следующий фолиант. – Ничего полезного там не было, я решил даже не дочитывать.
– А вдруг там ещё что-то написано ближе к концу, – укоризненно сказала девушка, полностью оставив свою книгу без внимания. Видимо, она была только рада отвлечься от неё.
– Нет, не думаю, – покачал головой Эрленд. – Это исторические заметки, причём не слишком подробные. Уверен, что дальше не будет ни единого упоминания о кентаврах. А у тебя есть что-нибудь?
– Ага, – кивнула Аннетия. – Тут сплошная биология. Я даже удивилась, что кентаврам тут целый раздел посвятили.
– Надеюсь, ты не всё подряд читаешь, – усмехнулся алхимик.
– Нет, конечно, – фыркнула помощница. – Тут с ума сойдёшь, если всё подряд прочитаешь. Но вообще, тут не слишком много интересных записей. Автор утверждает, что у людей и кентавров гораздо больше общего, чем кажется. Тут даже говорится, что они испытывают те же эмоции, что и мы, вроде радости, злости, печали, ярости, любви…
– Любви? Серьёзно? – скептически спросил целитель.
В это верилось с большим трудом. Эрленд полагал, что у кентавров подобные процессы скорее происходят на уровне инстинкта сохранения вида, нежели на реальном чувстве. Со словами о злобе и ярости алхимик был полностью согласен. Перед глазами вновь промелькнули недавние воспоминания о полуконях, заставившие Эрленда вздрогнуть. Те кентавры, казалось, получают удовольствие от того, что издеваются над людьми. С другой стороны, целитель тут же подумал о том, что люди тоже способны на подобные проявления жестокости – вспомнить хотя бы Арену в Стедмаре, о которой иногда рассказывают путешественники.
Все свои мысли Эрленд изложил своей помощнице. Та слегка нахмурилась, явно расстроенная тем, что вообще никак не помогла.
– Ну, знаешь ли, – буркнула она. – Ты уже не узнаешь, почему кентавры убили тех охотников, а причина ведь может быть очень даже весомой. Вдруг эти люди убили их родных?
– Нетти, ты слишком наивна, – проговорил Эрленд, открывая вторую книгу. – Кентавры – дикие создания. Отрывать своей жертве руки и смеяться… Сильно сомневаюсь, что так выглядят те, кто хотят отомстить.
– Да ведь люди тоже на такое способны, – возразила девушка, не желая сдаваться. – Я пытаюсь тебе сказать, что правота автора этой книги вполне имеет место быть. Нам будет легче понять, чего ожидать от полуконей, если представим, как поступил бы на их месте человек.
– Ну, опровергнуть твои слова я всё равно не смогу, – пожал плечами Эрленд, – поэтому пока соглашусь с тобой. Но имей в виду, мало кто из людей способен на такие зверские издевательства. А кентаврам к подобной жестокости не привыкать.
Аннетия не нашлась, что ответить, поэтому решила продолжить чтение. Алхимик тоже вернулся к своей книге, но, едва он коснулся первой страницы, то почувствовал нечто странное. Пергамент был неестественно гладким, а кончики пальцев окатила слабая прохлада. Сам фолиант на вид был очень старым, что ещё больше подогрело интерес целителя. Решив расспросить об этой книге у смотрителя библиотеки, Эрленд оставил свою помощницу наедине с биологическим справочником и подошёл к центру первого яруса.
– Арден, а ты читал эту книгу? – спросил алхимик, поравнявшись со стариком.
– Хм, дай-ка взглянуть, – Арден взял в руки фолиант и рассмотрел его внимательнее. – Да, было дело, но очень давно. Это было так много лет назад, что я с трудом помню её содержание. А что, что-то не так?
– Она какая-то странная, – пояснил Эрленд. – На вид, вроде бы старая, но страницы очень уж гладкие, будто на них писали только вчера.
– Это ты верно подметил – она очень старая, – кивнул смотритель. – Если память мне не изменяет, этот фолиант был написан ещё в начале Старого Летоисчисления.
– Ого, – выпучил глаза целитель.
Во всём Лоринаре было признано два летоисчисления: старое и новое. Существовало ещё одно – Ноданротское, однако о нём почти не сохранилось никаких сведений. Все заметки о тех временах хранились на территории полукровок, в Латории, потому что его создатель, Ноданрот, являлся лорланом, захватившим весь Лоринар ещё до прихода людей. Старое Летоисчисление начиналось с объединения всего континента под властью королевства Кемендум, а Новое берёт своё начало с его распада. Объединённое королевство просуществовало чуть больше тысячи лет. Сейчас шёл 980 год, а это означало, что фолианту, лежащему перед Эрлендом, было около двух тысяч лет. Ни одна книга не была в состоянии протянуть настолько огромный срок, именно поэтому их приходилось переписывать.
– А как этот фолиант ещё не рассыпался? – вновь спросил алхимик.
– Он является магическим артефактом, – ответил Арден.
– Правда? – новая порция удивления не замедлила отобразиться на лице целителя.
– Да, – кивнул старик. – Вообще-то, мы не даём эту книгу посетителям без веской причины, но раз уж ты явился по приказу Его Величества, то я решил предоставить её тебе. Насколько я помню, там есть интересный момент, связанный с полуконями. Надеюсь, я не ошибаюсь.
В очередной раз поблагодарив старика-смотрителя, Эрленд вернулся к Аннетии.
– Кажется, я нашла кое-что интересное, – произнесла девушка, едва алхимик присел за стол. – Тут говорится о некоторых встречах кентавров с людьми. Никаких подробностей, к сожалению, нет, но, как я поняла, наши народы никогда не воевали. Несколько королей попытались уговорить кентавров сражаться на своей стороне, но они всегда отказывали.
– Мне больше интересно, как кентавры разговаривали с людьми, – задумчиво сказал в ответ Эрленд. – У нас ведь разные языки.
– Так же, как и сейчас, полагаю, – пожала плечами Аннетия. – У них есть особи, которые понимают нашу речь. По крайней мере, кемендумский язык, который превратился в общепринятый. Кроме того, Рессулия, вроде, до сих пор имеет связи с кентаврами.
– В Рессулии, значит, тоже есть кентавры.
– Не только в Рессулии. Ещё в Стедмаре, Латории и, скорее всего, в Арлде. Самая большая популяция в Стедмаре. Ну, вернее, тут упоминается Крартел, но сейчас это территория Стедмара.
После этих слов Аннетия отложила книгу в сторону, глубоко вздохнув. Видимо, этот справочник дался ей очень нелегко, и она с удовольствием занялась бы чем-нибудь другим. Однако девушка отдыхала всего полминуты, после чего придвинула к себе другую книгу.
– Что, кстати, Арден сказал? – поинтересовалась Аннетия, всё же не желая так скоро приступать к чтению.
– Что эта книга – магический артефакт, – ответил целитель.
– Ух ты, – восхищённо проговорила девушка, а её разноцветные глаза, казалось, начали светиться от любопытства – особенно тот, что был белого цвета. – Никогда не видела ничего подобного. Я всегда думала, что они немного… полезнее, что ли.
Видя, что его помощница очень мало смыслит в волшебных предметах, Эрленд решил рассказать ей немного о них. Заодно, Аннетия немного отдохнёт. Алхимик любил что-нибудь рассказывать, вот только слушателей всегда не хватало. В сердце снова больно кольнуло из-за возникшего в голове образа его возлюбленной – Лилли. Но Эрленда быстро оставили эти мысли, потому что перед ним сидела девушка, готовая внимательно его слушать, поэтому он начал свой рассказ.
В своё время Эрленд интересовался природой магии, потому что он знал, что людям она неподвластна, а неизведанное всегда сильно манило. Ему приходилось даже брать книги, которые были написаны на другом языке, и часами сидеть со словарём, чтобы хоть что-то понять. Однако люди были не единственным народом, который не владел магией – полукровки, например, тоже имели к колдовству весьма посредственное отношение, пусть лорланы и передали им предрасположенность к этой области. Другие же народы в той или иной степени могли управляться с этой силой. Самыми одарёнными, пожалуй, были лорланы и варау. Магия орочьих шаманов всецело зависела от источника – то есть они не могли колдовать на пустом месте. Самый простой пример, который пришёл в голову Эрленду: чтобы разжечь костёр с помощью магии, шаману требовался хотя бы тлеющий уголёк. Без источника огня, костёр орки разжечь не смогут. Про магию лорланов Эрленд знал очень мало, потому что её природу знали только сами лорланы. Можно было смело сказать лишь то, что она являлась очень могущественной, ведь эта сила смогла подавить магию целого народа людей-ящеров.
Варау были наиболее интересными представителями. Долгое время считалось, что ящеры владеют только магией воды в любом состоянии. Это не было удивительным – они очень долго жили в воде, и она являлась их самой главной святыней. Возможно, «святыня» не совсем подходящее слово, потому что у ящеров было совсем другое отношение к вере, однако если они видели, что кто-то оскверняет воду, тем или иным способом, они запросто могли напасть на него и предать каре.
Аннетия осадила Эрленда, заметив, что его уносит куда-то не туда. Алхимик знал за собой такую особенность, поэтому извинился и продолжил. Возвращаясь к магии, целитель вспомнил, что во время Удара один из магов варау одним движением смог поджечь немалый участок леса. Выходило, что и огонь может быть им подвластен. Трудно было представить, с каким сильным врагом сражались далёкие-далёкие предки тех, кто сейчас ходил по земле Кемендума. Более того, враг был настолько силён, что заставил объединиться людей, орков и лорланов. Это говорило о том, насколько же страшна магия в руках таких умных существ, как варау. Именно поэтому единственным выходом после Удара было наложить на род ящеров проклятье. Насколько Эрленд знал, оно очень сильно сокращало численность варау: из двадцати отложенных яиц на свет вылупляется только четверо-пятеро детёнышей. Кроме того, если в процессе взросления у варау проявляются магические способности, которые не смогло подавить проклятье, он всё равно умирает, не доживая даже до десяти лет, что, по меркам варау, является ещё младенческим возрастом.
Возможно, это было слишком жестоко, но, с другой стороны, ни у кого не было уверенности, что ящеры не попытаются вновь подчинить себе другие народы. Никто не хотел вновь пережить ужасы той страшной войны. Неудивительно, что варау стараются жить отрешённо от других рас.
Однако напоминания о магии варау и лорланов живут до сих пор в виде немалого количества артефактов. Все магические предметы делились на два вида: оружия или предметы, которые принадлежали богам, и вещи, которые были, так или иначе, затронуты магией. Сила второго вида артефактов была заметно слабее, однако их было гораздо больше. Эрленд никогда в жизни не встречался с артефактами и считал, что сейчас ему повезло. Очевидно, что книга, лежащая перед ним и Аннетией была зачарована каким-нибудь магом, потому что, если бы она принадлежала одному из богов, время не смогло бы оставить на ней ни единого следа. Здесь же было видно, что книга вряд ли пролежит хотя бы сотню лет. Эрленд решил посоветовать Ардену поскорее сделать копию этого фолианта, потому что знания, содержащиеся в ней, были поистине бесценны. Фолиант являлся одной из самых древних книг, которые когда-либо существовали, если не вообще самой древней книгой, которая сохранилась до сегодняшнего момента.
Закончив своё повествование, алхимик перевернул первую страницу и едва слышно выругался.
– Ты чего там бурчишь? – спросила Аннетия, нехотя открывая свою книгу.
– Этот фолиант написан на старо-кемендумском, – поджав губы, ответил Эрленд. – Вот же зараза, а. Мне что, всю книгу переводить?
– А ты знаешь этот язык? – удивлённо вскинула брови девушка.
– Да, мне в молодости приходилось иметь дело с этим языком, поэтому я переводил с него довольно сносно. Да и потом, что его знать-то, – хмыкнул целитель. – Больше половины слов сейчас имеют то же самое значение. Правда, некоторые буквы по-другому писались, а некоторых вообще не было. Эх, ладно, разберёмся сейчас.
Некоторые слова уже на первых строках вызывали у Эрленда затруднения. Благо, общий смысл предложений до него доходил. Осознав, что впереди ждёт кропотливая работа, Эрленд хрустнул шеей и вновь окунулся в язык, на котором говорило всё население Лоринара две тысячи лет назад.
Первый десяток страниц Эрленд прочитал от и до, заставив себя вспомнить всё, что он знает о старо-кемендумском. На протяжении всего чтения встречались предложения, смысл которых он даже в общих чертах понять не смог. Насколько Эрленд мог судить из прочитанного первого раздела, эта книга посвящалась объединению всех стран под общим заголовком «Объединённое Королевство Кемендум». Кроме того, по словам Ардена, который принёс им пару свечей, львиную долю фолианта занимала биография самого первого короля Кемендума, который впоследствии стал первым Обожествлённым Героем. Эрленд пока не мог понять, каким образом тут будут упоминаться кентавры, однако ему стало очень интересно содержание книги.
За окном уже смеркалось, поэтому принесённые смотрителем свечи были очень кстати. Эрленд и без того уже чувствовал, что его зрение ухудшается, а чтение в потёмках лишь усугубит этот недуг. Пожалуй, на сегодня это будет последняя книга, которую алхимик просмотрит. Его голова уже чуть-чуть потяжелела от непрерывной работы, и он был уверен, что после книги-артефакта, которая плюс ко всему ещё и написана на старом языке, у него просто не останется сил на что-то ещё. Голова начинала закипать уже на первом разделе, однако вместе с этим у Эрленда проснулась жажда знаний. Никогда прежде ему не доводилось иметь дело с такой старой книгой, в которой к тому же описан один из самых интересных периодов истории. Он много раз думал, какой же властью должен обладать человек, чтобы удерживать настолько разные народы, как люди, лорланы, орки, а позже ещё и варау. Насколько он знал, первый король Кемендума был самым настоящим деспотом. И вот сейчас алхимику представился шанс больше узнать о любимом периоде истории.
Первый раздел был чем-то вроде вступления. После этого следовал список стран, которые существовали на тот момент, и все народы, жившие в тех странах. Об этом Эрленд помнил и без напоминания, поэтому лишь мельком просмотрел список. Кемендум в те времена был несколько больше: помимо территории, на которой он располагался сейчас, к нему присоединялись некоторые территории севера и пара небольших районов, которые сейчас преобразовались в самостоятельные государства на границах между Кемендумом, Рессулией и Крартелом.
