– Да я в том почти уверен, – Мэд явно был доволен тем, что у него получилось убедить Эрленда в жизнеспособности своего предположения. – Вроде бы, с её помощью боролись и с вампирами тоже.
– Вампирами? – удивлённо переспросил Эрленд. – Ты, серьёзно, что ли?
– А что не так?
Целитель вновь усмехнулся. Он не раз слышал страшилки об этих существах, которые вынуждены питаться чужой кровью. Кроме того, если верить легендам, вампиры были бессмертными, имели очень бледную кожу, длинные верхние клыки и красные губы, якобы запачканные в крови. Они боялись солнечного света и не имели отражения. Ещё вампиры при жизни были достаточно привлекательными людьми, как женщины, так и мужчины. Этим существам приписывают сверхчеловеческие способности, вроде огромной силы, невероятной ловкости и сообразительности.
Эрленд точно не знал, как вообще появились первые вампиры. Все единогласно утверждают, что вампиром можно стать, если тебя укусит другой вампир. Но всё ещё остаётся вопрос о том, как появилась первая из этих тварей. Именно это алхимик и считал самым большим пробелом в легендах о вампирах, который никто не смог объяснить. Если им неоткуда появиться, то, значит, они не могли существовать.
С вампирами пытались бороться по-разному, но не существовало единого мнения насчёт того, какой же способ самый надёжный. Самым распространённым поверьем было то, что вампиры боятся магии. Однако Эрленд этого не понимал, потому что вампиры сами по себе были напрямую связаны с магией – как иначе объяснить их появление? Ещё одним распространённым мнением являлось то, что эти твари очень боятся предметов, которые принадлежали Обожествлённым Героям. Всё сводилось к тому, что вампиры чувствуют огромную силу, которая в них заключена, и в страхе убегают. В это можно было поверить – артефакты Героев действительно обладают огромной магической силой, вспомнить хотя бы диадему Фенклиса или то же снаряжение Смоугдвара.
Если с предыдущими способами борьбы можно было ещё хоть в какой-то степени согласиться, то в остальных Эрленд сильно сомневался. По словам некоторых «борцов с вампирами», эти твари боялись солнечного света и пресной воды. Как проверяли действенность этих способов – неизвестно. Алхимик не был уверен, что люди просто брызгали на вампиров пресной водой, и чудовище умирало. Ртуть также являлась лишь предполагаемым средством борьбы с вампирами. Когда Эрленд озвучил все свои мысли собеседнику, Мэд сразу встал в позу.
– Почему ты сомневаешься в их существовании? – спокойно спросил он, однако в его взгляде читался вызов. – В мире существует магия, неподалёку от нас есть раса людей-крокодилов. Почему ты уверен в том, что вампиров не существовало?
– Потому что все доводы, которые приводят ярые защитники существования вампиров, вроде тебя, очень легко разбить, – парировал Эрленд. – Приведи мне доказательство, которое я не смогу опровергнуть – тогда я заберу свои слова назад.
– Хорошо, – согласился Мэд. – Начну с простого. Ты не можешь отрицать того, что в Лоринаре существовали, и до сих пор существуют, некроманты. Вполне возможно, что им удалось поднять из мёртвых человека. Так как собственного кровотока у него быть не может, ведь он мёртв, оживший труп вынужден питаться чужой кровью.
– Существование некромантов я отрицать не собираюсь. Я собираюсь отрицать то, что они смогли чего-то добиться в этой области. Единственными существами, которые могли бы хоть чего-нибудь добиться в некромантии, были лорланы. Но, как мы оба знаем, лорланов больше нет. Люди не способны колдовать. Орки не владеют подобной магией, как и варау. Так что, твои слова не имеют под собой никакой основы.
– Ладно. Тогда вот тебе задача посложнее. Иногда встречаются умершие люди, которые не разлагаются и восстают из могил. Не раз бывало, что расхитители гробниц вскрывали гробы и обнаруживали там людей с красными от крови губами и сломанными ногтями. Порой даже случалось, что из вскрытого гроба вылезал живой человек. Как ты это объяснишь?
– Именно, живой человек, – кивнул в ответ Эрленд, встав со стула и подойдя к полке с настойками. – Знаешь, что это такое?
Алхимик взял с полки пузырёк, заполненный тёмно-зелёной жидкостью, и показал его собеседнику. Мэд покачал головой и удивлённо посмотрел на алхимика.
– Так вот, друг мой, – начал Эрленд. – Это – специальная настойка, которая называется «Пропуск сердцебиения». Иногда его также называют «Пропуск дыхания». Свойство этой настойки заключается в том, что она способна погрузить человека в очень глубокий и крепкий сон. Во время этого сна сердцебиение сильно замедляется – настолько сильно, что его практически невозможно расслышать. То же самое происходит и с дыханием. Находясь в таком состоянии, человек напоминает мертвеца. Однако он продолжает жить, пусть и слегка в «приостановленном» состоянии.
– Ты хочешь сказать…, – проговорил Мэд, взяв пузырёк в руки и рассматривая его.
– Да. Скорее всего, во всех случаях, про которые ты говорил, грабителям попадались люди, которых похоронили заживо. Страшная смерть, если честно.
– И ты думаешь, что все эти люди просто по ошибке приняли вот эту штуковину? Какое-то странное совпадение, не находишь?
– Я не говорил такого. Подобное приостановленное состояние может случиться с человеком даже без «Пропуска дыхания». Это довольно редкое явление, однако и случаев с появлением мнимых вампиров было не очень много. Я уверен, что большая их часть – выдумки.
– Значит, ртутью их не убить, – мрачно проговорил Мэд.
– Понятия не имею, но даже если бы их можно было убить ртутью, это не являлось бы признаком того, что убитый был вампиром, – пожал плечами Эрленд. – Если мы с тобой сейчас поработаем с чистой ртутью, мы без сомнения умрём. Но от этого мы не станем ни вампирами, ни стригоями.
Они вернулись к изначальной теме своего разговора. Какое-то время Эрленд размышлял над предположением Мэда насчёт ртути. Гипотеза помощника имела право на жизнь, однако никаких доказательств этому не нашлось, как, впрочем, и опровержений. Если бы у них в руках был один из образцов снаряжения Смоугдвара, тогда задача стала бы проще. Но всё то, что принадлежало Герою, было утеряно во время решающего боя со стригоями. Смоугдвар решил возглавить атаку, чтобы придать уверенности, как своим людям, так и людям короля Сэмола. Это была одна из самых кровавых битв в истории Лоринара. Многие тогда погибли, но победа осталась за людьми короля Кемендума, князя Рессулии и короля Крартела. Большая часть стригоев была истреблена, а оставшиеся твари куда-то сбежали. После этой битвы никто не смог найти Смоугдвара ни среди живых, ни среди мёртвых. Некоторые люди из его отряда пали на поле боя. Куда пропал Смоугдвар – никто не знал.
Спустя несколько месяцев после последней битвы, все были уверены в том, что Смоугдвар погиб. Однако это был ещё не конец истории. Стригои не были до конца истреблены. Спустя полгода группа торговцев проходила через Многолюдный лес и наткнулась на нескольких тварей. Когда все защитники повозки торговцев пали, люди уже были готовы принять свою участь. Но внезапно этот участок леса озарился неким ярким светом. Обернувшись на него, торговцы увидели рыцаря, облачённого в доспехи и шлем с забралом. Увидев его, стригои почему-то остановились. После этого рыцарь поднял в воздух руки: в правой он держал булаву, а в левой – меч. Рыцарь помчался на чудовищ с невероятной скоростью. Добравшись до тварей, рыцарь стал наносить мощнейшие удары булавой и мечом, от которых стригои почти что сворачивались от невероятной боли. С чудовищами было покончено достаточно быстро. Когда торговцы спросили рыцаря, кто же он такой, тот снял с головы шлем. Люди тут же поняли, что перед ними стоял полукровка. Ни у кого не возникло сомнений в том, что это был Смоугдвар.
На этом история Обожествлённого Героя заканчивается. Это был единственный латорианин, который имел место в пантеоне богов людей. Жители Кемендума, Крартела и Стедмара очень уважали Смоугдвара, чего не скажешь о его сородичах. Уже почти триста лет многие задаются вопросом, как создать такое же оружие, как у Смоугдвара и людей из его отряда. Эти артефакты получили общее название: Снаряжение Смоугдвара. Туда входили, в первую очередь, его булава и меч. Кроме того, современники тех событий утверждали, что у обожествлённого полукровки был ещё и лук, но Эрленд сомневался в том, что это оружие можно было причислить к артефактам. Даже если лук как-то по-особенному сделан, стрелок убивает врагов стрелами. Стрелы вполне могли быть чем-то отравлены, но их было слишком мало, и надолго их не хватит. Ещё в снаряжение входило и то оружие, которым владели соратники Смоугдвара.
– Несомненно, снаряжение Смоугдвара способно убить стригоя, – уверенно произнёс Мэд, подводя некий итог.
– Пожалуй, – кивнул Эрленд. – Если только оно не утеряно окончательно.
– Такое не может быть утерянным, – возразил Мэд. – Боги даруют свои вещи достойным людям и отбирают у тех, кто использует их в корыстных целях.
– Да делать богам больше нечего, – усмехнулся алхимик. – Только отслеживать достойных и недостойных людей.
– Ты что, не веришь в богов? – вскинул брови Мэд. – Не смотря на сведения очевидцев и кучу подтверждений их существования?
– Именно поэтому я и не вижу смысла в них верить, – пожал плечами Эрленд.
– Поясни, – настала очередь помощника требовать объяснить слова собеседника.
– Какой смысл в них верить, если они и вправду существуют? Ты же не веришь в дождь? Ты просто знаешь, что он есть. Ты также знаешь и то, что существует магия. Ты можешь верить в то, что кто-нибудь из людей всё-таки сможет её освоить, но ты не веришь в то, что магией владеют орки, например – ты это знаешь. Вера имеет смысл только тогда, когда ты не знаешь, существует ли предмет твоей веры. Если бы боги никак себя не проявляли – вот тогда уже можно было бы говорить о вере. Ну, или у тебя были бы слабые доказательства существования богов.
– Так почему ты так резко отозвался о них?
– Потому что, боги в прошлом точно такие же люди, как и мы. Каждый со своим видением мира, со своими изъянами и достоинствами. Ты читал биографию Фенклиса? Уж кто-кто, а этот бог точно не стал бы заниматься такой ерундой, как поиск достойных людей для того, чтобы вручить им свою диадему. Он скорее воспользуется всем своим могуществом, чтобы убить тех пилигримов, которые рискнули посвятить свою жизнь поискам диадемы.
– С чего бы ему так делать?
– Некоторые его потомки оказались весьма, как ты говоришь, недостойными владельцами диадемы. Уже после его внука династия Броулентов лишилась этого могущественного артефакта. Неизвестно, как и при каких обстоятельствах. Таким образом, Фенклис был единственным, кто использовал магические свойства диадемы на всю мощь. Я бы, если честно, тоже расстроился, если б с моим наследством так обошлись.
Мэд хотел продолжить тему религии, однако Эрленд его остановил. Алхимик не любил подобные беседы, потому что его точку зрения мало кто разделял, и спор порой перерастал в настоящую ссору. Целитель видел, что помощник не собирался ругаться, однако говорить всё ещё не хотел.
– Что-то мы заболтались с тобой, – сказал Эрленд, поднялся со стула и потянулся. – Скажи-ка лучше…
В этот момент за дверью раздались шаги, и в комнату вошла Аннетия, за которой стоял сэр Лемдал.
– Я же говорила, что он здесь…, – только после этих слов Аннетия заметила, что алхимик в комнате находился не один. – Ой, добрый день.
– Рад тебя видеть, Мэдрик, – поздоровался с помощником комгвард, зайдя в комнату. – Ты как знал, когда надо возвращаться.
– Здравствуйте, сэр Лемдал, - ответил ему Мэд, с интересом наблюдая за девушкой, присевшей на стул.
– Карланский Совет близится, – проговорил сэр Лемдал, вытянувшись в струну. – Завтра утром мы выступаем в Крапорт. Вам двоим стоит подготовиться.
Эрленд глянул на Аннетию, и та ответила понимающим взглядом. Судя по всему, комгвард уже сказал девушке, что ей не стоит отправляться на столь важную встречу. Рассказав о некоторых деталях, сэр Лемдал удалился. Алхимик познакомил своего помощника с Аннетией, объяснив ему, кто она такая. Мэд продолжал с подозрительным интересом разглядывать помощницу, уделяя особое внимание её левому глазу, который казался светлее, чем обычно. Эрленд очень надеялся, что глаза Аннетии не будут интересовать Мэда так же сильно, как стригои.
Солнце палило нещадно. Дирту стоило огромных усилий воздержаться от того, чтобы снять доспехи и начать разгуливать в одних кожаных бриджах. Они были сделаны из прочной варёной кожи и не были способны защитить от внезапной атаки. С другой стороны, на орков никто не нападал уже очень долгое время. Время от времени, жители других стран, порой, заглядывали сюда – всё из-за того, что орки давно заняли своё место в торговле оружием. Ближайший сосед и лучший торговый партнёр Кемендум уже не представляет себе жизни без орочьей стали. Дирт когда-то лично сопровождал один из торговых караванов – тогда ему посчастливилось впервые побывать за границей степей родного Арлда.
Солнце всё не ослабляло своего жарящего напора. Дирту было не привыкать к такому зною. Однако орк больше любил ранние утренние или вечерние часы. Тогда солнце уже палило не так сильно, и можно было преспокойно выходить из шатра, не опасаясь получить солнечный удар.
Дирт откупорил бурдюк и выпил прохладной воды. Он хотел бы выпить чего-нибудь покрепче, но впереди предстояла важная работа, поэтому необходимо было сохранить голову чистой. Дирт выглянул из шатра и посмотрел на солнце. Дело близилось к вечеру. Уже было не так жарко, как днём, однако воздух оставался горячим. Дирт снова сел на землю, поджав ноги под себя. Орк хотел поразмыслить о предстоящем налёте. Он стал так делать, как только занял место одного из советников и военачальников при Вожде – эта должность приучила его к ответственности за тех, за чьи жизни он отвечал.
Те, с кем предстояло сегодня разобраться, являлись преступниками – бандитами, которые уже ограбили несколько кочевых племён. Подобного беззакония нынешний вождь не собирался терпеть. Как только эти вести дошли до вождя, он сразу же отправил Дирта с его отрядом разбираться с этим. Дирт был только рад такому приказу. Пусть он был достаточно молодым орком – даже ста лет ещё не исполнилось – однако ему не терпелось снова доказать свои таланты. Несмотря на молодость, в свои восемьдесят четыре он успел поучаствовать в одном из самых серьёзных дел за последнюю пару сотен лет. Это случилось около тридцати лет назад. Предыдущий вождь орков был не самым плохим правителем – по крайней мере, хорошие отношения с другими странами он поддерживал прекрасно. Но то, что творилось внутри Арлда, было трудно передать словами. Образовалось большое количество банд, которые грабили кочевые орочьи кланы. Именно с остатками одной из таких банд и должны были разобраться Дирт и его подчинённые.
Дирт помнил день свержения предыдущего вождя, словно это случилось вчера. Такое нельзя забыть. Ему ещё предстояло прожить целую жизнь, но дни его ранней юности никогда не сотрутся из памяти. Орку было всего пятьдесят лет, когда он принимал участие в борьбе против вождя.
– Вампирами? – удивлённо переспросил Эрленд. – Ты, серьёзно, что ли?
– А что не так?
Целитель вновь усмехнулся. Он не раз слышал страшилки об этих существах, которые вынуждены питаться чужой кровью. Кроме того, если верить легендам, вампиры были бессмертными, имели очень бледную кожу, длинные верхние клыки и красные губы, якобы запачканные в крови. Они боялись солнечного света и не имели отражения. Ещё вампиры при жизни были достаточно привлекательными людьми, как женщины, так и мужчины. Этим существам приписывают сверхчеловеческие способности, вроде огромной силы, невероятной ловкости и сообразительности.
Эрленд точно не знал, как вообще появились первые вампиры. Все единогласно утверждают, что вампиром можно стать, если тебя укусит другой вампир. Но всё ещё остаётся вопрос о том, как появилась первая из этих тварей. Именно это алхимик и считал самым большим пробелом в легендах о вампирах, который никто не смог объяснить. Если им неоткуда появиться, то, значит, они не могли существовать.
С вампирами пытались бороться по-разному, но не существовало единого мнения насчёт того, какой же способ самый надёжный. Самым распространённым поверьем было то, что вампиры боятся магии. Однако Эрленд этого не понимал, потому что вампиры сами по себе были напрямую связаны с магией – как иначе объяснить их появление? Ещё одним распространённым мнением являлось то, что эти твари очень боятся предметов, которые принадлежали Обожествлённым Героям. Всё сводилось к тому, что вампиры чувствуют огромную силу, которая в них заключена, и в страхе убегают. В это можно было поверить – артефакты Героев действительно обладают огромной магической силой, вспомнить хотя бы диадему Фенклиса или то же снаряжение Смоугдвара.
Если с предыдущими способами борьбы можно было ещё хоть в какой-то степени согласиться, то в остальных Эрленд сильно сомневался. По словам некоторых «борцов с вампирами», эти твари боялись солнечного света и пресной воды. Как проверяли действенность этих способов – неизвестно. Алхимик не был уверен, что люди просто брызгали на вампиров пресной водой, и чудовище умирало. Ртуть также являлась лишь предполагаемым средством борьбы с вампирами. Когда Эрленд озвучил все свои мысли собеседнику, Мэд сразу встал в позу.
– Почему ты сомневаешься в их существовании? – спокойно спросил он, однако в его взгляде читался вызов. – В мире существует магия, неподалёку от нас есть раса людей-крокодилов. Почему ты уверен в том, что вампиров не существовало?
– Потому что все доводы, которые приводят ярые защитники существования вампиров, вроде тебя, очень легко разбить, – парировал Эрленд. – Приведи мне доказательство, которое я не смогу опровергнуть – тогда я заберу свои слова назад.
– Хорошо, – согласился Мэд. – Начну с простого. Ты не можешь отрицать того, что в Лоринаре существовали, и до сих пор существуют, некроманты. Вполне возможно, что им удалось поднять из мёртвых человека. Так как собственного кровотока у него быть не может, ведь он мёртв, оживший труп вынужден питаться чужой кровью.
– Существование некромантов я отрицать не собираюсь. Я собираюсь отрицать то, что они смогли чего-то добиться в этой области. Единственными существами, которые могли бы хоть чего-нибудь добиться в некромантии, были лорланы. Но, как мы оба знаем, лорланов больше нет. Люди не способны колдовать. Орки не владеют подобной магией, как и варау. Так что, твои слова не имеют под собой никакой основы.
– Ладно. Тогда вот тебе задача посложнее. Иногда встречаются умершие люди, которые не разлагаются и восстают из могил. Не раз бывало, что расхитители гробниц вскрывали гробы и обнаруживали там людей с красными от крови губами и сломанными ногтями. Порой даже случалось, что из вскрытого гроба вылезал живой человек. Как ты это объяснишь?
– Именно, живой человек, – кивнул в ответ Эрленд, встав со стула и подойдя к полке с настойками. – Знаешь, что это такое?
Алхимик взял с полки пузырёк, заполненный тёмно-зелёной жидкостью, и показал его собеседнику. Мэд покачал головой и удивлённо посмотрел на алхимика.
– Так вот, друг мой, – начал Эрленд. – Это – специальная настойка, которая называется «Пропуск сердцебиения». Иногда его также называют «Пропуск дыхания». Свойство этой настойки заключается в том, что она способна погрузить человека в очень глубокий и крепкий сон. Во время этого сна сердцебиение сильно замедляется – настолько сильно, что его практически невозможно расслышать. То же самое происходит и с дыханием. Находясь в таком состоянии, человек напоминает мертвеца. Однако он продолжает жить, пусть и слегка в «приостановленном» состоянии.
– Ты хочешь сказать…, – проговорил Мэд, взяв пузырёк в руки и рассматривая его.
– Да. Скорее всего, во всех случаях, про которые ты говорил, грабителям попадались люди, которых похоронили заживо. Страшная смерть, если честно.
– И ты думаешь, что все эти люди просто по ошибке приняли вот эту штуковину? Какое-то странное совпадение, не находишь?
– Я не говорил такого. Подобное приостановленное состояние может случиться с человеком даже без «Пропуска дыхания». Это довольно редкое явление, однако и случаев с появлением мнимых вампиров было не очень много. Я уверен, что большая их часть – выдумки.
– Значит, ртутью их не убить, – мрачно проговорил Мэд.
– Понятия не имею, но даже если бы их можно было убить ртутью, это не являлось бы признаком того, что убитый был вампиром, – пожал плечами Эрленд. – Если мы с тобой сейчас поработаем с чистой ртутью, мы без сомнения умрём. Но от этого мы не станем ни вампирами, ни стригоями.
Они вернулись к изначальной теме своего разговора. Какое-то время Эрленд размышлял над предположением Мэда насчёт ртути. Гипотеза помощника имела право на жизнь, однако никаких доказательств этому не нашлось, как, впрочем, и опровержений. Если бы у них в руках был один из образцов снаряжения Смоугдвара, тогда задача стала бы проще. Но всё то, что принадлежало Герою, было утеряно во время решающего боя со стригоями. Смоугдвар решил возглавить атаку, чтобы придать уверенности, как своим людям, так и людям короля Сэмола. Это была одна из самых кровавых битв в истории Лоринара. Многие тогда погибли, но победа осталась за людьми короля Кемендума, князя Рессулии и короля Крартела. Большая часть стригоев была истреблена, а оставшиеся твари куда-то сбежали. После этой битвы никто не смог найти Смоугдвара ни среди живых, ни среди мёртвых. Некоторые люди из его отряда пали на поле боя. Куда пропал Смоугдвар – никто не знал.
Спустя несколько месяцев после последней битвы, все были уверены в том, что Смоугдвар погиб. Однако это был ещё не конец истории. Стригои не были до конца истреблены. Спустя полгода группа торговцев проходила через Многолюдный лес и наткнулась на нескольких тварей. Когда все защитники повозки торговцев пали, люди уже были готовы принять свою участь. Но внезапно этот участок леса озарился неким ярким светом. Обернувшись на него, торговцы увидели рыцаря, облачённого в доспехи и шлем с забралом. Увидев его, стригои почему-то остановились. После этого рыцарь поднял в воздух руки: в правой он держал булаву, а в левой – меч. Рыцарь помчался на чудовищ с невероятной скоростью. Добравшись до тварей, рыцарь стал наносить мощнейшие удары булавой и мечом, от которых стригои почти что сворачивались от невероятной боли. С чудовищами было покончено достаточно быстро. Когда торговцы спросили рыцаря, кто же он такой, тот снял с головы шлем. Люди тут же поняли, что перед ними стоял полукровка. Ни у кого не возникло сомнений в том, что это был Смоугдвар.
На этом история Обожествлённого Героя заканчивается. Это был единственный латорианин, который имел место в пантеоне богов людей. Жители Кемендума, Крартела и Стедмара очень уважали Смоугдвара, чего не скажешь о его сородичах. Уже почти триста лет многие задаются вопросом, как создать такое же оружие, как у Смоугдвара и людей из его отряда. Эти артефакты получили общее название: Снаряжение Смоугдвара. Туда входили, в первую очередь, его булава и меч. Кроме того, современники тех событий утверждали, что у обожествлённого полукровки был ещё и лук, но Эрленд сомневался в том, что это оружие можно было причислить к артефактам. Даже если лук как-то по-особенному сделан, стрелок убивает врагов стрелами. Стрелы вполне могли быть чем-то отравлены, но их было слишком мало, и надолго их не хватит. Ещё в снаряжение входило и то оружие, которым владели соратники Смоугдвара.
– Несомненно, снаряжение Смоугдвара способно убить стригоя, – уверенно произнёс Мэд, подводя некий итог.
– Пожалуй, – кивнул Эрленд. – Если только оно не утеряно окончательно.
– Такое не может быть утерянным, – возразил Мэд. – Боги даруют свои вещи достойным людям и отбирают у тех, кто использует их в корыстных целях.
– Да делать богам больше нечего, – усмехнулся алхимик. – Только отслеживать достойных и недостойных людей.
– Ты что, не веришь в богов? – вскинул брови Мэд. – Не смотря на сведения очевидцев и кучу подтверждений их существования?
– Именно поэтому я и не вижу смысла в них верить, – пожал плечами Эрленд.
– Поясни, – настала очередь помощника требовать объяснить слова собеседника.
– Какой смысл в них верить, если они и вправду существуют? Ты же не веришь в дождь? Ты просто знаешь, что он есть. Ты также знаешь и то, что существует магия. Ты можешь верить в то, что кто-нибудь из людей всё-таки сможет её освоить, но ты не веришь в то, что магией владеют орки, например – ты это знаешь. Вера имеет смысл только тогда, когда ты не знаешь, существует ли предмет твоей веры. Если бы боги никак себя не проявляли – вот тогда уже можно было бы говорить о вере. Ну, или у тебя были бы слабые доказательства существования богов.
– Так почему ты так резко отозвался о них?
– Потому что, боги в прошлом точно такие же люди, как и мы. Каждый со своим видением мира, со своими изъянами и достоинствами. Ты читал биографию Фенклиса? Уж кто-кто, а этот бог точно не стал бы заниматься такой ерундой, как поиск достойных людей для того, чтобы вручить им свою диадему. Он скорее воспользуется всем своим могуществом, чтобы убить тех пилигримов, которые рискнули посвятить свою жизнь поискам диадемы.
– С чего бы ему так делать?
– Некоторые его потомки оказались весьма, как ты говоришь, недостойными владельцами диадемы. Уже после его внука династия Броулентов лишилась этого могущественного артефакта. Неизвестно, как и при каких обстоятельствах. Таким образом, Фенклис был единственным, кто использовал магические свойства диадемы на всю мощь. Я бы, если честно, тоже расстроился, если б с моим наследством так обошлись.
Мэд хотел продолжить тему религии, однако Эрленд его остановил. Алхимик не любил подобные беседы, потому что его точку зрения мало кто разделял, и спор порой перерастал в настоящую ссору. Целитель видел, что помощник не собирался ругаться, однако говорить всё ещё не хотел.
– Что-то мы заболтались с тобой, – сказал Эрленд, поднялся со стула и потянулся. – Скажи-ка лучше…
В этот момент за дверью раздались шаги, и в комнату вошла Аннетия, за которой стоял сэр Лемдал.
– Я же говорила, что он здесь…, – только после этих слов Аннетия заметила, что алхимик в комнате находился не один. – Ой, добрый день.
– Рад тебя видеть, Мэдрик, – поздоровался с помощником комгвард, зайдя в комнату. – Ты как знал, когда надо возвращаться.
– Здравствуйте, сэр Лемдал, - ответил ему Мэд, с интересом наблюдая за девушкой, присевшей на стул.
– Карланский Совет близится, – проговорил сэр Лемдал, вытянувшись в струну. – Завтра утром мы выступаем в Крапорт. Вам двоим стоит подготовиться.
Эрленд глянул на Аннетию, и та ответила понимающим взглядом. Судя по всему, комгвард уже сказал девушке, что ей не стоит отправляться на столь важную встречу. Рассказав о некоторых деталях, сэр Лемдал удалился. Алхимик познакомил своего помощника с Аннетией, объяснив ему, кто она такая. Мэд продолжал с подозрительным интересом разглядывать помощницу, уделяя особое внимание её левому глазу, который казался светлее, чем обычно. Эрленд очень надеялся, что глаза Аннетии не будут интересовать Мэда так же сильно, как стригои.
Глава 18. Распространение скверны войны
Солнце палило нещадно. Дирту стоило огромных усилий воздержаться от того, чтобы снять доспехи и начать разгуливать в одних кожаных бриджах. Они были сделаны из прочной варёной кожи и не были способны защитить от внезапной атаки. С другой стороны, на орков никто не нападал уже очень долгое время. Время от времени, жители других стран, порой, заглядывали сюда – всё из-за того, что орки давно заняли своё место в торговле оружием. Ближайший сосед и лучший торговый партнёр Кемендум уже не представляет себе жизни без орочьей стали. Дирт когда-то лично сопровождал один из торговых караванов – тогда ему посчастливилось впервые побывать за границей степей родного Арлда.
Солнце всё не ослабляло своего жарящего напора. Дирту было не привыкать к такому зною. Однако орк больше любил ранние утренние или вечерние часы. Тогда солнце уже палило не так сильно, и можно было преспокойно выходить из шатра, не опасаясь получить солнечный удар.
Дирт откупорил бурдюк и выпил прохладной воды. Он хотел бы выпить чего-нибудь покрепче, но впереди предстояла важная работа, поэтому необходимо было сохранить голову чистой. Дирт выглянул из шатра и посмотрел на солнце. Дело близилось к вечеру. Уже было не так жарко, как днём, однако воздух оставался горячим. Дирт снова сел на землю, поджав ноги под себя. Орк хотел поразмыслить о предстоящем налёте. Он стал так делать, как только занял место одного из советников и военачальников при Вожде – эта должность приучила его к ответственности за тех, за чьи жизни он отвечал.
Те, с кем предстояло сегодня разобраться, являлись преступниками – бандитами, которые уже ограбили несколько кочевых племён. Подобного беззакония нынешний вождь не собирался терпеть. Как только эти вести дошли до вождя, он сразу же отправил Дирта с его отрядом разбираться с этим. Дирт был только рад такому приказу. Пусть он был достаточно молодым орком – даже ста лет ещё не исполнилось – однако ему не терпелось снова доказать свои таланты. Несмотря на молодость, в свои восемьдесят четыре он успел поучаствовать в одном из самых серьёзных дел за последнюю пару сотен лет. Это случилось около тридцати лет назад. Предыдущий вождь орков был не самым плохим правителем – по крайней мере, хорошие отношения с другими странами он поддерживал прекрасно. Но то, что творилось внутри Арлда, было трудно передать словами. Образовалось большое количество банд, которые грабили кочевые орочьи кланы. Именно с остатками одной из таких банд и должны были разобраться Дирт и его подчинённые.
Дирт помнил день свержения предыдущего вождя, словно это случилось вчера. Такое нельзя забыть. Ему ещё предстояло прожить целую жизнь, но дни его ранней юности никогда не сотрутся из памяти. Орку было всего пятьдесят лет, когда он принимал участие в борьбе против вождя.
